Гунганы наносят ответный удар (джен)

Приходил я в себя… отвратительно. Ну а как по другому описать мои ощущения? Боль во всем теле, явная слабость и почти полное отсутствие любой жизни вокруг меня… Стоп, я что, почувствовал жизнь почти не входя в состояние медитации? Действительно, я ясно ощущал, что вокруг меня на пять метров живого ничего нет. Это было просто прекрасно, теперь я знал, как это тренировать. Но это не меняло одного просто факта.

Мне было отвратительно плохо. Такое чувство, как будто меня засунули в огромную бочку и кинули со скалы, ибо по другому описать то, почему у меня болит абсолютно все тело, я не мог.

— О, ч-херт… Кхе-хке…

Неприятной холодной волной меня окатили воспоминания. И там не было ничего хорошего. И я сейчас отнюдь не про проигрыш Дарт Молу, этого следовало ожидать, все-же наши боевые возможности несравнимы. Скорее, меня расстраивало то, что я был без сознания неопределенный промежуток времени. И я не знаю, что сейчас происходит.

— Доктор, он очнулся! — раздался металлический голос откуда-то сбоку и все пришло в движение.

Спустя пару неприятных процедур я узнал, где я нахожусь. Частная клиника на Корусанте, мое лечение было оплачено со счетов (не заблокированных) королевского дома Набу. То есть королева позаботилась обо мне. Приятно, черт возьми. Ну так вот, от битвы с Молом я отделался парой десятков переломов, истощением и парочкой еще непонятных мне диагнозов.

И все это удалось в течении трех дней, два из которых я провел на корабле в полете, исправить. Так что теперь я снова жив и здоров, как бык. Это было прекрасно, если бы не некоторые НО. Мои планы полетели к чертям.

Прибежавший Энакин донес, что его маму королева в приказном порядке устроила одной из служанок Палпатина. Сама Королева сейчас наседала на парочку сенаторов, добиваясь от них чего-то. А время выступления перед Сенатом неумолимо приближалось.

С моих счетов списалась большая сумма, отошедшая наемнице. Впрочем, она простила мне пару сотен тысяч, прихватив корабль Мола, на который, признаюсь, я и так не слишком рассчитывал, но, все равно, не очень приятно.

Ну и как вишенка на торте, со мной очень желает побеседовать Палпатин. Узнать, так сказать, спасителя своей Королевы. Радует только то, что Йода такого желания не проявил. Ну и слава Духам, этого зеленого тролля я видеть пока не готов.

~*~*~*~*~

Беседа с Палпатином себя ждать не заставила. Как только я пришел в себя, чтобы можно было передвигаться на своих двоих (К слову, это произошло достаточно быстро. Медицина на Корусанте развита просто прекрасно.), то меня почти мгновенно словил один из порученцев Палппатина. И мы, практически не откладывая, направились прямо в кабинет тайного ситха в здании Сената.

— День добрый, — поприветствовал меня сенатор Палпатин, — Позвольте выразить мою личную благодарность за спасение Королевы. Без её личного присутствия в Сенате шансы на успешный исход были бы незначительны.

— Вы уже давно знакомы с Сенатом, — хмыкнул я, — Не думаю, что из-за речи Королевы что-то может измениться.

— Ну что вы. Гораздо больше, чем можно представить. Все-таки обращение правителя планеты, подвергшейся агрессии, — сенатор услышал мой хмык, когда он произнес слово «правителя», — А вы что, ставите под сомнение форму правления Набу?

— Ну что вы, — улыбнулся я, — Форма правления замечательная. Везде открыта дорога молодым. Хорошо, что старшие понимают это и не мешают…

…возиться детям в песочнице. — Мысленно закончил я. И, кажется, опытный интриган понял мои мысли и тоже открыто улыбнулся, как будто вместе со мной. Хотя, с его возможностями в силе, возможно, именно что вместе.

— Признаться, я всегда с некоторым пиететом относился к нашим традициям, — улыбнулся немного мечтательно Палпатин, — Все-таки наша культура складывалась в течение многих тысячелетий. И тем более удивительным было встретить вас, представителя расы гунганов среди ближайшего окружения Королевы.

Пока Палпатин разливался мыслею по древу, я пытался понять, когда это я вошел в ближайшее окружение королевы. И выходило что тогда, когда спас ее с Набу. Ибо после этого последовало задание взять гвардейцев под контроль и начать работу с ними. Да и разговоров с королевой у нас было предостаточно — хоть мои рассказы и байки про мои задания и миссии (из тех, про которые мне было не страшно и не стыдно рассказать детям), хоть некоторые уроки, где я пытался донести до девушки и юного Скайуокера немного циничную жизненную позицию наемника.

-…нет, я отнюдь не говорю, что не общался с гунганами. Но, согласитесь, у жителей Набу было очень мало контактов с вашей расой, хотя, казалось бы, живем на одной планете. Поэтому я и говорю, что очень удивился, увидев вас.

— Да, вопрос интеграции наших рас очень важен. Но, думаю, вы хотели поговорить не об этом.

Палпатин согласно кивнул и, войдя в свой сенатский кабинет, нажал на кнопку, закрыв дверь. После он подошел к своему столу и, просунув руку под стол, опять что-то там нажал. Длинные серые жалюзи скрыли от нас виды облаков Корусанта, которые сталкивались с небоскребами, закрывавшими солнце.

— Приношу свои извинения, но слишком уж тут много любопытных ушей, — покачал головой он, — Но теперь мы можем вести разговор вполне открыто. До меня донесли информацию, что за королевой охотятся наемные убийцы, это так?

— Да, — кивнул я, — На Татуине мы встретились с одним из них. Никогда не видел ничего подобного, — покачал я головой, — Но мы смогли оторваться от него. Хоть это и стоило нам очень дорого.

— От него? Он был всего один? — удивился Палпатин.

— Да. Такой же джедай. Хотя, если мне не изменяет память, Квай-Гон назвал его ситхом, — я действительно смутно припоминал такое.

— Ситхом? Кто это?

— Ну, насколько я понял, это джедаи, которые ходят с красными мечами и, по большей части, думают не головой, а действуют на эмоциях. Если обобщить, то от джедаев цветом клинка отличаются, — пожал я плечами.

— В смысле?

— Ну, если судить по данному мне описанию, то до того, как стать магистрами или учителями, все джедаи — ситхи. А вот потом превращаются в джедаев. Ну, кто выжил.

— Очень интересное мнение, — задумался Палпатин, — Очень. Но что с этим убийцей?

— Да ничего. Остался на Татуине. Но судя по тому, что он нас там нашел, где-то завелся крот. И нам следует его найти. Причем чем раньше, тем лучше. Ведь мало кто знал, что мы высадимся именно на Татуине.

— Да, мой друг, это очень важно, — посуровел сенатор, — В окружении Королевы не может быть предателей. Но решать все лучше по закону. Сейчас-сейчас, — сенатор забегал по кабинету, — Вот, вот это — контакты некоторых частных агентств, которые ищут некоторую информацию для больших людей. А это — контакты охраны Сената. Она должна помочь. И вот еще мои хорошие знакомые из корпуса юстиции, достаточно сказать им, что вы от меня.

— Благодарю, — кивнул я Палпатину, — Воспользуемся возможностью при случае.

Я не стал говорить Палпатину, что предпочту разобраться с проблемой сам. Благо, что согласно законам Набу мы вправе собрать экстренный суд силами команды корабля. Но эти контакты — очень хорошая помощь. Друзья и знакомые в Юстиции мне очень и очень нужны. В будущем это будет неплохой базой для работы на Корусанте. Да и сам Палпатин — очень уж хорошее знакомство.

Попрощавшись с Палпатином, я покинул его кабинет.

Действительно, заподозрить в нем настоящего Ситха было очень и очень сложно. Помимо очевидного сокрытия в силе, он умудрялся еще и своей врожденной харизмой настолько очаровать человека, что тот ну никак не мог заподозрить в нем нечто плохое.

Но, по-моему, как раз это и должно было насторожить джедаев, которые вертятся в этой политической кухне уже не одно тысячелетие! Такие люди в политике как раз и оказываются наиболее опасными. Или это во мне знание канона так говорит? Если последнее, то я тоже очарован им. Ибо не зная этого самого канона, ну ни как бы я не понял, что он — главный злодей этого спектакля. Или не злодей, а сценарист?

Запнувшись на секунду, я задумался. А сценарист разве не Плегас? Ну, тот которому всадил меч в спину, пока тот спал, Дарт Сидиус, в миру — Палпатин. Только когда это произошло? И, надеюсь, это уже случилось — ибо слишком странную фигуру вроде меня тот предпочтет устранить.

Это вам не Сидиус, который вначале изучит, а потом попытается использовать в своих целях. Тут выжить можно и даже сбежать, если запахнет жареным. Да и если повезет, конечно.

~*~*~*~*~

Поверить не могу… Поверить не могу… Поверить не могу, она все же уговорила меня!

Да, играть словами и очаровывать своей горячностью, в чем-то убеждать Амидала умела прекрасно. Но как она умудрилась воздействуя сразу со всех сторон, заставить меня выступить перед сенатом?

Об этом точно не стоит вспоминать. Нет-нет-нет, ни за что. Матерого (я предпочитаю так думать) наемника и циника сумела заставить делать то, что хочет она, какая-то девчонка! Нет, я не сдался сразу — сумел даже выторговать себе оплату за выступление, да и взял слово, чтобы та позаботилась о матери Энакина, если меня не станет, все же, в какой-то мере она ответственная теперь за нее, раз своим приказом отдала ее Палпатину. Хоть и принеся мне потом извинения за некоторое самоуправство. Как, кстати, и сама Шми, тоже мною встреченная — а благодарить она умела. За свою и сына свободу она была готова сделать для меня многое. Но не об этом.

Амидала сумела переубедить меня и даже набросать тезисы к моему выступлению. Все-таки в ее мыслях я — тоже представитель населения, причем коренного, прошу заметить, населения Набу, который вместе с людьми выступил на защиту Свободы и Независимости планеты. Именно так, с большой буквы. А в политическом значении это придает ей и Палпатину необходимые возможности, чтобы давить на Валорума.

Стоя на летающей платформе посреди огромного помещения и глядя на множество существ, представлявших тысячи и десятки тысяч рас, я медленно впадал в панику. Я и не думал никогда, что Сенат настолько большой, а заседающих в нем — так много!

Надо сейчас говорить! Да что б меня! Лучше бы я сдох там, на Татуине!

Теперь светить свое лицо на чуть ли не всю галактику! Да даже с Палпатином не так страшно было, он то просто прибьет, а тут еще есть варианты… За что мне все это?

-Сенат, — вышел я вперед, пытаясь справиться с волнением, — Моя речь не будет длинной. Не мы начали эту войну. Не мы пришли на чужую планету устанавливать свои правила. Не мы собрались учить других, как им следует жить. Не мы душим тысячи миров непомерными ценами, устанавливаем блокады, убиваем политических соперников и захватываем заложников. Все это делает Торговая Федерация. И мы способны оказать ей сопротивление. Но, как и любое демократическое правительство, как и любая иная планета, у которой нет наших возможностей, мы обращаемся именно сюда — в сосредоточие законов и влияния Республики. Место, для которого слова демократия и воля народа — не пустой звук. Сенат, мы обращаемся к вам с целью решить все конфликты цивилизованным путем, не преступая черту законов Республики и избежать крови нашего народа. От Вашего решения зависят их жизни, и я попрошу это помнить.

В тишине я обвел взглядом ложи, где сидели представители от тысяч планет, задержавшись на Канцлере и делегации от торговой Федерации, о местоположении которой узнал ранее.

— У меня все.

~*~*~*~*~

-Моя планета… Она погрузилась в хаос, — печально произнесла Падме, стоя рядом со мной.

Сенат тоже погрузился в хаос, только не военный, а хаос политический пертурбаций. К сожалению, канцлер Валорум нас прокатил и Амидала вынесла ему вотум недоверия, который поддержал Палпатин и следом еще множество иных Сенаторов от других систем, также недовольных бездействием Канцлера. И все перевернулось. Сейчас все были больше заняты спасением своей задницы. Никто уже не обращал внимания на королеву, потерявшую свою планету. Она сыграла свою роль.

— Да. И я принял в этом посильное участие, — подтвердил ее слова я, — Но без этого было нельзя. Не бывает противостояния без жертв. Не бывает бескровных оккупаций. Не бывает честного и справедливого высшего органа, который решит споры и проблемы между влиятельными людьми.

— Сенат…

— Он лишь подтверждение этого правила. Или вы не видели там коррупцию? Вы не видели там сговора и предательства? Скажите, королева, — обратился я к ней, — Вы видели там честных и верных своему слову разумных?

— Вы… давно? — девушка развернулась. Глядя на меня влажными глазами.

— С самого начала. И очень хорошо, что вы скрываетесь под этой личиной — для вашей безопасности в первую очередь, — ответил я, — Конфедерация и тот псих охотятся за вами не просто так.

— О чем вы? — девушка развернулась к темному силовому полю, ограждающему нас от тонн воды.

— Да так, просто мои подозрения, — улыбнулся я, — А теперь расскажите мне, почему вы переживаете?

— Я… Боюсь, что наш план провалится. Очень боюсь.

— Это нормально. Совершенно нормально, все люди боятся.

— А вы, вы когда-нибудь боялись? — девушка провела рукой по плотной поверхности щита.

— Да, конечно. И не раз, — улыбнулся я, — Но в этом и весь смысл. Ты становишься храбрым, когда делаешь что-то, презрев страх. Несмотря на него. Спрятав его так глубоко, как только возможно. Наше завтрашнее предприятие — это форменное самоубийство, и я знаю это. Но мы пойдем на это. Потому что это — наш единственный шанс на то, чтобы выйти из этой войны победителями.

— Спасибо. Спасибо, что поддержали меня, — поблагодарила меня Падме.

— Да не за что, девочка. Ты же мне заплатила, — я попытался за циничностью скрыть ощущение неправильности происходящего. Впрочем, мне не сильно удалось.

Падме засмеялась.