Киберпанк для Учихи. Перезапуск (гет)

Шисуи и Какаши добрались до гостиницы на рассвете. Конечно, неприлично врываться к девушке в такое время суток, скорее всего, она еще спит, но узнать, как у нее дела, они были просто обязаны. Гостиница начинала работать рано, так что даже ждать не пришлось. Они поднялись на второй этаж и столкнулись с хозяином постоялого двора, который убирался в нужной комнате. Наамы там не было.

— Извините, — начал Какаши, — здесь останавливалась девушка...

Шисуи пытался почувствовать ее чакру, но ничего не выходило. Хотя, конечно, не мудрено, они сами научили ее скрывать свое присутствие.

— Ох, господин. — Хозяин удивленно округлил глаза. — Неужели она так быстро прославилась? Ушла ведь только вечером.

— Прославилась?

— Вы ведь из Лепестков Камелии? — улыбнулся хозяин. — Но разве они уже закрылись?

— Лепестки Камелии… — Какаши прищурился. — Эта девушка пошла туда?

— Ох, так вы не там с ней познакомились? Да, эта девушка спрашивала про работу, думаю, она пошла туда.

Шисуи глянул на Какаши с тревогой и обратился к хозяину:

— Но почему она ушла от вас?

— Я точно не уверен, — виновато почесал затылок он. — Кажется, у госпожи закончились деньги.

— Спасибо за информацию, — произнес Какаши, коротко поклонился хозяину и выскочил из гостиницы.

Шисуи выбежал следом.

— Какая нелегкая ее понесла в дом развлечений?! — ругался Какаши на ходу.

— Почему думаешь, что это именно такое место? — Шисуи, правда, тоже мучило нехорошее предчувствие.

— А что еще может называться «лепестки камелии»? — хмуро заметил Какаши.

— Ты прав. — Шисуи передернуло. — Наверное, Наама просто не поняла, о чем речь — она ведь из другого мира.

— Что гораздо хуже. — Какаши нахмурился. — В таком случае она может быть в опасности.

Они быстро нашли нужное место в центральном квартале и, спрятав опознавательные знаки шиноби, вошли в здание. Тут же к ним подбежала нарядно одетая хозяйка и спросила, чего изволят господа.

— Можно полюбопытствовать, — начал Какаши, пока Шисуи цепко осматривал помещение. В большом зале на первом этаже столики стояли обособленно и отгораживались друг от друга деревянными ширмами. — Не поступало ли к вам сегодня на работу новеньких девушек?

— Ох, понимаю-понимаю, господам нравится нечто особенное! Вот только, прошу меня извинить, девушка такая всего одна.

— Это ничего, — Шисуи кивнул, — нам одна и нужна.

Какаши почему-то нервно кашлянул в кулак и слегка толкнул плечом. Хозяйка хитро прищурилась.

— В таком случае, оплата за одну девушку двойная, — улыбнулась она и, пристально оглядев Шисуи, протянула руку.

Какаши кивнул и достал деньги. Получив монеты, хозяйка поклонилась и помчалась исполнять пожелания.

— Шисуи, помолчи пожалуйста, пока мы не выйдем, ладно? — шепнул Какаши. — По-хорошему, я вообще тебя не должен был пускать в подобное место.

Шисуи нахмурился. В конце концов, он джонин Скрытого Листа, чего он тут не знает! Их отвели в отдельную комнату на втором этаже, принесли выпивку и закуски.

— Ничего не понимаю, — произнес Какаши и скрестил руки на груди. — Насколько я успел узнать Нааму, она не похожа на таких девушек, кто запросто торгует телом.

— Но ведь у нее закончились деньги, — вздохнул Шисуи. Запах от закусок стоял великолепный. Они не ели со вчерашнего дня, так что живот непроизвольно заурчал. Вот только они на задании, а значит, никакой еды. Шисуи посмотрел на серьезного Какаши и продолжил собственную мысль: — А если нечем было платить за жилье, пришлось искать подработку. Вот только вряд ли она умеет хоть что-нибудь, подходящее для работы в этом мире.

— Да-а-а, — протянул Какаши и вздохнул. — В какой-то степени у девушек явное преимущество.

— Сравнительное преимущество… — Шисуи оглядывал комнату и прислушивался к звукам, доносившимся из-за стен.

С одной стороны «отдых» явно был в самом разгаре, с другой —слышался мужской довольный хохот и звучание музыки. Шисуи попробовал снова почувствовать чакру Наамы, но ничего не вышло. Если она здесь, то продолжает скрывать свое присутствие.

Какаши озадаченно разглядывал постельные принадлежности и хмурился.

— Надеюсь, мы окажемся первыми «клиентами», — проговорил он и почесал затылок. — Не хотелось бы объясняться перед Итачи.

— Да. — Шисуи устало протер глаза. Представить такое было не просто страшно.

Он вновь напряг чутье, и на миг ощутил присутствие Наамы, а потом снова ничего. Шисуи глянул на Какаши.

— Ты ничего не почувствовал? — спросил он.

— Не уверен... — Какаши нахмурился.

Дверь открылась. В комнату вошла девушка в розовом одеянии и с ярким макияжем. Она потупила взгляд и присела в поклоне. Какаши нахмурился, Шисуи не выдержал и подбежал к ней, приподнял голову за подбородок, всмотрелся в слегка испуганные карие глаза.

— Не она! — выпалил он.

Девушка удивленно моргнула. Какаши поднялся и тут же вышел в коридор. Шисуи проскочил следом. Вот что теперь делать? Где ее искать? Обыскивать каждую комнату и навести переполох? А если не найдут? Если Наама потерялась где-то по дороге?

— Неужели, не заходила? — Шисуи занервничал.

— Понятия не имею. — Какаши медленно шел по узкому коридору между комнатами.

— Подожди, я почувствовал ее чакру, она где-то рядом, — встрепенулся Шисуи. — Снова легкий всплеск, будто она на миг потеряла контроль. Где-то… тут… — он остановился перед настежь открытой комнатой, у которой столпились люди.

Слуги и гости, девушки и охрана. Все они стояли и охали, кто-то качал головой. Из комнаты доносилась быстрая музыка. Кое-как протиснувшись через толпу, Шисуи увидел красочное представление. Посередине комнаты танцевала девушка в полупрозрачной одежде цвета радуги. Ее волосы были заплетены в длинную серо-розовую косу. Она танцевала перед мужчиной, которого Шисуи знал, как одного из легендарных Санинов Скрытого Листа. Джирайя, развалившись на подушках, едва не светился от гордости. На его лице так и читалось: смотрите, эта девушка принадлежит мне.

Девушка повернулась, и Шисуи остолбенел. Он даже несколько раз моргнул, словно такое могло померещиться. Наама танцевала без всякого зазрения совести и, кажется, даже с удовольствием.

Но вместо того, чтобы прервать танец и забрать ее из этого места, Шисуи сам не мог оторвать глаз. Он никогда ни о чем подобном даже не слышал. Это был танец, полный немыслимых акробатических приемов, сложных статических поз, живой мимики. Жесты и движения перетекали из одного в другое без остановки. Тело Наамы, точно клинок мастера меча, сверкало в огне светильников. Ее танец завораживал и манил. Она будто говорила со зрителями языком тела, жаль только, что он не знал этого языка.

Шисуи сжал кулаки и заставил себя собраться с мыслями. О чëм он вообще думает! На мгновение одежда Наамы сбилась, открыв взору большой синяк на талии. Сердце сжалось от сочувствия к девушке. Ее заставили делать это? Хоть Наама и не выглядит расстроенной, но она явно не в лучшем положении. Ее срочно нужно вытаскивать отсюда. Как удачно, что они еще и Джирайю нашли в придачу!

Шисуи повернулся к напарнику, но понял, что тот сейчас не помощник. Какаши замер и смотрел на Нааму, не мигая. Шисуи мотнул головой, нахмурился и сделал шаг вперед, намереваясь вытащить ее из этого ужасного места. Но Какаши схватил его за руку.

— Оставь, — сказал он. — Невежливо прерывать выступление.

Шисуи хотел было возразить, но столкнулся взглядом с Наамой. И вместо мольбы или удивления он увидел в ее глазах огонь страсти. Она узнала его, в открытую подмигнула, лукаво улыбнувшись, и отвернулась. Сделалось невыносимо жарко. Шисуи вытер пот со лба и напряженно сглотнул. И, судя по всему, почти каждый, кто смотрел сейчас на танец, хотел только одного — взять эту девушку в свои объятия, чтобы она так же скользила в его руках, как кружится в танце…

Шисуи, стиснув зубы, опустил голову. Как же неловко… Он ведь достаточно взрослый, чтобы понимать многие вещи, но что же это за чувство, возникшее в теле? Как так получилось, что разум оказался бессилен перед ощущениями? Он не был влюблен в Нааму, изначально считая ее девушкой Итачи. И его пугало то, как тело реагирует сейчас на ее танец. С таким умением Наама могла бы работать прекрасной шпионкой.

Шисуи сидел на коленях и смотрел в пол, не очень понимая, как относиться к тому, что происходило сейчас в комнате. Как только они вернулись в гостиницу, Какаши и Джирайя с усердием принялись делать зарисовки статических поз из танца Наамы. Сама она с удовольствием и явным старанием позировала перед ними, благо уже в закрытой одежде. Да, такого Шисуи явно не представлял, когда думал о роде деятельности Наамы. Вот в какой сфере она мастер… Как рассказала Наама по дороге, в ее мире такое не считается чем-то непристойным, напротив, люди очень уважают настоящих профессионалов. Что ж, это бесспорно красиво, но одобрит ли Итачи, когда вернется?

Наама же на его вопросы отмахивалась и говорила, что она сама ему все объяснит.

— Так, в общей сложности получается двадцать три схематичные зарисовки… — пробормотал Джирайя и хлебнул саке. Вот уж кто расплывался от удовольствия больше всех! — Какаши, старайся лучше! Что это? Рука или нога? Шисуи, присоединяйся.

— Я не умею рисовать. — Он мотнул головой и снова уставился в пол. Жар заливал лицо помимо воли, и ничего с этим поделать было невозможно. Глупое, бестолковое тело… Ну вот чем они отличаются от животных?

— Ну давай же, чем быстрее нарисуем первую сотню, тем быстрее Наама отдохнет, — настаивал Джирайя. — Пока важно сделать наброски, мастерство неважно.

Шисуи глянул на сосредоточенную Нааму, стоявшую в данный момент на одной ноге в ужасно неудобной позе, и сдался. В конце концов, кажется, только он один странно реагирует на ситуацию.

Когда накопилось пятьдесят семь рисунков, дверь распахнулась. На пороге появился Итачи. Наама ахнула и села на пол, Джирайя присвистнул, Какаши подскочил. Прихрамывая, Итачи медленно вошел в комнату. Его одежда была оборванна, на лице и руках виднелись ссадины. Он окинул их компанию хмурым взглядом и сбросил с плеч плащ.

— Что здесь происходит? — проговорил он, упершись взглядом в Нааму.

Та растерянно захлопала глазами.

— Это не то, что ты думаешь. — Какаши моментально оказался между ними.

Итачи слегка приподнял бровь, а в следующий миг активировал шаринган. Шисуи напряженно сглотнул. Еще хуже ситуация выглядела бы только, если бы Итачи сам нагрянул в Лепестки Камелии… Напряжение застыло между ними. Казалось, еще немного, и воздух завибрирует.

Но тут Наама опомнилась, она оттащила в сторону вставшего на ее защиту Какаши и подбежала к Итачи.

— Смотри, смотри, сколько я заработала! — Она протянула упитанный кошелек-лягушку, напрочь игнорируя опасный блеск шарингана.

После ее выступления в Камелии зрители хлопали в ладоши и осыпали монетами. Надо ли добавлять, что не хотели отпускать… Если бы не Джирайя, притворившийся ее мужчиной, без драки с охраной заведения точно бы не обошлось.

— Зря ты говорил мне таиться! Лучше бы я заработала деньги, чтобы ты не…

Она замолчала и коснулась его плеча. Томоэ на глазах Итачи одно за другим исчезли, глаза потемнели.

— Ты сильно ранен? — тихо добавила она.

— Наама… — Итачи опустился на пол, устало прикрыв глаза рукой.

Она села рядом, внимательно оглядела его.

— Ты в порядке? Что произошло?

— Я встретил Данзо, — произнес он, подняв усталый взгляд. — Больше он не побеспокоит Коноху. Ни он, ни его люди.

— Данзо мертв? — в один голос воскликнули Какаши с Джирайей.

Шисуи совсем растерялся. В послании Итачи говорил — он нанялся в сопровождение на несколько дней. Он что, нанялся сопровождать Данзо?

— Мертв. — Итачи кивнул.

— Но как? Из Конохи приходила новость, что Данзо сбежал. — Шисуи тоже подошел ближе.

— И волею какого-то невероятного случая я нанялся к его человеку, — ответил Итачи, протерев пальцами глаза.

— Тот гадкий человек? — воскликнула Наама. — Тот, кто хотел меня убить?

Итачи кивнул.

— Ох! — Наама прикрыла ладонью рот. — Ты сильно пострадал?

Итачи слегка поморщился.

— Но как такое могло произойти? — Какаши скрестил руки на груди. — Из всех наемников его человек выбрал тебя…

— Думаю, дело в том, что остальных наемников, которых он нашел в окрестностях, я устранил. Он хотел подстраховаться и взять более способного, поэтому нанял нескольких и вынудил нас сражаться друг с другом.

— Тогда понятно. — Джирайя хмыкнул. — Он был уверен, что Данзо, в случае чего, сможет убить никому неизвестного наемника.

— Именно на это он и рассчитывал.

— Хватит! — Наама махнула рукой. — Итачи, ты ранен, тебе надо лечиться, обсуждать вашу драку можно потом!

— Кроме «драки» есть еще один вопрос для обсуждения. — Итачи уперся в нее хмурым взглядом.

Шисуи кашлянул, чтобы привлечь его внимание.

— Извини, мы не успели к Нааме вовремя. — Он чувствовал, как горят уши. — Мы нашли ее в Лепестках Камелии вместе с Джирайей. Так что в какой-то мере даже хорошо, что она пошла туда…

Итачи округлил глаза и покосился на рисунки в руках Какаши, потом снова взглянул на Нааму и тяжело вздохнул.

— Как так вышло? Я же просил не высовываться… — Он еще сильнее нахмурился, на миг в его взгляде почудился страх.

— У меня украли деньги. — Наама вздохнула и развела руками. — Пришлось искать ночлег. Джирайя помог мне.

Шисуи сжал губы. Вспомнился синяк, который он увидел у нее на талии, и царапины на руках. Подобные синяки могли оставить только чьи-то руки. Это ведь не сделал Джирайя? Или кто-то другой?.. Надо ли сказать Итачи? Имеет ли он право отмалчиваться? Шисуи уже собирался рассказать, столкнулся с Итачи взглядом, но тот вдруг легко улыбнулся и опередил его:

— Шисуи, я забрал кое-что у Данзо. — Он призвал ворона, державшего что-то в лапах.

Шисуи растерянно моргнул. Он уже почти привык с повязкой. Конечно, не очень удобно, и рана иногда болит, но…

— С-спасибо… — пробормотал он.

— О, мамочка, глаз! — Наама охнула. — И что, теперь просто вставить, и заживет?

— По-хорошему, нужен медик. Так что отправлю пока глаз с вороном в место, где время течет медленнее. Но надо найти раствор для хранения, иначе все будет напрасно.

Наама неожиданно вскочила.

— А у меня есть! — радостно воскликнула она. — Есть такой знакомый!

— Серьезно? — Итачи вздохнул. — Кажется, ты нарушила все свои обещания…

— Нет! — Наама с деловым видом скрестила руки на груди. — Я познакомилась с очень способной девочкой по соседству. Сейчас приведу. Тебе, кстати, тоже не помешает еë помощь.

Она махнула хвостом и стремительно покинула комнату. Итачи устало посмотрел ей вслед.

— Извини. — Шисуи не знал, куда деваться. Перед глазами до сих пор стоял ее танец в Камелии.

— Лучше молчи. — Итачи покосился на карандаш, который Шисуи, к своему стыду, забыл убрать. — Чем вы тут занимаетесь?

Какаши нервно кашлянул и почесал затылок, Шисуи поджал губы. Наама обещала сама все объяснить, но убежала в самый важный момент.

— Эта девушка, подобно счастливой звезде, снизошла на меня сегодня возле дома развлечений! — встрял Джирайя, картинно расставив руки.

Шисуи хотелось провалиться: Джирайя нисколько не помогает! Кажется, Какаши еще больше растерялся после этих слов. Шисуи готов был поклясться, что он избегал смотреть на Итачи. Если тот сейчас решит убить их обоих, то возразить будет нечего.

— Дома развлечений… — Итачи болезненно свел брови и опустил голову.

— Да, она осталась без денег и была вынуждена искать подработку. — Джирайя хитро прищурился. — Но, впрочем, это не иначе как провидение послало ее ко мне! Я всегда знал, что мир спасет красота! А увидев, как танцует эта принцесса, уверился окончательно. Итачи, ты настоящий преступник, если скрываешь от мира сей невероятный талант!

— Джирайя-сама, Наама в этом мире случайно и собирается уйти. Чем меньше она обретет связей тут, тем легче ей будет забыть. Мои кгхм… — он окинул взглядом Какаши и Шисуи, — друзья не рассказали, для чего мы искали вас?

— Рассказали. — Джирайя нахмурился и сел. — Я отправил посланника к Фукасаку-сама. Он договорится со старейшиной, и вас проведут к нему. Правда, я не знаю, чем он сможет помочь. Видишь ли, старейшина Мьебоку очень стар, не уверен даже, что его так называемые «предсказания» хоть сколько-нибудь точны…

— В любом случае, у нас пока нет зацепок. — Итачи опустил взгляд. — Наама тут по моей вине. Ее родные, близкие, любимые привычные вещи и занятия остались там. И я сделаю все, чтобы сдержать слово.

— Извини, дружище, но, если она сама захочет остаться? — голос Джирайи прозвучал вкрадчиво.

— С чего бы ей хотеть этого? — Итачи нахмурился.

— Я успел с ней немного пообщаться и подумал, что…

Дверь распахнулась, в комнату влетела Наама вместе со светловолосой девушкой, которая на ходу собирала в хвост белые кудряшки. Увидев компанию шиноби, та на несколько секунд растерялась и замерла, но потом взяла себя в руки.

— Где больной? — спросила она.

— Тут. — Наама указала на сидящего на полу Итачи. — Его в первую очередь. Как и договаривались с твоим наставником, деньги отдам сразу. Знакомьтесь, это Кимико! Кимико, это Итачи, Шисуи, Какаши, Джирайя. Какаши, можешь найти для Итачи новую одежду? Вот деньги, — она с гордостью извлекла монеты. — Джирайя, разложи, пожалуйста, этот коврик, я постелю покрывало.

Шисуи, принести чистой воды.

Наама раздавала команды направо и налево, и это смотрелось так занятно и естественно, что ни у кого не возникло желания сопротивляться. Она помогла Итачи снять грязную порванную одежду, чуть ли не насильно уложила на футон, и все это время не спускала с него обеспокоенного взгляда. Когда его голова коснулась подушки, Наама тихо, но отчетливо спросила:

— Больше тебе не придется сражаться?

Итачи промолчал, но надолго задержал взгляд на ней. Шисуи поставил тазик с водой рядом с ними и отвернулся. Он вдруг понял всю иронию ситуации. Связь между этими двумя ощущалась почти физически, но никто из них не спешил демонстрировать эту связь в той мере, в какой она есть. Оба словно сопротивлялись сами себе и очень медленно сдавали позиции. Они из разных миров, из разных эпох. Если портал удастся открыть, Наама уйдет, ведь ее мир — там, а Итачи не сможет уйти вслед за ней, потому что… Потому что его не отпустит прошлое. Шисуи прекрасно помнил все, что Итачи показал о себе. И было ясно, как день, что он ни за что не оставит Коноху, пока есть хоть малейшая угроза. Чувство вины не позволит забыть все и отправиться за девушкой, которая стала дорога, он сделает все, чтобы эта девушка вернулась к родным, а сам пойдет к Мадаре. Настоящему Мадаре. Чтобы или победить ценой жизни, или хотя бы добыть стоящую информацию для его победы.

— Шисуи, твоя очередь. — Наама легко коснулась его плеча. — Идти ложись. Я приготовила постель и тебе.

— Мне?

— Твой глаз нуждается в помощи, ведь так?

Шисуи с трудом верилось, что он получит свой глаз обратно. Устроившись поудобнее на спине, он снял повязку. Наама вздрогнула и отпрянула. Кимико же ни мгновения ни сомневалась. Она вымыла руки и спокойно взяла его глаз из вороньих лапок.

— Может быть немного больно, — предупредила она строго.

Шисуи кивнул и задержал взгляд на лице девушки. Растерянная, но в тоже время собранная, уставшая и милая, с голубыми большими глазами и алыми пухлыми губами. Их взгляды на мгновение встретились. По телу пробежала странная теплая волна.

— Закрой глаза, — скомандовала она чуть дрогнувшим голосом.

Шисуи повиновался, удивившись внезапным ощущениям, но постарался взять себя в руки. Наверное, всему виной слишком откровенный танец Наамы накануне.

Лечение закончилось быстро, и глаз Шисуи буквально «встал на место», что до сих пор поражало Нааму в этом мире. Она всегда представляла себе человеческий глаз как очень хрупкую и ненадежную субстанцию, которую проще выколоть или раздавить, чем вырвать целым, да еще и функциональным. Впрочем, лучше не вдаваться в подробности, а желательно и вовсе не смотреть на это.

— Кимико, идем, я расплачусь с твоим наставником, — сообщила Наама изрядно уставшей девушке. Удивительно, но она с такой яростью кинулась помогать, что даже вопли раненого дяди не остановили ее.

Та кивнула и прикрыла рот рукой, едва успев скрыть зевоту.

— Спасибо. — Шисуи сел и коснулся пальцами глаза через закрытое веко. — Ты очень кстати оказалась рядом.

— Да что уж. — Кимико поджала губы и опустила взгляд. — А я рада, что познакомилась с Наамой, она спасла меня от скуки и рассказала много интересных вещей. И вообще, она очень хорошая…

— Идем, я провожу вас. — Наама глянула на свою постель и улыбнулась. Пусть Джирайя снял еще одну комнату для «мужчин», будить Итачи не хотелось. Он уснул после лечения, но даже во сне выглядел уставшим.

Шисуи тоже глянул в сторону спящего товарища и кивнул. Втроем они вышли в коридор.

— Ты путешествуешь с наставником? — спросил Шисуи у Кимико. — Да, мы с дядей путешествуем вместе, — голос Кимико прозвучал почти обреченно.

И Наама знала почему. Если за ними охотятся, то «путешествием» это назвать сложно.

— Все в порядке? — тихо спросил Шисуи, преградив дорогу Кимико.

Девушка побледнела и напряженно сглотнула. Наама хотела спросить, не нужна ли в самом деле ей помощь, как дверь соседней комнаты открылась, и показался наставник Кимико. Он уже держался на ногах, хоть и выглядел бледным.

— Где ты шляешься? — прошипел он и так взглянул на свою подопечную, что сделалось не по себе. — Нам надо торопиться.

— Да, дядя. — Она прошмыгнула мимо Шисуи и скрылась в комнате.

Наставник протянул руку за наградой, Наама положила на его ладонь несколько монет и попыталась улыбнуться как можно более искреннее.

— Большое спасибо, вы нас очень выручили!

Тот коротко кивнул, с подозрением глянул на Шисуи и захлопнул дверь.

— С ней все будет в порядке? — Тревога никак не хотела отступать. Почему-то складывалось ощущение, что на самом деле ситуация Кимико хуже, чем она рассказывала.

Шисуи пожал плечами и опустил взгляд.

— К сожалению, мы не можем вмешаться, даже если бы знали наверняка.

— То есть вы спокойно смотрели бы на чужие страдания? — Нааме вспомнились безучастные прохожие ночью, и в груди закипела ярость и обида. — Если кого-то обижают у вас на глазах просто прошли бы мимо?

— Нет, в случае нападения мы можем помочь, но лезть в чужие дела нам нельзя.

Наама вздохнула и отправилась к себе.

— Подожди. — Шисуи преградил ей дорогу. Выглядел он решительно и немного смущенно. — Я видел синяк…

Наама опустила плечи. Рассказывать о том, как ее лапали какие-то мерзкие типы в подворотне, совсем не хотелось.

— Послушай, ты не обязана говорить, но, если тебе нужна помощь… — Он сбился, отвел взгляд. — Может быть, стоило попросить Кимико помочь и тебе? Я разбужу Итачи, мы освободим для тебя комнату.

Так занятно было смотреть на него. Шисуи выглядел гораздо старше, чем Наама привыкла видеть у себя мальчиков его возраста. Она бы, наверное, даже приняла его почти за своего ровесника. Но вот такие моменты выдавали в нем юность с головой. Вероятнее всего, у него никогда не было девушки. Может быть, он даже ни разу не целовался? Наама невольно улыбнулась.

— Все хорошо, правда, — ответила она. — Спокойной ночи.

— Спокойной, — произнес Шисуи и открыто улыбнулся в ответ. — Если понадобится помощь, ты знаешь, где нас искать.

— Ага. — Наама помахала рукой и зашла к себе.

* * *

Наверное, стоило пойти к хозяйке, попросить второй коврик, и лечь спать. В конце концов, эта ночь оказалась ужасно утомительной. Но было лень вообще идти куда-то и Наама зевнула, подумав, что, может быть, ничего страшного, если она приляжет под боком у Итачи. Хоть тогда он и сказал эти возмущающие слова, сейчас это не имело никакого значения. В конце концов, он ранен и крепко спит, да и сама Наама в полном изнеможении. Она еще раз зевнула и пробежала взглядом по свободному месту на коврике, оценивая, удастся ли ей аккуратно уместиться и не потревожить при этом спящего.

— Наама? — тихий голос Итачи прозвучал неожиданно.

— Ой… — Она вздрогнула. — Ты не спишь?

Тот слегка мотнул головой и посмотрел на нее внимательно, словно пытался прочитать мысли.

— Ты в порядке? — Он сел в постели.

Его волосы выбились из хвоста и легли на плечи. Наама вдруг вспомнила сон, в котором заплетала его. Тогда, проснувшись, она не почувствовала ничего, кроме удивления, а сейчас… Легкое волнение пробежало по телу, захотелось проверить мягкость его волос, увидеть растерянность на усталом лице.

— Наама? — настойчивый голос Итачи прервал ее порыв. — Когда ты… Когда пошла подрабатывать, кто-то причинил тебе вред?

— Все в порядке, — она постаралась улыбнуться, но непроизвольно обняла себя руками, вспомнив свои ночные «похождения».

— Зачем ты врешь? — Итачи нахмурился.

Наама прикусила губу от досады — неужели Шисуи рассказал?

— Мне проверить самому, нет ли на твоем теле повреждений? — не отставал Итачи, голос его стал тверже.

Наама вздрогнула.

— Ты этого хочешь? — продолжил он на полном серьезе.

— Нет-нет. — Наама замахала руками. Он теперь выбрал такую тактику: пугать и смущать ее до бесконечности? — Ну есть пара царапин, и вот…

Она слегка задрала рубашку, продемонстрировав край расплывшегося большого синяка на боку. Даже пудра не помогла его скрыть от взгляда Шисуи в Камелии.

— Пришлось убегать от каких-то идиотов, — как можно более беззаботно произнесла она. — Но, как видишь, со мной все в порядке.

Наама пыталась прочитать эмоции Итачи, но тот снова закрылся, и было непонятно, о чем сейчас думает.

— И как ты убежала? Тебе помог Джирайя? Но он, кажется, говорил, что встретил тебя у дома развлечений.

— Я сама. — Наама самодовольно заулыбалась, изо всех сил демонстрируя незначительность происшествия: — Наши тренировки не прошли даром!

Но ее саму едва не трясло, а в голове роились тревожные мысли. Что было бы, не сумей она создать барьер? Нашел бы ее Итачи? Куда продали бы ее те отморозки и что сделали бы с ней? Почему вообще торговля людьми существует? В нижних кварталах Наама не раз видела, как продают людей, но никогда не думала, что чувствуют эти несчастные. Она поклялась себе: если удастся вернуться, она лично займется этим вопросом, добьется от правительства вмешательства в этот грязный бизнес.

— Ты явно что-то не договариваешь. — Итачи протянул руку и приподнял ее за подбородок. — Ты побледнела.

— Н-ничего. — Наама никак не могла взять себя в руки. Почему-то порой настоящий страх появляется после случившегося.

Глаза Итачи вдруг изменили цвет на красный, на них появился рисунок, а в следующий миг голова закружилась, сознание помутилось.

* * *

Итачи не хотел этого делать, не хотел вторгаться в ее личное пространство, но не мог поступить иначе. Он должен был наверняка знать последствия своей недальновидности, ведь Наама явно не говорила всей правды. Пытаясь быть «рациональным», приглушая чувства, он проиграл. Сердцем он не хотел оставлять эту девушку без присмотра, и следовало довериться самому себе. Расценив стремление опекать как слабость, он допустил ошибку и теперь был просто обязан узнать, что произошло на самом деле.

Итачи проник в сознание Наамы, окунувшись в тот день, когда она провожала его. Тепло и щемящая грусть вторглись в сознание — это то, что чувствовала Наама в тот момент. Отделив зрительные образы от ощущений, Итачи «прогнал» события дальше. Наама допустила ошибку почти сразу. Она сблизилась с соседкой, пустила ее к себе в комнату. Что ж, вероятно, именно эта девушка украла деньги…

События, произошедшие с Наамой на улице, Итачи рассмотрел тщательнее. К огромному облегчению, она и правда сумела убежать от мерзавцев, но оказалась на грани. Если бы не этот случайно возникший барьер… Кажется, она рассказывала что-то еще в Конохе, но на тренировках не повторяла ничего подобного. Итачи увидел, как она бежала по улице, как приняла помощь от случайного шиноби в лице Джирайи. Она понятия не имела, что это за человек, но пошла на риск, лишь бы скрыться от преследователей. Наама вошла в бордель под руку с незнакомым для нее мужчиной. Понимала ли она в тот момент, чем придется платить за свое спасение? Была ли готова к подобному?

— Если только господин не станет просить слишком много взамен.

Вероятно, не была готова…

Наама споткнулась на ходу, и Джирайя подхватил ее. Он нес ее уже на руках, поднимаясь по лестнице. А Наама уткнулась лбом в его грудь и судорожно сжала руками красную накидку шиноби. Их оставили в отдельной комнате…

Итачи прервал технику. Дальше смотреть он не имел права. Наама тут же потеряла сознание, видимо, слишком устала, чтобы хоть сколько-нибудь сопротивляться гендзюцу. Итачи подхватил ее и уложил головой к себе на колени. В груди полыхали разрушительные эмоции. Он проклинал себя за то, что оставил беззащитную, абсолютно неприспособленную к его миру девчонку одну, злился, что та совершенно не воспринимает его слова всерьез. Почему она не подала сигнал о помощи? Итачи мог бы послать клона, с помощью шуншина оказался бы достаточно быстро рядом с ней, возможно, даже успел бы спасти от бандитов на улице, и ей не пришлось бы искать помощи у посторонних мужчин…

Итачи прекрасно помнил, какие слухи ходили о репутации Великого Саннина. Этот шиноби безусловно сильнейший и довольно добрый человек, но женщины всегда были его слабостью. Если Наама чувствовала себя обязанной ему, то выходит…

Итачи стиснул зубы, сжал кулаки. Почему он хочет сейчас ударить того, кого надеялся просить о помощи? Вдох-выдох… Нельзя позволять гневу завладеть разумом. Если Джирайя «взял плату», то вряд ли сделал это грубо, возможно, Нааме даже понравилось… Опять в груди заклокотала ярость. Как посмел кто-то прикоснуться к ней, как посмел смотреть на нее, пользуясь беззащитной благодарностью и покорностью, как посмел занять чужое место подле нее?!

Итачи спохватился, осознав, что его мысли опять зашли не туда, и усмехнулся. Неужели он только что завидовал Джирайе?

— Что ты со мной сделала? — пробормотал он себе под нос и легко коснулся ее волос. Наама безмятежно сопела, вероятно, и правда сильно вымоталась. — Ничего, потерпи немного, я обязательно отправлю тебя домой.

* * *

Когда Наама очнулась, поняла, что лежит на коленях у Итачи.

— Что это было? — Она резко села и проморгалась.

Тот смотрел странным задумчивым взглядом.

— Ты ввел меня в гипноз? — догадалась она, вспомнив, какие ощущения испытывала на допросе. — Так не честно, знаешь ли! Без моего разрешения…

Он смотрел на нее прямо и совершенно не раскаивался.

— Будем считать, что мы квиты, — невозмутимо произнес он. — Ты сама не особенно меня спрашивала когда-то.

Наама вжала голову в плечи. Хотелось сказать, что в тот раз было «все по-другому», но наверняка подобные фразы звучали бы глупо.

— Ты сказала, у тебя украли деньги.

Наама отвела взгляд.

— Да я… В общем, я сглупила… Не надо было все складывать в один кошелек.

— Это моя вина. — Итачи тяжело вздохнул. — Я должен был заплатить за несколько дней вперед.

Наама улыбнулась.

— Трудно было предугадать, что меня обворуют, не волнуйся. Но зато я встретила Джирайю!

— Да, действительно. Джирайя опытный во всех смыслах шиноби, — прищурился Итачи.

— Эм, что ты имеешь в виду? — Наама удивилась промелькнувшему холодному блеску в его глазах.

Тот продолжал пристально смотреть, но уже спокойно.

— В вашем мире ведь не зазорно «набираться опыта» у мало знакомых людей, — его голос прозвучал с сарказмом. — Наверняка, у Джирайи есть чему поучиться.

До Наамы наконец дошло. Она едва не прыснула от смеха.

— Итачи! — Она на несколько мгновений спрятала лицо ладонями. — Ты опять все не так понял!

— Разве? — Он приподнял бровь. — Твой отец не был против того, чтобы его родная дочь…

— Да хватит, ну! — Наама потрепала его по волосам, взлохматив их, и с удовольствием наблюдала за его растерянностью.

— Хочешь сказать, тебе не пришлось платить за свое спасение? — вкрадчиво поинтересовался он. Нааме показалось, будто он сам недоволен тем, что сказал, но изо всех сил старается скрыть это.

— Пришлось конечно. — Она цепко следила за его реакцией. Что он скажет теперь? Как поведет себя? Подумает о ней плохо, рассердится?

Его глаза на миг округлились, он плотно сжал губы и отвел взгляд.

— Прости, — тихо выдавил он.

— Но совсем не так, как ты думаешь. — Наама широко улыбалась. Почему-то дразнить его сейчас было безумно приятно.

Он слегка свел брови и глянул на нее.

— Я рассказала, в какой беде оказалась, о том, что я не совсем местная, и что у меня есть умения, гораздо ценнее моего тела, — начала объяснять Наама. — Ему стало любопытно, и я показала небольшой отрывок из танца. Джирайя, в отличие от тебя, сразу понял его ценность, и мы провели эксперимент. Открыли двери комнаты, пригласили музыканта, мне помогли переодеться. Я станцевала. Людям очень понравилось, я много заработала.

Итачи будто растерялся, его глаза округлились, и Наама продолжила:

— Конечно, немного жаль, что мое выступление большинство восприняло как нечто провокационное, но если немного переработать движения, форму одежды… Я думаю, люди в твоем мире тоже могли бы наслаждаться такого рода искусством. Представляешь, Джирайя поддержал меня в этой мысли, и у него даже есть планы по реализации!

Нааме было безумно приятно делиться своими мыслями с Итачи. Пока было непонятно, нравится ему идея или нет, но он молчал и лишь иногда моргал, будто не до конца верил.

— В это время подоспели Какаши и Шисуи, так что, со мной действительно, все в порядке, можешь не волноваться. Им тоже понравился танец! Кстати, Шисуи выглядел таким смущенным, — не выдержала и хихикнула Наама.

— Неудивительно. — Итачи прикрыл глаза на пару секунд.

— Мы вернулись в гостиницу и принялись делать зарисовки.

— Вот как… — Он выдохнул почти с облегчением. — Что ж, я рад, что все обошлось, но ты должна понимать — тебе повезло. В моем мире полно тех, кто запросто способен навредить беззащитной девушке. То, что ты сбежала от местной банды, — большая удача. Почему не сожгла печать? Если бы тебя действительно продали, понимаешь, что с тобой могло случиться? Как бы я тебя искал? Почему ты никогда не слушаешь?

Наама обняла колени и уставилась на постель, поверх которой лежала перебинтованная рука Итачи. Она прекрасно помнила, как эта рука сжимала ее шею. Тогда на краткий миг она в самом деле испугалась, уже хотела дать модулятору сигнал, чтобы обезвредить его. Да уж, и как угораздило связаться с человеком, который живет миллионы световых лет от нее? Вот уж поистине пути Вселенной неисповедимы. И чем все закончится? Есть ли смысл в этом? Или она всего лишь песчинка, которую бросает ветром из стороны в сторону?

— Когда я вышла на улицу, вначале все было нормально, — начала объяснять она, — и я думала, что не стоит тревожить тебя понапрасну. А когда опасность стала реальной, не успела и потеряла печать, вот…

— Тревожить понапрасну? — Руки Итачи сжались. — Я, по-твоему, в игрушки играю? Наама, нельзя быть настолько несерьезной!

— Но ведь, если бы я вовремя нашла тот дом, который подсказал хозяин, все было бы в порядке, — возразила она. — Я бы устроилась помогать на кухне, а утром меня бы уже нашли Какаши и Шисуи. Все произошло, потому что я заблудилась.

— Наама! — Итачи повысил голос лишь на один тон, но по спине пробежали мурашки. — Ты понимаешь, что тебе просто очень повезло? Все могло закончиться…

— Знаю, — перебила Наама. — Говорю же, это произошло случайно. И я правда выполняла все, что ты говорил. Я сидела тут, только в коридор вышла один раз, а Кимико приходила ко мне в гости…

— Вероятно, она и украла твои деньги. Никому нельзя доверять!

— Кимико? — Наама мотнула головой. — Быть не может.

— Все, что угодно может быть, — парировал он и протер вспотевший лоб. Видимо, ему было не очень хорошо. Хоть его и подлечили, ему требовался покой. — Я же просил вообще никуда не выходить. Тем более нельзя было сближаться с кем-то.

Наама встала и принесла стакан с водой.

— Все равно не могу поверить, что Кимико к этому причастна… — упрямо возразила она, хотя, как на зло, сейчас вспомнился ее растерянный и почти испуганный вид.

Итачи выпил воду и вернул стакан.

— Что ж, ладно, — выдохнул он. — Хорошо, что ты здесь, живая и почти здоровая. Но я уверился в одной вещи окончательно — тебя нельзя оставлять без присмотра. Твое размытое чувство опасности не дает объективно оценивать обстановку.

Наама насупилась. Ну вот, он опять считает ее идиоткой.

— И в этом нет твоей вины, — голос Итачи неожиданно смягчился, он опустил взгляд, — просто ты из другого мира. Пожалуйста, наберись терпения. У меня уже есть некоторые соображения по поводу того, как мы можем попробовать отправить тебя обратно, но нужно больше информации о нашей реальности.

— Ага. — Наама кивнула и наконец решила сказать то, что хотела, как увидела его в дверном проеме этим утром: — С возвращением!

Он замер, глаза его округлились, а рот приоткрылся. И не дожидаясь, когда он вновь спрячется под своей любимой маской непроницаемой отстранëнности, Наама приблизилась и обняла Итачи — самого близкого человека в этом непонятном мире.

— Д-друзья?.. — прозвучал над ухом его слегка хриплый, низкий голос.

— Да. — Наама улыбнулась. Обнимать его уже стало привычкой… Вероятно, дурной привычкой. Но поделать с собой она ничего не могла. «Просто друзья» — этого достаточно для оправдания, несомненно.

Он глубоко вдохнул, будто набирая воздух в легкие перед погружением на глубину, и обнял в ответ. Прижал так крепко, что стало трудно вдохнуть.

— Больше я не оставлю тебя, Наама, — прошептал он, обдав горячим дыханием кожу на шее.

— Ах… — Она прикусила губу, по телу пробежала дрожь. — Договорились.

Итачи отпустил ее и отстранил, но его взгляд все еще был мягким, расслабленным.

— Мы нашли Джирайю, это уже хорошо. Он отведет нас к старейшине.

— А если этот старейшина ничего толком не расскажет? — Наама с трудом взяла себя в руки.

— Мы будем искать другого, — пожал плечами Итачи.

— А когда все старейшины закончатся? Итачи, если никто ничем не поможет?

Его темные-темный, почти черные глаза выражали беспокойство. Он тоже предполагал такой исход, и Наама знала: они идут вслепую, в этом мире еще никто не делал ничего подобного. Иногда, заряженная энтузиазмом своих компаньонов, она в самом деле начинала верить, что все непременно образуется, но сейчас, столкнувшись с обеспокоенным взглядом Итачи, поняла — выхода нет. Им первым предстоит решить эту задачу, но хватит ли всей жизни?

— Наама, я…

В груди сжался комок нервов. Мама, папа, сестренка, вся ее жизнь останется там, а ей придется выживать здесь. Сможет ли она вписаться в этот мир на самом деле?

— Я обещаю, мы найдем выход. — Итачи улыбнулся, и Наама замерла. Он так редко улыбался… Но ему так шла улыбка.