Новая жизнь - Новая история (джен)

Стояла возле большого, в полный рост, зеркала в вычурной серебряной раме с растительным орнаментом и без стеснения любовалась собой. До приема оставался всего час, я крутилась у зеркала уже часа полтора и все не могла оторваться… Все же как приятно снова стать взрослой, вернуть себе элегантность и пластику, кошачью грацию и женственность. Как мне этого не хватало.

Никогда раньше не была тщеславной, хотя всегда осознавала свою красоту. Может потому, что мне никогда не нравился рыжий цвет. Он, конечно, идеально сочетался с моими зелеными глазами, но создавал много проблем. Мне шли не все цвета, и я не могла себе позволить носить одежду и краситься, как мне бы хотелось. Многие оттенки делали меня или чересчур яркой и вульгарной, или бледной с зеленоватым отливом и нездоровым цветом лица. Я бы с удовольствием перекрасила волосы, но в то время это было не принято, а в магическом мире тем более не приветствовалось, если ты не метаморф, конечно. Маги очень консервативны и предпочитают натуральность — у чистокровных допускают только освежающие чары и легкие косметические. Ты можешь слегка оттенить и улучшить уже имеющееся, а не моделировать новый облик, если не хочешь прослыть пустышкой, недостойной общения.

Из зеркала на меня смотрела очень красивая женщина примерно двадцати трех лет, без единого недостатка. Длинные, до бедер, мягкие локоны, схваченные у шеи серебряной заколкой. Тонкие правильные черты лица и аристократически хрупкая, но прекрасно сформировавшаяся фигурка. Будь я блондинкой, то являла бы собой точное магловское представление об ангелах, а так тоже выглядела ангелом, но, скорее, падшим. Каскад черных как ночь, волос придавали моему облику агрессии и сексуальной притягательности, а ярко-зеленым глазам — томности и колдовской тайны.

На мне было двойное парчовое платье зеленоватого тона с серебряной отделкой и шелковой нижней рубашкой. Нечто среднее между платьем Джульетты и одеянием наложницы в каком-нибудь восточном гареме. Овальный вырез, расширяющиеся рукава и резной подол были отделаны серебристым коротким мехом, вроде горностая, все верхнее платье было расшито мелким матовым жемчугом, а нижнее — серебристым шитьем. Платье было произведением искусства, и музеи мира устроили бы драку за присоединение такой вещицы к своей коллекции. Поверить не могу — этому туалету больше тысячи лет.

Улыбнулась своим странным мыслям и дотронулась до зеркальной поверхности, а потом рассмеялась от переполнявшего меня счастья, приподнялась на цыпочки, вскинула руки в танце и тягуче прогнулась, изображая из себя восточную танцовщицу. Наслаждалась ощущениями своего взрослого тела, когда услышала негромкие хлопки и тихий присвист. Резко развернулась и увидела Редвальда, стоявшего у двери, скрестив руки на груди и опирающегося спиной на косяк.

— Как ты смеешь подглядывать за мной, неверный, — наигранно вскричала, вскидывая руку и закрывая лицо тонкой тканью рукава. — Я пожалуюсь своему Господину и он предаст тебя лютой смерти.

— Не гневайтесь, о прекраснейшая, — подхватил мою игру Лорд, — я принес вам подношение от Господина, — он медленно, с грацией хищника, подошел ко мне и протянул древнюю зеленоватую, словно покрытую мхом, большую шкатулку.

Бережно поставила ее на столик и с трепетом открыла. На зеленом бархате лежал прекрасный бесценный изумрудный гарнитур. Само обрамление было выполнено нарочито грубо из гоблинского серебра, мерцающего и изменяющего цвет, подобно ртути, а камни… Камни были прекрасно огранены и в точности повторяли цвет моих глаз.

— Какая красота, — благоговейно промолвила я, кончиками пальцев дотрагиваясь до большого изумруда. — Рэдвальд, ты же понимаешь, что не могу их принять, — обернулась к нему.

— Конечно, понимаю, — согласился Лорд, доставая колье, — это одно из сокровищ рода Слизерин и перейдет когда-нибудь моим потомкам. Я не могу тебе его подарить, как бы ни желал, но украсить ими и без того красивую женщину мне позволено, тем более, мы родня.

Согласно кивнула. Когда еще доведется примерить такое? Повернулась к зеркалу и откинула локоны в сторону, оголяя шею. Он медленно, не отрывая от меня глаз, надел на меня украшение и застегнул замочек. Потом отвернулся, достал серьги и подал их мне; подождал, когда я их примерю, надел браслеты, застегнул пояс и в последнюю очередь украсил мою голову массивным обручем, похожим на корону.

Повернулась к зеркалу и восхищенно застыла, увидев наше отражение. Всматривалась в глаза тридцатипятилетнего мужчины, который стоял за моей спиной, словно спрашивая взглядом, видит ли он тоже самое, что и я.

— Ты прекрасна, Ева, — сказал он, не скрывая гордости и восхищения.

— Как и ты, мой Господин, — улыбнулась я, — откидываясь на его спину.

— Нет, правда, Ева, — с жаром сказал он, обнимая меня, — я всегда буду защищать тебя, умру за тебя, если понадобится.

— Знаю, — просто ответила с печальной улыбкой, — как и я, Рэдвальд, как и я (чертовы узы). Кстати, ты знаешь, что в этой мантии и шапочке похож на восточного эмира? — весело сказала, отстраняясь — только небольшой бородки не хватает.

— Вот такой, — улыбнулся он и наколдовал себе небольшую аккуратную бородку, — ну, как, Ева, тебе нравится?

— Потрясающе, — согласилась я. — Ты похож на владыку мира, всемогущего и притягательного.

— А ты права, — оценил он, взяв себя за подбородок и поворачиваясь из стороны в сторону, — значит, так и пойду.

— Ты чего, так ведь не принято, — не согласилась я.

— Ева, — он притянул меня к себе. — Я Лорд и Маг, самый могущественный в магической Англии, а может, и в целом мире. Как захочу, так и будет. Все подстроятся под меня и склонят головы, а кто не захочет — познает силу моего гнева, — закончил он говорить, дурачась, насупив брови в притворной ярости. Мы опять повернулись к зеркалу. Теперь, когда мы были парно одеты и выглядели взрослыми, наше сходство было просто феноменально — роди я ребенка, он и то не получился бы таким похожим на меня. Он был словно мой клон, только в мужском варианте. В мое сердце прокралось сомнение.

— Рэдвальд, — с тревогой спросила я, — как ты думаешь, они не догадаются, что я твоя мать?

— Не переживай, Ева, — успокоил он, — этот обряд уже столетия никто не использовал. Никому такое и в голову не придет. Подумают, что ты моя сестра, вот и все. Пойдем, — поторопил он, — пора встречать гостей.

Прием удался на славу, но, похоже, породил множество слухов и сплетен. На лицах гостей явственно читался интерес к нашей паре: кем мы с Лордом друг другу приходимся.

Я сидела напротив Лорда Слизерин за длинным столом и выслушивала навязчивые комплименты от симпатичного молодого аристократа, сидевшего по левую сторону от меня. Торфинн Роули был бы неплох, если бы мог держать себя как подобает чистокровному, а его импульсивность, мне думается, не раз сыграла с ним злую шутку. По правую руку от меня сидел молчаливый Снейп с абсолютно непроницаемым лицом. Когда Лорд впервые нас друг другу представил, удивленно распахнул глаза, и на его лице проступило узнавание. Но он быстро совладал с эмоциями, и только его рука, в приветствии коснувшись моей, предательски дрогнула.

При виде Абраксаса Малфоя меня осенило: в этой реальности он еще не умер от драконьей оспы, и надо предупредить Люциуса об опасности, пока не поздно. Он, кстати, как и Снейп, тоже меня узнал, но также предпочел скрыть наше знакомство.

Думала, что Лорд устраивает прием только для своих сторонников, и переживала, что мне придется общаться с неприятными, хоть и чистокровными личностями, — по крайней мере, такими я запомнила некоторых из них по прошлой жизни, когда присматривала за сыном. Но оказалось, здесь собрался весь Цвет Магической Аристократии, все чистокровные древние семейства, коллеги Лорда по Гильдии и несколько талантливых полукровок, включая Снейпа. Это был триумф Лорда Слизерин, отныне занимающего достойное место в Магической Англии и заявляющего о себе… Когда прием был окончен, все довольные и полные впечатлений отправились по домам. Рэдвальд попросил задержаться Малфоя и Снейпа.

Мы прошли в Зал Приемов, хотя я называла ее комнатой переговоров. В ней практически не было мебели, кроме прямоугольного стола и стульев человек на пятнадцать. Лорд сел в кресло во главе стола, указав мужчинам места по правую и левую руку от себя. Я расположилась на месте хозяйки.

— Мои далеко не преданные слуги, — пафосно начал Лорд и посмотрел на блондина, от чего тот как-то сразу ссутулился. — И совсем не преданные, — продолжил он, бросив взгляд на брюнета — тот не шелохнулся.

— Я позвал вас сюда, ибо пришло время отдавать долги.

После этих слов, Малфоя, похоже, чуть удар не хватил — он побледнел и еще ниже опустил голову. На Снейпа было смотреть неинтересно. Он сидел прямо и с непроницаемым лицом, а вот блондинчик радовал эмоциями, его было забавно дразнить. Похоже, я стала лучше понимать Лорда и его методы воздействия на соратников.

— Люциус, мой скользкий друг, протяни мне левую руку.

Блондин, пытаясь не выказать ужаса, с готовностью вынул запонку, закатал рукав, обнажая уродливую метку, ярко виднеющуюся на его белоснежной коже, и протянул ее мужчине.

Лорд прикоснулся пальцами к выпуклым черным линиям и что-то зашептал на Парселтанге. Малфоя выгнуло от боли, и как бы он не пытался сдержать крик, сквозь его стиснутые зубы вырвалось несколько стонов.

Когда все закончилось, Малфой, тяжело дыша, без сил откинулся на спинку стула и устало прикрыл глаза, даже не глядя на абсолютно чистое предплечье. Лорд вопросительно взглянул на Северуса, и тот без промедления, молча, протянул ему просимое.

Всю болезненную процедуру брюнет перенес без единого звука. Это внушало уважение, да что там, — это восхищало.

Рэдвальд дал мужчинам прийти в себя и видя, что они достаточно оклемались,

продолжил:

— Вы оба предали меня… Люциус малодушно отрекся от своего Лорда в угоду комфортной жизни, а Северус еще до моей гибели продался Дамблдору и теперь служит двум хозяевам. По-хорошему, надо бы наказать вас, и поверьте, я так бы и поступил, но ваши жизни мне больше не принадлежат. Они теперь в нежных ручках этой Леди, — он указал на меня. — Если бы не мой Магический Долг ей, один из вас был бы уже мертв, а второй молил бы о смерти.

— Я даю им свободу от метки, клятв и обязательств, и гарантирую неприкосновенность им и их семьям с моей стороны, при условии молчания о моих тайнах, планах прошлых и будущих. И если с их стороны не последует угрозы моей семье, крови, магии и жизни, ты согласна с таким раскладом, Ева? — обратился он ко мне.

— Да, Милорд, принимаю, — ответила я.

Вокруг нас заклубилась Магия, срывая с присутствующих обеты и обязательства, сжигая их в яркой вспышке. Когда все утихло, растерянные мужчины изумленно переводили взгляды с меня на Лорда.

— Теперь вы свободны и можете поступать, как пожелаете, — продолжил Рэдвальд, — но я хочу сделать вам предложение. Лорд Воландеморт умер и больше не вернется. Сейчас пришло время для Лорда Слизерин. На этот раз я пойду другим путем и приведу Магическую Англию к процветанию. Никакого террора и насилия, только политика и реформы. Вы оба предали Темного Лорда, но я — Лорд Слизерин, готов дать вам второй шанс встать со мной рядом при создании нового мира и воплотить в жизнь все те цели, к которым мы шли, пока я не наделал глупостей. Предлагаю вам стать моей правой и левой рукой, добровольно, как друзья и соратники, без меток и клятв. Я не требую ответа сейчас, подумайте пару дней. Это все, можете быть свободны. Ева, не могла бы ты проводить гостей в зону аппарации.

— Конечно, Милорд, — легко согласилась я, вставая с места. — Пройдемте, господа.

Мы шли по коридору в полном молчании.

— Лорд Малфой, — обратилась я к нему, стоило нам выйти за периметр, — ваше любезное предложение погостить еще в силе?

— Конечно, леди Ева, — вежливо, но несколько потерянно ответил он, — вы ведь помните, я обещал вам прием.

— Не стоит, просто хочу повидать Драко и Гарри, и прошу, называйте меня, как раньше, Ева.

— Вы меня извините, мисс Ева, — устало улыбнулся он, — просто сегодня столько всего произошло. Я нахожусь несколько в растерянности. Вы не против, если позже задам вам несколько вопросов?

— Не против, Лорд Малфой, — ответила я, — тем более, я и сама хотела переговорить с вами по одному делу. И вовсе не буду против присутствия при нашем разговоре мистера Снейпа, не хотелось бы обнаружить в своей чашке посторонние примеси, знаете ли.

— Вы так плохо обо мне думаете, мисс Эвансон, не подозревал. Думал, мы ладили, — скривившись, ответил Снейп.

— Мы и ладим, — подошла к нему и, зайдя немного за спину, нежно прошептала ему на ухо, — поэтому лично вам я расскажу все…

Он дернулся и изумленно посмотрел на меня, после чего молча поклонился и исчез в вихре.

— Лорд Малфой, — обернулась к блондину, — я навещу ваш гостеприимный манор послезавтра, если вы не против. Откройте камин часов в одиннадцать.

— С нетерпением буду вас ждать, мисс Ева, — ответил он и откланялся.

Вернулась в гостиную к Рэдвальду, где мы еще немного посидели, обсуждая торжество, и разошлись по спальням.

Лежала в постели в ночной тишине и подводила итоги дня. Прием прошел великолепно, я справилась… За Лорда теперь можно не беспокоится: с Воландемортом его ничего не связывает, а его положение в обществе — выше неба. До него не доберутся, а я под его защитой, значит, можно расслабиться и начинать ЖИТЬ.

Я расскажу, не все, конечно, Малфою и Снейпу, пусть тоже ЖИВУТ — прошлое закончилось. Свобода…

Одно меня беспокоит — какого… я провоцировала Сева? Видимо, эйфория в голову ударила. Целый день во взрослом теле провела, вот и стукнуло. А до того, как стану взрослой, столько лет еще ждать. Завтра стану двенадцатилетней и пошло-поехало — детские разговоры, детские проблемы, давно уже выученные уроки и на три раза написанные эссе. Надоело! Как же мне все это надоело! Прикусывать язык всякий раз, когда захочется высказаться, из страха выказать не детский сарказм и язвительность. А что вы хотели? Я с Севом общалась, а он только так разговаривать умел. Как мне этого не хватает. Это ведь как игра — словно кидаешь мячик, а тебе его возвращают — сплошной азарт и адреналин. Было время… Ладно, пора спать, завтра отдохну и отправлюсь мальчишек навестить — соскучилась…