Небесная Кузница Броктона/Brockton's Celestial Forge (джен)

Благодаря моему последнему подарку от Небесной Кузницы у меня появился еще один вариант костюма. Класс Инженер дал мне серьезно усовершенствованный бронированный скафандр с системой жизнеобеспечения, выработкой энергии и встроенное защитное поле. Локализованный реактор стал бы серьезным подспорьем для некоторых более сложных трюков, которые я мог бы выполнить с помощью своего омни-инструмента. Тот факт, что он обеспечивал герметичную среду с регенерирующим запасом кислорода, устранял одну из моих оставшихся уязвимостей. К сожалению, с выходом в этой броне возникли две проблемы.

Во-первых, несмотря на усовершенствованный материал и встроенное защитное поле, она на самом деле обеспечивала меньшую защиту, чем комплект одежды, под действием моей силы усиления Моды. Это было бы спорно, если бы не дополнительные детали, которые я сделал, чтобы защитить себя в эксперименте с нитями жизни, и с ними не было сомнений что защищало лучше. Поле имело серьезное преимущество в блокировании физических ударов, но оно истощилось и его приходилось перезаряжать. Даже с учетом поля я значительно опережал защиту брони по химической, термической и радиационной стойкости, не говоря уже о физической прочности.

Вторым решающим фактором была Гармент. Хотя она определенно заботилась о моей безопасности, она, похоже, считала моду не менее важной. Она абсолютно ясно дала понять, что не тратила все это время на разработку моего костюма только для того, чтобы я мог в последнюю минуту переключиться на «обычную» броню. Она не будет участвовать в этом, что также означало отсутствие нитей жизни. Их было бы сложно интегрировать под броню даже с ее помощью, а без нее — совершенно невозможно.

Вполне возможно, что мне удастся интегрировать некоторые системы брони в защиту моего костюма, но это потребует времени и испытаний, а Гармент ждала этого достаточно долго. Она практически пылала энтузиазмом, когда я подошел к верстаку. На самом деле, она была гораздо более нетерпеливой, чем я ожидал. Что может означать…

— Гармент? — Она снова переключила свое внимание на меня. — Эм, ты знаешь о силе, которую я только что получил? — Было очень активное подтверждение.

Ну, я знал, что она знала о способностях, которые я получил до ее появления, но я не был уверен, что ее держали в курсе. На самом деле, она, вероятно, имела лучшее представление о том, что я могу делать и как я работаю, чем кто-либо, кроме моего пассажира. Руно Стада была серьезной силой в области одежды. Помимо того, что я мог придать каждому предмету одежды устойчивость к воздействию окружающей среды, долговечность и идеальную посадку, эта сила серьезно повысила моё мастерство в пошиве одежды и увеличила мою продуктивность в этой области до уровня текстильной фабрики. Я мог в мгновение ока перейти от сырья к готовой продукции, даже с продуктами, которые требовали дополнительных химикатов или обширной и трудоемкой обработки. Я мог только представить, какие планы Гармент сделала с учётом этой силы.

Мне не пришлось представлять, потому что они были безупречно задокументированы. У Гармент, возможно, были проблемы с текстом, но она могла передать невероятное количество деталей с помощью эскизов, включая точное количество нитей ткани и композицию. С момента, как Гармент надела перчатки на мои руки, я продирался сквозь поток точных диаграмм и точных измерений. Моя сила позволяла костюму сидеть идеально, независимо от того, как он был сшит, но Гармент, похоже, считала, что это не повод лениться.

В ее дизайне были аспекты, которые доводили наши совместные навыки и пределы моих эстетических способностей до абсолютного максимума. Созвездие Времени прошло в Небесной Кузнице без какой-либо связи и даже меньшего внимания, пока мы сосредоточились на завершении моего костюма. Крошечные сложные стежки в точном расположении нитей приводили к тому, что швы либо исчезали, либо интегрировались в детальную вышивку, заменившую металлическое покрытие моего старого костюма.

Невероятно, но это превосходило даже обычно выдающееся качество работы Гармент. В дополнение к нашим совместным навыкам я использовал как микроманипуляторы, так и омни-инструмент. Мне удалось достичь уровня точности, которого, возможно, никогда не было в истории моды. Оборудование и методы, которые я использовал, были предназначены для точной настройки технологий, способных изменить саму структуру Вселенной. Я использовал их для невероятно сложных стежков и сборки стилистических штрихов на уровне качества, которого, возможно, никогда не было в мировой истории.

Это было незаметно, но я также мог уловить волнение Гармент. Мы поддерживали друг друга: она руководила широким выбором дизайна, а я занимался деталями. Было рвение в том, как она перемещала материалы, чтобы они были точно готовы к тому моменту, когда они мне понадобятся, или определенное чутье в том, как все складывалось воедино. Все остальное, что она делала, было просто традиционным пошивом одежды. Это был первый раз, когда ей действительно удалось раздвинуть границы возможного, и мы делали это вместе.

И мы закончили. Мой костюм был завершён. Это был настоящий костюм кейпа. Раньше мне удавалось неплохо подобрать одежду для подобия костюма, но это было за пределами безупречного. Я почти уверен, что были лидеры региональных команд Протектората, в гардеробе которых не было такого уровня качества. С капюшоном и цветовой гаммой он выглядел как утилитарная смесь стилей Александрии и Эйдолона. Пальто теперь было сшито на заказ, а не та чепуха из комиссионного магазина. У меня все еще были ремни для хранения и патронташ, но они хорошо соответствовали дизайну, а также теперь были более эргономичными и организованными. Больше никакого рассыпания реагентов по улицам. Костюм брал преимущества их моих способностей к созданию и усилению, позволяя конструкции быть более легкой и двигаться с большей свободой, чем должно было быть возможно с костюмом его кажущейся массы.

Гармент практически светилась от гордости, когда она осматривала каждый аспект конструкции. Не думаю, что когда-либо видел ее такой удовлетворенной. Даже с таким качеством работы, нам удалось справится с этим довольно быстро. До записи у меня еще было время заняться некоторыми другими проектами.

Точно, моя запись. Боже, я не чувствовал себя готовым к этому. Я задумался, есть ли какой-нибудь способ выбраться из этого, а затем возненавидел себя за эту мысль. Это была всего лишь проверка, все будет в порядке. Я имею в виду, мне придется говорить о моем триггерном событии, но…

Эй, мне действительно стоит опробовать то зелье. Не хочу оставлять это на проверку на поле. Ничего лучше исследования какого-то нового сверхъестественного эффекта и всех его последствий чтобы отвлечь меня от чего-то, о чем я определенно не избегал думать.

Я оставил Гармент продолжать любоваться костюмом, и перешёл в Алхимическую лабораторию. На самом деле было несколько дверей, соединяющих мастерскую без необходимости использования прихожей, возможно, для облегчения передачи материалов. Это определённо сделает всё легче, когда я начну трансмутировать металлы. В центре лаборатории стоял стакан со слабо светящейся синей жидкостью. Процесс заваривания от начала до конца занял чуть меньше часа. Если бы это сработало, я, вероятно, смог бы организовать некоторый уровень индустриализации для повышения производительности или объема производства, но сначала мне нужно было разобраться с этим.

Основной причиной этого теста было дублирование моего ограниченного количества реагентов. Сухой лед было легко получить с помощью ресурсов моей новой лаборатории, но у меня был ограниченный запас метеорита. Как раз хватит на шесть бисеров. Тем не менее, это означало двенадцать бесплатных бисера с каждым зельем. Мне просто пришлось смириться с тем, что я буду дублировать самого себя.

Это было моей причиной для беспокойства. Я не думал, что мои клоны захотят убивать или чем-то в этом роде, но были некоторые тревожные аспекты создания человека с продолжительностью жизни семь или восемь минут. По сути, это была игра «насколько быстро ты сможешь пройти этапы горя?». Затем была целая проблема создания дополнительных копий самого себя.

Я действительно не знал, чего здесь ожидать. По крайней мере, я достаточно сознателен, чтобы признать, что у меня есть серьезные проблемы. Я бы не шёл на эту запись, о которой не думаю, если бы это было неправдой. Итак, я собирался взять кого-то, кто не был таким стабильным, и сделать еще двоих. С ограниченным сроком жизни. В изолированной среде, полной опасного оборудования.

Хорошо, это было глупо. Я верил, что поступаю достаточно разумно. Разве я не должен доверять своим клонам? Или тот факт, что они были моими клонами, был причиной того, что мне не следует им доверять? Это сбивало с толку. Интересно, приходилось ли Они Ли иметь дело с подобными вещами? Может быть, поэтому он все время был таким мрачным и серьезным.

Это превращалось в мышление по кругу и не приводило к достижению результатов. Это была сила Небесной Кузницы. Возможно, у неё есть некоторые странности, но она не даст мне что-то опасное для меня самого.

Специально не думаю о нитях жизни.

Ничего не оставалось, как идти вперед. Я набрал жизненно необходимые реагенты, взял стакан и выпил зелье двумя глотками. Эффект оказался не совсем таким, как я ожидал, хотя я не совсем уверен, какого именно механизма я ожидал от зелья клонирования. С каждым глотком мои конечности перемещались, как будто на них накладывалось другое изображение. Это было похоже на неудачную обрезку 3D-модели. Изображения одно за другим отошли от меня, и я увидел пару копий.

Вот и все. Моя первая встреча с дубликатами самого себя. Я не знал, чего ожидать. Обе копии осматривали лабораторию, казалось, сориентировавшись. Я ждал, как они отреагируют. Будут ли у них вопросы? Обеспокоенность? Сомнения в их существовании. Первый посмотрел на меня и открыл рот.

— Тебе действительно нужна стрижка.

Я моргнул. — Что?

— Он прав. — Второй вмешался: — Раньше это было не видно, но смотря со стороны, да, давно пора.

— Это то, что вас беспокоит?

Первый отреагировал легкомысленно. — Ну, это то, что нужно было сказать. Не то чтобы у меня были каких-либо серьезные опасения по поводу природы моего существования. — Он посмотрел на второго в поисках подтверждения.

— У меня тоже. Вероятно, какой-то защитный эффект. На самом деле, я нахожу это своего рода освобождением.

— Точно, именно так.

Я задумался. — Значит, все, чего ты хочешь от своего существования, — это чтобы я подстригся?

Первый покачал головой. — Тебе не обязательно этого делать. Мы не похожи на Гармент. Это временная ситуация. Нет необходимости убеждаться, что у нас есть все удобства. Это просто отвлечет нас от того, чего мы пытаемся достичь. Собственно, вот возьми реагенты. Тебе нужна практика с формулой, и она не принесет нам пользу.

— От меня тоже — Второй также передал свой сухой лед и метеориты. — Но я серьезно по поводу этой стрижки. На самом деле, я уверен, что мы могли бы сделать это для тебя.

Я остановился от попытки совместить формулу. — Окей, этого не произойдёт. Никаких ножниц возле моей головы. Не кем-то не тренированным.

Первый поднял руку. — Я почти уверен, что сила Декаденс более чем подходит для такого. Кроме того, мы можем провести пару тестов, пока ты работаешь над этими формулами.

— Подожди, у вас есть все мои силы? У вас есть связь с моим пассажиром? Эм, то есть, теперь нашим пассажиром?

— Ага. — Второй кивнул первому. — Эй, он также забавляется от этого у вас, как и у меня?

Да, черт возьми. Очень запутанные ситуации, казалось, считались для него качественным развлечением.

Первый тоже кивнул. — И вот что: ты начинаешь с этим бисером призыва, а мы придумываем, что делать с оставшейся продолжительностью. — Копии поделились ухмылками, и это не заставило меня чувствовать себя комфортно. Тем не менее, я был здесь именно для этого. Даже если у меня не было послушных копий дронов, по крайней мере, они, похоже, работали над теми же целями.

Призыв был, безусловно, самой серьёзной формулой, данной Алхимиком Эвермора. Я использовал её только один раз и не совсем понимал значение того, что происходило в то время. Другие формулы могут проявлять целительную энергию, телепортацию или любые виды энергетических взрывов. Эта формула работала на существенно более высоком уровне. Это влияло на саму ткань Вселенной.

Когда формула активировалась, она пробила дыру в реальности. Это фактически создало туннель к фундаментальному источнику магии, который по самой своей природе быстро рухнет. Единственное, что мешало этому случиться, был тонкий слой голубых кристаллов, образовавшийся над брешью, словно корка. Ну, на самом деле это был материал, намного более сложный, чем «кристалл», но сейчас не стоит вдаваться в подробности. Достаточно было разрушить кристалл, и вся мощь этого проводника могла быть высвобождена в одно мгновение.

К сожалению, у меня все еще не было ничего, с чем я мог бы связать другой конец бреши. Я знал, что возможны другие пассажиры, как и любые другие достаточно мощные силы или существа, но я не встречал вариантов, которые казались хорошей идеей для реализации. Я видел, как выглядят пассажиры, и имел хорошее представление о том, как они видят мир. Я не собирался на это натыкаться. Пока я не научусь лучше обращаться с такими вещами, бисер будет просто компактными магическими батарейками для моих устройств Магитэк.

Я почти закончил работу с скопированными реагентами, когда Гармент вошла в комнату, то ли привлеченная звуками формул, то ли просто закончив восхищаться нашей работой над моим костюмом. Она посмотрела на меня, затем на первого дубликата, в данный момент измеряющего ингредиенты возле стенда с зельями, и второго, делающего какие-то записи в ритуальном пространстве. Она неоднократно переводила взгляд с одного на другого, а затем снова на меня. Она сделала взволнованный жест, жестом сказала подождать, а затем бросилась прочь.

— Эм, что это было? — Я посмотрел на две копии.

Они пожали плечами. — Не беспокойся об этом. Я уверен, что все будет хорошо?

— Должен ли я принимать советы по этому поводу от кого-то, кто пропадёт через несколько минут?»

Это заставило его критически взглянуть на меня. — Я бы сказал, что мы находимся в лучшем положении, чтобы распознавать тривиальные проблемы. А теперь заканчивай, тебе нужна эта стрижка.

— Окей, это становится очень странно.

— Становится странно? — крикнул второй экземпляр через всю комнату. — Ты находишься в карманном измерении и разговариваешь с магически созданными клонами самого себя в рамках эксперимента, в который ты погрузился, чтобы не думать о предстоящем сеансе терапии. Какая часть этого не странная? О, и я знаю, что мы думаем, что с нашими волосами все в порядке, но взгляни на них сзади и серьезно скажи мне, что тебе удобно выходить в таком виде.

Первый обернулся, и я увидел, о чем они говорят. Я также осознал бесстыдную тактику использования моей неуверенности против меня. Когда я беспокоился о том, что мои клоны используют мои собственные знания, чтобы свергнуть меня, я предполагал, что это будет преследовать более важную цель, чем стрижка.

Я пристально смотрел на них, работая с последним из скопированных реагентов.

— Все это почувствовали?

— Да, снова пропустил созвездие Магитех.

— Черт побери, нам действительно нужно больше этих навыков. Мы не получили ничего с тех пор, как построили мотороид.

— Я знаю. По крайней мере, у нас есть эта мастерская, и мы больше не пытаемся создать лабораторию зелий на какой-то заброшенной фабрике.

Я действительно не могу объяснить, как странно было наблюдать, как твой внутренний монолог обсуждается извне. Кроме того, то, что они убедили меня сесть, пока они работали над процессом стрижки, в основном исходя из первых принципов, добавило совершенно другое измерение к значению «уговорить себя на что-то».

К счастью, процесс был довольно простым и завершился за время существования копий. Большинство парикмахерских инструментов были изготовлены на месте с использованием омни-инструментов, которые легко соединялись в сеть с собственными копиями. У этого были некоторые потенциальные применения в будущем, но меня больше всего отвлекал тот факт, что меня перебирали мои собственные копии в, казалось бы, безумной версии заботы о себе. К счастью, мои копии, по крайней мере, разделяли мой вкус и сохраняли довольно консервативную стрижку, просто наводя порядок, а не стремясь к какому-то сумасшедшему стилю.

В таком же состоянии я находился, когда Гармент ворвалась в лабораторию, а за ней плыли три комплекта одежды. Я уставился на коллекцию. Я не знал, как это обработать. Я не был уверен, насколько на самом деле связана Гармент с современной культурой. Она прекрасно разбиралась в аспектах моды, но, похоже, в ее опыте были некоторые пробелы. Какими бы ни были пробелы, мир кино, похоже, не был одним из них.

Я не знал, что Гармент была фанаткой фильмов о Джеймсе Бонде. Я также не знал, как ей удалось собрать три самых знаменитых костюма Бонда за столь короткое время. Я также не знал, почему она настойчиво предлагала мне белый смокинг, в то время как мои копии наблюдали с забавой.

— Гармент, нет.

— Гармент, да. — Я взглянул на второго, и он закрыл рот.

— У нас есть, может быть, две или три минуты, прежде чем это пройдет. Не хватает времени даже на то, чтобы переодеться. — Тем более на то, чего бы она хотела добиться этим нарядом.

— Но всегда есть следующий раз. — Первый сказал, рассматривая серый костюм-тройку.

— Да, это обещание. — Добавил второй, глядя поверх черного смокинга.

— Окей, вы не можете ничего обещать. Через пару минут вас не будет.

— Как будто ты на самом деле ей откажешь. — Я смотрел между первым и взволнованной позой Гармент. Ладно, это была правда, но если бы я это признал, то никогда бы не отделался от этих игр в переодевания. Я впился взглядом в своих копий, которые явно наслаждались происходящим. Это был новый вид ненависти к себе, с которым я был совершенно незнаком.

— Итак, я закончил и передаю последние мои записи.

— Я тоже. — Мой омни-инструмент подал сигнал, когда получил файлы от своих дубликатов. — Последние пару минут существования. Есть идеи?

— Внешний осмотр, когда один из нас находится в нейроинтерфейсе? Может стоит заняться капитальным ремонтом мотороида? Да, и убедится, что этот парень не уклонится от терапии.

— Серьезно? — Я посмотрел на первого.

Другой поднял руку. — Я скажу, что мы это ты и, таким образом, знаем, что ты чувствуешь по этому поводу.

— Тебе легко говорить, не ты идёшь. — Я понял, что был настолько раздражён, что больше не испытывал моральных противоречий по поводу их приближающегося конца существования. Если это был их план с самого начала, то я должен отдать им должное. Отдать мне должное? Боже, это сбивало с толку.

— Это просто делает это легче для нас чтобы убедиться, что ты идёшь. — Он повернулся к Гармент. — Не дай ему пропустить, ладно?

Она сделала восторженный жест, собирая костюмы. Я вздохнул, присоединившись к своим копиям для финальной работы. Работа над моторидом была на самом деле экстраординарной. Мы уже действовали в рамках сил, которые позволяли нам действовать ослепительно быстро. Если объединить это с тремя парами рук, у которых была одна и та же цель — полый ремонт, и эти последние три минуты могли бы с тем же успехом стать днями строительства. Один экземпляр координировал работу с нейронного интерфейса, связываясь с сетью омни-инструментов, в то время как другой управлял компьютерными компонентами, и я перестраивал механику. Я знал гораздо больше о трансформации робототехники, чем когда создавал эту штуку, и смог превратить процесс трансформации из неуклюжего и прерывистого беспорядка в плавный процесс, достойный технологии инопланетных роботов, с которой я был так хорошо знаком.

По какой-то причине он издавал странный пятисложный электрический скрежет ⁽¹⁾, который был странно знаком, хотя я не мог его точно определить.

Мы не все успели к моменту исчезновения копий, длительность зелья 8 минут 34 секунды, но этого хватило, чтобы остальные задания я смог выполнить сам. И быстро нырнул в нейронный интерфейс, потому что развивающимся ИИ было трудно справиться с внезапным исчезновением разума из их сознания. Как только я их успокоил и просмотрел их развитие, которое теперь должно поддерживать базовый языковой интерфейс со стороны Слежки, я отключился и обнаружил, что передо мной стоит Гармент со своим ноутбуком, копией моего расписания и расчетным временем поездки до кабинета моего врача.

Меня бы это раздражало, если бы я не был тем, кто подтолкнул ее к этому. По крайней мере, этот опыт поможет подтвердить мое отвращение к технологии клонирования. Пофиг сколько времени это может мне сэкономить, я не буду иметь дело с другим мной, бегающим постоянно, если это будет то, на что это будет похоже.

— Ладно, ладно, я пойду. — Я посмотрел на Гармент. — Мне придется опечатать мастерскую. Если ты останешься здесь, то будешь отрезана от Интернета. Хочешь подождать в квартире?

Казалось, она все обдумала, прежде чем сделать утвердительный жест и взять в руки свой ноутбук и, следовательно, копию Слежки. Я усадил их за свой старый стол и опечатал мастерскую. Я возьму байк, а это означало еще один поход в уединенный переулок в надежде, что никто еще не заметил его.

Я попрощался и покинул квартиру с энтузиазмом марша смерти. Все мои опасения нахлынули обратно, и моя стратегия не думать о них не выдержала, по крайней мере, так близко к встрече. Вокруг этого вопроса больше не было танцев. Мне придётся иметь дело с моим триггерным событием. Действительно разобраться в нём, а не просто опираться на то, как моя сила решит повозится с моим разумом, и надеяться на лучшее.

Я взял свой байк и направился к офису доктора Кэмпбелла. Было странно не ехать туда на автобусе, но я знал этот район достаточно хорошо, и проблем с его поиском не возникло. Вместо того, чтобы прятать байк, я решил припарковать его и медленно подошел к входу в здание. Технически это был центр города, но ближе к колледжу, чем к корпоративному району. Таким образом, в офисе была небольшая парковка, которая в этот поздний субботний день была практически пуста.

Это действительно проливает некоторый свет на вещи. Насколько я был изолирован во время восстановления? Достаточно изолирован, чтобы повторяющийся сеанс терапии в субботу вечером никогда не приводил к конфликтам с другими планами.

Это не то, на что я действительно жаловался. Я был благодарен доктору Кэмпбеллу за то, что он мог вписать меня в свой график, хотя подозревал, что это не его обычные часы, и он воспринял это как уступку для меня. И я понял, что размышлял о прошлой терапии, чтобы не столкнуться с нынешней ситуацией, и буквально тащил ноги, чтобы растянуть время, которое потребуется, чтобы добраться до входа.

Я собрался с духом и двинулся вперед. Я поздоровался с секретарем, которого он делил с несколькими другими врачами в здании, и плюхнулся в кресло в приемной, чтобы вариться в своих опасениях. Знаете что, к черту тех копий, которые думали, что это так важно, но знали, что им не придется с этим иметь дело. Они получили легкий выход, эти ублюдки с их временным существованием.

Из моей умеренно нелепой цепочки мыслей меня вырвало, когда дверь кабинета открылась, и я увидел невысокого мужчину средних лет с редеющими волосами и бородой с сединой. Он улыбнулся, увидев меня, и помахал рукой в ​​знак приветствия.

— Джо, приятно снова тебя видеть. Заходи.

Я подавил беспокойство и последовал за ним в его кабинет. Он занял свое обычное место, а я опустился на диван, внезапно осознав, что нигде не было удобного места для мотоциклетного шлема. Я передвинул его несколько раз, прежде чем положить на пол, без комментариев от доктора Кэмпбелла.

Он взял блокнот и повернулся ко мне. — Ну и как твои дела?

— Хорошо. — Я попытался.

Мне показалось, что деталей недостаточно, поэтому я изо всех сил пытался понять, как продолжить. Эм, а какие позитивные моменты есть в моей жизни? Я имею в виду вещи, не связанные с кейпами.

— Я все еще тренируюсь. — Он кивнул. — На самом деле я даже пошел в тренажерный зал. Это было хорошо. Одна из тех точек соприкосновения, о которых мы говорили.

— Это превосходно. Это все еще помогает тебе спать?

— Мой сон был… стал лучше. — Я не хотел слишком много это комментировать. — Я стал больше выходить на улицу. Я начал новую работу, познакомился с некоторыми людьми. Это…это было хорошо.

Он сделал пометку. — И как твое настроение?

— Лучше. — Мне казалось, что я повторяюсь. — По крайней мере, не в той степени, чтобы быть препятствием.

— Приятно это слышать. Помогли ли в этом упражнения на осознанность? Раньше у тебя с ними были проблемы.

Я сделал глубокий вдох. Это было больше, чем «проблемы». Это было похоже на борьбу с собственным мозгом. Я отложил эти мысли в сторону. — Вроде? Я смог распознать, когда ситуация выходит из-под контроля. Стало легче противостоять негативным мыслям, заботиться о себе и тому подобное. Наверное, слишком легко.

— Что ты имеешь в виду?

Я изо всех сил пытался придумать объяснение, которое не было бы: «У меня есть внепространственная сущность, оказывающая сдерживающее влияние на мой мозг, за исключением тех случаев, когда она произвольно решала ухудшить ситуацию». Указанное влияние все еще присутствовало, но, казалось, отошло на второй план, позволяя мне справиться со всеми эмоциями терапии в их необработанном состоянии. Я не был уверен, стоит ли мне быть благодарным или возмущаться по этому поводу. Вместо этого я вернулся к первоначальным проблемам, которые у меня были с понятием осознанности.

— Как будто мысли не кажутся естественными, как будто то, что вы думаете и чувствуете, нормально, каким бы разрушительным оно ни было, и как-то нечестно пытаться идти против этого.

— Я понимаю. Это очень сложный навык. Даже осознание собственного психического состояния является достижением. Принятие дополнительных мер, чтобы попытаться исправить это, требует феноменального количества усилий. Как я уже сказал, твоя приверженность этому процессу была исключительной.

Я кивнул. На самом деле я так и не прошел дальше этапа осознания, и это в основном просто помогло мне осознать, насколько плохи дела на самом деле. Ну, нет. Эти навыки оказались весьма полезными для понимания того, что пытался донести мой пассажир. Если бы я не потратил месяцы, пытаясь понять, что не так с моим собственным разумом, сомневаюсь, что мне удалось бы получить хотя бы половину тех подробностей, которые мне удалось выяснить из реакции моего пассажира.

— Это не чувствуется исключительным.

— Что заставляет тебя так говорить?

Я поморщился. — Просто такое ощущение, что это бессмысленно. Никто не воспринимает это всерьез.

— Клиническая депрессия — это серьезно.

— Я знаю. Я имею в виду, что стараюсь помнить об этом, но люди говорят, что у них депрессия, когда они устали или у них был плохой день. На самом деле нет ощущения, что это что-то объясняющее потерю контроля над собственной жизнью.

— С общественным восприятием психических заболеваний трудно справиться. — Заявил он спокойным тоном.

Я был благодарен за то, что он оставил всё на этом, а не спросил, как моя семья восприняла эту идею. Я изо всех сил пытался найти что-то еще, о чем можно было бы поговорить, что могло бы повременить разговор на эту темы и о событии, связанному с ней.

— Я встретил кого-то. — Он поднял бровь. — Не в романтическом плане, но она была хорошим другом.

— Это прекрасно. Как вы познакомились?

Держись ближе всего к истине. — Я встретил ее после работы. Она модельер. Действительно талантливый.

Возможно, это была случайность, но, упомянув Гармент, я почувствовал, что Небесная Кузница установила связь с созвездием Качества, и это был огонёк, которая ей бы понравилась. Он назывался «Красота в искусстве», и он поднял качество моей эстетики даже за пределы того, на что был способен Декаденс. Это была почти божественная красота, и она никак не влияла на то, насколько функциональным будет конечный продукт. Единственным недостатком было то, что Гармент, вероятно, захотела бы переделать весь мой костюм с нуля.

Доктор Кэмпбелл слегка кивнул и, казалось, оценивал мой гардероб. Черт возьми, я забыл, насколько он проницателен. Ну, просто вперед.

— У нее некоторые проблемы с общением, но она очень добра и поддерживающая. Я помогал ей с некоторыми из ее проектов.

Он почему-то казался обеспокоенным. — Значит, она работает в индустрии моды и у нее проблемы с общением?

— Да? — Я не мог понять, куда он клонит. Он просто смотрел на меня спокойно, пока наконец у меня в голове не щелкнуло.

— Думаете, это о Сабе? — Я не мог сохранить ровный тон голоса, когда говорил.

— Есть некоторое сходство. И с тех пор ты довольно сдержанно подходишь к людям.

Мой разум закружился. Я думал, что дискуссия пойдет не сюда. — Гар… Она совсем не похожа на Сабу. Они не могли быть более разными. — Даже ассоциация казалась неправильной. Последнее, что я слышал, что Саба все еще изучала моду. Идея о том, что она телекинетически собирает одежду, подобно Гармент, была просто смехотворной.

Кроме того, проблемы со общением у Гармент не имели ничего общего с небольшими трудностями Саба испытывала с английским языком. Мысль о том, что между ними может быть какое-то сходство… это было просто безумием.

— Я просто хотел обратить внимание на параллели. Я знаю, что это все еще тебя беспокоит, и если есть связь, нам следует это обсудить.

Я вздохнул и медленно выдохнул. — Я ненавижу то, что случилось с Сабой. Я имею в виду, что ненавижу это событие, то, что я сделал, ситуацию, последствия. Действительно последствия.

Для нас это была действительно проторенная земля, но я знал, что он не возражает против того, чтобы я повторялся. Мне казалось, что это единственный способ справиться с эмоциями, вызванными этой темой. На самом деле это было больше похоже на выход в безопасное пространство, чем на движение к прогрессу.

— Я не знал, что делаю. Я имею в виду, что это был первый раз, когда я пытался завязать с кем-то отношения, и они потерпели крах и эффектно сгорели. — Я покачал головой. — Оглядываясь назад, все это становится до глупости очевидным. На протяжении всей старшей школы меня поддерживала мысль о том, что в колледже дела будет лучше, но дела не могут быть лучше, если ты не знаешь, как с ними справиться.

— Мы говорили об этом. Хочешь… — Я покачал головой, перебивая его. Было бы слишком легко отвлечься, говоря о более ранних вещах.

— Нет, просто… — Я выдохнул. — В такой ситуации, когда единственный совет по общению с женщинами — «будь с ними вежлив», неудивительно, что все пошло ужасно. Я думал, что выражаю интерес, она думала… Даже не знаю, что она подумала. Что я внезапно настойчив? Что я держал помощь ей в заложниках ради чего-то большего в отношениях? Я даже не осознавал, что что-то не так, пока не произошел публичный взрыв, и даже тогда я не понимал этого, пока она не сменила программу.

Я опустил глаза, прежде чем продолжить. — Я имею в виду, что, когда я впервые пытаюсь дать кому-то понять, что она мне нравится, я в конечном итоге гоню её из факультета. — Я покачал головой. — Это было бы достаточно плохо, но все думают, что отсюда и взялось все это. Что мне понравилась девушка и она рассталась со мной и теперь у меня депрессия. У нас даже не было отношений. Я просто делал для нее что-то, а она терпела мое присутствие.

— Ты все еще получаешь такие мнения от своей семьи?

И вот оно. Невозможно танцевать вокруг этого вечно. — Вроде? Кажется, у каждого свое представление о том, что является причиной этого, или о том, что я притворяюсь, чтобы привлечь внимание. — Спасибо за это, Наталья, это действительно делает общение с тобой настоящим удовольствием. — Наверное, я убедил свою мать, что причина не в этом, но это просто означает, что она копается во всем остальном, чтобы не признать, что моя домашняя жизнь могла быть фактором, способствующим этому.

— Но тебя это все еще беспокоит? — Спрашивая, он слегка наклонился вперед.

— Меня беспокоит то, что я сделал, а не то, как это закончилось. Я расстроен тем, что причинил ей боль и не увидел, как это произошло, а не тем, что она меня бросила, если это вообще можно так назвать. Между нами было недостаточно, чтобы это была какая-то потеря. — Я снова покачал головой. — Когда умер мой научный руководитель, это было гораздо более важным событием.

— Я знаю, что для тебя это было большим шоком. — Когда он говорил, его тон был сочувственным.

Я кивнул. — Она была единственной моей учительницей, которая, казалось, серьезно заботилась о своих учениках. А доцент, которым её заменили, не смог бы найти свою задницу с картой и фонариком. — Я позволил горечи просочиться в мои слова. — Моя мать сказала, что мне следовало выбрать кого-нибудь с инженерного факультета, а не профессора английского языка. — Я пожал плечами. — Может быть, все пошло бы лучше, если бы у меня была поддержка внутри моего отдела. Мог бы отсрочить мой срыв на два, а может, и на три месяца.

Я позволил сарказму просочиться в мой голос, но мне казалось, что жизнь утекает из меня. Терапия была замечательной, все худшие моменты моей жизни вернулись с криками. Я вздохнул.

— Я говорил с кем-то о Сабе.

Доктор Кэмпбелл ободряюще посмотрел на меня. — Как все прошло?

— Один из тренеров в спортзале, к которому я присоединился, спросил, как я учился в колледже, что случилось, была ли там девушка. — Я слегка ухмыльнулся, вспомнив полное отсутствие такта у Дага.

— Что ты сказал?

— Я дал ему общие идеи. Ничего из контекста. Он указал на то, что всё должно было быть очевидным в момент, но он отнесся к этому с пониманием.

Доктор Кэмпбелл кивнул. Мне нужно было отойти от этой темы. Это был тот момент, когда даже моя семья стала выглядеть более приятным предметом обсуждения.

— Хочешь поговорить о том, что произошло пару недель назад?

И вот оно. Мне потребовалось некоторое время, прежде чем ответить. Я очень ценил то, что он не упомянул, как узнал об этом. Я знал, что мои родители разговаривали с ним, но он ясно дал понять, что это одностороннее общение, и что ничего, о чем мы говорили, не было передано им. Тем не менее, это было более чем просто стрессом. По крайней мере, он не использовал версию событий моей семьи в качестве основы для своего подхода ко мне, что было большим шагом вперед по сравнению с почти всем моим детством.

Тем не менее, это был путь, который вел прямо к моему триггеру, и он был не из приятных. И путь, и то, каким мог бы быть пункт назначения.

Мне правда не хотелось об этом говорить, но я знал, что мне нужно. Мой пассажир, возможно, помог мне функционировать после этого, но если что-то случится, если это будет поставлено под сомнение или всплывет что-то еще, я знал, насколько сильно это меня ударит. Игнорированием ничего не добиться. Я вздохнул и начал.

— Моя мать? Она пыталась «помочь» мне с депрессией. — На самом деле я не делал кавычки пальцами, но мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы сдержаться. — Некоторые из них были безвредными: добавки омега-3 или солнечная лампа для сезонных эффектов. — Я сглотнул. — Но она начала обращаться к моему психиатру.

Моему новому психиатру. Я прошел через четырёх, начиная с того, что был в клинике колледжа. Слишком много смены мест и планов медицинского страхования, и большинство из них все равно не подходили. У меня был довольно стабильный режим лечения, но…

— Я помню, как обсуждали это. — Он отметил. — Изменение твоего лекарства повлияло на сон.

Я кивнул. — Снотворное, которое они добавили, не помогало, я просто чувствовал себя потерянным всю ночь. Бег изменил ситуацию. — Мне пришлось бегать так много, чтобы добиться эффекта, что это граничило с безумием. Думаю, я пробегал семь миль⁽²⁾ за ночь, и в тот момент это лишь немного меньше мешало моему графику, чем бессонница.

— Когда мы в последний раз встречались, ты упомянул, что обсуждали еще одно изменение лекарства?

Я кивнул. — Другой ингибитор захвата серотонина. Мы не меняли несколько недель, и в тот момент… — Я замолчал, не зная, что сказать.

— Ты был со своей семьей? — Он говорил осторожно, как будто следил за моей реакцией.

Вот и все, пришло время перейти к триггерному событию. Я собрался с духом и изо всех сил старался двигаться вперед. — Это был мой первый день приема нового лекарства. Поначалу я не осознавал, как это оно на меня влияло.

— У тебя была плохая реакция?

Если он говорил с моими родителями, он чертовски хорошо знал, что у меня была плохая реакция, но я ценил, что он не вмешивал их в это. Вместо этого я просто кивнул и продолжил.

— Одна из моих сестер была дома на весенних каникулах, поэтому моя мама хотела устроить семейный ужин. Я поехал на автобусе обратно на Капитанский Холм. — Семейные ужины не были приятным занятием, но у меня не было достойного оправдания, чтобы отказаться от них.

— Что произошло, когда ты туда приехал? — Он слегка наклонился вперед, но дал мне возможность ответить.

Я медленно вздохнул. — Моя мама вела себя так, будто все было нормально. С Натальей все было в порядке, по крайней мере, поначалу. Было несколько замечаний, но ничего страшного. Мой отец был там, но он старается держаться подальше от подобных конфликтов.

Доктор Кэмпбелл кивнул и подождал, пока я продолжу. Я глубоко вздохнул и продолжил.

— Это безумие, но иногда мне хочется, чтобы они были хотя бы постоянно ужасными. Ну, я не имею в виду «ужасными», но…

— Все в порядке. Используй те термины, которые кажутся наиболее подходящими.

— Хорошо. Я имею в виду, что они ведут себя хорошо и нормально в семидесяти или восьмидесяти процентах случаев, а затем просто режут меня, как будто это ничего не значит. Ну, моя мама и сестры. И из-за этого это кажется таким мелким. У меня серьезное психическое расстройство, потому что моя семья была груба со мной? Что это за причина?

— Эмоциональное насилие очень разрушительно и травматично. Несоответствующая среда и лечение только усугубляют ситуацию. Ты думал о том, о чем мы говорили ранее?

Я слегка отвернулся. — Я почти уверен, что у моей матери на самом деле нет невыявленного биполярного расстройства.

Он сделал примирительный жест одной рукой. — Я не предлагаю диагноз, но некоторые признаки настолько схожи, что стоит посмотреть в способы борьбы с этим. Что-то вроде циклотимического расстройства было бы трудно диагностировать, особенно когда твоя мать росла.

Это также казалось слишком удобным оправданием. Но это было обращение к старым проблемам, и я знал, как они могут загромождать всю сессию. Вместо этого я изо всех сил старался двигаться дальше.

— С продолжением вечера дела становились все хуже. Моя сестра начала говорить о том, что я использую родителей и не пытаюсь справиться с моим состоянием.

Он нахмурился. — Я думал, ты больше не получаешь от них никакой финансовой поддержки?»

— Я не получаю. — И решение было главным образом попытаться остановить подобную чушь. — Она говорила о моих годах в колледже, о том, как они тогда за все платили и поддерживали меня, пока я не переехал в город.

— Но они же платят и за ее образование?

Я проигнорировал пропущенное соединение с созвездием Инструментария. — Да, но она заканчивает учебу в этом году, а не какой-то недоучка без перспектив в жизни. — Точная цитата. Я вздохнул. — Я плохо себя чувствовал из-за лекарств. Когда я попытался противостоять ей, вмешалась мать, и это только усугубило ситуацию. Потом я получил письмо.

— Письмо? — Он выглядел обеспокоенным.

— Я не сообщил колледжу обновленный адрес моей квартиры, поэтому мои родители приберегли для меня почту. Оказывается, мой академический отпуск по медицинским причинам истёк, а это означает, что теперь меня отчислили по-настоящему. — Я стиснул зубы. — Мне придется повторно подать заявку, чтобы вернуться в программу. Моя сестра увидела это и начала свою тираду с новой силой, а мама хотела, чтобы я объяснил, что произошло и как я могу это исправить. И только тогда я это осознал.

— Что ты понял? — Его тон был ровным, но он выглядел обеспокоенным.

Я сделал еще один вдох. — Я понял, что никогда не смогу победить эту штуку.

— Я не думаю…

Я отмахнулся от его ответа. — Я имею в виду никогда, в смысле недостаточно быстро, чтобы наладить свою жизнь. Всего, что я сделал, было достаточно, чтобы дать мне понять, насколько плохи дела. Вся эта работа позволила мне понять масштабы проблемы и масштабы причин, которые ее вызвали. Сколько времени потребуется на исправление? Десять лет? Пятнадцать? Даже всего пять лет разрушили бы все мои представления о том, куда пойдет моя жизнь. А потом…

— Что случилось потом?

Триггер. Триггер технаря. Неразрешимая проблема накапливается в течение длительного периода времени и достигает апогея в критический момент. Мир откидывается назад, и вы видите существ со всеми их пассажирами, произвольно выбирающих, кто будет обладать способностями, а кто нет. И мне повезло, у меня был гигантский мясной компьютер с моим именем.

И тогда это произошло. Небесная Кузница. Мой триггер был украден пассажиром, находившимся вне цикла. У меня нет потери памяти. Мне удалось увидеть всю эту ужасную операцию в действии. Все механизмы, мотивы осколков и то, как они ограничивают, манипулируют, и изменяют своих носителей. И мне пришлось выбирать, хочу я этой силы или нет.

Я также увидел, чем бы я закончил с этой силой. Длительные периоды изоляции означает технарь контроллер. Дополнительное веселье от триггера при плохой реакции на антидепрессанты означало двойную специализацию. Это была плохая шутка. Я всегда хотел быть технарём. Судьба приводит меня к триггеру технаря, и на чем я могу специализироваться? Биоинженерия и нейрохимия.

Я даже не люблю нормальную химию. Специализации имели не больше механических знаний, чем было абсолютно необходимо для облегчения их работы. И работа, о которой идет речь, была одним из худших примеров технарства, которые только можно себе представить.

Это было похоже на то, как будто кто-то взял фразы «Делай друзей» и «Измени своё мышление» и решил использовать их в качестве слогана для фильма ужасов. По сути, именно в этом заключалась моя сила технаря. Нилбог встречает Сердцееда посредством Ампутации.

И я бы обрел все эти чудесные способности, находясь под воздействием препаратов, которые серьезно скомпрометировали мое психическое состояние, находясь в доме с людьми, на которых я был в ярости, и с пассажиром, который не собирался смягчать мою реакцию.

Я взял Небесную Кузницу и никогда не оглядывался назад.

— Я ушел.

Он поднял бровь. — Ты просто вышел из дома?

Я потер затылок. — Сначала были некоторые резкие слова, но да. Автобусы не ходили так поздно, поэтому я просто пошел обратно.

— Всю дорогу от Холмов Капитана?

Я кивнул. — Это дало мне время подумать. Мне нужно было во многом разобраться. Когда я вернулся, я как бы прервал контакты и начал пытаться наладить свою жизнь.

Он улыбнулся мне. — Хорошо.

Я моргнул. — Хорошо?

— Это явно позитивный шаг для тебя. Ты выглядишь в лучшей форме, чем я когда-либо видел, и ты предпринял разумные действия в очень стрессовой ситуации. Это отличный прогресс.

Я медленно вздохнул. — Я сомневаюсь, что моя семья будет смотреть на вещи таким образом.

— Тебе нужно сосредоточиться на своём благе и на том, что подходит именно для тебя. — Его слова были взвешенными, но выражение его лица подразумевало гораздо более резкие обвинения в адрес моей семьи, и это подняло мне настроение.

— Я рад, что вы видите это так. Я беспокоился о том, что сделал. — Я вздрогнул. — Вы знаете, о том как это выглядело со стороны.

— Судя по всему, ты очень хорошо о себе позаботился. Новые связи и возможности, позитивный настрой и серьезная попытка двигаться дальше. Все это очень хороший показатель.

В основном это были те же утверждения, которые я слышал на протяжении всей терапии, но они казались немного более искренними. Или, может быть, я просто смог поверить в них сейчас? Мой пассажир все еще сдерживался, но то немногое, что я мог от него почувствовать, казалось, поддерживало меня. Во все это было нелегко поверить, учитывая мою историю, но, возможно, я смог бы с этим справится.

— Спасибо. — Эти слова казались мне недостаточными, но, судя по выражению лица доктора Кэмпбелла, он, похоже, их оценил. Он улыбнулся и кивнул.

— Есть ли что-нибудь еще, о чем ты хотел бы поговорить?

Да, но дела кейпов были не вариантом, так что, вероятно, нет.

— Думаю, со мной все в порядке… — Я оборвал себя, услышав отдаленный грохот. Это был не гром. Я слишком много знал о механике подобных вещей. Это был взрыв. Более того, это была серия взрывов.

Доктор Кэмпбелл посмотрел в окно. — Что это было? — Внезапно свет погас, и офис погрузился во тьму. Полный смысл происходящего поразил меня.

— Ох чёрт. — Это слово эхом разнеслось по темной комнате.

— Все в порядке, у меня есть свет. — Он вытащил мобильный телефон и включил фонарик.

— Черт, это не должно было случиться так рано. — Я поднялся на ноги. — Луна не перевезут до следующей недели.

— О чем ты говоришь? — Он посмотрел на меня с растерянностью.

— Это АПП. Бакуда начала серию бомбардировок! — Все спокойствие покинуло мой голос, когда в моей голове пронеслись последствия.

Лицо доктора Кэмпбелла в тусклом свете выглядело мрачным. — Ты уверен?

— Это были взрывы. Это было в разработке с тех пор, как Лун был схвачен. — Я схватил свой шлем. — Я должен идти.

— Джо? Куда ты идешь? — В его голосе звучало беспокойство.

Черт, что я должен сказать? — Я должен уйти.

— Это не очень хорошая идея. — Он говорил спокойно, но выражение его лица было мрачным. — Если происходят бомбежки, тебе следует держаться подальше от дорог. Ты можете подождать здесь, пока не станет безопасно, или, по крайней мере, пока снова не включится электричество. До тех пор на улицах будет небезопасно.

— Нет, мне пора идти, сейчас же. — Тревога, которую я чувствовал, сильно проникла в мой голос, и этому не способствовало то, что мой пассажир усиливал все мои опасения.

Он пристально посмотрел на меня. — Джо, я никогда не верил, что ты склонен подвергаешь себя опасности, но как врач я не могу позволить тебе попадание в подобную ситуацию.

Я стискиваю зубы. Если бы он позволил пациенту попасть в опасную ситуацию, возникла бы потенциальная проблема ответственности. Я не думал, что это главная причина, но он явно был готов использовать её, если бы это обезопасило меня. Я ценил это чувство так же, как и ненавидел действие.

Что, черт возьми, я мог здесь сделать? Мои возможности были сильно ограничены. Я сомневалась, что он остановит меня, если я просто выбегу, но это повредит нашим отношениям. Возможно, ему также потребуется сообщить об этом, что может вызвать у меня целый ряд проблем в будущем.

Был один вариант, который мог бы меня вытащить. Достаточно ли я доверял ему для этого? Что ж, по крайней мере, это была бы его работа, если бы он попробовал что-нибудь с этим сделать, и я не мог позволить этому дольше меня задерживать.

— Доктор Кэмпбелл. — Я говорил медленно и четко. — Та ночь с семьей была худшей ночью в моей жизни. Могу сказать, что это было конкретное событие, которое было особенно плохим. Но это позади. Я изменился, изменилась моя жизнь, и теперь на город нападает суперзлодей и. Я. Должен. Идти. — Я посмотрел ему в глаза. — Вы понимаете меня?

Я наблюдал, как понимание медленно проступило на его лице. — Ох. — Наступила пауза, и он, кажется, понял, что этого недостаточно. — Я понимаю.

Я кивнул. — Итак, могу я уйти? — Я двинулся к двери.

— Ах, да. Конечно. — Я начал уходить прежде, чем он добавил. — Увидимся на следующей неделе.

Я остановился как вкопанный. — Прошу прощения?

— Со всем, с чем тебе пришлось столкнуться, и со всем, с чем тебе предстоит столкнуться, я не оставлю тебя без поддержки. Я хотел бы видится с тобой раз в неделю, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке.

Я был ошеломлен его предложением и идеей, что кто-либо может быть ‘в порядке’ в этой линии работы. — Я не думаю, что моё медицинское страхование…

— Это будет вне книг. Без записей. — Он провел рукой по бороде. — Я знаю, что ты хочешь изменить ситуацию. Позволь мне помочь тебе таким образом. Возможно, сейчас ты и справляешься с делами, но я не могу переоценить, насколько напряженным является этот новый… бизнес. Раз в неделю, просто чтобы проверить.

Я кивнул. — Я буду, но сейчас…

— Иди. Сделай то, что сможешь. Официально наша сессия завершилась до отключения электроэнергии. — Он улыбнулся мне. — Нет никаких записей об этом.

— Спасибо. — Я кивнул и выбежал за дверь прежде, чем он ответил. Если судить по предупреждениям моего пассажира город вот-вот загорится, и мне нужно сделать все, что в моих силах, чтобы остановить это.

Я просто надеялся, что этого будет достаточно.

* * *

Примечания к концу главы

Способности Jumpchain в этой главе:

Красота в искусстве (God of War) 200:

Греки и их боги заботятся об эстетике своего окружения. Будь то статуи вокруг них, или полы, по которым они ходят, или вещи, которые они несут и держат в руках, лучше, если это будет привлекательно. Благодаря этим знаниям ваша способность создавать любые поделки возросла, и теперь вы можете прибегать к форме, не жертвуя при этом функциональностью. Независимо от того, что вы создадите, оно будет выглядеть достаточно хорошо, чтобы боги могли заметить… могли бы. Хорошо это или плохо — решать вам.

1) (https://www.youtube.com/watch?v=sEZTmYVryzQ)

Вернуться к тексту

2) (~11 км)

Вернуться к тексту