Гарри Поттер и тайны рода Блэк (джен)

* * *

20 июля, понедельник * * *

Утром, после лёгкого завтрака, Андромеда, почувствовав потребность в свежем воздухе и движении, решила пойти на прогулку. По недавно заведенному обыкновению, она свернула к комнате Гермионы, чтобы позвать её с собой — их совместные прогулки стали приятным ритуалом, моментом тихого товарищества в стенах мрачного особняка. Она легонько постучала в дверь костяшками пальцев, прислушиваясь к тишине внутри. Ответа не последовало. Тут же, на пороге, в душе Андромеды зашевелилась первая, едва уловимая тревога. Обычно в это время Гермиона уже не спала, её комната была пуста, а сама она либо завтракала, либо уже углублялась в чтение. Тишина за дверью показалась ей зловещей. Мысль о библиотеке промелькнула, но Андромеда только что проходила мимо и заглядывала туда — там было пусто и непривычно тихо. Беспокойство, холодное и цепкое, сжало её сердце. Она быстрым шагом направилась к комнате Гарри и постучала в его дверь, на этот раз более настойчиво.

Гарри был в своей комнате, погруженный в раздумья. Он сидел за столом, сжимая в пальцах перо и смотря на испещренный помарками лист пергамента. В голове крутились возможные формулировки, аргументы, угрозы — он пытался набросать план разговора с гоблинами, который Билл должен был вскоре инициировать.

— Гарри, доброе утро. Ты не знаешь, где Гермиона? — голос Андромеды прозвучал сдержанно, но Гарри сразу уловил в нем ноту напряжения. Он обернулся, отложив перо.

— Наверно, в библиотеке или у себя, — ответил он. — Мы виделись вчера вечером, потом она пошла за книгой.

— В библиотеке её нет, я только что проверяла, — Андромеда покачала головой, её брови тревожно сдвинулись.

— Может, она вышла прогуляться, — предположил Гарри.

— В том-то и дело, что мы собирались пойти с ней, — ответила Андромеда, и её беспокойство стало передаваться Гарри.

— Может, она спит?

— Так уже время завтрака, — женщина нервно провела рукой по волосам.

— Она же не вылезает из библиотеки, сказал Гарри. — И по ночам тоже читает в своей комнате. Так что наверняка ещё спит.

— Не вылезает? — Андромеда уставилась на Гарри, и в её глазах вспыхнул настоящий испуг. — Она что, много времени проводит в нашей домашней библиотеке?

— Ну да, ты же её знаешь, — Гарри развел руками, не понимая причины такой паники. — Книги её любимое занятие.

— Гарри, библиотека этого дома — это вовсе не таковая в обычном понимании, как в Хогвартсе, например, — слова Андромеды прозвучали резко и предостерегающе. — Там нельзя находиться долго.

— Почему? — Гарри нахмурился.

— Слишком особенные книги там находятся. Некоторые и вовсе нельзя трогать, если ты не член семьи или нет прямого разрешения главы Рода. У семейства много секретов, которые никоим образом не должны становиться известными чужим людям.

— И что? Это опасно, если пытаться их выяснить? — голос Гарри стал тише.

— Да, — коротко и без обиняков ответила Андромеда. — Многие из таких книг зачарованы довольно суровым образом. И сама библиотека — это место, в котором не-Блэкам нельзя бывать часто, уж поверь.

— Надо сказать об этом Гермионе, — решительно произнес Гарри, чувствуя, как у него в груди похолодело.

— Надо, — с отчаянием в голосе согласилась Андромеда, оглядываясь на пустой коридор. — А где она?

— Тогзи! — громко позвал Гарри, и домовой эльф тут же явился с тихим хлопком. — Найди мисс Гермиону и передай ей, что мы с Андромедой её ждём в гостиной.

Эльф исчез, а Гарри и Андромеда быстрым шагом спустились вниз, в большую гостиную. Минуты ожидания показались вечностью. Наконец, с очередным хлопком появился Тогзи. Его огромные глаза были полны слез.

— Хозяин Гарри! Хозяйка Андромеда! — запищал он, его голос сорвался от ужаса. — Тогзи нашёл мисс в её комнате на полу, она лежит как будто спит и не шевелится!

Сердце Гарри упало. Он и Андромеда тут же стрелой помчались наверх, забыв в панике, что трансгрессия была бы куда быстрее. Они понеслись по лестницам и коридорам, их шаги гулко отдавались в зловещей тишине дома. Они вбежали в комнату, открыв её простым заклинанием «Алохомора», и застыли на пороге. Гермиона лежала на полу возле письменного стола, без сознания, неестественно бледная, как мраморная статуя.

— Тогзи! Скорее, нюхательную соль! — скомандовала Андромеда, бросаясь к девушке. — Кикимер!

Старый эльф тут же явился.

— Кикимер, отправляйся камином в Мунго, срочно позови целителя Филиппа Блэквуда!

— Что с ней такое? — голос Гарри дрогнул. Он чувствовал себя ужасно беспомощным.

— Не знаю, но выглядит она очень плохо, — проговорила Андромеда, наклоняясь к Гермионе. — Я такое видела раньше у женщин с недомоганием по части… в общем, у женщин. Давай перенесём её на кровать.

Гарри заклинанием «Мобиликорпус» осторожно поднял обмякшее тело Гермионы, а Андромеда устроила её на кровати. Она взяла руку Гермионы, чтобы проверить пульс, и её глаза расширились от ужаса.

— Что такое? — сдавленно спросил Гарри. — Она жива?

— Пульс очень слабый, Гарри, — прошептала Андромеда, отводя испуганный взгляд на его побелевшее лицо. — Она как будто потеряла много крови.

— Что делать? — в его голосе прозвучало отчаяние.

— Сейчас прибудет Филипп. Иди встреть его в гостиной, а я побуду с ней, —сказала Андромеда, и её тон не допускал возражений.

Гарри кивнул и, бросив последний взгляд на бледное, безжизненное лицо лучшей подруги, выбежал из комнаты; сердце его бешено колотилось, отдаваясь в ушах оглушительным, тревожным стуком.

Тогзи принёс нюхательную соль. Андромеда поднесла маленький флакон с резким запахом к носу Гермионы. Та едва пошевелилась, сморщилась от неприятного ощущения, но глаза её оставались плотно сомкнутыми, веки казались свинцовыми. Андромеде стало по-настоящему страшно. Она видела в Мунго много умирающих от коварных проклятий и внутренних кровотечений, которые вовремя не замечали, а потом было уже поздно. Холодная липкая паника начала подступать к горлу. И тут дверь распахнулась, и в комнату вошли Гарри и Филипп Блэквуд, а следом за ними какая-то молодая женщина с аккуратным медицинским саквояжем в руках. Оба целителя были облачены в форменные жёлтые мантии, какие носил медицинский персонал клиники Мунго, словно яркий луч солнца, ворвавшийся в мрачную атмосферу спальни. Филипп коротко поздоровался и сразу же приступил к осмотру Гермионы. Гарри с изумлением увидел, что целитель вытащил из своего саквояжа такие устройства, которые он видел ещё в своём далёком магловском детстве — стетоскоп, тонометр и стеклянный градусник. Померив Гермионе пульс, давление, температуру, Филипп взял её руку и палочкой нанёс небольшую царапину на палец — Гарри смутно припомнил, как однажды его так проверяли в поликлинике перед поступлением в магловскую начальную школу, кажется, это называлось «анализ крови». Алую капельку крови Филипп нанёс на небольшое стеклышко, которое вставил в приборчик размером с портсигар и нажал на нём блестящую кнопку.

Пока он ждал результатов, девушка, прибывшая вместе с Филиппом, плавно водила по телу Гермионы волшебной палочкой, бормоча заклинания, видимо, диагностические. Кончик её палочки светился мягким голубым сиянием, вырисовывая в воздухе сложные символы.

— Ну-с, Оливия, что скажешь? — спросил Филипп, глядя на появившиеся цифры на своём приборе.

— По данным диагностики, у мисс не обнаружено никаких серьёзных проклятий или непосредственных повреждений, — отрапортовала Оливия, четко, как будто отвечала на экзамене. — Но имеется выраженное общее истощение и малокровие, как будто она долгое время находилась возле проклятого или сильно зачарованного места, магия которого агрессивно отталкивает чужаков. У самой мисс очень сильная магия, возможно, она переборола это сопротивление, и такая борьба её истощила.

— Мой осмотр говорит о том же, — кивнул Филипп, снимая стетоскоп. — Малокровие, низкий пульс, низкое давление, общее истощение организма.

— Что делать? — в тревоге спросил Гарри, не в силах отвести взгляд от бледного лица Гермионы. — Это опасно? Её нужно в Мунго?

— В принципе, опасности для жизни уже нет, — успокоил его Филипп. — Можно полечить и на дому. Кроветворное зелье у нас с собой есть, а отдыхать и набираться сил куда приятнее в знакомой, домашней обстановке. Возможно, мисс просто сильно переутомилась. Чем она обычно занимается?

— Гермиона у нас книгочей, — ответила Андромеда, облегченно вздыхая. Её самые большие страхи не оправдались. — И кажется, я догадываюсь, что с ней произошло.

— Да? Я вас слушаю, Андромеда, — повернулся к ней Филипп.

— Гермиона слишком много времени проводит в фамильной библиотеке Блэк, — объяснила та, понизив голос. — Ведь не каждую книгу можно оттуда вынести в свою комнату и читать, как обычно. А уж некоторые фолианты и вовсе зачарованы так, что могут навредить тем, кто пытается их изучать без должной подготовки. Видите ли, род Блэк ни разу не светлый. Веками в этой семье изучали самые тёмные глубины магии. И ритуальный зал Блэк, куда она иногда ходит рассматривать гобелен с родословной, тоже очень сильно вытягивает энергию у непосвящённых. Неудивительно, что ваш прадед, Филипп, покинул эту семью. Ведь целительство — это по сути своей светлая магия, весьма чужеродная Блэкам — видимо, сказалось наследие его матери. Он бы просто не смог долго жить в этом доме, даже если бы остался в семье.

— Ну что ж, тогда всё понятно, — заключил Филипп, многозначительно переглянувшись с напарницей. — Я встречался с подобными случаями много раз. Мисс Гермионе нужно перестать это делать и в будущем, если уж возникнет такая необходимость, работать с такими книгами очень дозированно и обязательно иметь при себе мощный защитный амулет. А сейчас мы поправим то, что случилось. Оливия, пожалуйста, кроветворное зелье, и две дозы укрепляющего.

Всё, что Филипп только что назвал, Оливия ловким заклинанием «Акцио» вынула из своего небольшого саквояжика. Гермионе осторожно влили все три флакончика внутрь, и через несколько минут по её щекам разлился слабый румянец, а веки дрогнули — она пришла в себя. Её глаза, оглядев присутствующих растерянным, испуганно расширились, но она посмотрела на окружающих осознанным взглядом.

— Гарри… Андромеда… — голос Гермионы был слабым и хриплым. Она медленно повела головой. — Где я? Что со мной?

— Гермиона, ты в своей комнате, — сразу же подошёл Гарри, беря её руку в свою. Его лицо выражало облегчение. — Тебе стало плохо, но уже всё в порядке, Филипп и его невеста и помощница тебе помогли.

— О, Филипп, рада вас видеть! — Гермиона попыталась приподняться на локте, но силы изменили ей. — И вашу невесту тоже! Здравствуйте, мисс…

— Оливия, — мягко улыбнулась девушка-целитель, поправляя подушку под головой Гермионы. — Здравствуйте, мисс Гермиона. Вы напугали свою семью.

— Я не понимаю, что случилось, — пробормотала Гермиона, с трудом собираясь с мыслями. — Я сидела и читала…

— Гарри вам всё объяснит, — ответил Филипп, собирая свои инструменты.

Но вместо Гарри за объяснение принялась Андромеда, так как она лучше знала особенности библиотеки и что случается с теми, кто часто в ней бывает. Её тон был твёрдым, но полным заботы. Гермиона выглядела испуганной. Сэр Ликорус ей ничего такого не говорил, видимо, упустил из виду. А может, и не думал, что она так много времени будет проводить в библиотеке.

Слово взял Филипп, и его тон не допускал возражений.

— В таком случае, мисс Гермиона, первое, что логично сделать для поправки здоровья — это не ходить в библиотеку Блэк и не читать оттуда никаких книг как минимум пока не восстановите силы, — наставительно произнёс целитель. — Кроме того, для работы с подобными книгами вам нужно приобрести защитный амулет, иначе вам снова будет грозить опасность. Ну и в-третьих, в ближайшее время вам показан покой и курс восстанавливающих зелий.

Гермиона жалобно посмотрела на целителей и Андромеду и вынуждена была пообещать, что сделает всё, о чём услышала. Филипп сказал, что на этом его задача как целителя выполнена. Он оставляет Гермионе набор укрепляющих и кровевосполняющих зелий, а так же назначает ей побольше бывать на свежем воздухе и получше питаться. И разумеется, никакого серьёзного колдовства, пока полностью не восстановятся силы. Когда он придёт смотреть Тедди перед августовским полнолунием, он проверит её здоровье и, может быть, тогда разрешит ходить в библиотеку и ритуальный зал, если к тому времени у неё появится защитный амулет.

На этом визит колдомедиков подошёл к концу, Филиппу с Оливией нужно было возвращаться на работу. Но пока Филипп общался с Гермионой, Оливия по дороге в гостиную разговорилась с Андромедой. Оказывается, Оливия знала Теда Тонкса, она несколько лет работала помощницей целителя в соседнем отделении. И про жену и дочь целителя Тонкса она тоже слышала. И когда Дора рожала Тедди, она была на дежурстве, ведь её будущая специализация как раз связана с женскими болезнями, беременными, роженицами и маленькими детьми. Она попросила разрешения навещать Тедди вместе с Филиппом. Разумеется, Андромеда с радостью согласилась. Женщины тепло распрощались, и Филипп с Оливией пошли в гостиную в сопровождении Гарри. Он неустанно благодарил целителей за помощь.

Андромеда вернулась в комнату и заметила на лице Гермионы грусть.

— Неужели я в ближайшее время не смогу читать? — тихо, с тоской спросила Гермиона. Андромеда наводила порядок на тумбочке, где теперь стояла целая батарея фиалов и листок со схемой приёма лечебных зелий.

— Видимо, так, Гермиона, — твёрдо, но не без сочувствия сказала Андромеда. — С книгами тёмного семейства нужно быть осторожнее.

Массивный том в потрёпанном тёмно-коричневом переплёте так и лежал возле кресла.

— Я унесу её и верну на место, — заявила Андромеда, подняв книгу. — И закрою библиотеку так, что ты туда не войдёшь, пока целитель не разрешит. И когда ты приобретёшь защитный амулет, тогда и будешь продолжать свои чтения. Надо будет подумать, где его достать.

— Хорошо, Андромеда, — смиренно прошептала Гермиона, понимая, что спорить бесполезно.

Андромеда взяла в руки книгу. Тяжёлый фолиант был холодным на ощупь, и она сразу же почувствовала себя хуже, как будто невидимый насос начал выкачивать из неё жизненные силы, по телу разлилась слабость. Она открыла книгу, чтобы хоть название прочитать, но ничего не увидела. Текст на пожелтевших страницах был размыт, как будто страницы залили водой, и вместо букв перед глазами плясали лишь мутные пятна. Она испугалась, что книга испортила ей зрение. Позвала Кикимера и велела ему вернуть книгу на место. Эльф тут же исчез, выполняя приказ. Андромеда, всё ещё ощущая лёгкую дрожь в руках, посмотрела на стену и увидела там календарь. Все цифры и буквы были чёткими и ясными, значит, со зрением у неё всё в порядке. Видимо, книга так зачарована, что не каждый может увидеть в ней текст. Решив, что это потому что она всё-таки была исключена из рода, а обратный ритуал с ней не проводили, поэтому она не считается полноправным членом семьи Блэк как раньше, и ей доступ к информации закрыт. Как же тогда Гермиона могла её читать? Ей Ликорус разрешил? Или её магия, её врождённая жажда знаний каким-то образом обошла защиту? Эти вопросы вертелись в голове у Андромеды, но ответа на них не было. Тут появилась Никси и, кланяясь Андромеде, пропищала:

— Госпожа Андромеда, маленький хозяин Тедди проснулся и плачет. Он нуждается в вас. — И Андромеда, отбросив тревожные мысли, покинула комнату, оставив Гермиону отдыхать.

Гермиона вскоре заснула — так на неё подействовали зелья, вызывающие глубокий, восстанавливающий сон. Гарри был в гостиной, где в камине уже весело потрескивали поленья, отбрасывая на стены причудливые тени. Как раз в это время с работы, слегка помятый и уставший, но с довольным выражением лица, пришёл Рон. Тогзи, приняв у Рона потрёпанную мантию, почтительно спросил, подавать ли обед.

— Конечно, подавать, — с надеждой в голосе сказал Рон, — я уже пару часов об этом мечтаю.

Рон с таким энтузиазмом набросился на поданный ростбиф с пюре, что только после того, как наелся досыта и откинулся на спинку стула, понял, что Гермиона так к обеду и не спустилась. Гарри всё ему рассказал, и лицо Рона вытянулось от беспокойства. Он тут же захотел навестить подругу, но Гарри остановил его, объяснив, что ей сейчас нужен покой и сон больше всего. Мол, завтра утром увидятся и всё подробно обсудят.

— Кстати, Гарри, забыл тебе рассказать, — сказал Рон, переключаясь на более приятные темы. — Я же видел Лаванду. Она приходила вечером в наш магазин, когда была распродажа.

— О, и как она? — оживился Гарри. — Я слышал, она была ранена в битве.

— Да, она говорила об этом. Но сейчас, говорит, уже всё хорошо, залечили, — Рон махнул рукой, отмахиваясь от мрачных воспоминаний. — Ты не будешь против, если она придёт на твою вечеринку 31 июля?

— Конечно, не против, — искренне обрадоваля Гарри. — Мы же учились вместе, и в Отряде Дамблдора тоже она была. Буду рад её видеть.

— Отлично, — довольно ухмыльнулся Рон.

— А кто ещё будет? — поинтересовался Гарри.

— Я написал Невиллу, Полумне, сестрам Патил, Дину и Симусу, — загибал пальцы Рон. — Ну, может, кто-то ещё из отряда ОД подтянется.

— Круто, — улыбнулся Гарри, чувствуя лёгкое волнение. — Будет настоящий праздник!

— Гарри, — Рон вдруг стал серьёзным, отодвинув пустую тарелку. — Как думаешь, я уже могу начать искать себе новую девушку?

— А почему я должен об этом думать? — фыркнул Гарри. — Это твоё личное дело, Рон.

— Ну вдруг… у тебя есть мнение… — замялся Рон. — Ладно, тогда хорошо.

— У тебя кто-то на примете? — уловил Гарри его смущение.

— Угу, — Рон покраснел, уставившись в стол. — Лаванда. Мне показалось, она по-прежнему испытывает ко мне некоторый интерес.

— А ты что? — прямо спросил Гарри.

— Я? Я совершенно не против, очень даже за, — признался Рон. — Конечно, серьёзного романа я пока не планирую, пока наш главный ритуал не сделаем. Но хоть будет с кем провести время.

— Прекрасная мысль, — поддержал его Гарри. — Я рад за тебя.

— А тебе такие мысли приходили? — полюбопытствовал Рон.

— Ты знаешь, — задумчиво сказал Гарри, — с тех пор, как мы здесь поселились, у меня не было ни минуты свободной, чтобы об этом подумать. А сейчас тем более, столько всего на нас свалилось и ещё ожидается. Не представляю, как во всё это впихнуть ещё и отношения. Так что думаю, нет. Пока я не готов. Сначала надо разобраться с проклятиями, наследством и прочими фамильными тайнами, а потом уже заводить романы. Ни одна девушка не будет в восторге, если у парня голова занята разными вещами, не имеющими отношения к ней.

— Ясно, — кивнул Рон. — Тут ты прав. Девчонки любят внимание, и на них уходит куча времени и сил. Рон в глубине души пожалел, что пригласил Джинни. Раз Гарри пока озабочен другими, куда более серьёзными проблемами, вряд ли их старый роман вспыхнет с новой силой. Но, подумав, не стал ничего отменять или говорить сестре. Как будет, так и будет, пусть приходит просто поздравить старого друга, к тому же ещё и брата, с днём рождения — это обычное дело, и не стоит на это возлагать больших надежд. Если им суждено быть вместе, они будут. А нет — хоть сто раз подстрой их встречи, толку не будет. В этом отношении Рон чисто интуитивно, по-житейски, всё понимал правильно.

Потом Гарри рассказал ему о письме от Чарли. Рон пришёл в настоящий восторг, представив себе дракона. От Билла, однако, письма так и не было. Со слов Джорджа, который иногда ночевал в Норе, Билл приходил домой очень поздно, смертельно уставший, часто ложился спать даже без ужина. Он уже порядком вымотался с этими гоблинами. У Флер всё было неплохо, она по-прежнему находилась в Мунго, за ней там хорошо присматривали. За ней наблюдала некая молодая целительница, будущий специалист по женским вопросам. Когда Гарри рассказал про то, что к Гермионе вызывали целителя Филиппа и его невесту Оливию, Рон высказал предположение, что это одна и та же девушка. Так же Рон правильно заметил, что Гермиона порой не знает меры в чтении и не умеет отдыхать.

Так же Гарри рассказал Рону о семье, в которой выросла его бабушка и то, что леди Кассиопея возможно жива, и что она в своё время поменяла факультет в Хогвартсе и работала в отделе тайн. Рон, конечно, здорово удивился. Он опять предложил поговорить на эту тему с портретом сэра Ликоруса. И если Кассиопея действительно жива, её нужно во что бы то ни стало найти. Она может помочь во многих делах, тем более что она знала про Отдел Тайн и изучала многие сложные разделы магии. И как именно её искать, тоже лучше спросить у старого лорда. И вообще, надо чаще вовлекать его в обсуждение различных вопросов. Он, как ходячая энциклопедия, много чего знает, но пока не спросишь, ничего не скажет.

Пока друзья беседовали за чаем, Тогзи принёс письмо Рону от тётушки Мюриэль. Престарелая тётка выражала признательность самому младшему сыну её нерадивого племянника за то, что он наконец-то занялся семейными проблемами. Она вкратце рассказала Рону о родственниках, начиная с того человека, который обрёк свой род на проблемы. Она тоже в своё время обращалась в архив и так же нашла сведения в письмах своей матери и других людей того времени, но в своё время, как она заметила в письме, родители Рона не заинтересовались этим. Так же она указала, что прадед Рона, Фред, был приятелем Дамблдора ещё во время учёбы в Хогвартсе, и потом директор нередко помогал семейству Уизли.

— Вот такие дела, Гарри… — протянул Рон, дочитав письмо тётушки Мюриэль. — Родни Уизли в своё время было куда больше, но дожили до нынешних дней только сама Мюриэль да мы, внуки Септимуса.

— Ага, — задумчиво кивнул Гарри, разглядывая потолок. — И с Дамблдором знакомы. И искатели приключений есть, и драконологи, и авантюристы, и даже близнецы. В общем, всё как у вас в семье, только на пару поколений пораньше.

— Скорее наоборот, у нас как у них, — поправил Рон, складывая письмо. — Мы же родились после них, всё-таки они наши предки.

— А, ну да, точно, — спохватился Гарри. — И что теперь со всем этим делать?

— Не знаю, если честно, — вздохнул Рон, откидываясь на спинку стула. — Думаю, надо поговорить с самой Мюриэль, она копнула глубже нас. И, конечно, дождаться, пока Билл сможет выкроить хоть немного времени. Джордж говорит, на него смотреть страшно — он побледнел, осунулся и худой как скелет. Вот что значит жить без жены да с такой работой…

— Да, у Билла работа очень непростая, — согласился Гарри. — Добровольно иметь дело с гоблинами, да ещё на таких условиях… Неудивительно, что всё так.

— Ну, зато он лучше всех нас зарабатывает, — с долей зависти в голосе заметил Рон. — А судя по тому, что написала Мюриэль, роду Уизли никогда не было легко. Вон сколько наших, кто не смог жениться и погиб в молодости. Видимо, так и проявляется наше родовое проклятие — одних обрекает на одиночество, других на бедность.

— Ничего, скоро вы со всем этим разберётесь, — ободряюще сказал Гарри.

— Ага, — скептически хмыкнул Рон, — осталось только заработать полторы тысячи галеонов на этот ритуал…

— Ого, так много? — глаза Гарри округлились.

— Да, — мрачно подтвердил Рон. — Билл сказал, что не меньше. Он сам столько изредка зарабатывал, когда убирал особо сложные проклятия с какого-нибудь старинного артефакта или книги. Но тут, говорит, вопрос более сложный и долгий, вот и цена соответствующая.

— Билл снимал проклятия с книг? — удивлённо переспросил Гарри, и в его глазах вспыхнул внезапный интерес.

— Как он говорил, да, — кивнул Рон. — И с книг в том числе. А что?

— Так ведь Гермиона читала какую-то книгу из семейной библиотеки Блэк, после этого ей и стало плохо, — оживился Гарри. — Андромеда потом сказала, что текст в той книге был как будто размыт, она ничего не могла разобрать. То есть, книга явно зачарована против того, чтобы её читали посторонние.

— Зачем же вообще писать книги, которые никто не сможет прочесть? — удивился Рон. — Или это был, типа, личный дневник, заколдованный для сохранения тайны?

— Может быть, — пожал плечами Гарри. — Но тогда как она-то смогла его прочитать, если она не Блэк по крови и не ликвидатор тёмных заклятий, как Билл?

— Даже не представляю, — развёл руками Рон. — Но кажется, я знаю, как можно это выяснить…

— Да, да, — усмехнулся Гарри, предвосхищая его. — Спросить у сэра Ликоруса. У тебя это уже универсальное решение любого вопроса.

— А что в этом такого плохого? — парировал Рон. — Он очень многое знает и тем более, старик любит помогать в сложных ситуациях.

— Есть такое, — согласился Гарри, и его взгляд стал серьёзнее. — Тогда, пожалуй, сходим к нему вечером и расскажем, что происходит. Может, он уже нашёл какой-то способ, как нам проникнуть в Отдел Тайн.

— Ой, это уж без меня, — замотал головой Рон, и его лицо побледнело. — Я туда не пойду.

— Почему? — удивился Гарри.

— Я не забыл, как мы там однажды побывали, — с содроганием произнёс Рон. — Эти мозги, этот зал с куполом… У меня до сих пор шрамы остались. Нет уж, спасибо.

— Ладно, — вздохнул Гарри, понимающе кивнув. — С этим мы справимся вдвоём с Гермионой. Конечно, когда она поправится.