Руны (гет)

В предрассветные часы, предшествующие дню прибытия, сон не шёл к Эннесиэль. Она осторожно высвободилась из объятий спящего короля и, облачившись в тёмный плащ, покинула каюту.

На палубе было почти пусто. Всё отдыхали, кроме нескольких ар и акву, что продолжали подчинять себе стихию и гнать корабль вперёд, нескольких караульных, чьи клинки сверкали, покачиваясь вместе с кораблем на поясах, и капитана, в чьей каюте всегда горел тусклый свет свечи.

Она взобралась на самую высокую мачту и, устроившись на её вершине, наблюдала, как вдали на ночном небосводе мерцает образ Одинокой горы.

Вероятно, близость горы и бескрайние просторы, хранящие в себе боль и страдания народа, подвергшегося яростному пламени дракона, оказывали на неё своё влияние. В тишине ночи её мысли уносились далеко за пределы корабля, к тем временам, когда дракон впервые обрушил свой гнев на народ. Она вспоминала легенды о доблестных воинах, пытавшихся противостоять чудовищу, и о том, как их мужество и стойкость стали основой для её собственного пути. Она вспоминала свои видения, которые приходили к ней в ночное время, и пыталась понять их значение.

Её сознание вновь окунулось в бездну густого и неподвластого мрака. В ушах раздавались крики, перед глазами мелькали языки пламени, а её бледные руки, испачканные в алой крови, стали слишком осязаемыми, словно она переживала эти ужасные видения наяву.

Эннесиэль содрогнулась, пытаясь отогнать эти навязчивые мысли, но они не оставляли её. Закрыв глаза, она попыталась обрести покой.

— Я не боюсь, я не должна бояться...— зашептала она и с дрожью выдохнула, пустив клубок пара.

Её зоркий взгляд уловил в ночном небе Вега. Он парил высоко, словно одинокий корабль в бескрайних морских просторах. Его присутствие всегда было рядом, и это успокаивало её, словно частица её дома всегда была с ней, куда бы она ни пошла. В тот момент он был занят охотой.

Сердце все еще быстро колотилось.

Медленно, словно боясь нарушить хрупкую тишину, подняла руку. Туман вокруг неё начал уплотняться, принимая форму сцены. В центре этого театрального пространства появились очертания далёких прерий. Она представила, как ветер колышет траву, как солнце скрывается за горизонтом, оставляя за собой оранжево-розовые отблески.

Стая диких лошадей, словно призраки, появилась из ниоткуда. Они мчались по бескрайним просторам, их гривы развевались на ветру, а копыта стучали по земле, создавая ритм, который резонировал с её сердцем. Эннесиэль наблюдала за ними, ощущая, как тревога постепенно отступает. В этом воображаемом мире она нашла убежище, где могла ненадолго забыть о своих страхах и сомнениях. Она отпустила иллюзию и стала наблюдать за мерцающими ночными огоньками.

Ветер нежно ласкал её лицо, наполняя воздух ароматами пресной воды и далёких стран. В этой таинственной атмосфере, паря между рекой и звёздами, Эннесиэль вспомнила их нуарские песни, которые они пели у костров. В её голове всплыли строки сказа, которые особенно запали ей в душу:

— Когда звёзды сойдутся в древний узор, душа восстанет, и мир задрожит от того, — тихо шептала Эннесиэль, пересказывая старинное пророчество эльфов про Темного короля из книг, написанных мар, — Из тени Луны он явится, неведомый и страшный, но путь его будет краток — исчезнет в тени всё так же внезапно. И тайны его останутся в веках, в легендах и сказаньях, в сердцах и в облаках...

Эннесиэль с грустью выдохнула, подтянула колени к груди и обхватила их руками.

Внизу раздались тихие шаги, и Эннесиэль, оторвав взгляд от звёздного неба, опустила голову в ту сторону. В темноте ночи, окутавшей палубу корабля, едва различим был силуэт. Только светлые волосы, словно лунный свет, мягко переливались в свете звёзд, притягивая к себе внимание.

Эннесиэль выпрямилась, её интерес стал разгораться.

Трандуил, с лёгким волнением, озираясь по сторонам, медленно прошёл по палубе. Его движения были плавными, словно он не хотел привлекать лишнего внимания. Остановившись у фальшборта, он смиренно опустил голову в ожидании. Его плечи были слегка напряжены, но в позе не было ни страха, ни тревоги.

Она подозревала, что он искал её. Она знала, что он предчувствует, что она где-то поблизости, хотя и не оборачивается.

Всё, за кем она охотилась, чувствовали её взгляд. Он был острым, как лезвие, и проникал сквозь любую преграду, словно невидимая нить. Каждый, кто ощущал его, описывал это чувство как смесь страха и тревоги, словно кто-то невидимый следил за каждым их шагом, читал мысли и знал все их секреты. Это был взгляд хищника, готового к прыжку, и каждый, кто его ощущал, понимал, что их судьба уже решена.

Интересно, что он испытывал?

Эннесиэль, подобно тени, беззвучно соскользнула с мачты вниз.

Он был задумчив и поглощён созерцанием пейзажа за бортом корабля. Его взгляд был устремлён на ночные дали, едва различимые сквозь туманную дымку, окутывающую реку. Светлые волосы, прежде свободно спадавшие у лица, развеялись на усилившемся ветренном порыве и уложились на спину.

Он выпрямился у борта, пробуждаясь от своих мыслей, осознавая, что происходит за его спиной. Посмотрел через плечо, терпеливо ожидая появления Эннесиэль.

Она подошла к фальшборту и положила на планширь руки.

— Ты рано встала, моя птичка, — с улыбкой произнес Трандуил, замечая, что на небе ещё не забрезжил рассвет.

— Я тебя разбудила? — спросила Эннесиэль с легкой долей сожаления.

— Нет, просто не спится. Хотя просыпаться после тебя тоже не совсем привычно, — ответил он с легкой иронией.

— Мне тоже не уснуть.

Он замолчал. Неуверенно продолжил:

— Снова кошмары... Чувствуешь что-то? — внимательно присмотрелся к ней Трандуил, уловив в её золотых глазах отражение света, что она призвала к себе из окружающей ночи.

— Да...

— Что-то изменилось? — волнительно спросил он, наклоняясь ближе и пытаясь её утешить.

Эннесиэль закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на своих ощущениях. Она чувствовала, как внутри неё пробуждается что-то древнее и могущественное. Это было похоже на тихий шёпот, который становился всё громче и громче.

— Я чувствую... дракона, — наконец прошептала она, открывая глаза и встречая на себе его пристальный взгляд. — Раньше он крепко спал, я не чувствовала его. Но теперь он пробудился.

Трандуил нахмурился, в его глазах читалось желание понять её.

Пальцы королевы крепче сжали верхний деревянный брус фальшборта, словно она стремлилась взглянуть внутрь горы.

— И теперь я чувствую его огонь. Он горячий и живой, как пламя, но не обжигающий... Его вибрации глубокого дыхания... И металлический звон, что разлетается по залу с движениями его хвоста и могучих лап.

Эннесиэль вернулась, но в её глазах не было страха перед тем, что она увидела. Трандуил задумался. Пару минут они молчали. Волны в тишине хлестали по борту корабля.

Она легко ухмыльнулась и король обратил на неё внимание.

— Согласно легендам мар, эфириал раньше восседал на драконе, словно на коне, — с гордостью произнесла она. — И то сплетение могущественных душ навсегда наложило свой отпечуток на короля, в чьих глазах теперь всегда сияла частица его огня.

Трандуил улыбнулся.

— Какая прекрасная сказка.

— Это не сказка! — возмутившись легко толкнула она его своим кулачком.

Трандуил рассмеялся, его глубокий, бархатистый смех разнёсся по реке. Он поймал её кулачок своей ладонью и слегка сжал, глядя в глаза, в которых плясали озорные искорки.

— Ну хорошо, хорошо, — уступил он. — Возможно, в этой истории есть доля правды.

Эннесиэль нахмурилась, но в её взгляде промелькнуло озорство.

— Доля правды? — переспросила она, скрестив руки на груди. — И что же это за доля?

Трандуил задумчиво посмотрел на неё, подбирая слова.

— Возможно, когда-то давно, в далёкие времена, король тёмных эльфов действительно оседлал дракона, — начал он, и его голос стал мягче. — И, возможно, в его глазах действительно сияла частица огня, но это был не огонь дракона. Это был огонь его души, его воли и его страсти. Необъяснимая сила, которая делала его тем, кто он есть.

Эннесиэль внимательно слушала, её взгляд стал более серьёзным.

— Ты думаешь, что огонь его души — это то, что делало его великим? — спросила она, слегка наклонив голову.

Трандуил кивнул, его глаза блестели в свете звёзд.

— Да, — ответил он. — Пламя его души — это то, что делало его великим. Это то, что делало эфириала королём, не только по титулу или силе, но и по духу. Это то, что позволяло ему объединить народ и вести через трудности и испытания, не теряя надежды и веры.

Эннесиэль задумалась над его словами, её губы тронула лёгкая улыбка.

— Интересная теория... — произнесла Эннесиэль, стараясь не выдать своего восторга. Она оперлась на поручень, устремив взгляд вдаль, и попыталась придать себе более скромный вид.

Эльф улыбнулся.

— Однако, глядя на тебя, история о возможности приручить дракона не кажется такой уж невероятной.

— Наверное, это невероятное чувство — летать на таком могущественном существе, — произнесла Эннесиэль с благоговением в голосе. — Возможно, чтобы приручить дракона, нужно просто понять его.

Она замолчала, погрузившись в свои мысли. Её взгляд устремился вдаль, и на мгновение в нём мелькнула тень сомнения.

— Драконы не всегда хотят быть приручёнными, — добавила она, переводя взгляд на собеседника, осознав безвысходность их положения. — Иногда они просто хотят быть свободными...

В его глазах промелькнуло понимание.

— Верно.

Она постаралась улыбнуться, но в улыбке её было что-то тревожное.

— Скоро всё закончится, дорогая, и спокойствие навсегда поселится в твоём сердце, — произнес Трандуил с уверенностью.

— Твоя уверенность бесценна, Трандуил, — ответила она. — Но, боюсь, что это не так. Боюсь, что дракон — это только начало.

— Ты слишком много беспокоишься, — произнес Трандуил, поглаживая по руке.

Она подняла на него своей взгляд, полный сомнения, но в глубине её глаз все же теплилась надежда.

— Орки бесстрашно рыщут по нашим землям. Ты сам говорил, что лес изменился, что тьма надвигается на вас с юга, — произнесла она. — И я чувствую это. Лес заражён и отравлен, и я больше не ощущаю его дыхания. Он увядает. Что-то плохое приближается...

— То, о чём ты думаешь, не имеет реальных оснований, Эннесиэль, — возразил он. — Это всего лишь тени, скользящие по стенам забытого прошлого, едва уловимые и бесплотные, как шёпот ветра. Они не несут в себе света истины, лишь искажают реальность, подобно теням, пляшущим на неровной поверхности... А с проблемой Лихолесья мы скоро справимся сами.

Он мечтательно улыбнулся, погружаясь в свои фантазии.

— Наш лес снова станет зелёным, как прежде, и будет носить имя Эрин Ласгален... Он станет домом для обоих народов, и ты сможешь гулять там без страха, в полной гармонии с окружающим миром, создавая красоту своими чарами.

Он нежно обнял её за плечи, стараясь передать ей своё спокойствие через это прикосновение и нежно поцеловал в лоб.

— Эрин Ласгален...— тихо повторила она, отчасти веря в эту сказку.

В этот момент она почувствовала, как её сердце наполняется теплом и уверенностью. Она знала, что он всегда будет рядом и что вместе они смогут преодолеть любые трудности. И была готова на всё, чтобы идти к этой мечте. Но эти сладкие грёзы были реальны лишь мгновение, как снежинки на ладони, оставили лишь легкое воспоминание.

— Пусть будет так... — с надеждой вздохнула она.