Братство Плотвы (джен)

Примечания:

Присутствуют цитаты из "Хранителей кольца", глава "Тень прошлого".

Жалобы Голлума — Владимир Дашкевич, "Тема гобоя" (Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона).

Предложение из Мордора во сне — Владимир Дашкевич, "Погоня" (Собака Баскервилей).

Ведьмак развёл из наломанных ветвей костерок знаком Игни и придвинулся посушиться, стараясь не обращать внимания на нытьё Голлума. Было похоже, что скрученная тварь, раз не удалось убежать от Геральта, теперь пытается заскулить своего обидчика насмерть:

— А-а-а-ай, с-с-с-с! Мерс-с-ская бечёвка, эльфийс-с-ская бечёвка! Она кус-с-сает нас-с-с, моя прелес-с-с-сть, кус-с-с-сает, голм, голм! С-с-с-сними с бедненького С-с-с-смеагола эту пакос-с-с-сть, гос-с-с-сподин! Голм!

— Нашёл дурачка, — ответил Геральт этому Смеаголу, откупоривая маринованные грибы. Подчинённые Иорвета готовили их каким-то особым эльфским способом, хотя сам Иорвет иногда язвил, что они маринуются при виде физиономии ведьмака. С куском лембаса и куском жареной оленины получался вполне недурной перекус. — Будешь жрать грибы? Или тебе милее орущие младенцы и обосранные пелёнки на десерт?

— Какой дес-с-серт, голм, голм?! С-с-смеагол приш-ш-шёл к людям в поис-с-сках рыбки, с-с-славной с-с-сырой рыбки! Правда-с-с-с-с, моя прелес-с-сть?! — Конечно, веры никакой Голлуму, Смеаголу или как там его не было, но "прелесть", на которую постоянно молилась страховидла, навеяла ведьмаку кое-что, услышанное в Средиземье в разные дни от разных людей и нелюдей — иногда в пересказе Лютика.

Саурон же тайно сотворил Кольцо Всевластья, что повелевало всеми прочими, и мощь их связана с его мощью и существует до тех пор, покуда существует Оно, Единое или же Великое...

Ваше кольцо с изумрудом, мастер Лютик! Мне оно до боли напоминает некий утраченный мною подарочек на день рождения... Простите, если я вас напугал, но без него я чувствую себя как без штанов!

И это в то время, когда Чёрный властелин набирает силу, а Вражьи прислужники повсюду ищут давно исчезнувшее Единое Кольцо...

Мои исследования в архивах Гондора подтвердили то, чего я ожидал и боялся. Поэтому я тороплюсь к своему старинному другу, а то как бы не попасть ему в беду!

Они рассказывали мне о судьбе Кольца. О гнусном воришке и братоубийце, который забрал его и унёс в Туманные горы. О его сородичах, которые теперь жируют и процветают на Западе, на руинах королевства моих потомков!

Когда я получил весточку от нашего общего друга Гэндальфа, что нашлось... То самое Кольцо...

— Как же она кус-с-с-сает, как же она ж-ж-жёт нас-с-с-с, голм! С-с-снимите бечёвку! — продолжал кривляться Голлум.

— Слушай, рыбоцап лысый, — сказал ему в ответ Геральт, — у меня к тебе такое предложение. Я освобождаю тебя от верёвки, а ты рассказываешь мне про Прелесть, что или кто она такое, зачем за ней гоняться и кто ещё охотится за ней. Не люблю все эти паскудные чародейские игры.

— С-с-с-с... — задумался было Голлум, но видимо, слишком сильно хотелось приречному говнюку на волю, и он прошипел: — Мы с-с-соглас-с-сны, добренький гос-с-сподин!

Ведьмак, аккуратно держа страховидлу за шкирку, развязал узел, изредка спотыкаясь в собственных пальцах и ругаясь на Старшей Речи. Посмотрев на Голлума, он обнаружил у него в паре мест, где верёвка соприкасалась с кожей, свежие пузырящиеся волдыри. Похоже было, что гадёныш не врал и не шутил. Теперь он был отдалённо похож на гуля Веталу с вызимского кладбища — только ещё противнее и гораздо глупее, чем Ветала.

— С-с-с-спас-с-сибо с-с-с-славненькому гос-с-сподину, — начал ластиться к нему Голлум, и Геральта слегка передёрнуло.

— Я тебе не господин, а Геральт, bloede bleadd. Теперь давай рассказывай, что не так с Прелес-с-стью, — прошипел ему в тон ведьмак. — Или привязать обратно?

— Ай-с-с-с-с!

— Ну что ещё не так, курва мать?!

— Белая Морда! Она с-с-с-светит, она с-с-слепит нас-с-с! Бедный С-с-смеагол, голм, голм! Надо с-с-спрятатьс-с-ся! — заверещал Голлум на луну, показавшуюся меж тучами. И тут Геральт понял, как решить проблему его возможного побега. А именно — не выпуская голлумову шкирку, засунул его в мешок.

— Сидеть! — пользуясь тем, что действие Аксия ещё не кончилось, хоть и слабело, приказал ведьмак. — А теперь выкладывай всё, что знаешь про твою прелесть и про твоего бедненького Смеагола, Голлум.

— Мы наш-ш-ш-шли её! Мы наш-ш-шли этот хорош-ш-енький подарочек в наш-ш-ш-ш день рожденьицс-с-са, голм! Прелес-с-с-сть сс-с-служила С-с-с-смеаголу так верно, так преданно-с-с-с, голм, голм! Она кормила нас-с-с, она защищала нас-с-с-с от гоблинс-с-с-сов! Но нас-с-с ограбили, нас-с-с-с унизили! Нас-с-с обвели вокруг пальцс-с-с-са! Мерс-с-ский Бэггинс-с-с-с, вор с мерс-с-с-скими карманцс-с-с-сами! Голм, голм, голм! — распереживался и разблекотался Голлум. Видимо, у него уже давно наболело.

— Ну и дальше что? Ты всё это время её искал? От кого сейчас бежишь? От орков? — продолжал выпытывать Геральт. Но Голлуму уже ступило в голову от душевных ран, и но ещё минуты три мог издавать только "Шир! Бэггинс-с-с-с!", пока ведьмак не пригрозил ему эльфской верёвкой. И страховидла снова заговорила — долго и путано, постоянно сбиваясь на всхлип, визг и голм.

— Мерзос-с-сть! Мерзос-с-сть! Унижение, голм! Днём Жёлтая Морда, ночью Белая Морда! Враги с-с-с-следят, подсс-с-слушивают, подс-с-сматривают за нами, моя прелес-с-с-сть! Вонючки, тупые вонючки с клещ-щ-щами и жалами, голм, голм! Потом больш-ш-ие тупые задницс-с-с-сы с ос-с-с-стрым железом, плохим железом, эльфс-с-с-ским железом!

Голлум то плакал, то смеялся, то щетинился как Йож, заламывал свои длинные руки и лизал пальцы, словно обожженные, будто они напоминали ему о какой-то давней жестокой пытке. А ведьмак аккуратно готовился затянуть верёвку на горле мешка, чтобы отдать его Гарберту или эльфам и получить от кого-нибудь из них вознаграждение. Но рассказ лысого уродца заставил его задуматься — а вдруг среди Eldar тоже нашёлся свой Фаоильтиарна или Иорвет? "С клещами и жалами, дас-с-с-с", — подумал Геральт.

— Мы с-с-с-своего никому не уступим, моя прелес-с-с-сть! Кое-кто уз-с-с-с-снает ещ-щ-щё, как пинать С-с-с-смеагола, как обманывать Сс-с-с-смеагола, как грабить С-с-с-смеагола! Теперь у нас-с-с-с ес-с-с-сть друзья, с-с-славные, чудес-с-с-сненькие друзья! Они покажут кому надо, где гоблинс-с-с-сы зимуют! С-с-с-скверный Бэггинс-с-с, ненавис-с-с-стный Бэггинс-с-с ещ-щ-щё поплатитс-с-с-ся, голм, голм! И Прелес-с-сть вернётс-с-ся к нам, да-с-с-с!

Геральт уже окончательно укоренился было в своём решении насчёт Голлумовой судьбы, но тут в кустах послышался шорох. К костру шёл кто-то крупный, судя по сопровождающим звукам — орки.

— Удулуг! Глупый, с-с-скверный Удулуг! Он обижает нас-с-с, пинает нас-с-с-с, ругает с-с-с-скверными с-с-словами, моя прелес-с-с-сть! — запричитал было Голлум, но ведьмак пригнул его рукой за голову поглубже в мешок, приказав заткнуться.

"Ещё недавно он хотел найти этого Удулуга, а теперь прячется от него у меня, — подумал Геральт. — Ясно одно — оркам этот Голлум Смеагол Каквастам не друг. Или друг, но слишком неверный. Тогда их хозяин хочет избавиться и от него тоже".

Удулуг был крупным, приземистым почти по-краснолюдски серо-зелёным орком неизвестной ведьмаку породы, которую тот ещё не встречал по эту сторону Туманных гор. Его сопровождали двое помощников — более тощих и паршивых, отдалённо самих способных сойти за Голлумов-близнецов.

— Ты, мешок с трухой! Встать, когда говоришь со стражем Дол-Гулдура! — рявкнул орк нового типа на Геральта.

"Дол-Гулдур. Мордорская северная база и аванпост на реке Андуин. Ох, и неслабо помотало нашего дрыща по свету", — подумал ведьмак, а вслух сказал оркам:

— У вас нет власти по эту сторону реки и гор, огурцы несвежие. А у моих дружков есть. Поэтому вы мне докладывайте, какого * * *

делаете в Тал Бруинен, cuach'te an hoel y badraigh aep cuach?! — сам рявкнул на Удулуга Геральт, представив себя кем-то вроде ефрейтора Йымма.

Но милсдаря старшего орка было так не смутить.

— Ты не видел тут Проныру? Такой тощий недомерок с тремя волосинками. Жрёт рыбу и ваших детёнышей, — и орки заржали.

— Вы меньше грибами-шибальцами закусывайте, не такое померещится, — пытался мирно отбояриться Геральт, пытаясь незаметно переложить мешок с "Пронырой" в другую руку, чтобы свободной сложить испытанный уже Аксий.

— Нам не просто так велели охранять Проныру. Мы выкрали его у гнусных эльфов, чтобы он для Хозяина одну работёнку провернул, понял?! — Удулуг прикинул свои силы и силы своих ассистентов против одного Геральта и добавил: — Но ты об этом уже не узнаешь, немощь!

И со всей своей явно немалой силы обрушился на ведьмака.

Тем самым Удулуг совершил классическую ошибку в поединке против воспитанника школы Волка. Геральт искусно перекатился, выдёргивая на ходу стальной меч, и уколом в серо-зелёную руку попытался обезоружить противника, чей мощный напор весь пришёлся в землю. Первый помощник Удулуга насел было на ведьмака вместо шефа, но этого и подавно никто не учил отбивать сложные ведьмачьи финты и комбинации. Вскоре орков стало двое.

Второй помощник Удулуга тем временем присвоил себе мешок с драгоценным "Пронырой", и, решив пошарить рукой, что там, нашёл того, кого искал:

— А-а-а-а-а-а-а, nazg durbatuluk!!! Кусается, поганец!!! — видимо, шкура его оказалась тоньше, чем у его начальства. Голлум вылез из мешка и, причитая про глупых оркс-с-с-ов и горькую свою судьбину, пополз в редколесье.

Обернувшись на крик, ведьмак обнаружил за спиной нелепого уродливого детину, держащегося за правую руку, и рефлекторно обезвредил его ударом меча в шею окончательно. Но тут с немалых размеров шишкой во лбу поднялся Удулуг и начал пытаться применять против Геральта всякие военные хитрости, заходя то слева, то справа. Делал он это, несмотря на габариты, быстро, но ведьмак всё равно слегка обгонял старшего орка и вскоре сам стал теснить его к реке, загнав по колено в Бруинен.

— Ах ты сучий кот желтогла... — чуть не поперхнулся водой Удулуг, поскальзываясь на бруиненских камнях и неловко маневрируя в поисках безопасного выхода на берег. Но течение норовило унести орка куда подальше. Ведьмаку хватило одного знака Аард в правую ногу Удулуга, чтобы он окончательно потерял равновесие. Не сразу захлебнувшись, он пробовал цепляться за валуны на перекате, но Геральт запустил в него камнем с берега, и полномочного представителя Дол Гулдура окончательно унесло куда-то в сторону Тарбада, а то и дальше — к Морю.

— Никак вы, bleadd, не научитесь, — сделал вывод ведьмак и принялся снова искать следы Голлума. По третьему разу это было уже несложно. Голый урод сидел в кустиках и что-то надтреснуто бормотал — видимо, вычислял, чем дело кончится.

Геральт прислушался к канючащему Голлуму и услышал следующее:

— Глупые гоблинс-с-сы, мерс-с-ские оркс-с-сы! С-с-смеагол вс-с-с-ё правильно с-с-сделал. Они больше нам не друзья, не друзья-с-с-с-с, моя прелес-с-с-сть! Они хотят сс-с-сами владеть Прелес-с-с-стью, а нас-с-с погубить, голм, голм! Геральт добрый хозяин, он приведёт нас-с-с к гнус-с-с-сному Бэггинс-с-с-су!

— С-с-с-с чего бы ему помогать нес-с-с-счас-с-с-стному С-с-с-смеаголу, голм? Он так же груб и глуп, как и вс-с-с-се! Эльфы, оркс-с-с-сы, гоблинс-с-с-сы, воины с-с-с-с мечами, с-с-старцы с-с-с-с пос-с-сохами — вс-с-с-се хотят причинить нам зло, хотят нашу Прелес-с-с-сть, голм! — ответил ему почти такой же голос из темноты. Но приглядевшись, Геральт понял, что Голлум говорит сам с собой. Маленький, сгорбленный, плаксивый, теперь он напоминал ему разоблачённого новиградского допплера.

— Если ты тот, о ком я думаю, то плохи твои дела, — сказал ведьмак, надвинувшись на изумлённого чудика, видимо, почитавшего себя мастером маскировки. — У тебя после Кольца явный синдром отмены артефакта. И судя по тому, как тебя штырит, уже давно. Боюсь, ты не жилец, Голлум... хотя это зависит от артефакта.

— Какого артефакта? Хватит ругатьс-с-с-ся на нас-с-с-с заморс-с-с-скими с-с-с-словами, голм!

— Да всё того же. Грёбаной Прелести, которую каждая курва в этих лесах уже ищет, и в том числе через тебя. Мой тебе совет, великий потрошитель форели — залечь на дно где-нибудь в пещере или в зарослях и охотиться по лесам дальше, когда всё закончится. Но если от твоих зубов пострадают люди или нелюди, помни — они всегда могут выдать мне заказ и назначить награду за твою склизкую шкуру. И второй раз тебе со мной чудесно не повезёт, Голлум.

— Хозяин отпусс-с-скает нас-с-с живыми, моя прелес-с-сть? — догадался Голлум.

— Радуйся, Голлум. Во-первых, ты сегодня невольно помог мне. Даже ведьмака иногда можно окружить и вырубить по затылку. Во-вторых, я стараюсь не уничтожать тех, с кем можно договориться. А с тобой можно. Ты достаточно непрост, чтобы вести собственную игру, и значит, мозгов послушаться меня у тебя хватит, — сказал Геральт.

— Спас-с-с-сибо, добренький Геральт! Голм! Мы и не з-с-с-снали, что такие умные, моя прелес-с-с-сть! — подобострастно заюлил бывший владелец Кольца.

— И в-третьих: мой медальон среагировал на тебя иначе, чем на большинство созданий Тьмы. То есть почти не среагировал вообще. А это намекает, что ты не слишком потерян для общества. Короче, уходи в глухие места. А то не для того я дрался с Бестией из Боклера, чтобы на старости лет гонять по малинникам разных сраных некормленых накеров. Пока я добрый, — мрачно кивнул ведьмак, чувствуя, что уже начинает уставать от бессонной ночи.

— С-с-слава Хозяину! — убегая, противно вопил Голлум. — С-с-слава с-с-славненькому мудренькому Геральту, моя прелес-с-сть!

После Удулуга и его подручных осталась лодка — плохо сработанная и пропахшая орочьим пердежом, но этого хватало, чтобы переправиться обратно на правый берег. До хаты Гарберта и Афанен оставалось здесь ещё где-то четыре стае вниз по реке. Но Геральт завалился спать прямо в коптильне, подозревая, что после явления Голлума спросонья его самого примут за страховидлу.

Ночью ведьмаку приснился, разумеется, Голлум. Он тянул свои тощие лапы к его горлу и шипел: "Отдай Прелес-с-с-сть, отдай нашу прелес-с-с-сть, гряс-с-с-сный мутант! Ш-ш-шибеник! Выродок! Ош-ш-шибка природы, голм!"

— Чья бы корова мычала, — промычал во сне Геральт. Но Голлум стал менять облик: у него откуда ни возьмись появился чёрный плащ, а харя стала затемняться. "Кольцепризрак", — подумал ведьмак. По центру черноты под плащом запылало алое Око. Не менялся только призыв, перешедший уже в рёв:

— Отдай Кольцо!!! Отдай нам Кольцо!!!! Верни нам нашу прелесть, Геральт!!!! Мы вознаградим тебя!!!

Вдруг на смену кошмарикам из Мордора мелькнул знакомый пейзаж Туссента в Корво Бьянко. Шумное застолье. Весёлая, слегка подгулявшая Цири. Величественная Йеннифэр с намечающимся животом.

Животом?!

"Наш Властелин отблагодарит тебя чем хочешь, Геральт из Ривии. Даже этим. Ты вернёшься в свой дом среди вина и солнца, и род твой не угаснет в веках. Разве может жалкий ведьмак мечтать об этом?! Задумайся, Геральт!"

ОТВЯЖИСЬ ТЫ, * * *

ТВОЮ МОРДОРСКУЮ МАМУ ЧЕРЕЗ * * *

НАБЕКРЕНЬ ЗА * * *

ВЕРХУШКОЙ СТАРОГО ЛЕСА!

— Что ж ты таким благим матом-то орёшь, ведьмак, — укоризненно сказал ему Гарберт. — Заказ-то хоть на нечистого духа исполнил?

— Кого? А, да, — проснулся от тяжёлого сна Геральт, осознавший, что только что выдал вслух вступление к малому махакамскому загибу, думая, что говорит с назгулом или самим Сауроном. — Выгнал его в предгорья. И взял крепкий зарок тебя не беспокоить.

— То есть, ты только что его отпустил, — раздался другой знакомый голос.

Ведьмак обернулся и увидел, что рядом с коптильней на конях сидят Иорвет, Элладан и Элроир, заслоняя поднимающееся из-за гор солнце.

— Нам надо многое с тобой обсудить, Геральт, — строго сказал наследник Элронда Полуэльфа.