Наследие. Воскрешающий камень (джен)

— А я вас по-другому представлял, — ляпнул Альбус. В повисшей тишине это прозвучало особенно громко.

Гениальное замечание. Однозначно. Черный человек — то есть Северус Снейп — всем телом развернулся к мальчику.

— И как, позвольте узнать? — взглядом этих прищуренных глаз можно было выморозить Озеро до дна. В нем явно угадывалось домысленное: «Какие претензии? Что во мне вас не устраивает, а?».

— Ну, не так… Не таким молодым, — замялся Альбус. — То есть не подумайте, что это как-то в плохом смысле, я вообще…

Тот поднял руку, прерывая бессвязный поток слов.

— Смею вас уверить, я значительно старше и опытней, чем может показаться.

Малфой-старший принял строго вертикальное положение — и осторожно приблизился к мужчине:

— Вы позволите? — поинтересовался он, поднимая палочку.

«Черный человек» с деланным безразличием пожал плечами. Малфой зашептал, и с его палочки посыпались серебристые искры. Белесые брови почти столкнулись на переносице. Наконец, фонтан искр иссяк, и Малфой-старший поднял глаза на темноволосого мужчину:

— Возраст — двадцать один год, восемь месяцев и двадцать два дня. Кровь смешанная, доминируют черты старинного, но ныне угасшего рода. Преобладание в структуре магии стихии воды и весьма необычная при таких данных способность к ментальным искусствам. Более полутора тысяч заклинаний в активном использовании. Чувствуется некоторое несоответствие между возрастом и навыками, не правда ли?

Ему ответили кривоватой усмешкой:

— Вывод, без сомнения, безупречен. Однако он не может ни подтвердить, ни опровергнуть ваше предположение о том, кто я. Все те же проблемы с доказательной базой, мистер Малфой?

— Нельзя говорить о «тех же» проблемах, если никогда их не знали, — мистер Малфой облизнул губы — точно так, как делал Скорпиус, когда волновался. — Так что, либо вы действительно знали меня прежде, либо…

— …Либо я намеренно вожу вас за нос. Вопрос в том, во что вы хотите и можете верить. Даже Сыворотка Правды не сможет удовлетворить ваше любопытство — в конце концов, я могу быть совершенно искренним в своем бреде сумасшедшим. А может, я сам не уверен в том, кто я и что я…

— Хватит! — Малфой-старший вздрогнул всем телом. — Пожалуйста, хватит!

Усмешка исчезла. Теперь черный человек просто не спускал с мистера Малфоя тяжелого взгляда. Тяжелого, темного и приправленного толикой затаенной боли.

— Мне нечем подтвердить свои слова, — прошептал он.

Малфой-старший вытянулся в струну.

— Не становитесь моим личным боггартом…

— Каким именно? — уголок рта снова дернулся вверх, но на сей раз это напоминало улыбку — тихую, непривычную и тщательно скрываемую, но тем не менее. — Люциусом с розгой наперевес? Пьяным дуэтом Мальсибера и Эйвери? Или… — уголки рта разъехались еще шире, — Дедаброй-Кадаброй?

Скорпиус сдавленно фыркнул. Похоже, он был в курсе того, кем являются все эти в высшей степени странные личности. А мистер Малфой спокойно улыбнулся.

— Мне уже давно не семь лет.

— Тогда вы, надеюсь, нашли более эффективный способ борьбы со страхом, нежели тогда. Было бы неловко, если бы мне, по примеру вашего грозного деда Абраксаса, пришлось вырядиться в наволочку домового эльфа.

Малфой-старший шагнул вперед.

— Сами же и научили… Крёстный, — сказал он и заключил мужчину в объятия.

Глаза у обоих подозрительно блестели.

* * *

— Нужно вызвать Поттера, — с сожалением произнес Северус Снейп.

Драко Малфой скривился.

— Это действительно необходимо? Мое поместье и все мои ресурсы в вашем распоряжении. Я знаю, у кого выправить документы, создадим вам новую личность. Родные за океаном — ну, то есть родственники моей жены — они с радостью вас примут. Черт, я даже не рассказал вам, что женился… Скорпиус будет молчать, а на Поттера-младшего можно наложить Обливиэйт.

— Я вполне могу тоже молчать, — решил уточнить Альбус.

— Эй, я не позволю так поступить с моим другом! — воскликнул Скорпиус. — Это, по меньшей мере, подло!

Мистер Малфой смерил его строгим взглядом.

— По меньшей мере, подло заставлять отца аппарировать через континент, подвергая свою жизнь неоправданному риску.

— Еще как оправданному! — возразил Скорпиус.

— Мы с тобой дома поговорим, — проникновенно пообещал ему отец. Но Скорпиуса так просто не заткнешь:

— Это была чрезвычайная ситуация! И вообще, во всем виноват Криви!

Вот на этих словах Малфой-старший позеленел.

— Я просил… — севшим голосом сказал он. — Я умолял тебя не связываться с этим человеком!

— А я и не связывался, — фыркнул Скорпиус. — Он сам привязался к Поттеру. Ну, а когда его фокусы стали опасными, я не смог не вмешаться.

Малфой-старший судорожно втянул воздух.

— Пап, ты сам учил меня, что своих не бросают! — укоризненно покачал головой мальчик. — И потом, я действовал продуманно!

— В каком, интересно, месте — продуманно? — перебили его в два голоса. Альбус недоуменно уставился на Снейпа — и встретил столь же растерянный взгляд. Похоже, озвучивать мнение, совпадающее с чьим-либо еще, было в новинку им обоим.

— Все это дело прошлого. Сейчас нужно думать о том, как справиться с последствиями. И я склонен полагать, что сложившаяся ситуация куда серьезней, чем агрессивная форма помешательства у одного из преподавателей, — Снейп взмахом руки призвал присутствующих к молчанию. — Дело в том, что мистер Поттер в силу обстоятельств оказался обладателем весьма могущественного артефакта. Следствием этого стали как опасная деятельность мистера Дэнниса Криви, так и мое… м-м-м… оживление. Артефакт специфический, малоизвестный и стопроцентно некромантический. Если бы цели Криви были личными, он бы заставил мистера Поттера воспользоваться артефактом — однако он, напротив, собирался переправить мистера Поттера к некоему сообщнику, не разбираясь в том, есть ли у него с собой требуемый артефакт или нет. Что привлекает внимание к фигуре сообщника. По-видимости, именно сообщник является инициатором и мозговым центром охоты за артефактом. Он снабжает Криви информацией, зачаровывает мощный портал, даже наделяет его способностями к легилименции. В бытность студентом Криви был совершенно не приспособлен к ментальной магии — слишком груб и прямолинеен — но сегодня я был свидетелем профессионально исполненного им ментального подчинения. И даже если Криви самоустранился, остается его сообщник, который вполне может снарядить за Поттером еще одного охотника — или явиться за ним самостоятельно.

Повисла тишина. Альбус вдруг захотел, чтобы все это оказалось сном. Кошмаром. Так, чтобы он сейчас проснулся — и…

— Таким образом, младший Поттер обладает столь же специфическим везением, как и его отец? — после долгой паузы спросил мистер Малфой.

— Боюсь, что так. И, раз уж я не знаю, надолго ли хватит моей неожиданно обретенной жизни, мой долг — как можно скорее известить мистера Гарри Поттера о грозящей его сыну опасности.

— Вам так не хватало возни с Поттером? — хмыкнул Малфой-старший.

— Полагаю, что это сродни вечному проклятию, — пожал плечами Снейп. — Кстати, если хотите, чтобы Скорпиус не вляпался в эту историю окончательно, сейчас самое время вернуться в поместье.

Мистер Малфой кивнул в знак согласия.

— Дживси! — он щелкнул пальцами, и в комнате появился домовой эльф. Эльф выглядел куда моложе знакомого Альбусу Кикимера, но при этом был совершенно лыс, а вместо обычных для домовиков полотенца или наволочки на нем были брюки, рубашка и темный жилет.

— Папа! — негодующе подпрыгнул на кровати Скорпиус — и тут же поморщился: действие обезболивающего заклинания почти выдохлось.

Эльф взглянул на него и сдвинул на переносице лохматые бровки:

— Мастер Скорпиус все-таки попал в неприятности.

Мальчик чуть покраснел и пробормотал:

— Уж хоть ты-то должен понять, Дживси…

— Камин подключен к сети, верно? — спросил эльф, и не дожидаясь ответа, зажег огонь. — Нужно отправить мастера Скорпиуса к господину МакДьюи, он сможет позаботиться о его травме.

— Прекрасная мысль, — кивнул мистер Малфой. — Я присоединюсь к вам, как только успокою Асторию.

Мужчина подошел к кровати и поднял сына на руки. Смущенное и скомканное: «Яженеребенок!!!» он проигнорировал. Как только он помог Скорпиусу встать за каминную решетку, домовик извлек прямо из воздуха туго набитый кожаный мешочек и передал хозяину.

Мистер Малфой распустил шнурок на горловине и проследил, чтобы и эльф, и мальчик загребли по полной горсти Летучего пороха.

— Надеюсь, что Эндрю вправит тебе мозги, — сказал он сыну.

Скорпиус ответил ему честным и дерзким взглядом:

— Он согласится, что я поступил правильно.

Малфой-старший возвел глаза к потолку:

— Я просто хочу, чтобы ты был осмотрительнее. Все, обсудим это позже.

И со словами: «Дом МакДьюи!» Скорпиус и домовик исчезли в столбе зеленого пламени. Мистер Малфой обернулся к Снейпу:

— Я открою для вас камин в поместье. Или можете аппарировать, но лучше не в дом — я его слегка… эм-м… отремонтировал, а в каменную беседку или к главным воротам. И помните — я жду вас. В любом, черт побери, виде.

И тоже исчез в каминной сети.

Снейп опустился на кровать рядом с альбусовой.

— Мне приходилось вызывать родителей моих студентов в школу, но чтобы так… Позволите вашу палочку, мистер Поттер?

Минуту спустя перед ними стояла серебристая лань.

— Надеюсь, вашему отцу это покажется достаточно убедительным.

* * *

Вскоре в коридоре послышались шаги. Дверь скрипнула, и у Альбуса замерло сердце — неужели папа уже здесь? Но вошедший оказался профессором Фаустом, и с ним была директор МакГонагалл. Альбус почувствовал себя слегка разочарованным, успокоился… но вдруг вспомнил, что госпожа директор может задать ему далеко не один неприятный вопрос.

Но от вопросов он был избавлен — хотя бы временно, потому что директор заметила Снейпа.

— Вот ведь Мордред драный! — воскликнула она — и тут же, будто опомнившись, прижала ладони ко рту. Жест, свойственный набедокурившей школьнице, но никак не серьезному директору.

Ее взгляд метался со Снейпа на Альбуса, на вежливо молчащего и ничего не понимающего в происходящем Фауста, снова на Снейпа…

— Мне кажется, мы с коллегой обсудим происшествие в моем кабинете, — наконец произнесла она. — Там, знаете ли, удобнее, к тому же сможем связаться с Авроратом, с Министерством… Со святым Мунго связь не требуется?

— Нет, с Поттером все будет в порядке, госпожа директор, — ответил Снейп. Его лицо превратилось в безразличную маску.

— Вот и замечательно, — Миневра МакГонагалл ухватила Снейпа за рукав и решительно потянула за собой. — Рихард, могу я попросить вас присмотреть за пострадавшим?

«Да, разумеется!» Фауст ответил уже ее спине, удаляющейся с неожиданной для возраста директора прытью.

— А как мистер Малфой? — без особой надежды на вразумительный ответ поинтересовался Фауст у Альбуса. — Он же тоже должен быть здесь.

— Его уже отец забрал. А теперь, пожалуйста, могу я пока поспать? — сказал Альбус и позорно капитулировал под одеяло.

* * *

Гарри Поттер служил аврором уже пятнадцать лет. Он участвовал в сотнях опасных операций, не говоря уж о том, что в одиночку выходил против Воландеморта и остался жив, относительно здоров и даже психически нормален.

Но никогда еще он не получал Патронусов-посланников от мертвых профессоров из Хогвартса. Тем более тогда, когда он ищет своего сына, ухитрившегося потеряться по дороге домой.

Так что ничего удивительного в том, что Гарри Поттер плюнул на бесконечные разговоры с ничего толком не знающим Джеймсом и знающими ненамного больше слизеринцами, перепоручил аналитическую работу верной подруге Гермионе Грейнджер-Уизли и аппарировал в Хогсмид, откуда и направился в свою альма-матер.

Сугробы намело глубокие, под снегом коварно прятался довольно-таки скользкий слой льда, да еще и стемнело так, что без Люмоса дороги не разберешь, но все это замечательно отвлекало Гарри Поттера от тревожащей неизвестности.

Войдя в незапертые ворота (и куда только Филч смотрит!), мужчина решил начать поиски хоть кого-нибудь с директорского кабинета. Даже если там нет МакГонагалл, можно будет привлечь к поискам портреты и задействовать обширную коллекцию детекторов магии.

Однако ему повезло — МакГонагалл была на рабочем месте и сразу впустила бывшего ученика. Гарри порадовался было, но тут его нос уловил терпкий запах выдержанного шотландского виски. Зайдя в освещенный кабинет, он заметил и раскрасневшиеся щеки МакГонагалл, и сваленные покосившимися стопками бумаги, и пару стопок на совершенно пустом столе. Стул для посетителей был трансфигурирован в кресло с высокой спинкой, и в этом кресле явно кто-то сидел — Гарри видел небрежно вытянутые длинные ноги и расслабленно лежащую на подлокотнике бледную кисть руки. В общем, все это было в высшей степени подозрительно.

— Я не помешал, профессор?.. — осторожно осведомился Гарри. Даже после стольких лет он не мог перейти со своим бывшим деканом на менее официальное «Миневра» — в отличие от ее посетителя, которому хватило наглости заявить:

— Оставьте нас, Миневра. Думаю, мы с вами обговорим детали позднее.

И ведь даже с кресла не поднялся! Тем не менее, директор МакГонагалл не только не одернула нахала (а ведь он ей в сыновья годился, судя по голосу!), но и улыбнулась:

— Хорошо. Пойду пока, поговорю с Рихардом — боюсь, он совсем зачахнет, если ему ничего не объяснить, — и покинула кабинет.

Гарри топтался на месте, не решаясь ни сесть на свободное (директорское же!) кресло, ни развернуться и уйти. Даже портреты, на чью помощь он рассчитывал в случае отсутствия директора, его подвели — рамы чернели пустотой, словно все их обитатели с поразительным единодушием решили прогуляться.

— Будете стоять столбом, мистер Поттер? — поинтересовался сидящий в кресле. Голос отчего-то показался Гарри знакомым, хотя он никак не мог припомнить, кто бы мог похвастаться подобной возможностью безнаказанно хамить МакГонагалл.

— Предпочитаю стоять в присутствии старших и уважаемых людей. А сейчас решаю, стоит ли уйти прямо сейчас или лучше дождаться директора. Я пришел, чтобы поговорить с ней, а не с вами, мистер Низкопробный Наглец.

Гарри хотел, чтобы его слова задели того человека — не похоже, чтоб это у него получилось.

— Браво, мистер Поттер! Вы не изменяете своей привычке хамить тем, к кому не испытываете теплых чувств. И все же я предпочел бы, чтоб вы сели, — с непонятной грустью добавил Наглец и встал с кресла.

Гарри Поттер служил аврором уже пятнадцать лет. Гарри Поттер участвовал в сотнях опасных операций, не говоря уж о том, что в одиночку выходил против Воландеморта и остался жив, относительно здоров и даже психически нормален. Но сейчас он — стыд-то какой! — свалился в обморок.

Северус Снейп был последним, кого он ожидал бы увидеть.

* * *

Ноздри защекотал резкий запах нашатыря. Гарри Поттер наморщил нос, но запах никуда не исчез, но напротив, будто стал сильнее и гаже. Так что Гарри оглушительно чихнул, а потом ему волей-неволей пришлось открыть глаза. И первое, что он увидел — золотисто-бурая гладь виски в граненом стакане.

— Пейте, — раздался над ухом голос. — У меня нет времени варить успокоительное, так что берите, что дают.

Гарри залпом осушил стакан и повернул-таки голову в сторону говорящего:

— Я умер?

Снейп на это только хмыкнул.

— Вы живее всех живых, Поттер. И я — по крайней мере, сейчас — тоже.

— Но вы… Я…

— Потрясающее доказательство ваших умственных способностей. Может, скажете, зачем вам понадобилось бросать в Запретном лесу опасный артефакт?

— Что? — Гарри все так же не понимал. Некоторые вещи со временем ничуть не меняются — надежный уют Хогвартса, радость полета, непонятные объяснения Снейпа…

— Воскрешающий Камень, Поттер! — рявкнул Снейп. — Какого Мордреда лысого вы воспользовались им, став его полноправным хозяином — и оставили его? Я говорю о событиях почти двадцатилетней давности, если вы по-прежнему непроходимо глупы!

— А вы непроходимо вредны, — обиделся Гарри. — И мне все равно неясно, что я сделал не так. Да вы вообще радоваться должны, если вас этот камень оживил!

— О да, я безумно рад! — огрызнулся Снейп. — Это же просто потрясающе: умереть — и не иметь возможности исчезнуть в небытии только потому, что одному малолетнему идиоту взбрело в голову пообщаться с мертвыми!

— Если бы не они, я бы вообще не смог решиться и выйти к Воландеморту! — проорал Гарри. — И вы к этому не имеете никакого отношения!

— Было бы неплохо, но это не так! — градус снейпова гнева накалился до предела. — Вместо того, чтобы призвать все части души Темного Лорда и разбить их поодиночке, благо, оставалось всего три, вы ударились в геройство и пошли на поводу у безумного магического террориста и умерли, чертов Поттер, умерли после всех стараний! Вы могли не вернуться, сумасшедший вы, безответственный, ГЛУПЫЙ МАЛЬЧИШКА!

Гарри словно ледяной водой окатили. Посмотреть на них двоих со стороны: нависли над столом, рычат, как два вервольфа, бескровно-белые пальцы сжимаются в кулаки… А он столько не сказал этому человеку. А Снейп орет на него — и не потому, что Гарри запорол дело, у него все получилось, а… почему?

— Простите, — Гарри постарался, чтобы его голос звучал спокойно. — Но я рассказал Невиллу про Нагайну, да и без крестражей Воландеморт стал бы простым смертным…

Снейп осекся. Пару мгновений он устало смотрел в глаза Гарри — не читал мысли, нет — просто смотрел.

— Не в этом дело, — наконец сказал он. — Я считал, что Дамблдор растил вас, как свинью для убоя, но Камень… Я узнал-таки о крестражах, потому что вы со своими друзьями слишком много болтали в пределах слышимости Финеаса Найджелуса, а он прекрасно помнит содержание всех книг в библиотеке Блэков и не против поразглагольствовать на эту тему. Но Дары Смерти… Тем более действительно работающие Дары… В моем корявом посмертии я обрел надежду, что Дамблдор все же любил вас, что он все же оставил вам возможность спастись, спрятанную в этом дурацком снитче… И каково же было мое бешенство, когда вы, не задумываясь, отправились на собственную казнь!

— Но как, профессор? Вы не могли…

Снейп отвел взгляд.

— Довольно просто, Поттер. Не знаю, что именно вы видели в те минуты, когда были фактически мертвы, но именно так для вас выглядело Междумирье. Оттуда души могут отправляться в Иной мир, он же Царство Мертвых, Асфоделевые поля, Вырий — да как его только не называют. Тот Свет, Аннон, Аид... Некоторые, впрочем, выбирают мир подлунный, наполненный жизнью.

— Но тогда вы должны были стать призраком, или? .. — Гарри поежился от этой мысли.

Он вспомнил, как громил этот самый кабинет после смерти Сириуса — и как потом раскрывал ему тайны посмертия Почти Безголовый Ник. После того рассказа Гарри и врагу бы не пожелал стать привидением.

— Одно уточнение: чтобы придать своей душе видимый призрачный образ, волшебник расплачивается своей магией. Собственно говоря, именно поэтому души маглов не скитаются по свету — им попросту нечем заплатить. Нет образа, нет привязки — и душа через три дня исчезает, рассеивается, как дым. Приблизительно через сорок дней от нее не остается и следа ни в том, ни в этом мире.

— И вы… — сердце Гарри пропустило удар.

— По моим расчетам, трех дней вполне хватило бы, чтобы узнать финал Битвы за Хогвартс, — совершенно спокойно сказал Снейп. Он снова смотрел Гарри в глаза. — А болтаться по Хогвартсу в виде бесправной тени — увольте. Так что мои планы на посмертие были короткими и конкретными.

Гарри хотел бы знать, что такого важного Снейп хотел узнать за эти три дня — настолько важного, чтобы отказаться от рая, ада и бессмертия души. Но спросить не мог, и потому вопрос, который он задал, был прост:

— И что же пошло не так?

Снейп опустил голову.

— Я был там, когда вы использовали Камень. Для мертвых он сияет путеводной звездой — думаю, именно так он призывает души из Иного мира. А я просто оказался рядом. Когда Камень… выпал, их души вернулись туда, откуда их привели. Но не я. Я должен был остаться. И остался — вот только не на три дня, как рассчитывал, а много дольше. Полагаю, именно сила Камня, лишившегося хозяина, удерживала меня все эти годы, не позволяя исчезнуть.

В голове Гарри со страшной скоростью метались мысли: он пытался представить себя на месте Снейпа. Он видел крах дела, ради которого пожертвовал жизнью, и видел его триумф; он был на собственных похоронах; он знал, что тех, кто так и не простил его, было в разы больше, чем поверивших в его преданность; он видел горящий Хогвартс и Хогвартс отстроенный…

И совершенно точно знал, где и как Гарри Поттер проводил второе мая. О, Мерлин…

Но Снейп, похоже, не собирался развивать эту тему. Он с размаху опустился в кресло и со своей коронной ухмылкой воззрился на Гарри:

— Но у меня для вас, Поттер, пренеприятнейшее известие: ваш сын унаследовал от вас не только дар влипать в неприятности. Он умудрился отыскать Воскрешающий камень, и артефакт признал его своим хозяином — исключительно потому, Поттер, что вы умерли, оставаясь его владельцем.

Слова Снейпа добирались до мозга Гарри не иначе как в обход через Арктику.

— Постойте… Даже если дело в наследовании, то Джеймс не мог…

— А он и не мог, Поттер! Неужели в Аврорате отменили экзамен по магическому праву? У вас было три волшебных предмета выдающейся силы, самое большое ваше сокровище. Детей у вас, уверен, тоже трое. Не составит труда распределить тех и других по старшинству.

Голова Гарри резко заболела.

— Значит, Альбус. Мерлин мой, Альбус!

— Именно так. Одно его желание, подкрепленное мощью Камня — и вот я жив, — он качнул в руках стакан, где плескалось виски — всего-то на донышке — и мечтательно-иронически протянул: —

О, я был там, где пали бритты славные С востока и из северных краёв: И вот я жив, они ж лежат в могиле!

Гарри всерьез рассматривал идею напиться в хлам, только бы не ворошить дела минувших дней.

— Но почему именно Альбус?

— Он изначально был связан со смертью теснее других двоих. А вы еще и имечко подобрали…

— А с именем-то что не так? — непонимающе переспросил Гарри.

— Хотели дать ребенку напыщенное имя, выбрали бы лучше Мордред-Моргана! — рявкнул Снейп. — Это же надо додуматься: назвать мальчишку в честь одинокого смертельно проклятого старика и двойного предателя! Да еще и наверняка думали, что называете именно «в честь», а не потому, что имя понравилось! Вы о силе имен слышали когда-нибудь, Поттер?!

— Не слышал, — безропотно признался Гарри.

— А поговорку «Nomen est omen» слыхали? Имя говорит само за себя. Говорят же: «В имени — судьба». Так что же из наших с Дамблдором злоключений показалось вам достойным повторения?

— Не судьба, а характер, — Снейп открыл было рот, чтобы возразить, но Гарри продолжал — аргументы были давным-давно опробованы на Джинни и многочисленных родственниках. — Смелость. Находчивость. Жизнестойкость. И горячее сердце. А ругаться напропалую мы Ала отучим, не сомневайтесь, профессор. Правда, как только найдем, потому что он исчез прямо с Хогвартс-экспресса.

— Он здесь, — пожал плечами Снейп. — Так что, пока есть время, нужно обсудить некоторые вопросы…

— Здесь? И вы молчали?! — едва не подавился криком Гарри. Нет, некоторых и могила не исправит!

ПРИМЕЧАНИЕ

Наш благовозвращенный Северус шпарит наизусть по "Черной Кармартенской книге".