Тридцать один оттенок рыжего (джен)

— Поверить не могу, что всё закончилось вот так! Ты только представь, наш упырь оказался скрипачом! А я всегда говорила, что он не просто так по трубам бьёт, а ритм выстукивает!

Гарри улыбнулся и устало вытянул ноги. Какое счастье вернуться домой после утомительного дня. Он нашёл в себе силы сходить в комнату мальчишек, потом поцеловал спящую Лили, поднял с пола её любимицу — тряпичную куклу Луну — и положил рядом с подушкой. Проснётся — будет искать ведь.

Надо было сходить в душ, но сил подняться не было. Так бы и уснул на диване. Он слушал рассказ Джинни, радуясь, что никто не пострадал. Чего только не бывает в мире волшебников! Он давно привык к чудесам. Хотя самым большим чудом по-прежнему считал эти счастливые минуты, когда возвращался домой в свой дом, в свою семью.

— Мы завтра с Гермионой хотели же в Нору отправиться, — делилась Джинни. — А потом Гермиона сказала, что с вечера пойдёт к Луне, переночует у неё, а утром в Нору придёт. А тут вон что! Не знала, что Сандра Фосетт умеет с упырями разговаривать. Плохо её помню. В детстве мы мало общались, она всё же постарше.

Джинни наморщила лоб, пытаясь вспомнить подробности общения с Сандрой.

— А ты как? — спросил Гарри. — Как ребята?

— Ой, сегодня статью выпустили про Глиннис Гриффит. Целый разворот! Неплохо получилось, думаю, интерес к «Гарпиям» только возрастёт. Дети нормально. А вот Рон, когда я пришла их забрать, выглядел не очень.

Гарри усмехнулся.

— Рону пора открывать агентство «Рыжий нянь». Я ему так и сказал, когда утром отводил ребят к ним.

— Он тебя никуда не послал с твоим предложением?

— Он посоветовал мне сходить пешком в одно место.

Джинни прыснула.

— Завтра возьмём наших с собой. Раз Молли-младшая и Люси практически поправились. Хорошо, что к маминому дню рождения всё благополучно разрешилось. Не представляю, чтобы было бы с Луной, если бы… Короче, лучше не думать.

— Мне самому интересно подробнее узнать, что там случилось, в доме Лавгудов. Сдаётся мне, Уильям оказался на том же призрачном вокзале Кингс-Кросс, где побывал я. Только у меня это был вокзал, а у него кладбище.

— Вот сегодня и узнаем, — решительно сказала Джинни. — Гермиона написала, они отведут детей к родителям Гермионы и заскочат ненадолго. Пойдёшь в душ? Давай, я быстро мясо приготовлю. Прости, не успела… Сам понимаешь, пока вернулась.

— Джин, ну что ты извиняешься? Я что, маленький? Иди сюда…

Гарри притянул Джинни к себе, обнял её за талию и заключил в плен своих рук, уютно устроив ладони на заднице.

— Гарри Поттер, ты рискуешь встретить моего брата с его женой в неловком положении, — назидательно сказала Джинни и попыталась выбраться.

— М-м-м, — сказал Гарри. — Мне нравится, как ты сопротивляешься. Повторите, пожалуйста.

Джинни рассмеялась и поцеловала Гарри в макушку.

— Гарри, правда, неудобно. Иди мойся.

Гарри снял пиджак, брюки и направился в душ. А Джинни занялась поздним ужином. Пока мясо поджаривалось, она решила убрать вещи Гарри. Взмахнула палочкой, отправляя пиджак на вешалку, а брюки заставляя аккуратно сложиться и улечься на стул.

Пиджак кувыркнулся в воздухе, из кармана выпала карточка.

Джинни машинально подняла её, решив вернуть на место — мало ли, какая-нибудь визитка или важная информация, записанная на клочке картона.

Это была колдокарточка. Отлично сделанный портрет с хорошим разрешением. Чужой портрет женщины. Она была красива до безобразия. Чёрные волосы лёгкими волнами спадали с открытого лба. Ямочки на щеках и чуть приоткрытые губы выдавали чувственную, страстную натуру. Голубые глаза в сочетании с иссиня-чёрным отливом волос придавали образу что-то колдовское.

— Ведьма, — нахмурилась Джинни.

Кто вообще это такая? Почему Гарри носит её фото у себя в кармане пиджака? Поближе к сердцу?

Летучемышинный монстр поднял внутри Джинни свою голову. Стоп. Не может этого быть. Просто не может. Это же Гарри!

Джинни приструнила своих внутренних драконов. И что теперь? Невинно поинтересоваться за ужином у мужа, чьё фото он бережно хранит?

Может, это объект слежки? Ага, и поэтому Гарри носит фото этого объекта с собой. Конечно! Может, на фото чары иллюзии? И это вообще не колдофото, а, скажем, секретный пароль от входа в Отдел тайн?

Джинни просканировала карточку известными ей заклинаниями. Нет, чарами для отвода глаз здесь не пахло.

Но тогда что?

Настроение улетучилось так же быстро, как и вернулось после срочной совы от Гермионы.

Она так и не решила, как вести себя. Всё же подозревать Гарри в измене было полной глупостью. Джинни знала, да нет, она была уверена, что у Гарри никого нет, кроме неё!

И всё же лёгкая тревога закралась. Она похлопала себя по слегка округлившейся талии. Конечно, когда у тебя трое детей, сложно прикидываться осой.

От необходимости «делать лицо» её избавил звонок в дверь — сработали сигнальные чары. Гермиона с Роном принесли с собой пиццу, и пока Джинни её раскладывала по тарелкам, вернулся из душа Гарри.

Гермиона практически не ела, потому что подробно пересказывала события сегодняшнего позднего вечера. Джинни настолько была поражена рассказом, что даже и думать забыла про злосчастный чужой портрет. Какие глупости, Гарпия всемогущая! Тут вон у людей действительно чуть трагедия не случилась. И всё же… Чьё это фото?

— Представляете, — рассмеялась вдруг Гермиона, когда пицца была съедена, вопросы заданы и любопытство удовлетворено. — Я, чтобы расплатиться за пиццу, взяла у Рона кошелёк. А у него в кармашке колдография чужой женщины. Рон, покажи!

— Да уж, — хмыкнул Рон. — Спасибо тебе, Гермиона. Я тоже тебя люблю.

Джинни переводила взгляд с Рона на Гермиону в недоумении.

Рон достал из кармана бумажник, вытащил колдографию, положил на стол.

На Джинни смотрела и улыбалась от уха до уха рыжая женщина с кучей веснушек на носу, длинным носом и жиденькими кудрями.

— Кто это? — ничего не понимая, спросила Джинни.

— Вот и я спросила у Рона, — совсем не по-гермионски опять хихикнула Гермиона.

— Ага, говорит: «Рон, а что это за страшилище у тебя на карточке? Бедняга, с таким носом и ушами ей, наверное, не сладко. Ой, прости, наверное, это очередная кузина Уизли?» — передразнил Рон Гермиону.

Гермиона засмеялась.

— Я ж не знала! Но это правда было смешно.

— Так кто это? — сбитая с толку Джинни ничего уже не понимала.

— Гарри, а твоя где? Ты не показывал Джинни? — спросил Рон.

— Нет, ещё не успел, — сказал Гарри. — Джин, а где мой пиджак? А, вижу!

Гарри поднялся, прошёл к вешалке, достал из кармана колдографию и положил на стол на всеобщее обозрение. Джинни пришлось делать вид, что она видит эту сексапильную дамочку в первый раз.

Гермиона пригляделась внимательнее.

— Ну вот это совсем другое дело! Хороша!

— Да объяснит мне кто-нибудь, что происходит? — рассердилась Джинни. — Кто это?

— Это — я! — улыбнулся Гарри. — Эти придурки — ай, Рон, не бейся! Я хотел сказать, братья Уизли придумали новое развлечение. Поставили во «Вредилках» аппарат мгновенного колдофото. Там можно выбрать кучу фильтров. С усами, шляпой, состариться, всё такое… Но большей популярностью пользуется смена пола. Это я в женском варианте, так сказать. Только глаза голубые.

— Рона и Генриетта, — так и покатилась Гермиона.

Джинни смотрела на колдофото несколько секунд, а потом на неё накатили приступ хохота и невероятное облегчение.

Когда Рон с Гермионой ушли, Гарри и думать забыл, что полтора часа назад смертельно хотел спать. Он требовательно потянулся к Джинни с поцелуями, чувствуя, как она отзывается и открывается ему навстречу. Дыхание их сбилось, поцелуи становились всё жарче. Внезапно Джинни отстранилась и хихикнула.

— Джинни… Джинни, что-то случилось? — попытался выровнять дыхание Гарри.

— Гарри, давай включим свет. Мне кажется, я целуюсь не с тобой, а с той женщиной.

— Поэтому ты так завелась, м? — спросил Гарри, одновременно создавая шар света и прикусывая мочку уха Джинни.

— Генриетта, — выдохнула Джинни.

Она хотела сказать что-нибудь ещё, но нахлынувшая волна неги заставила её слабо застонать.