Братья по магии. Точка отсчета (джен)

Душа пела, стоило только вспомнить вытянувшиеся рожи избиваемых. Грей оправдывал себя тем, что хотя бы не поощрял брата поступать и дальше в том же духе, но не мог не задаваться вопросом, не изменился ли он так сильно, что уже перестал быть Александром Акимовым, который предпочитал решать проблемы совсем по-другому. Алекс задумался, не пора ли, наконец, открыть файл, который он сохранил в облаке. Туда он в самом начале на всякий случай слил всё, что помнил, чтобы не забыть важную информацию из поттерианы, но не только.

В облаке у Алекса хранился очень важной архив. Там были значки в виде свитков пергамента, которые светились призрачным фиолетовым светом. Когда они появились, Грей даже не знал, что это такое, ему потребовалось немало времени, чтобы разобраться, как они работают. Но когда Алекс, наконец, с этим справился, он понял, что ему удалось сохранить основы своей личности, память, главные события прошлой жизни, а также каждое мгновение своего пребывания в магическом мире, и теперь всё это хранилось в специальных файлах. Правда, это было сделано довольно давно, и большая часть жизни в магическом мире Алекса не была там записана, но основное удалось сохранить.

Алекс уже несколько раз порывался распаковать архив, чтобы уточнить какую-нибудь деталь по поттериане, но его останавливало то, что он поставил очень сложную защиту. Он до сих пор не верил, что ему удалось поставить эмоциональной пароль, и он не знал, сможет ли повторить когда-либо подобное. Чтобы файл открылся, ему следовало испытать целую гамму эмоций, после чего он должен был услышать слабый перезвон ключей. Это он придумал, использовав прочитанный им замечательный фик, где Гарри был хранителем ключей от своего разума.

Надо ли ему распаковать архив сейчас, чтобы вспомнить, каким был Александр Акимов? Алекс точно знал, что он изменился, но насколько? Грей задумался, но тут же отбросил эту мысль. Он не мог настолько измениться, чтобы забить тревогу, главное, он по-прежнему понимает, где добро и зло, и может и должен напомнить об этом брату.

Словно почувствовав, что Алекс думает о нём, Поттер зашевелился.

— Ну что, пойдём? — спросил он, укладывая Мышьякоффа в сумку.

Братья условились провести вторую половину пятницы, разбираясь с Картой Мародёров. Это был ценный артефакт, который они собирались использовать на постоянной основе, а может, изучив, как она действует, применить, чтобы настроить распознавание имен в своей виртуальной Карте. Карта Мародёров не открылась в воскресенье, когда нужно было срочно узнать, кто притаился в засаде в боковом коридоре. Алекс надеялся, что сбой — временный, и не особо расстроился, однако, всё шло к тому, что неполадки оказались системными. На неделе мальчики несколько раз пытались воспользоваться картой, но всё так же безуспешно. Разбираться с этими странностями у них не было времени, и они отложили тщательное исследование артефакта на выходные.

А сегодня во время обеда Гарри вдруг предложил заняться картой прямо сейчас. Он пояснил, что так они освободят субботу, а воскресенье занято салоном. Они давно не были на улице, начались погожие денёчки, и можно было прогуляться. Однако, Алекс подозревал, что брат просто не хотел откладывать дела в долгий ящик, вероятно, ему было просто любопытно. Алекс ответил согласием и предложил зайти в общежитие, чтобы оставить учебники. Но по дороге они застряли в гостиной и проторчали здесь, наверное, целый час. С другой стороны, они никуда не торопились, до ужина было ещё долго, наверняка им хватит времени протестировать Карту Мародёров. А если не хватит, можно не торопясь продолжить завтра или в другой день, когда будет время.

Алекс пошёл следом за братом в комнату, кинул сумку и уже собрался уходить, как вдруг завис. Он плюхнулся на кровать и уставился на колдографию в подаренной Кейном рамочке. Она стояла на тумбочке Алекса, и он каждый день подолгу её разглядывал, хотя ничего нового там с тех пор не появилось. Чёрноволосый мальчик и блондин по-прежнему стояли на ней рядом, почти не шевелясь и пристально глядя в объектив. Однако Грей, вглядываясь в лицо Поттера, каждый раз находил там какую-то скрытую мысль, которую тот пытался ему передать. Или даже не мысль, а скорее эмоцию или чувство: безграничное доверие, полную, безоговорочную поддержку, братскую любовь…

После разглядывания колдографии Алекс всегда открывал ящик тумбочки, где лежал подаренный братом ежедневник. Все функции этого чудесного артефакта Грей ещё не изучил, но выяснил, что нужные ему там имелись. Ежедневник был зачарован на нескончаемость, давал возможность добавлять разлиновку, менять цвет страниц, организовывать разделы, присваивать им название, использовать закладку, вести поиск по ключевому слову и ещё многое другое. И не скажешь, что это магическое изделие, а не функции какой-нибудь компьютерной программы. Сюда же входила возможность добавлять страницы в любой раздел ежедневника.

Они с Гарри потом выловили Энди и расспросили о возможностях подаренной вещи, но тот признался, что и сам не знает всего, и предложил поэкспериментировать. Мистеру Кейну при покупке сказали, что ежедневник — самонастраивающийся. Это означало возможность добавления функций, которые не предусматривались при изготовлении, что было характерно только для очень дорогих товаров. Короче, отличный подарок для мальчика, который любит канцелярию и не прочь повозиться с настройками и даже придумать что-то своё.

Алекс пока ничего такого не делал, он даже не придумал, что будет там писать, но одно применение ежедневнику он уже нашел. Там лежала подаренная братом открытка, которую нельзя было показать никому ни при каких обстоятельствах, потому что в ней Гарри обращался к Алексу «Дорогой и очень любимый братик». В открытке Гарри желал ему счастья, которое Поттер обязательно ему обеспечит, если оно не привалит само. Когда рядом не было посторонних, Алекс часто перечитывал эту открытку, на обороте которой летали разноцветные воздушные шарики. Подаренный органайзер надёжно хранил твёрдую картонку меж своих страниц, и можно было не переживать, что её найдут чужие, потому что он открывался только хозяину.

Конфиденциальность обеспечивалась при считывании отпечатка ладони. Алекс даже заподозрил, не отпечатки ли пальцев снимает хитрая книжка? Сначала Грей думал, что защита обеспечивается магией крови и приготовился капнуть кровью на обложку, но Энди, узнав об этом, перепугался: кровная магия запрещена, поэтому его отец подыскал надёжный и, главное, разрешённый вариант защиты от взлома. По словам продавца, стоило владельцу коснуться книги, как та сразу узнавала его.

Когда Алекс вместе с Гарри исследовал подарок, мальчики выяснили, что ежедневник скорее реагирует на ауру волшебника, чем на саму ладонь. Иначе как объяснить то, что ежедневник, настроенный на отпечаток руки Алекса, открывался, когда его брал Гарри? Магия у братьев была общая, поэтому магический рисунок у них не отличался.

Гарри тоже присел на свою кровать. Он не мешал брату и не торопил его. Напротив, он вглядывался в лицо Алекса и удивлялся, с какой нежностью тот смотрит на их общий снимок, с какой с радостью снова и снова перечитывает подаренную им открытку, с какой любовью поглаживает корешок ежедневника. Гарри было ужасно приятно, что его подарок так дорог Алексу. Теперь Поттеру больше ни казалось, что он недостоин любви и что брат от него откажется, если он допустит какую-нибудь ошибку. Но разочаровывать Алекса он всё равно не хотел.

Алекс убрал ежедневник, но не встал.

— Гарри, хотел с тобой поговорить, — начал он, медленно подбирая слова.

Гарри всё-таки занервничал. Он без нужды проверил, как работает Барьер, и справился по Карте, не подходит ли к комнате кто-нибудь посторонний, но всё было спокойно. Взгляд Поттера заметался вокруг в поисках какого-нибудь важного дела в тщетной попытке оттянуть неприятности.

— Гарри, это касается той стычки в воскресенье…

— Это из-за змеек, да? — убитым голосом спросил Гарри. Он так и знал! Только он подумал, что не хочет разочаровывать Алекса, а оказывается, это уже произошло!

— Не подумай, что я упрекаю тебя, я тоже повёл себя ничуть не лучше… Понимаешь, мы правильно сделали, что наказали Маклаггена и Уизли, но.

— Так в чём же дело? — не понял Поттер.

— Знаешь, чем ты отличаешься от Темного лорда? — Гарри помотал головой в знак отрицания, но его глаза заинтересованно заблестели — такого вопроса он не ожидал. — Вовсе не тем, что не направляешь свою магию против других волшебников, а тем, что делаешь это только для защиты. Даже если в итоге твоих действий кто-то пострадает, это ничего, значит, заслужили. Плохо, если ты будешь радоваться этим страданиям. Гарри, нельзя радоваться унижению врагов…

— Хорошо, я понял! — энергично заговорил Поттер. Его просто затопило облегчение — он успел напридумывать себе кучу всяких ужасов. — Унижать можно, радоваться этому нельзя, так?

— В точку… — пробормотал Грей.

Взгляд брата на подобные вещи его поразил. Больше Алекс ничего не прибавил, только подумал, что, возможно, ему не следовало говорить с Гарри с позиции взрослого парня Александра Акимова, это могло слишком походить на нравоучения. Нужно было найти убедительные слова, которые точно принадлежали бы двенадцатилетнему Алексу Грею.

Алекс и не подозревал, что Поттеру нравится, когда брат ведёт себя не как ровесник, а поступает рассудительно и говорит взвешенно. Тогда Гарри чувствовал его покровительство, одобрение и защиту несмотря ни на что. Он подсознательно ощущал, что брат может подсказать, как поступить, и поможет в трудную минуту. Для Гарри Поттера его магический брат Алекс Грей был надёжным тылом, который готов любой ценой прикрыть его от невзгод и неприятностей.

После такого непростого разговора мальчики отправились в салон, где собирались биться над загадкой, почему не открывается Карта Мародёров. По дороге они говорили обо всем понемногу.

Гарри уверял брата, что постарается не увлекаться, когда будет снова кого-нибудь карать, ведь ему очень не хочется огорчать Алекса. Грей тут же заверил Поттера, что верит ему, и поскорее перевёл тему, чтобы брат не переживал и не зациклился на своей вине за то, что наказывал негодяев с удовольствием. Алекс почувствовал, что накопилась усталость, и поддержал Поттера в его планах на выходные, чтобы сходить прогуляться. Они давно, с самых каникул, не были на свежем воздухе, а сейчас стояла неплохая погода. Многие ребята ходили к озеру или в сторону леса и возвращались полные энергии.

Так, болтая, они добрались до салона, чтобы, наконец, заставить работать Карту Мародёров, нежданное наследство Гарри.

— Не понимаю… — бормотал Алекс, в очередной раз пытаясь активировать карту.

* * *

Дамблдор отправился в Больничное крыло, чтобы расспросить медиведьму Поппи Помфри о состоянии магического ядра Алекса Грея. Но Альбус не собирался ограничиться только разговором, он хотел попросить Поппи кое-что сделать.

Сегодня после обеда к Дамблдору заглянула в расстроенных чувствах Минерва. Они плодотворно поговорили, и Альбус решил не откладывать в долгий ящик решение проблемы, которая из досадной мелочи грозила перерасти, если ещё не переросла, в большую неприятность.

Как Альбус и предполагал, Поппи была относительно свободна — пациенты в Больничном крыле отсутствовали. Правда, стоило ему появиться, как она, едва поприветствовав его, сразу заговорила о делах — пустые койки не означали, что Помфри прохлаждается и ей нечем заняться. Выяснилось, что кончается Костерост, а Северус пока не может сварить новую партию, потому что ему ещё не прислали заказанных скарабеев.

— Альбус, вы должны помочь! Нет ли у вас возможности заказать ещё одну партию скарабеев где-нибудь поближе, чтобы Северус сварил зелье уже сейчас, пока не доставили предыдущую? Всё же Египет далеко, даже если перемещаться с помощью портключа.

— Не хватает Костероста, Поппи? — Дамблдор сочувственно покачал головой. — Северус не успевает варить такие объёмы, его нужно понять, ведь у него ещё уроки и такой непростой факультет под началом…. А ещё каких зелий не хватает?

Чародею не терпелось побыстрее перейти к делу, но он никогда так не поступал. Как говорится, поспешишь — людей насмешишь, тише едешь — дальше будешь… А если серьёзно, тактически было правильнее выгадать время, рассуждая обо всём понемногу, чтобы прощупать собеседника и обнаружить у него слабое место.

— Костерост — самое востребованное зелье, не считая Бодроперцового, — подхватила Помфри. — Но Северусу не нужно варить зелья в больших объёмах, в основном я обхожусь заклинаниями. Знали бы вы, Альбус, сколько бедолаг появляется у меня каждый день с ушами, клыками, хвостами, чешуей и жабрами, синих, красных и в полоску … Чаще всего мне помогает Финита, иначе бы не хватило никаких зелий.

Альбус снова покивал. Когда Поппи выдохлась, он заговорил сам:

— Хорошо, Поппи, девочка моя, я подумаю, что можно сделать, чтобы помочь твоей беде со скарабеями. — Медиведьма принялась горячо благодарить, но Альбус жестом прервал её. — Я хотел тебя спросить. Ты ведь помнишь Алекса Грея?

— Конечно. Его прокляли вместе с Гарри Поттером перед матчем Слизерина с Гриффиндором.

— Хочу попросить тебя… Не могла бы ты устроить так, чтобы Алекс Грей пришёл сюда? Мне нужно, чтобы ты его осмотрела. Проведи полную диагностику, пожалуйста.