Хела Поттер (джен)

— Это была яблоня, — недовольно сказала Эйлин, снимая перчатки и закидывая их в сумку. — А сам Энт вообще спрятался среди кустов. Как вообще можно было додуматься до того, что Энт станет кустом?

— Они любят менять формы, — сказал Рон и аппетитно хрустнул яблоком.

— Меня больше всего волнует, что вы взялись есть эти кусачие плоды, — странно посмотрев на нас пятерых, сообщила Эйлин. — Они же даже не приготовлены.

— Не стоит волноваться по этому поводу, — откусывая от яблока, которое некоторое время назад само безуспешно пыталось откусить от него кусочек, сказал Невилл. — Плоды яблонь полезны и не представляют угрозы, если после срывания оставить их в покое на полчаса. В дикой природе они своим кусачим поведением цепляются за проходящих мимо животных и растений, но из-за мягкотелости человека нам кажутся их укусы травмоопасными. Для других жителей леса это не больше чем лёгкий дискомфорт, который они сами не сразу замечают.

— Я думала, ты разбираешься только в Травологии, — подозрительно посмотрев на Невилла, сказала Эйлин.

— Вкусно! — воскликнула Гермиона, которая наконец решилась откусить кусочек от яблока. — Сам по себе он сладкий, но и отдаёт немного кислинкой под конец, ещё и хруст такой приятный.

— Вот именно, — кивнул Симус, выбрасывая свой огрызок подальше. — Смотри, только семечки не съешь, а то ещё прорастут внутри.

— Что? — удивлённо посмотрела на него Гермиона. — Ты же шутишь, верно?

— Да, он шутит, — закатив глаза, сказала Эйлин и всё-таки забрала своё яблоко из рук Симуса, который точно этому не обрадовался. — Каждый раз, когда смотрю на него, у меня начинают болеть пальцы.

— Ведёшь себя так, как будто никогда не срывала себе яблоко или не играла в «догони меня, кусака», — сказал Рон и, подбросив свой огрызок в воздух, отправил его в полёт с помощью порыва ветра.

— Не доводилось, — скривившись сказала Эйлин.

— Правда? — удивился Рон. — Это срочно надо исправить, даже Малфой играл в эту игру, а ты отлично знаешь, как сложно бывает его подбить на что-то.

— Кажется, я подозреваю, почему он «захотел» сыграть с тобой в эту игру, — подозрительно посмотрев на Рона, сказала Эйлин.

— Это была чисто его инициатива, — приняв независимый вид, сказал Рон. — Почти.

— Проехали, — махнула в его сторону рукой Эйлин. — Если честно, то я ела их только приготовленными.

— Хм, — протянула Гермиона, рассматривая кончившееся яблоко у себя в руке. — А если его запечь в каком-нибудь пироге?

— Очень вкусно получится, — подтвердил предположение Рон.

Эйлин всё же откусила кусочек от свежего яблока, и вскоре от него даже косточек не осталось. Она буквально приговорила довольно увесистый плод в пару укусов. Мы все настолько удивились, что даже остановились.

— Что? — спросила Эйлин, когда заметила наши взгляды. — Только не говорите, что будете читать мне нотации по этикету. Здесь эти штуки не сработают. Мы на улице, вокруг, считай, никого особо и нет, да и ела я обычное яблоко. Оно не предполагает осторожности и утончённости.

После её речи я ещё больше задумалась. Не значит ли это, что она каждый приём пищи сдерживается? Или как это должно у вейл работать? Раздумывая над всем подряд во время нашей лёгкой прогулки до Большого зала, я и сама не заметила, как моё вкусное яблоко превратилось в огрызок. Жаль, что нам разрешили взять только один и именно тот, что сорвал сам.

— То есть, — протянул Рон, который, если судить по взгляду, думал о схожих вещах. — Ты так медленно, аккуратно и мало ешь из-за... этикета?

— Да? — непонимающе посмотрев на нас, сказала Эйлин. — Вы тоже соблюдаете правила приёма пищи, просто у меня они немного строже, и всё.

— Верно, — предвкушающе улыбнувшись, сказал Рон, я прямо видела, как у него в глазах загорелся огонёк идеи. — Но если иногда не давать себе немножко воли, то ты можешь превратиться в чопорную истеричку. Так что сегодня мы просто обязаны нарушить каждый пункт этикета.

— Не каждый, — строго сказала Гермиона. — Я не буду сидеть рядом со свиньями во время обеда. Можете снять ограничение на количество и скорость поглощения еды, если они у вас есть, но беспорядок разводить я запрещаю.

— Хмм, — протянул Рон, подходя к немного растерявшейся от внезапного предложения Эйлин, и, обернувшись в сторону Гермионы, продолжил: — Но есть ли у тебя право, а главное, сила, чтобы запрещать что-то волшебникам, которые поставили перед собой цель?

— Знаешь, — смерив Рона превосходящим взглядом, сказала Гермиона, — я недавно увлеклась парочкой книг, в названии которых есть слово «шахматы»...

— Порядок так порядок, — сразу же ретировался Рон. — Обещаю, что ни одна капля жира или кусочек еды не попадёт на стол или на других людей.

— Так-то лучше, — усмехнулась Гермиона, уперев руки в боки.

— А меня спросить ты не хочешь? — очнулась Эйлин.

— Здесь нечего спрашивать, — горячо заявил Рон. — Я вижу по твоим глазам, ты хочешь нарушить хоть одно маленькое правило. Почувствовать себя свободной от родительской тирании. Верно я говорю, Хела? — подмигнув мне, спросил он.

Я ещё раз взглянула на Эйлин, которую, очевидно, разрывало множество сомнений, а также очевидных желаний, и подтверждающе кивнула.

— Вот, — важно сказал Рон. — Даже Хела согласна со мной, — после этих слов он зашёл за спину молодой волшебнице и повернулся в нашу сторону, как будто мы зрители представления, а он владелец какого-то театра, который представляет молодую и неопытную актрису. — Ребята, вы же не отступите от великого шага вперёд, который должен сделать каждый ребёнок своих родителей? Вы же поддержите наши начинания и вступите на этот путь взросления вместе с нами?

— Да, — сказали мы, дружно подхватывая его мотивы.

— Тогда я объявляю четверг днём свободным от цепей и запретов, — сказал Рон, поднимая кулак вверх, но спустя пару секунд всеобщей поддержки он осторожно добавил: — В разумных пределах.

* * *

— Я всё ещё считаю, что это плохая идея, — сидя за столом и осторожно посматривая на всех вокруг, сказала Эйлин, но она что-то не сильно сопротивлялась, когда Рон и Симус с энтузиазмом накладывали ей на тарелку вообще всю возможную еду большими порциями.

— Тогда просто не делай этого, — просто пожал плечами Рон и перешёл к обеспечению себя достаточным пропитанием. — Сегодня же день свободы, и ты не обязана слушать нас или кого-либо ещё. Просто делай то, что хочешь.

— Легко тебе говорить, — недовольно пробормотала Эйлин, но я отчётливо видела в её взгляде азарт и что-то похожее на счастье.

— Как вы вообще собираетесь всё это в себя вместить? — наконец спросила Гермиона у Рона и Эйлин, которые единственные из нас решили увеличить свои обычные порции еды в несколько раз. — Я, конечно, осознаю, что мы волшебники, но не на столько же.

И я была с ней согласна, слишком уж много они себе наложили. Эйлин, конечно, и не брала себе еду сама, но вот и не очень пыталась остановить хоть кого-то. Может ли быть так, что всё это время она просто была голодна? Сколько вообще вейлам надо есть? А сколько полувейлам? Неужели она хотела стоически терпеть голод до следующей поездки домой? Или всё намного проще, и Эйлин просто обжора, которой запретили вести себя «неприлично» в школе? Всё может быть.

Обед начался, и Рон с Эйлин как будто с цепи сорвались. Еда исчезала с такой скоростью, что, казалось, едоки её просто проглатывали. Немного поражённая этим представлением, я не сразу взялась за свою стандартную порцию, но всё же через пару секунд пришла в себя и начала есть. Смотря на счастливые лица Рона и Эйлин, я задумалась над своими ограничениями. Есть ли вообще что-то, что мне запретили делать, и я хочу это нарушить? Не заглядывать слишком «глубоко» в людей? Не то чтобы мне вообще приятно копаться там, так что этот вариант не подходит. Выпускать магию на волю? Я и так это делаю довольно часто, и в школе волшебников к этому относятся вполне благосклонно. Устроить драку? Я бы могла, но, увидев бой в клубе «Искусства Меча», желание участия в обычной драке отпало. Сначала мне надо научиться правильно использовать свою магию, а уже потом заниматься её испытаниями на живых волшебниках. И в принципе больше никаких запретов мне в голову не приходит. Значит ли это, что у меня каждый день — это свободный четверг?

За такими размышлениями я и провела обед. Удивительно, но по его окончании, Эйлин и Рон не выглядели шарами с короткими ножками и ручками. Они вполне энергично и радостно вышли из столовой впереди нашей компании и пошли искать проход в комнату для отстающих. Можно ли это считать братанием с помощью еды?

— У них что, чёрная дыра в желудке? — недоверчиво смотря в спины двух своих друзей, сказала Гермиона.

— Возможно, это их магическая особенность, — задумчиво протянул Симус. — Вот у меня это проявляется в возможности взорвать практически всё что угодно.

— Да ладно? — спросила Гермиона. — На моей памяти ты ещё ничего не взрывал.

— Пришлось научиться сдерживать свой великий дар, — утерев несуществующую слезу, сказал Симус.

— Эй, — воскликнула Эйлин, подзывая нашу компанию к одной из двери, за которой секундой назад скрылся Рон. — Кажется, он опять её нашёл.

— Тогда вперёд! — воинственно и неожиданно для всех нас воскликнул Невилл и понёсся к двери.

Наверное, урок Травологии вдохновил закончить обучение начальной окклюменции побыстрее. Спустя один экстремальный спуск, который, такое чувство, стал более извилистым, и короткую прогулку, на этот раз без причитающего призрака, мы вновь оказались в компании преподавателя-акромантула. Вокруг было много учеников, которые ещё не заняли места на мешках и не начали обучение, поэтому нас сразу же заметили. По помещению пошли шепотки, но никто из нас, включая довольную Эйлин, не обратил на это особого внимания.

Заняв столь полюбившийся мне зелёный мешок, я быстро погрузилась в сон под взглядом поблескивающих глаз акромантула. На этот раз вокруг были не облака с небом, а лес с огромными деревьями. Солнечные лучи еле пробивались сквозь зелёный потолок из переплетающихся веток, но вокруг всё ещё было светло и довольно ухожено. Как будто за этим лесом хорошо следят, и его населяет множество различной живности.

— Значит, каждый раз будешь менять окружение? — спросила я, не особо надеясь на ответ.

Я скорее ожидала, что ближайшая ветка внезапно удлинится и попытается проткнуть меня.

— Не я выбираю окружающую обстановку, — прошелестели листья от порыва ветра. — Всё, что ты видишь, создано твоей душой. Любишь этот лес?

— Это первый раз, когда я в этом лесу, — честно призналась я, продолжая с интересом осматриваться.

— Даже так, — скрипнули ветки с некоторой толикой заинтересованности. — Довольно необычно. Но мы здесь не для разгадывания тайн твоей души. В прошлый раз я заставил тебя заснуть, и ты не смогла придумать, как сопротивляться моим словам. В этот раз ты должна будешь найти инородный предмет.

— Звучит сложно, — сказала я и пошла вперёд.

— Так и есть, — сложился в слова шум ветра. — Но это необходимый навык для окклюменции. Вы, волшебники, часто не можете различить даже самые грубые обманки.

— Я так понимаю, этот предмет будет выбивающимся из общей картины? — спросила я, приподнимая булыжник и заглядывая под него.

— Я сказал грубые, а не бездарные, — недовольно проскрипела трава у меня под ногами.

— Тогда стоит осмотреться получше, — заявила я и взлетела.

Быстро пролетев сквозь густую листву, я оказалась в небе с белыми облаками. Смотря на них, я подумала об их схожести с теми, что были в моём первом уроке начальной окклюменции. Но эта мысль не так уж и долго задержалась у меня в голове, потому что мой взгляд буквально запнулся за золотое свечение где-то вдалеке.

— Серьёзно? — пробормотала я. — Это ты называешь не выбивающимся из окружения?

Почувствовав подъём от скорого решения задания, я полетела прямо в сторону инородного золотого сияния, что сильно контрастировало с зелёным ковром вокруг. По мере приближения мои глаза вылавливали всё больше деталей, и вскоре передо мной предстал целый золотой город. Конечно, он не был выполнен целиком из золота, но сочетание белого камня и золотого цвета, что, кажется, покрывало все подходящие поверхности, создавало вид, который никого не может оставить равнодушным.

— Я нашла, — сказала я после некоторого времени любования видами. — Эй, профессор акромантул, я нашла твой инородный предмет! — крикнула я погромче и указала на золотой город.

— Это не он, — проскрипели ветки у меня под ногами.

— Да ладно, — экспрессивно взмахнула я руками. — Что ещё может быть более инородным посреди леса, чем «это»? — спросила я и начала снижаться.

— Насколько я знаю, — задумчиво пробарабанили маленькие камешки, — волшебники строят свои дома рядом с лесом. Даже Хогвартс стоит посреди леса, или ты никогда не выходила наружу, чтобы это увидеть?

— Ладно, — сдалась я. — Моя ошибка. Поторопилась. Значит, нужно постараться лучше.

На этот раз ответа не последовало. Видимо, акромантулу надоело отвечать на мои очевидные реплики. Но что это за город вообще? Конечно, в нём нет ни души, но всё выглядит так, как будто секунду назад в нём жило куча народу, но стоило мне прийти и все вокруг... исчезли. Неприятно.

Ходить по пустому городу в поисках того, не знаю чего, довольно скучно. Очевидно, глазеть на незнакомую архитектуру, заходить в дома, наполненные странными приборами, чувствовать кожей нестерпимый жар от кузницы, любоваться множеством статуй различных людей в доспехах, местными фонтанами, водопадами, парками довольно интересно, но всё же выматывающе. Усталость. Самая настоящая. Этого я точно не ожидала, особенно от обычной спокойной прогулки. Неужели здесь моё тело не имеет значения? Задавать этот вопрос акромантулу глупо. Он же сам сказал, что в окклюменции магия мне не поможет. Следовательно, и моя выносливость, которая основана именно на магии, здесь тоже ослаблена, если вообще не представляет из себя жалкое подобие из реального мира.

Чем больше я ходила по, кажется, нескончаемым улицам золотого города, тем больше меня переставали держать ноги. Закономерно пришло время, когда я не могла больше даже взлететь. Неприятно чувствовать себя такой беспомощной.

— Слушай, а это нормально, что я так быстро устаю? — спросила я, всё же решив уточнить этот неприятный момент.

— Магия не имеет большой силы в искусстве окклюменции, — прошелестели листья ближайшего дерева, сочетаясь с перестуками камешков у меня под ногами. — Каждый твой шаг и действие в преддверье отражает мысль. Может, физическая усталость над тобой не властна, но вот ментальная всё ещё не поборена.

— Значит, — сказала я, сжав кулаки и с силой делая ещё один шаг вперёд, — надо пересилить свою слабость.

— Откуда такая уверенность в этом способе? — прошептал ветер мне прямо в ухо. — Никто тебя не учил подобному. Откуда в тебе несгибаемая воля, маленькая волшебница?

— Я... — хотели было слова вырваться из моего горла, но так и не смогли.

А ведь и правда откуда? Почему я так уверена? Если так подумать, то я уверена во многих вещах без особой на то причины. Дальнейшее развитие мысли прервал шёпот. Но не маскирующийся голос акромантула, а чей-то другой. Чей-то чужой.

— Хела, — услышала я из-за угла ближайшего здания. — Она снова здесь. Прячьтесь.

Прятаться? От меня? Зачем? Вся усталость как будто испарилась, и я побежала вперёд. Резко выпрыгнув из-за угла, я увидела тупик, в котором никого не было.

— Хела, — услышала я ещё один голос. — Она на нас охотится.

Охочусь? Зачем? Обернувшись на голос, я безошибочно определила его источник в одном из домов. И каким-то образом, оказавшись прямо перед дверью, с неожиданной злостью выбила её ногой и увидела перед собой большой стол с множеством различной еды и пустых стульев. Никого вокруг опять же не было. Пусто.

— Хела, — панический вскрик прямо за моей спиной. — Не смотрите ей в глаза.

Ещё один резкий разворот, и я оказалась на пустой площади. Солнце уже спряталось за сгущающимися облаками, а я стояла посредине и пыталась нашарить взглядом хоть кого-то. Кого я вообще ищу? Здесь же никого нет. Схватившись за голову, я попыталась прийти в себя и зажмурилась. Но мне не дали времени.

— Хела, — услышала я тысячи шепотков сливающимися в один. — Это же Хела. Что она здесь делает? Кто её выпустил? Палач. Палач.

Резко раскрыв глаза, я решила лично посмотреть на эту неблагодарную толпу. Что они скажут, если будут смотреть мне прямо в глаза? Все они меняются от одного моего присутствия, не то что взгляда. Но никого вокруг не оказалось. Лишь я одна стояла на площади, окружённая лысыми деревьями и опустевшими домами. Лишь я в своих доспехах и с верным мечом... Что?

Стоило мне заострить мысль на особенностях своего внешнего вида, как он растворился прямо у меня на глазах. Я вновь стала своего роста, доспехи обратились чёрным песком и обнажили школьную форму, а меч стал моей верной палочкой. Вот только гнетущее окружение никуда не делось.

— Опять твои проделки? — спросила я, падая на колени и упираясь руками в белый камень.

Ответа не последовало. Хм. Скорее всего, очередное испытание. Неудивительно. Окклюменция — это же работа с разумом, если уж над своим разумом ты не властен, то чужие тебя сожрут и не подавятся. Собрав последние силы в кулак, я медленно встала на ноги.

— Можешь меня поздравить, я развеяла твой мираж, — с кривой улыбкой сказала я. — Осталось лишь найти инородный предмет, да?

Опять я осталась без ответа. Волосы стали мокрыми и неудобно лезли прямо в глаза, тяжёлый воздух вокруг не позволял нормально вздохнуть, а трясущиеся коленки создавали ощущение, что я первый раз за несколько лет встала на ноги. Такой слабой я себя никогда не чувствовала.

— Спи, — услышала я слабый шёпот ветра.

Объявился? Хочет провернуть со мной тот же трюк, как и в прошлый раз? Ну что же, на этот раз я ему так просто не дамся. Сразу после этой моей мысли камни под моими ногами пришли в движение. Они стали копировать поведение волн, совершенно не обращая внимания на свою, очевидно, каменную и неповоротливую природу. Деревья вокруг распались на тысячи щепок, что принялись скакать вокруг. Дома же остались такими же безучастными. В этот раз разве что небо не проваливалось в зияющую пустоту, но я не уверена, что в этом есть хоть капля моей заслуги.

Окружённая опасностями, я взлетела в воздух. Мне надо найти безопасное место. Где оно может быть? Мой взгляд панически шарил вокруг и наткнулся на замок. Золотой замок, что совершенно не похож на Хогвартс, был единственным местом, что сохранило своё золотое сияние. Я решила, что мне надо туда.

К сожалению, трескучие щепки меня не пустили. Уклоняясь от них и стараясь поменьше совершать каких-либо движений, я думала, как мне избежать окружения и не попасть в закручивающийся под ногами каменный водоворот, что уже начал поглощать домики рядом с бывшей площадью. После очередной маленькой щепки, которая попала в моё измученное тело, я всё же подумала о том странном эффекте, когда я оказалась в совершенно другом месте. Как это возможно? Неужели, если всё в этом мире — мысль, то мне стоит всего лишь представить себя в другой обстановке, и я смогу перенестись туда?

Но, несмотря на прекрасную идею, щепки продолжали беспощадно жалить меня, не давая сосредоточиться на чём-то ещё. И закономерно силы покинули меня. Испытывая чувство дежавю, я падала и смотрела на сверкающий замок вдалеке. Что бы случилось, если бы я туда добралась? И почему вообще я его сразу не заметила? Последние глупые вопросы ознаменовал шум каменного водоворота, который поспешил пресечь любую мою мысль.