Mass Effect: На краю света (гет)

Ещё до посадки стало явственно ощущаться приближение джунглей. В душном челноке повысилась температура, а по корпусу забарабанил проливной тропический ливень. Когда снаружи смолкло, а стена дождя резко ухнула вниз, повиснув в воздухе пеленой тумана, Шепард в сопровождении Вакариана и Заида сошла на поверхность утопавшей в зелени планеты. Ноги по щиколотку увязали в свежих лужах, не дававших ступить и шага в сторону места назначения. Лишь оказавшись на протоптанной тропе, скрытой от посторонних глаз среди лиан, удалось разглядеть тёмные очертания — над деревьями возвышался завод, словно вулкан, отравлявший небо столбами густого чёрного дыма.

Уже через несколько минут пути сквозь листву начали пробиваться яркие лучи заходящего солнца, вскоре оставившие от ливня одни воспоминания. Капитан двигалась впереди и потому первой наткнулась на отвратительного вида находку: выхваченные светом, в пыли разлагались трупы людей, став пищей для насекомых, облепивших добычу с ног до головы.

— Узнаю почерк Видо: выстрелить в спину и бросить тела, — резанул слух сиплый голос Заида. Наёмник, хранивший непривычное для себя молчание в челноке, выглядел заряженным не меньше, чем винтовка в его руках.

— Этот парень несомненно заслуживает пули в лоб, — тихие убаюкивающие нотки, слетевшие с губ турианца, сильно контрастировали с выражением его лица. В голубых глазах плясал огонь, выдававший в снайпере линчевателя, знаменитого убийством Сарена, доктора Салеона и многих других негодяев, встретившихся на его пути.

— Ты не представляешь насколько.

— Вперёд, — под ботинками Шепард захрустели ветки. — Попробуем добраться до завода раньше, чем Видо прознает о нашем прибытии.

Появление челнока Нормандии не осталось незамеченным, и вскоре на смену снующим вдоль тропы пыжакам пришли охранники Синих Светил. Они знали ландшафт лучше незваных гостей и, казалось, вели огонь из-под каждого куста, но всё же просчитались. Взломав передатчики охраны, группа высадки знала о каждом шаге неприятеля.

— Ещё пятеро движутся с востока, — Гаррус убрал руку с гарнитуры и указал стволом винтовки в сторону, откуда стоило ждать новую порцию наёмников.

— Принято, — Шепард бесшумно двинулась вперёд и укрылась за стоявшим посреди тропы песчаным валуном, прислонившись к нему спиной. Она опустилась вниз, уперевшись дулом пистолета в землю, и стала прислушиваться к шорохам.

Противник не заставил себя ждать. Через пару мгновений из-за свисающих лиан показалась узнаваемая синяя форма. Все пятеро охранников шли на полусогнутых, озираясь по сторонам, чтобы оказать радушную встречу тем, кто посмел посадить транспорт на их территории. Они не понимали, что идут в ловушку, прямо в руки к притаившейся Шепард, пока её напарники брали каждого из них на мушку.

Прогремел «Палач», спугнувший птиц, что сидели в тенистых ветвях — и первый же наёмник, выронив оружие, рухнул в траву, с криком хватаясь за простреленную ногу. Не понимая, что происходит, двигавшийся следом охранник подбежал к товарищу в похвальном порыве оказать тому помощь, но вместо этого оцепенел, задержав дыхание при виде женщины, целившейся ему прямо в лицо.

— Привет! — прошипела Шепард с ядовитой улыбкой кобры, которой оставалось сделать лишь один бросок. Немигающие глаза и копна тёмных волос, раздувающихся сзади, словно капюшон, были последним, что увидел охранник перед тем, как хищница прикончила его.

— Тварь! — позабыв про рану, бедолага с покалеченной ногой метнулся вперёд, чтобы поднять винтовку, но вместо этого получил прикладом в нос.

Добивать его не было смысла, наёмник всё равно истёк бы кровью до того, как пришёл бы в сознание, но на всякий случай капитан пнула его оружие в сторону.

— Ваш выход, ребята, — будто дирижёр, управляющий игрой музыкантов, скомандовала Шепард, услышав приближение оставшихся противников.

Материализовавшиеся из воздуха Заид и Гаррус скинулись по одной пуле, чтобы расправиться ещё с двумя охранниками до того, как те успели заметить их силуэты в густых джунглях. Одно за другим тела убитых наёмников приглушённо повалились наземь, и капитан с плотоядной ухмылкой показалась из-за валуна. Предвкушая одно из своих излюбленных занятий — разговор с единственным выжившим — Шепард сделала шаг навстречу трясущемуся от страха парню, в мгновение ока лишившегося всего отряда, но тот, недолго думая, поднёс двустволку к подбородку и нажал на курок.

— Что ж, можно и так, — разочарованно произнесла женщина, подходя к самоубийце и убирая «Палач» в кобуру.

— Разрывные, — приблизившись, буркнул Гаррус. Он остановился в шаге от трупа, обагрившего камни и траву. — Слишком много грязи.

— И давно ты стал таким брезгливым, милый? — Шепард развернулась в кровавой луже и принялась с деланной заботой снимать прилипшие к броне турианца листья. — Поэтому предпочитаешь стрелять издалека? Боишься запачкаться?

— У тебя всё лицо в крови. И ты стоишь на чьих-то мозгах, — снисходительно двинув надбровными пластинами, Гаррус посмотрел на Шепард сверху вниз. — Если бы взяла «Гадюку», этого можно было избежать. Но ты же у нас «с принципами», да?

Вместо ответа капитан оскалилась в улыбке и небрежным движением руки вытерла брызги крови, оставив на щеках отчётливые красные борозды. Такие же отметины, только наполовину стёршиеся и цвета турианской крови, украшали лицо самого Гарруса. Раскрас Шепард мгновенно взбудоражил воображение, и Вакариан невольно представил, какой она была бы турианкой. Быстрая и ловкая, с чёрными глазами и белоснежными острыми клыками. Клановые метки — непременно ярко-алые, будто предупреждающие об опасности — его так и подмывало бы заменить их своими, чтобы завладеть этой женщиной во всех возможных смыслах.

— Оставьте телячьи нежности, у нас есть дела поважнее, — прохрипел Заид и нервно выбросил использованный термозаряд, который, покатившись, зашипел в траве.

Капитан перевела взгляд с Гарруса на спину Массани, за которым тут же устремилась:

— Расскажи подробнее, какое прошлое связывает тебя с Видо кроме того, что вы вместе основали «Синие Светила».

— Прошлое? — взвинчено хмыкнул наёмник, не сбавляя шага. — Когда мы начинали, я уже знал, что он чёртов садист. Но потом он устроил свой маленький переворот, и всё стало гораздо хуже.

— Ты хранил обиду двадцать лет? — Шепард остановилась и скрестила руки на груди, когда Заид резко обернулся и, словно разъярённый зверь, двинулся на неё, угрожающе выставив палец вперёд.

— Видо настроил против меня моих же людей! — в голосе наёмника клокотала ярость, от чего каждый звук, что вырывался из его горла, врезался в мозг бензопилой. Мужчина на глазах терял трезвый рассудок и остатки терпения, от чего был готов вот-вот сорваться на крик. — Он заплатил шестерым, чтобы держали меня, пока он прицелится и выстрелит мне в голову. Двадцать лет я вижу этого гада каждый раз, когда закрываю глаза. Каждый раз, когда смотрю через прицел. Каждый раз, когда слышу выстрел.

Шепард молчала. Она понимала Заида, как никто другой. И давно забыла какого это — безмятежно спать ночами, не мучаясь кошмарами о пережитом предательстве. Она до сих пор вздрагивала от выстрелов снайперской винтовки Гарруса, который сейчас, пожалуй, был единственной причиной, заставившей Массани поумерить свой пыл и уже тише добавить:

— Не надо называть это «обидой», — чуть успокаиваясь, Заид сделал шаг назад, и покосился в сторону Вакариана.

— Тебе удалось выжить после выстрела в голову? — с изменившейся интонацией поинтересовалась капитан.

— Как и тебе после ранения и скитания по безлюдной пустыне, — больше на турианца Заид не смотрел. Он не имел ничего против его участия, наоборот, за время знакомства успел пропитаться глубоким уважением к снайперу и его навыкам. Однако сейчас он ждал помощи не от него. А от той, на чьей душе были похожие шрамы, неизлечимые раны в сердце и до жути знакомое выражение глаз, которое он видел у собственного отражения в зеркале. — Достаточно упорный человек может выжить после чего угодно. Ярость — чертовски хорошее обезболивающее.

— Сложно не согласиться. Что ж, пора тебе навестить старого друга. Как думаешь, Сантьяго будет рад?

— Надеюсь, что нет.

По пути к заводу Шепард ощущала пристальный взгляд Гарруса на себе, и старалась не смотреть на него, но была вынуждена сделать это, когда они с боем прорвались через контрольно-пропускной пункт и очутились у реки. Грохот пальбы и пулемётной дроби уступил место приятной тишине, прерываемой лишь стрекотанием насекомых в траве и пением птиц.

Быстрыми пальцами турианец разблокировал панель управления мостом, которую без особого успеха пытались повредить отступавшие бойцы Видо. Металлические решётки стали медленно ползти по тонким рельсам от одного берега к другому, выстраиваясь друг за другом и образуя переправу. На это требовалось время, поэтому все остановились, чтобы перевести дух перед финальным забегом.

Шепард отошла подальше от Массани, чувствуя, как его настрой чумой начинает передаваться ей. Чем больше она смотрела на его рваные движения, с которыми он заталкивал в винтовку очередной термозаряд, тем сильнее нервничала. Липкой паутиной её опутывало чувство стыда, слабости и ничтожность по сравнению с Заидом. На его испещрённом шрамами лице не дрогнул ни один мускул, пока он прижигал свежую рану от задевшей пули. Казалось, наёмник не знал боли, сомнений, ничего, кроме стойкого желания воздать Видо по заслугам. Когда-то Шепард тоже была такой — бескомпромиссной, бесстрашной и твёрдо уверенной в том, кто сегодня поляжет от её руки. Тогда, на Омеге, ей бы такой настрой пригодился, но что-то пошло не так…

— Безумие, правда? — глядя на водяную гладь тихо проговорил Гаррус, склонившись над перилами, когда Шепард подошла ближе. — Полжизни копить в себе ненависть. Не думал, что такое возможно.

— Может, потому, что тебя не предавали? — резко и холодно спросила Шепард, до боли сжав в ладони поднятый с земли камень и со злостью запустив его в воду. По воде пошли круги, расширяя свои кольца и заполняя всю поверхность реки.

С губ Гарруса сорвался нервный смешок, затем ещё один, пока турианец откровенно не расхохотался. Прекратив короткий приступ истерики, снайпер оттолкнулся от перил и уже серьезно ответил:

— Если ты думаешь, что я знаю о предательстве меньше вашего, то глубоко заблуждаешься.

— В таком случае ты не говорил бы глупостей. Месть не имеет срока давности. Это чувство гложет постоянно и не иссякает со временем. Хотя, знаешь, с годами оно все же меняется — появляется острая неудовлетворённость тем, что предатель продолжает коптить небеса.

— Я не сказал, что такое невозможно. Но не понимаю, зачем откладывать возмездие на двадцать лет.

— Если б это было так просто…

— Все просто, — оборвал Гаррус. Его глаза сверкнули. — Ищешь подходящий момент, загоняешь предателя в угол и спускаешь курок.

— Мысли я так же — и ты давно кормил бы червей, — Шепард фыркнула, прищурившись. — Осознаёшь это?

— Как ясный день, — Вакариан развернулся и, уперевшись локтями в перила, прижался к ним спиной. — Так же отчётливо, как понимаю, почему ты не сделала этого.

— Удивительно, ведь даже я до конца не уверена, что заставило меня передумать. Я была на той крыше, чтобы убить тебя.

— Знаю. Видят Духи, я был готов умереть от твоей руки. Но ты не выстрелила. Омега, маскарад на Земле, Горизонт, Иллиум — ты упустила столько шансов поквитаться…

— По причине? — Шепард лениво махнула ладонью, призывая снайпера продолжать. Она всем видом показывала, что мысли напарника едва ли могли заинтересовать. Но что-то в ней всколыхнулось от осознания, что Гаррус вот-вот раскроет её тайны. Всё таки он был превосходным детективом, единственным, кто был способен удивить.

— Мы не враги. То, что я сделал, было ради твоего же блага, и где-то глубоко внутри ты понимаешь это. Не знаю точно, что ты чувствуешь рядом со мной, но это определённо не жажда мести.

— Хочешь знать, что я чувствую, Вакариан? — Шепард нервно дёрнула головой в сторону Заида, который, казалось, сгорал от нетерпения и боролся с идеей перепрыгнуть на другой берег, не дожидаясь, пока последнее полотно займёт своё место. — Я завидую ему. У Массани появился шанс избавиться от ночных кошмаров одним выстрелом. А мне, чтобы добиться этого, нужно поступить, как тот парнишка на тропе… — женщина подняла подбородок и продолжила шепотом, касаясь Гарруса лишь дыханием и колючим от презрения взглядом, — вышибить себе мозги. Не знаю, о чьем благе ты говоришь, но точно не о моем.

Не обронив больше ни слова, Шепард отвернулась и направилась к реке, опередив Заида на переправе. Её кулаки были крепко сжаты, а грудь рвалась во внезапно появившейся одышке. Сердце пульсировало в висках, и перед глазами мелькали темные пятна. Оторвавшись от спутников, капитан все же остановилась, обхватила шею руками и стала глубоко дышать носом, прогоняя прочь нахлынувшие так невовремя эмоции.

Не враги… Так хочется услышать всю правду, поверить и перестать притворяться. Перестать балансировать между ненавистью к Гаррусу и жалостью к себе, и наконец прислушаться к своим желаниям. Но почему то одна мысль о том, чтобы довериться ему, как прежде, причиняла мучительную боль, сковывающую всё тело, до самых кончиков пальцев, будто под ногти загоняли тончайшие иголки.

Может, самоубийство — и не самый плохой выход. Может, именно по этой причине Шепард всё ещё неслась навстречу концу, даже освободившись от пут Цербера. В таком случае её борьба лишь оттягивала неизбежное...

— Шепард, ложись! — громкий крик и раздавшийся вслед за ним выстрел вернул капитана в реальность. Женщина резко пригнулась и машинально оказалась за ближайшим укрытием.

— Ты в порядке? — обеспокоенный голос Гарруса тут же прозвучал над самым ухом, от чего сердце Шепард болезненно сжалось в горячий комок.

— Нет! — со злостью прорычала командир и, перевалившись через насыпь, за которой они скрывались, нажала на курок, заставляя «Палач» вторить винтовке Заида. Разрывные патроны не оставляли людям Сантьяго и шанса, но Шепард с остервенением выпускала в охранников одну очередь за другой, превращая синюю броню в решето.

— Шепард… — Гаррус мягко коснулся капитана, но та нервно дёрнула плечом, сбрасывая с себя трёхпалую ладонь. Она сделала ещё несколько контрольных выстрелов в наёмника, который и без того захлёбывался собственной кровью, превратив его голову в фарш, а затем резко повернулась. Дуло «Палача» теперь было направлено прямо в голову турианца.

— Я что похожа на священное животное?! Какого чёрта ты постоянно спасаешь меня?

— Потому что не могу иначе, — спокойно ответил Гаррус, глядя прямо в глаза Шепард. Он опустил руки и вытянулся по стойке смирно, готовый к любому решению женщины.

Палец Шепард безвольно соскользнул с курка, и она прижала руки вискам, словно в приступе мигрени, продолжая удерживать оружие.

— Дьявол! — вскрикнула капитан, проклиная себя за слабость и устремляясь к заводу. Ей срочно нужно было выпустить пар, убить кого-нибудь, сделать хоть что-то, лишь бы избавиться от этого состояния, близкого к безумию.

Не позволив Заиду, который вырвался вперёд, самостоятельно разобраться с охранниками, оставленными, словно на растерзание диким зверям, у главного входа, Шепард усыпала трупами дорогу к дверям. Не глядя, перешагнула через один из них и занялась взломом электронной панели. Было бы быстрее, как обычно, делегировать эту обязанность Гаррусу, но в этот момент больше всего хотелось доказать, прежде всего самой себе, что она способна справиться без него. Снайпер не возражал, не навязывал помощь, хоть и внимательно следил за каждым её движением со стороны. Когда дверь с резким звуком распахнулась, троица неспеша, будто прогуливаясь, вошла внутрь завода, зная, что их уже ждут.

— Заид Массани, — окружённый охраной, Сантьяго поприветствовал заклятого друга, глядя с площадки второго этажа вниз. Его руки были сложены на груди — обязанность встречать гостей с оружием была возложена на подчинённых. — Всё же выследил меня, бешеный пёс.

— Видо, — прищурившись, Заид потянулся к винтовке.

— Не глупи, — надменно произнёс главарь «Синих Светил». Он продолжал не замечать вооружённых до зубов напарников Массани, словно те были чем-то незначительным. — За моей спиной целая армия головорезов, готовых убивать и умирать по моей команде. А вообще, рискни. Дай моим людям причину пристрелить тебя… — губы мужчины расплылись в ядовитой улыбке, — ещё раз.

Заид еле заметно двинул подбородком в сторону, давая Шепард и Гаррусу знак занять укрытие. Рука Массани, так и застывшая возле рукояти, ловко выхватила винтовку из-за спины, и на людей Сантьяго обрушился град пуль, который, впрочем стал скорее неожиданным, нежели эффективным приёмом.

— Становишься близоруким, дружище? — рассмеялся Видо, вынырнувший из-под металлических перил. Несколько зашипевших пробоин в трубах, ползущих по стене — урон был настолько смешным, что выходка Заида показалась Сантьяго игрой с маленьким ребёнком.

— Сдохни, сукин сын! — прохрипел Массани и вышел из укрытия, чтобы сделать ещё один выстрел. Пуля ударила о сталь и угодила точно над пробоиной, из которой белой струйкой сочился газ. Одной искры хватило, чтобы за спиной Видо раздался взрыв, вытолкнувший нескольких наёмников с огороженной площадки и охвативший пламенем остальных.

Сгорбившись и держась за перила, Сантьяго злобно уставился на Заида и прорычал, прежде чем скрыться за стройными рядами подчинённых, выбежавших на подмогу:

— Ты подписал себе смертный приговор, Массани.

Методично, одного за другим, Гаррус принялся отстреливать всё подступавших наёмников, словно те были мишенями в тире. Он чувствовал, что мышцы рук забились от слишком частой перезарядки, но не давал себе ни секунды на передышку, глядя, как опрометчиво и неосторожно Шепард высовывается из-за перегородки, чтобы прикрыть Заида.

— Ты не думала, что шлем не просто так является обязательной частью экипировки? — сквозь шквал выстрелов прокричал Гаррус, переводя взгляд на Массани, который, словно обезумев, принялся стучать прикладом по спусковому вентилю одной из труб. — Какого…

Вакариан не успел закончить свой вопрос — клапан сорвало от давления, и по цепной реакции прогремело ещё несколько десятков взрывов, вслед за которыми пожар охватил уже весь периметр завода.

— Что ты, чёрт побери, творишь? — как только балкон второго этажа скрылся в пламени, Шепард выскочила из укрытия и накинулась на Заида.

— Открываю ворота.

— У нас не было уговора взрывать целый завод, — задыхаясь дымом, капитан взмахнула руками, указывая на масштаб разрушений. Плотные языки пламени, пожиравшие останки разрушенных опор, подползали всё ближе и грозили перекрыть дальнейший путь.

— Я здесь, чтобы прикончить Видо. Любой ценой, — Заид заторопился внутрь горящего здания, скрывшись за пеленой дыма.

Преодолев лабиринт труб среди непрекращающейся череды взрывов, группа высадки оказалась в помещении, напоминавшем многоярусный гараж, как вдруг сверху послышались чьи-то крики.

— Эй, сюда! Помогите нам! — на узком мостике размахивали руками четверо мужчин в форме рабочих. Их путь был отрезан с обеих сторон, а пламя, жадно облизываясь, уже начало продвижение в их сторону. — Мы не можем выбраться!

— Нужно перекрыть газовые вентили, идём! — Гаррус решительно направился к подъёмнику, но обернулся, заметив, что его напарники застыли в проходе.

— Нет времени. Видо уже на полпути к челноку, — покачал головой Массани, встретившись взглядом с капитаном. Не дождавшись ответа, он махнул рукой и побежал к посадочной зоне.

— Предлагаешь их бросить? — нетерпеливо спросил Вакариан, разом притягивая чёрный взгляд к себе. Молчание и промедление раздражали в такой момент, когда казалось бы верное решение лежит на поверхности, но Шепард почему-то не спешила действовать.

— Ты сам сказал: нужно всего лишь загнать предателя в угол и спустить курок, — безжизненным, абсолютно безэмоциональным голосом проговорила женщина, отведя взгляд в сторону. Ей не хотелось видеть собственное отражение в глазах Гарруса так же сильно, как не хотелось признавать, что невинные люди сегодня снова погибнут по её вине. — У Заида может не быть ещё двадцати лет, чтобы расквитаться с Видо.

— Неужели цена мести должна быть настолько высокой?

— Да, — сглотнув, Шепард выдержала прямой взгляд Гарруса и прикрыла глаза, как только тот, зарычав, оставил её одну посреди огня и собственных демонов и бросился прямо к подъёмнику. Потратив пару драгоценных секунд на самобичевание, капитан последовала туда, куда, словно высокоточная ракета направлялся Заид.

По дорожке, устланной телами в синей форме, Шепард нагнала Массани в одном из цехов — тот в одиночку упрямо пытался справиться с огромным защитным роботом, с жутким скрежетом поливавшим укрытие Заида снарядами. Мех был настолько тяжёлым, что от его шагов напольные плиты вибрировали под ногами, а стены дрожали от грохота, готовые вот-вот сложиться, как карточный домик, прямо им на головы. Пользуясь тем, что не попала в поле зрения робота, Шепард занялась перегрузкой щитов, чтобы сделать его более уязвимым к выстрелам. Когда это получилось, дело осталось за малым. Вынужденный работать сразу по двум целям, хаотично перемещавшимся между уцелевшими трубами, мех кружил на месте до тех пор, пока не взорвался его барьер.

Шепард молча шла за подчинённым, возвращаясь мыслями к Гаррусу. Он смотрел на неё так, будто не узнавал, разочарованный и злой.

Продолжая плестись позади, капитан невидящим взглядом проследила за тем, как Заид нагоняет Видо на подходе к посадочной площадке. Он сделал пару выстрелов по ржавым бочкам, заставив предателя обернуться. Глаза Видо расширились, а сам он будто уменьшился в размерах, когда увидел винтовку Заида, направленную прямо на него. Просвистел выстрел, угодивший в ногу Сантьяго, и тот рухнул вниз, оказавшись в луже горючего, что вытекало из бочек.

— Заид, пожалуйста! — взмолился Видо, пошатнувшись, и встал на колени. — Это было двадцать лет назад! Я оказал тебе услугу, не дав запачкаться во всём этом дерьме.

— Гори в аду, — Массани ещё раз взглянул в глаза тому, кто стал его ночным кошмаром, а затем одним движением разрядил винтовку, запуская раскалённый термозаряд в лужу горючего. Вымазавшегося с ног до головы Видо в миг охватило пламя, а сам он зашёлся истошным криком, заглушая даже грохот взрывов.

Шепард почувствовала, как живот скрутило в приступе тошноты, когда она увидела довольную плотоядную улыбку Заида, смотрящего на то, что осталось от корчившегося в смертельной агонии предателя. Она была уверена, что этот нелёгкий выбор сделает её сильнее, подарит ответы, которые никак не удавалось найти, но почему-то сейчас хотелось вернуться в прошлое и изменить своё решение. Капитан надеялась, что Гаррус вернётся с хорошими новостями, верила, что ему удалось спасти выживших. Она хотела поговорить с ним, но когда турианец, не проронив ни слова, обессиленно рухнул на сидение челнока, встала со своего места и направилась к панели пилота.

* * *

Тело ломило от усталости, но Шепард никак не могла заснуть. Случившееся на высадке не выходило из головы. Стоило закрыть глаза, и, словно наяву, перед ней вставали молившие о помощи работники завода, от которых она отмахнулась, так же как от назойливых мошек, что норовили залететь в нос и рот, пока они пробирались по джунглям. Покоя не давал Гаррус, с опущенными плечами и поникшим взглядом, которого она видела в зеркале заднего вида. Едва челнок оказался в ангаре, он выскочил наружу, на ходу стаскивая с себя почерневшую от копоти броню. Шепард поборола желание догнать напарника, понимая, что именно она виновата в его поражении. В их общем поражении…

Отправившись на камбуз, Шепард вот уже какое-то время бесцельно помешивала ложкой мутную жижу, которую Эшли по известной только ей причине назвала «супом». Капитан была настолько погружена в себя, что не заметила, как палуба опустела после ужина и кроме неё за столом остался всего один человек.

— Можешь не есть, если не хочешь. Но это правда съедобно.

Шепард удивлённо подняла глаза, не сразу поняв, о чём говорил сидевший напротив Кайден. Догадавшись, она приняла невозмутимый вид и постаралась расслабиться.

— Нет аппетита, — сдавшись, капитан отодвинула тарелку в сторону.

— Как обычно. Ты и раньше никогда не спускалась к ужину после тяжёлых миссий, — с некоторой ностальгией в голосе произнёс Аленко. — Что-нибудь случилось?

— Нет, — под испытующим взглядом Кайдена Шепард полезла в карман и сунула сигарету в зубы прежде, чем продолжить. — Цель достигнута. Заиду больше ничего не мешает сосредоточиться на миссии. И, кажется, он доволен, — капитан повертела зажигалку в руках и только после этого прикурила. Первая же затяжка подействовала как успокоительное.

— А ты?

Шепард обвела мужчину ещё одним удивлённым взглядом.

— А я снова крупно облажалась, — признаваться в этом было непросто, но невысказанные слова забили горло, оседая горечью на кончике языка.

— Расскажешь? — участливо предложил Кайден, но в ответ Шепард лишь отрицательно покачала головой и скинула пепел в тарелку с нетронутым супом. Ожидавший такой исход, мужчина поднялся: — Дай знать, если смогу чем-то помочь.

Уставившись на тлеющую сигарету, женщина однократно кивнула и вдруг, резко передумав, подняла на Кайдена глаза.

— Если правда хочешь помочь... — задумчивость на лице Шепард сменилась интересом. — Ты ведь был на SR1 ещё до того, как мы объединились.

— Был, — Кайден уселся обратно и сложил ладони перед собой в замок.

— Значит, ты в курсе, что случилось с отрядом Вакариана? — глаза Шепард на секунду переметнулись на двери отсека главной батареи, после чего вновь вцепились в Аленко. Мужчина хмыкнул:

— Вы столько времени проводите вместе. Неужели до сих пор это не обсудили?

— Мы... не особо разговариваем, — капитан была на редкость искренна и имела ввиду именно то, что сказала, а потому её смутил резко переменившийся в лице Кайден. Его черты приобрели давно забытое выражение — обиды и задетого достоинства, будто перед ней снова сидел неопытный лейтенант, страдавший от неразделённой любви.

— Что ж, пожалуй, в этом нет секрета, — перетерпев внезапный укол ревности, вызванный приступом ностальгии, Кайден начал свой рассказ. В нём нашлось место каждому члену удивительной команды, похитившей его из собственной квартиры и в итоге оказавшей на него неизгладимое впечатление. Их стойкое желание сделать мир лучше заставило его вновь поверить в то, что невозможное возможно. Может, именно из-за них он сейчас находился здесь, всем сердцем желая, чтобы начатое ими было закончено.

— Гаррус держался от них на расстоянии, но допустил фатальную ошибку, подпустив к себе именно того, кому не стоило доверять. Жаль, что враги Архангела поняли это раньше, — становясь всё более хмурым и уже жалея, что молча не ушёл в свою каюту, подытожил Аленко.

Шепард и Кайден замолчали, задумавшись каждый о своём. Был ли у них шанс что-то изменить той роковой ночью, ставшей для отряда Вакариана последней? Пока они оставались в доках Омеги и на крыше соседнего здания — точно нет. Хотели бы они что-то изменить? Определённо, да.

Повисшую на камбузе тишину расколол звук коммуникатора. Опомнившись, Кайден активировал инструментрон, и пролистав пару сообщений, поднялся с места.

— Ставлю двадцатку: это Эш, — Шепард откинулась на спинку стула.

— Отличная дедукция, Шерлок. Мы правда засиделись, — переводя взгляд с экрана, Аленко заметил ухмылку на лице капитана и прищурился. — Тебе это кажется смешным?

— Всё ещё не верится, что вы вместе, — неуверенная, что стоит продолжать этот разговор, Шепард всё же не смогла промолчать. — Она всегда питала к тебе определённый интерес, но брак...

— Мы пытались... строить свои жизни отдельно друг от друга, — Кайден задумчиво пожал плечами. — Искали тихую гавань на гражданке. Казалось, только там можно найти того, кто поможет забыться. Хаски, рахни, геты, клонированные кроганы, Властелин и тысячи погибших людей — каждую ночь я просыпался от нового кошмара, пока не осознал, что от прошлого невозможно сбежать. Для большинства пар брак — это счастье, а для нас с Эш это единственный способ разделить горе пополам.

— Спасибо, что поделился, — помолчав, серьёзно сказала женщина.

— Я говорю это по той единственной причине, что ты должна понять меня, Шепард. Ты ведь не просто так откровенничаешь и интересуешься прошлым Гарруса, — глаза командира недобро блеснули, предупреждая стоявшего перед ней Кайдена быть осторожнее со словами. — Каким бы гадом он не был, у тебя не получится заменить его, ведь именно он всегда был рядом.

— На правах капитана я могу поженить вас с Эшли, — поправив голос, перевела тему Шепард. — Только скажи заранее, чтобы я успела выучить максимально душещипательную речь, — серьёзность сменилась очередной усмешкой.

— Мы обязательно подумаем. Спасибо за предложение, — мягко улыбнулся Аленко и направился в сторону жилых кают. — Доброй ночи, Шепард.

Оставшись в одиночестве, капитан вылила свой неудавшийся ужин и вымыла посуду. Не вытирая рук, она прижала прохладные ладони к лицу и стала усердно тереть глаза. Поспать сегодня вряд ли удастся — поток самых противоречивых и непонятных ей эмоций бурлил внутри, не поддаваясь никакому контролю. Шепард прислонилась поясницей к мойке и выкурила ещё одну сигарету, поймав себя на том, что её взгляд всё чаще застывает на незаблокированной панели дверей, ведущих к главной батарее.

— Плевать, — отбросив доводы разума, кричавшие убраться восвояси, капитан потушила сигарету и взлетела по ступеням. Она ожидала увидеть Гарруса спящим или расстроенно уставившимся в потолок. Ожидала, что он прогонит её, но вместо этого турианец, сидевший перед перевёрнутым контейнером, методично напивался и делал вид, что совершенно не замечает её. Лишь спустя несколько затянувшихся, словно резина, мгновений Гаррус подал голос:

— Хочешь позлорадствовать? — сосредоточенно глядя на бутылку, Вакариан наполнил свой бокал до краёв, безуспешно стараясь не пролить ни капли.

— Нет, — Шепард прижалась спиной к стене, почти сразу ощутив состояние сродни опьянению. Витавшие в воздухе алкогольные пары не могли так скоро лишить её равновесия, а вот вид Гарруса — вполне.

— Что же ты не празднуешь свою победу, коммандер? — поднявшись не с первого раза и пролив на себя добрую половину стакана, Вакариан неуверенной походкой подошёл к Шепард и протянул ей виски. — Выпей.

Капитан не шевельнулась, глядя на трясущуюся трёхпалую ладонь перед своим лицом, с которой лениво стекали янтарные капли. Она продолжила бы так стоять, если бы стакан вдруг не оказался под самым её носом. Рефлективно увернувшись, Шепард с силой ударила кинувшуюся к ней ладонь, и выбитый стакан со звоном оказался на полу. Её глаза вспыхнули злостью и уставились на внезапно отрезвлённого и не менее взвинченного Гарруса.

— В тебе не осталось ни капли человеческого, — заплетавшимся минутой ранее языком прошипел снайпер. — Больше нет Шепард, которую я знал.

— Только дошло, да? — с вызовом усмехнулась женщина. Объясняться было сложнее, чем забраться в привычный кокон и поддаться агрессии. Несколько лет нападок должны были сделать её неуязвимой, но, увы, всё было не так. Далеко не так.

— Ты. Мне. Омерзительна, — отделяя каждое слово многозначительной паузой, отчеканил Вакариан, опаляя её щёки своим дыханием и глядя прямо в глаза.

— Наконец-то, — тихо прошептала Шепард с самой наигранной из своих улыбок. — Впервые наши чувства взаимны.

Опешив от услышанного, Гаррус сделал шаг назад. Сейчас у него не было сил что-то отвечать, думать об этом и видеть Шепард. Его взгляд отчаянно зацепился за разбитый стакан на полу — единственное в окружавшей его действительности, что находило отголосок в его сердце.

— Уходи.

— Я уйду, — сквозь зубы произнесла капитан. — Но перед этим ответь: стал бы ты спасать тех рабочих, преследуй мы Сидониса?