The moment it began (гет)

Тем же вечером в Паучий тупик заглянула Лили. После неожиданно оборвавшейся встречи с матерью настроение Северуса было ни к черту, поэтому визиту Лили он здорово обрадовался. Перед уходом она пригласила его к себе на рождественский ужин.

— Ты уверена? — в смятении спросил он.

— Конечно. Родители сами велели тебя позвать. А Петунию никто не спрашивал, — улыбнулась та.

Снейп усмехнулся.

— Что ж, я приду хотя бы затем, чтобы полюбоваться на недовольную морду Петунии.

— Сев, — упрекнула его Лили, — не груби. Она, вообще-то, моя сестра.

Петуния по-прежнему оставалась самым острым камнем преткновения в их с Лили отношениях, и Северус не стал напирать. Про себя он тайно недоумевал — откуда у его подруги бралось столько сил, чтобы защищать ее все эти годы? Но, с другой стороны, она заступалась и за Северуса при каждом удобном случае. Лили отличалась состраданием и умением обнаруживать достоинства в каждом человеке, даже если он сами их не замечал.

— Ладно, — коротко кивнул он. — Значит, до завтра?

В этот момент часы пробили полночь.

— До сегодня, — поправила Лили.

Потерявший счет времени Северус рассеянно ударил себя по лбу.

— Тебе давно пора домой, но одну я тебя никуда не пущу. Пойдем, я провожу.

Они вышли на морозный зимний воздух и намеренно свернули на дорогу подлиннее — после последней стычки с отцом Снейп избегал детских площадок.

Ночь была необычайно тиха. На темном бархате неба звездный свет казался еще ярче, а отблеск луны нежно ложился на деревья и снежный наст. Весь мир словно замер... но только на одну ночь.

Пока они шли, Северус снова погрузился в свои мысли. Это будет первое Рождество в его новой жизни, и он надеялся, что все пройдет как нельзя лучше. Надежда вновь вернулась к нему, хоть путь к ней был долог и тернист. Прошло всего шесть месяцев, а мир вокруг уже не узнать, и это только начало. На сей раз он ни за что не примкнет к Волдеморту. Да и вообще — в эту минуту, когда все кругом было так тихо и спокойно, само существование Темного Лорда казалось немыслимым.

Через некоторое время они подошли к дому Эвансов. Они остановились у крыльца — их негласной конечной остановки. Северус посмотрел в глаза Лили — такие большие и ясные, что он смог разглядеть в них свое отражение. Лили не отводила взгляд. В эту минуту они почувствовали странную связь, соединявшую только их двоих.

— Счастливого Рождества, Сев, — прошептала она.

— Счастливого Рождества, Лили, — мягко ответил Снейп.

Он склонил голову и нежно коснулся ее губ. Затем отступил и зашагал прочь, думая лишь о том, что вновь увидит ее всего через несколько коротких часов.

Решив попытать удачу, Северус направился к площадке — даже если Тобиас и был там, то наверняка давно уснул. Подойдя к заветному ряду лавочек, Снейп не застал ни души. Облегченно вздохнув, он широким шагом пересек парк. Неподалеку от дома краем глаза он заметил какое-то шевеление. Рука сама собой легла на палочку.

Раздался пьяный возглас Тобиаса:

— Севрус... это ты?

«Не откликайся. Иди вперед».

— Севрус, стой! — жалобно воскликнул Тобиас. — Пр... прошу...

Несмотря на решительные намерения, Снейп замер и обернулся на отца. Тот был всего в паре футов от него.

— Что тебе нужно? — раздраженно процедил Северус.

— Покажи мне дорогу домой, — ответил Тобиас. — Ты же туда шел, да?

— Не ходи за мной, или тебе не поздоровится, отец, — прошипел он. — Сколько раз я должен повторить, что там тебя никто не ждет? Обратись за помощью, протрезвей, отмойся, и тогда, может быть, я с тобой поговорю.

Глаза Тобиаса беспомощно забегали по сторонам, и он взмолился:

— Но мне некуда идти, я не... я не знаю, что мне делать.

— Знаешь. Я только что сказал тебе. Вопрос лишь в том, хочешь ли ты измениться.

Промолчав, Снейп-старший медленно кивнул.

— Значит, делай что должен, а там — как будет, — вздохнул Северус. — А теперь убирайся с глаз моих.

К его удивлению, Тобиас послушался. Северус — на радостях, что не пришлось никому тыкать палочкой в нос, — поспешил уйти, попутно размышляя, насколько честны были намерения отца. Добравшись до дома, он выглянул в окно — хвоста не было. Он запер дверь и установил защитные барьеры.

Несколько минут спустя Северус лежал в постели, думая о том, прикидывался ли его отец или в самом деле решил что-то предпринять. Трудно было представить Тобиаса в роли кающегося грешника, признавшего свою вину по всем пунктам, но размышления раз за разом прерывала одна-единственная занудная мысль: ведь он сам только тем и занимается, что исправляет ошибки прошлого — разве не способен Тобиас на то же самое?

В конце концов Северус уснул, но встал уже через несколько часов — ранним утром. Дни были короткие, поэтому к моменту пробуждения только-только показались первые лучи восходящего солнца. В бледном сиянии рассвета он отправился в душ. Приведя себя в порядок, спустился на завтрак.

Усевшись за стол, Северус неожиданно почувствовал невыносимую тоску. Одиночество было ему не в новинку: со дня возвращения домой он почти круглосуточно был предоставлен самому себе. Дом был холоден и пуст — Снейп его не украшал, поскольку помимо него здесь не было никого, кто мог бы оценить убранство.

Поев, Северус прибрался на кухне и пошел в гостиную. Там он выудил из кармана подарок для Лили и в который раз придирчиво пригляделся к нему, прикидывая, придется ли он ей по вкусу. В прошлой жизни Снейп никогда не дарил Лили что-то стоящее, но теперь все должно быть иначе. Это был кулон — обычная серебряная цепочка с маленьким рубином. Мамин. Снейп долго думал над тем, имеет ли он право разбазаривать вещи Эйлин. Пока та была жива, целиком и полностью распоряжалась собственным имуществом сама, а позволения Северус не получал. Однако он решил, что с матери не убудет. Она много лет не надевала этот кулон и, наверное, уже никогда не наденет. У него не было денег на достойный подарок Лили, так что либо так, либо никак.

На минуту он задумался об упаковке, но бумаги не нашлось, и он решил, что кулон будет хорош и без ленточек с бантиками. Во всяком случае, если Лили не понравится подарок, они не спасут.

До ужина у Эвансов по-прежнему оставалось несколько часов. Вздохнув, Северус выглянул в окно и заметил, что улицу накрыло белой пеленой. В этом году зима выдалась необычайно снежной — Снейп не мог припомнить ничего подобного за всю свою жизнь.

Оторвавшись от окна, он направился к книжному шкафу, решив полистать что-нибудь, чтобы скорее убить время. Вдруг рука нащупала стопку семейных фотоальбомов. Северус нерешительно снял верхний и вернулся в гостиную.

Под обложкой мелькали красочные картинки из какой-то другой жизни. На одной Северусу всего год — это было первое его Рождество. С фотографии на него смотрел радостный румяный малыш. Тобиас, улыбаясь, наблюдал, как его жена играет с сыном. Снейп перелистнул страницу, не в силах видеть то, чего никогда не вернуть. Начиналась совсем другая история — более знакомая. Северус подрос, родители все больше отдалялись друг от друга. С каждой фотографией в них было все меньше и меньше счастья, и к концу альбома — там, где Северусу было семь или восемь — Тобиас, сжимая в руках бутылку, хмуро смотрел на маленького нестриженого мальчика, одетого в непомерно просторную одежду. Эйлин стояла в стороне и слабо улыбалась, глядя на сына, игравшегося с метлой.

Захлопнув альбом, Северус вернул его на место, не имея ни малейшего желания браться за следующий. Дальше только хуже. Он решил сосредоточиться на настоящем: это Рождество непременно станет лучшим из всех.

Не придумав ничего другого, Северус, давя зевоту, лег на диван и уснул. Открыв глаза, он в панике метнулся к часам — не проспал ли? Как оказалось, до ужина оставался еще целый час. Рассудив, что будет лучше выйти немедля, он надел пальто и покинул дом.

На улице царил кусачий мороз. Северус решился пройти парком, в очередной раз положившись на удачу. У детской площадке не было ни души, и он задумался над тем, куда мог податься отец. Скорее всего, в приют для бездомных. В Рождество даже такие, как Тобиас, могли получить теплую еду и кров.

До дома Лили Северус добрался продрогшим до костей. Устав от собственной беспомощности, он облегченно перевел дух, осознав, что его совершеннолетие (а вместе с ним — и полная дееспособность) наступит всего через несколько недель. Он нажал на звонок и принялся ждать. Спустя пару мгновений по другую сторону послышались шаги. Открывшая дверь Лили, просияв, втащила его в дом. Не тратя времени на объятия, она уткнулась в его пальто.

— Спасибо, что пришел, Сев, — выдохнула она. — Я так рада, что ты здесь!

— Постой, Лили, дай отдышаться, — улыбнулся он, обвив ее руками.

Осознав, что своим пламенным приветствием не дает гостю возможности раздеться, она отстранилась, а потом повела Северуса в комнату. В углу просторного уютного помещения стояла большая елка, а в камине ярко полыхало пламя. Миссис Эванс пригласила Снейпа присесть и выпить чего-нибудь, а мистер Эванс пожал ему руку. Только Петуния не двинулась с места, одарив всех присутствующих гневным взглядом.

Они расселись, и Северус начал постигать таинства обычного семейного праздника. В своей суете и заботе о детях — как родных, так и чужих, — миссис Эванс безумно напоминала Уизли. Сперва он чувствовал себя неуютно, но затем вполне освоился. С Лили все стало проще.

Ужин впечатлял своим размахом. Лили, как бы извиняясь, тихо шепнула Снейпу с улыбкой:

— Прости, мама слегка переборщила. В этом году она в самом деле превзошла сама себя. В ту же минуту, как она узнала, что ты придешь, список блюд в меню был увеличен вдвое.

Северус попытался отказаться от ужина, недоумевая, на что рассчитывала миссис Эванс, накрывая стол на целую роту голодных солдат. Однако еда была на подходе, и хозяйка объяснила, что растущий организм требует обильного питания. В ответ Снейп лишь вежливо кивнул.

Затем они вновь вернулись в гостиную, чтобы обменяться подарками. Когда родители Лили преподнесли Северусу яркий сверток, тот с большим трудом выдавил лишь несколько слов:

— Это было совсем необязательно. Я благодарен, но это лишнее. Мне нечего подарить вам в ответ.

— Ни в коем случае, мой милый, — ласково улыбнулась миссис Эванс. — Чувствуй себя как дома. После всего, что ты перенес... ты заслужил настоящее Рождество. Открой же.

Уступив, Северус развернул обертку, чтобы успокоить женщину. Внутри был свитер. Поблагодарив за подарок, про себя он твердо решил, что никогда его не наденет. Он ненавидел свитеры.

Ни Лили, ни Северус не вручили собственные подарки на глазах у всех. Снейп выжидал подходящего момента, но кругом было так много шума и суеты, что казалось, это никогда не кончится. Он начинал паниковать. Вдруг Лили не понравится? Вдруг она откажется принять этот кулон?

Петуния, утомленная обществом семьи, поднялась в свою комнату, а родители Лили отправились на кухню. Вот он — момент истины. Северус потянулся к карману и крепко сжал кулон в ладони.

— Лили? — позвал он. Голос дрожал, словно у робкого подростка.

— Да, Сев? — нерешительно отозвалась она.

— Э... счастливого Рождества. — Без всяких предисловий он сунул ей в руки подарок и густо залился краской.

Удивленно приподняв брови, Лили опустила взгляд на вещь, столь рьяно вручаемую другом, рассмотрела кулон и невольно ахнула:

— Сев, — прошептала она. — Ты совсем не должен... Это мне?

— Да, — тихо ответил Северус. — Я хотел сделать тебе подарок в этом году. Точнее, я имею в виду, я надеюсь, что тебе...

Ему пришлось замолчать, когда он неожиданно ощутил на своем лице губы Лили. Растерявшись лишь на мгновение, Снейп ответил на поцелуй.

— Спасибо тебе, Сев, — благодарно улыбнулась Лили — она была явно тронута. — У меня тоже есть для тебя кое-что.

Лили направилась к елке и выудила из-под нее небольшую коробку. Северус попытался возразить, но Лили быстро пресекла его намерения.

— Что? Ты можешь меня поздравлять, а я тебя, получается, нет? Даже от моей мамы ты подарок взял — будь добр, возьми и мой.

— Ладно, ладно, — уступил Снейп. — Просто... я не привык ко всему этому.

Он сорвал оберточную бумагу и обнаружил внутри книгу по истории защиты от Темных искусств.

— Я понимаю, это не шибко грандиозно, — заговорила Лили, — но я знаю, что ты любишь читать, и ты неплох в Защите...

— Очень здорово, спасибо, Лили, — перебил ее Снейп. Но она по-прежнему глядела на него в смущении, и он добавил:

— Мне понравилось, правда.

И в самом деле, подарок был весьма практичен. Ему всегда нравилось узнавать новое — Лили никогда не приходилось долго ломать голову над выбором подарка для друга.

— Может, поднимемся ко мне? — вдруг спросила Лили. — Я бы хотела побыть с тобой немного наедине. Я обожаю своих родителей, но посиделки с ними надоедают, правда?

— Э... — замялся Снейп, соображая, как расценят ее родители пребывание юноши в спальне своей дочери.

— Они не будут против, идем же, — будто угадав мысли, неожиданно настойчиво потребовала Лили. Не придумав ничего лучше, Снейп пошел следом за ней наверх.

— Спасибо еще раз, что пришел, — сказала Лили, закрыв за ним дверь. Она взяла Северуса за руки и увлекла за собой на кровать.

— Не за что, — ответил он, стараясь унять дрожь. Ее глаза как-то по особенному сияли в этот момент. — Это будет самое лучшее на свете Рождество, — улыбнулась она, сев рядом со Снейпом. — А пока... поцелуй меня.

Северус не без удовольствия удовлетворил ее просьбу, попутно прикидывая, постучат ли ее родители, прежде чем решат заглянуть. Он не раз мечтал о чем-то подобном на протяжении долгих лет, но представлял себе как-то иначе — более... уединенно? К тому же Лили было всего шестнадцать, и он не мог отделаться от мысли, что вот-вот ее изнасилует.

После нескольких минут страстных поцелуев и ласк Северус отстранил Лили от себя.

— Лили, не скажу, что мне не нравится, но, может, просто поговорим?

Ему было очень горячо, беспокойно и... неловко. Ему никогда не приходилось заниматься чем-то подобным в таких обстоятельствах. Ни разу.

Казалось, Лили задело это замечание, и Северус мигом пожалел о своих словах.

— Нет-нет, мне очень нравится, но твои родители внизу, и... я не хочу, чтобы меня выставили за дверь. Ты... э... еще так юна.

Она кивнула.

— Ты прав. Прости. Гормоны, — с неловкой улыбкой ответила она.

— Когда-нибудь, я обещаю, — произнес Снейп, — но не сейчас. Всему свое время.

«Когда мы поженимся, например», — про себя добавил он.

В эту минуту из гостиной послышался голос — миссис Эванс звала к чаю. Спешно поправив одежду, Лили и Северус спустились на кухню. Как ни странно, не последовало ни единого вопроса — по-видимому, Эвансы были либеральнее, чем полагалось родителям. К тому времени, когда десерт был полностью уничтожен, было уже довольно поздно. Понимая, что остаток праздника должен быть проведен в семейном кругу, Северус начал собираться. Он поблагодарил родителей Лили за доброту и радушие и попрощался с подругой.

— Сегодня был хороший день, — просто сказал он на прощание. Ему хотелось забрать Лили с собой и пробыть с ней до утра, но он был благодарен и тому, что в эту минуту их оставили наедине.

— И правда, — согласилась она, разделяя чувства Северуса. Однажды их мечты претворятся в жизнь.

Получив прощальный поцелуй, Снейп пожелал счастливого Рождества и вышел на холодную улицу. На душе стало куда теплее.