Грязный поток (гет)

(Не бечено)

Штиль на Северном море — нечастое и удивительное зрелище. Небо мерцало на горизонте мягким голубым светом, а чернота над головой сменялась на глубокую бархатную синеву. Звёзды постепенно растворялись в наступающем раннем утре. Берегов не было видно — насколько хватало глаз, простиралось гладкое полотно моря, по которому изредка пробегали широкие, пологие волны без барашков — впрочем, и в штиль лодка не выглядела безопасной. Когда пологая волна подкрадывалась к низкому борту, лодку кренило, и казалось, она вот-вот выплеснет своих пассажиров. Лодка плыла сама — медленно и неторопливо, словно была рыбацким плотиком, который в воскресный день спустили в крошечный пруд у дома на берегу. В лодке сидело восемь волшебников — пятеро школьников, двое Пожирателей смерти и Тёмный лорд.

Едва молодые люди, мокрые и молчаливые, поднялись на борт, Марволо Гонт пообещал проклясть Люциуса Малфоя чем-нибудь вроде Круцио, но, видимо, не успел, потому как Малфой, едва Гонт поднял палочку, попусту грохнулся в обморок и едва не упал в воду — его успела заклинанием подхватить Беллатриса, и тотчас её временная палочка закончила свой срок. Пыль от палочки растаяла в солёных брызгах. Лорд наколдовал на Малфоя невербальный Энервейт.

Если их не прикончили прямо в воде, то явно лорд Марволо Гонт приготовил для заговорщиков наказание во сто крат хуже, чем быстрая смерть от Авады.

Но они плыли уже полчаса — куда, одному Мерлину известно — в полном молчании. Никто из них не бросил и взгляда на убегающую за горизонт иглу Азкабана. Самой Лили казалось, что, стоит ей посмотреть в сторону зловещей тюрьмы, как лодка тотчас повернёт обратно. Беллатриса, едва Лорд высушил всех одним лишь взмахом ладони, выудила из ящика несколько тёплых и явно новых пледов. Сириус забился под деревянную скамью, не торопясь покидать анимагическую форму.

Наконец, Марволо Гонт, до того сосредоточенно высматривающийся в даль, повернулся к ним. Его лица было почти не разглядеть под глухим капюшоном, но каждой клеточкой тела Лили чувствовала — лорд крайне зол. Что бы он ни сказал — пронеслось на задворках сознания — это явно лучше неопределённости и томительного ожидания особо мучительной смерти. Но Марволо Гонт только устало вздохнул и извлёк из недр широкой мантии изысканную изумрудную бутыль огневиски, молча, не вынимая палочки, начертал шесть бокалов и щедро плеснул в них янтарную жидкость.

— Это… яд? — обречённо выдохнул Малфой, не поднимая глаз.

— Люциус Абраксас Малфой, — почти прошипел Марволо Гонт, — тебе двадцать один год. Мой добрый друг и твой отец, Абраксас, в этом возрасте принял Род, путешествовал, обучаясь чарам и ритуалистике у лучших мастеров Европы, и попутно вёл семейное дело, благодаря которому ты ни в чём не испытываешь нужды. А его сын решил, поставив себя во главе необученной горстки школьников, проникнуть в самую защищённую тюрьму Британии. Следующим достижением предполагалось штурмом брать Нурменгард?

— У нас получилось, — сдавленно пискнул Регулус Блэк. Лорд негромко засмеялся. Его капюшон вздрагивал от морского ветра, и Лили отчаянно желала, чтобы ткань как можно дольше не обнажала его глаза.

— Пейте. Немедленно.

Пришлось подчиниться. Лили в этом теле ещё не пробовала алкоголь. Горячий глоток растёкся внутри, но едва ли согрел. Да и можно ли вообще согреться после встречи с дементором? Хотя и Регулус, который не был с ними в Азкабане, выглядел ничуть не лучше мелко дрожащего и растрёпанного Люциуса Малфоя. Впрочем, не лучше смотрелись и остальные, за исключением Беллатрисы, у которой даже локон не выпал из затейливой причёски. На лице и руках у Северуса были грязные полосы, в косичках Пандоры застряли уже высушенные чарами морские водоросли. Длинные рыжие волосы Лили свисали по бокам бурыми колтунами, а мантия в нескольких местах порвалась.

Выпили все, кроме Сириуса, который полностью зарылся в плед, оставив снаружи черный влажный нос. Беллатриса приняла бокал с благодарным кивком, и начала пить — аккуратно, по глотку. Блэк, Малфой, Северус и Лили осушили бокалы чисто машинально. Пандора же, на удивление, робко, но вежливо поблагодарила лорда.

— А теперь слушайте. И слушайте очень внимательно. Около шести часов вечера в дом лорда и леди Блэк врывается совершенно белая, как упырь, Беллатриса, и сообщает мне, что её кузен, Регулус Блэк, уговорил Люциуса Малфоя устроить побег из Азкабана. А, главное, Люциус Малфой зачем-то сообщил школьникам, что эта операция — под моим контролем.

— Белла! — Малфой ахнул, но та лишь отмахнулась и повернулась с Марволо Гонту с нескрываемым обожанием во взгляде.

— К счастью, Люциус полностью посвятил Беллу в свои планы. Грязная, грубая работа. Мне пришлось несколько часов выискивать каждого. Каждого, — он чуть повысил голос, — волшебника, с кем контактировал Люциус и расспрашивал про Азкабан, и ювелирно стирать воспоминания об этих встречах. И молитесь Моргане, чтобы я нашёл действительно всех.

Нотт-младший под оборотным зельем, безусловно, блистательно изображает Малфоя. А вот Нарцисса под личиной дорогой Беллы здорово меня боится — было забавно наблюдать, как она начинает бледнеть и заикаться, стоило мне с ней заговорить в Министерстве.

После того, как я разобрался с вопиющими ошибками Люциуса, пришлось просить Абраксаса, скажем, заменить меня в Министерстве.

Фестралы были бы замечательной идеей, если бы никто не знал, что единственная прирученная колония их находится в Хогвартсе, а летают они исключительно над Запретным лесом. Кажется, здесь всё обошлось и вас не успели заметить, иначе в отделе по контролю за магическими существами случился бы вечерний переполох. Как вы понимаете, я мог добраться сюда лишь вплавь — до определённой зоны вокруг Азкабана и аппарацию, и портключи отслеживают. Это заняло довольно много времени, но я успел вовремя добраться до острова и развеять с десяток дементоров, освобождая вам путь. Между прочим, замечательная палочка, — кивнул он в сторону Пандоры, — Регулус любезно одолжил её мне для такого дела.

— Развеять? — Пандора округлила глаза. Беллатриса довольно хмыкнула:

— Тёмный лорд и не такое может!

— К счастью, дементоров на острове несколько сотен. Их невозможно учесть — они то сливаются, если еды не хватает, то размножаются, так что потери десятка никто не заметит.

— Мы встретили одного, — сказала Лили, опустив глаза.

— А после вы, обессиленные, планировали вернуться обратно на фестралах. Интересно, как у вас это получилось бы, с учётом того, что на них не действуют заклинания приклеивания и прочие чары закрепления наездника, которые можно было бы наколдовать, например, на метлу.

Регулус спрятал пошедшее пятнами лицо в ладонях.

— Вы… возьмёте с нас Непреложный обет? — тихо спросил Северус.

Марволо Гонт покачал головой.

— Интересные вы знаете заклинания, молодой человек. Это… похвально. Но тогда вы должны знать, что для Обета нужны как минимум двое взрослых магов, с устойчивой, оформленной и сильной магией. Да и скрепить Обет — непростое дело… Здесь, кроме себя, разумеется, я не вижу таких магов.

— Получается, вы вытащили нас из Азкабана, — сказала Пандора. Она, наконец, допила свой бокал, который тут же выпорхнул из её рук и послушно завис в воздухе, покачиваясь вместе с остальными, уже допитыми, бокалами в тон лодке.

— Действительно, получается так.

— Отец меня убьёт, — сдавленно пробормотал Малфой.

— По-хорошему, сдать бы вас в Аврорат, — сказал лорд. — Ты подставил меня уже второй раз, Люциус. Сперва ты не проследил, чтобы все школьники после собрания удачно добрались до Хогвартса — хотя я выделил это отдельно. Теперь — это... Одного я не понимаю… зачем вы, всё-таки, решились на этот поступок?

— Мы не хотели стать Предателями крови, — с жаром воскликнула Белла, осмелев после жаркого огневиски. — Я не могла не сказать Вам, мой лорд, но не могла и не помочь Благороднейшему и Древнейшему…

— Скорее, глупейшему! — прошипел он, но его голос вновь стал холодным и бархатным. — Допустим, Люциус. Допустим, школьники. Но ты, моя дорогая Белла… Ту, на обучение которой я тратил своё личное время по просьбе твоей тётушки Вальбурги. Ты до сих пор веришь в разумную Магию вне воли волшебников?

Белла сглотнула.

— Печать Предателей крови накладывается несколькими волшебниками. Это, своего рода, коллективное проклятие. Уж тебе должно быть известно, за что и какие семьи накладывали его в последний раз — на Уизли. Она не может возникнуть «сама по себе», в наказание за какие-то проступки. Мы бы жили в раю, если бы сама Магия карала тех, кого мы считаем добром или злом. Но есть только сила, и есть только власть. И даже есть допустить — всего лишь допустить — наличие разумной Магии… Вы всерьез считаете, что у человека корректные представления о добре и зле?

Его тихий вкрадчивый голос напомнил Лили разговоры с Люсьеном — у них был похож даже тембр. Правда, в голосе Люсьена никогда не сквозил такой холод. Она с тревогой подумала о том, что ведь Люсьен Эванс и Марволо Гонт, действительно, дальние родственники. Хотя, как любила повторять Молли Уизли — все чистокровные семьи в родстве между собой.

— Я рассказываю вам это потому, что хочу, чтобы вы знали — сегодня именно я спас каждого из вас. Спас не только жизнь, но и репутацию, дав возможность, например, продолжать учиться в Хогвартсе, — он сделал небрежный жест в сторону Лили, от которого у той по спине пробежал холодок. — Это достаточно суровое наказание для вас, если вы не глупы — а я знаю, что вы не глупы. Осознание собственной ничтожности и беспомощности. Люциус возомнил себя великим стратегом. Блэки — спасителями семьи. Мисс Олливандер решила, видимо, превзойти в артефакторике славного отца. Не могу слишком уж осуждать мистера Снейпа и мисс Эванс — они, как я понял из слов Беллы, считали себя в долгу передо мной и думали, что выполняют именно мою просьбу. Однако, даже узнав правду, всё равно ввязались в самоубийственную авантюру. От мисс Эванс я ожидал более… взрослых и рассудительных действий.

Но даже это не так важно. Вы подставили под удар свои семьи и древние рода, которые и так находятся сейчас в шатком положении. Не говорю даже о том, что без меня в Азкабане погибло бы несколько единственных наследников старых семей. А ещё… Вы представляете, что будет, если с утра не обнаружат в камере Сириуса Блэка?

— Вы же не хотите… — еле слышно начал Регулус, но лорд одним жестом его прервал.

— Я доставлю Вас до безопасной зоны для аппарации. А после верну твоего брата в Азкабан. Никто не подумает на горстку волшебников-недоучек. Я единственный на Британских островах, кто мог бы устроить наследнику Блэков побег. А это значит, что нас, представителей старых семей, поставят вне закона. Вы хоть представляете, чем это может обернуться?

— Гражданской войной, — прошептала Лили.

— И тогда вам действительно придётся сражаться.

Чёрный пёс неловко выполз из-под скамьи. Секунда, другая — и он обернулся человеком.

— Я… я не хочу в Азкабан, — тихо сказал Сириус. Марволо Гонт молчал. — Но… я не хочу подставлять мать и отца в очередной раз. Мне сказали, отец попал в Мунго…

— Но, брат!

— Разумное решение, — кивнул Тёмный лорд. — Мне жаль, что сейчас такое твориться, что наследника Блэков могут без суда и следствия отправить в Азкабан.

— Это всё Грозный глаз, — прошипел Сириус.

— Не думаю… Аластор простой исполнитель воли Министерства. Конечно, он привязан к Дамблдору, и, насколько мне известно, порой исполняет его личные просьбы. Однако он не простил бы ему проклятие школьника.

— Значит, на слушании надо сдать Дамблдора к мерлиновым подштанникам, — подал голос до этого было притихший Малфой.

— Люциус, Люциус, — небрежно сказал лорд, — я думаю, мне стоит поговорить с Абраксасом о том, чтобы он всерьез задумался о втором наследнике. Действующий, как мы успели убедиться, совершенно не способен продумывать свои шаги наперёд и пустит славный род Малфоев по ветру.

Малфой сглотнул.

— Никаких выпадов в сторону Дамблдора. Он умён, хитёр и крайне опасен. Он многое знает. Разумеется, он не вездесущ, но у него есть власть. Единственное, что нам может помочь с Блэком — так это то, что Дамблдор не будет выступать его обвинителем. Он вынужден будет сыграть роль директора и защитника.

— И всё же я не понимаю, зачем ему вредить Сириусу, — пробормотала Лили, чуть осмелев. Кажется, убивать их действительно не собираются — ни топить, ни травить каким-нибудь жутким ядом.

— Мотивы другой стороны мы обсудим позже, — ответил Марволо Гонт. — На каникулы, думаю, мисс Эванс будет не против провести их в доме уважаемых лорда и леди Блэк. Разумеется, если завтра у меня получится помочь оправдать их наследника.

Лили с некоторой опаской подумала, что он очень уж легко приглашает в гости в чужой дом, впрочем, и Сириус, и Регулус тут же подтвердили приглашение.

Марволо Гонт споил им ещё по знатной порции огневиски.

— Не думайте, что это поощрение вашего безрассудства, — несколько мрачно сказал он. — Мне требуется, чтобы завтра на слушании вы были в адекватном состоянии, а не тряслись, как кролики в змеином гнезде.

— Нам тоже придётся присутствовать? — спросила Лили.

— Вероятнее всего. Приглашения разошлют с утра. Из-за этого слушанья Министерству пришлось даже отложить регистрацию волшебных палочек.

Наконец, лодка доплыла, как сообщила Беллатриса, до безопасной зоны, где уже можно аппарировать и использовать порт-ключи.

— Люциус, ты отвечаешь за доставку учеников обратно в Хогвартс. И в этот раз — не смей меня подвести.

Люциус, едва пришедший в себя после огневиски, вновь побледнел, но клятвенно пообещал доставить Регулуса, Пандору, Северуса и Лили до Хогсмида.

— Белла, поможешь Люциусу и сразу возвращайся домой. Я предупредил Сигнуса и Друэллу, что ты со мной в Министерстве, и вернёшься под утро.

Беллатриса Блэк важно кивнула и слегка поклонилась. Всё ещё бледноватый Люциус Малфой взял за руку Пандору и Лили, а Беллатриса Блэк — младшего кузена и Северуса, и они синхронно аппарировали. Попрощаться с Сириусом им толком не дали — Лили успела заметить, что Блэк приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, как их затянуло в знакомую воронку аппарации.

Приземлились они жёстко, грохнувшись на четвереньки в грязное мессиво у Визжащей Хижины — Люциус едва восстановил силы, а тут ещё и тройная аппарация. Ливень и не думал заканчиваться, но Регулус предложил поэкономить силы и не тратить их на затратные погодные чары. Лили подумала, что, если бы не мощные укрепляющие зелья Северуса, то их бы просто-напросто расщепило в пути. К счастью, всё обошлось.

— Здесь есть подземный ход, — сказал Малфой, когда отдышался, — в подвале Сладкого Королевства. Он ведёт в Хогвартс, к статуе Одноглазой ведьмы.

— А сигнальные чары? — с сомнением протянула Пандора.

— У вас есть неплохой взломщик, — сказал он. — Там отродясь не стояло ничего сложного.

Действительно, двери оказались запечатаны на самые простые чары — даже уставшая Лили смогла легко их обойти. Вход в тоннель оказался даже не запечатан — там оказались чары для отвода глаз. Найти его, не зная, где он точно расположен, было бы невозможно — но Лили знала, где он, ведь проход её показывал сам Джеймс Поттер в далёкой-далёкой прошлой жизни.

— Я ужасно хочу пить, — проворчал Северус. — Но у меня нет сил даже на Агуаменти.

Пандора тут же выудила из своей крошечной сумки знакомый термос. Северус принюхался и слабо усмехнулся.

— Тыквенный сок? В магловском термосе? Подойдёт…

Хогвартс встретил их довольно радушно — портреты спали, завываний Пивза и топота Филча за углом было не слышно. Незаметно пробраться в гостиные, однако, не представлялось возможным, поэтому они расположились в Выручай-комнате, которая в этот раз приняла вид совершенно пустой комнаты с серыми стенами, невзрачным ночником и четырьмя жёсткими холщовыми спальниками. Хорошо ещё, подумала Лили, что с их настроением Выручай-комната не выдала им камеру Азкабана.

— Рано с утра попробуем незаметно дойти до Большого зала. Все будут обсуждать предстоящее слушанье, включая призраков и портреты, так что на нас едва ли обратят внимание, — предложила Пандора перед тем, как погасить ночник.

— Олливандер… Пандора, — начала было Лили, — спасибо за помощь. Если бы не ты…

Пандора фыркнула и отвернулась. Северус и Регулус уже провалились в сон, едва их головы коснулась спальников.

Проснуться пришлось рано. Они кое-как привели себя в порядок. Колдовать всё ещё было сложно. С Северусом не удалось перекинуться и парой слов — едва они вышли из Выручай-комнаты, он стремительно направился прочь.

— Северус, — тихо окликнула его Лили, но он уже скрылся за поворотом. Пандора, тоже не издав ни звука, ушла в другой коридор.

— Возможно, встреча с дементором повлияла на Снейпа куда больше, чем хотелось бы, — тихо заметил Регулус. Лили обернулась к нему.

— Почему ты так думаешь? Тебя там даже и не было, — немного нервно сказала она.

— Брат успел шепнуть мне, что произошло, — пожал плечами Регулус. — А Снейп, он… скажем, никто из слизеринцев не любит, когда его видят слабым. То, что сказал Тёмный лорд в лодке… про то, что мы беспомощные… возможно, для тебя и Олливандер это звучало менее жутко. А вот для нас… Дай ему немного времени, он быстро отходит, — позволил себе усмехнуться Регулус. — И прости, я не хотел бы долго обсуждать твоего Снейпа. Меня сейчас больше беспокоит брат.

Лили, чуть покраснев, серьезно кивнула. День предстоял тяжелый.

И они, стараясь не попадаться на глаза портретам, направились в Большой зал.