Заветное желание Гарри (джен)

― У вас что тут, переезд? ― округлившимися от удивления глазами смотрит Рон на скопление мебели и вещей в гостиной. ― Ой, извините, сэр, ― он поднимает глаза на Снейпа и краснеет. ― Я к Гарри… можно?

― Вы не получили от него письма, не так ли? ― сухо интересуется тот.

― Нет… ― растерянно бормочет Рон, продолжая оглядывать бедлам. ― Гарри, ты мне разве писал? ― Они встречаются глазами.

― Я же вам рассказывал, ― Гарри подходит к ним. ― Письмо перехватил Малфой, ну и все остальное…

― И что из этого следует? ― Снейп не меняет своего тона.

― Можно Рон останется у меня? Мы не будем шуметь… пожалуйста! ― Гарри просительно смотрит на профессора.

Снейп в свою очередь останавливает на нем долгий взгляд.

― Вы всегда добиваетесь своего, не так ли, Поттер?

Для Гарри это как холодный душ. Что это значит?

― Вообще-то меня зовут Гарри, ― напоминает он, стараясь не пропускать обиду глубоко в душу. Он не хочет ссориться или выяснять отношения со Снейпом при Роне.

Профессор ничего не отвечает. Он просто уходит в новую комнату, созданную Дамблдором чуть поодаль от старой, и прикрывает за собой дверь.

Наверное, это стоит расценивать как «да»?

К тому же Гарри негде отбывать свое наказание: его комната еще не обустроена, там орудует Дамблдор, а еще надо всю мебель расставить ― куча забот.

Может, из-за этого дурацкого обета Снейп отменит наказание? Может, в душе он уже отменил… но зачем тогда он так себя вел, как будто чужой?

― Ну… ты проходи, ― Он смущенно отходит в сторону. Совсем не так он представлял встречу с другом, да и каникулы в целом. Чувство придавленности не покидает его, как будто всю эту мебель из его комнаты ― кровать, комод и стол, что громоздятся здесь, поставили не на пол, а сверху на него. Но он не может поделиться этим с Роном. Это вызовет слишком много ненужных вопросов.

― Как ты? ― спрашивает тот, когда уселись на диван, и Гарри протянул ему пакетик с леденцами, выуженный из ящика его стола.

― Как при переезде, ― слабо улыбается он и пожимает плечами. Действительно, а что еще ему сказать?

Он не может перестать думать вместо того, чтобы расслабиться и поболтать с другом, рассказать ему про Малфоя и его козни, к примеру. Одно и то же крутится в его голове, заглушая все остальные мысли. Ну почему, почему Снейп чувствует себя неполноценным? Почему отрицает, что владеет магией? Его передвижения по камину, вызов эльфа, тот магический выброс в заброшенном классе ― он ведь не отпечатался на шаре Дамблдора, а значит, он вполне законный. Гарри слышал, что такое бывает с детьми, которым еще нельзя колдовать до определенного возраста. Магия как бы созревает внутри и просится на выход в моменты сильного волнения. Может Снейп все отрицает, потому что не хочет, чтобы его сравнивали с ребенком?

Какие глупости. Гарри не стал бы смеяться. Наоборот, он только рад за него. Так почему же Снейп не хочет признавать очевидную правду?

― Гарри… у тебя что-то произошло? ― продолжает ковырять Рон. Он не успокоится, пока не узнает все детали, которые его интересуют. В этом смысле он хуже Гермионы ― куда более настырный.

― Ну… да, ― протягивает Гарри, усиленно соображая, что можно говорить, а что нет. ― Вот делают мне новую комнату…

― А со старой что случилось? Пожар? ― по-деловому интересуется друг.

― Это все из-за беспалочковой магии, ― вздохнув, признается Гарри. Кажется, это не такая уж запретная тема, ведь подобным пользуются в этом мире. ― Так вышло, что я не до конца умею ею управлять и…

― Эй, ты сейчас серьезно? ― перебивает его Рон, подозрительно щурясь. ― У тебя ее быть не должно, это же магия высокого уровня, не все взрослые ею владеют!

― Что значит ― не должно? ― хмурится Гарри. ― Здесь главное захотеть. И много практики. Очень много.

Гермиона бы подтвердила, что он миллион раз прав, чтобы Рон больше не докапывался. Кто как не она знает, что практика решает все.

Только вот на маглах эта система сломалась ― им щедро и незаслуженно отсыпали всех способностей, какие тут есть. Все, что нужно ― только в них поверить. И научиться управлять, конечно. У Гарри со вторым пока плохо получается.

― Это и означает, что так не бывает, ― почти шепотом произносит Рон. ― Может, ты все-таки использовал палочку? И ты не сказал, что не так с твоей комнатой?

― Для чего ты спрашиваешь, Рон? ― Гарри не может сдержать раздражения, которое накопилось из-за непоняток со Снейпом. А теперь еще и друг давит, пытаясь выудить опасную правду.

― Я просто хочу понять, откуда у тебя это? Такими мощными способностями владели только два человека и они… они, в общем, не отсюда.

― Хочешь сказать, что я второй Волан-де-Морт? ― вырывается у Гарри прежде, чем он успевает подумать. На нервах он встает с дивана и становится напротив друга. Не успел Рон прийти, как уже ему порядком надоел. Ну почему нельзя просто поиграть в шахматы или плюй-камни? Или побеситься, подразнить Снейпа, в конце-концов? Второе ― не слишком хороший вариант, но куда лучше, чем вести эти философские разговоры с тонкими намеками.

― Нет, что ты, ― Рон даже бледнеет, а его взгляд становится виноватым. ― Понимаешь… Малфой что-то подозревает, и думаю, он недалек от правды.

― Плевать мне, что он думает! ― Гарри старается вести себя сдержанно, как это умеет делать Снейп в самые напряженные моменты, но получается плохо.

― Он с дружками что-то замышляет, чтобы бросить тень на профессора Снейпа и тем самым вывести его на чистую воду, ― тихо говорит Рон. ― Ты должен об этом знать.

― Несложно догадаться, ― кивает Гарри, стараясь ничем не выдать, что сердце в этот момент у него испуганно дернулось. ― А не знаешь, что именно он задумал? ― как можно небрежнее спрашивает он.

― Станут они мне рассказывать, ― фыркает Рон. ― Если бы я знал больше, то передал бы тебе все в деталях. Но даже то, что я знаю, мне очень не нравится. А больше всего меня пугает его кузен. ― Он понижает голос. ― Понимаешь, у него какая-то странная болезнь, он типа не совсем нормальный. Его часто забирают домой, якобы на лечение, и он какое-то время учится дома.

― Не знаю никакого кузена, ― пожимает плечами Гарри. Еще одна тема, которая вызывает у него только скуку. Какая вообще разница, кто там ненормальный? Все, что связано с Малфом ― за гранью нормальности, это ему и так известно.

― Его зовут Дэни Бернс. Он…

― Как? ― почти выкрикивает Гарри. Правда наваливается на него тяжелым грузом. ― Нет, этого не может быть, это…

― Что? ― переспрашивает Рон.

― …это чудовищно, ― выдыхает Гарри.

Совесть начинает мучить с новой силой, что он так озадачился потерей своей комнаты, а потом слишком увлекся, выясняя отношения со Снейпом, и совсем забыл о главном. О том, что нельзя оставить, не разобравшись.

― Так значит, ты его знаешь? ― подозрительно смотрит Рон.

― Он что… его родственник? ― у Гарри даже голос садится. ― Поверить не могу… Ты бы видел, как Малфой и эти два идиота с ним обращаются! Как с мусором! Они бьют его а он… он просто молчит и терпит! Разве это не ужасно?

Он вспоминает кое-что. Он видел Дэни еще в самый первый день, как они со Снейпом сюда попали. В нерабочий туалет (который оказался вполне рабочим) зашел Драко, а следом за ним ― его кузен, худой, неестественно бледный и некрасивый, с большим носом и равнодушными, будто неживыми глазами с нависшими веками. Но тут же эти глаза вспыхнули страхом, он словно ожил или проснулся, столкнувшись с Гарри взглядом. Он убежал, а Малфой остался, они тогда еще поскандалили немного…

Гарри с тех пор об этом почти не думал. А теперь… все видится в ином свете.

Почему Дэни смотрел на них так, будто увидел что-то жуткое или опасное? Может, все дело в его ненормальности, поэтому он вел себя непредсказуемо?

Гарри все это не нравится. Очень не нравится.

Одни вопросы. Все только запутывается и скатывается в состоящий из обрывков воспоминаний, неприятных тайн и колючек клубок, к которому вряд ли кто-то захочет прикоснуться и распутать. Иногда что-то трогать ― себе дороже. Но кто-то же должен это сделать, в конце-концов? Ведь некоторые вещи просто нельзя оставить, как есть.

Например, издевательства над Дэни. Каким бы он ни был больным или странным, с ним так нельзя.

― Он снова здесь? ― Рона будто не впечатлило то, что рассказал Гарри, и его волнует только наличие Дэни в Хогвартсе. ― Его как раз забрали перед тем, как ты… ну… появился здесь.

― В смысле появился? ― непонимающе смотрит Гарри.

― Ну… ― заминается Рон. ― Ты знаешь, о чем я.

Гарри обдает жаром. Неужели друг все понял про него? Как и Малфой. Но как? Почему? Почему волшебники считают своим первым долгом переловить всех маглов? Как будто те только и делают, что перемещаются из одного мира в другой, как туристы. Разве это не единичные случаи? Да и можно ли считать всех маглов маньяками? Тут один только Малфой ― хуже любого маньяка, садист еще тот, и никого это не волнует!

Каким бы Рон ни казался хорошим и понимающим, Гарри не может так рисковать. Он будет стоять на своем до последнего и ни за что не скажет ему правду.

― Я сам его видел после того, ― продолжает Рон о чем-то своем. ― Увидел мельком, даже подумал, что это не он… но нет, его сложно не узнать. В нем есть что-то темное, понимаешь?

― Нет. ― Гарри смотрит ему в глаза. ― Не понимаю.

Он слышит как наяву сдавленный голос: «Гарри… уходи…» Разве станет кто-то «темный» волноваться за кого-то другого в тот момент, когда его самого избивают?

Только вот откуда Дэни знал его имя? Ведь они ни разу не общались…

― Мне кажется, что он магл, ― признается Рон. ― И что он никакой не кузен Драко. Они вообще не похожи. Так конечно бывает, но чтобы до такой степени…

― Мне кажется, ты просто помешан на маглах, ― насмешливо произносит Гарри, и эту минуту из его новой комнаты раздается громкий треск очередного заклинания.

― Что-то Дамблдор там разбушевался, ― говорит он, желая как можно скорее свернуть с темы маглов. ― Наверное, закончил делать магическую проводку. Интересно, как теперь будет выглядеть моя комната?

― Дамблдор? ― почему-то удивляется Рон.

― А кто же еще? А, ты, наверное, его не видел…

― Я думал, что это Снейп создает тебе новую комнату, ― пожимает плечами Рон. ― установить лампочки и проводку, поклеить обои ― это не такая сложная магия для взрослых, насколько я знаю.

Гарри весь сжимается от этих слов. Да когда же это прекратится!

Он боится не за себя. Нет. Он боится за того, кто стал ему так дорог, и кто в этом мире слишком уязвим.

― Что ты хочешь этим сказать, Рон? ― Его голос звучит жестко, но ему все равно. ― У тебя все вокруг ― маглы. Какой-то непонятный кузен, который не кузен… потом я и мой опекун. Кто еще? Дамблдор? Или, может, профессор МакГонагалл?

Лицо Рона заливает краска, и он смущенно ковыряет пальцем обивку дивана.

― Гарри, ― наконец произносит он. ― Ты мой лучший друг, и я тебя никогда не предам. Что бы ни случилось.

Гарри молчит. А что ему остается?

― Даже если бы ты оказался маглом, ― говорит Рон, ― мне это неважно.

― А как же Гермиона, которой очень нравятся труды некой маглы Эйлин Принц? ― напоминает Гарри. ― Ты тогда так доказывал ей, что она совершает ужасную ошибку…

― Я никогда не общался с маглами вживую, ― говорит Рон, и Гарри старается сделать равнодушное лицо, чтобы не показать, как ему сейчас смешно. ― Просто если взять Того-кого-нельзя-называть и кузена Малфоя, то они очень неприятные личности… Эта Эйлин тоже странная ― зачем она рисковала собой, чтобы создать какое-то новое заклинание? Никто из волшебников этого не делает, ведь это глупо ― все уже придумано до нас... Но ты… ты другой, даже несмотря на то, что у тебя все слишком легко получается и эта беспалочковая магия тоже... В тебе нет никакой тьмы, я точно знаю.

― Все равно не понимаю, чем маглы так уж сильно отличаются от магов. ― Гарри, пожав плечами, отворачивается. ― Ведь, попав сюда, они становятся такими же, как мы.

Он нарочно так говорит ― «мы», чтобы отвести от себя подозрение, насколько это возможно.

― Не такими же, а гораздо сильнее, ― поправляет его Рон. ― Сила их магии поражает. Они просто ничего не боятся и не знают, как можно, а как нельзя.

Гарри это уже слышал от Дамблдора. Что ж, теперь еще Рон решил ему прочитать лекцию?

― Ты тоже не боишься, Гарри, ― продолжает тот. ― И я… я бы так хотел, если честно.

Гарри пожимает плечами.

― Ты можешь стать смелее, если захочешь, ― говорит он. ― Надо только…

― Мы из разных миров, и мне никогда не стать маглом, как и ты никогда не научишься бояться магии, ― совсем тихо говорит Рон.

― Да что ты несешь! ― выкрикивает Гарри, желая до последнего держаться за это хрупкое равновесие, которое строилось на сохранении его тайны. ― И не надоело тебе? Хватит уже ― достали эти дурацкие намеки… я думал, что ты мне друг!

― Я тебе друг, Гарри. ― Рон встает и медленно пятится к двери. ― Просто я кое-что сопоставил и… неважно. Есть вещи, которые невозможно скрыть. Я не хочу, чтобы ты возвращался в свой мир… но тебе лучше это сделать, если ты знаешь ― как. Тебе и профессору Снейпу.

Гарри задыхается от ужаса от мысли, что со Снейпом может что-то случиться. Он совсем не боится за себя, но он не лишен страха полностью, как считает Рон.

Он с трудом выравнивает дыхание.

― Не понимаю, о чем ты, ― цедит он, нарочно сжимая зубы, потому что те начинают выбивать барабанную дробь.

― То, что я говорил ― Малфой, козни и все прочее. Тебе нужно уходить. Тебе пора, Гарри. Тебе там будет безопаснее.

― Заткнись! Ты просто сумасшедший болван! ― Гарри всего трясет. Он вынимает из кармана палочку и наставляет на Рона. Нет, он не станет бросаться в него никакими проклятиями, просто ему так спокойнее.

На кону стоит слишком много и… кто знает, что движет Роном сейчас? Какой он на самом деле?

Его отец работает в Министерстве. А Министерство охотится за маглами. Несложно сложить два плюс два, верно?

Нельзя никому доверять. Особенно здесь. Потому что это враждебный мир. Стоит спуститься с небес на землю и вспомнить, как к таким как он относятся здесь. Не стоит ждать пощады.

― Что здесь происходит? ― Дамблдор высовывает голову в гостиную. ― Мальчики, вы что, ссоритесь?

― Думаю, пора ввести закон, чтобы за одно обзывательство словом «магл» сажали в Азкабан. ― Гарри при этом смотрит не на него, а на Рона, и не опускает палочку. У него трясутся губы и его самого трясет, но он должен быть сильным. Он обязан выстоять. Он сжимает другую руку в кулак и высоко задирает подбородок. Он не магл. Не здесь. Не в этом мире. И он докажет это кому угодно, если нужно.

Кажется, он сейчас потерял еще одного лучшего друга. А может, тот другом ему никогда и не был.

― Я думаю, вам лучше уйти, мистер Уизли, ― нарушает тишину Дамблдор. ― И вам действительно стоит следить за своим языком.

Рон стоит бледный как стена.

― Гарри… ― начинает тот.

― Просто уйди, ― прерывает его он.

Рон выходит за дверь, напоследок печально обернувшись.

Увидев Снейпа на пороге своей новой комнаты, Гарри, всхлипнув, бросается к нему, забыв про обиду. Теперь ему можно расслабиться и снова стать ребенком. По щекам текут слезы, он не может их остановить. Он чувствует, как Снейп проводит ладонью по его волосам и глубоко вздыхает: все остается по-прежнему.

― Он все знает, ― шепчет Гарри ему в мантию. ― Рон нас раскусил. Я так боюсь… боюсь, что вам могут сделать что-то плохое…

― Ты в этом уверен?

― Рон сказал об этом почти прямым текстом, ― Гарри отстраняется от него и проводит рукавом по лицу. ― Ну, ни для кого не секрет, что существует два мира ― магов и маглов. И маги очень хорошо знают, каковы они, эти маглы. Я наделал кучу ошибок, выдал себя с головой ― весь если сопоставить все детали, то любой догадается, что к чему…

― Не вини себя. ― Снейп мягко сжимает его плечо. ― Тебя вкинули в этот мир без подготовки. И у тебя не было времени потренироваться.

― Так же как и у вас, ― тихо вздыхает он.

― У меня, в отличие от тебя, было время подготовиться. ― Снейп отводит взгляд. ― Я бы мог тебя от многого оградить, если бы уделял этому должное внимание.

Он отходит от него. Его поникшие плечи, опущенная голова и потухший взгляд говорят о том, как глубоко он сожалеет. О чем? Наверное, обо всем и сразу.

― Гарри, комната готова, ― нарушает гнетущую тишину неуместно бодрый голос Дамблдора, который тем временем уменьшил мебель и, кажется, уже расставил ее по местам. ― Можешь пойти посмотреть, если что ― подправим.

Гарри не успевает сделать и два шага, как Снейп ловит его за плечо и придерживает у себя.

― А… это безопасно? ― В его голосе что-то дребезжит, словно он не справляется с волнением. ― С ним ничего не случится, если он зайдет и выйдет… все будет в порядке, да?

Гарри вдруг осознает: Снейп боится его потерять так же, как и Гарри ― его самого.

Он хочет сказать ему много всего, чего не выразишь словами, и просто гладит его руку, как тогда, когда Снейп приказал так больше не делать, но не объяснил ― почему. Ведь он иногда его обнимает, гладит по голове ― и это в порядке вещей. Так в чем же дело?

Снейп тут же напрягается, Гарри это чувствует и отходит на шаг.

― Так делал Мариус, когда хотел сказать мне, что… что я ему дорог.

Гарри вскидывает голову.

― Я… я не буду… я не знал, ― лепечет он, чувствуя, как внутри растворяется сковавшая его несколько дней назад обида. Ее просто больше нет.

― Отчего же, ― странно улыбается Снейп, поднося руку ко рту. ― Если ты захочешь мне сказать что-то подобное таким способом… я буду не против.

Его голос срывается в конце, а Гарри прислоняется щекой к его руке. Ему сложно выразить словами, что он сейчас чувствует.

― А давайте посмотрим комнату, ― предлагает он, немного отстранившись. Он нарочно не смотрит на Снейпа, чтобы не смущать его и дать ему время прийти в себя. Тот ожидаемо не отвечает, просто идет следом. Гарри заглядывает вовнутрь и ахает:

― Она такая же, как и была!

Дамблдор постарался на славу, воссоздав почти всю обстановку, которая была в его первой комнате. И теперь разве что дверь находится чуть ближе к стене, а так различия найти очень сложно.

― Ты рад? ― слышит он приглушенный голос Снейпа, который тут же достает платок и шумно высмаркивается.

― Еще бы, ― с жаром отвечает Гарри, не выпуская его руку из своей.

Он оборачивается, чтобы сказать директору спасибо, но в этот миг чувствует толчок ― такой сильный, что аж подпрыгивает на месте. Из гостиной раздается грохот: мешочек с деньгами срывается с каминной полки и падает на пол. Что это, землетрясение?

Очень похоже, только толчки почему-то идут не снизу, а сверху…