Гарри Поттер и дело об опекунстве (гет)

— Куда мы идем? — нервно спросил Гарри.

— Куда надо! — сухо ответил Рон, направляясь на третий этаж.

— Но нам же запрещено туда ходить! –с сомнением произнес темноволосый юноша. Гарри был рад, что Рон снова с ним разговаривает, хотя он и не успел еще объяснить ему всего, что связывает его с Северусом.

Рон внимательно посмотрел на друга, и тот понял, что речь идет о чем-то большем, нежели просто прогулка на третий этаж — проверку проходит их дружба. Вздохнув, он направился вслед за рыжиком.

Картины, развешанные вдоль лестницы, изменились. Юноша заметил, что в отличии от его прошлого посещения, на них были изображены Пожиратели Смерти, а не представители семейства Снейп. Поднявшись на лестничный пролет, он ожидал увидеть портрет матери Северуса, но его также не было на месте.

— Рон, где мы? — неуверенно спросил Гарри, и оглянувшись, увидел темноту позади себя.

— Просто идем дальше, — ответил друг и целенаправленно двинулся по коридору, проходя мимо многочисленных дверей. Гарри следовал за ним, ощущая неприятный холодок в груди.

Рон остановился перед одной дверью и приглашающим жестом указал Гарри, что он должен зайти. Тот, ничего не понимая, распахнул дверь.

И застыл в удивлении.

Он находился в зале судебных заседаний Министерства магии, посреди которого стояло кресло с цепями. Визенгамот...

К Гарри направлялся Дамблдор:

— Мистер Поттер, Вы опоздали. Проходите и садитесь. С Вашей стороны было ошибкой, заставлять нас ждать.

С этими словами юноша был подведен к креслу в центре зала. Дамблдор исчез.

Молодой человек недоуменно огляделся, пытаясь понять, что здесь происходит. В заднем ряду он заметил Рона, сидящего с непривычно серьезным лицом.

— Подсудимый, назовите Ваше полное имя! — раздался знакомый голос. Гарри посмотрел вперед: там, где в прошлом году сидел Корнелиус Фадж, сейчас находился Артур Уизли.

— Мистер Уизли! — воскликнул Гарри.

— Подсудимый, Ваше имя для занесения в протокол! — повторил Артур. Его лицо не выражало никаких эмоций.

— Гарри Джеймс Поттер, — недоуменно ответил юноша.

— Неправильно! — раздался голос Рона. Мистер Уизли пристально взглянул на Гарри:

— Мистер Поттер, Ваше полное имя!!

— Гарри Джеймс Поттер Снейп, — услышал Гарри свой голос. Как он мог забыть про Северуса? Может быть он тоже здесь? Он с надеждой окинул взглядом помещение, но его приемного отца не было.

— Признаетесь ли Вы, мистер Поттер?

Гарри резко повернул голову и уставился на мистера Уизли:

— Что?! — непонимающе воскликнул он.

— Признаете ли Вы себя виновным по всем пунктам обвинения? — нетерпеливо повторил мистер Уизли.

Гарри ошалело тряс головой, пытаясь понять, что, во имя Мерлина, еще за обвинение, и что он снова натворил?!

Перси Уизли, сидящий неподалеку от своего отца, откашлялся, развернул свиток пергамента и прочитал:

— Подсудимый Гарри Джеймс Поттер Снейп был замечен в совершении следующих преступный действий:

Пункт А: Невыполнение обязанностей по надлежащему уходу за домашним питомцем: фамилиар, принадлежащий обвиняемому, был заперт, оставлен в одиночестве без пищи и воды, и тем самым обречен на мучительную смерть.

Пункт Б: Разбойное нападение на пострадавшего в общественном месте, с нанесением последнему тяжких телесных повреждений. Подсудимый и ранее был неоднократно замечен при совершении подобных насильственных действий, как в магическом ( а именно, вышеозвученный случай в Косом переулке), так и маглловском мире.

Пункт В: Сокрытие важной информации от своих лучших друзей.

После того, как Перси умолк, в помещении наступила тишина.

— Что касается последнего пункта, для меня он является наиболее важным в этом списке, так как затрагивает моего младшего брата, глубоко задетого пренебрежительным отношением со стороны подсудимого Поттера, — добавил Перси, и зал наполнился шушуканьем и бормотанием.

Гарри пытался осознать, что говорят эти люди, но все происходящее не укладывалось в голове.

— Мой подзащитный является недееспособным, — прозвучал голос Дамблдора, очевидно, являющегося защитником юноши.

— Хорошо, хорошо, мы это проверим. Суд вызывает первого свидетеля. Миссис Молли Уизли! — громко произнес Артур. Женщина поднялась со своего места, находившегося в том же ряду, где и место Рона, и заняла свидетельское кресло, холодно взглянув на Гарри.

— Миссис Уизли, это верно, что ваш сын беспокоился и безмерно страдал из-за того, что неделями не получал абсолютно никакого ответа на свои письма к подсудимому? — спросил мистер Уизли.

Гарри был немного удивлен тем, что судья является одновременно обвинителем. К тому же, отец Рона. Неужели Рон настроил против него всю свою семью?

Хотя, судя по всему, это было именно так. После того, как Молли дала показания, были вызваны Фред и Джордж, подтвердившие, что Гарри разогнал всю их клиентуру во время своего «приступа». Джинни рассказала, что Гарри никогда не обращал на нее внимания и ни разу не предложил прогуляться, хотя он очень ей тогда нравился.

После этого свидетельствовал Драко Малфой. Он в мельчайших подробностях рассказал, как Гарри избил его, и сколько времени ему потребовалось, чтобы поправиться.

Последним на стул свидетелей опустился Рон. С большим чувством, он поведал, как это было ужасно — не знать, что происходит с его другом, и как он был испуган, когда сова Гарри, истощенная, полумертвая очутилась у него, и он выхаживал ее, и прочее, прочее, прочее...

После того, как были опрошены все свидетели, мистер Уизли снова поинтересовался у Гарри, признает ли он себя виновным. Брюнет взглянул на Рона. Он знал, что все обвинения обоснованны, и он виновен во всем, что ему предьявлено. Но разве не служит оправданием то, что он не просто так не сказал Рону всей правды?! Он хотел защитить не только рыжика, но и в первую очередь Северуса! Почему никто не понимает, что Вольдеморт и Пожиратели опаснее, чем Гарри?

— Мой подзащитный не может быть осужден, так как является недееспособ... — вновь зазвучал голос Дамблдора, но Гарри перебил его: — Нет, это не так. Я признаюсь, что виновен во всем, в чем меня обвиняют. Но...Рон! я не хотел тебе ничего рассказывать о моем приемном отце, чтобы не подвергнуть тебя и его опасности! Если бы Вольдеморт узнал об этом...

— Гарри, мы говорим не о Вольдеморте! Мы говорим о доверии, а мое ты просто выбросил, как ненужную вещь!

— Неправда! Это было опасно! Северус посоветовал мне никому об этом не рассказывать, чтобы не подвергать риску!

— Снейп учился в Слизерине и является Пожирателем Смерти! Как ты мог подумать, что он тебе что-то хорошее посоветует?

— Он уже не Пожиратель! И ты... ты не знаешь его, ты не видел его таким, каким знаю я!

— Снейп был и остался Пожирателем. Он просто использовал тебя, нашел подход, заслужил твое доверие. И ты впустил его в свою жизнь. Снейп просто обманул всех нас. Ты только посмотри на себя, что с тобой произошло?! Похоже, Снейп оказывает на тебе слишком большое влияние. Ты уже стал одним из них! Ты теперь — Пожиратель!

— Что? — Гарри рванулся со стула, вернее, попытался, так как цепи крепко обхватили его тело, причиняя боль и не давая двигаться. — Это неправда! — закричал он.

Дамблдор подошел к нему и, подняв рукав Гарриной робы, показал всем странно светящуюся красным татуировку Пожирателей: череп с выползающей изо рта змеей.

— Это... невозможно, — задыхаясь проговорил Гарри. — Я никогда не служил Вольдеморту!

— Мой подзащитный недееспособен! — повторил Дамблдор. — К тому же, во время получения метки, он был под заклятием «Империо».

— Тем не менее, он представляет угрозу для окружающих! — возразил мистер Уизли. — Суд постановил: Гарри Джеймс Поттер Снейп приговаривается к пожизненному заключению в Азкабане! — холодно и зло процедил мистер Уизли, как будто речь шла об особо опасном преступнике.

— Что?!! Нет, мистер Уизли! Рон! — в ужасе закричал Гарри.

— Мне очень жаль, Гарри, но ты должен был раньше со мной поговорить, — неприязненно ответил друг.

Гарри был освобожден от цепей, и двое ауроров потащили его к выходу.

— Я думал, мы — друзья, Рон! — кричал Гарри, вытягивая руку в надежде дотянуться до, -теперь уже бывшего, — друга. Но тот был слишком далеко. Гарри пытался сопротивляться силе, увлекающей его в темноту и уводящей все дальше от Рона.

— Пожалуйста, Рон, помоги мне!...помоги мне!... Роооон!

Темнота окружила Гарри. Он был один. Совершенно один.

— Рон, — отчаянно шептал Гарри, — мне очень жаль...

— Гарри, я здесь! — взволнованный голос возле уха. Но Гарри не мог ничего различить сквозь пелену слез, застилавшую глаза.

— Я здесь, — повторил голос, и кто-то сжал ему руку. Юноша с трудом повернулся на бок:

— Рон, это ты? — все еще хрипло и неуверенно спросил он.

— Да, что случилось, дружище? Ты все время повторял мое имя!

— О, Рон, мне так жаль... — произнес Гарри и обнял рыжика, опасаясь, что тот в любой момент может исчезнуть.

Постепенно он начал осознавать, что весь этот ужас — просто сон, навеянный его сомнениями и угрызениями совести. Этого суда никогда не было. Гарри облегченно вздохнул.

— ...арри, ты можшь мня отпстить? — неразборчиво произнес Рон, прижатый лицом к груди друга.

— Что? О, да, извини. Ты еще живой? — спросил Гарри, покраснев, хотя это и было незаметно в темноте.

— Да, еще дышу... а теперь расскажи мне, почему ты мешаешь мне не спать бессонными ночами своими неспокойными кошмарами? — рыжий откровенно ухмылялся

— А?.. Бессоные ночи?.. — Гарри с любопытством взглянул на Рона.

— Да! — раздраженно прищурился Рон. — А все потому, что я опять повел себя как полный идиот. Вместо того, чтобы радоваться твоему счастью, я просто обиделся. Я же не знал, что тебя это настолько ранит. Кроме того, мне хотелось узнать, каково это, вертеть своими друзьями.

— Что? Ты даже не был на меня обижен? — потрясенно произнес брюнет.

— Да. И нет. Вначале я был зол на тебя: ты теперь перейдешь в Слизерин...

— Что?! Спятил?! Кто тебе такое сказал?

— Ну, я думал... если уж Снейп теперь твой отец, то ты захочешь поменять факультет и подружиться с Малфоем.

— РОН! Как ты мог ТАКОЕ подумать! Я же Гриффиндорец! Что я забыл у этих змей?

— Ты же знаешь парсель, — хитро усмехнулся Рон.

Только теперь до Гарри дошло, что рыжий просто издевается над ним.

— Так нечестно... — с наигранной обидой проговорил он.

— Серьезно?.. Что произошло у вас с Малфоем в Косом переулке? Ты мне сказал, что ударил его, но он ничего не предпринял для того, чтобы тебе отомстить! Может быть, вы просто съели по мороженому и разошлись? — продолжал ухмыляться Рон.

— Ах, Рон, не глупи! — с огромным облегчением воскликнул Гарри: если Рон снова начал шутить, то значит вернулся в нормальное состояние.

Уходящая ночь постепенно стирала воспоминания о, пусть и ужасном, но всего лишь сне. Гарри рассказал Рону все, что ему приснилось.

— Мой отец был министром? — пораженно спросил Рон. Гарри кивнул.

— Ну, видишь? Никогда не ссорься с кем-либо из Уизли, а то огребешь неприятностей на свою голову, — произнес рыжик, пытаясь придать лицу строгое выражение. В ответ на эту попытку Гарри расхохотался, и друг тут же присоединился к нему.

Немного позже в дверном проеме показалась заспанная Гермиона:

— Меня очень радует, что вы, наконец-то, помирились, но не могли бы вы выражать свои эмоции по этому поводу немного потише — в этом доме есть люди, которым хочется просто поспать! — с этими словами она развернулась и удалилась.

— Красивая сорочка, — заключил Гарри.

— Да, и очень хорошая фигурка. Обычно этого не видно— она ведь всегда до самого горла застегнута. Как ты думаешь, она сама понимала, что была настолько... неодета? — смущенно захихикал Рон.

— Эй, только не говори мне, что ты в нее влюбился! — потрясенно произнес Гарри, рассмотрев в слабом лунном свете, падающем из окна, выражение лица Рона.

— Что? Нет! Но согласись, она ведь действительно хорошенькая!

Гарри улыбнулся. Похоже, между этими двумя что-то произошло, пока они были заняты общими размышлениями о Гарри.

Рон пожелал своему другу спокойной ночи и отправился в свою комнату. Гарри потянулся, размышляя о случившемся.

Возможно, это даже к лучшему, что все произошло именно так. Снейп показал себя как отзывчивый и понимающий отец, Дамблдор не являлся больше непререкаемым и единственным авторитетом, а Рон влюбился в Гермиону. Минувшие недели пошли окружающим только на пользу.

Все еще улыбаясь, Гарри погрузился в сон, который был на этот раз намного приятнее.