Руны (гет)

Тем временем на Нуар тихо опускалась ночь.

Вечер в хвойном лесу у моря — это поистине незабываемое зрелище, которое всегда завораживало Эннесиэль своей красотой и умиротворением. Хотя прошли уже тысячи лет, каждый вечер в этом месте казался ей особенным.

Солнце медленно опускалось за горизонт, словно сидя на кончике горы и окрашивая небо в яркие оттенки оранжевого и розового цветов. Воздух наполнялся ароматами хвои и моря, а шум волн становился всё громче.

На фоне этого великолепия деревья в лесу начинали переливаться всеми цветами радуги, словно покрытые мерцающими огоньками. Их ветви казались живыми, они шевелились и колыхались, создавая впечатление, что они дышат.

Но самое удивительное зрелище — это море. Оно становилось темно-синим, почти черным, и на его поверхности появлялись мерцающие звезды. Волны прибоя в ночи теперь тихо шелестели, как будто они разговаривали между собой.

А на другой стороне, за бесконечными премиями и вершинами гор, которые обычно укутаны туманом, первые звёзды зажигаются в небе. Они кажутся такими яркими и близкими, что, кажется, можно дотянуться до них рукой.

Но с их приходом жизнь в Нуаре не замирает. За пределами дворца ночь столь же горяча, как и день.

* * *

Владыка настоял на том, чтобы отправиться в Лихолесье уже завтра. Слуги начали собирать вещи для их путешествия. Было решено отправиться по воде: через море войти в реку Колдуин, затем свернуть в Быстротечную, а когда они доберутся до Лихолесья, ехать верхом до дворца.

Эннесиэль предложила Трандуилу прогуляться по вечернему Нуару. Ей хотелось насладиться красотой природы и жизнью Прирунья напоследок. Трандуил с любопытством принял предложение, и они отправились в путь.

Сначала они пошли по лесу, начиная свой путь с тропинки, где высокие деревья, покрытые мхом, шептались друг с другом, под ногами шуршали длинные иголки, а ночные птицы уже начинали выводить свои трели. Оранжевый солнечный свет, пробивающийся сквозь листву, создавал волшебные узоры на земле и стволах деревьях.

Выйдя на городские улочки, они оказались в оживлённой части Нуара. Здесь кипела жизнь: люди спешили по своим делам, а музыканты играли на инструментах, привлекая внимание прохожих. Трандуил, как маленький мальчик, с трепетом наблюдал за происходящим вокруг. Он впитывал каждую деталь этого нового для него мира, как губка.

Эннесиэль вела его через узкие улочки к широкой площади, рассказывая о жизни города. Она показывала ему старинные здания с резными фасадами и уютные кафе, где мар собирались за чашкой горячего кофе или бокалом вина. Они прошли мимо книжных лавок, где пахло старыми пергаментами и чернилами, и цветочных магазинов, где ароматы роз и лилий смешивались в воздухе.

Ранее они уже несколько раз бывали здесь, но тогда они гуляли только днём. Сейчас всё ощущалось более таинственно. Эннесиэль опасалась показывать ему обратную сторону Луны, ведь она сильно отличалась от жизни Эльфов, которые проводили ночи в умиротворении, во сне или мирно наблюдая за звёздами.

Самое удивительное в восточной ночи — это её атмосфера. Ночной Нуар — это мистический край факиров, где дым горящих костров, колдовская музыка, смех, ароматы специй и уличной еды смешиваются с яркими огнями кабаков. За много лет гонений мар привыкли жить яркой жизнью, которая в основном проходит ночью.

Сначала Трандуилу показалось, что землю окутало затмение. Жизнь в крепости не остановилась, даже когда на Прирунье опустилась тень. Напротив, она словно бы усиливалась окружающими кострами и бурлила.

В небольшом огороженном поле играли дети, забрасывая мяч в каменные кольца. Неподалёку за костром собрались заклинатели. Они сидели на брёвнах и рассказывали истории под завораживающие звуки дудки, навевая мистические ассоциации.

Базар на площади, вымощенной морскими камнями, по-прежнему был полон жизни. Торговцы зазывали покупателей своими песнями, предлагая им разнообразные товары.

Одна семья выбирала овощи и фрукты, аккуратно складывая их в плетёные мешочки. Добрый остроухий торговец угощал маленьких заклинателей, которые только начинали свой путь, ягодами, стараясь отвлечь их от игр с ветром, чтобы они не разнесли его палатку по неопытности.

В другой палатке, полной морских даров, местный ювелир с особым трепетом перебирал перламутр и жемчуг, подбирая идеальные камни для своих будущих шедевров.

Ещё один торговец, только что прибывший на рынок, раскладывал на столе связки сочного тростника, напевая себе под нос романтичные песни.

Трандуил подошёл к одной из ярко украшенных палаток, его внимание привлек исходящий из неё аромат. С разрешения продавца он взял одну дымящуюся палочку.

— Что это? — обратился он к Эннесиэль, и его глаза заблестели.

— Благовония, — ответила она.

— Для чего они нужны?

— Чтобы наполнять помещение ароматом. — пояснила Эннесиэль.

Король с интересом, но настороженно поднёс палочку к носу. Она продолжила:

— Также они используются в качестве лечебного и парфюмерного средства... — она заметила, как заворожённо и сосредоточенно король пытается разобрать аромат по знакомым нотам.

Подойдя ближе, тихо она произнесла:

— Нам это сейчас не нужно, Melethril (любимый), это для rutheneth (брачных ночей).

Трандуил смущённо вернул палочку на место, от которой до этого просто не мог оторваться, вновь и вновь поднося её к своему носу. Увидев, как его уши порозовели, она не смогла сдержать улыбку. Неудивительно, ведь в составе благовоний были летучие вещества, входящие в состав любовных приворотных зелий.

— Не понимать слов, — сокрушённо воскликнул мар на ломанном общем языке, внимательно слушая их разговор. Затем он учтиво спросил:— Domina mea, Itane quaeso seres habet? (Моя Госпожа, Вы будете что-то брать?)

— Non. Grati Tibi Ago, Anvar (Нет. Спасибо Анвар).

Анвар, приблизившись к королеве и нависнув над своим столом, прошептал:

— Harad dies habeo, dulcissimum in foro, si illud illud quod interest (У меня есть харадские финики, самые сладкие на рынке, если то вас интересует), — Он многозначительно поднял брови. — Et etiam terque ad conceptionem. Interroga Ali, a me emit eam, et nunc geminos babysitting. (А ещё талисман на зачатие. Спросите у Али, он покупал его у меня, и теперь нянчит близнецов).

— Non, Anvar, (Нет, Анвар) — торопливо произнесла она, стараясь увести Трандуила, который, словно вкопанный, также немного склонившись к ним стоял неподвижно, с выражением молчаливой заинтересованности. — Buongiorno! ( Мира тебе и твоему дому! )

— Амо te, — с почтением поклонился Анвар, приложив пальцы ко лбу.

— Что он сказал?

Эннесиэль взяла Трандуила под руку и повела его дальше.

— Пожелал нам супружеского счастья. Пойдём быстрее, а то не заметишь, как он околдует тебя своими песнями, и ты отдашь ему всё, что нажил.

Он не был уверен, насколько правдивы её слова, но послушно последовал за ней, теперь с тревогой оборачиваясь на торговца.

Однако Эннесиэль не просто так вызволила из дворца короля. У неё была определённая цель. И сейчас, прогуливаясь по площади, она знакомила его с жизнью, частью которой он теперь являлся, и с нетерпением ждала, когда солнце окончательно скроется за горизонтом, и на землю опустится глубокая ночь.

Солнце уже спряталось за горизонт, когда они, как думал король, направлялись к замку через лес.

— Энесс, я думал, мы идём во дворец, — произнёс Трандуил, остановившись на развилке и не отпуская руку королевы.

— Ты должен кое-что увидеть, — ответила она, таинственно улыбаясь.

— Всё в порядке? — с беспокойством спросил он, внимательно глядя на неё.

— На самом деле, всё просто превосходно, — повторила она с той же загадочной улыбкой.

Она переплела свои пальцы с его и поспешила на набережную. Пройдя сквозь последний ряд высоких деревьев, они оказались на каменистом берегу, где их глазам предстало множество мар, которые парами садились в небольшие лодки.

— Куда все собрались? — удивлялся король, провожая взглядом стремительно удаляющиеся фигуры.

— Сейчас будет происходить нечто чудесное, и это не может ждать, — произнесла она с решимостью в голосе.

Её лицо было озарено светом, и Трандуил, заинтригованный, поспешил за ней.

Эннесиэль повела его вдоль берега, где они встретили Олеандра, охранявшего её лодку, напоминающую эльфийскую, с небольшим белым парусом.

Мар почтительно поклонился и отошел в сторону, подмигнув Трандуилу с лукавым выражением. Трандуил придержал лодку для Эннесиэль.

— Идём скорее, — с лёгкой улыбкой сказала она, зазывая его, и уже устроилась на сиденье лодки.

Трандуил, до этого погружённый в свои мысли, пришёл в себя и, оттолкнув лодку, запрыгнул внутрь. Лодка мягко скользнула по дну, оторвалась от берега и поплыла в тёмные морские воды.

Присев напротив неё на деревянное сиденье, он непроизвольно потянулся руками в стороны, а затем смутился и огляделся по сторонам.

— А где же весла? — спросил он, не скрывая своего удивления.

— Нам не нужны весла, Солэтсель, ( Солнце и звезды ) — с лёгкой улыбкой ответила она.

Подняв ладони, она вызвала лёгкую рябь на воде, и ветер, словно ласка, обдул его плечи, а затем, проникнув в лодку, наполнил паруса. Трандуил, неловко покачнувшись, крепко ухватился за края небольшой лодки, которая, с резким толчком, стремительно направилась в море. Она рассекала водную гладь, словно водяная змея, без лишнего шума и брызг.

Спокойствие его возлюбленной было настолько заразительным, что король, хоть и впервые в жизни видел такую магию, полностью доверился ей и вскоре почувствовал себя уверенно. Он удобно устроился на сиденье, с интересом наблюдая за окружающим миром.

Они были не единственными, кто покорял водную стихию. Вдали на воде виднелись жёлтые огни, горящие в кокпитах других суден и кораблей.

Синие горы, словно мираж, сияли впереди на ещё не остывшем, красноватом горизонте. Первые звёзды уже появлялись на небе. Берег, который теперь казался всего лишь чёрной полосой, стремительно удалялся в даль, и на нём, словно золотая цепочка, горели тёплые огоньки фонарей, небрежно разбросанных по всему побережью.

Эннесиэль, погружённая в свои движения, сидела, словно арфистка, играя пальцами на невидимых струнах. Она управляла воздушным потоком, как будто ветер послушный инструмент в её руках.

Тёмные волосы заклинательницы развевались на ветру и от силы уже начинали сиять, словно в её причёску были вплетены серебряные нити. Глаза, глубокие и загадочные, мерцали, как два таинственных драгоценных камня, в которых отражались магические искры, танцующие в ночной тьме. Трандуил не мог оторвать взгляд от её облика.

— Ты снова засмотрелся на меня, — смутившись, улыбнулась Эннесиэль.

— Потому что ты прекрасна, Melethril ( Любимая ), — с нежностью ответил он.

В это время его взгляд поймал полет первой звезды, что скрылась за туманным кончиком горы, скромное сияние солнца перебило её свет. Эннесиэль опустила руки, парус опал, и лодка замедлила ход, тихо скользя вперёд, словно по льду.

Она сложила парус и присела ближе к эльфу, который с готовностью заключил её в объятия. Прижав к себе, он укутал её в свой плащ, узор которого напоминал позднюю опавшую листву, покрытую морозным инеем.

Лодки вокруг начали гасить огни. Море словно зеркало отражало все оттенки ночного неба. Создавалось ощущение, что они остались одни в бескрайнем пространстве, окружённые звёздами. Постепенно погас и берег.

Они наслаждались тишиной, наблюдая за появлением новых звёзд и слушая биение собственных сердец. Эннесиэль, устремив взгляд вдаль, на горизонт, казалось, погрузилась в размышления, великие, как сам мир. Ее лицо внезапно омрачилось печалью.

— Мы планировали отправиться на запад, — произнесла она, — Я сидела на берегу, прислушиваясь к шуму океана, когда заметила очертания лица в песке...

Она освободила руку из его ладони и вытянула её вперёд. На кончике её тонкого пальца вспыхнул огонёк, словно светлячок. С задумчивым выражением лица Эннесиэль наблюдала за ним, слегка шевеля пальцем и плавно вращая ладонью, пытаясь осознать истинность давно увиденного. Огонёк следовал за её движениями, словно увлечённый.

— Но стоило мне попытаться его взять, как оно рассыпалось, стекая сквозь мои пальцы — вниз... Тогда я ощутила небывалый прилив уверенности... я уже не была той что раньше. И передумала покидать Средиземье.

Огонёк погас, и она повернулась лицом к Трандуилу, который внимательно слушал её.

— Мы много путешествовали, прячась от огня войны. И в одну из ночей, проведённых на жёсткой холодной земле в пещерах, мне приснилось, что я снова маленькая девочка, — она робко улыбнулась. — Забираясь на дерево, я увидела частичку рая, терпеливо ждущую меня. Я проснулась и побежала под светом звёзд. Побежала так далеко, насколько меня могли унести мои ослабленные ноги, чтобы найти то место. Никто об этом не знал. Никто.

Её накрыла горечь утраты, отразившиеся болью на лице и заставившее поднятые глаза к небу вобрать в себя весь блеск окружающих звёзд.

Его широкие брови изогнулись и сдвинулись ближе, он взял её за руку и крепко сжал ладонь.

— Каждую ночь я повторяла эти действия, но всё было напрасно. И вот однажды, в Фангорне, когда я следила за падающей звездой, в моей голове возникла картина того места, — она с трепетом взглянула на него, — На той картине был изображён ты, — произнесла она с нежностью. — И она была настолько яркой, что на мгновение мне показалось, что ты стоишь передо мной. Но, опять, я просто ошиблась.

Она погрузилась в печаль и замолчала, устремив задумчивый взгляд на тёмную воду.

— И всё это время я лгала. Не замечая, я лгала себе, пряча свою печаль как можно дальше. Каждую ночь я пыталась убежать, но всегда возвращалась в дом, который не принадлежал мне. Я больше не могла этого выносить. И в один день я продолжила свой бег. Всё дальше и дальше. Возможно, мне удалось бы достичь пределов мира? Кто знает...— она робко улыбнулась, погружаясь в воспоминания.— И я танцевала под дождём, чувствуя себя такой живой! Мне не о чем жалеть. Я продолжала бежать, чтобы наконец-то прилечь на что-то мягкое, чтобы поскорее найти ту жизнь и покой, которые однажды мне приснились. И сейчас, здесь, рядом с тобой, я наконец обрела его. Я оказалась там, где и должна была быть... — непокорные слезы задрожали в её глазах, — И теперь мне страшно, Трандуил. Я не хочу всё это потерять.

— Прошу, не грусти, Эннесиэль, — произнёс Трандуил, приложив тёплую ладонь к её влажной щеке. Она трепетно прижалась к ней, подняв на него свой золотистый взгляд. — Мне невыносимо больно видеть твои слёзы.

Он притянул её ближе к себе и обнял, приложив руку к её макушке.

— Я всегда буду рядом. И пока моё сердце бьётся, я не допущу того, чтобы твой дом был разрушен.

Эннесиэль прижалась к его груди и с дрожью выдохнула. Слезы застелили её взгляд. Она прикрыла глаза и постаралась выжать с ними всю тревогу, которая накопилась в ней за это время. Эннесиэль пригрелась у него на груди, убаюканная ровным и сильным сердцебиением.

— Энесс... — через неопределённое время произнес Трандуил с легкой неуверенностью в голосе.

Она открыла горящие глаза. В темной воде блеснула искра. И ещё одна. С неба одна за другой посыпались звезды, все быстрее и быстрее. Вокруг царила тьма, но огненные всполохи расчерчивали небеса светящимися линиями, отражаясь в воде и каскадом падая за вершины гор. Они плыли в небесах среди этих звезд, и с ними она ощутила небывалый прилив энергии. Ее волосы побелели и засияли.

— Метеоритный дождь... — улыбнулась Эннесиэль, подняв голову к небу.

Трандуил взглянул на нее и улыбнулся в ответ.

— Как красиво...