Гарри Поттер и Кружка бедняка (джен)

Дело начало стремительно раскручиваться после того, как Гарри вернулся из Хогвартса.

После беседы с Диком, Цирцеей и слизеринским призраком Гарри отправился в кабинет директора. Макгонагалл была на месте. Гарри вошел в знакомый кабинет с решительным видом, хотя внутри у него все скручивалось от противоречивых чувств. Волнение и азарт охотника, напавшего на след, нежданно-острая боль, которую вызывали воспоминания, нахлынувшие на него. Вот здесь, глядя в Омут памяти, он узнал свой неумолимый приговор, здесь, мучаясь от смертного страха, принял решение пойти в Запретный лес, навстречу смерти...

На стенах висели портреты директоров. Гарри остановился взглядом на лице дремлющего Альбуса Дамблдора. Стало вдруг так больно, что даже в глазах защипало. Минерва Макгонагалл заметила перемену в его лице.

— Поттер, что вами? Вам нехорошо?

— Нет, профессор, все нормально, — соврал Гарри, чудовищным усилием воли загоняя все свои чувства под замок. — Мне необходимо поговорить с профессором Снеггом. Это возможно?

— Разумеется. Проходите.

Он подошел к портрету Северуса Снегга. Профессор зельеварения, одетый в свою неизменно черную мантию, как всегда, был мрачен и холоден. Черные, полузакрытые глаза на очень бледном лице, руки сложены на груди.

— Директор Снегг, я могу поговорить с вами?

Тот посмотрел на Гарри.

— Что вам, Поттер?

Гарри услышал этот жесткий скрипучий голос, и противоречивые чувства снова смешались.

— Мне нужно узнать как можно больше про PJ, профессор Снегг. Про Джейкоба Пикка. Это важно.

Снегг вздохнул и произнес:

— Поттер, почему каждый раз вы так стараетесь причинить мне боль?

Гарри растерялся.

— Но я...

— Он ничего особенного не спросил, Северус, — величественно возразила Макгонагалл. — Поттеру поручили расследовать неприятный инцидент в школе, и если вы будете так добры ответить на его вопросы, Хогвартс будет вам весьма признателен.

Снегг закрыл глаза.

— Всегда самое больное... Хорошо. Хотите правду? Извольте! Джейкоб Пикк, слизеринец, исключенный из школы в 13 лет и бесследно исчезнувший. Я первый год преподавал в Хогвартсе зельеварение. И когда в октябре... Черт возьми, Поттер, почему с вами всегда так тяжело?

Гарри как будто молнией ударило. Сердце в груди сделало сальто и застряло где-то в горле колючим комком. Он вдруг сам все понял.

— Профессор, он был талантливым учеником. И вы искали в своей работе силу жить дальше после того, как погибла моя мама. Так? Можете просто кивнуть.

Снегг кивнул. Слеза сползла у него по щеке. Это было очень страшно.

— Он был вам почти как сын, — продолжил Гарри, которого будто кипятком обжигало сострадание. — А потом, внезапно...

— ЗАМОЛЧИТЕ, ПОТТЕР! Пожалуйста!

Снегг закрыл лицо руками. Гарри почувствовал, что по его щеке тоже поползла слеза. Его душу разрывала боль. Глядя на портрет бывшего директора, он, будто в раскрытой книге, мгновенно прочитал то, что пережил Северус Снегг. Снова перед глазами была мама, ее крик и ослепительный луч зеленого света... Безутешный и одинокий профессор зельеварения, который попытался уйти с головой в работу. Талантливый ученик, на которого он возлагал столько надежд, вложил столько труда и сердца, пользовался его расположением только для своих целей. Погубил друга, выманивал у других разные ценности... Конечно же, Снегг был сокрушен и уничтожен предательством своего любимца. Единственного, к кому он привязался после смерти Лили...

Разумеется, после этого он возненавидел весь мир и всех школьников. Ожесточился и замкнулся навеки в своей боли. Не смог увидеть в нем, в Гарри, ничего, кроме поразительного сходства со своим главным школьным обидчиком, со своим ненавистным соперником... С Джеймсом, его отцом.

Все было так просто, так очевидно. И так горько... Гарри вытер щеки. Посмотрел на Макгонагалл. Минерва потрясенно слушала их диалог, с огромной нежностью глядя на него.

— Теперь я понимаю, профессор Снегг. Всё понимаю. И от всего сердца прощаю вас. И прошу у вас прощения. И за то, что было раньше. И за то, что мне все равно придется задавать вопросы. Мне нужно найти его, понимаете?

Снегг убрал руки с лица, глухо и удивленно спросил:

— Найти? Поттер, он давно умер!

Гарри покачал головой.

— Нет, профессор. Джейкоб жив. И он снова напал на детей в Хогвартсе. Креола Сван умерла по его вине. Дункан Эш, как выяснилось, тоже. Он испытывает на детях какую-то дрянь, действует чужими руками. И мне важно узнать о нем как можно больше.

Снегг молчал. Потом тихо и монотонно проговорил:

— Его родители волшебники, приехали из России, когда ему было месяца два, не больше. Когда Темный Лорд стал собирать последователей, присоединились к нему. А после... Джейкоб учился в Хогвартсе, а его родители избежали суда. Они жили в какой-то глуши, очень нуждались. Пикк — это фамилия, которую они взяли уже здесь. Его настоящего имени я не знаю. На третьем курсе его отчислили. Ходили слухи, что их хибару нашли разрушенной, он и его родители бесследно исчезли. До сегодняшнего дня я считал его мертвым.

Он был талантливым зельеваром, талантливым до гениальности. И в отличие от вас, Поттер, уже на первом уроке мог ответить, что волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение под названием аконит. И еще одно. Его родители были обучены другой магии. На их родине многое отличается... Он знает то, чего никогда не знали вы. Аккуратнее с ним. Берегите себя, Поттер!

Эти последние слова Снегга, который он произнес с портрета перед тем, как повернуться ко всем спиной, были невероятны. Потрясенный Гарри еще минуту молча смотрел на черную спину, неподвижно застывшую в раме. Потом проговорил:

— Спасибо, профессор!

И, не прощаясь с потрясенной Макгонагалл, вышел.