Алые сердца: Корё (гет)

Ни свет ни заря четвёртый принц Ван Со отправился во дворец. Он проспал всего несколько часов и чувствовал себя отвратительно. Но позволить себе поваляться в постели до рассвета принц тоже не мог — слишком уж важное дело его ждало. Он должен выяснить, кто же на самом деле стоит за покушением на жизнь наследного принца. Если ко всему этому действительно причастен Ё, а значит и его матушка, то принц Ван Со никак не мог позволить, чтобы что-то навредило той, которая отвергала его с самого раннего детства. Ему было ужасно больно слушать её пропитанные ядом слова. По телу всегда пробегала мелкая дрожь, когда она, хоть и на мгновение, останавливала на нём свой холодный взгляд. Но даже несмотря на всё это Ван Со любил её. Искренне и нежно. Невзирая на её откровенную неприязнь, он всем сердцем мечтал в один прекрасный день добиться расположения своей матушки. Принц жаждал всей душой материнской любви и ласки, которой ему всегда так не хватало. Он всеми силами старался добиться её одобрения, но все его попытки неизменно заканчивались поражением. И даже несмотря на всё это четвёртый принц готов был пробовать снова и снова, пока, в конечном счёте, не добьётся своего. А он добьётся, обязательно добьётся. Принц Ван Со верил в это. Более того, он был полностью уверен в своём успехе и поэтому старался приложить все усилия, чтобы добиться желаемого результата. Как говорил его наставник, ни одна в мире крепость не может оставаться неприступной вечно. Всегда найдётся что-то такое, что заставит её капитулировать: либо смерть защитников, либо настойчивость врагов, либо неумолимое время. Именно такой и была для Ван Со его мать — неприступной крепостью. Цитаделью, которую он, как доблестный полководец, непременно должен покорить. И Со добьётся этого, непременно добьётся. Иначе и быть не может.

Императрица Ю Чжи На не была его матерью в полном смысле этого слова. Она была той, кто выносила и родила четвёртого принца. Но той, кто мог бы вырастить его в любви и заботе, она никогда не являлась. Императрица Ю была непохожа ни на одну мать, которую принцу Ван Со когда-либо доводилось видеть. Все матери нежно заботятся о своих детях, любят их и стараются уберечь от любых жизненных невзгод. Они готовы простить всё на свете своему неразумному чаду, лишь бы услышать искреннее «прости» и увидеть счастливую улыбку на его лице. Такие матери сделают всё, чтобы их кровиночка была счастлива, одета, напоена и накормлена. Они ничего не пожалеют для блага своих детей. Даже собственной жизни.

Даже безумная наложница Кан в минуты своего беспамятства вела себя как настоящая мать. Она вилась над Со как орлица над орлёнком, принимая его за собственного сына. Хоть ему и была неприятна её навязчивая забота, но зато она хотя бы пыталась проявлять к нему материнские чувства. Но вот только не императрица Чжи На. Она была холодной, как ледник на заснеженном вершине Чхонбонсан, и неприступной, словно скалистый утёс. Императрица бросила своего собственного сына, свою плоть и кровь, будто вовсе и не была его матерью. Словно та кукушка она отказалась от принца Со, когда ему было два года, оставив на его лице неизгладимый след. Родная мать подарила ему ужасный шрам, который четвёртый принц был вынужден скрывать от посторонних глаз до конца своих дней под металлической маской. Он готов был отдать всё на свете, лишь бы избавиться от этого треклятого клейма, и ещё больше, лишь бы заслужить милость своей горячо любимой матушки.

Но пока что принц Ван Со не был полностью уверен, что именно его горе-родственнички замешаны в покушении на жизнь первого принца Ван Му. Он не знал, действительно ли вчера ночью Кён Хва поведал ему правду или же, перепугавшись за сотоварища, сморозил первое, что пришло в голову, лишь бы усыпить бдительность четвёртого принца. Даже если этот юнец был прав, принцу Со следует быть предельно осторожным, иначе из-за его скоропалительного решения может пострадать та, признания которой он так усердно добивался. И принц об этом прекрасно знал. Сначала он должен хорошенько всё выяснить, а уж потом искать выход из сложившейся ситуации. В противном случае, он сделает только хуже — и подозрения падут на императрицу Ю Чжи На, чего четвёртый принц никак не мог допустить.

Поэтому, капитулировав перед неугомонными мыслями, всю ночь мешавшими ему спать, принц Ван Со решил поскорее отправиться во дворец Манвольдэ и всё разузнать. Сперва-наперво он направился в башню Чхомсондэ и бесцеремонно разбудил сладко спавшего придворного астронома Чхве Чжи Мона. Принцу понадобилось приложить неимоверные усилия, чтобы поднять этого лежебоку с постели и заставить отправиться к наследнику. Конечно, четвёртый принц мог и сам вломиться во дворец кронпринца и поднять там всех на уши, но это ему уж точно было ни к чему. Пусть уж Чжи Мон сам по-тихому проскользнёт в резиденцию наследника (его там всё равно все знают, и никакого подозрения его появление уж точно не вызовет), и при встрече поведает наследному принцу Му о плане Ван Со.

Прежде чем начинать проводить тайное расследование, они должны получить разрешение императора. Только так Со и кронпринц могут узаконить свои действия. Конечно, император Ван Гон, горячо любивший своего первенца Му, ни за что бы не стал возражать против такого расследования. Но, тем не менее, без его согласия четвёртый принц не мог обойтись. Всё-таки Его Величество — правитель этой страны, да и к тому же — его отец. Хотя бы из уважения он должен поставить его в известность. Традиции нужно чтить, без этого никак.

Правда Ван Со пришлось выслушать длинную тираду Чжи Мона, весь смысл которой сводился к тому, что не следует поднимать людей с утра пораньше и заставлять заниматься весьма неприятными, но крайне необходимыми делами. Почти всю дорогу придворный астроном скулил о том, что он должен был хорошенько выспаться, прежде чем приступать к такому ответственному делу. А то, видите ли, из-за недосыпания у него мозг будет плохо соображать. Хоть принц и слушал причитания звездочёта Чхве вполуха, но после упоминания о плохой умственной деятельности, вызванной недосыпом, ему очень захотелось хорошенько врезать этому болтуну, чтобы тот наконец-то заткнулся. Экая неженка! Ему ещё несказанно повезло, что Со сегодня был добрый. Иначе заболтавшемуся Чжи Мону уж точно пришлось бы несладко. Убить его, быть может, четвёртый принц Ван Со не убил бы, но вот огромный тёмно-синий фингал под глазом так точно б повесил. Уж больно звездочёт настойчиво выпрашивал, чтобы его поколотили. Но, к превеликому счастью заболтавшегося астронома, принц Со сегодня был не в том настроении, чтобы кулаками попусту размахивать. Да и к тому же он не хотел тревожить ещё не совсем поджившее плечо, которое перестало болеть только благодаря медицинским умениям Хэ Су. При мысли о необычной девушке, которую не испугал даже кровожадный четвёртый принц, Ван Со довольно фыркнул. Надо будет навестить её как-нибудь, после того, как со всем разберётся. Не то чтобы эта бесстрашная девчонка задела его сердце, скорее она была для него очередной загадкой, которую он непременно должен разгадать. Что-что, а вот загадки четвёртый принц просто обожал.

Его всегда притягивало всё новое и необычное. Когда принц Ван Со научился не только хорошо ходить, но и бегать, он часто любил сбегать от приставленной к нему надоедливой прислуги, которая только тем и занималась, что причитала по поводу и без повода, то и дело переживая, что Его Высочество, не дай Бог, поранится, да время от времени брезгливо таращилась на его узорчатую маску. Непоседливый принц и минуты не мог провести в обществе столь надоедливых слуг, и поэтому всегда старался найти подходящий момент, чтобы вырваться из-под их навязчивой опеки и отправиться исследовать самые отдалённые уголки огромного дворца в поисках чего-то неизведанного. Не было во дворце Манвольдэ ни единого места, в котором бы он не побывал, ни единого причудливого камня, который бы он не осмотрел.

С самого раннего детства принц Со был любознательным и непоседливым ребёнком. Ему всегда было интереснее проводить время на улице, чем за чтением книг. Именно из-за этого учителя его так не любили. Он никогда не умел долго сидеть на одном месте и выводить какие-то непонятные иероглифы, выслушивая постоянное брюзжание его недовольных наставников. Но, надо отдать им должное, каллиграфии они его таки научили. Но принц не часто пользовался этим умением, разве что только для себя. Письма писать ему было некому, да и некогда. Он больше предпочитал проводить время за исследованием местности, чем за прочтением очередного трактата. Нельзя сказать, что он совсем не любил читать. Ему просто нечасто попадались достойные его внимания книги, из которых он мог бы почерпнуть что-нибудь значимое для себя. А на прочтение всякой малопонятной ерунды ему просто жалко было тратить своё время. Четвёртый принц нередко говорил об этом своим учителям прямо в лицо, за что потом был вынужден выслушивать долгие и нудные нравоучения о том, каким должен быть настоящий принц. Да плевать он хотел на все эти бесконечные «должен». Он ничего и никому не должен и будет поступать так, как сочтёт нужным. И если Чжи Мон и дальше будет ему на нервы действовать своим ворчанием, он его точно поколотит. Только сначала дождётся прихода кронпринца.

Как и следовало ожидать, после беседы с первым принцем придворный астроном угомонился и перестал действовать четвёртому принцу Ван Со на нервы, чему тот был несказанно рад, хоть и не подал виду. Принца Му, к счастью, не пришлось уговаривать идти в Хвансон к императору, при этом объясняя, как это важно. Как же ему невообразимо повезло, что хоть старший брат не был такой неженкой, как его лучший друг астроном Чхве Чжи Мон, иначе это было бы настоящей катастрофой. Ван Со жутко раздражал тот факт, что вместо того, чтобы хоть как-то попытаться всё исправить, некоторые недотёпы предпочитали жалеть себя и постоянно жаловаться на то, как у них всё плохо. Такой народ принц Со просто на дух не переносил. Была б его воля, он бы их всех прикончил плавным движением меча.

Поэтому, когда к звездочёту Чхве наконец-то вернулся здравый смысл и он перестал жаловаться на то, что не выспался, четвёртый принц и кронпринц Му отправились на приём к императору. К счастью, Его Величество не был таким лежебокой и неженкой как придворный астроном и вставал довольно рано, с рассветом. Пока Ван Со возился с Чжи Моном и чуть ли не пинками выгонял его из его обсерватории, как тот любил её называть (хотя, по сути, это была самая обыкновенная ничем не примечательная башня), а потом ещё ждал, пока тот навестит наследника престола и подробно расскажет ему о плане их дальнейших действий, на улице уже давно успело рассвести. Утренний воздух наполнился ароматом цветущей сливы, едва ли первые лучи восходящего солнца успели коснуться её нежных лепестков. Время от времени до ранних посетителей Хвансона доносился щебет тисовой синицы и передразнивающее кряканье пёстрой сойки, иногда переходящее на свист.

Когда тройка посетителей прибыла в Хегён, император Ван Гон, одетый в белый церемониальный ханбок для утренних аудиенций, уже восседал на своём золотом престоле и с хмурым видом знакомился с содержимым разноцветных свитков, вмещавших различные прошения чиновников. Как только дверь, ведущая в тронный зал, распахнулась, и внутрь вошёл наследный принц Ван Му со своей свитой, император тут же отложил все свитки в сторону и сосредоточил всё своё внимание на посетителях.

— Приветствуем вас, Ваше Величество! — с поклоном проговорили все трое.

— Рад видеть тебя, наследный принц, — с лёгкой отеческой улыбкой проговорил правитель Корё, глядя на наследника престола. — И тебя, четвёртый принц, — добавил он более сдержанно, обратив свой взор на принца Со. — Зачем пожаловали в столь ранний час?

— Ваше Величество, — первым вызвался кронпринц Му, — мы бы хотели поговорить с вами о вчерашнем происшествии.

— Хорошо, что вы сами ко мне пришли, — одобрительно кивнул император, слегка наклонившись вперёд к говорившему. — Я как раз хотел обсудить с вами тремя этот немаловажный вопрос.

— Мы все во внимании, Ваше Величество, — с лёгкой улыбкой проговорил придворный астроном Чхве Чжи Мон, заняв своё обычное место по левую руку от государя.

— Как вам всем известно, вчера вечером наследный принц был подвержен нападению прямо во время ритуала, — твёрдым, спокойным тоном начал император Ван Гон. — Но на самом деле это нападение было направлено на меня и доказывает, что мы имеем дело с сильным противником. — На его лице читалось не только отеческое беспокойство за жизнь собственного сына, но и за страну. Тот, кто осмелился пойти против самого императора, явно замышляет прибрать к рукам его трон. Наследник же — нежелательная преграда на пути того, кто твёрдо намерен занять его место. У кронпринца было много недоброжелателей, поэтому было достаточно трудно выяснить, кто стоял за всем этим. И для этого правителю Корё нужна была помощь преданных ему людей, а эти трое как раз хорошо подходили для этой роли.

— Чжи Мон, — император обратился к стоявшему недалеко от него придворному астроному, — что там с убийцами?

— Принцы преследовали их, — виновато опустив глаза, протараторил тот, — но так и не нашли никого живого. Мы исследуем тела и тщательно всё проверим. Если нам повезёт найти хоть какую-то зацепку, способную помочь раскрыть кто заказчик, мы непременно учтём её.

— Ваше Величество, — возвысил голос кронпринц Ван Му, — по полученным сведениям, убийцами оказались столичные акробаты. Я найду тех, кто пустил их во дворец, — его твёрдый и уверенный голос разносился по всей тронной зале, достигая самых отдалённых её уголков.

— Да, найди их, — со вздохом проговорил император Корё, упершись руками в колени. Наследный принц коротко кивнул. Правитель же перевёл свой взгляд на своего четвёртого сына. — Как твоя рана? — с нотками искренней заботы произнёс он. От его столь неожиданного вопроса принц Ван Со даже вздрогнул и поднял полные надежды глаза на восседавшего на престоле отца.

— Она была неглубокой, — собравшись с духом, произнёс он после недолгого молчания. — Я получил надлежащее лечение во дворце восьмого принца.

— Почему ты решил поменяться ролями с наследным принцем? — продолжал свой допрос император, немного смягчившись. — Ты подверг свою жизнь опасности.

— Я не мог поступить иначе, — твёрдо ответил четвёртый принц. — Пятнадцать лет назад он спас мне жизнь. Поэтому я хочу остаться в Сонгаке и разузнать, кто стоит за всем этим.

— Ты? — император Ван Гон тяжело вздохнул и, недовольно поджав губы, воззрился на осмелевшего сына.

— Если вы позволите, Ваше Величество, — без запинки произнёс Ван Со в надежде, что отец всё-таки смилостивится над ним и хотя бы под этим предлогом разрешит остаться в столице, — я выясню, кто заказчик.

Правитель Корё пристально посмотрел на четвёртого сына. Он и сам бы хотел, чтобы Со остался в Сонгаке и всеми силами постарался стать надёжной опорой для наследника престола. Му не справиться без такого сильного союзника как Со. Конечно, за четвёртым принцем не стояла целая армия, но зато он сам был способен заменить любое войско. Битва, разгоревшаяся между наследным принцем и его врагами, велась не на поле брани, а в стенах дворца. Да и к тому же она многим отличалась от традиционного сражения. Этот бой нельзя было назвать честной хваткой с видимым врагом. Нет, это был поединок с невидимым противником, сильные и слабые стороны которого первому принцу Му были неизвестны. А когда не знаешь, с кем имеешь дело, то, как в таком случае можешь надеяться на победу? Нужно, во что бы то ни стало, лишить врага этого преимущества. И для этого кронпринц крайне нуждался в помощи опытного следопыта, способного выявить самый малозаметный след. И таким следопытом для него мог стать только Со. Только ему император Ван Гон мог доверить жизнь горячо любимого сына.

— Хорошо, — после недолгого молчания согласился правитель Корё с таким видом, будто бы это решение далось ему нелегко. — Ты можешь остаться.

— Чжи Мон, — обратился он к звездочёту, — доложи в Шинджу, что Со должен кое-что сделать для меня. Он вернётся позже, чем должен был.

Принц Со с благоговением ловил каждое слово своего императора. Наконец-то! Наконец-то и над ним воссияла счастливая звезда. То, чего он так отчаянно жаждал и о чём тайком молил по ночам Небеса, наконец-то стало явью. Теперь ему больше не нужно будет искать предлог, чтобы остаться. И никто, кроме императора, не сможет выдворить его отсюда по своей прихоти. Он сделает всё, чтобы остаться здесь навсегда. Он должен это сделать.

— Уверен, они не будут возражать, — бодрым голосом сообщил придворный астроном Чхве и радостно улыбнулся четвёртому принцу Со, будто говоря: «Вот видите, принц. Я же говорил, что всё получится». Ван Со, с трудом сдерживая счастливую улыбку, с благодарностью поклонился государю. Начало положено. Теперь он сделает всё, чтобы задержаться в столице надолго.