Верни мне мое настоящее (гет)

Наверно, мне нужно было одеться несколько скромнее, но так хотелось вылезти из привычных военных штанов и ботинок на толстой подошве, что я несколько переборщила в… женственности? К тому же, не хотелось особо выделяться среди остальных приглашенных дам.

Мефодий, когда увидел меня, застыл на мгновенье, не ожидавший от меня подобного преображения. Арей лишь хмыкнул, позабавившись от реакции синьора помидора, но я чувствовала его взгляд на себе, когда он оказался чуть позади. Барону нравился мой внешний вид, но он всячески пытался не обращать на это внимание. Аура мечника меняла свои оттенки, желания боролись друг с другом, а мне это нравилось, черт возьми. Я наслаждалась произведенным эффектом, а ведь порой так приятно чувствовать себя не просто сильной, но и просто по-женски — пленительно красивой.

— Вот это ножки, — не без зависти заметила Улита, оценивающе оглядывая меня. — Ты куда их постоянно прятала?

Я только пожала плечами.

Ближе к полуночи Арей-таки переоделся, нацепив на себя строгий черный фрак. Мечник опять исподтишка осмотрел меня, но на этот раз не выдал никаких чувств, тут же переключившись на Буслаева, который выглядел не так торжественно, как того требовал дресс-код. Улите срочно пришлось добывать костюм на мальчишку.

Добирались до Англии на машине Мамая, который гнал, на мой взгляд, как гонщик-пенсионер, которого все достало и захотелось оттянуться напоследок. Признаться, сначала мне не хотелось залезать в эту раздолбайку, хотя и знаменитую, так как мне казалось, что она распадется на запчасти прямо в дороге, но мои опасения не подтвердились, и добрались мы с ветерком. Я даже испугаться успела, когда автомобиль с огромной скоростью налетел на стену, которая оказалась всего лишь порталом прямиком к пригороду Лондона.

Разгромив статую, несколько китайских ваз и аккуратный газон перед замком Вильгельма, Мамай, наконец, остановил автомобиль.

— Приехали? Что-то сегодня мы еле тащились! — недовольно буркнул Арей, выбираясь из машины.

Я, немного шатаясь, последовала за мечником. Поправив шлейф от юбки, я выпрямилась и огляделась по сторонам. Взгляд тут же наткнулся на спешащего к нам невысокого элегантного стража в таком же черном фраке, как и у Арея. Ясно было, что это и есть Вильгельм Завоеватель.

— Арей, брат мой! Что за варварские ухватки! Твой дикарь-водитель разбил статую работы Микеланджело! Неужели нельзя было оставить машину у ворот? — укоризненно, в явном возмущении проговорил Вильгельм, указывая на осколки, которые раньше были знаменитой работой знаменитого скульптора.

Я усмехнулась про себя, наблюдая за тем, как Арей по-медвежьи обнял стража и похлопал того по спине так, что, казалось, не мог не сломать ему хребет. Вильгельм затрепыхался, пытаясь выбраться из объятий, но не тут то и было.

Когда же приветствия были окончены, мы отправились к замку. Я замечала на себе чужие взгляды. Мефодий, на которого обращали куда больше внимания, чем на меня, вообще чувствовал себя не в своей тарелке. Арей же, наоборот, расслабился, принялся со всеми своими знакомыми здороваться, обниматься. Маленький толстенький китайский страж даже повизгивал, когда барон стискивал его в могучих, и таких жарких объятиях.

— Лигул еще не приехал? — спросил Арей у громадного темнокожего стража, Сына Большого Крокодила, насколько мне было известно.

— Нет еще, — ответил тот, а барону явно не понравился ответ.

Пока мы пробирались сквозь толпу, заиграла музыка, а меня тут же кто-то подхватил и закружил в танце.

— Ох, простите, юная леди, — весело смеясь, сказал страж, — но позвольте вспомнить молодость.

* * *

Я пила. О, я очень много пила, не замечая ничего вокруг. А мысль, что я когда-то вообще не употребляла алкоголь, смешила больше, чем большинство шуток, которые я тут слышала. Как же хорошо.

Алкоголь — лучшее изобретение человечества. По крайней мере, так думается в состоянии опьянения. Проблемы куда-то пропадают… Нет, они не исчезают, они просто становятся не важными, чтобы потом, после отрезвления, напомнить о себе, они могут даже увеличиться. Но плевать. Я пила и веселилась. Я танцевала то с одним, то с другим, шутила над Ареем, над Улитой, над Лигулом. Мне было море по колено.

Не помнила, как оказалась в объятиях Джафа. Откуда он только тут взялся? Пыталась его оттолкнуть, смеялась, дергала его за нос… Это так забавно, так мило. Опять смелась, пила и танцевала. Какая-то безумная карусель, все перед глазами плыло, а движения были легкими, будто кто-то невидимый управлял моим телом, так как разум давно сдал позиции.

Но вдруг кое-что привлекло мое внимание, из-за чего я практически сразу отрезвела, а легкость в теле пропала, сменившись на гнев и головную боль. Арея нигде не было, а Улиту окружили комиссионеры. Никто не мог помочь Мефодию, который, судя по его внешнему виду, был чем-то обдолбан, а два стража вели его куда-то и что-то говорили. Я не могла это оставить, поэтому, окончательно оттолкнув от себя Джафа, стала двигаться сквозь толпу. Меня пытались остановить, но я была явно сильнее Улиты, и толпа комиссионеров не была помехой, особенно, когда я парочку расплавила, а остальные сбежали, визжа от страха. Кто-то из стражей пытался возмутиться, но я отбросила его в сторону.

Когда я, как мне казалось, должна была нагнать Мефодия, передо мной нарисовался шкафоподобный страж со скрещенными на груди руками.

— Эй, — я стукнула его ладонью по груди, но страж и не думал сдвигаться с места.

Тогда я материализовала косу, не обращая внимания на возмущения других стражей и ведьм.

— Лучше отойди в сторону, — тихо, кое-как держа себя в руках, прошипела я.

Страж, несмотря на музыку, услышал и отошел с траектории моего движения, а я просто пошла вперед в игровую зону, дематериализовав косу. Светлая башка Мефодия тут же попалась мне на глаза. А подходя ближе, я понимала, что мальчишка уже начал приходить в себя, и до него медленно доходило, что тут что-то не так.

— Что ж, еще одна ставка! Мы вас ждем, господин Буслаев! — нетерпеливо сказал один из игроков.

Буслаев что-то забормотал, но его слова никто не воспринял, кто-то даже возмутился.

— Ну, уж нет! Напоминаю, что правила игры были оговорены в самом начале, — я слышала Лигула, но никак не могла пробраться сквозь толпу. Похоже, всем было интересно, чем закончится это представление. — Вы, юноша, когда садились за стол, были поставлены об этом в известность. Более того, вы подтвердили свое согласие. Отказаться от игры невозможно, — казалось, еще чуть-чуть и горбун хмыкнет, самодовольно так.

Наконец, я оттолкнула последнее препятствие и смогла протиснуться к столу.

— Ожидание затягивается! Мы вас слушаем, господин Буслаев! Ваша ставка? — рыжебородый страж казался крайне нетерпеливым.

— Нет! — громко сказала я. — Он не играет.

Я обошла стол и встала возле Мефодия.

— Кто вы такая, милочка? — поинтересовался бледный страж, даже голос его был болезненным.

— Я Хильда.

— Тебя и не узнать в этом… хм… — Лигул наиграно задумался, — наряде. А где же штаны, ботинки? Решила стать девочкой? Тогда уходи отсюда, тут взрослые дяди играют в серьезную игру.

Я разозлилась — и это еще мягко сказано. О, я была просто в ярости из-за такого пренебрежения. Конечно, я понимала, что Лигул специально хочет задеть меня, но я ничего не могла с собой поделать. Коса появилась вновь.

— Немедленно уберите оружие! — рыжебородый подскочил на месте. — Это запрещено.

— Или что? — я пронзительно уставилась на стража, и тот не посмел мне возразить, обратно опустившись на свой стул.

Он знал, кто я такая. Конечно, знал. Все они знали и боялись, так как я не подчинялась правилам и могла сделать все, что мне было угодно.

— Хильда, — кто-то сзади мягко назвал меня по имени. — Они правы.

Я резко обернулась и увидела Джафа. Весь его вид говорил о том, что он извиняется, что он не виноват, что принимает сторону Лигула.

— Мефодий сел за стол, а значит, принял условия игры. Ты ничего не сможешь сделать, — Джаф улыбнулся, так… не знаю… извиняюще, что ли.

— Он прав, — ехидно подтвердил Лигул. — Господину Буслаеву придется сделать ставку.

— А что мне поставить? Деньги? — голос Мефодия звучал жалко.

Рыжебородый прорычал что-то невнятное.

— Кому здесь нужны деньги? — гневно спросил он. — Чего же ты уселся за стол и ухватил карты, не зная ни игры, ни ставок? Вот моя ставка — меч. В его рукояти несколько бесценных индийских рубинов. Именно его Алларих бросил на весы, получая от Рима контрибуцию… Ставка Лигула — золотая статуэтка из выкупа инков за Атаульпу. Каин поставил алмаз Кимберли-Кларк, один из десяти самых крупных в мире.

— Это наши ставки. Теперь нам бы хотелось узнать твою… — Лигул украдкой взглянул на меня, но тут же сделал вид, что меня тут нет или что мы не знакомы.

Я убью его. Обещаю, убью. Одного из первых.

Я отвлеклась, оглядываясь по сторонам в поисках Арея. Где же он? Коса в это время опять исчезла, так как мне не хотелось слушать недовольные шепотки остальных присутствующих, да и само оружие могло взбунтоваться и прикончить кого-нибудь.

— Внимание! Мне стало случайно известно, что этот молодой человек — не ужасайтесь, господа! — не имеет никаких закладных на свой эйдос. Более того, его эйдос все еще принадлежит ему, а не Мраку!

Ну, конечно же! Зачем еще устраивать эту игру, если не ради эйдоса мальчишки? Нужно было что-то сделать, как-то помешать им.

— … Я только пытался сказать, что, поскольку других ставок нет, согласно существующим правилам, эйдос этого юноши тоже может стать ставкой, разумеется, если никто из игроков не возражает. Лично я — нет.

Своими словами Лигул еще больше подтвердил мою догадку.

— У него есть ставка, — вмешалась я.

Видно было, что горбун позеленел от злости, он кое-как сохранял спокойствие, но голос его дрогнул:

— И что же это?

Что? Действительно, что?

— Флейта поверженного златокрылого.

Каин фыркнул.

— Это слабая ставка, — Лигул готов был рассмеяться. — У него есть что-то еще?

Догадка.

— Меч Древнира.

Мефодий хотел возмутиться, но я больно сжала его плечо, что он не посмел ничего сказать. А остальные игроки понимали, что меч Древнира — самая сильная ставка из всех присутствующих. Они не решатся возразить.

— Буслаев, ты согласен? — раздраженно спросил рыжий.

Я еще сильнее сжала плечо Мефодий.

— Да, — выпалил он, стараясь не вскрикнуть от боли, и только тогда я ослабила хватку.

— Итак, ставка принята. Игра простейшая…

Мефодий волновался, был близок к провалу, но все же выиграл, поразив всех остальных. Эти стражи знали, что за карты ему выпадут, но мальчишка обыграл их всех, сам от себя такого не ожидая. Зрители были потрясены, никто не предполагал, что все так обернется.

— Где ты была?! — накинулась я на Улиту, когда та, наконец, пробралась к столу.

Но девушка ничего не успела ответить.

— Не кричи на нее, — Арей хмурился. — Ее комиссионеры не пускали.

— А ты где был? — я злилась. Опять, несмотря на то, что опасность уже прошла.

— Меня отозвали, но… я вернулся.

Конечно, он вспомнил о моем предупреждении, что с Мефом что-то могло случиться тогда.

— И кто должен был приглядывать за мальчишкой?! — я почти кричала, а все вокруг стояли и слушали, кривясь от моих слов.

— А ты что делала? — Арей злился в ответ.

— Я… — и осеклась.

— Ты веселилась! Так что стоишь? Иди, резвись дальше!

Я чуть не задохнулась от возмущения, но вместо того, чтобы хоть что-то сказать, просто толкнула мечника, а затем развернулась и быстро пошла к выходу, на улицу. Кто-то шел за мной, но мне было плевать. Лишь оказавшись подальше от замка, я остановилась и достала сигарету. Я все еще была зла, мне хотелось кому-нибудь врезать или даже убить. Руки тряслись, и я никак не могла зажечь огонь.

— Угощайся, — и возле меня появилось небольшое пламя.

Джаф. Кто еще мог пойти за мной? Я хмуро посмотрела на него, игнорируя огонь, который еще висел в воздухе возле меня.

— Что надо? — возможно, это было грубо, но стража, казалось, это не волновало.

— Пошли напьемся, — просто предложил он.

— Пошли, — не раздумывая, ответила я.

Плевать. Когда ты пьешь, проблемы сами куда-то пропадают…