Реальность Джеймса (джен)

Где найти тепло? Где нежность обрести? Кто сегодня мне может помочь?

Сжальтесь надо мной, ведь я так одинок.

Жалит холодом эта реальность.

Жалит холодом эта реальность…

Потерялся давно, но вам всё равно,

Что тепла я так жадно ищу!

Уничтожу я Лорда,

Я пойду на этот шаг,

И за всё ему отомщу,

И за всё ему отомщу…⁽¹⁾

Прошло несколько дней с тех пор, как Римус ворвался в Хогвартс, и Гарри до сих пор не знает, почему. Что бы это ни было, хотя Джеймс, Римус и Сириус уходили в нечетные часы дня. Иногда Гарри не видит Римуса несколько дней. С работой и тем, что он делает, он, похоже, вообще не в Хогвартсе. Джеймс уходил всякий раз, когда Римус был на работе, а иногда уходил допоздна. Гарри больше никогда не видит Сириуса.

С другой стороны, Снейп сообщил, что Волдеморт не знает, где находится Штаб-квартира. Очевидно, он тогда не смотрел глазами Билла, или он не мог слышать местоположение, потому что оно не исходило из уст Альбуса Дамблдора. Как бы то ни было, все были благодарны. Скоро они вернутся в штаб-квартиру.

Теперь его уроки взяли на себя Дамблдор, Снейп, Тонкс, МакГонагалл и Грюм. Так как остальные трое заняты. МакГонагалл продолжает уроки анимагии Джеймса, а Тонкс взяла на себя уроки Римуса и Сириуса. Дамблдор заходил время от времени.

Через неделю после того дня, как они покинули штаб-квартиру, им разрешили вернуться. Гарри положил фотографию Джеймса обратно на тумбочку и тихо вернулся в свою комнату.

Внизу проходит собрание Ордена, и впервые с тех пор, как Гарри здесь, ему не разрешили присутствовать на собрании. Что-то, что его бесконечно расстраивает. Здесь он сошел с ума от скуки и застрял наверху.

Стук в дверь вырвал Гарри из его скучных мыслей. Все еще лежа на кровати, Поттер крикнул: — Войдите.

Дверь открылась, и вошел Невилл.

— Привет, Гарри.

Гарри поднял голову с кровати и улыбнулся мальчику.

— Привет, Невилл. Проходи, присоединяйся к вечеринке скуки и отчаяния. — сказал он, прежде чем откинуть голову на кровать.

Невилл рассмеялся и вошел в комнату, закрыв за собой дверь. — Я просто подумал, что ты хочешь поиграть в ту магловскую игру, которую не давно ты обещал мне.

Гарри приподнялся на локтях.

— Которую из них? УНО или шашки? — спросил он.

Невилл пожал плечами. — Какая из них веселее?

Гарри задумался.

— Шашки.

Не так уж сильно отличались этот Невилл от того, которого он знал, но было одно, может быть, два отличия, которые привлекли внимание Гарри. Хотя этот Невилл нервничает в присутствии взрослых, он не так нервничает, как Невилл из его мира. Этот Невилл был более уверен в себе рядом с другими детьми, просто не рядом со взрослыми. В то время как его Невилл нервничал рядом с кем угодно.

Еще одной вещью, на которую обратил внимание Гарри, был его вес. Этот Невилл был не так накачан, как тот Невилл, которого он знает. А этот Невилл гораздо хуже играет в маггловские игры.

Невилл направился в библиотеку, и Гарри последовал за ним, жалея, что с ним нет Фреда и Джорджа с удлинителями ушей.

* * *

— Ничего. Никто из подозреваемых Пожирателей Смерти не привел меня ни к чему. — сказал Римус с ноткой поражения в голосе. Сообщение было таким же от Джеймса и Сириуса. Они понятия не имели, куда Пожиратель Смерти увез миссис Салли Харш и ее семилетнюю племянницу. Или кем был этот Пожиратель Смерти.

Дамблдор разочарованно вздохнул. — Северус, ты смог выяснить, кто похитил миссис Харш и ее племянницу?

Северус Снейп покачал головой. — Нет, никто ничего не говорит о похищении.

— Почему они держат это в секрете, когда знают, что мы знаем об этом? Я имею в виду, они послали письмо Римусу, в котором говорилось, что они у них, — указал Сириус.

— Я не знаю. Может быть, он боится, что слишком много информации утечет, если он сделает это достоянием общественности. — предположил Римус вслух.

— Я хочу, чтобы вы, ребята, продолжали то, что вы задумали. И Северус, будь начеку. А теперь давайте перейдем к другим делам.

— Альбус, что мы собираемся делать с Биллом? — спросил Артур.

Альбус вздохнул. — Сначала мы должны знать, что они сделали.

— Мы знаем, что они сделали. Однако нам нужно знать, что это такое. — сказал Сириус. — И как избавиться от него, прежде чем Билл начнет что-то подозревать. Могу себе представить, что не стоит его злить.

— Где сейчас находится Билл? — спросил Альбус.

— Он со своей матерью и младшими братьями и сестрами в больнице Святого Мунго. — ответил Артур. — Кстати, о младших братьях и сестрах, как там Аврора? С ней все в порядке?

Альбус кивнул. — В настоящее время она не спит, но, похоже, ни с кем не разговаривает.

Артур кивнул.

— Я зайду сегодня попозже.

* * *

— Сумасшедшая восьмерка. В любом случае, как нам удалось перейти от шашек к сумасшедшим восьмеркам? — спросил Невилл, глядя на свою карточку «шестерка червей».

Гарри пожал плечами. Они оба лежали на полу библиотеки перед камином, рядом с ними была разложена игра в шашки, а между ними лежала стопка сброшенных карт из их нынешней игры в сумасшедшую восьмерку.

— Ты в курсе, что происходит? — спросил Гарри, указывая на собрание Ордена, проходящее внизу.

Невилл покачал головой. — Что-то о ком-то. Я подслушал, как мои родители говорили о том, что они кого-то ищут.

— Интересно, кого? — Гарри задумался, кладя шестерку пик на стопку.

Дверь внезапно открылась, и вошли Римус, Джеймс и Сириус, выглядевшие совершенно измотанными. Это был первый раз за несколько недель, когда Гарри увидел их всех вместе сразу. Люпин плюхнулся на диван, Поттер старший рядом с ним, а Блэк рядом с Поттером. Сохатый откинул голову назад и закрыл глаза, а Бродяга смотрел мимо мальчиков на огонь в камине, Лунатик уставился на игру, в которую они играли.

— Во что вы двое играете? — спросил он, не узнавая игру.

— Сумасшедшие восьмерки. — ответил Гарри. — Один мальчик научил меня этому еще в первом классе.

Он сказал, вспомнив, как новенький разговаривал с ним в первый день в школе.

— Расскажи мне об этом мальчике. Он был твоим другом? — спросил Римус, желая забыть о разочаровывающей встрече, которую они только что провели.

Гарри наблюдает, как Невилл кладет четверку червей и называет сумасшедшие восьмерки.

— Друг? Не совсем. Я имею в виду, он разговаривал со мной в свой первый день в школе, но это был наш последний разговор. Он был новичком в школе, поэтому не знал правил.

Римус приподнял бровь.

— Он научил меня этой игре на переменах. Это было весело, и мне это нравилось, но после того, как он перестал со мной разговаривать, мне больше не с кем было в это поиграть. Итак, я играл сам по себе в своем чу… комнате со старой колодой карт. Очень старой. Всех карточек там не было, углы были порваны, края покрыты рябью. Это была старая колода Дадли. Он получил их, когда ему было четыре года, и выбросил их, когда ему было четыре с половиной.

— Почему он перестал с тобой разговаривать? — спросил Римус, немного обеспокоенный тем, что услышал. Фраза «Мне было больше не с кем играть» вызвала большую часть беспокойства.

Гарри равнодушно пожал плечами.

— Дадли и его группа последователей рассказали ему о правилах посещения школы живыми и невредимыми. Правила были просты: проигнорируй одного Гарри Поттера или избей одного Гарри Поттера. Не разговаривайте с одним Гарри Поттером, если это не оскорбление, и не помогайте упомянутому Гарри Поттеру.

Джеймс поднял голову с дивана и открыл глаза. — Дадли? Почему это имя кажется мне знакомым?

Гарри вздрогнул, когда понял, что поскользнулся. Он не хотел, чтобы кто-нибудь здесь узнал, что он жил с Дурслями. Чем меньше людей, которые знали, тем лучше.

— Не знаю, как ты, приятель, но я точно не знаю никакого Дадли. — наконец сказал Сириус, отводя взгляд от огня.

Джеймс не ответил. Он был глубоко погружен в свои мысли. Имя звучит очень знакомо, но он не может вспомнить, откуда он его знает.

— Кто такой Дадли? — наконец спросил Джеймс.

Гарри посмотрел на игру, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. Он пожал плечами.

— Просто хулиган, избалованный хулиган, который всегда добивается своего со своими нехорошими, чистоплотными родителями. Они грубые, эгоистичные, чистоплотные, хотят быть нормальными, но не такими, как семья. Они ненавидят все ненормальное, например магию.

Семья, которую описал Гарри, тоже казалась странно знакомой. Однако Джеймс просто не мог вспомнить, кто была эта семья.

— Я предполагаю, что семья знает о магии? — спросил Сириус.

Гарри пожал плечами. — Я думаю… — солгал он. — …но я действительно не знаю. Я действительно верю, что тетя Дадли была магглорожденной ведьмой.

— Кто эта семья? Возможно ли, что я их знаю? — спросил Джеймс.

— Подожди, — сказал Джеймс, когда ему пришла в голову мысль. — Что ты делаешь в маггловской школе?

Гарри посмотрел на карты в своих руках, отказываясь смотреть им в глаза. Он посмотрел на Невилла, который ничего не сказал с тех пор, как вошли трое взрослых.

— Ну, я думаю, что игра окончена, и становится поздно. Я, пожалуй, пойду спать.

Гарри встал, но Джеймс остановил его. Он пересел на диван и строго посмотрел на Гарри.

— Кто, собственно, твой опекун? Что-то подсказывает мне, что это не Сириус. — спросил старший Поттер.

Римус одолжил Сириусу.

— Ты думаешь, нам следует уйти? — прошептал он.

— И мисс Джеймс будет папочкой? Ни за что. Кроме того, мне тоже не терпится услышать ответ. — прошептал в ответ Сириус.

Римус закатил глаза и схватил Сириуса за руку. — Да ладно тебе. Джеймс скажет нам, когда будет готов.

Сириус застонал, но все равно встал. Римус взял Невилла за плечо и вывел их из комнаты. Дверь закрылась, и Поттеры остались одни.

Гарри смотрел, как они уходят, но Джеймс, казалось, ничего не заметил. Он уставился на Гарри, ожидая ответа. Гарри ничего не сказал. Он застыл на месте. Он действительно не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, где он жил во время летних каникул.

— Я жду, Гарри.

— Почему тебя это волнует? Это не имеет значения. Ты все равно ничего не сможешь сделать, чтобы это изменить. — с горечью сказал Гарри. — И поверьте мне, сэр, я несколько раз пытался изменить свои условия жизни сообщая об этом Дамблдору.

Не совсем ложь, но и не совсем правда. Он умолял остаться в Хогвартсе на лето, если это считается попыткой изменить свои условия жизни.

— Гарри, я хотел бы знать, почему. — сказал Джеймс, игнорируя вопрос Гарри. Он был прав, Джеймс ничего не мог с этим поделать. Они живут в двух разных мирах. Действительно, с какой стати ему не все равно? Какая ему польза от этой информации? Что хорошего это принесет Гарри? Зачем ему нужна эта информация? Джеймс покачал головой и встал.

— Знаешь что? Хорошо. Ты не обязан мне говорить. Ты прав. Если ты скажешь мне, это ничего не изменит. Я ничего не могу сделать, чтобы это изменить. Мы живем в двух разных мирах. Я не твой отец. Ты не мой сын. Тебе не нужно ничего говорить, и я не имею права требовать этого от тебя.

Гарри выглядел ошеломленным. Он думал, что Джеймс подтолкнет его к раскрытию того, кто его опекуны. Быть сбитым таким образом было ударом. Гарри пришлось побороть желание рассказать Джеймсу, просто чтобы плюнуть. Вместо того, чтобы поддаться своему порыву, Гарри кивнул.

— Видишь. Нет смысла мне рассказывать. Это не имеет значения.

Все еще стоя, Джеймс спросил: — Просто ответь мне на это, Гарри. Твои опекуны издеваются над тобой?

Вопрос на секунду застал Гарри врасплох, и ему потребовалась минута, чтобы ответить. — Нет. Надо мной не издевались.

Другим было хуже, чем ему. Он бы не назвал это жестоким обращением. Из того, что он прочитал в школьной библиотеке, жестокое обращение более экстремально, чем то, что Дурсли сделали с ним. Хотя он просто слышал, как Гермиона говорила, что это все еще было оскорблением. Он мысленно вытряхнул ее голос из своей головы.

— Даже если бы со мной жестоко обращались, это не имело бы значения. Вы или кто-либо другой здесь не можете остановить это.

Ему, вероятно, не следовало этого говорить. Это заставило бы Джеймса подумать, что над ним издеваются. Гарри захотелось ударить себя.

И Джеймс действительно подозревал это, но Гарри снова был прав. Он ничего не мог сделать, чтобы остановить это. Лучше всего позволить Гарри поверить, что Джеймс поверил ему. Он кивнул головой и вышел из комнаты, полностью осознавая, что Гарри смотрит на него.

Сириус нетерпеливо ждал, пока Джеймс допьет четвертую бутылку огневиски. Было уже около полуночи, и Римус отправился вслед за назначенным ему Пожирателем Смерти. Очевидно, Римус подслушал, как мистер Грейзер, назначенный ему Пожирателем Смерти, говорил о том, чтобы пойти сегодня вечером в какой-нибудь клуб. Оборотень надеялся, что этот «клуб» приведет туда, где они держат мисс Салли Харш и ее племянницу.

Сириус ждал, когда Джеймс поговорит с Гарри о том, что произошло в библиотеке. Что бы ни случилось, это заставило Джеймса выпить четыре полные бутылки огневиски. Должно быть, случилось что-то плохое. Хотя на самом деле Джеймсу не нужно много времени, чтобы прибегнуть к употреблению алкоголя.

Джеймс шлепнул опустевшую бутылку на кухонный стол.

— Ты собираешься рассказать мне, что случилось сейчас? — спросил Сириус наполовину обеспокоенно, наполовину нетерпеливо.

— Какое это имеет значение? — пьяно спросил Джеймс. — Мы ничего не можем сделать или сказать, чтобы это изменило. Мы живем в двух разных мирах. Дай мне еще бутылку виски, хорошо?

— Нет, Джеймс. Я думаю, что у тебя было одно ко многим. — сказал Сириус. — А теперь расскажи мне, что случилось.

— Я сказал, что это не имеет значения. — несчастно сказал Джеймс. — Я даже не знаю достоверных фактов, только то, что я узнал, разговаривая с ним.

— Это действительно важно, Джеймс. Что бы Гарри ни переживал дома… Э-э-э…его мир, я имею в виду, должно быть, плох. Пока он здесь, мы можем показать ему, что, хотя мы ничего не можем сделать, чтобы помочь ему выбраться из этого, и, возможно, мы могли бы, мы здесь, чтобы помочь ему пройти через это. Может быть, дать какой-нибудь совет, или советы, или что-то еще. Итак, скажи мне, в чем большая проблема, которая заставляет тебя пить больше, чем достаточно бутылок огневиски. — снова спросил Сириус.

— Я не расслышал ничего из того, что ты сказал, но я думаю, что ты пытался быть похожим на Римуса. — заметил Джеймс.

Сириус закатил глаза. — Просто ответь на вопрос.

— Я думаю, что над ним издеваются в его нынешнем месте жительства в его мире. — прямо сказал Джеймс. — И я думаю, что семья, которую он описал, — это его опекуны, а это значит, что именно они издеваются над ним.

Сириус ошеломленно уставился на него.

— Подвергался насилию? — медленно спросил он. — Почему его Сириус и Римус позволили этому случиться? Как ты думаешь, кто эта семья? Дамблдор не отдал бы Гарри в случайную семью.

— Я не знаю. Я знаю, что Дамблдор не отдал бы его в случайную семью. Что заставляет меня поверить, что я должен их как-то знать.

Джеймс обхватил голову руками и застонал от внезапной головной боли.

Сириус проигнорировал его. — Ты знаешь, в какой семье есть Дадли, которые помешаны на чистоте, ненавидят «ненормальные» вещи, включая магию…ммм…что у матери семьи есть сестра, которая магглорожденная…ммм…

Джеймс внезапно поднял голову, когда какая-то мысль промелькнула у него в голове.

— Повтори последнее, что ты сказал — попросил он.

Сириус уставился на него. — Разве ты не помнишь, как Гарри говорил, что у матери Дадли есть сестра, которая может быть магглорожденной?

Джеймс в ужасе уставился на него. — У Лили была сестра, которая вышла замуж и родила сына. Она ненавидела магию и была самым аккуратным человеком, которого я когда-либо встречал.

Глаза Сириуса загорелись узнаванием. — О, да, я помню. Она была на твоей свадьбе. Ушла до того, как торт был разрезан, если я помню. С ней был маленький ребенок. Ты же не думаешь, что Гарри живет с ней, не так ли? Ты думаешь, она действительно позволит причинить вред своему единственному племяннику. Насколько я помню, Лили говорила, что они с сестрой были очень близки до того, как Лили поступила в Хогвартс. Сестра Лили была просто ревнивой. Ты действительно думаешь, что это передалось Гарри?

Джеймс вздохнул и кивнул, не сводя глаз с пустой бутылки перед ним. — Я никогда не рассказывал тебе, что произошло, когда мы с Лили поехали навестить ее через три недели после рождения Гарри.

Сириус забрал у Джеймса пустую бутылку огненного виски и отставил ее в сторону.

— Я даже не знал, что вы двое ходили к ней домой. Мерлин, я даже не могу вспомнить ее имя. Это был какой-то цветок, я помню.

Джеймс кивнул. — Я действительно верю, что это была Петунья или что-то в этом роде. Я не могу вспомнить ее фамилию по мужу. В любом случае, Лили хотела показать Петунии её племянника. Она считала, что ее сестра имеет на это право. Лили все еще хотела, чтобы сестра была в ее жизни. — Джеймс сделал паузу. Он уставился в пространство, вспоминая ту встречу. — Они не хотели, чтобы мы были в доме. Лили умоляла Петунью выслушать ее и спросила, не хочет ли она подержать Гарри. Петунья довольно грубо отказалась. Ее муж, он… — Джеймс сделал гневную паузу, воспоминание, хотя и давнее, все еще было свежо в его памяти. — …он ударил ее. Он ударил Лили. Лили держала на руках Гарри, которому едва исполнилось три недели. Лили чуть не уронила его, и он заплакал. Ни Петунья, ни ее муж ничего не сделали, они просто крикнули нам, чтобы мы убрались с их глаз и, цитирую: «Заберите плачущего урода с собой». Они захлопнули дверь у нас перед носом. Если Гарри живет там с ними, я бы не удивился, если бы над ним надругались.

Сириус в шоке уставился на него. — Джеймс, почему ты не сказал мне об этом? Я бы с радостью отправился в дом Петуньи и преподал этому человеку урок.

Джеймс кивнул. — Я знаю. Вот почему я тебе не сказал. Лили была так убита горем из-за этого, и я знал, что если бы мы что-то сделали с ними, она бы еще больше расстроилась. Я просто хотел оставить это в прошлом. Мы оба это сделали.

Сириус понимающе кивнул, прежде чем на его лице медленно появилась улыбка. — Мы можем сделать это сейчас.

— Что?

— Если они издевались над Гарри, то это хорошая причина, чтобы разыграть их так же плохо, как наши шалости над Нюниусом на пятом курсе. — сказал Сириус с блеском в глазах.

Джеймс некоторое время ничего не говорил. — Я больше не занимаюсь розыгрышами, Сириус.

Сириус закатил глаза.

— Я знаю. Вот почему я это предложил. Мы раньше так часто устраивали хорошие розыгрыши, приятель. Это помогало нам жить и что-то делать в школе. Что плохого в том, чтобы устроить несколько розыгрышей, достойных Северуса Снейпа, над семьей Петуньи?

— Те шалости, которые мы проделали со Снейпом, были довольно подлыми, — без всякой необходимости указал Джеймс.

Сириус кивнул.

— Вот почему они были бы неприятны для семьи Петуньи.

Джеймс покачал головой.

— Нет, Сириус, я не думаю, что мы должны. Я не собираюсь этого делать.

* * *

— Я не могу поверить, что делаю это, — прошептал Джеймс своим лучшим друзьям, когда они втроем тихо пробрались по Тиссовой улице. Было около двух часов ночи. Августовский воздух пронесся мимо них. Принося с собой запах летних цветов.

Джеймс не знает, как Сириус подтолкнул его к этому, но он сделал это. Он ждал, когда Римус вернется домой, и они оба набросились на него.

— Какой из них ее дом? — спросил Сириус.

Джеймс посмотрел вниз на дома по обе стороны улицы. Все они выглядели одинаково. Как Гарри это выдержал? Если бы Джеймс жил здесь, он скоро отправился бы в Азкабан за уничтожение имущества.

— Откуда я должен помнить, какой из них ее дом?

Бродяга и Лунатик одновременно посмотрели на него. После того, что произошло между семьей Петуньи и его семьей, они оба знали, что он выгравирует адрес в своей памяти для будущих ссылок. Что он и сделал в тот день. Он вздохнул. Иногда он ненавидит тот факт, что его друзья хорошо его знают.

— Номер четыре. — ответил Сохатый.

— Два, Три, О, Номер Четыре! — сказал Сириус, указывая на светло-голубой дом, выходящий окнами на восток.

Когда их накрыла тьма, они прокрались в Литтл-Уингинг, Суррей, дом номер Четыре по Тиссовой улице.

— С какого разрушения мы должны начать в первую очередь? — нетерпеливо спросил Сириус.

— Я думаю, мы должны начать внутри и найти выход. — сказал Джеймс.

— Я думаю, что кто-то должен работать снаружи, кто-то на первом этаже, а кто-то на втором. — сказал Римус.

— Я займу второй этаж! — взволнованно сказал Сириус. Он хотел быть тем, кто проклянет спальни.

Римус закатил глаза. — Я выйду на улицу.

Джеймс вздохнул. — Я думаю, я займу первый этаж.

Когда они добрались до дома, они разделились. Римус вернулся на задний двор, когда двое других ворвались в дом. Сириус поднялся по лестнице, а Джеймс прошел через первый этаж.

Дом был аккуратным, слишком аккуратным. Все было упорядочено и организовано. Джеймс не мог не усмехнуться, когда подумал о мести старосты.

Тем временем Сириус проводил лучшее время в своей жизни, устраивая этот розыгрыш в комнате и тот розыгрыш в той комнате. Он чуть не подавился, когда увидел «мужчину» в доме. Этот человек был не так что, огромный он был почти не человеком, а свиньей или чем-то потусторонним. Сириусу было весело, когда он пытался найти шутку, чтобы вывести его из себя. Он ухмыльнулся, когда его осенила идея.

Римус уставился на задний двор, аккуратно подстриженный, аккуратно подстриженный задний двор. Цветы были в идеальном порядке, трава выглядит так, словно на нее никогда не наступали, она была такой зеленой и…ну, префект. Почти тошнотворно. Ему не потребовалось много времени, чтобы придумать шутку префекта для их аккуратного, упорядоченного заднего двора.

Как только его работа на заднем дворе была закончена, Римус повернулся к самому дому.

К рассвету все трое поддались чарам ниведиммости, чтобы посмотреть шоу. Они ждали снаружи, у окна, глядя в гостиную, которая была невероятно грязной. Грязь была на полу на потолке и на мебели. Мебель была разорвана и порвана. Мягкое кресло было прелеплено к потолку; диван балансировал на сломанном телевизоре. Книжная полка стояла вверх тормашками на стене. Когда-то твердый деревянный пол теперь был покрыт неоноворозовым ковром. Картины, которые раньше висели на стене, теперь висели на потолке, и у каждого человека на картине были нарисованы лица маркером. И это была всего лишь гостиная. Джеймс позаботился о том, чтобы сделать кухню и коридор такими же, как этот, с кухонным столом на потолке и разбитыми вазами для цветов, разбросанными по стенам коридора.

Сириус вздохнул с притворной грустью.

— Я хотел бы, чтобы мы могли увидеть их реакцию на то, что я сделал наверху. Было бы довольно забавно проснуться и увидеть своего красивого мужа с розовой кожей, свиным носом и заостренными свиными ушами. — сказал Сириус. Римус закатил глаза, но все равно усмехнулся. Джеймс, хотя и просто улыбнулся детской шалости своего друга, не то чтобы его шутка была менее детской.

Прошло много времени, прежде чем они услышали крики и топот, доносившиеся сверху. Сириус снова вздохнул.

— Это займет некоторое время. — сказал он. — Всем троим придется нелегко, пытаясь найти лестницу. Я устроил там что-то вроде лабиринта.

* * *

Грохот внизу разбудил Гарри около половины четвертого утра. Он вылез из постели и, взяв свою палочку, направился к двери спальни. Как только он открыл дверь, он услышал смех, доносящийся снизу. Он опустил палочку, понимая, кто бы это ни был; они не представляют угрозы. Лающий смех подсказал Гарри, кто это был.

С любопытством Гарри спустился по лестнице. Он нашел их в гостиной. Сириус развалился на диване. Его лицо покраснело от смеха. Даже невозмутимый, собранный Римус Люпин смеялся так сильно, что по его лицу текли слезы. Ни разу с тех пор, как Гарри встретил этого человека, он не видел, чтобы он так себя вел. Единственным человеком, в котором осталась хоть капля здравомыслия, был Джеймс Поттер. Он сидел между смеющимися бабуинами и посмеивался. Он выглядел счастливым, довольным.

— Ты видел выражение их лиц? — Сириусу наконец удалось произнести сквозь смех: — Его лицо было оооооочень веселым.

— О каком парне ты говоришь? Большой розовый парень или маленький сопливый мальчик? — спросил Римус, смеясь.

— Маленький? Лунатик, ты видел, какого роста этот мальчик? — спросил Сириус.

— Нет, нет… Ребята, ребята. — заговорил Джеймс, привлекая их внимание. — Я думаю, что ее лицо было самым веселым. Особенно, когда она увидела гостиную.

Эти двое расхохотались.

— Верно, верно. Так что это правда. — сказал Сириус. — Когда она увидела кухню…

— Нет, когда она увидела задний двор… — сказал Римус.

Последовала пауза, прежде чем все они закричали: — Сам дом…

И все разразились смехом.

— О, Лунатик, мой старина, это было просто гениально. — сказал Сириус.

— Я знаю, я знаю… Я превзошел самого себя. — пошутил Римус. — Ты видел выражение на лицах их соседей, когда они увидели неоновый радужный дом?

Все трое начали безудержно смеяться.

— Мерлин, Сохатый, я давно не слышал, чтобы ты так сильно смеялся. — Римус поднял глаза, когда внезапно услышал скрип пола. — Гарри!

Сириус поднял глаза и улыбнулся. — Гарри, Гарри.

Римус покачал головой.

— О, нет. Сириус.

Он заскулил, когда Джеймс ярко улыбнулся, принимая невысказанный вызов Сириуса.

— Гарри, Гарри, Женись. — сказал Джеймс.

— Гарри, Гарри, Женись, Подожди… Ах… — крикнул Сириус.

— Ларри! — крикнул Джеймс. — Гарри, Гарри, Выходи замуж, Подожди, Ларри. Хa! Я победил!

Сириус покачал головой. — Нет, нет. Это всего лишь пять слов. Нам нужно семь.

— Дерьмо. — сказал Джеймс, начиная придумывать еще два слова. — Шарри.

— Это не имя. — сказал Сириус, когда он тоже подумал еще о двух.

— Нарри.

— Это не имя. — повторил Сириус.

Он вдруг подскочил. — Хa! Гарри, Гарри, Мэри, Тэрри, Ларри, Кэрри…и, ах… Барри! Я ПОБЕДИЛ!

Джеймс покачал головой.

— Кэрри и Барри-это не имена.

— Но больше нет имен, которые рифмовались бы с Гарри. — пожаловался Сириус.

— Тогда я выиграю. С тех пор как я получил больше всего.

Римус отключил их и повернулся к Гарри. — Что ты делаешь так поздно…э-э…рано, я имею в виду?

Гарри прошел дальше в комнату. Бросив взгляд на спорящую пару.

— Трудно заснуть, когда все, что я слышу, — это смех, доносящийся отсюда. — сказал он, стоя позади Римуса.

Люпин усмехнулся.

— Прости. Мы только что вернулись после того, как немного повеселились. Веселья у нас не было очень, очень давно.

Он посмотрел на Сириуса и Джеймса, которые все еще спорили. «Они не играли в свою маленькую игру с именем с…о, с того дня, как тебя назвали. Они начали с имени Джейкоб и просматривали весь список имен, начинающихся на «J". Я действительно верю, что Сириус выиграл этот бой, потому что Джеймс, стремясь победить, случайно сказал «Гарри» вместо «Джерри.»

— Ха!

Римус и Гарри подскочили от огорченного шума. Джеймс улыбнулся Римусу.

— Спасибо, Лунатик.

Он снова повернулся к Сириусу.

— Гарри, Гарри, Мэри, Тэрри, Ларри, Перри, Джерри!

Он закричал почти одновременно с Сириусом. Однако Джеймс закончил список имен раньше Сириуса.

— Я ПОБЕДИЛ! — крикнул Джеймс.

Сириус нахмурился. — Мерлин, теперь я твой должник.

Джеймс улыбнулся. — Заплати, Бродяга, старина, приятель.

— В данный момент у меня нет с собой денег. — сказал Сириус. — Все, что у меня есть с собой, — это остальные навозные бомбы.

— Я могу взять навозные бомбы. — сказал Джеймс.

Сириус выглядел испуганным и быстро покачал головой. — Нет, нет. Я оставлю навозные бомбы себе. Ты можешь получить деньги.

— Давай, Гарри. Садись. Ты же не хочешь стоять всю ночь, не так ли? — спросил Римус, пододвигаясь, чтобы Гарри мог поместиться на диване.

Гарри сел рядом с ним. Это было несколько тесновато, когда трое взрослых мужчин и подросток сидели на одном диване.

Остаток ночи прошел в беззаботных разговорах. Гарри выслушал множество историй о печально известных мародерах и подслушал много их внутренних шуток. Это была приятная перемена для Гарри. С тех пор как он попал сюда, у него не было особого беззаботного отношения. Особенно с Джеймсом. Слушая и наблюдая за ними, видя их близкие отношения, которые были отняты у Гарри в его мире, помогли ему понять, как сильно он скучал по своим родителям. Это еще больше разозлило его на Хвоста за то, что он отнял это не только у него, но и у этих троих мужчин перед ним.

1) Леди Баг и Супер Кот серия Санта с когтями

Вернуться к тексту