Гарри Кроу (джен)

Примечания:

Глава отредактирована

Сириус закончил урок пораньше, чтобы девочкам хватило времени подготовиться к вечеринке, а он успел поговорить наедине со своим крестником. Тем временем Падма и Гермиона ушли в компании Хенрики, обсуждая, что наденут сегодня вечером, а Невилл быстро направился в противоположном от них направлении.

И в тот момент, когда они остались одни, Сириус сообщил Гарри новости, которые его попросили передать:

— Вчера твоего отца навестила Амелия Боунс. Завтра он хочет появиться в Хогвартсе, чтобы обсудить с тобой эту встречу. Сегодня он не придёт, поскольку у девочек день рождения…

Уловив, что Сириус не понимает причины такой задержки, Гарри попытался объяснить:

— Мы, гоблины, не празднуем Рождество или любой другой день в году, который волшебники и магглы используют в качестве предлога для выходного, чтобы лишний раз повеселиться. А вот чей-то день рождения — самый важный день в году, и его действительно стоит отмечать. Вот он и не хочет, чтобы что-нибудь вмешалось в наши планы на сегодняшний вечер. Ты хоть представляешь, по какому поводу приходила Амелия?

— У меня сложилось впечатление, что Министерство пытается наладить более тесные связи с нацией гоблинов, ну а ты, конечно же, оказался самом в центре событий. Думаю, наши догадки по поводу Рождества оказались верными, и кое-кто может появиться на летнем министерском балу.

— Так значит, это к лучшему, что благодаря лорду Блэку я брал все эти дополнительные уроки волшебного этикета. А ты уже нашёл себе партнёршу на этот бал?

Обрадовавшись, что их отношения достигли той стадии, когда они легко могут перешучиваться в компании друг друга, Сириус улыбнулся.

— Ну, поскольку полагаю, что самой красивой ведьме, которую мы оба знаем, скоро понадобится партнёр, я как раз собирался пригласить Хенрику. Как думаешь, каковы шансы, что она согласится?

Когда у Гарри не нашлось мгновенного адекватного ответа, Сириус изрядно удивился. На самом деле, его крестника явно что-то беспокоило.

— Думаешь, Хенрика откажется? Или переживаешь, что так поступит Гермиона?

И вот тут стало ясно, что шутки кончились, поскольку Гарри задал весьма серьёзный вопрос. На самом деле — один из самых серьёзных вопросов, который только можно задать другому человеку:

— Крёстный, вот как ты понимаешь, что девушка — та самая?

Сириус ненадолго задумался. Да, он несказанно рад, что Гарри настолько ему доверяет, чтобы задавать ТАКОЙ вопрос, однако безмерно опасался последствий, если напортачит.

— Вау, Гарри, это же здорово! А у отца ты спрашивал?

— Понимаешь, у гоблинов тут всё по-другому. Видимо, они просто знают, когда встречают своего спутника жизни. Мой отец объяснил это тем, что пара мгновенно привязывается друг к другу, серьёзно сближается за короткий промежуток времени и никогда не желает расставаться. Вот тут-то и кроется проблема: я думаю, что во мне может быть больше от гоблина, чем кто-либо считал возможным. А слова моего отца прекрасно описывают мои чувства к Гермионе. Но всё дело в том, что я не знаю, что делать дальше.

— Гарри, в твоём возрасте это необязательно плохо…

Однако уловив нотки гнева в ответе крестника, Сириус мгновенно сообразил, что ошибся.

— Я глава древнего и благородного рода, имею ранг центуриона и являюсь защитником Хогвартса. Знаешь, тот тролль ни разу не пожаловался на мою молодость, когда мне пришлось его убить. А если не можешь отнестись к этому серьёзно, я поговорю с разрушителем проклятий Уизли.

Это заставило Сириуса по-настоящему внимательно взглянуть на стоявшего перед ним молодого волшебника/гоблина и признать, что он прав. Конечно же, Гарри никогда не вёл себя на свои одиннадцать лет, так может, пришло время перестать к нему относиться на этот возраст?

— Извини, просто твой вопрос ненадолго сбил меня с толку. И я всё ещё пытаюсь понять, где проблема. Мы же оба знаем, как Гермиона к тебе относится. Поверь — отказа не будет.

— Извини, я не должен был на тебя злиться. Просто в прошлом году я сказал Гермионе, что даже не подумаю начинать какие-то серьёзные отношения, пока не исчезнет Волан-де-Морт. А никто из нас понятия не имеет, как долго это может продолжаться. Гермиона красивая, умная и просто замечательная, с ней приятно проводить время... а что, если ей надоест меня ждать, и она обратит внимание на кого-то другого? И как мне тогда быть?

— Гарри, шансов на то, что Гермиона обратит внимание на кого-то другого, примерно столько же, сколько на то, что ты обратишь внимание на другую девушку. А поскольку теперь вся страна знает, кто она такая, и ты, скорее всего, пригласишь её на министерский бал, я не думаю, что если попросишь её стать твоей девушкой, то подвергнешь ещё большей опасности. Просто понаблюдав за вами я уже понял, что она ничуть не отвлекает тебя от тренировок. Наоборот — чтобы произвести на неё впечатление, ты работаешь ещё усерднее, и она ради тебя поступает точно так же. Поэтому советую тебе просто у неё спросить, хотя для начала можешь рассказать Дэну и Эмме.

— В основном я так и думал, но всё ещё есть огромная проблема. Ты учил нас правильно ухаживать, и всё бы хорошо, если бы я не был гоблином. То есть, если последую этой традиции, на нас немедленно навалится вся пресса и заявит, что я выбрал жизнь волшебника...

Только теперь Сириуса наконец-то осенило. Да уж, проблема у его крестника и впрямь уникальная.

— .. и полагаю, есть традиция гоблинов, которая обернётся противоположным обвинением?

Обрадовавшись, что крёстный наконец-то сообразил, Гарри кивнул.

— Такое ощущение, будто меня загнали в угол. Вот я и не знаю, что делать дальше. Я хочу рассказать Гермионе о своих чувствах, но чем это обернётся?

— Думаю, ты должен ей рассказать и объяснить проблему. Только ведь есть и третий вариант, о котором ты забываешь. Хотя уверен, что Гермиона уже скоро обратит на него твоё внимание.

Выражение тоски в глазах Гарри означало, что дольше не стоит испытывать его терпение.

— Знаешь, ты слишком много думаешь. А по сути-то проблема очень простая с ещё более простым решением. Если волшебный и гоблинский вариант не подходят, наверняка есть маггловский? Как-то же девочки и мальчики договариваются встречаться, верно? Просто попроси Гермиону стать твоей девушкой. Никаких магических или гоблинских ухаживаний, никаких формальностей. А единственное различие, которое вижу между вами, — тогда все узнают, что вы вместе.

— Думаешь, Гермионе понравится?

— Думаю, твоя юная леди будет в восторге. Я же долго наблюдал за вами и понимаю, что ты долго об этом размышлял. Так прими небольшой совет от крёстного отца: стать из лучшей подруги чьей-то девушкой — это огромный шаг. И на этом этапе вам действительно не стоит торопиться, прежде чем брать на себя какие-то дальнейшие обязательства.

— Если Гермиона согласится стать моей девушкой, буду очень счастлив, а всё остальное мы решим со временем. Прямо с сентября на меня со всех сторон наступают ведьмы, только ни одна из них Гермионе даже в подмётки не годится. Она способна заставить меня чувствовать себя счастливым и желанным, просто взяв за руку.

Улыбка на лице Гарри дала Сириусу повод мысленно похлопать себя по плечу, только вот ему ли не знать, что если возгордишься, жизнь быстро тебя накажет? Неудивительно, что следующий же вопрос крестника вернул его с небес на землю:

— А как ты относишься к Хенрике?

Взяв время на размышление, Сириус ответил собственным вопросом:

— И почему у меня такое ощущение, что за этим вопросом скрывается нечто большее, чем праздное любопытство?

— Помимо того, что она мне очень нравится, она ведь ещё и на меня работает — в Фонде Лили Поттер. А летом, когда в Хогвартсе преподавать не нужно, будет делить своё время между работой в Гринготтсе и отпуском в нашей компании. Если у вас серьёзные отношения — это здорово. А если нет, будет безумно обидно, если всё пойдёт наперекосяк.

Сириусу оставалось только удивляться, как Гарри может быть таким неуверенным в себе, если речь об отношениях с Гермионой, и в то же время достаточно взрослым, чтобы вот так рассуждать. Сам он даже не думал о таких последствиях. Сейчас он просто счастлив, стараясь жить одним днём. Похоже, настало время полной откровенности.

— Гарри, после десяти лет в Азкабане я уже не тот молодой волшебник, который угодил в эту адскую дыру. Серьёзно ли я отношусь к Хенрике? Честно говоря — не знаю. Если я всерьёз отнесусь к одному из лучших событий в своей жизни, это будет громкое "да". Тем не менее, я собираюсь последовать собственному совету и потратить время на то, чтобы разобраться в своих чувствах. Честно говоря, я считаю, если мы решим, что дальше продолжать не стоит, то расстанемся друзьями. Поверь — большего я сейчас сказать действительно не могу.

Его крестник снова улыбался, так что Сириус понадеялся, что выправил ситуацию.

— Нам всем она нравится. Я знаю, что со дня святого Валентина вне занятий Гермиона и Падма относятся к ней как к старшей сестре или любимой тётушке. Лично я очень не хочу, чтобы всё испортилось, если вы с ней поссоритесь.

— Рад, что ты одобряешь, и хочу тебя ещё кое с кем познакомить. Наконец-то я разыскал своего друга Луни. Ремус, как и твоя мама, был префектом Гриффиндора, а заодно Мародёром — как я и твой папа. Надеюсь, мы сможем пригласить его в гости на часть лета, а вот на какую, зависит от лунного цикла. Ещё он эксперт в ЗоТИ и может помочь вам с тренировками, пока вы в отъезде.

Однако положительного ответа, на который рассчитывал, Сириус не получил. Интересно, почему? — Тебя ведь не волнует его маленькая пушистая проблема, верно?

— Гоблинов нельзя заразить ликантропией — для нас оборотни просто крупные волки. Да, знаю, физически я не гоблин — просто пытался показать, что у нас нет такого же предубеждения против оборотней, как у волшебников. Меня больше беспокоит Защита. Я не против учиться у Ремуса на каникулах, но хочу, чтобы нашим главным наставником всё-таки остался разрушитель проклятий Уизли. Уроки у него трудные, но ему всегда удаётся нас немного повеселить. Он действительно блестящий преподаватель!

Пока у него есть преимущество, Сириус решил на этом остановиться.

— Я нисколько не против. И тоже высокого мнения о Билле. А теперь давай отсюда убираться и готовиться к сегодняшней вечеринке. Мы со всем разобрались?

— Думаю, да. Просто поговорили, и это помогло. Спасибо, Сириус.

— Без проблем. Для этого и нужен крёстный отец.

Так что, выходя из класса, оба чувствовали себя гораздо лучше.

* * *

Ожидавшая в коридоре Минерва заволновалась, как и все остальные, когда у неё на глазах в сплошной каменной стене появилась дверь только потому, что Гарри об этом попросил. Филиус уже рассказал ей про этот феномен и как воспользовался комнатой, чтобы заняться с Гарри и Гермионой фехтованием. Тем не менее, такого зрелища, которое открылось всем, стоило им переступить порог этой особенной комнаты, она никак не ожидала. Начать с того, что помещение оказалось круглым, хотя в данный момент они точно находились не в башне. Потолок состоял из нескольких слоёв яркого шёлка, и радуга разных оттенков ниспадала с вершины купола, создавая впечатление, будто они оказались внутри маркизы*. Шёлк с потолка словно стекал по стенам до самого пола, усиливая впечатление шатра. Свисавшая в центре массивная люстра отбрасывала мерцающие огни всех цветов и создавала на удивление тёплую и гостеприимную атмосферу, чему способствовали разложенные по периметру комнаты замысловатые индийские ковры.

Там-то и стояли рассчитанные на четверых или шестерых столики. Центр же остался свободным, и только тихая музыка "намекнула" Минерве, для чего тот понадобится позже. Когда она была маленькой девочкой, жила как-то в волшебной палатке со своей семьёй. И хотя снаружи это действительно выглядело палаткой, внутри больше напоминало дом. Вот не припомнит она, чтобы хоть раз видела помещение с каменными стенами, выглядевшее так, словно находишься в настоящей палатке. Эта захватывающая иллюзия означала, что их ждёт потрясающий вечер, а они ещё даже за столы не сели.

Конечно же, волнение так и витало в воздухе, хотя, похоже, с двумя первокурсницами с Гриффиндора сейчас в этом плане не сравнится никто. Поэтому, взяв сестру и Лаванду за руки, Падма повела их к столику на шестерых, где им компанию быстро составили Гермиона, Гарри и Невилл.

Вскоре Минерва обнаружила, что устроилась за столиком, накрытым на четверых, вместе с другими профессорами и Сириусом, в то время как студенты чаще всего делили столики со своими товарищами по факультету. Правда, её несколько удивило, что среди гостей оказался Драко Малфой. А вот в том, что он, Панси и ещё два мальчика в итоге заняли столик на четверых, причём подальше от остальных слизеринцев, как раз нет ничего удивительного.

Однако больше всех удивила Гермиона, когда встала и произнесла небольшую речь:

— Мы собрались здесь, чтобы отпраздновать день рождения наших друзей Падмы и Парвати Патил. По плану сначала поужинаем, а затем будут танцы — пока не настанет время отбоя. А начать предлагаю с традиционной песни.

С Днем Рожденья тебя...

Пока звучала песня, на столике близняшек появился большой праздничный торт с двумя комплектами по дюжине уже зажжённых свечей. А поскольку одна половина торта выдержана в цветах Когтеврана, а другая — Гриффиндора, героини торжества сразу же поняли, где чей "фронт работ". И как только песня закончилась, Парвати и Падма под бурные аплодисменты дружно задули свечи. Заодно это стало сигналом, поэтому на всех столах немедленно появился ужин вместе с кувшинами гоблинского эля.

Когда Гермиона вручила Падме свой подарок, та испытала немалое потрясение.

— Ребята, я-то думала, мой подарок — вот эта вечеринка... Но это уже слишком!

— А ты вспомни одного нашего друга, который считает день рождения самым важным днём в году. И я начинаю с ним соглашаться. С днём рождения, Падма!

Затем Гермиона вручила подарок Парвати. Сорвав обёртку, гриффиндорка обнаружила глянцевый журнал, подобного которому никогда не видела.

— Я же помню, как ты интересовалась модой в Harrods**. И видела, как ты прочитывала "Ведьмин еженедельник" от корки до корки. Поэтому дарю тебе годовую подписку на "Vogue" — это известный маггловский журнал о моде.

У Парвати чуть глаза на лоб не вылезли, когда она увидела полноцветные фотографии последней маггловской моды. Ни она, ни Лаванда не знали никого на этих фото, но это не значит, что они не будут пускать слюни на потрясающие наряды этих неизвестных женщин. Падму тоже привёл в восторг её подарок — собрание сочинений Джейн Остин в специальной коробке. Она же слышала, как подруга говорила, что это её любимый автор. Вот теперь и посмотрим, что в её романах такого.

Лаванда подарила обеим сёстрам наборы косметики, которые Парвати оценила гораздо больше Падмы. Невилл же обратился за профессиональной консультацией к Хенрике, ничуть не сомневаясь, что та не промахнётся. И не ошибся. Даже Парвати не нашла в цветастом джемпере никакой романтики, а золотой браслет Падмы просто оказался красив и очень понравился имениннице.

Гарри же положился на совет Сириуса, вручив Парвати открытку с купоном внутри. На купоне было написано: «Расписка на одну поездку за покупками» , отчего гриффиндорка от волнения аж подпрыгивать на месте стала. А трое друзей порадовались, что ей, по крайней мере, удалось обуздать надоедливую привычку издавать пронзительный визг, когда она действительно волновалась. А поскольку у Сьюзен и Ханны дни рождения в период с сегодняшнего дня по первое сентября, обе получат такой же купон, и во время летних каникул в один прекрасный день могут втроём отправиться за покупками.

Конечно, Гермиона и Падма составят им компанию, хотя ни одной из них никакой купон не понадобится. На самом деле, наблюдая, как подруга разворачивает его подарок, Гарри сильно нервничал. И только её загоревшиеся от восторга глаза "подсказали", что с подарком он угадал. Теперь можно с облегчением перевести дыхание, которое он так долго сдерживал.

— Ох, Гарри, мне так нравится!

И Падма продемонстрировала презент всем. Она держала в руках сумку с наплечным ремнём из кожи дракона бронзового цвета, которая выглядела как женский вариант Гарриной сумки. А помимо цвета и размера обнаружилась ещё одна важная деталь, благодаря которой никто и никогда не перепутает их сумки: на застёжке красовалось выложенные синими топазами слово «ПАДМА». Кроме того, сумка зачарована на бездонность и облегчение веса, а это означает, что именинница может пользоваться ею где угодно. И даже там, где понятия не имеют, что синий и бронзовый — цвета факультета Когтевран.

Далее во время трапезы близняшки получили небольшие подарки от всех своих друзей. И даже МакГонагалл не осталась в стороне, вызвав общие бурные аплодисменты: взяла и отодвинула сегодняшний отбой на час назад. Правда, при условии, что обратно в общежития всех сопроводит кто-то из взрослых. Когда основная трапеза закончилась, на каждом столе появились тарелки с кусками праздничного торта. Ну а затем наступил момент, которого Гарри так боялся, хотя ни он, ни Гермиона не видели иных вариантов. Когда музыка стала громче, Невилл пригласил Падму потанцевать. А поскольку он остался единственным мужчиной за столом, Гарри прекрасно понимал, что пригласить вторую именинницу придётся именно ему. И хотя вёл себя в высшей степени любезно, все знали, что танцевать он хочет только с Гермионой.

С Падмой Гарри танцевал постоянно, поэтому быстро понял, что Парвати — совсем другой человек. Пусть внешне сёстры и одинаковы, однако ни ему, ни Гермионе, ни Невиллу не составит труда отличить их друг от друга. Танец с Падмой будет лёгким, шутливым и очень весёлым. С другой стороны, Парвати тут же стремилась вторгнуться в твоё личное пространство, при этом пытаясь подобраться как можно ближе. Впрочем, Гарри таки удавалось продолжать улыбаться и болтать, не выказывая при этом ни капли поощрения. С заключительными тактами песни он проводил Парвати обратно на место и, вежливо проигнорировав тоскующие взгляды Лаванды, направился прямиком к Гермионе. К счастью, в этот момент к их столику подошли Дин и Симус и пригласили обеих девочек на танец. А вот Рон, похоже, с головой погрузился в эксперимент, сколько кусков торта способен съесть, прежде чем ему станет плохо. Окружающим оставалось надеяться, что эксперимент увенчается успехом. А то смотреть, как тошнит Рона Уизли, точно никого не развлечёт.

А Гарри снова танцевал с Гермионой, поэтому в его мире всё вернулось на свои места.

Тем временем Панси танцевала с Драко, одновременно жалуясь на жизнь. Однако их статус в Хогвартсе настолько изменился, что жаловаться приходилось исключительно шёпотом — чтобы только Драко мог её услышать.

— Посмотри на эту грязнокровку — просто повисла на нём. Кем она себя возомнила? Встала и полезла выступать прежде МакГонагалл. Даже не знаю, сколько ещё смогу это терпеть. Я продолжаю писать отцу, что в Хогвартсе становится всё хуже и хуже, а он просто отвечает, чтобы я вела себя тихо и не нарывалась. Надеюсь, твой-то отец хоть что-нибудь делает?

— Даже если так, всё равно мне не скажет. А я и знать не хочу.

Услышав это, Панси едва не заставила их обоих споткнуться. Пришлось Драко объяснить ей несколько прописных истин, пока они продолжали танцевать:

— Если я что-то затею против Кроу и меня поймают, первым делом запретят появляться в Гринготтсе. Считай, с этого момента моя жизнь практически закончится.

— Не говори так…

— Это правда, и ты уйдёшь первой. Знаешь, почему твой отец до сих пор не разорвал нашу помолвку? Потому что знает, какое наследство ждёт меня на совершеннолетие. А мы оба знаем, что если я этого наследства лишусь, он так поступит безо всяких сомнений. Да и мой отец наверняка примет меры. И тогда мне придётся поскорее жениться, срочно заводить ребёнка и ждать, пока совершеннолетним станет уже он. Только вот без приличного состояния у меня, скорее всего, даже золота не хватит, чтобы мой ребёнок закончил Хогвартс. Сама понимаешь — в таком случае ведьмы не станут выстраиваться в очередь, чтобы выйти за меня замуж. Скорее всего, мой отец сам заведёт ещё одного наследника, лишив меня всего.

Услышав, какое будущее предсказал для них Драко, Панси едва не расплакалась. А ведь он весьма точно обрисовал, на что способны их отцы. Да, те готовы подождать пять лет, чтобы Драко получил наследство, но если выяснят, что это случится только в следующем поколении, всё немедленно рухнет. И даже тот факт, что Люциус сам виноват, не спасёт Драко. Чтобы как можно скорее вернуть семейное состояние под свой контроль, глава рода Малфоев предпримет любые шаги, которые сочтёт необходимыми. И как только Драко перестанет быть полезным, его безжалостно вышвырнут вон... ну а Панси внезапно обнаружит, что помолвлена уже с другим.

— Теперь ты понимаешь, почему в Хогвартсе мне приходится вести себя тише воды ниже травы? Но скоро наступит лето, и мы отсюда выберемся. А сегодня давай просто повеселимся. По крайней мере, это хорошая вечеринка.

Гермиона танцевала с Гарри, так что для неё это просто отличная вечеринка. Однако чувствовала — его что-то беспокоит. Может, ему Сириус недавно что-нибудь такое сказал?

— Мне уже пора волноваться? И ждать центуриона Кроу с мечом?

— О, надеюсь, нет. Малфой ведёт себя прилично, МакГонагалл пристально следит за Уизли, так что сегодня проблем не жду.

— Если сегодня не ждёшь, тогда что тебя беспокоит? Или не можешь сказать?

— Если не смогу сказать тебе, о чём думаю, у меня не будет никакой надежды добиться того, чего желаю.

Мысленно глубоко вздохнув, Гарри бросился словно в омут с головой:

— Ты мне очень нравишься, но предлагать официально за тобой ухаживать, чего ты заслуживаешь, я не могу…

Гермиона фактически закончила за него фразу — не зря же Сириус учил их этикету:

-...потому что это будет выглядеть, словно ты уже выбрал будущее волшебника. Полагаю, вариант с гоблинами не подходит по той же причине?

— Да. Поэтому всё, что мне осталось, просто спросить, станешь ли ты моей девушкой…

— КОНЕЧНО!

После этого Гермиона тут же обняла Гарри и быстро его поцеловала — их первый поцелуй в качестве пары. Это вызвало аплодисменты и свист со стороны окружающих, заставив смущённую, но счастливую пару отступить к своему столику.

Теперь Гермиона сидела рядом с Гарри, положив голову ему на плечо, и при этом они обнимали друг друга за талию.

— Знаешь, большего мне ничего и не нужно. Я правда счастлива быть твоей девушкой. Да, если случится что-то посерьёзнее, мои родители могут сойти с ума... по крайней мере, до тех пор, пока я не стану на несколько лет старше.

— Гоблины так небрежно себя не ведут. У нас всё завязано на обязательствах и контрактах…

— Считаешь меня случайной подружкой?

— Абсолютно нет! И готов прокричать это на весь мир…

— Для начала расскажи маме и папе…

Их прервала заключившая обоих в объятия обрадованная Падма.

— Вечеринка по случаю дня рождения просто чудесная, а теперь у нас появился ещё один повод отпраздновать. Двое моих лучших друзей наконец-то вместе — я так за вас рада!

Вскоре счастливая пара вернулась к танцам, а наблюдавший за ними Сириус наконец-то с облегчением вздохнул и широко улыбнулся. Что не ускользнуло от его партнёрши.

— Ты знал, что Гарри собирался её спросить?

— Мы с ним говорили об этом. Гарри хотел предложить Гермионе больше, но в сложившихся обстоятельствах не смог. Иногда я вижу в нём юного Джеймса, а потом он ведёт себя как Лили. А дальше возникает Гарри Кроу — натуральный гоблин, который совершенно сбивает меня с толку. Этот парень — настоящая загадка, которую нужно непременно разгадать, чтобы стать для него настоящим крёстным отцом. И твои исследования для книги о гоблинах наверняка помогут.

— Претендуешь на роль моего бесплатного научного сотрудника? — Хенрика поинтересовалась в шутку, но тут же заметила, что Сириус её таковой не воспринял. — В чём дело?

Снова решив, что честность — лучшая политика, Сириус рассказал, о чём размышлял сегодня с утра:

— В нашей сегодняшней беседе с Гарри всплыло и твоё имя. Мне вообще показалось, будто это твой брат меня спрашивал, каковы мои намерения по отношению к тебе. Знаешь, что этой четвёрке ты и в самом деле нравишься?

Гадая, к чему всё идёт, Хенрика занервничала. Поэтому просто спросила напрямую:

— …и что ты сказал своему крестнику по поводу своих намерениях в отношении меня?

— Правду. Десять лет в Азкабане здорово тебя меняют. Честно говоря, до сих пор в себя не пришёл. Знаешь, после инцидента у Грейнджеров на Рождество я видел, как Гарри и Гермиона заснули вместе. Они выглядели такими довольным и чувствовали себя так уютно, что Эмма просто накрыла их одеялом и оставила спать. А я ушёл в свою комнату и плакал, пока не заснул. Я был просто поражён — как же это выглядело красиво! В моей жизни было не так много красоты, а потом я встретил Хенрику Хобсон — самого красивого человека, с которым мне когда-либо приходилось познакомиться.

Теперь девушка расслабилась в объятиях Сириуса, пока они продолжали медленно вальсировать по комнате. Что бы ни происходило дальше, это точно не конец их только зарождающихся отношений — да и всего остального, над чем они смогут поработать вместе.

— В общем, я пытаюсь сказать, что пока не смогу взять под контроль этого другого человека, который обитает в моём теле, даже не знаю, что ещё могу тебе предложить. Понимаю, что у тебя могут быть предложения гораздо лучше...

Остановила Сириуса пара невероятно мягких губ, прижавшихся к его губам.

— Итак, ты только что выговорил себе должность бесплатного научного сотрудника на лето. В твои обязанности будет входить следовать за мной и вести записи, помогать их сопоставлять и следить за тем, чтобы я не обгорела, пока мы отдыхаем на этих обещанных пляжах и начинаем писать мою книгу. Возможно, на эту должность и были другие претенденты, но серьёзно я рассматривала только твою кандидатуру. И пускай на данный момент это всего лишь временная должность, но кто знает, что ждёт нас в будущем? Может, через несколько лет заключим и постоянный контракт?

У Сириуса буквально перехватило дыхание. Какая девушка!

— Когда я говорил, что ты красивый человек, я имел в виду не только внешность, которая способна даже летящий бладжер остановить. В тебе есть красота, которая исходит изнутри и сияет всегда, что бы ты ни говорила и ни делала. Я же наблюдал, как ты помогла Гермионе и Падме стать более уверенными в себе. Ну а помочь Невиллу преодолеть его застенчивость и влюблённость — это ни что иное как настоящее чудо. И если будешь готова потратить время на то, чтобы исцелить одного серьёзно пострадавшего волшебника до того состояния, которое я для себя считаю нормальным, возможно, мне придётся оставаться рядом с тобой многие и многие годы.

Теперь улыбка Хенрики ослепляла не хуже тамошней люстры.

— Шаг за шагом, Сириус, шаг за шагом.

Когда все наконец-то покинули комнату, Минерва обрадовалась, увидев пару префектов.

— Здравствуйте, профессор. Мы переживали — уже отбой, а первокурсники куда-то подевались. Поэтому вместе с Пенни отправились их искать.

— Десять баллов Гриффиндору, мистер Уизли, и десять Когтеврану, мисс Кристалл. Мне нравится, когда префекты проявляют инициативу, поэтому я очень вами довольна. А теперь сопроводите своих подопечных обратно до их общежитий, пока мы с профессором Флитвиком позаботимся о пуффендуйцах и слизеринцах.

Довольных первокурсников начали уводить, но не раньше, чем именинницы ещё раз поблагодарили всех за то, что пришли их поздравить.

* * *

Теперь, когда Гарри и Гермиона стали парой, единственное заметное отличие в их поведении — добавили лёгкий поцелуй к пожеланиям спокойной ночи и утренним приветственным объятиям. Реакция их друзей тоже не изменилась, ведь эти двое и раньше ходили под ручку. А вот сами Гарри и Гермиона чувствовали себя по-другому, и превращение из лучших друзей в пару заставляло их улыбаться не хуже чеширского кота.

И даже кислая физиономия мастера Шаршпарда, поджидавшего их вместе с отцом Гарри и разрушителем проклятий Уизли, не могла испортить им настроение. Тем не менее, первый постарался изо всех сил:

— Одна удачная царапина, и твой отец с директором, похоже, думают, что теперь ты со мной справишься. Поэтому как только твой отец завершит свои дела, мы с тобой скрестим клинки, Кроу. И сегодня этот твой волшебный ножичек твою задницу не спасёт.

Тем временем Гарри открыл комнату, в углу которой появилась отдельная зона. А поскольку там стояли кресло и диван, это только подтвердило, что комната поняла, чего он от неё хочет, даже раньше него самого.

— Отец, вчера вечером Гермиона согласилась стать моей девушкой. Можно она тоже поучаствует в нашей беседе? Не хочу хранить от неё никаких секретов и ненавижу смотреть, как она переживает, что у меня могут возникнуть проблемы. Ты же сам говорил, что мои родители делились друг с другом всем. Да и я всегда этого хотел.

И Барчока, и Гермиону это предложение ошеломило. Однако первый всё-таки кивнул, мысленно рассуждая, что сказать молодёжи, пока они направлялись к новоявленной зоне отдыха.

Билл в это время выдал задание Падме и Невиллу, в то время как мастер клинка разгуливал взад и вперёд, чем-то напоминая крупного медведя с похмелья.

Барчок пристально смотрел в глаза юной ведьме, отчаянно пытаясь передать, насколько серьёзно то, что она может услышать.

— Гермиона, на самом деле, предстоящий разговор является государственной тайной. Гарри это знает, и чтобы даже просто предложить тебе участвовать, должен безоговорочно тебе доверять. Я просто хочу, чтобы ты понимала — эти секреты могут стать тяжким бременем… бременем, которое нельзя разделить.

— Зато я смогу обсудить это с Гарри, а для меня этого будет более чем достаточно. Всякий раз, когда я по глазам вижу, что перед ним стоит очередная задача, начинаю переживать, чем смогу помочь. А теперь буду не только знать, но, надеюсь, и с планами помогу.

— Отец, она видит моё публичное лицо насквозь. А затем беспокоится по поводу того, что, возможно, мне придётся сделать. Поэтому если только директор категорически не желает, чтобы Гермиона всё знала, я правда не хочу, чтобы между нами оставались какие-то секреты.

Решившись и убедившись, что сын взял с него пример, Барчок начал объяснять, зачем пришёл:

— Поскольку уже очевидно, что эта ситуация затронет Гермиону, здесь я расскажу вам всё. А вот по поводу всего остального для начала придётся получить разрешение директора.

Всех троих это устроило, и Барчок начал рассказывать. Гарри быстро сообразил, какое влияние может оказать его отец на отношения между волшебниками и гоблинами, став послом, и собирался поддержать любое предложение, когда тот призвал к осторожности:

— На этом балу они хотят чествовать семью, избавившую нашу страну от Волан-де-Морта. Твоих родителей посмертно наградят, увековечив их память. Кроме того, Министерство рассчитывает, что уже в сентябре в Хогвартс на первый курс поступят волшебник и ведьма, финансирование которых полностью возьмёт на себя стипендиальный фонд Джеймса и Лили Поттер. И сами намерены каждый год поддерживать двух новых студентов в течение следующего десятилетия.

Сейчас Гермиона привычно держала Гарри за руку, поэтому почувствовала, как он стиснул её ладошку, когда услышал эту новость. А его ответ заставил её им гордиться ещё сильнее:

— А можно заодно привлечь и Фонд Лили Поттер? Хвалю Министерство за эту идею и предлагаю выделить золото, чтобы продлить этот срок до двадцати лет. А ещё думаю, нам нужна комиссия, которая решит, кого из первокурсников выбрать. И это должны быть те, кому действительно стоит помочь. Меньше всего нам нужно, чтобы богатые чистокровные экономили деньги, отправляя своих детей в Хогвартс бесплатно.

Барчок с ним согласился по всем пунктам.

— Мне кажется, в эту комиссию стоит включить представителя Министерства, Хогвартса и, возможно, Сириуса в качестве нашего представителя, пока ты не станешь постарше. Больше не стоит, а то толку не будет. Кстати, ты не интересовался, что они приготовили для тебя?

— Полагаю, тоже чем-то наградят. И пока это не статуя или что-то подобное, я не возражаю.

Барчок так гордился своим сыном, что решил нарисовать ему полную картину:

— Фадж считает, что если ты появишься на летнем балу, это даст ему необходимые голоса, чтобы всё это провернуть. Несмотря на все его недостатки, мы считаем, что у министра есть очень хорошие шансы этого добиться. Если я стану послом, то директор желает, чтобы в будущем мой сын пошёл по моим стопам. С его точки зрения, "Лорд Гарри Джеймс Поттер, посол гоблинов", звучит замечательно.

После этих слов у Гарри возникло горячее желание подойти к отцу и обнять его изо всех сил. Именно этого он всегда и хотел. И вместо того чтобы стоять перед невозможным выбором, он в буквальном смысле мог получить всё.

— Лично я считаю, что "Лорд Гарри Джеймс Поттер, помощник посла гоблинов", звучит гораздо лучше. Я бы с удовольствием в течение многих лет поработал с моим отцом, прежде чем он решит уйти на пенсию, чтобы проводить время со своими внуками.

Гермиона понятия не имела, что это заветная мечта любого гоблина. Взрастить потомство до того момента, когда твои дети будут готовы взять на себя бразды правления, в то время как ты спокойно выйдешь на пенсию и займёшься воспитанием внуков, которых тебе уже подарили. Однако она знала, что даже мысль о таком будущем дарит Гарри и его отцу ощущение безграничного счастья. И даже предположила, что Барчок, который встал и отдал честь своему сыну как центуриону, очень близок к тому, чтобы его обнять. А ведь гоблины не обнимаются!

Поскольку на этом разговор закончился, Барчок предупредил Гарри:

— Мастер Шарпшард услышал от меня и директора немало подколок. И похоже, горит желанием доказать, что твоя победа была случайностью. Только он не знает, на что способен твой меч, и мне пришлось пообещать директору копию этого воспоминания. Думаю, много лет назад мастер Шарпшард одолел Рагнока, и это своего рода расплата со стороны директора. Просто будь осторожен и справься быстро.

Гарри вспомнил, как один гоблин сказал, что даже в самый солнечный день может пойти небольшой дождь. Но никто никак не ожидал такого потока, который вот-вот обрушится на них.

Примечания:

*Маркиза — термин французского происхождения, называющий архитектурный элемент фасада здания; лёгкий, крытый железом или стеклом колпак или навес, иногда устраиваемый над входными дверями зданий (театров, вокзалов и отелей) и защищающий их от дождя и снега.

**Harrods» («Харрэдс») — самый известный универмаг Лондона. Считается одним из самых больших и модных универмагов мира. Здание находится на Бромптон-Роуд в королевском боро Кенсингтон и Челси на западе Лондона. Площади универмага составляет 90 000 м², торговая площадь состоит из 330 отделов.