Wish You Were Here (джен)

Вокруг стоял сероватый, пасмурный туман. Казалось, будто это всё — одно большое облако. Слабый свет пробивался сверху-сзади. Дул лёгкий ветерок, доносивший откуда-то резковатый цветочный запах.

Мимо пролетали видения. Лей-Со, уже совсем взрослая, сидела перед яркой клумбой и выкладывала её блестящими камушками. Кей-Ди стоял на плоской крыше и курил, глядя на море. Мальчишка Кей-Рен бежал по полю, а за ним вился на верёвке воздушный змей.

Изредка, когда свет исчезал и в облаке становилось темно, слышался голос. Смутно знакомый и очень далёкий. Он называл какие-то цифры, всегда по две, и пропадал до нового исчезновения света.

Но вот туман рассеялся, и перед Мон-Со предстал карантинный отсек. Серая палата, одна свободная кровать, холодные датчики и банка белых лилий на подоконнике.

Было тихо и спокойно. На правой руке чувствовался гипс. Перед правым глазом всё плыло как под водой. Голове было неудобно — казалось, под подушкой лежит какой-то небольшой твёрдый предмет.

Мон-Со поднял левую руку и с трудом выковырял его оттуда. Поднёс к лицу и вгляделся, прикрыв правый глаз.

Кулон. Янтарный щит на тонкой медной цепочке. Внутри янтаря — крошечная еловая веточка, а на обратной стороне щита — аббревиатура ХЗ, нарушающая строгость украшения. В духе штурмана, чего уж там!

Вот только что кулон делает здесь, если Кау-Рук раньше никогда с ним не расставался?

Мон-Со отложил украшение на угол койки и уставился в потолок.

Прошло минуты три. Дверь приоткрылась, и в отсек прокралась Гелли с двумя швабрами в руках. Она затолкала их под койку Мон-Со, поправила сбившееся одеяло и бесшумно ушла.

Вскоре в отсеке появился Сор-Ан. Он опирался о костыль и в свободной руке держал ещё одну швабру. Лейтенант осторожно уложил её на пол и запнул к двум другим.

— Что происходит? — прохрипел Мон-Со.

— Вы очнулись, мой полковник? — обрадовался Сор-Ан и ответил: — Спасаю инвентарь от жестокого обращения. — Он закусил губу и виновато проговорил: — Извините, что подставил вас, мой полковник.

— Забудьте, лейтенант. На фоне наших потерь мои раны — пустяк.

— Потерь? — удивился Сор-Ан. — А, так вы не знаете! Мой полковник, у нас всего двое погибших и двое пропавших без вести. Остальные здесь.

— Правда?

— Правда, мой полковник. Вы лежите, я сейчас полковника Лон-Гора позову! — Сор-Ан умчался, подталкивая себя костылём.

Когда Лон-Гор открыл дверь, в коридоре послышались голоса. Врач повернулся к ним, придерживая дверь, и недовольно зашипел:

— Кыш в палату! Если кто-то хочет навестить командира, пусть придумает уважительную причину.

— А Сор-Ана вы пустили! — возмутился кто-то.

— Во-первых, лейтенант Сор-Ан, в отличие от вас, понимает, что тяжелораненому нужен покой. Во-вторых, у него была причина — он швабру прятал.

— А техника вы к нему безо всяких причин пустите! — продолжали возмущаться лётчики.

— Техник — это первый напарник и товарищ любого лётчика, — сказал Сор-Ан. — Он нужен. А мы — нет.

— Слушайте умного человека, — наставительно произнёс Лон-Гор и закрыл наконец дверь.

— Что у нас за бардак? — спросил Мон-Со.

— Я лучше по порядку расскажу. Ты как себя чувствуешь?

— Нормально. Только перед правым глазом всё расплывается.

Ничего не болело — странно, если учесть то, что Мон-Со помнил о своих травмах. Он должен был сейчас от боли загибаться. Сколько времени прошло, интересно?

— Гипс можно снимать через неделю, — сообщил Лон-Гор и, наставив сканер на правый глаз, приказал: — Смотри на красную точку.

Мон-Со честно попытался найти на неясном белом силуэте нечто красное. Так, вот дуло сканера (или как называется эта штука, похожая на дуло пистолета?). Ага, вот и что-то красное. Не точка — какой-то круг, изъеденный дырами. Словно покрытая кратерами красноватая луна. Всё это Мон-Со и изложил Лон-Гору.

— Минус четырнадцать в диоптриях, — констатировал врач. — Плюс нарушение аккомодации. Я бы даже сказал, её отсутствие.

Комэск обречённо закрыл глаза. С таким диагнозом небо для него закрыто раз и навсегда. Минус четырнадцать… Лётчиков уже с минус двумя списывают!

— Рассказать про наш бардак? — напомнил Лон-Гор.

— Давай, — пробормотал Мон-Со без особого интереса.

Впрочем, рассказ Лон-Гора стоил прослушивания.

Пятого тарио вернулись четыре вертолёта во главе с Кау-Руком, потом ещё четыре, потом — десять. Сор-Ан сообщил, что вертолёт Мон-Со загорелся, и весь лагерь имел возможность наблюдать эпический прыжок в небо. Вертолёт разбился о башню, комэска поймал рептилёнок Лио-Лай. Ночью кто-то пригнал два вертолёта.

Шестого тарио, рано утром, железный гигант принёс в лагерь ящик с менвитами, которым беллиорцы оказали необходимую помощь.

По итоговым подсчётам, получилось сорок раненых, двое погибших и двое пропавших. Погибли пехотинцы, пропали капитан авиации Лем-Ро и капитан пехоты Вел-Зор.

Седьмого тарио было тихо, а вот восьмого…

Риэм так и не вышел из комы, а значит, его надо было утилизировать. Лио-Лай это не понравилось. К тому же Эн-Рал настолько её разозлила, что девушка превратилась в ведьму.

Лон-Гор, видимо, сам не понимал, как это случилось и просто пересказывал произошедшее.

Новоявленная ведьма украла своих арзаков и эффектно улетела в неведомые дали, оставив после себя заявление об уходе.

Когда Лон-Гор зачитал его, Мон-Со подумал, что фраза про швабры — всего лишь фигура речи. Но буквально полчаса назад Гелли и Сор-Ан прятали их под его койкой!

— Что она с ними делает?

— Пока просто собирает, — сказал Лон-Гор. — Дурдом! Прятать швабры от интенданта! В реанимации! Мы — серьёзная экспедиция, а не детский сад!

* * *

Дракончик наматывал круги по поляне и сердито фыркал всякий раз, когда кто-то пробовал отойти хоть на шаг.

Интересно, что на сей раз взбрело в голову госпоже?

Лейн оглядел остальных. Айни листал свой блокнот, куда зарисовывал всё пушистое, что попадалось ему на глаза; Белис грыз карандаш, Илур гладил дракончика по тёплому носу.

Риси быстро стал всеобщим любимцем в лаборатории. Арзаки, когда никто не видел, тискали его, менвиты тайком от Лио-Лай приносили вкусности из столовой. Поэтому никто ничего не заподозрил, когда Риси весело напрыгнул на Илура и потащил его за собой в чащу.

Спустя несколько минут он проделал тот же трюк с Айни, Лейном и Белисом, а затем бережно принёс в лапках Риэма. Ну да, это не высоченный Мон-Со — можно и полетать чуть-чуть.

Найти дорогу в лагерь арзаки не смогли. Все четверо после гипноза соображали медленно и даже не подумали, что надо запоминать кусты, по которым их волок Риси.

Да, после обещания и того, что случилось с Риэмом, гипноз госпожи сводился к «Смотри мне в глаза и повинуйся», но это всё ещё был гипноз.

— Как думаете, что она затеяла? — заговорил Айни, отложив блокнот. — Может быть, это всё Риси, и нам следует ещё раз попробовать найти путь в лагерь?

— Смотрите! — воскликнул Илур, подняв голову.

Между деревьями к ним неспешно планировала госпожа Лио-Лай верхом на метле. Длинное платье, шляпа, серьги… Она что, с ума сошла?

— Простите, что так внезапно, ребята. — На лице менвитки появилось искренне виноватое выражение. — Риэма сегодня должны были убить, и я поняла, что не хочу ему такой судьбы. Поэтому решила сбежать и выиграть время. Вас прихватила за компанию, чтобы Эн-Рал не отыгралась на вас так же, как на нём.

Госпожа Лио-Лай опустилась на землю, щелчком пальцев превратила платье в свой обычный, но чёрный комбинезон и внимательно осмотрела арзаков.

Лейн, Айни, Белис и Илур встали в ряд, как и полагалось. Риэм, разумеется, остался лежать на земле.

— Госпожа, а куда мы пойдём? — осмелился спросить Лейн.

— А вы куда хотите? Ребята, после всего, что случилок-хсь-кх… — Лио-Лай закашлялась, и изо рта у неё полетели оранжевые лепестки. — После всего, что случилось, я больше не хочу быть вашей госпожой. Ещё с Риэмом… я начала эксперимент. Что будет, если обращаться с арзаком как с человеком? Наверное, он за это и получил… В общем… Это будет трудно, но давайте попробуем… сделаем вид, что разницы между нами нет. Я ещё не знаю, как это осуществить, что для этого сделать…

— М-м-м… Если между кем-то нет разницы, они обращаются друг к другу по именам?.. — подал идею Айни, с каждым словом становясь всё тише и неувереннее.

— Тогда зовите меня Лио-Лай или Лиона. Итак, куда хотите пойти?

— Нам нужно, во-первых, убежище, а во-вторых, пространство для исследования — не сидеть же без дела! — заявил Лейн, внутри обмирая от собственной наглости. — Полагаю, во всей стране живность примерно одинаковая. Разве что в горах кто-нибудь интересный водится, но туда мы точно не полезем.

— Так ты хочешь в то место, про которое Риэм рассказывал? — замахал руками Белис. — Ну, которое ему Дириэ на карте показал?

— Да. Мне интересно, что за рыба водится в сиреневой воде!

— Сиреневая вода? Где это? — заинтересовалась менвитка.

— К северу от Изумрудного города вроде бы. На северо-востоке отсюда.

— Поняла. Так, искать нас с воздуха сейчас не смогут…

— Смогут, — перебил Белис. — Три вертолёта точно исправны. Извините, Ли… Лиона, я слишком много болтаю.

— Привыкну, — отмахнулась она. — Риси, ты скольких за раз унесёшь?

Дракончик дважды хлопнул по земле хвостом. Их было шестеро.

— Хм-м… Как думаете, получится у меня заколдовать бревно?

У неё получилось. Уже через пару минут зоологи неслись над лесом. Лиона на метле возглавляла процессию. За ней летел Риси, на спине которого сидел Лейн, пытавшийся не уронить Риэма. Последним двигалось бревно со вцепившимися друг в друга Белисом, Илуром и Айни.

Внезапно на них упала тень, и вскоре справа появился гигантский орёл. На его спине сидели девушка в голубом костюме и парень в синем комбинезоне с зелёно-сиреневым шарфом.

— Куда летите? — прокричала девушка.

— К сиреневой воде! — ответила Лиона. — Привет, Элли! Привет, Элар-Шен!

— Мы с вами! — сообщила Элли, и орёл переместился так, чтобы арзаки с бревна перескочили ему на спину. Там все спокойно поместились и даже смогли ухватиться за перья.

Лейн захихикал. Попалась птичка! Теперь не улетит, пока Белис все пёрышки не измерит!

* * *

После разговора с Вей-Каном Элар против воли присматривался к Элли.

С тех пор как он поселился в Озёрном крае, в ней не наблюдалось ничего демонического. Да, она была немного странной: подсунуть мамин дневник пришельцам, шарахнуть гостя погремушкой (а это было именно её рук дело), похитить человека, чтобы он открыл дверь, а после — дать ему убежать… Но… Здесь все были такими!

Анниа днями сидела в мастерской над украшениями и дарила их всем подряд. Железный Дровосек писал стихи всем девушкам своей страны по очереди. Какой-то ткач из рудокопов заткал всю страну гобеленами и не собирался останавливаться. Генерал деревянной армии в мирное время обучал детишек танцам. Гигантские орлы, когда у них накапливалось тридцать стариков, устраивали день кровавой битвы, призванный омолодить племя…

Вот тут, пожалуй, и начинались те странности Элли, которые Элара пугали. Иногда она откалывала что-то такое, что могло привести к серьёзным последствиям.

Паукольвы. Это было задание, своего рода проверка на прочность. Пострадал по счастливой случайности только Элар, но всё могло кончиться хуже, если бы Лио-Лай не оказалась ведьмой.

Или взять бой пятого тарио. Совместить полезное с полезным и перенаправить орлов друг с друга на вертолёты. Хорошая идея, но люди погибли, и их могло быть больше.

Наверное, Элар-Шен повёл себя как дурак, но он не нашёл ничего лучше, чем изложить свои сомнения самой Элли.

— Я здесь не единственная колдунья, — сказала она. — Не только я интересуюсь рамерийцами. Есть Стелла, Виллина, мама в какой-то мере, Рамина… совсем недавно была ещё Арахна.

— Рамина — это та Рамина, о которой я думаю? — поинтересовался Элар.

Они валялись в траве у озера и считали облака. Элар-Шен вдыхал запах намотанного на шею маминого шарфа. Ему нравилось думать, что он пахнет домом и семьёй, а не пылью многолетних скитаний.

— Это именно та Рамина. Её и её народ Арахна и Карена обратили в мышей. Гудвиния спала, а Наранья воевала с собственным сыном Бофаро — все были заняты и упустили время, когда проклятье можно было повернуть вспять.

— Гудвиния тоже умела колдовать?

— Да. В этой стране вначале было пять колдуний: зелёная, жёлтая, розовая, голубая и фиолетовая. Две использовали тёмную магию и звались ведьмами, две выбрали светлую и были, соответственно, феями, а пятая играла роль этакого нейтрального звена.

— Чародейка?

— Ага. Вообще, так обычно Арахну называют. Видимо, из-за масштабности — великанша всё-таки. Но на самом деле чародейкой считалась Гудвиния. И да, Ниртаю они не служили.

— Гудвиния его полюбила, — припомнил Элар, — и Арахне это не понравилось, так? Арахна была ведьмой, как и Карена, а Наранья и Рамина — феями?

— История умалчивает, — хмыкнула Элли. — Способности не всегда соответствуют характеру. Больше скажу: колдунья легко может использовать оба типа магии. Приоритет появляется лишь в критической ситуации.

Прежде, чем Элар окончательно запутался, она пояснила:

— Это как в рамерийских сказках. Жила-была добрая Лесная дева. Когда кто-то пытался рубить лес, она превращалась в ужасного демона… Или… Жила-была Злая королева, которая ослепляла всех светом лика своего прекрасного…

— Наверно, чтобы понять это, надо собрать всех колдуний вместе, — сказал Элар, тряся головой. — Карфакс летит.

Карфаксом звали предводителя орлов. Он был ещё достаточно молод, но лично повёл своих стариков в бой и даже сразился с Мон-Со — вождём стальных птиц, как Карфакс его называл.

Предводитель орлов опустился на землю, подняв волны ветра. Он поприветствовал людей и сообщил, что в Торренуоле происходит нечто странное — она вся сияет тёмно-фиолетовым огнём.

— Мы пару часов назад рождение ведьмы наблюдали, — просветила Карфакса Элли. — Фиолетовой ведьмы.

— Девочка с ящеркой? — догадался орёл. — Она сейчас летит в направлении Торренуолы.

— Умничка! — обрадовалась Элли. — Отвезёшь нас к ней?

Элар не был уверен, что хочет покататься на орле, но его забыли об этом спросить.

Правильно сделали, как выяснилось. Он бы струсил, ведь орёл — не вертолёт, у него нет ни кабины, ни ремней безопасности. Но это оказалось ранвишевски круто! Скорость, солнце, ветер в лицо! Чарующий шорох перьев! Торжественный клёкот гордой птицы!

Чувство времени исчезло. Остались лишь Элар и небо.

В реальность его вернуло приветствие Лио-Лай.

— Мы вместе летим исследовать Торренуолу, — подсказала Элли, обернувшись. — Здорово, да?

— Ага! — ошалело улыбнулся Элар. Наверное, она имела в виду «здорово, что мы летим в Торренуолу», но у него было своё здорово. Всё-таки лётчик — это диагноз.

Арзаки, перебравшиеся с хлипкого бревна на спину Карфакса, наверняка согласились бы с этим. Одного из них заинтересовал сам орёл, а вот двое других выглядели так, словно готовы души продать, лишь бы спуститься на землю.

М-да, надо будет сказать Лио-Лай, чтобы не забывала о других при наличии цели. Когда-нибудь она и сама до этого дойдёт, но сколько по пути проблем устроит?