Чужой муж, чужая жена (гет)

— Драко, давно хотела спросить... — произнесла я нерешительно и, дождавшись едва заметного кивка, заставила себя сосредоточиться, собственно, на вопросе, а не на чутких мужских пальцах, перебирающих мои волосы. — Ты уверен, что поступаешь правильно?

— О чем ты? — поинтересовался Драко после непродолжительной паузы, но мне почему-то показалось, что вопрос его не удивил. По крайней мере, не настолько, чтобы в его голосе прозвучал хотя бы намек на любопытство... Запретив себе думать о неминуемой расплате за дерзость, я сделала глубокий вдох. Скажу — а там уж будь что будет.

— Ты ведь прекрасно знаешь, что своими поступками причиняешь ей боль, — выдохнула я — и в тот же миг почувствовала, как напряглись обнимающие меня руки.

Кажется, не совсем то, что ты ожидал услышать?

Молчание затягивалось, и я решила, что Драко либо вовсе проигнорирует мое идиотское высказывание, либо отделается какой-нибудь малоприятной репликой в духе прежнего Малфоя... С вариантами я ошиблась, потому что он улыбнулся — чуть иронично, но без капли злости или раздражения.

— Хочешь, расскажу, как все прошло в Хогвартсе? — предложил он, непринужденно меняя тему разговора. — Дети, невзирая на мой строжайший запрет, уже планируют свой следующий побег, а МакГонагалл просила передать тебе привет. Думаю, она будет рада, если ты отвлечешься от работы и навестишь ее... скажем, в среду? Я мог бы тебя сопровождать.

Сама не знаю почему, но Драко — вернее, его шутливо-легкомысленный тон, — рассердил меня до крайности. Высвободившись из его уютных объятий, я отодвинулась на самый краешек дивана и резко ответила:

— Я навещаю Минерву чаще, чем ты думаешь, и в твоем сопровождении куда-либо не нуждаюсь!.. Малфой, твои уловки просто смешны. Я все равно от тебя не отстану, так что выслушай меня, пожалуйста.

Чуть слышно вздохнув, он с видимым удовольствием потянулся, разминая затекшие мышцы, и пробормотал:

— Полагаю, ты не оставила мне выбора... Что ж, дорогая, я весь внимание.

— Тебе не приходило в голову, что Астория и Блейз ведут себя скорее как деловые партнеры, а не влюбленные? — выпалила я, стараясь не замечать, что мое предположение не произвело на Драко ожидаемого эффекта... Вряд ли слегка изогнувшуюся бровь можно трактовать как высшую степень изумления, но, тем не менее, я решила продолжить. — Конечно, это только гипотеза, но что если твоей жене захотелось оживить ваш скучный брак, и она попросила Блейза сыграть роль ее любовника — точно так же, как ты уговорил меня? По крайней мере, это объясняет, почему Забини заявился ко мне с угрозами. Он злится, потому что думает, что своим вмешательством я препятствую вашему с Асторией примирению.

Не удостоив меня ответом, Драко откинулся на спинку дивана, и какое-то время наблюдал за дремлющим у его ног щенком, а моя уверенность в собственной правоте таяла с каждым мгновением его молчания.

— Возможно, ты и права, Гермиона, но лишь отчасти, — заговорил он, кажется, вечность спустя. — Блейз, как это ни странно, на самом деле любит Асторию. Это подтвердил мой отец, и у меня нет причин ему не верить. Что касается моей жены... Я заинтересованная сторона, поэтому не могу судить, влюблена она в Блейза или нет. Неделю или две назад я бы ответил, что она не способна на это чувство в принципе, сейчас же... — его губы тронула усмешка, — сейчас я уже ни в чем не уверен.

Гермиона, скажи это!

— Ты должен еще раз поговорить с ней. Мне кажется, в какой-то мере я понимаю, что сейчас творится у нее в душе, и мне действительно жаль ее! Драко, если ты объяснишь ей, что произошла ошибка, попросишь у нее прощения и скажешь, что любишь...

Даже не успев высказать мысль до конца, я поняла, что сделала это зря.

— То, что ты советуешь, для меня неприемлемо, — ответил он тоном, в котором легко угадывался охвативший его гнев. — Я не собираюсь ползать перед своей женой на коленях, вымаливая прощение неизвестно за что. И уж тем более не собираюсь признаваться ей в любви!

Видимо, для того, чтобы успокоиться, Драко встал и прошелся по комнате, затем остановился у окна. Когда он повернулся в мою сторону, лицо его было бледным как мел.

— Гермиона, должен сказать, это не совсем удачная тема для разговора, и мне бы не хотелось ее продолжать, однако я обязан кое-что тебе объяснить, чтобы ты не считала Асторию несчастной жертвой моего эгоизма. Да, перед свадьбой я не испытывал к ней чувства, воспетого поэтами, но моя жена выходила за меня с открытыми глазами... Нам с пеленок внушали, что в высшем обществе браки заключаются по принципу наибольшей выгоды для обоих семейств, а любовь при этом — скорее исключение, чем правило.

Судя по голосу, Драко едва владел собой. Он говорил так быстро и так тихо, что слов было практически не разобрать, а в интонациях я уловила отзвук чего-то такого, что заставило меня нащупать в кармане волшебную палочку. Нет, конечно же, у меня и в мыслях не было, что Драко, даже разозлившись, способен броситься на меня или причинить вред, особенно после всего, что он для меня сделал. Просто так было... спокойней.

— Я не горел желанием обзаводиться семьей, но родители долго убеждали меня, что мы с Асторией идеально подходим друг другу, — и после знакомства с будущей женой я не мог не признать, что они были правы. Мы понимали друг друга с полувзгляда, у нас были схожие вкусы в музыке и живописи, мы предпочитали одних и тех же писателей... После свадьбы мы стали очень близки, и я надеялся, что рождение долгожданного сына сблизит нас еще больше...

То, как Драко описывал их с Асторией семейную идиллию, потрясло меня намного сильнее, чем я могла себе представить. Я хотела прекратить эту пытку, любой ценой заставить его замолчать, но язык словно примерз к нёбу, — и я продолжала слушать, затаив дыхание.

— Когда я впервые взял на руки требовательно орущий комочек и прижал к себе, то подумал, что горы готов свернуть, лишь бы мой сын ни в чем не нуждался. Думаю, я не первый родитель, которого у колыбели наследника посетили подобные мысли... — Драко улыбнулся, но не мне, а своим воспоминаниям. — Вскоре после рождения Скорпиуса дела моей фирмы наконец-то пошли в гору, что позволило мне сделать несколько удачных капиталовложений. Я работал по восемнадцать часов в сутки, брался за самые безнадежные случаи, от которых отказывались другие адвокаты, но не ради славы или удовлетворения личных амбиций, а ради будущего своего сына. Астория этого не понимала и обижалась, что я редко бывал дома, что, впрочем, не мешало ей тратить заработанные мною деньги на тряпки и драгоценности.

Клянусь, я не могла поступить иначе! Повинуясь какому-то безотчетному внутреннему импульсу, я подошла к Драко и тронула его за рукав. Словно пробудившись от забытья, он вздрогнул и поднял на меня полный горечи взгляд... Видеть его таким было почти невыносимо.

— Знаю, для тебя это прозвучит дико, — пробормотал он, обхватив мое лицо ладонями, отчего сердце забилось частыми, тревожными толчками. — Я не смог полюбить Асторию именно потому, что мы с ней слишком похожи... И все же она не стоит твоего сочувствия, Гермиона, ведь у нее было то, что я мог ей дать и чем она в конце концов пренебрегла — мои уважение и преданность. Я не думаю, что эти чувства так уж сильно отличаются от любви.

Драко отпустил меня и отвернулся к окну, за которым уже сгустились вечерние сумерки.

— Не стоило... — от волнения я не могла подобрать нужных слов, а голос дрожал от едва сдерживаемых слез. — Мне так жаль. То, что ты рассказал...

— Забудь об этом. Это я не должен был. — Все еще мертвенно-бледный, Драко нашел в себе силы заговорить как ни в чем не бывало и кивнул на часы. — Тебе не кажется, что нам пора? Предлагаю отправиться по каминной сети, потому что, боюсь, аппарировать я не в состоянии.

От мысли, что через минуту мы встретимся с Гарри, который обычно видит меня насквозь, у меня засосало под ложечкой, и я торопливо ответила:

— Давай пройдемся пешком, если ты не против. Тут недалеко...

Он не возражал.

По дороге мы практически не разговаривали. Я корила себя за то, что не прикусила вовремя язык и, сама того не сознавая, влезла ему в душу с деликатностью слона в посудной лавке, а Драко... Мне кажется, я никогда не смогу его понять. Он явно на меня сердился — и все же проявил заботу: взял забытый мною пакет с гостинцами, придержал дверь и молча предложил руку, от которой я не посмела отказаться. Заговорил он со мной лишь однажды: когда мы проходили мимо цветочного магазинчика, он поинтересовался, какие миссис Поттер предпочитает цветы.

Дверь нам открыла Джинни. Безупречно причесанная, в легком кружевном переднике поверх нарядного платья, она выглядела как образцовая домохозяйка с обложки ее любимого журнала “Волшебный Очаг”*. Вежливо поздоровавшись, Драко вручил ей букет великолепных тигровых лилий.

— Гермиона, похоже, что вы не слишком торопитесь! — упрекнула Джинни таким тоном, словно наше десятиминутное опоздание стало для нее личным оскорблением, — и это притом, что сама она опаздывает куда чаще. — Близнецам давно пора в постель, но они не желают ложиться, пока не увидят каких-то там птичек, а Гарри мечется по гостиной, ежесекундно сверяясь с часами. Еще немного — и он бы отправился на поиски во главе отряда авроров... Что вас так задержало?

— Боюсь, это моя вина, миссис Поттер, — произнес Драко, опередив меня на какую-то долю секунды. Его голос был полон искреннего раскаяния, способного обмануть кого угодно. — Я хотел немного прогуляться, и Гермиона была настолько добра, что...

— “ Боюсь, это моя вина, миссис Поттер”, — передразнила Джинни насмешливо. — Малфой, тебе нет нужды притворяться, ведь мы знакомы — дай подумать? — лет двадцать пять, не меньше, и ты, как выяснилось, уже лет десять дружишь с моим мужем. Гарри убежден, что “Хорек” и “мелкая Уизли” должны остаться в прошлом, поэтому предлагаю отбросить формальности... — подкрепляя сказанное, она протянула ошарашенному Малфою ладонь. — Ты согласен, Драко?

Впрочем, Джинни поразилась не меньше, когда Драко, вместо того, чтобы просто пожать ей руку, наклонился и поцеловал кончики ее пальцев.

— Конечно, Джинни, — усмехнулся он, явно наслаждаясь ее реакцией. — Твое великодушие не знает границ.

— Иногда сама себе удивляюсь, — ответила Джинни с иронией и пригласила нас войти. — Гермиона, милая, проводи Драко в гостиную, а потом помоги мне, пожалуйста, накрыть на стол.

Чувствую, вечер будет долгим... Я могла бы присягнуть, что стол давным-давно сервирован, а эта полуофициальная просьба — не более чем предлог, чтобы остаться со мной наедине и начать расспросы о Роне, и одному только Мерлину известно, как мне не хочется расстраивать Джинни своим рассказом...

Заглянув на минутку в гостиную, чтобы поздороваться с Гарри, и оставив там Драко развлекать раскапризничавшихся близнецов, я направилась в столовую, где Джинни придирчиво инспектировала сервировку стола.

— Будь добра, посмотри, чего еще недостает, — сказала она, передав мне стопку накрахмаленных салфеток, и прибавила: — Малфой так изменился, что я едва его узнала. Ему к лицу короткая стрижка, ты не находишь?

Оставив реплику без ответа, я оглядела накрытый стол и убедилась, что салфетки не нужны, а вот бокалов для воды явно не хватает.

— Где у тебя бокалы?

Неопределенно махнув рукой в сторону кухни, Джинни прислушалась к затеянной в соседней комнате возне. То и дело оттуда доносились заливистый детский смех и одобрительные комментарии Гарри: судя по всему, Драко снова устроил наглядную демонстрацию своих педагогических талантов...

Да уж, Малфой изменился, и речь идет не о его стрижке или манере одеваться.

— Джинни, салфеток более чем достаточно. Нужны бокалы для воды, — напомнила я.

— Сейчас принесу, — отозвалась Джинни, но вместо того, чтобы выполнить обещание, бросила на меня испытующий взгляд. — Знаешь, когда Гарри сегодня утром сказал, что собирается пригласить тебя и Малфоя на ужин, я рассмеялась и похвалила его за отличную шутку, на что он ответил, что не шутит, и попросил приготовить “что-нибудь вкусненькое”... Я уже не говорю об этих колдографиях в сегодняшнем “Пророке” и грандиозной новости, что мой муж, которого я знаю с десятилетнего возраста, на протяжении многих лет скрывал от меня дружбу со своим злейшим школьным недругом... Дорогая, что происходит? Зачем ты делаешь вид, что встречаешься с Малфоем? Гарри пытался мне объяснить, но я так ничего и не поняла.

— Присядь, — ответила я мягко. — Это долгая история...

Джинни опустилась на стул, а я, устроившись рядом, рассказала ей обо всем: о Роне и той боли, которую испытала, увидев его рядом с красивой молодой девушкой, о своем глупом решении отомстить ему, о разговоре с Гарри... О случайной встрече с Драко, которой, по правде говоря, я совершенно не помнила, и даже о том, что на следующее утро я проснулась в его постели... Последнее мое признание повергло Джинни в шок, хотя до этого момента она каким-то образом ухитрялась сдерживать эмоции.

— Гермиона! — воскликнула она, крепко схватив меня за руку. — Боже милостивый, скажи мне, что вы не...

— Ну что ты, Джинни! Между нами ничего не было, — заверила я вполне искренне, ведь те два или три поцелуя, которыми мы обменялись, на самом деле ничего не значат...

На самом деле?

Моей сделке с Драко Малфоем Джинни отчего-то не удивилась и лишь презрительно фыркнула:

— Я так и знала, что Малфой способен вести себя по-человечески только в том случае, если ему это выгодно... Руку дам на отсечение, что он запросто мог пожертвовать эти деньги, не впутывая тебя в свои семейные дрязги.

Мечтая поскорее покончить с неприятным для меня разговором, я не стала спорить и, особо не вдаваясь в подробности, описала дальнейшее развитие событий, опустив тот момент, что сегодня утром, после вчерашней попойки с Гарри, Драко оказался в моей спальне... Как и следовало ожидать, поступок Блейза вызвал у нее смех, а письмо Рона — безмерное удивление.

— Ни за что не поверю, что мой брат способен на подобную глупость, — заявила Джинни, когда я закончила свой рассказ. — Гермиона, он любит тебя и детей больше жизни, и не раз доказывал это своими поступками! Ты точно видела Рона, а не кого-нибудь еще? Может, ты обозналась?

— Джинни, я раз десять задала себе этот вопрос... Я уверена, что в Косом переулке видела Рона. Нас разделяло ярдов двадцать, не больше, но он был настолько увлечен сидящей напротив него девушкой, что по сторонам не смотрел.

— Оборотное зелье? — предположила она с надеждой.

— Зачем кому-то изображать из себя Рона? — искренне удивилась я, и Джинни посмотрела на меня как на идиотку.

— Чтобы подставить, неужели непонятно?! Кто-то проник в раздевалку на тренировочной базе, раздобыл волосы Рона, затем выпил зелье...

— Неделю назад заказал портал, — подхватила я, — и отправился в Швейцарию в компании белокурой красотки, чтобы написать оттуда письмо нашим детям. А Рон тем временем сидит в каком-нибудь подвале и ждет, когда же его вызволит Гарри Поттер...

Джинни нахмурилась.

— Зачем ты так? — тихо спросила она. — Рон мой брат, и я знаю, что он кто угодно, только не подлец. Скорее всего, он стал жертвой обстоятельств, но ты, как мне кажется, уже признала его виновным и вынесла приговор... Гермиона, пообещай мне, что выслушаешь его до того как примешь решение относительно вашего будущего. Прошу тебя, сделай это хотя бы ради детей... Обещаешь?

Вечная насмешница и оптимистка, Джинни выглядела настолько подавленной, что я обняла ее и ответила согласием...

Нетерпеливый голос Гарри вернул нас к действительности.

— Девчонки, совесть у вас есть?! — воскликнул он, заглядывая в приоткрытую дверь. На руках Гарри держал задремавшего Фреда, который даже во сне не пожелал расстаться с большим надкусанным яблоком. — Не знаю как вы, а мы на грани голодного обморока. Утка пахнет просто умопомрачительно.

— Господи, мы с Гермионой совсем заболтались! — всполошилась Джинни. — Прости, дорогой, через пять минут садимся за стол... Малышка до сих пор капризничает?

По ухмылке, появившейся у Гарри на лице, я поняла, что сейчас он скажет нечто необыкновенное.

— Кстати о птичках... После того как Драко показал свой знаменитый фокус и рассказал сказку, Джорджи уснула у него на руках. Никогда бы не подумал, что он настолько хорошо ладит с детьми. У него талант, честное слово!

Выслушав восторженные излияния Гарри, Джинни недоверчиво хмыкнула, но все же оставила мнение при себе, и попросила, чтобы они с Драко отнесли малышей наверх.

Вечер, вопреки моим опасениям, прошел замечательно. Гарри из кожи вон лез, стараясь, чтобы нам было комфортно, и любой другой на месте Малфоя от переизбытка внимания чувствовал бы себя не в своей тарелке, но Драко, похоже, эта ситуация забавляла. Он довольно подробно отвечал на вопросы Джинни о работе, припоминал смешные случаи из своей практики, при этом виртуозно уклоняясь от расспросов о семье... Даже Джинни, которая относится к бывшим слизеринцам довольно предвзято, под конец ужина оттаяла, когда Драко, проявивший неподдельный интерес к проделкам Фреда и Джордж, пообещал посодействовать в поисках компетентной няни, способной справиться с неугомонными малышами. К тому времени, когда мы перешли в гостиную пить кофе, она поделилась со мной мыслью, что “ Малфой изменился не только внешне”...

— ...Ты все еще надеешься, что примирение с женой не за горами?

Поскольку Джинни поднялась на второй этаж, чтобы покормить близнецов, я решила помочь ей убрать со стола. Занятая мытьем посуды, за разговором оставшихся в гостиной мужчин я не следила, но странный вопрос Гарри меня насторожил, и я поневоле прислушалась... Прозвучавший ответ показался мне еще более странным.

— Тяжело сказать.

— Вряд ли ты нуждаешься в моем совете, но почему бы вам не поговорить начистоту?

Драко шумно вдохнул.

— Вы с Гермионой теперь заодно? — съязвил он. — Сегодня она убеждала меня помириться с Асторией практически теми же словами.

— Мы не сговаривались, — ответил Гарри, — а сказал я это потому, что, как по мне, нет ничего хуже неопределенности. Это как топор, который висит у тебя над головой на тоненькой шелковой ниточке — никогда точно не знаешь, в какой момент он упадет... Помнишь шестой курс?

Даже мне этот вопрос показался в высшей степени бестактным... Неудивительно, что Драко промолчал, а уже в следующее мгновение Гарри заговорил о квиддиче, и до самого возвращения Джинни они обсуждали достоинства и недостатки нового тренера “Чеширских Йети”**...

— Все прошло не так уж плохо, верно? — спросил у меня Драко, когда мы наконец распрощались с гостеприимными хозяевами и вышли на улицу. С того самого момента, как мы сели за стол, он обратился непосредственно ко мне впервые, из чего я сделала вывод, что он больше не сердится, и не смогла удержаться от шпильки.

— О да, раз мне не пришлось за тебя краснеть, то могу сказать: вечер определенно удался, — произнесла я преувеличено-серьезно. Драко в ответ рассмеялся, и это дало мне повод заподозрить, что, пока я возилась с посудой, мужчины не ограничились одним только кофе...

Обратная дорога показалась мне на удивление короткой, несмотря на то, что мы не слишком торопились, наслаждаясь ночной прогулкой под пыльными городскими звездами. Остановившись у порога, я думала, что Драко попрощается первым, но он почему-то медлил, и у меня неожиданно вырвалось:

— Зайдешь?

Не спуская с меня глаз, Драко кивнул. От его пристального взгляда мне стало не по себе, и, едва мы вошли в дом, я вытащила волшебную палочку, чтобы зажечь свет, но он не позволил этого сделать, прикрыв мне рот ладонью.

— Я должен тебе кое-что сказать, — шепнула тьма голосом Драко Малфоя.

— Драко, что ты...

Его руки легли мне на талию.

— Я уже говорил, что в этом платье ты выглядишь изумительно?

От его близости кружилась голова, а прикосновения жгли, словно каленое железо... Дав себе клятву, что он будет последним человеком, который об этом узнает, я храбро ответила:

— Только в этом?.. — и буквально почувствовала его улыбку.

— Ты меня провоцируешь.

— Даже не...

Его пальцы нащупали первую пуговку.

— Н-нет, не на...

Все мои дальнейшие возражения утонули в поцелуе.

* — волшебный аналог наших журналов “Добрые Советы” и “Домашний Очаг”

** — квиддичная команда, за которую болеет Гарри Поттер:)