Бессмертные. Часть1 (гет)

— Энервейт! Энервейт!! Энервейт, мать твою!!!— в который раз, тщетно взмахивая волшебной палочкой, отчаянно шептал Драко, сидя в больничном крыле у кровати своего декана, казавшегося абсолютно, совершенно, безнадежно мертвым.

Кожа его, казалось, просвечивала насквозь, губы были синими, черты лица заострились, а под глазами залегли глубокие черные тени. Он даже почти не дышал. Но в больницу Святого Мунго его так и не отправили, опасаясь, что он не перенесет транспортировку. Диагностические заклинания мадам Помфри, однако, говорили о том, что шансы выкарабкаться у него есть. При условии, что он сам захочет этого... И теперь Драко днями и ночами молился Мерлину и всем известным и неизвестным ему богам, чтобы у профессора было хоть что-то, способное удержать его в этом мире, и он наконец очнулся. От этого зависело слишком многое... Он не помнил, когда последний раз ел или спал,— наверное, это было когда-то в прошлой жизни, и вид имел сейчас почти такой же, как лежащий перед ним без движения профессор.

Шла уже третья неделя со времени того самого пугающего темномагического ритуала, после которого слизеринский декан наконец вернулся. Когда Снейп, отдав Драко короткое, четкое и лаконичное указание, без сил рухнул на холодный каменный пол собственной зельеварческой лаборатории, староста Слизерина резво метнулся к шкафу с ингредиентами. Только минут через пять, которые он провел в судорожных попытках отыскать этот чертов безоар, Драко вспомнил о собственной волшебной палочке.

— Вот драккл!— выругался он.— Акцио, безоар!

После того, как неприятный с виду жесткий комочек оказался у него в руке, Драко подскочил к профессору и резко перевернул его на спину. Снейп всем своим видом больше напоминал инфернала, чем человека, из уголка его рта стекала тонкая струйка крови. Еле разжав плотно сомкнутые челюсти, Драко поместил безоар ему в рот, палочкой протолкнув его ближе к горлу. Профессор, хоть и слабо, но задышал. Руки Драко тряслись, ноги подгибались, а мозг напрочь отказывался выдать хоть какую-то полезную идею. Откопав в ворохе панических мыслей нужное заклинание, он, тем не менее, смог взять себя в руки и, словно находясь в каком-то ночном кошмаре, тщетно надеясь проснуться, левитировал тело Снейпа в больничное крыло, несколько раз едва не уронив его по дороге.

Студентов в коридорах не было, и несмотря на то, что зеленая жижа по-прежнему занимала собой весь холл первого этажа, перекрывая доступ к слизеринским подземельям, занятия продолжились строго по расписанию, за исключением, разумеется, зельеварения, и о недавнем представлении здесь напоминали теперь только сиротливо оставленные прямо в этой зеленой субстанции ботинки увязнувших в ней преподавателей. Как и в прошлый раз осторожно обойдя данное препятствие, Драко без приключений добрался до больничного крыла. Что было потом, он помнил плохо. Беготня, суета, Дамблдор, МакГонагалл, мадам Помфри...

На задаваемые вопросы Драко отвечал односложно и часто невпопад, несколько раз у него переспрашивали одно и то же, а он ощущал только тупое оцепенение и дикий страх. Что ж, приходилось врать и изворачиваться на автомате. Он нашел профессора в лаборатории, что там произошло и как декан вернулся— он не знает. Пэнси сейчас в гостиной, но в данный момент собирается домой, к родителям, по семейным обстоятельствам.

Когда его, наконец, отпустили, первое, что он сделал— это отправил сову матери, с просьбой рассказать ему, что произошло. Мать ответила, что все в мэноре шокированы, и даже Лорд. Девочка пока цела, однако вынуждена обитать в подвале дома под круглосуточной охраной. Но про ее самочувствие и про намерения Лорда в отношении Пэнси молчали и мать, и отец, хотя Драко каждый день старательно дрожащей от страха за ее жизнь рукой выводил в письмах родителям одни и те же строчки. Удалось лишь выяснить, что за ней присматривают по очереди отец, Белла и Алекто и Амикус Кэрроу.

Но через неделю родители снова перестали отвечать на его письма, а еще через неделю Драко, не выдержав, снова отправился домой. Как и в прошлый раз, в Малфой-мэноре стояла мертвенная зловещая, опасная тишина, словно здесь давно уже жили дементоры. Встретил его лично Темный Лорд и вежливо посоветовал уделить больше внимания учебе, попросив последовать совету сейчас же и не расстраивать родителей и директора Хогвартса, лишая Слизерин последнего на данный момент старосты. Быстро стрельнув взглядом в сторону, где находился спуск в подвалы, Драко, не посмев ослушаться, вернулся в Хогвартс.

Была еще одна странность, не дававшая слизеринцу покоя и напрочь лишающая аппетита. Через неделю после ритуала Драко получил письмо от отца Пэнси, который интересовался, где его дочь и почему не отвечает на письма. Слизеринец ответил лишь, что в Хогвартсе ее нет. А когда Драко попытался осторожно выяснить у Дамблдора, когда вернется Пэнси, директор лишь с безмятежным видом ответил, что девушка находится в отъезде вместе с матерью по семейным обстоятельствам, мистер Паркинсон это подтвердил и заверил, что обязательно сообщит, когда Пэнси сможет вернуться в школу.

Что делать, чем ей помочь и к кому обратиться за советом, он теперь не знал, и ощущал себя абсолютно бесполезным, беспомощным и потерянным, с ужасом осознавая, что каждая минута, проведенная в родительском доме, может стать для Пэнси последней. Сердце падало куда-то в живот и забывало стучать, перехватывало дыхание, а тело начинала бить крупная дрожь, когда он хоть на минуту представлял, что ее больше нет. Как они, черт возьми, это делали?! Как они поменялись местами?! Драко казалось, что сейчас он не задумываясь согласился бы точно также с ней поменяться, только бы она жила. Но рисковать своей жизнью, действуя наобум, было нельзя. Так он ничего не выиграет и никому не поможет.

"Да просыпайся же, мантикора тебя раздери!"— снова метался как в горячке внутренний голос, обращаясь к полумертвому профессору в больничном крыле, который до сих пор предпочитал находиться в блаженном забытьи, нагло игнорируя собственную жизненную необходимость своим старостам.

Сволочь! И сдохнет, как сволочь! Не приведи Мерлин... Ну вернитесь, вернитесь же, профессор! Вы же всегда нас защищали... Ведь все это из-за вас! Если бы не ваше безрассудное гриффиндорство, все было бы как надо. И Пэнси была бы рядом... И смотрела бы на вас также восхищенно, как раньше, краснея от ваших реплик и теряясь под вашим насмешливым взглядом.

Драко раздраженно, с усилием, подавил поднимавшуюся внутри жгучую ревность. Он уже сбился со счета, сколько раз успел пожалеть о том, что вообще пошел на поводу у этого ослепляющего, разъедающего душу изнутри, подобно гною бубонтюбера, чувства. Да и пусть! Пусть она увлечена им. Лишь бы только жила, и он видел, что с ней все хорошо. Ему казалось, что он готов ждать. Ждать, сколько ей будет нужно, чтобы понять наконец, что ее интерес к преподавателю не имеет смысла. Он будет ждать, сколько потребуется. Хотелось только обнять ее и поцеловать последний раз перед ожиданием, чтобы напитаться силой и терпением, дождаться и не сорваться...

— Мастер Драко Малфой, сэр!— откуда ни возьмись пропищал рядом голосок какого-то эльфа в вафельном полотенце.— Вам пора идти в гостиную. Отбой уже был.

Драко перевел пустой взгляд на домовика и только молча заторможено кивнул. После того, как эльф с негромким хлопком испарился, слизеринец медленно поднялся со стула и поплелся к выходу из палаты. Когда до двери палаты оставалась лишь пара шагов, Драко вдруг остановился и замер как вкопанный. Вот оно, решение! Впервые за долгое время ощущая себя живым, он быстро оглянулся по сторонам и вернулся к постели профессора. Мысли скакали, словно бешеные пикси. Так. Своих подставлять нельзя. Но у Паркинсонов тоже вроде был домовик... В конце концов, это и в их интересах тоже! Решительно себе кивнув, Драко тихо, с замиранием сердца прошептал в пустоту:

— Черри!

Сию же секунду перед ним возникла эльфийка в белоснежной наволочке.

— Молодой хозяин звал меня?— обеспокоенно заглядывая Драко в глаза, спросила она.

— Разумеется, звал!— раздраженно ответил Драко. — Запоминай. Сейчас тебе нужно будет найти домовика Паркинсонов и передать ему, что Пэнси находится в подвалах Малфой-мэнора, и ее срочно нужно оттуда забрать. От этого зависит ее жизнь. Я знаю, вы умеете обходить любые защитные чары волшебников.

— Простите, молодой хозяин, но Черри не может ослушаться приказа гостя Мастера Люциуса Малфоя!— сокрушенно покачала головой эльфийка, оглядываясь в поисках чем бы себя ударить.

— Какого приказа?— спросил Драко, отвлекая ее от столь несомненно важного и полезного занятия.

— Мастер Темный Лорд приказал не подходить к мисс Паркинсон, не реагировать на ее просьбы и никому не разглашать ее местонахождение,— отрапортовала она.

— И все?— тонко улыбнулся слизеринец.

— Все, молодой хозяин.

— Значит так. К Пэнси ты подходить не будешь, реагировать на ее просьбы тоже, и никому не сообщишь ее местонахождение. Ты просто передашь домовику Паркинсонов одну записку от меня.

С этими словами Драко быстро достал из сумки перо и пергамент и, черкнув на нем несколько строк, вручил его Черри.

— Вот. Когда выполнишь мой приказ, забудь об этом. Это никто не должен знать. Даже если тебя спросит сам Лорд— ты ничего не знаешь. Поняла? Иди!

Черри поспешно исчезла, а Драко снова тяжело опустился на стул. По прошествии часа вестей все не было. Да чем они там занимаются то? Сколько можно? Что там происходит? Слизеринец нервно метался по палате. Если через полчаса он так ничего и не дождется, то придется снова звать Черри, хотя это и будет чистой воды подстава... Но новостей не было ни через полчаса, ни через час, ни даже к утру, когда вошедшая в палату мадам Помфри чуть ли не силой, громко ругаясь, выставила его из палаты, приказав идти на занятия.

Но ни на какие занятия Драко, разумеется, не пошел. Спустившись в спальню, он решил все же поддаться импульсу, который сдерживал всеми силами целую ночь, и снова позвал Черри. Эльфийка явилась не сразу, а когда явилась, почему-то все время нервно оглядывалась.

— Черри! Почему так долго? Что случилось?

— Черри не может отлучаться надолго, молодой хозяин! Мастер Люциус Малфой ранен, и Черри должна за ним присматривать!

— Что?! Что с ним? Почему ранен? Он будет жить? Говори, мантикора тебя раздери!— звенящим от страха голосом допытывался он, тряся эльфийку за плечики.

— Черри выполнила ваш приказ, молодой хозяин, и передала вашу записку Дилли, домовику Паркинсонов. Дилли попытался забрать мисс Паркинсон оттуда, но не успел. В момент трансгрессии их достала зеленая вспышка заклинания вашей тетушки... Кто-то из них мертв, но кто именно, как далеко они успели переместиться и где теперь находится выживший, если он есть, никто не знает. Темный Лорд был очень сердит, женщина, Алекто Кэрроу, которая сегодня дежурила у подвала, убита, Мастера Люциуса сильно зашепило заклинанием, когда он оттолкнул с траектории его полета вашу матушку, все люди Лорда направлены на поиски мисс Паркинсон, живой или мертвой. Все боятся вернуться без результатов или с плохими новостями, молодой хозяин...

— Что с отцом? Он... Выживет?— спросил Драко. Язык слушался плохо.

— Выживет, молодой хозяин, но шрам от пореза скорее всего останется...— ушки эльфийки виновато поникли.

— Уходи,— просто сказал слизеринец.

Эльфийка кивнула и тут же испарилась. А Драко рванул со всех ног в больничное крыло. К счастью, мадам Помфри была занята очередной эпидемией амбриджита и не заметила Драко, который тихо прокрался мимо, в уже такую родную и знакомую палату профессора.

— Профессор Снейп, сэр!— отчаянно звал он вконец ослабевшим голосом.— Очнитесь! Пожалуйста, очнитесь! Вы нужны нам... Она в опасности. В смертельной опасности, слышите?

Но профессор, конечно, не отвечал ему. Лишь указательный палец его левой руки слабо шевельнулся и снова замер без движения. Хотя может, Драко просто показалось?

Что ж, тогда он пойдет искать ее сам. Он совершенно не представлял, где он будет ее искать, каким образом, и что с ним будет, если он вдруг найдет лишь ее тело, но ждать и медлить он больше не мог, хотя прекрасно понимал, что его шансы найти девушку и при этом защитить ее и себя ничтожно малы по сравнению с шансами их взрослого сильного, умного и уверенного в себе Декана.

— Хорошо, я пойду сам,— леденея от ужаса осознания своих намерений, словно уговаривая сам себя, дрожащим, хриплым голосом произнес он.

Медленно повернувшись спиной к кровати, на которой лежал профессор, Драко успел сделать всего несколько шагов по направлению к двери, когда в оглушающей тишине палаты вдруг прозвучал тихий протяжный стон.

E.S.Posthumus/Moonlight Sonata