Братство Плотвы (джен)

Примечания:

Саундтрек:

Среди холмов Кардолана — Louis Bacalov, The Grand Duel (Parte Prima)

Беда в Херне — Владимир Дашкевич, "Тема Стоунер 2 (Элен и Джулия)".

Блуждающие огоньки — Vladimir Cosma, Le Coffre.

Ведьмак после девяти месяцев жизни в Средиземье просто не мог представить себе, что здесь можно влипнуть в такую историю. Но именно это и случилось с ним в славном городе Херне.

Херн хоть и уступал Бри во всём со своими тысячью девятьюстами жителей, приземистыми домами, хилыми укреплениями и скверными трактирами, но всё же был центром цивилизации в южных пустошах, в которые войны и эпидемии превратили некогда процветающее арнорское королевство Кардолан. На месте, где был построен Херн, очень удачно сходились Старый Южный тракт с севера на юг и дорога от Сарнского брода с запада.

На этом перекрёстке можно было встретить и деловаров из земель Бри — не только людей, но даже иногда и низушек, — и рыжебородых размалёванных синей краской охотников из Дунланда, и их старых врагов, белобрысых и светлоглазых рохиррим, пригонявших на продажу лошадей, и молчаливых серых рыбаков с вечно туманного побережья Моря в Эрин Ворне, самих неуловимо похожих на рыб, и суровых горцев-креотов из ущелий далеко за Трактом. В результате образовался особый, себе на уме народец, являвший нечто среднее между дунландцами и арнорцами, и говоривший на своём собственном говоре, который вдоль Тракта понимали через слово.

Отдельную прослойку в Херне составляли старинные семьи торгового люда, перебравшиеся сюда сто лет назад из смытого наводнением древнего Тарбада. Усадьбы их были крепче и просторней, спины прямее, в сундуках их хранились старинные клинки и книги на эльфском, а в глазах нет-нет да проскальзывала нуменорская сталь. К этому своеобразному хернскому патрициату принадлежал и покойный ныне Унвин, знакомец Геральта и союзник дунаданов. Впрочем, ни наследники Унвина, ни ведьмак не горели жаждой встречи.

Геральт околачивался в Херне уже вторую неделю, и ему казалось, что в этом городишке он нашёл то, что искал — нормальную честную работу ведьмака без чародейских и политических интриг, без перебегания дорожки Ангмару или Мордору, шпионажа, некромантии и тому подобных штучек. Заказывали, правда, в основном обычных волков или варгов, но пару раз Белому Волку пришлось выводить скелетов и ползающие отрубленные руки из арнорских развалин, а однажды его снарядили вытаскивать из лап орков в развалинах Тарбада местного ипата — что, конечно, упрочило положение ведьмака в городе.

Этим вечером охотнику на чудовищ казалось, что эта скучноватая, но размеренная жизнь пойдёт своим чередом. Геральт, вернувшись из окрестных песчаниковых холмов, сбыл волчьи шкуры в одну из местных мастерских и, почистив и накормив Плотву, засел в своей нехитрой комнате на постоялом дворе Мадока, над лучшим кабаком города "Дом на перекрёстке". Ведьмак собирался покорпеть над недостающими эликсирами и задать храпака, как вдруг его алхимические штудии прервал настоятельный стук в дверь.

— Мастер вазьмак! Мастер вазьмак! Срочно нужна ваша помощь!

Геральт, привыкший, что в Средиземье такими вещами не шутят, отворил. На пороге стояла заплаканная Венна — ничем не примечательная хернская баба, кудлатая, соломенноголовая, не от хорошей жизни похожая на клячу старьёвщика. Ведьмака это несколько удивило — Венна была из тех, кто предпочитал держаться от него подальше, а уж её сын Кай и вовсе от него шарахался, как от кольцепризрака.

— Раньше ты старалась как-то обходиться без меня, Венна. Ну что ж, я как раз освободился, — предложил ведьмак клиентке сесть и налил ей воды в кружку. Слегка подуспокоившись, милсдарыня повела рассказ, в чём дело было:

— Мастер вазьмак, всё хорошо ж было. Я Кая ж уложила спать, потом чую недоброе, встала ж, к нему пошла ж — а его в кровати и нету! И окно ж настежь! По соседям побежала — нету его нигде! — Венна от переживаний выпила кружку досуха, и Геральт невольно задумался, что бы началось, плесни он по ошибке гномьего спирта из рядом стоящей бутыли.

— Думаешь, убежал в пустоши? — спросил ведьмак.

— Да куда ему! Трусоват он у меня малость, тиховат, мастер вазьмак! Не иначе как покрали! Только кто ж? Не было никого ж под окном... Разве ж только духи какие аль эльфы — но такое разве не по вашей части?!

Геральт, прикинув нехитрые финансовые возможности клиентки, сказал:

— Двенадцать брийских пенни.

— Ох, мастер вазьмак, а мене десяти не сговоримся? Сами ж видите, народ мы звания простого, в гондорских шелках не ходим... — вздохнула Венна.

— Враг с тобой. Семь, — махнул рукой ведьмак, в котором, услыхав о похищении ребёнка, стал снова потихоньку просыпаться туссентский дворянин герба Мост. — Можно потом. Можно даже в рассрочку. — Геральт аккуратно закупорил склянки с эликсирами и, погасив свечи, вышел с Венной на лестницу.

Внизу, в заведении Мадока, уже собралась перевозбуждённая галдящая толпа. Ведьмака сразу встревожило, что граждане Херна не заказывают выпивку — только напряжённо выясняют, кто виноват.

— Волки утащили!

— Волки по окнам не лазают! Дунландцы его свели! Ясно как день! Дикари пятнистые!

— Але то южане косорылые! Они, паскуды, и вовсе, говорят, Врагу молятся! Не иначе как в жертву мальца утащили! Взять дубья хорошего да и...

— Куда ты с дубьём лезешь, Родерик?! Тут без нечистого духа не обошлось! Сам знаешь, что творится! В могилах костьё запрядало, по оврагам руки отрубленные ползают, на курганах огни повелись, а переселенцы давеча опять Плачущую Госпожу видали...

Упоминание Плачущей Госпожи дополнительно насторожило ведьмака. Заезжий люд с дальних ферм и палаточных городков брийских переселенцев уже давно сказывал страшные сказки о плачущей женщине в белом, которая ворует детей, и пытался поднять на борьбу с ней Геральта. Собственно, он как раз и собирался выяснить, что это за Госпожа такая — полуденница, ангмарская магичка или другая пакость — но на следующее утро.

Увы, опрос свидетелей ничего не дал — Венна жила на отшибе, и мало кто из хернских горлопанов мог похвастать тем, что что-либо видел. Более того, многие начали подозревать и самого ведьмака.

— Знать ничего не знаю и знать не хочу. Раз эта старая перечница в бутылку смотрит чаще, чем за своими детьми, могла бы и не требовать от порядочных людей касаться руками её делишек, — заявил Геральту Оссиан Беддоу, видный и наглый чернобородый милсдарь, содержавший самую дорогую в Херне лавку с гондорским товаром, имевший пай в Компании Форохеля и на сём основании считавший себя местной знатью. — Кстати, вазьмак, а не ты ли ребёнка стащил? А то про вас всякое сказывают на торгу!

— А что? Дело Оссиан говорит! Щас мы эту рожу желтоглазую обышшем как следует! — прогундосил один из прихлебателей Беддоу, но получил знак Аксий и притих. Впрочем, дружелюбия к ведьмаку это не добавило.

— Колдует тут ещё, — прогудел Родерик. — Взять бы дубья хорошего да и...

— Подожди, Родерик, с дубьём! — раздался в открывшейся двери женский голос. — Тут дочь твоя Молл ищет тебя и моего отца, ей есть что вам сказать!

Это была милсдарыня Риангар, дочь городского ипата Кадваллона, девица почти красивая, если бы не мужеподобная угловатость и резкий нрав. Впрочем, для многих это искупалось богатым приданым — особенно для Оссиана, который давно и безуспешно набивался к Кадваллону в зятья. Её сопровождала девчушка в простом сереньком платьице — то и была Молл.

— Папа, папа! Я их видела!

— Да кого она видела! Опять выдумывает, — заворчал Родерик, но тут его снова перебили:

— Погоди, Родерик! Дай хотя бы своей дочери слово вставить, раз больше никому не даёшь, — с этими словами в дверь вошёл крепкий ещё длинноволосый старик, прихрамывая и опираясь на палку. При его виде многие приосанились и сняли шапки. Это и был сам ипат Кадваллон.

— Дитя, теперь сказывай: видела ли ты доподлинно, кто утащил юного соседа твоего Кая?! — сурово сказал Кадваллон и стукнул для вящей внушительности палкой по полу.

— Никто его не утащил! Он сам ушёл! Он даже не проснулся! Ходил спя... Или сня... — начала рассказывать Молл.

— Во сне, — сказал себе под нос Геральт. Девочка продолжала:

— Вот он ходит спя, бормочет чегой-то и всё к шарам тянется...

— К каким шарам? — спросил Родерик.

— Красивым! Блестящим! Я бы и сама потянулась, да мне батюшка смотреть даже на них не велит. Говорит — меня Плачущая Госпожа заберёт... — Молл наконец договорила до главного.

— Блуждающие огоньки. И Плачущая Госпожа. Опять, — сказал Геральт. — Кажется, милсдари, пришла пора заняться ими вплотную. Благо с матерью пропавшего ребёнка мы уже договорились, а другие присутствующие не очень-то хотят лезть ночью в курганы, не так ли?

— Если ты берёшь это дело на себя, то получишь вознаграждение не только от Венны, но и из городской казны. Сам знаешь, Венна живёт скудно, куда ей платить охотнику на чудовищ, — одобрил ведьмака ипат.

— Цена вопроса? — по-деловому спросил Геральт.

— А вот цену ещё предстоит установить магистрату, — вмешался Оссиан. — Хоть мастер Кадваллон стар и сед, это ещё не предлог, чтобы швырять наши подати...

— "Всяким проходимцам и мутантам", ты хотел сказать, милсдарь Оссиан? Ради богов, не продолжай, я такого уже достаточно наслушался, — вовремя заткнул его ведьмак. Милсдарь негоциант, столкнувшись с незнакомым словом "мутант", озадаченно осел на лавку, а Геральт продолжал:

— Я знаю в округе пару мест, где с наступлением темноты собираются блуждающие огоньки. Ближайшее из них — это озерцо к северо-западу от Херна, близ крепости Каларфель...

Каларфель, заброшенный ещё тысячу триста лет тому назад, считался местом гиблым. Располагался он на южной окраине нагорья Тирн Гортхад, про которое довольно сказать, что на его северном конце находились Могильники. Во времена ангмарских войн местные замки были последним оплотом кардоланцев, и из-за магического загрязнения их постепенно заселила разная неупокоенная нежить.

Потому Кадваллон на всякий случай отрядил в помощь Геральту из Ривии двух добровольцев. Ими оказались милсдарь Рендал из старой нуменорско-тарбадской уважаемой фамилии и некто Менельдир. Хотя имя Менельдир носил дунаданское и плащ тоже, дунаданом себя не считал и убрался от них подалее, нанявшись в городскую стражу Херна. Ведьмак и следопыт-ренегат иногда пересекались на кардоланских тропочках, но только теперь выступали в одной полновесной команде.

В самую глухую полночь, под уханье сов и стрёкот сверчков, вся троица засела за невысокой песчаниковой грядой напротив искомого озера. Блуждающие огоньки — эти паршивые родственники ледяных мраков и могильных свечей — устроили настоящий слёт в замшелой старинной арнорской беседке на берегу, водя хороводы и ещё валар знают какие фигуры вокруг неё.

— Зараза... Да их тут целый свечной заводик, — оценил обстановку ведьмак. — И, кажется, плачущую милсдарыню я тоже вижу, — кивнул он головой в сторону высокой фигуры в белом.

Судя по базарным сплетням Херна, Плачущая Госпожа повелась на Южном Нагорье чуть меньше месяца тому назад. Все хуторяне, переселенцы, охотники и гробокопатели, которые её встречали, в один голос описывали Госпожу как призрак эльфки или арнорской знатной девы, окружённый "караулом" из таких огоньков.

— Подберёмся-ка поближе, — кивнул Геральту Менельдир. — Посмотрим, что они делают.

Аккуратно подобравшись к берегу, троица спасателей Кая смогла сквозь заросли осота разглядеть, что же творится в беседке. Госпожа сидела, опустив ноги в воду, и баюкала мальчика — скорее всего, как раз Кая, — прижав к груди и напевая что-то по эльфски мелодичное.

"Их любимая забава — утопить кого-нибудь в омуте или свалить в яму поглубже. Похоже, что это не она управляет огоньками, а они её гипнотизируют вместе с мальчишкой", — подумал Геральт. — "Но у самих огоньков и мраков мозгов не хватит, чтобы кем-то сознательно управлять. Госпожу контролируют... через них? Кто? И для чего?".

— Тогда делаем так: тебя, милсдарь Рендал, малец уже знает и не побоится. Забирай Кая, а я возьму на себя блуждающие огоньки. Ты же, Менельдир, поможешь перехватить Плачущую Госпожу, когда она очнётся. Или если очнётся, — мрачно сказал ведьмак. — Нет возражений?

Возражений не последовало, и Геральт с добровольцами из Херна начали действовать по ими утверждённому плану. Ведьмак вступил в схватку с огоньками, выполняя по колено в воде сложные пируэты с серебряным мечом. Но их чары пока ещё не спадали, и плачущая дева вместе с похищенным ребёнком как завороженные следили за этим причудливым боевым танцем.

За ними, в свою очередь, следили Рендал и Менельдир, выжидая подходящего момента. Наконец, после того, как пятый, наверное, огонёк отдал Врагу свою сомнительную душу, Кай и таинственная милсдарыня словно проснулись. Мальчишка заёрзал, свалился с коленей Госпожи в пруд, забултыхался и заорал.

— Ух! Уй! Где я?! Где все?! Ма-ама-а!!!

Рендал, не мудрствуя, полез вытаскивать плохо плавающего Кая из воды, а Геральт метнулся вверх по склону от беседки, отсекая похитительнице детей путь на север. Менельдир точно так же перекрывал Госпоже путь на юг. Казалось бы, всё шло как по маслу.

Но тут ведьмак в темноте сделал неверный шаг, поставил ногу на слишком неудобный кусок песчаника и с бранью на Старшей Речи покатился вниз. Странная женщина бросилась мимо него наверх с мучительными воплями:

— Не трогай меня! Я найду его! Мелланион! Мелланион! Где ты?!

— Кричит по-эльфски, — тяжело выдохнул Геральт, отряхиваясь и карабкаясь в гору, на которой виднелись стены Карафеля, но куда им с Менельдиром было до легконогой эльфки! С криками "Мелланион!" она промчалась вдоль развалин, не задумываясь о том, что может там её подстерегать, и оторвалась от погони.

— Теперь мы догоним её только верхом, — констатировал дунадан-ренегат. — Но пока вернёмся к лошадям... Да и Кая как-то вернуть родителям нужно.

— Эльфка, — не давала покоя ведьмаку мысль. — Какого чёрта лешего эльфка занимается такими делами?

— Вот и мы хотели бы знать — за каким орком понадобилось эльфийке бродить ночами по холмам и сманивать человеческих детей невесть куда и, возможно, на верную гибель! Ведь наш мальчишка из Херна — это первый, которого нашли! А что сталось с остальными — ведает одна владычица Элберет! — прочуствованно выступал на заседании магистрата следующим утром милсдарь Оссиан. — Не секрет, что многие наши сограждане эльфов недолюбливают и боятся. Но теперь, когда им угрожает столько опасностей, зачем они дают нам прямой повод себя ненавидеть?!

— Может, и не они, — возразил Рендал. — Чёрные силы, враждебные и им и людям, крепчают. А Мордор пойдёт на любые подлости, чтобы рассорить нас и затем раздавить поодиночке.

— Кто о чём, а вшивый о бане! Какой Мордор?! Чем он угрожает Кардолану? В то время как эльфы... — продолжал Оссиан, но тут его прервал стук палки ипата Кадваллона.

— Призываю тебя к порядку, Оссиан! Наш устав прямо запрещает обзывать противника на совете вшивым! Градоправление должно быть благопристойным, — объявил Кадваллон. — Но в главном твоя правда — такого допускать нельзя. Я же позволю себе предложить вот что.

В паре дней пути к северу от Херна высятся на холмах развалины Караноста — древней столицы наших предков. Где-то в них эльфы-наблюдатели из-за реки Митейтели устроили себе пристанище. Мы можем направить к ним посланца, который изложит им наши жалобы и потребует обуздать безумную соплеменницу, а также выдать оставшихся детей родителям.

— Кого же ты хочешь направить к эльфам? — спросил седеющий член совета Абертол.

— Я бы предложил для этого дела ведьмака, — вступил Рендалл. — Говорят, раньше тот служил у эльфов в предгорьях Мглистых, да и эльфийскими наречиями он владеет лучше нас всех.

Так случилось, что большинство голосов в силу неких неведомых Геральту муниципальных политических комбинаций поддержали Рендала. И теперь ведьмак следовал по старой кардоланской дороге в Караност, имея при себе официальную грамоту от ипата, подтверждающую его полномочия.

Геральт под порывистым ветром с юго-запада ехал на Плотве лёгкой рысью, стараясь не отставать от роханского жеребца милсдарыни Риангар — она из чисто девичьего любопытства вызвалась следить за ведьмаком, дабы не обманул он доверие магистрата славного Херна. Впрочем, слушать истории про Каэр Морхен, старого Весемира и ведьмачью науку угловатой девице было куда интереснее.

Всадники перешли древний мост через реку и двинулись на северо-восток, где на горизонте уже виднелись склоны Южного Нагорья. Уже вечерело, когда навстречу им выехала почти целая кавалькада — три эльфа.

— Именем Имладриса, стойте! Кто вы такие и зачем едете в Караност?! — прокричал вожак эльфов до боли знакомым ведьмаку голосом. Да и видик у него был слишком узнаваемый — огромная красная повязка, закрывающая правый глаз к хренам собачьим, не позволяла перепутать его ни с кем даже в ривенделлском платье.

— Иорвет! Что ты тут делаешь, hen arse⁽¹⁾? — поприветствовал его Геральт.

1) старая задница (Старшая Реч)

Вернуться к тексту