Багровый барсук (джен)

Полтора дня в походе привели Уртфиста и восемьдесят его зайцев из Долгого патруля на берег широкого, мелкого, плавно текущего ручья, который, журча, медленно и лениво спускался к морю.

Так как полковник Клевистон остался в тылу, чтобы удерживать Саламандастрон, майор Саффорд стал командиром отряда. Сейчас майор стоял в авангарде, осматривая широкий поток вместе с Тревеллером и барсучьим лордом. С ними был и лесной заяц Браудер, поскольку Уртфист все еще не был уверен, что полностью доверяет незнакомцу, и стремился проверять Браудера при любой возможности.

— Не выглядит слишком глубоким, — заметил Саффорд. — Не думаю, что у нас возникнут трудности с переправой. Зайцы могут переплыть, даже если середина будет над их головами, но вряд ли она доходит до вашего плеча даже на самой большой глубине, милорд.

— Надеюсь, вы правы, майор. В этих доспехах плавать сложно, — Уртфист посмотрел на Браудера. — Что ты можешь рассказать нам об этом ручье, друг?

Браудер растерянно покачал головой.

— Я, лорд? Я из Страны Цветущих Мхов. Я никогда не был на побережье… Я ничего не знаю об этом ручье. Я впервые вижу его.

— Но если ты с юга страны, то ты должен знать о ручьях, что протекают через леса и западные равнины, — вмешался Тревеллер.

Браудер пожал плечами.

— Я заяц, а не выдра и не лодочник-землеройка. Никогда не имел дела с водой. По правде говоря, мне даже не очень хочется переправляться через эту речушку. Уж лучше я буду топать по суше!

— Тогда позволь мне просветить тебя, — Тревеллер повернулся к Уртфисту. — Если я не ошибаюсь, милорд, это ручей, который берет начало к востоку, прокладывает путь через леса и равнины, а затем спускается под горы. Мне говорили, что глубоко под землей есть озеро, а может быть, даже подземные реки, что отводят большую часть воды. Вот почему этот участок такой мелкий. Пересечь его здесь не составит труда, но нам придется пересечь его еще раз по другую сторону гор, чтобы добраться до Рэдволла к северу от него. Это будет не так просто: там это все еще настоящая река, быстро текущая и достаточно глубокая, чтобы по ней ходили лодки. Придется найти паром или мост, потому что иначе нам не перебраться.

— Может, нам стоило пойти на север, — предположил Саффорд. — Мы могли бы обогнуть горы, а затем отправиться на юг, в Рэдволл.

Тревеллер покачал головой:

— Этот путь все равно короче. На Западных равнинах живет много лодочных землероек, если, конечно, Его Кровавость не перебил их, не захватил в плен или не прогнал. Мы сможем найти помощников без особых сложностей.

— И, возможно, найти среди них союзников, — добавил Уртфист. — Тревеллер прав: мой брат был на севере, но там у нас меньше возможностей найти друзей и больше — столкнуться с его хищниками. Юг был для нас единственным выбором.

Барсук посмотрел налево, на восточную цепь гор. Позади них, на севере, на горизонте возвышалась плоская вершина Саламандастрона, все еще видимая, хотя они покинули ее полтора дня назад. Полуденное солнце палило на побережье, омывая песок мерцающими бликами, заставлявшими далекие предметы плясать перед глазами. Почти все зайцы были рады возможности охладиться, пересекая этот ручей. Для Уртфиста, облаченного в полный доспех, полуденная жара была удушающей. Но он не желал отдыхать, а хотел только идти вперед, навстречу брату и своей судьбе.

— Я надеялся, что успею больше, — глубоко вздохнул он. — С такой скоростью мы не доберемся до Рэдволла до конца лета.

— Все не так уж плохо, милорд, — ответил Тревеллер. — Нас тормозит этот клятый песок. Как только мы пересечем этот ручей, я думаю, еще день, и мы начнем огибать нижнюю часть гор. Еще через день мы выйдем на равнину, где идти будет гораздо легче. Тогда мы быстро доберемся до Рэдволла, особенно если сразу же наткнемся на землероек.

— А если нет?

— Тогда идем на север, пока не доберемся до реки, а затем — на восток, пока не найдем зверей, что помогут нам переправиться. Имейте в виду, что эта река может показаться нам неприятностью, но она является препятствием и для другой стороны. К югу от нее мы вряд ли встретим врага, а это может сильно помочь нам добраться до Рэдволла.

— Верно подмечено, старый друг, — Уртфист уставился на поток перед ними. — Майор, отдайте приказ, чтобы мы снова отчалили. Мы остановимся на обед чуть позже. А пока давайте выясним, так ли прохладна эта вода, как кажется.

* * *

Было уже поздно, когда войско Уртблада приблизилось к пустому лугу, где когда-то стояла старая церковь Святого Ниниана.

Колонна боевых зверей шла бодрым шагом, пока солнце опускалось к золотистым равнинам справа от них. Юному Винокуру было довольно тяжело идти: поединки с Монтибэнком и частые купания в пруду аббатства поддерживали его в прекрасной форме, но поход задействовал совсем другие мышцы, чем те, что обычно тренировал Винк. Он был рад, что первый день путешествия начался в полдень, так что он сможет отдохнуть уже через несколько часов.

Колышущиеся тени зверей тянулись к деревьям слева от них. Немного погодя, деревья отступили от тропы, уступив место пустому лугу и обугленному фундаменту разрушенной церкви. Ровный гул летних насекомых с периодическими трелями и щебетанием птиц, навевал на колонну почти безмятежное настроение. Несмотря на ноющую боль в ногах, Винокур почувствовал, как на его веки наваливается умиротворяющая сонливость.

Тень сверху внезапно стала огромной, и крылатая тварь опустилась на марширующих. Ласки и выдры разбежались, хватаясь за рогатины, клинки и копья. Позади них остальные шеренги удивленно остановились, натолкнувшись на своих товарищей. Через несколько мгновений вся колонна остановилась в замешательстве.

Одинокий воробей порхал и прыгал по дороге перед ними, явно удивленный вызванным переполохом.

Винокур выбежал поприветствовать своего приятеля.

— Рафтер! Что ты здесь делаешь?

Варнокур повернулся к ощетинившемуся авангарду своих изумленных соратников:

— Стоять, стоять! Опустите оружие! Эта птица — друг!

Настороженные северяне медленно опустили лапы. Уртблад направился к воробью, а Винокур побежал за ним.

Воробей благодарно закивал, когда Винокур игриво взъерошил ему перья на шее:

— Я ловитьчервяков, когда воины ушли, хочу попрощаться сдругом Винком!

Уртблад угрюмо поглядел на птицу.

— Это был очень глупый поступок. Мои войска совсем недавно сражались с воронами. Тебя легко могли принять за врага и убить.

Винокур встал рядом со своим крылатым другом.

— Он был просто вежлив, милорд!

— Да, и мы были бы последними, с которыми он был вежлив, — барсук окинул Рафтера долгим взглядом. — Ты будешь с нами какое-то время или сразу вернешься в Рэдволл?

— Рафтер летит долго, крыльяустали. Пустое дело — лететьсюда ради малоболтания. Останусь с Винком!

— Хорошо, — Уртблад осмотрел местность перед ними. — Что это? — спросил он двух выдр из Рэдволла, указывая на полуразрушенный фундамент на обочине.

— На этом месте стояла церковь святого Ниниана, — ответил Винокур, знавший историю аббатства лучше своего отца. — Большую часть времени, пока существовал Рэдволла, она был заброшена, и в ней укрывались многие наши враги, включая Клуни Хлыста. Несколько поколений назад ее сожгли, чтобы она больше никогда не служила пристанищем злодеев.

— Разумный стратегический ход, — размыслил Уртблад. — Но эта поляна все еще неплохое место для отдыха армии. Солнце уже почти село, и я думаю, что мы преодолели достаточно расстояния для одного дня. Мы разобьем здесь лагерь на ночь, а утром выступим рано.

Винокур постарался скрыть свое облегчение от этого заявления. Он чувствовал, что на сегодня от усталости с ним почти покончено, хотя и не собирался признаваться в этом, когда рядом стояли его отец и лорд Уртблад. Молодой выдр повернулся к Рафтеру, обхватив лапой плечи птицы.

— Ну что ж, Рафтер, похоже, сегодня ты будешь гнездиться с нами, раз уж вы не любите летать в темноте. Надеюсь, тебе понравится походный паек!

Рафтер с отвращением изогнул клюв:

— Нетспасибо! Я есть червяков, вкусных земляных гусениц!

Варнокур перевел взгляд с воробья на сына и обратно, а затем покачал головой.

— Ну и вкусы у некоторых! — пробормотал он.

* * *

Винокуру понравилась его первая ночь под открытым небом. Это немного напомнило ему летние ночи, когда он спал на лужайке или в саду аббатства. Старая ряса аббатисы Мгеры служила двойной подстилкой и прекрасно подходила для этой цели. А когда за ужином из свежих продуктов, приготовленных в Рэдволле, он получил возможность отдохнуть и расслабиться, то обнаружил, что боль в мышцах не так уж плоха, как он думал. Когда в его желудке заурчали два пирожка с креветками и овощами, а вокруг раздавался звучный храп взвода выдр Уртблада, Винокур вскоре добавил к этому хору и свой собственный храп.

Рассвет разгорался ясно и спокойно, прикасаясь прохладным летним утром к лесам и лугам Страны Цветущих Мхов. Более идеального дня для путешествия нельзя было и желать, если бы это раннее обещание исполнилось.

Винокур с Варнокуром проснулись от ароматов дыма, наполнивших их большие ноздри. Винк потянулся и широко зевнул.

Брот и Олимпо, два выдра Уртблада, с которыми Винк познакомился, когда войско Уртблада стояло под Рэдволлом, сидели неподалеку. Брот подтолкнул своего спутника в ребра:

— Клянусь хвостом, если он мух ловить пытается, то он разинул пасть, чтобы вместить целый рой!

— Наверное, устал поедать рэдволльскую жратву, — ответил Олимпо. — Пусть хавает мух, так будет лучше для тебя и меня, дружище!

Винокур услышал их разговор:

— Не хочу вас разочаровывать, но воробьиную еду я не ем! Кстати, никто не видел Рафтера? Прошлой ночью он устроился прямо здесь, рядом со мной…

— А, он встал еще до рассвета, — отозвался Брот. — Дело птиц петь на рассвете, возвещать о наступлении дня, знаешь ли!

Как бы в подтверждение сказанному, из нижних ветвей ближайшего ясеня донеслись трель и стрекот. Рафтер расправил крылья и проворно приземлился рядом с молодым выдром.

— Эй, старый пернатый, где ты был? — спросил Винокур. — Наверняка наглотался червей!

— Тут хороша червепища! Многосочных жирных червей ижуков!

Брот и Олимпо обменялись взглядами, с преувеличенным отвращением высунув языки.

Варнокур встал и потянулся, а затем ухнул, услышав, как хрустнул его позвоночник. Винокур с беспокойством посмотрел на него, напоминая себе, что его отец старше его более чем в два раза.

— Уф! Я слишком стар, чтобы вот так спать на земле.

— Ну и дела, дайте Варни удобную кровать в Рэдволле, чтобы поспать несколько ночей, и он совсем размяк! — хмыкнул Олимпо. — Что случилось, старый хрыч, забыл, каково это — быть одним из нас, рядовых?

— После такого марша, как вчерашний, каждому зверю полагается хорошая мягкая постель в награду! Полагаю, между этим местом и Саламандастроном нет ни одной таверны с ночлегом и завтраком?

— Это твой лес, Варни, а не наш.

— Я о таких не слышал, а я был на юге до большой реки — думаю, это еще на пару дней вперед. А пока, полагаю, нам придется довольствоваться припасами. Кстати говоря, мой желудок и я сейчас ищем, чем бы позавтракать. Похоже, наши повара уже начали готовить…

— Так и есть, — вклинился капитан Сэйбрук, проходя мимо, чтобы пожелать доброго утра двум жителям Рэдволла. — Ну, как тебе военная жизнь, Винк?

— Прекрасно, капитан, — ответил Винокур, натягивая рясу. — Хотя пока что это от моих походов по лесу мало чем отличается. И, пожалуйста, помните, капитан, что я здесь как посланник Рэдволла, а не как воин.

— О, я этого не забыл, — дружелюбно улыбнулся Сэйбрук, — но и бойцы, и миротворцы должны есть, а? Пойдем, я покажу тебе, что вкусно, а что лучше пропустить. Гратч, конечно, иногда готовит отличные блюда, но иная его стряпня и для трюмной крысы не годится. Давайте посмотрим, что у нас сегодня в меню!

* * *

Сэйбрук проводил двух рэдволльцев мимо главного костра, разведенного крысом Гратчем, к небольшому огню, вокруг которого стояли землеройки из команды капитана Бремо, чьи вкусы были ближе к вкусам выдр. Многие звери уже собрались там, уплетая завтрак из желудевых овсяных лепешек и летнего рагу, которое землеройки приготовили из трав, собранных в лесу. Отец и сын уселись у подножия древнего платана. Рафтер устроился на ветке рядом с Винокуром, наевшись досыта пищи, которую выдры сочли бы не слишком аппетитной.

Варнокур с удовольствием жевал свой хлеб. Он был из буханки, испеченной в Рэдволле накануне утром, — часть прощального подарка брата Хью. Варнокур был единственным в группе, кто не макал свой хлеб в рагу, поскольку предпочитал его сухой вкус.

— Ух! Нет ничего лучше однодневной выпечки, чтобы сохранить челюсти крепкими!

— Завтра это будет хлеб двухдневной выдержки, — заметил Брот. — И в два раза черствее.

Капитан Сэйбрук покачал головой.

— Не-а. Завтра все исчезнет. Наша банда знает толк в хорошей жратве. Слегка черствый хлеб из Рэдволла все равно лучше, чем привычные черствые пайки. К обеду все будет съедено, вот увидите!

— Жаль, что нельзя сохранить хлеб свежим дольше, чем на день-два, — посетовал Винокур.

— В самом деле, парень, есть, — сообщил ему Брот. — На севере у некоторых зверей есть банки. Вроде длинных металлических ящиков. Засунешь буханку в такую, и она несколько дней мягкая.

— Но они слишком тяжелы, чтобы таскать их с собой в походе, — кивнул Олимпо.

— Жаль, — сказал Варнокур. — По крайней мере, наши приятели-землеройки смогли захватить из Рэдволла хороший запас муки. Нам хватит горячих овсяных лепешек и землеройного хлеба на большую часть пути до Саламандастрона. Если кто из зверей и может приготовить хорошую еду почти из ничего, так это землеройки!

— Слушайте, слушайте, — искренне согласились Брот и Олимпо.

Винокур доел утреннее рагу, зачерпнув последние остатки со дна миски кусочком хлеба.

— Есть ли что-то на второе?

— Ха! — ответили северяне. — Винк, второго ты тут не получишь.

— Как? Вчера вечером на ужин было…

Варнокур бросил корочку Рафтеру, тот ловко поймал ее и с жадностью проглотил.

— Только потому, что было так много свежей еды из Аббатства, сына. С сегодняшнего дня мы перешли на походный паек, так что привыкай к одной порции, и не больше.

Винокур опустился на хвост, удрученный, как и любой другой молодой зверь, услышавший такую новость.

— Больше не будет второго? Вообще совсем?

— К этому нужно привыкнуть, — признал Варнокур, — особенно когда живешь рядом со зверьми, пожирающими порции три-четыре, как, например, некоторые выдры аббатства!

* * *

Пока большинство северян отдыхали, Уртблад провел короткое совещание со своими кротами, ежами и землеройками. Когда войско, наконец собралось на дороге, чтобы продолжить свой марш на юг, те лесные жители, что совещались с Уртбладом, отделились от основной колонны и направились прямым курсом на запад через равнину.

К этому времени солнце уже поднялось, озарив верхний полог леса зеленым светом и отбрасывая глубокие тени на дорогу к югу, где лес снова подступал к краю тропы.

Как посланник Рэдволла, Винокур занял место рядом с Уртбладом во главе колонны. Варнокур и Рафтер шли с ним рядом, воробей скакал в ногу с наземными животными. Отход части войск не ускользнул от внимания молодого выдра.

— Что это было, милорд? Вы только что отпустили часть своих войск?

— Разведчики, — ответил Уртблад. — Если мой брат действительно отбыл из Саламандастрона в Рэдволл, он будет приближаться с запада. Эти земли ему незнакомы, и он может пересечь равнины далеко к северу или югу от аббатства, а значит, мы еще можем встретиться с ним на этой дороге. Если так, я хочу быть предупрежденным.

— Логично, — Винокур на мгновение задумался. — Но почему тогда землеройки, кроты и ежи? Они самые медленные во всей вашей армии. Любой из ваших крыс или ласок смог бы доложить быстрее.

— Мой брат мгновенно расправится с любым встречным хищником. Те разведчики, которых я послал, может, и не очень быстры, но они смогут выдать себя за простых лесных жителей, если мой брат и его зайцы столкнутся с ними.

— А. Хорошая стратегия…

— Тактика, вообще-то, — поправил Уртблад. — Разница есть.

— Ага, — Винокур не стал спрашивать, в чем разница. — Но я полагал, что у вас есть разведчики-птицы?

— Они, конечно, хороши. Но звери на земле могут увидеть то, что ускользнет от птицы, летящей высоко, и наоборот. Поэтому я использую и тех, и других.

Рафтер, следивший за разговором, высказал свое мнение:

— Большойбарсук все продумал!

— Конечно, — ответил Варнокур. — Вот почему лорд Уртблад — величайший воин из всех, кто когда-либо жил.

Уртблад, казалось, был близок к тому, чтобы улыбнуться, услышав эти слова. Близок, но не совсем.