Замок над миром (гет)

Иримэ, Отвергшая Свет, эльфийка

Эльфийские девы никогда не отличались особенной пышностью форм. Раздевшись, я крутилась перед столиком с тремя зеркалами. Сама идея такого предмета обстановки была привнесена в наш мир Неумирающими. И я, как, собственно, и мама, нахожу ее замечательной. А бурчание неких традиционалистов о том, что «предки так не делали» — глупым и беспочвенным. Впрочем, несмотря на всю политическую мощь консерваторов, некоторые их идеи встречали отпор… как ни странно — со стороны Древних разных кланов, которым, частенько было интересно: «а что из этого получится». Впрочем, некоторые нововведения встречали с их стороны не менее резкий отпор. Так идея «чайлдфри» была отвергнута как «неподобающая и противоречащая Путям Матери», а ее апологеты… В лучшем случае — объявлены «неподобающими», то есть — закрытыми для общения со стороны серьезных структур Вечного леса. И это относилось только к тем, кто кроме глупой и губительной для эльфийского народа идеи мог похвастаться и некими достижениями, не позволяющими их вовсе отвергнуть. Те же, кто не мог таковым похвастаться… Что ж. Наложение статуса «отвергнутого», то есть — лишенного возможности принимать в своем замке выпускников школ Вечного леса, могло рассматриваться как «мягкое порицание», потому как присвоение следующего почетного звания «павший» — совмещалось с назначением цены за голову (в случае Неумирающего — за столько голов, сколько сумеют добыть⁽¹⁾). И лишь один раз было объявлено, что «совершившую святотатство постиг Гнев Матери, и она лишена права перерождения, либо же возвращения в свой мир».

Я достала из гардероба легкое платье и надела его. После некоторое время ушло на то, чтобы нанести макияж. Честно говоря, я не вполне понимаю, зачем мне все это: ведь в замке сейчас не гостит никто из квенди, а ритуал, который мы собирались проводить, надлежит совершать, отказываясь от пределов и ограничений между собой и миром. Так что придется одеваться, а потом — раздеваться обратно… Но Лар сказал, что ему не нравится, чтобы его женщину видели обнаженной другие мужчины… Впрочем, лорды фейри всегда славились непредсказуемыми и необъяснимыми капризами. И с ними частенько проще согласиться, чем объяснить, почему не хочешь выполнять их пожелание. Так что на скорую руку, но тщательно приведя себя в порядок, я покинула свои покои, и двинулась к верхнему ярусу донжона.

По боевой площадке на самом верху, периодически сменяясь, расхаживали часовые. Так что под ритуальный зал пришлось отвести следующий, самый верхний из крытых этажей. Заклятье, преграждающее вход в помещение, отведенное под ритуальный зал, и не дающее снаружи разглядеть того, что происходит внутри, раздвинулось, пропуская меня.

Лар уже был готов к проведению ритуала. Точнее — он как раз вел последний этап подготовки, который уже можно считать началом ритуала: расчерчивал колдовской узор. Вообще говоря, этом можно было сделать и проще: заказать металлические пластины с нужным рельефом кобольдам, что вполне устроились под городом, и начали неплохо так плодиться. Но сейчас мы проводим ритуал не для того, чтобы получить некий результат, а для того, чтобы научиться чему3-то новому и закрепить уже имеющиеся навыки. Так что Лар решил, что узор следует расчерчивать самому. На меня же ляжет обязанность проверить и перепроверить построение. К чему я, приведя себя в подобающий вид, и приступила.

Проекция многомерного построения на плоскость пола получалась… головоломной. Но Лар постепенно Превозмогал… и Превозмог. Одну за другой я прозванивала различные цепи контуров, проверяла соответствие и смысловое наполнение символов… Иногда обнаруживались различное… нет, не ошибки — погрешности. Но в задуманном нами ритуале и погрешности лучше устранить.

Вообще-то, Греза — сторона искусства Оракулов, к которой обращаются Видящие и Пророки, которые имеют способности к школе Разума и развивают их. Ни у меня, ни у Лара таковых нет… Но Хаос и Шаманизм позволяют преодолевать ограничения, создавая новые Пути в обход запретов. Так и сейчас Лар, заключив договор с духом Разума, постарался нащупать среди бесчисленных грез и отражений плана Хаоса Лунную Тень, владения Звезды Восхода и Заката. Признаться, я была сильно удивлена. Ведь «Звезда Восхода и Заката» — один из титулов Матери Атарэ. Неужели и ее Владения расположены посреди враждебного всему живому Хаоса?

Шагнув сквозь Врата Сумерек, мы с Ларом оказались… где-то. Впрочем, и раньше мне было трудно определиться с тем, чем считать то, куда приводят меня изменяющиеся пути, открытые перед провозвестником Владыки Изменчивых ветров.

Темное пространство, освещенное только светом далеких звезд, простиралось перед нами. На фоне темных небес возвышались башни, ослепительно белые в окружающей сияющей тьме. Их очертания, не теряя некоего совершенства и внутренней гармонии, постоянно искажались. Казалось, я вот-вот уловлю… сумею понять, в чем именно их несовершенство… чем они отличаются от идеала… Но новое изменение придавало им какое-то неуловимое качество… и все мои размышления и их результаты шли к вальшаресс.

Нам навстречу из теней сумрака выдвинулась статная женская фигура. И я не смогла противиться желанию опуститься на колени в ее присутствии.

Лори, заложница мира, гнома

И вот она я — не слишком ценное имущество, переданное нашим таном соседскому властителю, дабы урегулировать разногласия после небольшой ссоры. Разумеется, вначале меня отвезли в Серые холмы. Я не очень хорошо разбираюсь в поверхностной фортификации… Все-таки моя столь неудачно начавшаяся военная карьера всегда рассматривалась мной как необходимое условие для изучения алхимии. Но все равно город моего нового тана выглядит как сильная крепость. И не скажешь, что это — не главное владение тана д’Ин Амита, а лишь одна из его побочных крепостей. Крепкие стены, высокие башни… И, если я правильно понимаю смысл выбоин в твердой, просушенной солнцем земле — все места, удобные для размещения осадной техники, пристреляны батареями требушетов в городе.

Через ворота с полагающими для такого сооружения дополнительными решетками (сейчас — поднятыми), и бойницами для обстрела тех, кто будет пытаться эти самые ворота выбить, мы попали в город. За стеной раскинулась довольно-таки широкая полоса «палаточного лагеря» — многочисленные орочьи шатры стояли именно здесь. Насколько я поняла, если бы мы все-таки дошли до Серых холмов и хотя бы начали осаду — этот лагерь можно было бы легко свернуть. Так что обстрел города зажигательными снарядами дал бы не слишком много результатов, а прорвавшиеся внутрь враги оказались бы не простреливаемом вдоль и поперек пространстве, заботливо лишенном каких бы то ни было укрытий. А дальше виднелись уже каменные кварталы, в которых каждый дом представлял собой небольшую, но хорошо укрепленную крепость. И их надо либо последовательно штурмовать, теряя время и бойцов, либо — обходить, ожидая в любой момент удара в спину, а также того, что в любой момент можешь оказать отрезан от доставки боеприпасов и расходников из осадного лагеря, поскольку для гонцов и подносчиков эти кварталы станут настоящим лабиринтом Смерти.

Оценивать сердце крепости, ее Цитадель, я даже не пыталась, поскольку очевидно, что ее укрепления — не столько физические стены, башни, ров, ловушки и прочая фортификация, сколь магия.

Но мы двинулись не к мрачной и величественной цитадели, но остановились на широкой площадке неподалеку от нее.

— ВПП⁽²⁾, — пробормотал волшебник что-то непонятное.

Из странного сооружения, снаружи напоминающего не то пещеру, не то — подземный ход, неведомой силой выдавленный на поверхность, выполз железный дракон.

Чудовищное порождение людской магии и холодного железа повернулось к нам боком… и в этом самом боку открылась самая настоящая дверь.

— Неплохо, — бросила дроу, которую я до сих пор старательно не замечала. — С союзником общался?

— Ага, — кивнул д’Ин Амит. — На меня произвели впечатление его ездовые крикуны. К сожалению, до проекта джинн-бомбардировок мне еще далеко… Да и Красное море, которое надо было тралить — не в нашем мире. Но кое-чего я все-таки достиг. Правда, механизмы железного дракона слишком тяжелы и слишком объемны. Так что взять с собой в полет он может лишь четырех разумных приблизительно человеческого размера. Да и то — ценой изрядной потери боевой мощи. И прочность у него пониже, чем у стандартного, и огневая мощь…

— Чем-то приходится жертвовать… — вздохнула Светлая.

— Равноценный обмен… — не то, чтобы я осознанно влезала в разговор… но мое бормотание себе под нос — услышали.

— «Равноценный обмен»? — с вопросительной интонацией повторил д’Ин Амит. — Ты — алхимик?

— Громко сказано, — вздохнула я. — Учила то, что посчитали нужным преподать саперу… Хотя я всегда мечтала о большем. О возможности встать на Предел Смертного…. О белом эликсире магистериума⁽³⁾…

Орстон, инквизитор, человек

До Азира оставалось еще больше недели пути обычным, нефорсированным маршем, когда мы встретились с передовым отрядом его хозяина. Надо сказать, что отряд был слабенький: несколько десятков еретиков, десяток магов-культистов, и небольшой отряд конников, кинувшихся отступать. Еретики же, предводительствуемые фанатиками темного культа, построились для боя.

Надо сказать, что место наши противники выбрали удачно. Заросшая травой дорога здесь петляла между невысокими холмами. И если армия могла просто обойти вражеский отряд, то вот обозу сделать то же самое будет затруднительно.

Томас принял решение выиграть бой «красиво» — и отправил вперед довольно большой отряд пехотинцев, и так шедший в авангарде, и, собственно, и предназначенный для того, чтобы собирать на себя неприятности.

Признаться, я был согласен с Томасом (что случается крайне редко). Но пехотинцы, направляемые мечниками — сильнее еретиков и лучше вооружены. Культисты же… Какую-то дань их боевая магия заберет, но остановить атаку вряд ли сможет. А если они попытаются ослабить пехотинцев и командующих ими мечников проклятьями — их снимут поддерживающие атаку аколиты.

Что ж. Надо признать, что я, вместе с Томасом, недооценил противника. Вместо первой линии еретиков, со щитами и копьями, на атакующих пехотинцев обрушились призванные во множестве демонические птицы. Кажется, их называют «орнисы». И было их много. А главное — их аура нагоняла страх. Неопытные пехотинцы заметались, открывая для удара более сильных товарищей. А еретики врага начали стрелять из луков, особо не заботясь о том, что поражают своих призванных союзников вместе с противниками… В общем, атака захлебнулась. И, хотя подошедшие аколиты сумели-таки, пусть и не без труда, изгнать демонических тварей обратно на их план, общей ситуации это не меняло. Тем более, что еретики врага рывком сократили дистанцию, и обстреляли уже аколитов, а потом — отбежали обратно за щиты своих товарищей.

Я активировал Истинное зрение. Перед отходящими на исходные позиции еретиками пролегала полоса, зачарованная какой-то неведомой магией. Как ни странно, угрозы от этого колдовства я не ощущал, но зачем-то враги это сделали?

— Томас, — обратился я к коллеге. — Мне не нравится полоса зачарования перед строем врага. Возможно, стоит подтянуть егерей и обстрелять их строй? — все-таки, как бы я не относился к Томасу, докатиться до прямого предательства… Это не по мне!

— Мы будем стрелять в них, они — в нас, — фыркнул Томас. — Слишком долго. И потери — неизбежны.

Надо признать, некий организаторский талант у Томаса есть. Следующая атака началась меньше чем через час после того, как наша пехота откатилась под ударами демонических птиц. На этот раз вперед двинулась ударная сила Империи Света: рыцарская конница, направляемая тремя паладинами.

Тяжелые дестриэ неторопливо, но неостановимо разгонялись в сторону врага. Бревнообразные копья неизбежно разобьют строй врага, а там… — это будет уже преследование бегущих и резня! Если, конечно, та зачарованная полоса — это не нечто, что приготовили специально против такой атаки. Но какие чары смогут пробить защитные амулеты рыцарей и неистовую веру паладинов?

Произнеся это «про себя» — я понял, что происходит, и на что рассчитывают противостоящие нам. Я закричал, призывая трубачей остановить атаку… Но было уже слишком поздно. Три паладина, возглавлявшие атаку, подняли закованные в латные рукавицы руки, и обрушили на зачарованную полосу Очищение. Чары исчезли, и тяжелые рыцари, считая дорогу безопасной — полетели на врага…

Там, где были исчезнувшие под напором Света чары — земля провалилась, и рыцари обрушились вниз, туда, где ждали свою добычу острые колья, ничуть не волшебные.

— Что… Как это?! Да что это за … — возмутился Томас.

Мне оставалось только вздохнуть.

— Выкопали ров, набили на дно колья, и прикрыли все это тонкими досками, укрепив их специальным заклятьем, а потом — аккуратно вернули дерн на место. Но в магическом зрении ловушка осталась очевидной. Пехотинцы, без малейших способностей к магии, пробежали по укрепленным доскам, как по ровному месту, каковым оно и являлось. А вот паладины… Шарахнув Очищением, они сняли укрепление досок. А сами по себе доски тяжелых коней и закованных в латы воинов не выдержали.

Некоторое время у нас ушло на то, чтобы вытащить из рва попавшихся в ловушку. Погибших среди них было не так уж много… К сожалению, двое из трех паладинов, влетевшие в пустой ров и обрушившиеся на колья с большой высоты — погибли, не успев наколдовать целительные чары. Третьему повезло… если можно назвать «везением» потерю коня, переломы обеих ног и тяжелое сотрясение мозга. Впрочем, из остальных выживших большинство было тяжело ранено, а то и искалечено.

На этом успехи врагов закончились. Подошедший прелат со свитой сомкнули края рва. И следующая волна рыцарей смела и разбросала строй врага без потерь… Но даже и так победа заставляла помянуть почтенное имя царя Пирра, память о котором принесли Неумирающие⁽⁴⁾. Два паладина выбыли необратимо. Да и третьего маги-целители не обещают вернуть в строй в сколько-нибудь обозримое время. Почти десяток рыцарей — кто мертвыми, кто — тяжело раненными, тоже выбыли. Погибли пехотинцы, мечники, аколиты… В сравнении с этим силы (и, соответственно — потери) врага казались ничтожными.

А тут еще вернулись остатки отряда, отправленные за «бежавшими с поля боя кочевниками». Поскольку тяжело одоспешенные рыцари не могли рассчитывать на то, чтобы догнать легкоконных кочевников — в погоню отправились молодые оруженосцы и пажи… Но враги, отведя преследователей подальше, сбросили морок. И вместо пяти нукеров, цели вполне посильной для десятка молодых воинов, перед ними оказались четыре рыцаря Хаоса и культист, собственно и поддерживавший морок. Отступить смогли только двое. Остальные… Мечи и злое колдовство варпа собрали свою жатву.

— Проклятье! — Томас грохнул латной перчаткой по походному столу в преториуме. — Подлые культисты мерзких Темных богов!

— Война — это путь обмана, — пожал плечами Мератон. — Нам следует учесть, что врагами предводительствует не тупой орк или же дикарь с Востока. Кампанию за врага планирует мощный и злобный разум.

Иримэ, Отвергшая Свет, эльфийка

— Богиня переполнила пространство в ширину и в вышину. Сияние ее развеяло мрак! — произнес Лар, как только мы вывалились из транса.

— Да, — я улыбнулась. Общение с Матерью Всех эльфов не могло не оставить серьезного отпечатка даже на психике Провозвестника иного бога. Впрочем, Звезда Восхода-и-Заката не воюет с иными богами… если, конечно, они не воюют с ней. И постулат «основы моей веры запрещают мне хулить чужую» — не мог ей не понравится. Но все равно некая темная тень, лежащая на нашем общем с Ларом будущем не дает мне успокоиться…

— Вот … — выданная Ларом «в эфир», как выражаются Неумирающие, фраза была частью принесенного ими же «большого загиба Петра великого». И приличными в ней были разве что наименования степеней родства и предлоги. Упоминания «Империи Света», ее Владыки и Священной Имперской Инквизиции я к «приличным словам» — не отношу.

— Что случилось? — встревожилась я.

— Один из «отрядов завесы», отправленных на север, столкнулся с подступающими имперцами… — злобно сощурившись, выплюнул Лар, явно желающий скорее продолжать цитировать и творчески перерабатывать наследие великого правителя, а не составлять из приличных слов конструкции, способные быть воспринятыми приличной эльфийской девушкой. Вот и хорошо. Глядишь — остынет, пока мне объясняет, сам в ситуации получше разберется, и никакой глупости не утворит в нервах. — …и не сумел вовремя отступить. Какие-то потери они светлячкам нанесли… Но и их самих стоптали практически полностью. Хорошо еще, что Фрорек, культист одного из первых наборов, оказался достаточно опытен и авторитетен, чтобы заставить мальчишку Дайна, всадника Хаоса, отступить, а не бросаться в безнадежный бой… Так что погоню, в которую отправились только легкие конники Империи — они просто вырезали. Да и ловушку Фрорек классную организовал… Один паладин — точно того… с концами. И еще двое — неизвестно. Их, конечно, вытащили, но вот в каком состоянии… Этого уже видно не было.

Я серьезно задумалась о неадекватности возлюбленного. Размен трех паладинов (даже если те два выживут — их все равно серьезно потрепало) на «отряд завесы», да еще без поддержки всадников Хаоса, то есть только силами воск низкого ранга — это было бы серьезно даже для эльфов. А уж для людей с их скоростью воспроизведения… Увы, война не бывает без потерь!

— Может и не бывает, — вздохнул Лар, и я поняла, что, по крайней мере часть мыслей — озвучила вслух. — Но все равно их следует по возможности уменьшать. У меня же нет под рукой империи, чтобы собирать с нее многотысячные армады! Приходится крутиться с тем, что есть.

После этого мы завершили интересное и приятное занятие — общение с магией, и перешли к делам сугубо практическим и далеко не всегда приятным: организации разведки и диверсий на пути врага, подготовкой эвакуации крестьян частью — в Азир, а частью — на территории Семендера и Беленджера, проверкой запасов…

В общем, война, не в пример прошлым конфликтам, показала себя делом довольно-таки скучным. И заниматься нам пришлось не лихими атаками на поле боя или же стойкой обороной, но скучной логистикой. В прошлый раз (с гномами) все решила хотя бы дипломатия, и довелось пообщаться с кучей интересных личностей, исполняющих роли тайных посланников как от гномов, так и от дроу… Последним, кстати, достался не только неслабый такой обоз с золотом, но и немало гномской огненной смеси, которую они собираются пустить на очистку дальнего Места Силы… А еще им перепало чуток Благодати Хозяйки Паутины, так что их Дом слегка приподнялся… И даже выбрался из верхов четвертой тысячи в рейтинге в низы третьей. Признаться, такая помощь проклятым дроу меня совершенно не радовала… Но если это будет платой за то, что в решающий момент противостояния с небольшим, но все-таки Очищающим походом нас не ударят из-под земли… То оно того стоит. А смотрящие донесли, что, несмотря на оптовые закупки черного дерева и активное использование гномьего огня — встряли дроу очень серьезно, и выделить сколько-нибудь подходящие силы для борьбы еще и против нас — для них маловероятно. Да и недовольные, совершившие увлекательное путешествие из низов третьей тысячи рейтинга в верхи четвертой — уже проявились. Так что заняты местные дроу по самые свои черные уши. Гномам тоже будет не до нас: потери они восполняют медленно и крайне печально. Да и основные сторонники завоевательного похода на поверхность если не полегли в войне с д’Ин Амитом, то попали под длинную и изрядно неласковую руку гномьего правосудия. У Триумвирата в их войне с чернокнижниками вроде бы намечались какие-то успехи, но до решительного перелома — еще далеко. Да и когда додавят — поглотить и переварить захваченное им будет нелегко. Триумвират же — это не дурнина, вроде Гхыра… Они все делают солидно и основательно. Кстати, им на руку сыграло решение Лара и д’Ин Амита о запрете транзита рабов: Триумвират сейчас активно ведет переговоры с Темным храмом о беспрепятственном проходе рабских караванов от Сарисского моря… Причем купленных — не используют в качестве продовольственного запаса, но вполне себе расселяют на своих землях. В общем — обустраиваются надежно.

Тин, ученик инквизитора, человек

«На костях»⁽⁵⁾ пришлось какое-то время задержаться. Следовало подлечить раненых, над которыми уже трудились аколиты, а кое-где даже и прелаты. Томас вслух сожалел о том, что ангелы запоминают только выдающихся смертных. А остальные… Остальных призванных ангел может воскресить, но только если тот, кого воскрешают — скончался в присутствии ангела и его душа еще не успела отойти в Серые пределы и там затеряться среди теней, что, увы, является обязательным шагом на пути в Чертоги Владыки Света. Ибо, не очистившись от земного скитанием во владениях Вечной леди — нельзя войти в Горний Предел. Вот если ангел запомнил смертного, или ему укажет нужную душу сам Владыка — то многое поддается перемене. Увы, даже самые храбрые и заслуженные, но лишенные как минимум героической ауры, паладины к числу таких вот, заметных смертных — не относятся.

Мы с учителями смотрели на поле завершившегося сражения с вершины холма. Холм… не сказать, чтобы он был очень высок, но на данной местности он являлся однозначно, «господствующей высотой», позволяющей обозревать степь вокруг на десятки километров.

— Почему эти ублюдки не побежали, спасая свои жалкие, запроданные Тьме души? — вопросил Томас, поднимаясь к нам. Спрашивал он скорее Свет, или даже его Владыку. Но ответил ему Орстон.

— Поняли, что их все равно догонят — если не рыцарская конница, то пажи и оруженосцы. Догонят, закружат в схватке, раздергают короткими атаками — а там и тяжелая кавалерия подойдет. Вот и решили, что если уж все равно умирать — так хоть и нас укусить. И видит Владыка, у них это получилось!

— Н-да… — Томас из-под руки оглядел местность.

Тут было понятно даже такому дилетанту в военном деле, как я: хоть тяжелый обоз реально можно было без неподъемных затрат времени и усилий вести практически только по до сих пор не заросшей дороге, но вот конница пошла бы хоть и не совсем «как по ровному», но петли, которые ей пришлось бы закладывать — никак не помогли бы скрыться удирающим пешцам.

Внезапно мне показалось, что возле ближайшего холма что-то блеснуло.

— Тин? — обратился ко мне Орстон, заметив, что меня что-то заинтересовало.

— Светится что-то. Там, — указал я направление.

— Это я послал элементала Света на разведку, — произнес подошедший Мертон.

— Зачем? — удивился я. Ведь сейчас места вокруг нас прочесывали и передовые дозоры нашей пехоты, и легкая конница, и даже призванные совы…

— Качественно замаскированно, — вздохнул Мертон. — И пехота, и даже совы такой сюрприз могут и не увидеть. А вот светлячок заметит если не яму, то чары, ее прикрывающие.

Некоторое время ушло на обычные для организованной армии (в отличие от разношерстного ополчения) отчеты, согласования, контроль выполнения приказов. Разумеется, большая часть этой черновой работы легла на учеников, таких, как я, и ребят, что пребывали в таком же статусе при Томасе. В общем «я начальник, и свою работу за вас делать не собираюсь» — принцип, работающий независимо от степени святости начальника.

Через некоторое время Мертон сообщил, что обнаружил еще несколько схожим образом подготовленных позиций. Однако на них никакого «пехотного заполнения» не наблюдалось. Так что разобраться в природе ловушки было бы легко, даже не знай мы о таком фокусе.

— Похоже, у твоего бывшего господина с эльфийкой все сладилось, — фыркнул Орстон.

— Проклятые длинноухие предатели! — проворчал Томас.

— Почему Вы так думаете? — спросил я.

Учителя переглянулись и усмехнулись. В их взглядах так и читалось: «Салага еще! Личинка! Ни черта не понимает!»

Ну, так я и спрашиваю, чтобы мне объяснили, и я стал понимать! Поэтому я уставился на инквизиторов с видом, характерным для некоего зверя, созерцающего внезапное изменение в окружающей действительности… То есть — вид обрел уставной, «лихой и придурковатый».

— Да ладно из себя тупаря строить, — вздохнул Орстон. — Объясню я тебе. Объясню. Просто стиль уж больно характерный для Видящих: узнала, где может нанести тебе урон, а где именно — не Видит, (точнее — видит несколько вариантов). Вот и обустраивает сразу несколько мест, чтобы перекрыть все имеющиеся варианты.

— Логично! — кивнул я.

— Что логичного?! — взвился Томас. — Ради ничтожных потерь, нам нанесенных, они тут несколько дней возились, отряд — потеряли…

— Но можно посмотреть и по-другому, — вздохнул Мертон. — Два паладина — погибли, еще один — тяжело ранен, так же в минус несколько рыцарей, не говоря уже о пешцах, которых порвали призванные демонические птицы. А цены — пару дней лопатами помахать, да отряд дешевой пехоты положить… Не в нашу пользу расклад. Совсем не в нашу.

Ставр, глава Тихой руки, Тень

Давненько я не покидал Азир. Работа главы Тихой руки — занимает слишком много времени и сил, чтобы можно было тратить их на бессмысленные вылазки и прогулки. Но сейчас… Иногда для объявления воли сюзерена требуются не только устрашающие доспехи и давящая аура Силы Всадников Хаоса, но и тот, кто понимает, что происходит. Тот, кто не даст Всадникам, ребятам суровым и не склонным к милосердию и прочему гуманизму, слишком уж широко воспользоваться своими полномочиями. Вот и пришлось бросить текучку на подчиненных, а самому отправиться в эту поездку.

Общину оборотней мы нашли пустой. Получив сообщение от сюзерена с призванной совой, оборотни предпочли собраться и откочевать, куда указали. Причем собрались они основательно. Мощные и выносливые оборотни утащили с собой все, что не прибито просто намертво. Да и многое из прибитого, суда по дырам в бревнах — оторвали и унесли.

Следующая точка маршрута — Заовражье. Сюда тоже была отправлена сова, но люди предпочли то ли не заметить, то ли не понять сообщения. По крайней мере, никаких приготовлений к эвакуации — не наблюдалось. Серг’Ра, сопровождающий меня в этой поездке, и два его более молодых товарища нахмурились. Разумеется, через забрало этого было не видно, но у Всадников на кошмарах есть и другие способы дать окружающим понять, что их настроение — далеко от радужного. Так что в деревню мы въезжали как вестники беды.

Впрочем, надо сказать, что принесенные нами вести и впрямь далеки от радостных.

Я махнул рукой, и сопровождающий нас мальчишка-горнист звонко протрубил сигнал. Люди, попрятавшиеся было при нашем появлении в домах, начали робко выглядывать. Интересно: они серьезно считают, что если бы сюзерен решил покарать их за своеволие и неподчинение, их жалкие жизни действительно спасли бы эти глинобитные стены и покосившиеся частоколы?

Трубач протрубил еще раз, и староста деревни все-таки соизволил показаться.

— Я прибыл сюда, — не спускаясь из седла, обратился к местному главному, видимо — вообразившему себя несменяемым начальством, — дабы проинспектировать: как идут приготовления к эвакуации по приказу моего господина, властителя Азир, тархана Семендер и Беленджер, Провозвестника Изменяющего пути.

После произнесения малого титула ветер, на мгновение полыхнувший лазурью, развернул знамя, а эскарбункул на нем полыхнул восьмиконечной звездой. Хороший знак.

— Господин… — староста рухнул на колени. Вот только… Не в первый раз я встречаюсь с подобными ему. Так что оценить его актерскую игру в «дикий страх» я могу где-то на троечку. Для провинциальной сцены — сойдет. Впрочем, мы и не в столичной Опере.

— Итак, — я грозно оглядел народец, медленно выползавший из-за заборов, — почему до сих пор не исполнено распоряжение милорда Кайларна об эвакуации?

Народишко заворчал… но с места никто не сдвинулся. Видимо, собравшиеся отчетливо понимали, что они, даже все вместе если и смогут завалить молодого и неопытного Всадника Хаоса на его верховом кошмаре — то разве что чудом. А уж троих, да подпертых небольшим, но грозным отрядом младших рангов…

— Господин, — не поднимаясь с колен, пробубнил староста. — Куда ж мы пойдем-то? А коровы наши? Хозяйство… Разорят ведь…

— Кто? — жестко спросил я. — Разбой и грабеж имущества мирных поселян… Тут и на визит к сфено на остров можно заработать!

— Так… зверье ж дикое — без понятия… Да и ветра такие по степу гуляют… Без присмотра избу оставишь — глядь, она уже и без крыши…

— Пойдет туда, куда укажут, — отрезал я. — Тем, кто потеряет имущество — сюзерен выплатит компенсацию. Впрочем, — продолжил я речь, увидев отблеск жадности в глазах селян, уже предвкушающих, как будут дуванить имущество глупцов, согласившихся уехать с праотеческой земли, — выплатив компенсацию, со «зверья, ветров и случайных пожаров» мой господин взыщет. Он всегда приходит за своими деньгами.

Закончив дозволенные речи и выслушав уверение старосты в совершеннейшем почтении, мы разбили лагерь на холме неподалеку от околицы. Конечно, можно было бы и кого из жителей турнуть из избы на пару часов — не переломились бы на свежем воздухе погулять. Но кто знает, как дела повернуться. А тут, на холмике… Высоко сижу, далеко гляжу!

— Не пойдут, — фыркнул Серг’Ра, опускаясь на извлеченный из тороков походный стул.

— Не пойдут, — согласился я. — Разве что пара-другая семейств. Но хоть сколько жизней спасти — уже не зря ехали. Так бы их не отпустили. Ну а с нами — не посмеют.

— А остальные? — поинтересовался один из младших Всадников.

— А остальные, — жестко ответил Серг’Ра, — послужат наглядным примером: что бывает, если не слушать Господина и его Видящую!

Орстон, инквизитор, человек

Наконец-то, после долгого пути, мы вступили во владения мага Хаоса. И пусть до формальной границы остается еще примерно день пути — реально эту территорию уже контролировали войска первожреца Темного бога.

Определили мы это по начавшимся диверсионным атакам. В отличие от нас, им-то не надо экономить ману: достаточно отступить в замок… Так что налеты орнисов стали постоянной рутиной. Что интересно, применить прием, столь хорошо послуживший темному жрецу в войне с орками и гномами — налеты ездовых крикунов и засыпание с большой высоты флешеттами, он против нас даже не пытался. Видимо — сумел выяснить, что на больших телегах, тщательно прикрытых плотной тканью, не «особо ценные колдовские приспособления», но ездовые виверны, чьи всадники были наняты нами специально для этого похода. Могучие крылатые ящерицы пребывали под заклятьем стазиса, но могли быть приведены к боевой готовности за считанные минуты. Однако ни одного налета так и не случилось. Томас бесился и клял «проклятых шпионов», обещая оных «отыскать и повесить». Мы с Мертоном только посмеивались в усы. Разумеется, я знал о шпионе колдуна в нашем войске, да и не об одном. Но известный шпион — немалая ценность! Хотя бы уже потому, что через него можно организовать передачу «на тут сторону» нужной информации… Да и возможность спасти эту мятущуюся душу — многого стоит.

С невысокого холма я наблюдал за тем, как разбивается привычный походный лагерь. Сколько раз уже наблюдал я эту картину, но каждый раз она — как внове. Крестьяне-обозники споро выкапывали ров и набивали колья частокола.

Неумирающие рассказывали, что в их мире армия, что привнесла саму идею строительства укрепленного походного лагеря — не таскала за собой обозников-строителей. Воины сами тащили колья для частокола, сами копали ров, сами строили укрепления… Увы, у нас этот номер не эффективен. «Рожденный сражаться — не жнет и не пашет. Иных хватает забот». Так что, хотя воины и сильнее обычных крестьян — крестьяне возведут походный лагерь быстрее. Просто за счет того, что они — умеют это делать. А воинам тренироваться в подобном — значит снижать свою эффективность…

Тревожно взревели рога. Ожидаемо. Лорд Азир, первосвященник Изменяющего пути в очередной раз продемонстрировал, что не собирается оставлять наше приближение без внимания. И не оставил. Я спокойно наблюдал, как строители, побросав свой инструмент, бегут к вагенбургу и прячутся под телегами. Так что вместо беззащитных крестьян налетающих кочевников встретили пехотинцы, составившие из своих щитов «черепаху». Они даже попытались обстрелять налетающих конников, но… Как ни крути, при прочих равных — степняки бьют дальше. Ненамного, но этого вполне хватает, чтобы обстрелять и удрать, не понеся потерь.

— Вперед! За ними! — развоевался один из рыцарей, командовавших небольшими отрядами.

Но уже на втором шагу он остановился, наткнувшись на закованную в сталь руку Томаса.

— Стоять! — твердо произнес собрат-инквизитор.

— Но… Они же уйдут! — выкрикнул рыцарь. Как его там… Джон, кажется?

— Они уже ушли, — фыркнул Томас, разглядывая из под руки гряду невысоких холмов, за которыми скрывались последние кочевники. — За этими отродьями Каганата угнаться могут разве что пажи и оруженосцы. Рыцари их дестриэ — слишком тяжелы, чтобы гоняться за легкой конницей кочевников. Но ты можешь поручиться, что там, за холмами, младших не ждут отвратительные, искаженные Хаосом подобия рыцарей? Или луа? Или какие из призванных тварей?

— Нет, — Джон вздохнул. — Но что-то же делать надо?

Тут можно было только согласиться. «Что-то» действительно надо делать. Конечно, трое не спевших убежать крестьян и несколько раненых ополченцев — это не сказать, чтобы тяжелые потери. Но противник обошелся и вовсе без них. А значит — набеги будут повторятся.

Томас пожал плечами.

— Выстроить систему наблюдения. Чтобы наскоки не становились неожиданностью. На марше охранение расходится достаточно широко — и кочевники, хоть и крутились неподалеку, но атаковать так и не решились. А сейчас… Расслабились ребятки. Расслабились. Решили, что раз дошли до места будущей дневки — можно и успокоиться? Зря.

Я с интересом посмотрел на Томаса. Признаться, сейчас старый соперник открывался мне с новой, доселе неведомой стороны. Конечно, для всей нашей армии понесенные потери — тьфу! Наплевать и растереть. Но вот для конкретного копья⁽⁶⁾ небогатого рыцаря, в лучшем случае владеющего небольшой деревушкой (а другие в опасную и не сулящую особой славы и богатств дозорную службу и не идут) — потери были серьезные, и способные сильно ударить по самому больному месту большинства этих рыцарей большой дороги — по кошельку. Так что педагогический прием на тему «Постоянной Бдительности» получился хоть и сомнительный с точки зрения морали, но весьма эффективный.

В общем — так оно и получилось. Так что кочевники, хоть и крутились поблизости, но постоянно напарывались на дежурные отряды и отбегали, не решаясь атаковать.

Между тем — лагерь был возведен. Теперь уже можно было не опасаться наскоков кочевников. И мы удалились в палатку, чтобы просмотреть извлечённые магией разума воспоминания малого элементала ветра, отправленного на разведку к ближайшему Месту Силы. Поддерживать такой вот патруль на марше или во время стоянки — было бы слишком затратно по мане, которая без собственного Места Силы восстанавливалась очень уже неторопливо, даже с учетом имеющихся навыков походной медитации, позволяющей оную ману хоть немножко, но восстанавливать, которые имелись практически у всех что-нибудь представляющих из себя магов. Но все равно — держать призывы в охранении — дорого! А вот послать одиночного элементала воздуха на разведку конкретного места — вполне посильно.

Замок возле Места Силы был возведен в классической имперской манере. И когда-то представлял собой грозное укрепление. Из толстых и крепких стен выдвигались массивные силуэты круглых башен. Выносные бастионы позволяли бить вдоль стен, не допуская образования мертвых, непростреливаемых зон. Но при этом сами бастионы были полностью открыты для обстрела со стороны внутренних укреплений. И над всем этим возвышалась грозная башня донжона. Казалось бы, хозяева столь грозной крепости могли чувствовать себя в полной безопасности. Но увы.

Привратные башни рушили не таранами и не требушетами — стенобитным заклятьем осадного типа. Оно было настолько напоено мукой и отчаянием приносимых в жертву, что его черная аура до сих пор ощущалась даже малочувствительным к подобным вещам элементалом. Так что понятно было, что если понадобится защищать Место Силы — то проще и дешевле будет снести имеющуюся стену и построить новую, а не пытаться восстановить разрушенное.

Внутри же… Погибшие в бою — видимо, могли считать себя счастливчиками. Их изуродованные нечистыми знаками Инферно тела просто насадили на колья, расставленные по внутреннему двору. Они должны были давно истлеть и обрушиться… но темная магия не давала им сделать этого.

Но так повезло немногим. Большая часть тел, сохранившаяся нереально хорошо, была отмечена следами пыток и насилия. По всей видимости — их захватили живыми, и их последние часы… если не дни — были поистине ужасны. И их тела со следами перенесенных мучений — до сих пор развешаны по всему двору замка. И, боюсь, даже смерть не освободила их души. Это придется сделать нам!

— Томас! — обратился я к давнему недругу. — Мы должны задержаться и захватить эти руины. Чего бы это не стоило! Хотя бы для того, чтобы спасти страдающие души, запертые в мертвых телах.

— Души, искаженные прикосновением Тьмы и Хаоса, — скривился Томас, — вряд ли заслуживают Спасения. Но ты прав — Место Силы нам нужно. Хотя бы для того, чтобы наши маги могли восстанавливать запасы маны, не потребляя эликсиры. Полагаю, нам следует собрать Военный Совет, чтобы донести до командующих отрядами изменения в порядке движения.

Я согласно кивнул.

— Собираем Совет!

Иримэ Отвергшая Свет, эльфийка

Я стояла на северо-западной стене, и смотрела вдаль. На запад уходила лесистая Орбаковская балка, широкая и с довольно-таки крутыми склонами. Феечки, как обычные, так и сумрачные — младшие фейри, собирают там различные ресурсы, которые дарует лес по слову Матери. А алхимики превращают собранное либо в нужные нам эликсиры, либо в товар, который уходит по Великой реке на юг, к богатым городам Сарийсского моря, либо на север — в Олваирин, и далее — князьям Вечного леса. Ведь в наших пойменных и балочных лесах встречаются травы, которых не найти по сенью Вечного леса!

А севернее балки тянется холмистая степь. И оттуда, с северо-запада к нам идут враги. Очищающий поход, будь он неладен!

Хорошо, конечно, что эти силы не пойдут на Олваирин, перемалывая те силы, которые он может выставить для защиты… Но… Как нам-то выбраться из сложившейся ситуации? Несмотря на потери, что проклятые подданные самозваного Владыки Света понесли по пути — их все еще больше, чем мы можем собрать с трех доменов… И даже если д’Ин Амит вмешается — даже его сил будет недостаточно. Не говоря уже о возможности того, что по нему ударят орки… или гномы из глубин Подземья. Конечно, договоры уже заключены… Но когда и кого это останавливало, если другая сторона — ослабела и не может наказать за нарушение?

Запутавшись в паутине вероятного будущего, я застыла, не понимая, что я, как Видящая, должна посоветовать своему лорду, младшему князю Вечного… или даже — Сумеречного леса? Неужели и правда, у нас есть шанс возродить давно потерянную ветвь нашего народа? Но как это сделать? И, главное — как уберечь зарождающийся Новый лес от жадных рук проклятых эдайн, что идут с северо-запада, лицемерно прикрывая свою грязную жадность высокими соображениями морали?

— Иримэ… — Лар, как всегда, подошел бесшумно. И даже обостренное восприятие Видящей не сильно помогало: возлюбленный старался изучить все, что только можно, на скрытность и маскировку, сделав из этого классическую «причуду», или же «хобби», в чем изрядно преуспел. — О чем думу тяжкую думаем?

— О сумеречном меллорне, — вздохнула я. — Очень плохо, что он такой один.

— Уже нет, — улыбка Лара ощущалась даже затылком. — Я только что от него. Меллорн даровал нам две своих ветви. Одна из них отправится на юг, в Семендер. А другая — на запад, к д’Ин Амиту. Его мечта — собрать себе все цвета эльфиек. Вот я и решил поспособствовать.

Я фыркнула. После того случая на спине крикуна я стала несколько иначе относиться к особенностям… эдайн. Но все равно, то, как этот недоживущий волшебник воспринимал дочерей Перворожденных… Такого не должно быть. А уж держать при себе и истинную дочь Матери, и темную, отвергшую Свет Матери…

Я оглянулась на Лара. Зрение Хаоса, дарованное мне ритуалом, что из милостивого Света обрушил меня в Хаос, показало в ауре сюзерена следы, позволяющие утверждать, что он опять… работал.

— Шаманишь? — поинтересовалась я.

— Конечно, — ответил он. — Надо же выяснить: отличаются чем-то духи с Плана Хаоса и демоны варпа?

— И как результаты? — не то, чтобы это было мне интересно… Но спросить — надо. Так утверждает интуиция, главная особенность и основной навык Видящий, которая еще не научилась постоянно пребывать в паутине вероятного настоящего.

— Пока что разницы я не увидел, — фыркнул Лар. — Но ты хотела спросить не об этом.

— Конечно, — кивнула я. — Мы удержимся? — иногда Видеть слишком много — это не Дар, но проклятье.

— Сейчас — да, — кивнул Лар. Не сказать, чтобы меня это сильно успокоило. Но пока что я задала следующий вопрос, ответ на который я пока что знаю только частично.

— Что с вивернами делать собираешься?

— Пока что — ничего, — ответил Лар. — Пусть думают, что пока ящеры с ними — я не могу использовать авиацию.

Вопроса о том, что будет, если инквизиторы решат использовать авиацию при штурме замка, я задавать не стала. Огромные стрелометы модели «сами — не летаем, другим — не даем», уже были установлены на боевых площадках башен. А мастерские младших артефакторов готовят к ним боезапас. Конечно, «юные дарования» неспособны создать настоящий шедевр. Но, учитывая вес копья и мощь орудия, способного разогнать снаряд так, чтобы он пробивал ворота низкоранговых крепостей… В общем, при некоторой удаче, мало может не показаться даже дракону. Если, конечно, он спустится под удар стреломета. А останется наверху… Что ж. «Город» — цель большая и малоподвижная… Но и повредить городским строениям флешеттами — маловероятно. А для тушения алхимических смесей… Над этим трудятся наши алхимики.

Я перевернулась в его руках, чтобы посмотреть в глаза Лара.

— Этой ночью не зови свою… — я запнулась, но все-таки произнесла нечто достаточно нейтральное. — …игрушку.

— Моя леди провидит будущее? — иронично уточнил Лар.

— Лучше. Я его создаю!

Гэвин, учитель магии, волшебник

— …вектора-магистатум в пси-поле инкуб-преобразования! — говорят, что когда Создатели воплощали наш мир, один из них специально растратил часть собственных сил, добившись, чтобы эти слова имели смысл. Зачем? Неисповедимы пути Творцов! — На этом… — я оглядел собравшихся, — …сегодняшняя лекция закончена. Есть вопросы?

Ученики Башни Учеников одного из малых владений на границе Бракады переглядывались.

— Но разве не проще, — начал один из них, — точно выучить звучание слов Древнего языка, правильно заучить жесты, и…

— Проще, — кивнул я. — Но без понимания того, что вы делаете — вы навсегда останетесь катапультным мясом, одноразовым инструментом, который можно использовать, но и сломать — не жалко.

— А тот, кто заморачивается всей этой… — ученик, чья мантия явно выделялась среди остальных своим дорогим материалом, хотя и оставалась в пределах допустимого количества украшений, презрительно скривился, — …этой ерундой — не будет «инструментом»?

— Будет, — кивнул я. — Но тот, кто разберется хорошо — будет инструментом полезным и далеко не одноразовым. Такие ценности — берегут. Впрочем, если не хотите — можете не разбираться. Боевых магов всегда много… и их всегда не хватает. Так что «бери больше, кидай дальше, пока летит — отдыхай вволю». Это тоже один из путей мага.

Дальнейшее общение уже было, как говорится, «по делу»: ученики интересовались особенностями строения пространства с точки зрения различных преобразований нескольких систем координат в двенадцатимерном континууме. Когда же вопросы иссякли, я выдал ученикам домашнее задание («Описать порядок и последовательность проецирования одного из религиозных символов мира Неумирающих на внутреннюю поверхность погребальной камеры⁽⁷⁾ с учетом нелинейных гармоник при различных положениях относительно этических осей»), и собирался было отправиться домой. Но меня перехватил старший коллега. Камбис, маг, специализировавшийся на магии Призыва из школы Жизни, подошел, чтобы поинтересоваться некоторыми особенностями взаимопроникновения и взаимодействия пространств различных планов в пограничных этических состояниях. Рассуждения о фазовой динамике этических состояний и экспериментальная проверка некоторых выведенных нами теоретических положений отняли у нас остаток дня.

В процессе работы к нам подошел Ортэре. Как маг воздуха, тесно связанный с одним из Древних элементалей, он давно пытался доказать ложность известного утверждения об ортогональности этических осей, и тождество Хаоса и Зла. Для этого он собирал работы древних магов и пытался обсчитать их согласно новейшим методам нумерологии и символогики. Пока что у него получались результаты, стабильно доказывающее то самое утверждение, которое он пытался опровергнуть. Но маг не отчаивался, и изобретал все новые и новые способы расчетов… С одним из которых он и явился к нам сегодня.

— Вот! — торжественно заявил он, потрясая свитком, толщиной в кулак. — Я сделал это!

— Давайте посмотрим, — вздохнул я.

И мы вместе с Камбисом принялись смотреть.

— Хорошо, — кивнул Камбис. — Свежо. Неизбито. Наводит на интересные мысли…. Вот только…

— Что? — вздрогнул Ортэре.

— Вот здесь, — Камбис ткнул пальцем середину развернутой перед нами части свитка, — Вы упустили знак. И если его подставить правильно, то вот вся эта часть — просто схлопнется, а к этой — можно будет применить Вторую Аксиому Небытия. Тогда к вот этой части можно будет применить этическое преобразование Гэвина… Камбис достал из воздуха чистый свиток, и аккуратно переписал на него выкладки с исправленной ошибкой. — Вот. И вот так… И получаем, что… Ага… И астральные проекции — сокращаются. И в результате…

В результате ожидаемо получилось очередное доказательство ортогональности этических осей.

— Но этого просто не может быть! — горестно возопил Ортэре.

— А, может быть, попробуете не рыться в пыльных свитках, а проведете уже неоднократно обсчитанные Вами эксперименты сами? — поинтересовался я.

— Этого не требуется, — фыркнул Ортэре. — Я точно знаю, что Ваше утверждение — ложно. Требуется только это доказать! И для этого Древними сделано достаточно. Надо лишь правильным образом обработать результаты их трудов…

Мы с Камбисом пожали плечами. Несмотря на всю свою упертость и, временами — невнимательность, в символогике Ортэре разбирается. И его выкладки (я обратил внимание, что свиток, брошенный убежавшим воздушником уже аккуратно подобран Камбисом) — часто действительно оригинальны и могут дать множество интересных идей. Так что оставалось ждать завершения очередной депрессии, а заодно — разбираться и приводить к применимому виду очередные разработки нашего безумного гения.

Раскланявшись с Камбисом по завершении последней серии экспериментов, я двинулся домой. Теории призывателя и их экспериментальная проверка — любопытны. Выкладки воздушника — интересны. Но у меня есть и своя работа.

Приняв необходимые меры безопасности я, на всякий случай, произвел единственный религиозные ритуал, в котором упоминается Истинное имя нашего принципала:

— Ну, Тзинч бла… Э, нет. Сам справлюсь!

Оливер, генерал-квартирмейстер, человек

Ну вот, мы, наконец, и вышли в более-менее обитаемые места. Признаться, исполнение моих обязанностей генерал-квартирмейстера нашего похода — оказалось отнюдь не синекурой. Конечно, первые недели нашего марша облегчались тем, что мы могли осуществлять фуражировки, забирая провиант у так называемых «вольных поселенцев», а на самом деле — предателей и отступников, сбежавших от своих сеньоров в эти дикие места, чтобы не платить налоги.

Разумеется, фуражировки сопровождались некоторыми… «эксцессами исполнителя». Конечно, Господь Наш, Владыка Света предписывает своим последователям весьма строгий моральный Кодекс. Но… пребывающим в походе разешается даже пост. А уж о мелких развлечениях со смазливыми крестьяночками — и вовсе речь молчит. Даже если бы они были чьи-нибудь — и то, хватило бы отсыпать сеньору звонкой монеты. А уж с этими предательницами — и вовсе…

Но когда мы зашли в полосу разрушений, дикой магии и нестабильной реальности…

До сих пор я рассматривал Хранителей Древних как неких враждебных феодалов, с которыми мы воюем, но можем и договариваться. Но теперь я вижу: мир с ЭТИМ — невозможен! Предатели и отступники должны быть уничтожены. Любой, верующий в Темных богов — должен быть сожжен Очищающим огнем Гнева Его. Любой, кто мог убить проклятого еретика или язычника, и не убил — должен быть казнен. Вместе со всей семьей! Дабы неповадно другим было!

Фуражировки были невозможны. Войскам приходилось питаться тем, что тащили с собой. Даже источники воды приходилось сначала очищать магией, на что, опять-таки тратились эликсиры из обоза. Запасы буквально таяли. И я уже стоял перед необходимостью заявить на военном совете, что необходимо урезать продовольственную выдачу!

К счастью, обошлось. Полоса сплошных разрушений закончилась, и мы вышли на земли, плодородность которых не была утеряна в той, давней войне. Правда, к обитающим здесь холопам относиться следует получше, чем к тем, на ком мы собирали продовольствие в начале походе. Они — не «беглые» холопы. Они — выморочные. Их сеньор погиб, и им некому стало платить налоги. Ну, да ничего. Мы — уже здесь. Скоро мы Очистим эти места от нечестивого влияния Тьмы и Хаоса и установим надлежащий Порядок. Порядок Света! Ну и налогов посчитаем, куда ж деваться? Даны, выходы и недоимки с самого мохнато-затертого года! Но такова уж природа вещей! Да и девкам стоит послужить к улучшению настроения своих освободителей от гнета страшного колдуна!

Разумеется, «совсем легко» — не стало. Слуги колдуна кружились вокруг нашей армии, время от времени устраивая бессмысленные и обреченные на поражения выходки. Но даже в этих глупых вылазках мы несли потери. А уж фуражиры… Удалиться от лагеря или основной колонны более чем на два перестрела⁽⁸⁾ меньше, чем знаменем⁽⁹⁾ — означало подставиться и понести серьезные потери. Конные стрелки, умело укрывающиеся в складках местности, быстро сближались на расстояние своего выстрела, обдавали бегущих фуражиров железным дождем и, как правило, успевали скрыться прежде, чем фуражирам успевали подать помощь. Так что провизию мы собирали… но медленно и нерегулярно. Так что, когда на Военном Совете встал вопрос, стоит ли захватывать руины замка одного из вассалов князя Мешко — я высказался «за». Нам крайне нужно укрепленное место, где мы сможем охранять обоз небольшими силами, а остальные — отправить за провиантом крупные отряды, способные самостоятельно отражать набеги кочевников.

Решение было принято Советом единогласно. Так что, оставив обоз в уже построенном походном лагере под охраной примерно половины армии, мы двинулись захватывать руины замка, заполненные загадочной нежитью.

Штурм руин шел очень тяжело. Да, в большинстве своем твари, оставленные мерзкими чернокнижниками, были слабы… Но встречались среди них и такие, которые вдвоем-втроем не то, чтобы совсем «легко» — но все-таки могли заблокировать в относительно узком проеме даже паладина. А, учитывая, что то, что мы штурмовали — это все-таки, хоть и руины, но руины замка — мест, подходящих для обороны было немало. А еще твари были подлы. И случалось, что уже, вроде бы, окончательно упокоенный труп (прорубленный до самого позвоночника, или же спаленный Святым Огнем) — пропустив первые ряды тяжелой пехоты, поднимался и атаковал балахонников.

Тем не менее, пусть и с потерями, но замок был взят. Трое инквизиторов прошли в остатки тронного зала, и, возложив свои Кольца на алтарный камень, провозгласили возврат этих диких и языческих мест под Длань Владыки Света.

К сожалению, с ресурсами для восстановления был полный швах. В обозе мы с собой везли только то, что крайне понадобится для строительства осадной техники. И то это в основном металлические детали и тросы. Дерево и камень мы планировали найти на месте. А тут… Лесопилка была сожжена, причем маг, разбирающийся в подобных вещах, сказал, что металлические детали были варварски выдраны и увезены еще до поджога. А каменоломня — и вовсе превращена в изощренную ловушку: опоры крепи были аккуратно подпилены так, что если начать работы — шахта обрушится, похоронив работающих. Крепь нужно подпирать… но на это нужно дерево — а его нет.

Так что на следующий день после штурма, пригнав обоз в более удобные для обороны и восстановления служителей Света руины, военные отряды отправились по ближайшим селениям, отмеченным на карте еще до Очищающего похода, а обозники — пошли рубить лес.

Орстон, инквизитор, человек

Площадка на полуразрушенной башне была… мягко говоря — ненадежна, а подъем на нее — утомителен. Но служителям Его не впервой утомлять тело — упражнением, как и преодолевать пороки духа, такие как страх и лень. Зато именно здесь был некоторый шанс, что нас не подслушают шпионы Азира.

— Итак? — обратился ко мне Томас, давая понять, что хотел бы знать, на кой Мрак я собрал нас тут.

— Один из моих младших принял Темного Вестника… — Томас скривился.

Темный Вестник, как и следовало из его названия, является сущностью, призываемой с Плана Тьмы. Он способен доставить сообщение даже через множество доменов (выяснить пределы передачи по расстоянию так и не удалось) и не быть не только перехваченным, но даже и замеченным. Правда, больше не на что эта тварюшка не годна⁽¹⁰⁾.

Разумеется, изучение магии Тьмы, мягко говоря, не приветствовалось в Империи Света. Но инквизиторам было выдано специальное разрешение изучать пути Тьмы и Хаоса. Разумеется, исключительно с целью нахождения противодействия. Однако сторонники алессианских доктрин полагали подобное если не ересью, то чем-то к этому опасно близким радикализмом.

— И? — все также лаконично продолжил беседу Томас.

— Из столицы Марки сообщают: удалось надавить на Бракаду обещанием посчитать возможные действия волшебника д’Ин Амита против Похода — нарушением Бракадой нейтралитета. Синод пригрозил конфискацией некоторых ключевых владений Бракады и Имперской Буллой о повышении налогов на найм Вольных отрядов. Посол Бракады при дворе маркграфа сообщил, что повеление Гэвина Магнуса — доставлено, и волшебник д’Ин Амит согласился поддерживать нейтралитет Бракады.

— Отлично! — нечасто удается увидеть улыбку на лице нашего сурового собрата. — Тогда должен признать — выделить часть наших сил на предотвращение возможного прорыва некроса из руин Акрелата и мне представляется вполне разумным. Полагаю — рыцари Вам в катакомбах будут без надобности? — я молча кивнул. — Паладины Войцех, Станислав и Ян… ну и Вы сами — больше Высших я выделить не могу, — я снова согласился. — Кто еще?

— Как минимум — один полный Круг прелатов, — ответил я. — Также при них — полный комплект аколитов на подлете и на подхвате. И пару центурий меченосцев. Младшие там не понадобятся — только потери нести…

Кэра Серриган, герой-диверсант, Измененная

Конечно, хотелось бы хотя бы попытаться разбить врага по частям, раз уж враг предоставляет такую возможность. Но увы… Даже оставленная в лагере часть армии противника — все равно сильнее всего, что только может наш Лорд сюда перебросить за приемлемое время, даже если собрать все кружащие по округе банды кочевников. Да и штурм укрепленного лагеря — дело не быстрое, даже если попытаться провести десант прямо внутрь укрепления. Слишком велик шанс того, что штурмующий руины отряд успеет вернуться. Тем более, что часовые на сторожевых площадках, поднятых над частоколом на валу — бдили. Конечно, их бдительность недостаточна, чтобы засечь меня… Но вот начинающую тень, или даже не слишком опытного фантома — отследят. По крайней мере — днем. А уж транспортный флот крикунов, или же приближающуюся по земле армию — тем более.

Так что, хотя и сомневалась, получая задание, но в итоге должна признать: мой сюзерен — прав. Нарываться не генеральное сражение в данный момент слишком опасно. Очищающих — чересчур много. Но вот то, что я смогла подслушать…

В командовании Походом отчетливо выделяются несколько разных групп. И у каждой их них — своя цель. Так, те, что собираются в Акрелат — хотят получить оттуда то ли артефакт, то ли ингредиент для ритуала… И на собственно Азир — им плевать. Томас хочет получить мощи Белой Розы и прославиться, подминая под себя местное отделение Священной Имперской Инквизиции. Но вот среди тех, кого он привел с собой — множество фанатиков, желающих «очистить земли, принадлежащие Империи Света от ереси, мутантов и колдовства». Так что в командной верхушке Очистительного Похода еще ожидаются некоторые… интересные процессы. Но пока что — пришедшие к нам представляют собой если не монолит, то, по меньшей мере, близких соратников.

Впрочем, внутренние дрязги светлых — это дело будущего. А пока что у меня есть своя задача…

Как бы не бдели часовые, но пробраться в лагерь мне удалось. Теперь передо мной встала необходимость выполнить несколько дел…

Первым делом следовало отследить одного из младших командиров светлых. Достаточно высокопоставленного, чтобы иметь собственную палатку… и достаточно незначительного, чтобы у этой палатки не было отдельных часовых.

Это получилось достаточно просто. Оруженосец одного из баннеретов⁽¹¹⁾ оказался именно таким.

Скользнув за парнишкой в его палатку, я нанесла один удар клинками-крыльями, убив парня на месте. Судя по результатам предыдущих наблюдений, после того, как сеньор отпускал своего оруженосца после развода караулов — в палатке его никто не тревожил до самого подъема. Так что, оттащив труп на ложе, я раскатала на полу палатки принесенный с собой трафарет, и стала аккуратно заполнять его, создавая ритуальный узор. Тихим-тихим шепотом я проговаривала катрены, иногда добавляя на узор серебряной быстросохнущей краски мазки еще пока что не свернувшейся крови, ощущая при этом, как потихоньку вздрагивают плетения Сил. К счастью, «стандартная командирская палатка» изначально снабжается узорами, изолирующими ее содержимое от потоков Силы снаружи. Так что пока что тревога поднята не была. Но когда я уйду — все усиливающиеся волны, порожденные ритуалом, рано или поздно прорвут защиту. И обитатели лагеря услышат Голос Всеприсущего!

Из палатки я выскользнула тихонько, стараясь не нарушить охранные контуры. Как и ожидалось, вне палатки можно было что-то почувствовать, только точно зная, на что именно надо обращать внимание.

Двигаясь крайне осторожно, замирая, отслеживая движение часовых, и просто праздношатающихся личностей, я покинула укрепленный лагерь. И только когда я уже была за пределами частокола, раскатился гулкий звук тревожного сигнала.

— Внимание! Тревога! Меметическая угроза еретического уровня!

Оливер, генерал-квартирмейстер, человек

Стоя на улице небольшой деревни, я наблюдал, как латники-фуражиры стаскивают к телегам реквизированные продукты… ну и, заодно — улучшают генофонд данного поселения. Признаться, я было подумал о том, чтобы присоединиться к солдатам, но… Посмотрев на благодетельствуемых селянок — пришел к выводу, что оно того не стоит. Все-таки, слишком долго эти земли были отделены от Империи, слишком долго варились «в собственном соку», лишенные притока свежей крови⁽¹²⁾. Подозреваю, что как минимум несколько поколений местные мужчины женились не предосудительно близких родственницах…

— Брат-квартирмейстер… — я оглянулся. Хотя формально мое положение в Ордене Очищающих довольно высоко (на самом деле — один из самых высоких постов вообще доступных мирянину на службе Церкви), но рыцари… Они всегда считали служение, не связанное с войной — недостойным. И так ко мне относились не только формально равные баннереты, но и простые боевики! А тут… «брат»… А уж от настоящего Инквизитора… — Что сейчас делают Ваши солдаты?

— Проводят сбор продовольствия для армии… — отрапортовал я.

— Боюсь, что это следует назвать иначе, — покачал головой инквизитор.

— Как? — удивился я.

— Они сеют ересь! — отозвался один из предводителей нашего поход, чуть было не заставив меня упасть на колени. Все-таки уровень магической Силы, и, соответственно — давления на души окружающих, дарованный инквизиторам их Служением — очень высок.

— Господин? — мои колени все еще дрожали. И не только от присутствия, как выяснилось, сразу трех инквизиторов, но и от осознания… Даже не «распространение», но всего лишь «знание о ереси и недонесение» — одно из тягчайших обвинений!

— Мерзкий чернокнижник хитер и опасен, — вздохнул Томас. — Куда более опытные и ясные умы оказывались обмануты им и вовлечены в погибельные сети ереси.

— И, тем более, — подхватил собрата во Служении инквизитор Орстон, — нам следует разъяснить брату-квартирмейстеру, что он делает не так. Хотя бы для того, чтобы он мог избегать подобных ошибок в дальнейшем.

Я снова чуть было не упал на колени. Теперь уже от облегчения. Раз предполагается, что я могу допустить некие «ошибки» — значит, у меня будет возможность их допустить… А следовательно — меня не казнят прямо сейчас!

— Я внимательно слушаю старших!

— Прежде всего, — начал инквизитор Орстон, — Вам следовало бы обратить внимание, что из деревни вывезена часть населения. Но остальных — никто не тронул, не забрали их запасы! А ведь если бы колдун готовился применять тактику выжженной земли…

— Но он этого не сделал! — я начал осознавать коварство проклятого колдуна.

— Вот именно! — кивнул инквизитор Орстон. — А теперь приходим мы. Продукты забираем, женщин — насилуем, возможно — кого-то и убили… Так и создается лживая и еретическая легенда про доброго колдуна, служителя Темных богов! И вытравить ее из умов будет не легче, чем…

— …извести тараканов! — выдохнул инквизитор Томас, неприязненно посмотрев на меня. — Однако, я думаю, что есть способ справиться с этой ложной и еретической идеей сейчас, когда число носителей ее — мало!

— Вы предлагаете… — начал было инквизитор Орстон. И был перебит.

— …и обвинить в этом проклятого колдуна, нанеся нечестивые знаки!

— Любой знак, достаточно похожий на настоящий, чтобы обмануть наблюдателя — может оказаться настоящим и для Тьмы, — покачал головой инквизитор Орстон.

— В данный момент это не столь важно, — криво усмехнулся Томас. — Даже если привлечем внимание ничтожного божка, новичка в сонме Темных — если бы он имел Власть вмешиваться в реальный мир — он уже сделал бы это ради своего первожреца!

— Опасно, — отозвался Орстон. — Очень опасно… Инкуб-преобразован7ия реальности первого порядка…

Спор инквизиторов быстро ушел в глубины математической теологии, недоступные слабому разуму мирского служителя матери нашей, Церкви. Но в итоге Томасу удалось убедить и Орстона, и Мератона в правоте своей позиции. Так что фуражиров убрали в лагерь, а их место заняли личные гвардейцы Томаса.

Смотреть на уничтожение деревни было… больно. И не потому, что я как-то успел привязаться к крестьянам… Но вот уничтожение ценного имущества, способного приносить доход… Это как-то… неправильно.

Кэра Серриган, герой-диверсант, Измененная

Итак, они все-таки сделали это! Упрямцы, отказавшиеся бежать по слову нашего сюзерена — вырезаны. И вырезаны не моими собратьями, но теми, кто уже заявил свое право… А стало быть, жертва была добровольной! А уж то, что они сами нанесли сигиллы… Конечно, в строгом смысле слова жертва, приносимая Изменяющему пути должна быть добровольной. Конечно, крестьяне расставались с жизнями не по своей воле… Но… Пусть и не формально, но предводители войска посчитали эту деревню — своей. И принесли свое — Кукловоду Тысячи и Одного заговора!

— Лежите! — шепнула я девочке и мальчику, детям на грани превращения в подростков, по «странному стечению обстоятельств» вышедшим сегодня пособирать малины в овраге недалеко от деревни. Овраг обеспечивал тень, а журчавший на его дне ручей — нес воду. Так что малинник разросся знатный.

К счастью, одежда на детях была «рабочая» — то есть, без броских, ярких цветов, кусты — достаточно густыми, чтобы скрывать от взглядов извне, и достаточно колючими, чтобы мало кому взбрело в голову залезть и проверить. Ну, а шум близкого ручья надежно глушил наши негромкие голоса. Правда, и видно происходящее в деревеньке — не было совершенно. Только слышны были крики избиваемых селян. Парнишка все рвался на помощь односельчанам… Но девочка, то ли подруга, то ли — сестра, оказалась умненькая, и покрутила пальцем у виска, показывая, что думает по поводу способностей одинокого ребенка справиться с отборными воинами… даже один на один.

А вот у меня возникли моральные проблемы, когда троица латников настигла непонятно как вырвавшуюся из кольца оцепления женщину, и принялась ее с хохотом насиловать. Убить всех троих — не представляло для меня особой сложности. Но вот убить так, чтобы потом убийцу не искали, задействовав все возможности войск и магии, чтобы не организовали облаву, от которой уйду я, но не дети, которых я спасаю…

Еще до того, как попасться Единению, я часто слышала высокомерное: «Из двух зол лучше не выбирать!» Но так говорит только тот, кто прожил свою жизнь в тихих и благополучных местах, где действительно можно прожить всю жизнь — и не столкнуться с выбором, который рвет душу на части!

К счастью, в моем случае я могу последовать не менее банальной мудрости: «Не знаешь, что делать — исполняй приказ!» А полученный мной приказ гласит, что я любой ценой должна спасти хотя бы одного свидетеля уничтожения деревни именно что войсками Светлой Империи. А значит — я буду спасать тех детей, кто уже у меня под крылом. Увы, это означает, что прочим — не повезло…

— Тетка Ханна… — вздохнул мальчишка, когда латники ушли, оставив обнаженное тело с непристойно раскинутыми ногами валяться на земле. — Это что же такое деется?

— Война! — выдохнула я. — Такое бывает, когда люди, живущие на земле, где движутся войска, оказываются не нужны одной из сторон…

— А Ваш лорд, он… — начала было девочка.

— Он предлагал тем, кто хотел его послушать — уйти отсюда, — ответила я. — А те, кто не согласился стать его подданными… «Что он Гекубе? Что ему Гекуба?» — цитата, насколько я знаю, пришла в наш мир с Неумирающими. Но вот что она точно значит — я не знаю… Но к данному случаю, она, на мой взгляд, подходит хорошо.

Тин, ученик инквизитора, человек

— Учитель, — обратился я к Орстону, — я не понимаю…

— Попробуй сформулировать: что именно ты не понимаешь, — отозвался Учитель. — Правильно сформулированный вопрос сам по себе содержит не менее половины ответа.

— Хорошо, — кивнул я. — Тогда, пожалуй, стоит начать с перечисления фактов. Во-первых: была проведена опасная диверсия. Да, голос Темного бога, вызванный жертвоприношением — оказался слаб, его легко получилось заглушить… Но слышали его многие. И часть из этих «многих» примут услышанное как истину… Сейчас их пока что сдерживает страх наказания… но если власть, обеспечивающая это самое наказание ослабеет — мы получим, как минимум, волну дезертирства…

— Если власть командования ослабеет — то волна дезертирства будет и безо всякого голоса Темных богов, — улыбнулся Орстон.

— Это да, — выдохнул я. — Но услышавшие и поверившие — станут своеобразными центрами кристаллизации. С ними процесс пойдет быстрее…

— Конечно, — кивнул Орстон.

— А если устраивать полноценный следственный процесс, выясняя, кого именно запятнали темные силы…

— …уроним моральный уровень, — подхватил мои слова Орстон, — к тому же — часть жертв однозначно будет ошибочной (ибо такова природа людей), а, следовательно — мы подтвердим сказанное голосами варпа…

«К тому же», — этого я озвучивать не стал, но подумал, благо, защитные порядки моего мышления сам же Учитель и проверял, — «проводя следственные действия очень важно не выйти в итоге на себя самого».

— То есть, диверсия, несмотря на внешнюю слабость — на самом деле весьма и весьма опасна, — сделал я напрашивающийся вывод.

— Не то, чтобы «очень», — улыбнулся Орстон. — Но, в целом, «да».

— К тому же, провернувшего это — не поймали. А значит — где-то поблизости бродит сильный и опытный диверсант, способный преодолеть как бдительность часовых, так и чуткость охранных чар, — сделал вывод я.

— Верно, — кивнул Орстон.

— И в это же время Вы соглашаетесь с предложением инквизитора Томаса установить сигиллы Темных богов, чтобы свалить вину за вырезание деревни на хозяина соседнего домена — лорда-жреца Кайларна…

— Именно так, — снова согласился Учитель.

— Но ведь этот самый диверсант, что пробрался в середину нашего охраняемого не только часовыми, но и чарами, лагеря, легко преодолеет бдительность охраны, даже если инквизитор Томас ее оставит… — попытался сформулировать я свои сомнения.

— Более того, — криво ухмыльнулся Орстон, — слабую охрану Мечекрылая, как там ее… Кэра… — просто вырежет. На отряд средней силы — наведет бродящих по округе кочевников. А сильный отряд мы там оставить надолго просто не сможем.

Я кивнул, соглашаясь, и продолжил:

— И тогда она так или иначе сможет поправить даже предусмотрительно неправильно нанесенные сигиллы…

— …и тогда получится, — подхватил Орстон, — что гвардейцы инквизитора Томаса, несмотря на мои с Мератоном возражения, принесли верных… если не «подданных Императора, то, по меньшей мере — «верующих во Владыку Света» в жертву Темным богам!

Я вопросительно посмотрел на Учителя. Конечно, с одной стороны — вокруг бдительная и неподкупная охрана, люди, лично завербованные, а то и спасенные от немалых проблем самим инквизитором. К тому же подслушать наш разговор извне палатки — невозможно. Сама палатка — немалой силы артефакт, обеспечивающий конфиденциальность разговоров одного из высших офицеров похода. Но все-таки… Не слишком ли смело Учитель высказывается?

— К тому же, — жестко произнес Орстон, отодвигая в сторону разложенные на столе бумаги, — сейчас, когда ты задал нужный и правильный вопрос, я должен рассказать тебе о смысле и сути данного похода, в котором мы участвуем…

Очередной обряд принесения клятвы неразглашения прошел быстро: сколько я таких клятв уже дал… У уж сколько их принял инквизитор Орстон…

— Так вот, — продолжил Учитель, когда с формальностями было покончено, — вопреки видимости, целью нашего похода не является возвращение мощей местночтимой святой, или же уничтожение мелкого темного культа. Цель похода — внести раздор в итак весьма хрупкий союз, именуемый Хранителями Древних. Все Темные боги рвутся вверх, стремятся подчинить все, на что падает их взгляд. Такова их природа⁽¹³⁾. И вместе их удерживает только страх перед Владыкой Света. А тут — новый культ, принципал которого провозглашает себя богом амбиций и коварства! Его появление внесет разброд. Кто-то увидит в новом культе удобный инструмент, которым поспешит воспользоваться. Кто-то посчитает его — угрозой, которую поспешит уничтожить… Нейтралы будут примыкать то к одним, то к другим… А главное — новичок точно выступит против тех Темных богов, что предали людей и согласились принять идеи Инферно! Сама основа его учения — несовместима с подчинением сильнейшему! Так что победа колдуна Кайларна — станет поражением Древнего Врага! Ну и, заодно, мы решим кое-какие свои проблемы, никак не связанные с амбициями Томаса…

Донесение

Хотя и с нежеланием, но я вынужден сообщить Собранию Орденов Священной Имперской инквизиции о действиях инквизиторов Орстона и Мератона, возможно — ставящих их на грань объявления «экскоммуникайт трайторис»⁽¹⁴⁾, если не за эту грань. В то время, как я и мои штабные работники руководили зачисткой будущего лагеря, из которого мы будем вести атаки против проклятого гнезда ереси и колдовства, инквизиторы Орстон и Мератон, используя как обоснование расследование мелкой диверсии, столь неудачной, что повлекла лишь единственную смерть офицера низкого ранга, пустили на самотек организацию фуражировки. Вследствие подобного небрежения, мне пришлось командовать уничтожением силами Империи верных подданных Императора, получивших возможность стать свидетелями недозволенного истинно верующим. Также инквизитору Орстон и Мератон пытались воспрепятствовать мерам, предпринятым мной, чтобы раскрыть глаза людям на тот факт, что подлинным виновником произошедших событий явяляется злобный колдун и жрец темного бога Кайларн. Оставляю на усмотрение Трибунала решить: являются ли такие действия результатом преступной некомпетентности упомянутых инквизиторов, или же их можно рассматривать как признак предательства!

Мысль дня: «Милосердие и Свет одержат победу!»

1) В данном случае «за голову» не следует понимать слишком буквально. Для назначения награды достаточно, чтобы Мать Атарэ подтвердила деяние. Доставка физического объекта — не обязательна.

Вернуться к тексту

2) ВПП — взлетно-посадочная полоса.

Вернуться к тексту

3) Белый эликсир магистериума — одна из вершин алхимического искусства. За шаг до красного эликсира (философского камня). Превращает все металлы, кроме золота в серебро.

Вернуться к тексту

4) Царь Эпира Пирр после победы над римлянами произнес: «еще одна такая победа — и я останусь без армии».

Вернуться к тексту

5) «На костях» (устар.) — на поле боя. Обычно так располагается победитель.

Вернуться к тексту

6) Имеется в виду не палка с наконечником, а отряд, сопровождающий рыцаря. В зависимости от достатка конкретного благородного воина, его копье могло варьироваться от одинокого оруженосца в потрепанной кожанке верхом на осле (навроде небезызвестного Санчо Пансы) до неплохой такой армии.

Вернуться к тексту

7) По легенде, «Спроецировать православный крест с косой чертой на внутреннюю поверхность крышки гроба» — реальная задача, доставшаяся особо борзому студенту на экзамене по ТФКП (Теории функций комплексного переменого).

Вернуться к тексту

8) Перестрел — мера длины. Расстояние, на котором лучники сходящихся армий начинают стрелять. 220 — 250 м

Вернуться к тексту

9) Знамя — объединение нескольких копий (рыцарских отрядов) под командованием рыцаря-баннерета.

Вернуться к тексту

10) Разумеется, Неумирающие в таких случаях предпочитают пользоваться Командными заклинаниями. А вот местным, не имеющим доступа к подобным изыскам игропрома — приходится довольствоваться менее удобной магией.

Вернуться к тексту

11) Баннерет — Рыцарь-баннерет, или просто баннерет, — в феодальную эпоху рыцарь, имевший право вести в бой группу людей (часто также рыцарей) под собственным знаменем (баннер).

Вернуться к тексту

12) Не стоит считать, что Оливер — объективен. «Аристократия не улучшала генофонд — значит, вырождались». Да и про временную аномалию, вызванную чарами массового поражения, Оливер просто не знает. Так что считает, что здесь прошло столько же времени, сколько и в Марке

Вернуться к тексту

13) Хотел бы напомнить: тот, кто это произносит — инквизитор Империи Света. Ожидать от него объективности в данном вопросе… Как минимум — несколько наивно.

Вернуться к тексту

14) «Экскоммуникайт трайторис» — «отлученные от Света Империи за предательство». Частенько путают с «Экскоммуникайт дьяболис» — «отлученные от Света Империи за связь с темными силами». Впрочем, поскольку любые противники Империи Света есть по определению «темные силы», отличить первых от вторых и в самом деле непросто. И доступно это разве что высоким чинам Священной Имперской Инквизиции. Остальным же это просто не нужно, и они используют эти выражения как полные синонимы

Вернуться к тексту