Боги тоже влюбляются (гет)

Зимний вечер был обманчиво тих. Город затих под плотным снежным покровом, который глушил все звуки, оставляя в воздухе только чистую, нетронутую тишину. Но это мнимое спокойствие несло в себе угрозу, и уже очень скоро мне предстояло убедиться в том, насколько обманчивой была эта зимняя безмятежность.

Я находился в своём офисе, и вокруг не было никого, кроме меня; мне нравилась эта тишина, позволяющая сосредоточиться. В образе Райана я с удовольствием погружался в концепцию новой игровой вселенной. Это было моё человеческое развлечение: создавать миры, пусть и виртуальные, и наблюдать, как в них рождается хаос и порядок.

Передо мной на голографическом дисплее разворачивалась карта новой игровой вселенной: хитросплетение городских улиц, древних руин и виртуальной магии.

Мы с Мэнди договорились созвониться, когда они со Стивеном закончат оцифровку проекта. Я знал, что это займёт время. Ирония: я должен был воспринимать Стивена, как соперника, зная о его отношении к Мэнди, но мне начинал нравиться этот мальчишка; он был до смешного предсказуем в своей влюблённости, но одновременно упрям

Его привязанность к Мэнди неизменна, как маленький, но очень упрямый магнит, притягивающий его к одной точке. Но в этой его наивности есть странная, чистая сила. Он не прячется за интригами, не плетет паутины. Он просто есть.Честный. Настоящий. И эта его преданность Мэнди, это трогает.

А его взгляд, когда я появляюсь, чтобы забрать Мэнди после учёбы! О, это целая симфония, которую он даже не подозревает, что исполняет. Досада: Стивен понимает, что он всего лишь фон, а я — центр притяжения. Упрямство: Он верит, что его чистая добродетель может соперничать с моим... очарованием. Как мило.

А с недавнего времени в его взгляде появилась и новая нотка: решимость. Он словно каждый раз говорит мне: "Да, я рядом с Мэнди. Я не собираюсь прятать свои чувства. И если ты её обидишь..." Он практически заявляет права на ту, кого я избрал. Это почти... героически. В той же степени, в какой это бессмысленно.

​Я его почти поощряю. ​Честно, я уже не представляю нашу жизнь без Стивена. И ещё я ловлю в его отношении ко мне настороженность: его беспокоит искренне ли я отношусь к Мэнди не причиню ли ей боль и это так... трогательно. Мило, да. Абсолютно. Это доказывает, что она для него не просто объект, а нечто особенно дорогое, что нужно защищать. Это... благородно.

* * *

Я планировал ехать за Мэнди на машине, как обычно. Ведь вождение доставляет мне истинное удовольствие. Мой красный Porsche Taycan рычит, он слушается, он чувствует дорогу в безумном нью-йоркском трафике. Я не просто вожу, я танцую вместе с этим городом. Красный зверь ныряет в потоке, обходит медлительных, скользит по разметке.

Сердце бьется не от страха, а от азарта. Я вижу движение раньше, чем оно происходит, я чувствую реакцию асфальта. Это игра на грани, постоянное пари с судьбой: успеешь или нет? Всегда успеваю. Это же я.Конечно, я могу одним щелчком пальцев переместиться куда угодно, но для меня это привычно. А здесь, в Нью-Йорке, я вынужден подчиняться правилам инерции, механики, и — о, ирония! — правилам дорожного движения. Но именно в этом и кроется истинный азарт. Поток машин для меня — это не хаос, а сложная, быстро меняющаяся головоломка. Я не смотрю на дорогу; я предвижу её на пять шагов вперёд. Я знаю, когда тот таксист совершит глупый манёвр, и когда эта проклятая желтая линия даст мне шанс.

Каждое нажатие на педаль, каждое движение руля — это разговор. Это не магия, а чистая физика, и в ней есть своя, дикая красота. Я ощущаю себя частью этой мощи, управляя ею на пределе дозволенного — и чуть-чуть за ним. Я словно обманываю не только людей, но и саму реальность, притворяясь обывателем, который получает слишком много удовольствия от скорости. В какой-то момент, когда город сливается в размытые огни, моё сердце начинает биться быстрее. Это не страх. Это чистый, пьянящий выброс адреналина. Чувство, которое может дать только эта хрупкая, но такая увлекательная земная жизнь.

И вот этот идеально спланированный человеческий вечер длился недолго. В один момент я почувствовал не просто беспокойство; это был резкий, металлический удар по моей божественной чувствительности, словно заржавевший клинок, вонзившийся в тонкую ткань реальности. Это было подобно внезапному, пронзительному холоду посреди уютной, нагретой комнаты, но холод этот исходил не извне, а из самого ядра бытия.Моментально исчезли удовольствие от работы, сосредоточенность на человеческих проектах, тонкие нити которых я плел. Мое сознание, часто раздробленное на тысячи бликов по всему мирозданию, мгновенно собралось в единую, напряженную точку. Я не искал угрозу — она сама врезалась в мое восприятие. Я почувствовал острую, жгучую боль в том ментальном пространстве, которое я постоянно держал открытым — в вечно текущем, невидимом потоке, связывающем миры. Я видел опасность не как образ или предчувствие, но как структурный дефект в эфире, как черную, пульсирующую вену, внезапно проступившую на лице мироздания. Она была близко. Слишком близко. И она была нацелена.

Я не увидел Тень явно, но я различил её присутствие: плотный, чёрный туман, который яростно бился о невидимую преграду. Она хотела прорваться, но не могла. Она была рядом, её тёмное намерение ощущалось физически, как ледяной сквозняк, но она была сдержана.

"Кулон Улля,"— мелькнула мысль. Бог Зимы, предупреждал, что его магия сдержит охотника эгрегора лишь временно. Тень должна была преодолеть этот барьер. Но она не просто была сдержана — она злилась и путалась. Было что-то ещё, что-то, кроме кулона, что мешало ей пройти. Нечто, вносившее полный хаос в её идеально выверенный охотничий алгоритм. Что-то, что было невидимо даже для меня, но ощущалось как шум в чистом магическом канале.

Тратить сейчас время на человеческое перемещение было непростительной роскошью. Я тут же активировал свои спспособности; по телу волной прошла холодная, жгучая энергия, сосредоточившись в правой ладони, которую я резко поднял перед собой. Пространство отозвалось на мою волю с тихим, почти неразличимым стоном. Воздух перед моей рукой начал искажаться, плавиться, мерцать, словно амальгама старого зеркала, нагреваемого до предела. Границы реальности поблекли, и передо мной разверзся вихревой портал — чернильно-фиолетовый провал, мерцающий искрами чистой энергии. Я шагнул в эту неестественную пустоту, ощущая на себе лишь мгновенное, дезориентирующее давление, похожее на глубокий подводный толчок.Секунды, быть может, доли секунды, и я уже вынырнул из вихря перед массивными стенами старого университетского здания. Портал позади меня схлопнулся с беззвучным хлопком, не оставив следа.

Не теряя ни мгновения, я резко свернул в полумрак главного коридора, ведущего к компьютерному классу библиотеки. Там я явственно уловил характерный, леденящий душу энергетический след Тени. Он был похож на привкус озона после грозы и ржавое железо — темный, мощный, тяжёлый. Резкий сдвиг в пространстве — всегда немного раздражает. Люди восторженно полагают, что телепортация — это нечто элегантное, но на самом деле, это больше похоже на то, как если бы тебя на полной скорости запихнули в грязный чулок, а затем выплюнули обратно. Однако сейчас это было необходимо.

След. Едва заметный, словно тень от облака на воде. Охотник, мерзкий, энергетический убийца, принадлежащий этому древнему эгрегору. Он был здесь.

Я появился в тихом коридоре, рядом с этими обиталищами для мозгов, которые они называют библиотекой. И, конечно же, я опоздал на миг. Я почувствовал, как след Тени схлопнулся, ускользнул, растворился в полумраке. Черт. Какое разочарование. Я так надеялся на маленькое, бодрящее столкновение, чтобы размять пальцы. Эта мразь, конечно, не хочет встречаться со мной лично, предпочитая атаковать Мэнди.

Я вошел в компьютерный зал. Тихий, мирный гул серверов, ничего подозрительного. Мой взгляд, конечно же, мгновенно нашел ее. Мэнди. С ней всё в порядке Она сидела за своим ноутбуком, склонив голову над экраном, и ее волосы снова были собраны в небрежный пучок. Её улыбка при моем появлении, искренняя, сияющая. Мое сердце сжалось от облегчения. С ней все в порядке. Это все, что имеет значение. На данный момент.

—Райан?! А почему ты не позвонил?— ее голос был тихим, но полным радости, и она поднялась настречу, чтобы обнять меня. Я позволил себе на секунду утонуть в этом ощущении безопасности, коснулся губами её виска. Мой Светлый Альв.

Рядом с ней, напротив, сидел Стивен. Ах, какой же он славный! Я не могу удержаться от тихой, внутренней ухмылки. Его лицо сейчас — идеальное наглядное пособие, как не нужно делать, если не хочешь, чтобы твои эмоции стали понятны всем вокруг. Он сидел абсолютно неподвижно, словно статуя, Взгляд его был полон напряжения, словно он только что обнаружил, что в его кофе положили соль вместо сахара, и сделал это я. Брови сведены. Кажется, он даже перестал дышать, так его раздражало моё появление.

—Звонил, ты не отвечала, — ответил я Мэнди небрежно, чтобы не выдать моё волнение за неё; мой взгляд задержался на Стивене дольше, чем нужно. Я даже слегка приподнял бровь, наслаждаясь тем, как это усилило его дискомфорт. Я чувствовал, как Стивен сжигает меня взглядом, видимо, надеясь, что мое дорогое темно-синее пальто воспламенится от силы его невысказанного осуждения.

И тут, о боги ( получается, я обращаюсь сам к себе ), я почувствовал, как беспокойство в его разуме достигло своего пика. Мэнди проверила телефон. На нём дейсвительно были мои пропущенные звонки, и беззвучный режим, который она, естественно, не ставила.

"Он врет, он не звонил... Я бы услышал...зачем он врет?" Мысли Стивена буквально кричали у него в голове.

Браво, Стивен. Ты почти поймал меня. В том-то и прелесть: ты прав! Я не звонил, не тратил на это время, видя угрозу Тени. Я спешил сюда через пространство и предпочел создать маленькую, изящную иллюзию пропущенных звонков и беззвучного режима. Так намного проще, ведь Мэнди скорее поверит в то, что не заметила, как убрала звук в телефоне, чем в то, что я приехал без предупреждения.

Я чувствовал, как его недоверие — этот маленький, тлеющий уголек — разгорается в настоящий огонь подозрительности. Его сканирующий взгляд — это был комплимент моей игре. Но просто наблюдать — это скучно. Нужно было дать Стивену нечто, что превзошло бы его ожидания. Повод для тревоги? Обязательно! Я направил мысль — легкий, насмешливый шепот, проникающий прямо в его сознание. Мой голос, язвительный и ироничный: "Тебя что-то беспокоит, Стивен?"

Видели бы вы его лицо! Это было зрелище! Весь его мир, основанный на видимости и логике, внезапно пошатнулся. Стивен стоял передо мной — не просто озадаченный человек, а живое воплощение невозможности. Его глаза расширились, он пытался понять, что происходит, не зная, что его мысли уже не принадлежат ему, и это было идеально.

* * *

Глубокая зимняя ночь. В нашей квартире царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь слабым гулом мегаполиса далеко внизу. Свет полной луны заливал комнату серебром, подчеркивая ледяную красоту спящего за окном города.

Я бесшумно ступил в комнату, которую в шутку называл своим Кабинетом Происшествий. Звук затворившейся двери был похож на глухой выдох. Мэнди уже крепко спала в нашей спальне, её дыхание было ровным и тихим, убаюканным тишиной и физической, почти изматывающей, усталостью дня.

Я закрыл глаза, и мир вокруг начал тускнеть, съёживаясь до размеров фитиля свечи. Я не просто искал тишины; я искал Пустоту, ускользая в транс. Мне нужно было понять не просто насколько близка опасность от Тени, но и что именно отвлекло её сегодня от Мэнди, задержало, не дало приблизиться.

Началось втягивание. Пространство вокруг меня стало вязким, словно густой, тёплый мёд, наполненным невидимыми нитями информации. Я ощущал их как гигантское, светящееся паутинное полотно, сотканное из причин и следствий. Я шёл по этим нитям, мой разум превратился в чистый, безупречный радар, настроенный на одну-единственную частоту — холодную, злобную вибрацию опасности. Я чувствовал не просто искажения, а разрывы в самой ткани реальности — холодные, скольские пятна, похожие на прогорклую нефть. Это было чистое, сосредоточенное Ничто, стремящееся заполнить всё.

Поток усилился, на грани болезненности. Видения стали ярче, как будто я смотрел сквозь отполированный до идеала кристалл.И к своему удивлению, в самом эпицентре того хаоса, что спас Мэнди, я увидел Стивена — его ауру, слишком открытую, слишком доверчивую и, что самое поразительное, слишком горячую. И что-то тёмное, похожее на маслянистую сажу, на мертвый пепел, стремительно стягивалось к нему, обвиваясь вокруг его ярко-красного, пульсирующего энергетического поля.

Кажется, я понял всё. Тень — Охотник Эгрегора, исполнитель, заточенный на максимальную эффективность. Её сила в фокусировке и предсказуемости. Она действует там, где жертва максимально изолирована (эмоционально) или где хаос посторонних можно использовать как анонимный отвлекающий фактор, например, как тогда, на перекрёстке, когда такси чуть не сбило Мэнди. А Стивен неожданный энергетический щит: Тень не учла энергетическую резолюцию связи Мэнди со Стивеном. Да и сами смертные мало знают о реальной силе их собственных вибраций. Это не магия, а энергия Первоначала. Чистая, интенсивная, нерасчетливая любовь. Его эмоции, пусть и безответные, создают поле, которое для Тени, привыкшей к древним, структурированным энергиям, стало полной неожиданностью. Оно действует как вязкая среда, как помеха на идеальной частоте охотника. Тень могла бы пробиться, уничтожив Стивена, но на это ей потребовалось бы драгоценное время и перенастройка программы.

Я усмехнулся: "Вот она, ирония. Великие маги бьются над артефактами, а простой парень, влюбленный беззаветно, возводит барьер мощнее, чем десятки заклинаний ".

А потом появился я. Я просто добил эффект, внеся свой, гораздо более мощный, неконтролируемый Хаос, окончательно сбив Тени прицел.Но Тень не просто где-то рядом; она злится. Она целенаправленно будет искать Стивена, потому что этот наивный человек, сам того не зная, стал преградой, энергетическим пятном между ней и Мэнди. Она хочет устранить помеху, чтобы восстановить свой идеальный, чистый алгоритм.

Я резко открыл глаза — внутри своего сознания, осознав масштаб и направленность угрозы. Время на размышления закончилось.

Стивен, конечно, очень забавен в своей юношеской ревности, но я не мог допустить, чтобы он пострадал. Как бы иронично я не относился к нему, я не мог не признать его чистоты и преданности Мэнди. Это было почти... достойно уважения.

"Ну вот, надо же," — прошептал я в тишине комнаты, мои губы изогнула тонкая, знакомая усмешка. "Снова я становлюсь спасителем. Вечно мне достается работа по защите тех, кто по всем канонам должен вызывать у меня раздражение."

Я сосредоточил всю свою волю. Энергия Потока, которую я использовал теперь потекла по другому руслу — для созидания, структурирования Хаоса в Щит. Я вплел в структуру его поля руны защиты, как краеугольные камни, множители прочности. Они не светились ослепительно, но пульсировали глубоким, матовым золотом, интегрируясь в саму суть щита. Это была не просто стена, это был смещённый в пространстве фрагмент стабильности, невидимый глазу, но вибрирующий от сдерживаемой силы под кончиками моих пальцев.

Напряжение в висках ослабло, уступив место холодному, трезвому удовлетворению. Опасность всё ещё висела в воздухе, но Стивен теперь был надёжно укрыт, вне досягаемости для нападения.

Я медленно, словно выныривая из густой воды, вернулся в своё тело, ощущая привычную тяжесть плоти после астрального полёта. Моя магия была чиста, защита установлена, но чувствовалось лёгкое истощение — плетение таких многослойных барьеров требовало концентрации и силы. Нужно было как можно скорее разобраться с источником опасности, а для этого необходимо полностью расшифровать заклинание.

Мэнди до сих пор ничего не знала. Она думала, что имеет дело с какой-то древней лингвистической головоломкой, с обычными фразами на мёртвом языке, который она так упорно пыталась расшифровать. Она не подозревала, что эти слова — не просто историческое наследие, а приговор, написанный языком, который сам по себе является магией.

Это должно положить конец всему: и Тени, и эгрегору, который её послал, и самой этой мерзкой, липкой опасности, преследующей мою Мэнди. Она думает, что ищет синонимы, а на самом деле ищет детонатор.

Нужно помочь ей в работе над последней строкой, над последним, самым сложным сегментом, который сопротивлялся всем её логическим схемам. Я уже видел, где находится загвоздка — похоже, это был не язык, а звук. Древний, вибрационный резонанс, который не поддавался обычной грамматике.

Возможно, моя магия, моё древнее происхождение, одновременная связь с языком первобытного холода и огня могут пригодиться? Вот где мы сможем сыграть. Мой разум, изощренный в обмане, и моя интуиция, заточенная тысячелетиями, должны были обеспечить тот недостающий "щелчок". Мы закончим эту расшифровку. Мы активируем этот "приговор". И когда Тень вернется, чтобы добить свою цель, её встретит не барьер, а полное, абсолютное аннигирование того, что её послало.

Я медленно прошёл обратно к спальне, стараясь не нарушить тишину. Открыл дверь, замер. Мэнди, освещенная бледным светом луны, спала, свернувшись калачиком, совершенно беззащитная и совершенно не подозревающая, что наивная любовь Стивена и моё яростное покровительство сегодня, возможно, спасли жизнь трём существам: ей, Стивену и, возможно, даже мне самому, потому что без моего Альва мне не за что было бы держаться.

Я лёг рядом, притянув её к себе, вдыхая запах её волос.

—Спи, милая, — прошептал я.

— Завтра мы попробуем разобраться с этим. И тогда всё, что будет между тобой и миром, это только я. Никаких теней. Только мы.