Неправильно... или? (версия 2.0) (гет)

Новый день немилосердно ударил меня по голове, заставляя раскрыть сонные глаза и обвести знакомую комнату взглядом в попытке понять, кто я такая, где нахожусь и так далее. С учетом того, что легли мы буквально час назад (а то и меньше), сделать это было очень сложно. В этот момент со стороны двери раздалось знакомое:

— Шепард, Уоллес, подъем!

— Одеваемся, бегом! Здесь вам не восьмое марта! — радостно продолжила Райна тираду Казбека. — Рин, давай, блин, быстрее просыпайся, а то так мы и распределение пропустим!

— А... сейчас... уже ползу... — неопределенно выдала я, закрывая глаза.

Нет, все-таки последние пол-литра были явно лишними. Не в плане похмелья — им я никогда не страдала, просто если бы мы не пили эти поллитра, то для сна осталось бы примерно на час больше. С другой стороны — в честь типа дембеля руководство дало добро на качественные посиделки, а Ричард вполне справедливо заметил, что не воспользоваться этим шансом — преступление. Все-таки, важные два года жизни подходят к концу.

Два года, блять! Казалось, еще вчера я, сдав последний экзамен в универе, договорилась с Деном встретиться вечером и отметить переход на второй курс. Интересно, как там все? Меня, скорее всего, признали мертвой, даже могилка, наверное, где-нибудь есть... От грустных мыслей меня отвлек ящик, невесть откуда взявшийся возле моей койки.

— Рэй, а это что за посылка от почтальона Печкина? — эмблема на ящике и его конструкция показались смутно знакомыми, но въехать, что это такое и откуда оно взялось у меня рядом с постелью, я не могла.

— Открывай, я свою уже надела! — тут я подняла на неё взгляд. Вместо привычного комбинезона на ней была новая броня. Точно! Броня! Мать вашу, личная броня, с эмблемой и всем, что там полагается! Радостно повизгивая, я кинулась к теперь уже своей экипировке.

Впервые за два года я пожалела об отсутствии зеркала в полный рост. Броня была очень красивой — серая, матово блестящая, с красными полосками на рукаве и шлеме (его я, конечно, надевать не стала) и бэйджем N7 на груди. Сейчас она мне, к тому же, казалась невесомой, но это наверняка последствия эйфории и, пробежав в этой броне пару километров на первом же задании, я изменю свое мнение.

— Тэ-э-экс, это сюда, а это сюда, — даже несмотря на постоянные тренировки, застегивать крепления было тяжело: может, из-за легкого похмельного синдрома, может, из-за странной дрожи в руках. — Ну, как я?

— Чуть менее страшно, чем обычно, — с хохотом ответила Рэй.

— Да ну тебя, блин, — я швырнула в нахалку подушкой и, не дожидаясь, пока мне дадут сдачи (главное ведь — вовремя смыться), побежала к лифту.

Внизу собралась толпа. Сегодня станция была необычайно оживленной, ведь сейчас нас должны были распределить по местам прохождения службы. Верней сказать, озвучить что они там нарешали под видом «случайного распределения». На это самое распределение приехали, верней — прилетели, все родаки, которым не была безразлична судьба собственных детей. Так что парадный зал напоминал больше привычный школьный актовый перед важным мероприятием. Ну так и для нас это типа выпускной после школы. Правда, здесь нет дурацких гирлянд и серпантина, зал вообще никак не украшен: все та же осточертевшая пластиковая коробка с довольно большими иллюминаторами, который хоть немного скрашивали унылость окружающей картины. Впрочем, на обстановку я всегда обращала меньше внимания, ведь…

— Опа, новоиспеченный капитан, — подкравшись сзади, хмыкнул мне на ухо Дженкинс. — Нет, ну все-таки обидно, почему вам с Райной дали капитанов, Аленко — лейтенанта, а мне вообще капрала. С чего такая несправедливость?

Это был риторический вопрос — на самом деле мы уже успели двадцать раз это обсудить, причем несправедливостью больше возмущалась я, чем он. Но надо было что-то ответить.

— Жизнь вообще несправедливая штука. Привыкай, — усмехнулась я, по пути рассматривая его броню. Тот же дизайн, только массивней и тяжелей. Ну так на то она и тяжелая броня, чтобы выглядеть больше.

— Умничай меньше, Шепард, — раздался из-за спины Рича усталый голос Аленко. А вот на Кайдене было одето то же, что и на нас с Рэй. — Кто же придумал эти дурные красные полоски, прямо как мишени мы с ними, — вздохнул он. Синяки под глазами лейтенанта свидетельствовали о том, что не одной мне утреннее пробуждение крайне не понравилось. И не одна я жалею о последних пол-литра, ради которых было принесено в жертву около часа сна.

— А я в восторге, хотя, думаю мне бы больше пошли голубые, под цвет глаз, не так ли? — я шутливо «стрельнула глазками». — Да и на некоторых поверхностях данный цвет выдает круче, чем красный.

— Малая все та же, — хмыкнул Рич. Дождавшись, пока он замешкается, я опрокинула его «броском через бедро» на пол.

— Ты же помнишь, что я тебя предупреждала: если ты еще раз назовешь меня «малой»...

Не любила я эту кликуху. Вот не любила. За «Бешенную Крысу» от меня можно было получить только мат в ответ, а за «Малую» порой готова была убивать.

— Ах, готовлюсь принять долгую и мучительную смерть от рук бога биотики! — хохоча, воскликнул он, поднимая руки в покаянном жесте. — О , а вот и Рэй.

И действительно — пока мы разговаривали, успела появиться Уоллес. На случай возможной драки я постаралась отодвинуться в сторону, но кажется, никаких действий ко мне предпринято не будет. Впрочем, нет — она пообещала убить меня подушкой в следующий раз. Хотя бы обе понимали, что следующего раза, скорей всего, не будет. Но надо же было сохранять привычную атмосферу, дабы не впасть в уныние по причине скорого расставания. Именно поэтому парой минут спустя мы, перешучиваясь и перебраниваясь, принялись высматривать родных в актовом зале. Верней — ребята принялись высматривать своих родных, а я отошла к Тэйли.

— А ты своих домашних где потеряла? — с изумлением спросила меня азари.

— Где-то между роддомом и приютом, — шутливо фыркнула я. В голубых глазах КВаос мелькнуло сожаление, но долго извиняться я ей не позволила. Не надо тут о моем несуществующем приютском детстве вспоминать, мне вы напоминаете о моем реальном, которое было намного хуже приютского, а вспоминать о прошлом дерьме в столь радостный, как ни крути, день, я не хочу.

Мы снова сбились в кучу, вчетвером. Впрочем, на этот раз подошел к нам отец Кайдена, знакомые мне родители Ричарда и приемная мать Райны, которую я видела впервые в жизни. Отсутствие за спиной «своих родных» перед чужими взрослыми в какой-то момент повергло меня в замешательство, но в скором времени я быстро поборола это чувство. Тем более, что я интересовала этих «взрослых» меньше всего. По крайней мере, пока до них не доходило, что их дорогой любимый Кайден и не менее дорогой и любимый Ричард окажутся в подчинении у невменяемого придурка, который обладает очень противоречивой репутацией и как хорошей, так и дурной славой. Уж Аленко-старший наверняка сделает все возможное, чтобы Кайден прослужил со мной как можно меньше. А я еще и «спасибо» скажу, ибо нахрен он мне не нужен. А кто меня спросит, спрашивается?! Полчаса спустя нас выстроили строем и высокий седоволосый мужчина в униформе Альянса начал фарс под названием «распределение».

— Аленко, Кайден, — Кэй сделал шаг вперед, — фрегат «Нормандия».

Привет, канон! А теперь пожалуйста, пристрелите меня! Мне предстоит работать с Осленко! С учетом того, что для Шепард он предполагаемый романтический интерес… Из гранатомета меня, в упор, чтобы никакой ебический «Лазарь» не собрал!!!

Еще несколько имен.

— Дженкинс, Ричард — фрегат «Нормандия».

Это ложка меда к бочке дегтя по фамилии Аленко. Дженкинс — славный малый. Правда, уж не знаю, как будет он себя вести под моим командованием. И как будет это делать Кайден. Уй, блять, а ведь действительно я буду командовать ими. Я же типа, этот, капитан. Уй бляаааа!!!!

Я только сейчас поняла, к какой большой жопе медленно приближаюсь. Да какой там медленно? Я к ней бегу! Семимильными шагами, роняя тапки и не имея возможности остановиться!

— Уоллес, Райна — фрегат “Айзенкур”.

Нет, не может быть... почему? Хм, ну я же знала, что ее с нами как бы не будет, раз в каноне не было, но все же… «Меняю Аленко на Уоллес!», — хотелось заорать больше всего. Нет, правда — если Рэй для меня что-то типа хоть и надоедливой, но все же сестры, то с Кайденом я наверняка не оберусь проблем на новом месте службы.

— Шепард, Айрин, — я на автомате сделала шаг вперед, — фрегат «Нормандия».

Да, точно, пожаловали проблемы… Последовали еще несколько имен, приказ идти собирать вещи для переброски шаттлами на дальнейшие места службы. Это что нас, по трое на каждый корабль?! Ошизеть… Под эпические мысли о том, что втроем мы, зеленые новички, сдохнем на первом же задании, я дошла до теперь уже не нашей каюты. Райна паковала оставшиеся свои вещи в рюкзак, такой же, как и тот, что был и у меня. Мы их купили в одну из увольнительных. При другом раскладе все ее вещи сюда бы не влезли, но основную часть барахла она отправила багажом из колонии еще неделю назад. И вот сейчас — финальные штрихи под катящиеся из глаз слезы. Что бы я там не говорила — чужие слезы меня цепляют, особенно когда плачет не самый чужой человек.

— Рэй... — я положила руку ей на плечо, пытаясь понять, каково ей оказаться одной, без привычных друзей где-то там, на «Азенкуре».

Если бы на ее месте была я… Ну, для меня одиночество — не приговор, скорее — привычка.

— Отстань, — резко и грубо сказала она. — Не лезь хоть ты со своими утешениями!

— Рэй, мы не навсегда прощаемся, обещаю. Мне тоже очень тяжело, что нас «расселяют».

— Тебе-то что тяжело?! — взвилась Райна. — Тебя определили к твоему знакомому, да еще и Кэя с Ричем в нагрузку дали. Небось, родаки постарались, чтобы у тебя все было в шоколаде, герой наш!

— У меня нет родителей, забыла? — тихо ответила я. — Что же касается Андерсона и Кэя с Ричем, то я... я рада, конечно, но моей заслуги в этом нет. Я бы с удовольствием обменяла их обоих на одну тебя.

— Это почему же? — уже более спокойным голосом спросила она.

— Ну... они мальчики, а теперь я буду переживать, что ко мне в каюту поселят зануду, заучку или стукачку... — с самым серьезным выражением лица, на которое была способна, заявила я, вовремя вспомнив тот момент двухлетней давности.

— Дура, на фрегатах нет кают, — расхохоталась Райна. — Точнее есть, но там по четыре человека спят в две смены. Как ты только умудрилась правильно на экзаменах ответить?

— Я у тебя списала, забыла? Как ты у меня математику, кстати, под которую у тебя мозги не заточены.

— Мне кажется, или ты меня сейчас дурой назвала? — слезы ушли, оставив привычную задорную усмешку. Все-таки, Рэй по жизни оптимист больше, чем пессимист и даже со столь херовыми для себя событиями все-таки свыкнется.

Заглянувшие к нам парой минут спустя Рич и Кэй застали второй раунд баталии подушками.

— Рин, Рэй, вообще-то уже идти пора, — поторопил нас Дженкинс, нервно переминающийся с ноги на ногу. Аленко выглядел спокойней. Но было видно, что ему тоже не терпится увидеть новое место службы. А еще наверняка не терпится, чтобы кто-то сказал, что я не буду с ними служить. Увы, но этого уже не случится.

Закинув за плечи одинаковые рюкзаки, отличавшиеся только цветом вышитых мной «смайликов» (у меня — голубой, у Райны — зеленый), мы вышли из комнаты со «счастливым» числом, спустились на лифте на нужный этаж и, отдав ключи, кинулись к зоне стыковки, где и разошлись окончательно. Я с парнями — на шаттл «Нормандии», а Рэй — на точно такой же шаттл «Айзенкура». Надо же, за нами прислали шаттлы. Автоматические, мать вашу! Ну обалдеть просто… Интересно, а домой нам долго лететь, или «Нормандия» где-то на орбите болтается, ожидая свое неадекватное пополнение?

Раздался легкий щелчок, и наш «вагончик» в числе многих других вылетел из ангара станции. Внезапно в горле у меня запершило, показная эйфория сошла на нет. Глядя в иллюминатор на уплывающую вдаль станцию «Адегон» я почувствовала, что нет, не атрофировались еще за ненадобностью слезные железы. Отвернувшись к стене, я дала волю слезам.

— Эй, Рин, хорош скулить, давай придумывай нам новое название, — отвлек меня Дженкинс. Судя по тому, как он на меня смотрел — выглядела я примерно также, как Райна давеча. А он чувствовал то же, что я и — желание сказать и сделать все, что угодно, лишь бы прекратить слезоразлив.

— В смысле? — голос вышел немного хриплым, но влага по щекам литься перестала. Утираясь перчаткой новой брони, я с благодарностью посмотрела на друга.

— Ну, нас на базе N7 многие называли «триэрка», то есть Рэй, Рин, Рич и Кэй.

— А теперь мы вдруг стали «дваэрка», — грустно усмехнулся Кайден. Впервые за все время он подал голос, надо же! Интересно, а друг с другом мы будем общаться языком жестов? Было бы здорово. Непонятно почему, но злость на Аленко нарастала в геометрической прогрессии. А еще — было страшно. Страшно, что возможно, уже через несколько дней мне придется, именно ПРИДЕТСЯ доверить ему свою спину, свою безопасность, свою жизнь… Я этого делать не хочу. Да, если он меня предаст, то за это попадет под трибунал, вот только как бы не вышло так, что мне к тому моменту окажется все равно. Умирать из-за чужой ошибки я не хотела.

— Нет, — четко сказала я. — Даже от того, что Рэй будет находиться за сотни световых лет от нас, она не перестанет быть нашим другом. Поэтому, никаких переименований не будет. Только через мой труп!

— Надо будет это устроить на первом же задании, — хмыкнул Кэй.

Я вздрогнула. Осленко словно прочел мои мысли и дал на них наиболее подходящий ответ. Риииин, не паникууууууй! Ну не может все быть так плохо! Ну даже если он тебя предаст, ты успеешь его убить, правда-правда! Как ни странно, но такое обещание самой себе меня успокоило.

— А зачем? — пока я размышляла, в шаттле шел разговор. Я старалась прислушиваться к нему, но в основном занималась тем, что смотрела в иллюминатор.

— Как зачем, Дженкинс, подумай сам. Раньше основная часть болтовни приходилась на долю Рэй. Мы с тобой её просто не выдержим. Значит, нужно или искать ей новую подружку, или избавиться от проблемы, то есть от Рин.

— Злые вы, уйду я от вас, — фыркнула я.

Интересно, он что, серьезно думает, что за неимением собеседника я пойду разговаривать с ним?! Да я скорей, говоря словами Шепарда-ренегата, буду жевать бритву и запивать ее серной кислотой, чем скажу Осленко хоть что-то, не связанное со службой.

Оставшийся путь до корабля прошел в тишине и покое. Меня это устраивало, Кайдена тоже, а Рич быстро понял, что собеседников он себе здесь и сейчас не найдет, так что принялся практиковать «выпадение в астрал без подстраховки».

Мы приземлились в грузовом трюме и вылезли в открывшуюся дверь шаттла. Тут я и обнаружила, что встречать новичков, то есть нас, высыпал весь экипаж, кроме вахтенных. Сколько всего тут народу, было для меня загадкой, но сейчас на меня уставились около двадцати пар глаз. Внимание и льстило, и напрягало.

— Ух ты, это же Шепард, — шепотом сказал какой-то парень, судя по форме — механик, своему соседу.

Я смутилась и рефлекторно спряталась за спину Кайдена.

— Может, хватит на меня глазеть... — смущенно начала я.

— На тебе расписание автобусов не нарисовано, они уже знают. А ты не изменилась с нашей последней встречи, — Карин Чаквас появилась из-за спин солдат, которые расступились перед ней, давая дорогу. Женщина за долю секунды провела рядом со мной инструментроном, видимо, заводя медицинскую карту, или просто желая удостовериться, что со мной все в порядке. Не разберу я работу нынешних медиков.

— Здраствуйте, док, рада встрече. Это лейтенант Кайден Аленко и капрал Ричард Дженкинс — мои теперь уже сослуживцы.

Ребята козырнули, после чего принялись осматриваться. Всеобщее внимание мешало и им. Меня же насторожило то, что доброжелательность промелькнула во взгляде только десятка человек — остальные смотрели кто настороженно, а кто и вовсе со злобой. Кажется, биотиков тут будут любить. Очень сильно, ага. А учитывая мой характер… Кажется, Андерсон еще двадцать раз пожалеет, что взял меня под крыло.

— Всему персоналу разойтись по своим местам. Новоприбывшим пройти в БИЦ для получения дальнейших указаний, — раздался откуда-то из-под потолка голос Андерсона. Как знал, что я его вспоминала.

— Ну что, пошли? — я уверенной походкой отправилась к лифту мимо «Мако». То, что я даже не оглянулась в поисках указателей, насторожило Осленко до невозможности.

— Откуда ты знаешь, куда идти?

— Расслабься. Меня этот фрегат два года назад привез с Элизиума на Арктур, — я зашла в кабину и нажала нужную клавишу. Лифт, тихо шурша, поехал наверх. — Надеюсь, кормят тут теперь лучше.

Андерсон сухо поздоровался и приступил к объяснению обязанностей нашей десантной группы. Угу, три человека, как клево. Интересно, а другая десантура тут есть, или нам исключительно втроем отдуваться по принципу «выжбиотики»? Занималась «Нормандия» патрулированием, причем уже любимого и родного мне Скиллианского Предела. Работы будет много, так как близость к системам Термина плюс батарианцы... Что хорошо — в свободное от заданий время мы не будем стоять на вахте и сможем свободно передвигаться по кораблю. Жесткого графика здесь тоже не было, что не могло не радовать. Хотя определенные правила все-таки присутствовали и с ними таки придется считаться.

— Аленко и Дженкинс свободны. Шепард, задержитесь.

Разговор велся рядом с мостиком. Краем глаза я заметила, что ближайшие к нам солдаты силятся разобрать, о чем идет речь, но не могут этого сделать, поскольку находились мы достаточно далеко. Андерсон тем временем начал разговор.

— Ну что, поздравляю с новым званием. Капитан Шепард! Звучит, да?

— Ага, спасибо. И вдвойне спасибо за помощь с документами и трудоустройством.

— Устав, Шепард, — капитан покачал головой, с осуждением глядя на меня.

— Виновата, сэр. Исправлюсь, сэр, — я отдала честь и состроила виноватое выражение лица. Андерсон жестом показал, что официоз можно оставить, после чего вернулся в формат привычного диалога.

— Странно, — Андерсон пристально посмотрел на меня. — Характер у тебя детский, как Карин и сказала, но колонисты с Элизиума рассказывали о твоем хладнокровии во время боя. Восемь перепуганных людей без разговоров подчинились твоему руководству. Тебя перенесло неизвестно куда, а ты выглядела абсолютно спокойной. Среднестатистический человек, как минимум, бы стал пациентом психолога, если не психиатра, а ты без всякой истерики пошла учиться на офицера и даже, я знаю, достигла определенных успехов. В заварушки попадала, новых друзей завела…

— Капитан, знаете, что отличает меня от других людей? Та самая «детская» философия, называется «а какой смысл плакать, если подарка все равно не дадут».

— То есть, домой не отправят, да?

— Честно говоря, мне и не особо туда хочется. Здесь очень прикольно. Тем более, я никогда никого не слушаю. Помните, как написано у Булгакова: «Никогда не заговаривайте с незнакомцами». А я, даже заметив странность Алики, все равно продолжила общение. Думаю, какая-то часть меня почувствовала новое приключение, в какие я мастер вляпываться. Не мечтай я о переносе в другой, странный мир, вряд ли бы нечто подобное произошло. Ведь когда она спросила, какой бы я хотела быть, если бы попала в такой мир, я просто сказала, что хотела бы быть биотиком, умеющим обращаться с винтовкой и обладающим ускоренной регенерацией. Хотя нет... сначала я сказала, что хотела бы остаться самой собой, иметь хороших и верных друзей, на которых можно будет положиться и чтобы у меня хватило сил отплатить им тем же. А про биотику, винтовку и регенерацию я начала говорить после того, как девочка уточнила, что имеет в виду. Я к тому, что не начала отмазываться в стиле «параллельных миров не бывает, это все сказки», а просто ответила. Наверное, потому что верила... Ой, простите, что-то я вас совсем всякой фигней загрузила.

— Нет, почему же. Это очень интересная точка зрения и восприятия жизни — не хныкать о том, что бы могло быть, если бы, а просто жить, радуясь тому что есть, уверенно строя своё будущее. Можете быть свободны, капитан Шепард.

— Есть, сэр, — я отдала честь и пошла к лифту. План корабля уже был в инструментроне и сейчас мне предстояло найти, где тут выдают пожрать. А потом можно будет и с кем-нибудь из сослуживцев познакомиться.

Войдя в столовку и заметив мрачные физиономии моих друзей-сослуживцев-соучастников, я поняла, что все надежды на улучшение питания накрылись медным тазом.

— Знакомое питание. Ну что же — некоторые говорят, что простая и однообразная пища помогает познать секреты долголетия… Жить нам с этой кашей, народ, еще лет по триста минимум, — зачерпнув ложкой варево, я принялась наяривать за обе щеки. Кайден сидел напротив меня с прямой спиной и озирался вокруг с затравленным взглядом. Ричард выглядел намного спокойней.

— Двести, Рин, двести. Иногда нас будут заставлять чистить картошку в качестве наказания.

— Только не картошка, — вздохнула я.

— Ага, помню-помню, как нас с тобой заставили чистить картошку три дня подряд. Я потом долго еще мозоли сводил, — ударился в воспоминания Рич.

— Ты чего пиздишь-то, а? И хоть бы покраснел! — взвилась я. — Ты от силы полведра за три дня начистил, а я в одиночку пахала, как раб на хлопковых плантациях! Еще и за тобой переделывать пришлось, потому что у тебя руки явно к жопе приделаны!

— Между прочим, чистка картошки — чисто женская обязанность, — невозмутимо заметил он, откидываясь на спинку кресла и отодвигая от себя тарелку.

— Ах ты шовинист несчастный, — рукой я показала жест «я хочу пожать твое горло до хруста». Попытка драки в кают-компании в мои планы не входила, но продемонстрировать негодование надо было.

Нас прервал смеющийся голос с потолка.

— Ай да малая! Так его, пусть знает, чего стоят боевые девчонки вроде тебя! Ой, я что, микрофон не отключил? — тихо произнес голос уже без оттенка юмора.

— Ты еще кто такой? — спросила я в пустоту.

— Пилот я, капитан. Если испытываете желание убить меня, то знаете, где найти, — голос парня звучал так, будто он подписывал смертный приговор самому себе.

— Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать, кто не спрятался, я не виновата! — кинув тарелку в мойку, я широким шагом направилась к лифту. Мне нужна первая палуба. Мне нужен этот пилот. Ведь я помню, КТО ИМЕННО пилотировал «Нормандию» и это, судя по всему, тот самый парень.

Да! Так и есть — в кресле пилота, повернувшись ко мне лицом, сидел молодой парень с темно-рыжими волосами и щетиной а-ля «морской волк». Лоб Джеффа Моро скрывала кепка с эмблемой Альянса, из-под которой на меня смотрели наглющие зеленые глаза.

Переведя взгяд ниже, я обнаружила, что ноги пилота обхватывает довольно своеобразная конструкция, части которой торчат из под свободных брюк и ботинок. Заметив этот взгляд и поняв, что я обо всем догадалась, парень зло нахмурился и принялся смотреть на меня. В упор. От этого стало неловко. Иногда так бывает, что невольно обижаешь кого-то, с кем хочешь ну если не подружиться, то хотя бы поладить.

— Привет, Джокер. Я Айрин Шепард, но для своих можно просто Рин. Малой не обзывать — не люблю, когда во мне пытаются вызвать комплекс по поводу моего низкого роста. А вот кличку Салага от другого Салаги, я так и быть, потерплю.

— Хотелось бы знать, откуда ты знаешь мою кличку, — руку парень мне пожал, что не могло не радовать, а взгляд малость потеплел. Но вот от его реплики я офигела. Надо же было так глупо проколоться. Впрочем, выход нашелся быстро.

— Ты полагаешь, что на этом корабле можно утаить столь интересные сведения? Даже если ты тут всего месяц, экипаж наверняка знает о тебе все, что надо и все, что не надо. А затыкать уши наушниками мне нельзя по уставу, вот я и вынуждена слушать все, что они говорят.

— Про мой срок службы здесь вы как догадались, Ватсон? Кстати, падай, — Джефф кивнул мне на кресло второго пилота, на которое я и примостила пятую точку. Удобно. Да и никто ни на кого теперь снизу вверх не смотрит. Осознав этот факт, я поделилась своим наблюдением.

— Во-первых, когда я была на «Нормандии» два года назад, тебя здесь не было. Во-вторых, тебе неудобно щелкать по тому терминалу: видно, он достался тебе от предыдущего владельца и перенастроить ты не успел. И, в-третьих, мелькает индикатор аварийного автопилота, значит, без подстраховки тебе летать запрещают. Выпуски летных школ, где учат управлять кораблями вроде «Нормандии» проводятся раз в году, и ближайший период — полгода назад. Я об этом знаю, потому что у моей подруги Райны в одной из них учился сводный брат, Томас Уоллес, может быть, ты с ним даже знаком. После обучения ты провел некоторое время в качестве второго пилота, а сейчас переведен на «Нормандию», — «просветила» его я. — Думаю, что мы последние из новичков и ближайший месяц будет проводиться, грубо говоря, «обкатка» судна. Полет по мирным территориям, по крайней мере пока с тебя не снимут ограничение на самостоятельное управление, а насчет нас не убедятся, что мы не прострелим себе ноги винтовками.

Джефф фыркнул.

— Ты права насчет всего, Рин. А с Томом я был не просто знаком. Мы были лучшими друзьями. Жили вместе в общаге. А потом практика, распределение, и, в результате, я — здесь, а он — на «Айзенкуре», — взгляд пилота погрустнел.

— Вы по-прежнему друзья, ведь дружба на распределении по разным кораблям не заканчивается, — отрезала я. — Вы ведь переписываетесь, также общаетесь, только не видите друг друга, верно?

Он молча кивнул и снова заулыбался.

— О, кстати, капитан, а я так и не представился по всей форме. Лейтенант Джефф Моро, двадцать два года, для своих Джокер. Не женат. Детей нет. Вредных привычек много, но вам о них не скажу — сами от экипажа узнаете.

Двадцать два года. Ошизеть. Это что, вся «моя» команда сейчас представляет собой такой же молодняк, как и я сама?! Тали небось вообще в памперсах будет, ой балина, меня куда-то не туда мысли уносят. Пора бы представиться самой. Нет, здорово, что Джефф меня только на пару лет старше — с мужиком «под тридцать» я бы так легко общий язык не нашла.

— Капитан Айрин Шепард. Двадцать лет (почти двадцать, но это роли не играет — виновато поправил меня саму мой же внутренний голос). Можешь называть меня Рин. Вредных привычек дофига и больше, со временем со всеми ознакомишься, замуж пока не собираюсь, но возможно, кого-то и возьму на карандаш... — я замолкла на полуслове, поняв, что кое-что упустила. — Ах, да, там в столовке типа мои сослуживцы торчат. Ричард Дженкинс и Кайден Аленко.

— Они уже минуты три назад ушли. Обиделись, наверное, за то, что ты их бросила в трудной ситуации и незнакомой обстановке.

— Не дети малые, сами разберутся, карты вместе читать учились! — возмутилась я. Но мой мозг тут же переключился на куда более насущные проблемы. — Слушай, а когда корабль где-нибудь приземлится?

— Зачем тебе?

— Да вот, думаю, какого-нибудь печенья закупить, а то эту кашку б/у жрать невозможно.

— Приземление завтра на станции Архос на дозаправку. А что значит бэу?

— Бывшая в употреблении. Судя по вкусу и запаху, эту кашу уже кто-то ел, а потом его стошнило прямо в кастрюльку.

— Ну, молодец, малая! Мы в полетке каких только эпитетов этому блюду не придумывали, но бэу — реальный зачет...

— Не смей называть меня «малой», — он улыбнулся. — Впрочем, знаешь... Ладно, для тебя я сделаю исключение.

Почему? Не знаю. Вот необидно будет, если он меня так назовет и все тут. Пока что это единственный человек, которому я это позволила.

Примечания:

Пошла переделка старых глав, теперь будет все достаточно быстро. Наверное. Хотя бы иногда.