В твой мир из пепла (гет)

Примечания:

Для разогрева воображения

https://pin.it/41131jcZE

Таньтай Цзынь и Сиу в подходящем для поцелуя настроении

ТЦ и Сиу пьянеют https://pin.it/3rnyURKBz https://pin.it/4EHVUKWL4

А вот они уже спят вместе

https://pin.it/2rERa3pUN https://pin.it/6ywzjIqqi

---

Глава 20 (продолжение)

Уроки любви? Уроки жизни

Через пару дней, после памятной лекции, мы снова вернулись к теме поцелуев. А конкретно, к просьбе потренироваться в них.

— Повторюсь, поцелуй это, по сути, передача эмоций, чувства — талдычила я этому упрямцу — Разделить поцелуй равно поделиться чувством. Вот почему, когда оба испытывают одно и то же чувство, например, любовь, их поцелуй усиливает их эмоции, дарит радость и удовольствие, а если чувства нет, то остается лишь физическое проявление. Технические движения губ, смешивание дыхания и больше ничего, кроме смутного чувства неудовлетворения и разочарования.

— Но техника движений тоже важна — припомнил Таньтай Цзынь слова мастера по боевому искусству — Расскажи о ней детальнее.

— Что еще ты хочешь знать? — устало вздохнула я — Всё само придёт с опытом — пообещала я.

— Как этот опыт приобрести, если ты не хочешь меня учить? — ворчал Цзынь, откидывая полу мантии и обходя меня по кругу.

— Я же говорила о контексте чувств. Без них бесполезно — буркнула я и с раздражением встряхнула рукавами.

Таньтай Цзынь непонятно покосился на меня и, сменив направление, пошёл вокруг меня в другую строну со словами:

— Я понял о чувствах. Но хотя бы техническую сторону всех этих поцелуев ты можешь подробнее описать и показать?

— Да зачем? — стенала я, сожалея, что вовремя не изобразила невиданное девичье смущение такими темами и теперь вынуждена была обсуждать и такое.

— А как иначе научиться, если не тренироваться? — вопрошал Цзынь — Это же всё равно, что в технике письма. Нужно пытаться снова и снова, пока не получится так как надо, а дальше уже можно совершенствоваться, чтобы всё выходило идеально — привёл пример он и снова начал обходить меня, приостанавливаясь за моей спиной, вынуждая нервничать.

«Вот же, кружит вокруг меня, как хищник какой-то» — раздражалась я всё больше.

— Для тренировок можешь и другую жертву поискать — пробурчала я ему.

Цзынь даже остановился и с удивлением поднял брови.

— Зачем мне кто-то другой, когда у меня есть ты? — произнёс он затем и добавил — Ты вообще ещё помнишь, что ты моя жена? Отказываешь мужу в такой малости?

«О, пошла особая артиллерия. Опять поминает наше супружество» — вздохнула я и пробормотала:

— Давай как-нибудь в другой раз. У меня настрой сейчас не тот.

— Настрой? — скептично глянул он на меня и начал загибать пальцы на руке — Практические занятия не ведёт, ещё и технику не хочет детально рассказать. Какой из тебя учитель? — фыркнул Таньтай Цзынь.

— Я так-то не нанималась — возмутилась я таким предъявам и заключила — И вообще, я не специалист в этой области.

— А кто специалист? Путана какая-то или суккуб? — досадливо уточнял Цзынь и вдруг замер, прошептав -Хм…суккуб…а это идея.

Услышав, чем его осенило, я сложила руки на груди и скептически спросила:

— Что? Нарисуешь пентаграмму и организуешь ритуал по призыву демона?

— Ты практически читаешь мои мысли — растянул губы в улыбке Таньтай Цзынь и, заняв трон, крикнул страже у дверей — Позовите сюда Пянь Жань.

— Ты что задумал? — отчего-то занервничала я, чуя неладное.

— Раз ты не желаешь обучать меня лично — протянул он — То придётся обратиться к другой. Пянь Жань не сможет не подчиниться мне, а кто может быть лучшим специалистом, как не эта лиса ⁽¹⁾ — демоница обольщения?

— Кхм, Цзынь — осторожно начала я — Ты же уже знаешь, что она возлюбленная Е Цинъюя и, вернув свои нити, полюбит его в ответ. Ты же своим вмешательством внесёшь дисгармонию в развитие их отношений — предупредила я.

— Что поделать — флегматично вздохнул Цзынь — Когда жена не желает пойти навстречу, приходится идти и на такое. Или ты передумала и всё же станешь меня учить как положено? — покосился он на меня, усмехаясь.

— Что за гнусный шантаж? — пробормотала я себе под нос и закусила губу.

Таньтай Цзынь только хмыкнул, а в этот момент в зал как раз зашла Пянь Жань.

— Ваше Величество, вызывали? — поприветствовала она, остановившись перед троном, и молча кивнула мне, замершей справа от императора.

Ко всему, Пянь Жань еще и появилась в зале не одна, а в сопровождении Е Цинъюя. Тот поклонился и сообщил Таньтаю, что есть срочное донесение.

Пока Таньтай Цзынь слушал доклад, Цинъюй, соответственно, докладывал, а лиса скучала, ожидая, когда же император озвучит зачем звал, я мрачно размышляла насколько серьёзен в своём намерении был Цзынь.

Действительно ли он заставит Пянь Жань учить его различным поцелуям, да ещё и на глазах моего брата? Может быть, желая вынудить меня пойти у него на поводу, он просто блефует?

А что сама Пянь Жань? Согласится ли она? Вообще-то может. Для неё поцелуй мало что значит, раз уж она ради развлечения целует тех, с кем играет, добывая энергию или просто проучивая так, запавших на неё мужиков. Не имея нитей любви, она сейчас более равнодушна к этому аспекту отношений. Может даже обрадуется продемонстрировать Цинъюю какая она плохая партия для серьёзных отношений, согласившись на эти уроки поцелуев.

Да и ладно бы — пусть бы у лисы учился, если уж ей всё равно. Однако…

Резоны Пянь Жань можно понять: она симпатизирует брату, видит какой он хороший человек и может пойти на такое, чтобы оттолкнуть того от себя, ведь считает, что не сможет ответить взаимностью.

Но Цинъюй любит ее. Если он однолюб, то потеря надежды на благосклонность Пянь Жань будет еще трагичнее.

И представлять не хочу, как больно ему будет видеть, как его возлюбленная целует другого. Да и к Таньтай Цзыню отношение может ухудшиться. Любовь такое дело. Посильнее любой преданности и клятвы верности.

«Нда, ситуация» — вздыхала я.

Цинъюй тем временем уже доложился и отступил в сторону, желая видно дождаться Пянь Жань, прежде чем уйти, а Таньтай Цзынь, хитро глянув на меня, заговорил:

— Пянь Жань, ты же демоническая лисица. Слышал хули-цзин искусны в обольщении и соблазнении людей. Как ты там энергию поглощаешь, с помощью поцелуев?

— Хм, ну да — пожала плечами лисица — К чему вопрос?

— Видишь ли, в процессе моего обучения, у Сиу возникла проблема с практической составляющей — протянул Цзынь, рассматривая свои пальцы — Так не могла бы ты помочь нам, поучаствовав в демонстрации?

Насколько Пянь Жань помнила, Е Сиу обучала императора определению собственных чувств, что бы там это не значило, поэтому не поняла о какой практике говорит Таньтай Цзынь и спросила:

— Демонстрации чего?

— Техники поцелуя — любезно пояснил император.

Цинъюй услышав этот ответ, вскинул взгляд, а лиса поперхнулась от неожиданности «просьбы» и, сложив руки на груди, подняла бровь:

— Да ладно? Вы сами разобраться не в состоянии? — переводила она взгляд с императора на Сиу и обратно.

— Ну Е Сиу не специалист, как она заявила — развёл руками Таньтай Цзынь, переведя стрелки.

Я поджала губы в ответ на красноречивый взгляд лисицы и прожгла взглядом безмятежного Цзыня.

Тот сделал вид, что со мной всё это было согласовано и выжидательно посмотрел на Пянь Жань, ожидая ее решения.

Молчавший Цинъюй тревожно переводил взгляд с одного на другого, не веря тому что слышит.

— И зачем мне это делать? — иронично поинтересовалась Пянь Жань.

— О, я напомню — с тонкой улыбкой начал Таньтай Цзынь — Во-первых, ты приняла особый яд и не можешь не подчиниться мне, во-вторых, почему бы и нет, ну и в-третьих, я могу освободить тебя, подарив противоядие. Если, конечно, будешь хорошим учителем.

Лиса заинтересованно наклонила голову — получить свободу она давно хотела. Цинъюй перевёл растерянный взгляд с лисы на Таньтай Цзыня и сжал зубы, прожигая того взглядом. Таньтай Цзынь же будто и не замечал этих огненных взглядов, краем глаза посматривая на меня. Ну, а я кусала губы и ругалась про себя всеми известными мне ругательствами. Выпустив таким образом пар, я сжала губы и подытожила:

«Вот мерзавец — ворчала я про себя — Истинный демон».

Еще раз посмотрев на расстроенного брата, я решилась:

— Я сама справлюсь.

— С чем? — уточнил у меня этот негодяй.

«Сссс…собака сутулая» — мысленно прошипела я и, сжав зубы, ответила:

— С обучением.

— О… — поднял бровь Цзынь — Так ты таки согласна учить меня лично? — протянул он, сочась довольством от результата своей манипуляции.

— Да — коротко подтвердила я, продолжая про себя — «чтоб тебя, манипулятор чёртов».

Проследив взглядом за лисицей, что, уяснив для себя, что ее помощь больше не требуется, просто пожала плечами и выскользнула из зала; за Цинъюем, последовавшим за ней с облегчённым вздохом, я вновь посмотрела на коварного бога демонов на троне.

— Итак, учитель, я готов — выдал тот торжественно и поманил пальцем к себе — Подойди поближе.

— Ну? — спросила я недовольно, приблизившись — И какой поцелуй ты хочешь?

— Начнём со всем известного — проговорил Цзынь и уточнил — Поцелуя страсти. Я видел, как это делают другие -добавил он, со значением посмотрев на меня.

«Это типа — «опять не схитришь, не обманешь, как с символическим поцелуем в благодарность»?» — подумала я, хмыкнув.

— И как же? — скрестив руки на груди, спросила я.

Усмехнувшись, Цзынь ответил мне:

— Если сравнивать с тем, как ты меня поцеловала в прошлый раз, это было как-то выразительнее, интенсивнее что ли.

Покивав на это, я с вызовом сказала:

— Хм…ну попробуй — предложив продемонстрировать то, как он себе это представляет.

Таньтай Цзынь не смутился, как я ожидала, а дёрнув меня на себя, усадил на свои колени и начал…целовать, наверное.

Что ж, заметно было что энтузиазма у ученика с избытком, а вот опыта нет — совсем не практиковался. Разве что на несчастных помидорах, которые ел.

Отстранившись, Цзынь оглядел мои покрасневшие покусанные губы и без особых эмоций уточнил:

— Ну как? Получилось?

Кхм, довольным он точно не выглядел, поэтому, наверное, я могу сказать и правду, не боясь разочаровать.

Осторожно потрогав свои припухшие губы, я ответила:

— Смотря что, ты хотел сделать: поцеловать или съесть меня?

Таньтай Цзынь на мою честность только глаза закатил и произнес:

— Так научи меня делать это правильно — и видя, что я медлю, добавил — Или мне вернуть сюда Пянь Жань? Думаю, генерал Е с удовольствием приведет ее.

С возмущением глянув на него, я спросила:

— Ты осознаёшь, что поступаешь как гад последний? Знаешь, что я люблю Цинъюя как брата и переживаю за его чувства, и бессовестно этим пользуешься — тыкала я его пальцем в грудь, говоря всё это.

— Суровые времена — суровые меры — вздыхал Цзынь, играя с локоном моих волос, накручивая его на палец — И потом ты же знаешь, что я не очень хороший человек — добавил он равнодушно, а затем пронзил меня взглядом и уточнил — Ты же не рассчитывала сделать из меня праведного Мин Е прохождением его бренной жизни?

— Нет — сухо ответила я и, освободив свои волосы из его хватки, пояснила — Этим я просто хотела дать тебе то, чего ты был лишён — возможности чувствовать и видеть сны.

Таньтай Цзынь хмыкнул и проговорил полунасмешливо, полунедовольно:

— Что ж, спасибо. Проблем прибавилось. И ты их со мной разделишь. Хотя бы помощью в обучении.

И взяв меня за подбородок, спросил с усмешкой:

— Приступим?

— До вечера потерпишь — прошипела я, вскочив с его колен, и выскочила из зала через боковой вход.

Вылетев в коридор, я наткнулась на Пянь Жань и Цинъюя. Те молча стояли у стенки и «разговаривали», если это невербальное общение можно было так назвать. Брату вероятно нужны были ее пояснения, а вот лиса похоже объясняться была не намеренна.

Понятно, что в их неопределившихся отношениях сейчас только выходки Таньтай Цзыня и не хватало. Размышляя об этом всём, я уже собиралась ретироваться, но Пянь Жань, заметив меня, уже подхватила под руку и со словами: «Ты-то мне и нужна — пошли со мной», потянула прочь, от моего брата подальше.

— Что случилось? — поинтересовалась я, когда мы уже зашли в мою комнату.

Уперев руки в бока, Пянь Жань возмущенно спросила:

— Это ты меня спрашиваешь? Это я тебя должна спросить, что за финт ушами был сейчас с твоим Таньтай Цзынем?

— Чего это сразу моим? — попыталась откреститься от такой чести я.

— Ну не моим же — справедливо заметила лиса и продолжила свою мысль — Вы чего меня в свои разборки включили? Мало мне было у императора консультантом работать — проворчала она, устало плюхаясь на мою кровать и уставившись в потолок.

— Что? — не поняла я, занимая место в кресле, и уточнила — Каким еще консультантом?

Приподняв голову, она посмотрела на меня и ответила:

— Да твой Таньтай после драконьего сна совсем крышей поехал. Захотел тебя влюбить в себя, чтобы ты никуда не ушла от него.

— Почему же ты мне раньше не рассказала об этом его намеренье? — нахмурилась я, пытаясь припомнить всё, что делал и говорил мне Цзынь после драконьего сна.

— Ради чистоты эксперимента! — важно заметила Пянь Жань, а потом пояснила, усмехаясь — Уж больно занятно было наблюдать за тем, как он вокруг тебя хороводы водит, а ты не замечаешь ничего.

— Подожди-ка — что-то заподозрила я и спросила — Так это ты ему насоветовала поцелуям у меня учиться?

— А что, так очевидно? — усмехнулась лиса, но потом продолжила, повернувшись на бок и подперев голову рукой — А вообще-то нет, я почти не при чём. Я всего лишь предложила поцеловать, раз ты его намёки не понимаешь. Как и братец твой недалёкий, видимо — добавила она и задумчиво пробормотала — Семейное это у вас, что ли…

— Так что там с обучением? — нетерпеливо вернула я ее к своей теме-проблеме.

— А это уже его инициатива — ответила Пянь Жань и села на кровати.

Потом она только еще успела вкратце рассказать ту часть разговора, где Таньтай Цзынь пришёл к выводу, что я должна начать учить его поцелуям, как распорядитель дворца объявил перед дверью:

— Госпожу Пянь Жань вызывает император!

— Опять? — воскликнула лиса, но тем не менее вставая и идя на выход со словами — Что ему еще от меня нужно?

Мне тоже было это интересно, но потом я решила, что скорее всего это он по вопросу консультаций и торопливо сказала в спину Пянь Жань:

— Ты там только не вздумай еще чего подобного поцелуям насоветовать, ладно? Побезобиднее чего — попросила я.

Лиса, повернув голову ко мне, только хитро усмехнулась и вышла.

— Ну капец — выдохнула я и упала на кровать, зажмурив глаза и желая перезагрузить этот день.

* * *

Пянь Жань вошла в тронный зал со словами:

— Вызывали, господин? — и добавила — Кстати, а когда Вы мне дадите мои выходные, что обещали?

Таньтай Цзынь отмахнулся:

— Твои советы были малоэффективны.

Пянь Жань досадливо скривилась и произнесла:

— Неужели? Что Вам не так? Е Сиу по Вашему приказу сопровождает Вас почти весь день, учит Вас там чему-то непонятному. Даже целовались уже. Или нет? — с хитринкой уточнила она.

Лиса с усмешкой вспомнила сцену в зале. Как же он талантливо развел Сиу на обучение поцелуям. Коварству Таньтай Цзыня, пожалуй, и сам Бог демонов позавидовал бы. А он, по рассказам моей семьи, был еще тем мастером.

— Урок запланирован на вечер — хмыкнув, заметил Таньтай Цзынь и спросил — Что мне еще сделать, чтобы ей понравиться? Посильнее.

Пянь Жань пожала плечами и ответила стандартное:

— Проводите с ней свободное время, делайте всё то, что и обычные влюбленные.

— Например, что? — скрупулёзно уточнял Таньтай.

— Ну парочки обычно гуляют на фестивалях, едят сладости, смотрят фейерверки — скучающе перечисляла лисица.

— Это уже было — нетерпеливо отметил Цзынь, взглядом требуя еще вариантов.

— Хм, ну тогда… — протянула Пянь Жань задумчиво и предложила — Выйдете с ней ночью в сад и запустите фонарик желаний. Как раз и загадаете, чтобы Сиу влюбилась в Вас.

— Что это за колдовство? — уточнил Цзынь о фонарике — Какие-то особые чары?

— Это не колдовство — закатила глаза лиса — А романтический жест — и в ответ на поднятую бровь, пояснила — Ну представьте, вы вдвоём, под звёздами, зажигаете фонарик, обязательно розовый, конечно, и запускаете его в небо, загадав желание, и с верой и надеждой на лучшее будущее смотрите как он медленно исчезает вдали. Это красиво и романтично — подытожила она.

— Другими словами — бесполезно? — дал свой итог анализа этого действия Таньтай Цзынь.

Пянь Жань фыркнула.

— Ну да, ерунда — не могла не согласиться обычно прагматичная лиса.

Просто в романах, на которые ранее опирался император, всё это описывалось как что-то значимое, вот она и предложила, надеясь, что прокатит.

Однако, Таньтай Цзынь больше не доверял той писанине, зато всё продолжал терзать ее по этим вопросам:

— Предложи что-нибудь более эффективное — настаивал он.

«Вот блин, использует меня как купидона какого-то — раздражённо думала лисица — Я демон соблазнения, а не консультант по любовным отношениям вообще-то».

— Ну попросите ее готовить для Вас — решила предложить она еще один способ ухаживания — И даже если будет невкусно, ешьте и благодарите. Это ее впечатлит, и она проникнется.

— А она умеет? — с сомнением пробормотал Цзынь, обдумывая стоит ли воплощать в жизнь этот совет.

«Надеюсь Сиу совсем готовить не умеет — раздумывала Пянь Жань и мстительно добавила — Хотелось бы чтобы она тебя вообще траванула насмерть».

— Ну так что, я могу идти? Если это всё… — елейно произнесла Пянь Жань, старательно представляя, как будет мучиться император, с натянутой улыбкой поглощая всё, что приготовит Е Сиу.

— Подожди — остановил ее Таньтай Цзынь и помедлив проговорил — Сиу рассказала, что есть множество разных поцелуев, но кажется она не хочет учить меня им всем. Говорит, что нет подходящего настроения. Значит ли это, что я ей не нравлюсь?

— Скорее всего — нарочито сочувствующе покивала лиса.

— Почему? — нахмурился Цзынь.

«Разве он не идеальная партия? — раздумывал Цзынь — Молод, хорош собой, богат, обладает властью и силой. Что еще нужно, чтобы девушка выбрала его?»

Лисица только руками всплеснула и возмущенно начала:

— Вот вы…мужики — явно удержалась она от другого эпитета и продолжила — Только о себе и думаете. Таньтай Цзынь, скажи, если ты так хочешь, чтобы Сиу влюбилась в тебя, то что ты сделал для нее? Ты сам-то хоть признал свои чувства, сказал ей о них?

Таньтай Цзынь нервно прохаживался перед троном, пока лисица говорила, а потом ответил:

— Пусть она сначала влюбится и признает это, а потом я скажу…что-нибудь. Что я не против, если она будет всегда рядом со мной — предложил он вариант признания в ответ.

— О, Небеса! — фыркнула Пянь Жань и с давлением спросила — Так она нравится Вам или нет?

— Она…может быть… — неуверенно произнёс Цзынь — Немного…и нравится — и прислушавшись к себе, добавил — Больше чем другие.

— Ну так и скажите ей это — сказала Пянь Жань, вздыхая про себя: «ну почему все властные мужики, когда дело доходит до чувств, начинают мямлить?» и добавила — И ждите что она Вам ответит.

Таньтай Цзынь выслушал этот совет, но обдумав его, обеспокоенно нахмурился и уточнил:

— А что, если ее ответ меня не устроит? Нет, еще рано. К тому же, я читал что если один признается, а другой не сможет ответить взаимностью, то он может и сбежать.

— Может — пожала плечом лиса и предположила причину — Из-за неловкости.

— Так что пока лучше скажи, что еще мне предпринять, чтобы она захотела меня целовать — заключил Таньтай Цзынь, садясь на трон.

Пянь Жань вздохнула:

— Ну что Вы еще хотите от меня услышать? Вы, люди, вечно всё усложняете. Вот у демонов всё проще. Накорми ее, напои и спать уложи. Всё само собой и приложится.

— Напоить? — заинтересовано повторил Цзынь и припомнил — Что-то такое и с Мин Е было вроде. Можно попробовать — решил он.

* * *

Заснуть у меня тогда так и не вышло, как и вернуться в прошлое, чтобы переделать этот день, поэтому ближе к вечеру я раздраженная так и металась по своей комнате, пытаясь сообразить отчего так всё пошло.

Может это из-за того, что я не следовала канону и не пыталась влюбить Таньтай Цзыня в себя? Вот история и вывернулась так, заставив главного героя взять эту задачу на себя в нашей паре. Паре? Что еще за пара? Мы же просто… Ну… Хм, а кто мы…друзья? Семья? Супруги так-то. Но фиктивные же. Даже в каноне с оригинальной Сиу они не жили как муж и жена. Да и потом, с Ли Сусу, тоже не особо контактировали в этом плане. Так кто? Главные герои, которые непременно должны быть вместе? Ну да, а учитывая, что фэндом китайский — это «вместе» не означает «вместе долго и счастливо», а скорее — «вместе умереть».

— Вооот! — тянула я, припоминая очевидные истины — Еще раз убеждаюсь: «благими намереньями путь выложен в ад», «не делай добра — не получишь зла» и так далее и тому подобное — бурчала я себе под нос и продолжала говорить сама себе — Я всего лишь хотела облегчить жизнь главному герою, немного помочь советами, уменьшить страдания. Ну и себя спасти от участия в его мучениях. А что в итоге? Кажется, эта история всё больше затягивает меня в своё болото. Смогу ли вырваться?

Еще раз вспомнив к чему вынесло течение событий персонажей этой истории, я мрачно отметила:

— Еще не хватало вляпаться в любовь. Ничем хорошим она в китайских дорамах, как правило, не заканчивается — и потянув себя за длинные пряди волос, свисающих с висков, проныла — Ай, да за что мне всё это?..

Вот примерно в таком состоянии меня и застала, заглянувшая ближе к ужину, Пянь Жань.

Оценив мой настрой, она куда-то метнулась и принесла какой-то успокоительно-расслабляющий сбор, заметив, что в моем состоянии я не поцелую Таньтай Цзыня, а скорее загрызу. А ей снова крайней быть неохота.

На мой же вопрос, что от нее хотел Таньтай Цзынь, та сначала только закатила глаза, а потом вдруг хихикнула и проникновенно уточнила:

— Сиу, детка, пожалуйста, скажи, что ты не умеешь готовить. Я так хочу это услышать — и потянулась ко мне своим ухом, почти коснувшись моих губ.

Слегка отодвинувшись, я негромко уточнила:

— Хм… Ты хочешь услышать именно это?

— Тьфу на тебя — чертыхнулась лисица и досадливо заметила — Только не говори, что хорошо готовишь — а потом пояснила — Я Таньтай Цзыню дала совет попросить тебя готовить для него и непременно всё съедать. Надеялась, ты траванёшь его своими «шедеврами кулинарного искусства». Ты уж там постарайся поужаснее настряпать чего — попросила лисичка — Он нам нервы портит, а мы ему аппетит. Здорово же? — самодовольно заключила она.

Я только лениво махнула рукой на ее энтузиазм. Успокоительное демоницы вероятно было довольно сильное, а на меня подействовало и того сильнее, на голодный желудок-то (за обедом кусок в горло не лез). И вот, мне уже всё всё равно и даже хорошо... Ну когда там уже ужин? Кушать хочется…

А по поводу моих недавних тревог? Ну и ладно. Что это я собственно и правда, как невинная девица разнервничалась? Ну поцелуи и что такого?

Таньтай Цзыня где-то можно понять. По-человечески хотя бы. Он и мне-то не так давно доверять начал, проникся, привык. Так что отправлять его учиться целоваться к другой жестоко. А мне не сложно помочь, раз ему это так важно.

Конечно, я до этого даже не пыталась представить Цзыня как своего мужчину, не воспринимала его ни в романтическом смысле, ни, тем более, в интимном плане.

Так получилось, что изначально я была той Е Сиу, которую он презирал и не мог выносить. Даже спать с ней-со мной на кровати отказался. Поэтому себя я воспринимала как девушку, на которую в этом плане Таньтай Цзынь посмотрит в последнюю очередь.

Он для меня был несчастным парнем, которому я сочувствовала, интересной личностью, приятелем, другом, младшим братишкой, о котором стоит позаботиться, даже учеником.

Я разумеется видела его благородную красоту, но воспринимала ее как часть произведения искусства, а не объекта страсти. Возможно так некоторые смотрят на своих кумиров-звезд, далеких, прекрасных и недоступных.

Безусловно, я уважала его за его ум и талант к обучению. Он был довольно образован для своего времени, начитан. При чём надо отметить, что его успехи в науках и развитии своего ума это только его личная заслуга, результат собственных трудов, ведь никто его специально не учил сверхнеобходимого, а возможно даже мешал, чтобы иметь причину наказать.

Таньтай Цзынь был и по-житейски мудр. И это, живя вне социума, отвергающего его. Но всё же он смог многое уяснить для себя, благодаря своей природной наблюдательности и умению анализировать и рассуждать.

Да, пользуясь своим предзнанием, я подсказывала ему что-то, но, по большей части, он до всего и сам доходил. Особенно в своих решениях по благоустройству страны или тактически-стратегических планах войны.

Ну, а о его магической, или как тут говорят — духовной силе и говорить нечего. Ранее он, обладая поглощенной демонической энергией, просто оперировал голой мощью силы, своими атаками снося все преграды. Но в последствии, изучая соответствующую литературу, доступа к которой ранее не имел, а также постигая тайные техники народа Июэ ⁽²⁾ он отточил свое оружие и уже мог более изящно использовать свои силы, филигранно применяя, дозируя и направленно воздействуя. В результате расходовал он экономнее, а действовал эффективнее и даже эффектнее, с помощью особых заклинаний.

И вот теперь этот красивый, умный и сильный мужчина желает учиться у меня целоваться. Хи-хи.

Нет, я не подозревала его в какой-то внезапной влюбленности в меня. Разве что отголоски чувств Мин Е к Сан Цзю могли сыграть роль, но скорее всего тот просто видел во мне единственного близкого человека, которому он может показать, что чего-то не умеет и просит помощи. Он вероятно продолжает видеть во мне партнера-друга, с которым можно обсудить всё и в разговоре, рассуждая вслух, понять, как лучше сделать, при этом не боясь, что я использую потом что-то сказанное им против него.

Научиться целоваться — тоже один из тех моментов, которые он хочет освоить с моей помощью.

Я так противилась этим поцелуям-урокам больше от неожиданности, наверное, ну еще и из принципа — не хотела идти на такие уступки, поддаваться. Уж слишком он любит манипулировать окружающими. Мне меньше других пришлось испытать на себе это его искусство, поэтому, должно быть, было так неприятно ощутить себя той, кого загоняют в ловушку словами. Оттого так долго и сопротивлялась.

Так что помочь по-дружески можно. Если так подумать, в моем мире не то что поцелуи, даже и секс по дружбе бывает. Правда, не знаю, как это они там умудряются так дружить, а судя по фильмам, один хрен, влюбляются в друг друга такие «друзья».

Но у нас тут не фильм, а жизнь. И Таньтай Цзынь, который и в определении собственных чувств еще путается, только недавно обретя свои нити любви, так что опасаться внезапной любви с его стороны мне не стоит.

К тому же, я не та Ли Сусу, что мечтала влюбить в себя Таньтай Цзыня, лишь бы вырастить шипы и пронзить ими его влюбленное сердце. Она, как я считаю, не злые кости уничтожила в тот миг, а его доверие к людям и веру в чувства. Он и потом, до конца своей жизни, так и не допустил мысли, что его чувства могут быть взаимны, лишь уверился, что такому как он любовь не достанется.

Так! Тьфу-тьфу-тьфу. Не нужно про это думать. Я не эта Ли Сусу, радующаяся, что очередной фрагмент смертельного оружия вырос, в момент когда Цзынь в очередной раз откликается сердцем на ее действия или слова. Одна там у нас душа или нет, но я не стану влюблять его в себя и постараюсь уберечь от боли.

И вообще, не так уж и важно что между нами. Любовь, на самом деле, вечно всё усложняет. Я поддержу его и этого будет достаточно. Как говорится, если есть забота о жизни и счастье другого — такие отношения будут всегда прекрасны.

На ужин позвали позже обычного, но я за своими размышлениями почти этого не заметила. Лишь войдя в комнату Таньтай Цзыня, поняла к чему была эта задержка.

Шторы были плотно задёрнуты, не давая вечернему солнцу потревожить уютный полумрак, повсюду стояли зажжённые свечи, наполняя комнату иллюзорным теплом огня, слабо пахло мёдом (наверное, свечи из медового воска), столик был привычно сервирован на двоих, мягкий свет отражался от граней серебра столовых приборов. В центре стола гордо возвышался кувшин с вином.

Отметив всё это, я хмыкнула про себя:

«Хм, ужин, свечи, вино. Хитрый змей».

А вот и сам змей. Вышел из ванной комнаты и плавно уселся со своей стороны стола, выжидающе глядя на меня.

«Интересно, а в ванной тоже приготовления какие-то? Не иначе лепестки роз в воде — усмехнулась я про себя стандартности ситуации — Никак лиса поучаствовала в создании романтической обстановки» . Не став задавать никаких вопросов, я просто заняла свое место напротив Таньтай Цзыня.

Сам ужин прошёл как бывало и обычно — за разговорами. Вино было вкусным, и я не возражала, когда Цзынь периодически обновлял мой бокал. Тем более он и себя не забывал, так что я быстро прогнала опасения, что меня чем-то опоить хотят. В контексте недавнего разговора-то и воспоминаниях о «Ярости любви».

Вино в кувшине отчего-то всё не заканчивалось, «а мне кажется уже хватит» — вяло подумала я, выпрямляя затёкшие ноги. Услышав же какой-то звяк на полу, нагнулась посмотреть и с удивлением обнаружила три таких же кувшина, стоящих под столиком. Вероятно, уже пустых.

«Ну мы и пьяноты — отметила я про себя — Ладно я, могу и подольше поспать завтра, а Таньтаю-то утром, как обычно, в тронный зал, на совет. Они ж без императора не начнут».

Я с сочувствием поглядела на него, дремлющего напротив:

— Тяжело тебе завтра придется — подметила я и заботливо предложила — Ложись уже спать, а то не встанешь утром».

— А как же урок? — сонно встрепенулся Таньтай Цзынь и напомнил — Ты обещала.

— Аа…ну раз обещала — протянула я лениво и попросила — Придвинься поближе, буду просвещать. Только ты меня подержи — добавила я, после того как покачнулась — Что-то голова кружится. Какие тебя конкретно поцелуи интересуют? — уточнила я, с трудом фокусируя взгляд на лице Цзыня.

— Ну вообще меня заинтересовало, как это можно подавить волю с помощью поцелуя и даже наказать — проговорил Цзынь, а потом продолжил — Но, пожалуй, лучше начать со стандартного — поцелуи влюбленных.

Слушала я его с закрытыми глазами, и когда он озвучил ответ на мой вопрос, еще не открыла их.

— Мм… Ладно — сонно промямлила я, а потом мотнула головой, распахивая ресницы, и бодро начала — Итак, урок поцелуев для влюбленных.

Притянув Цзыня за ворот ханьфу, я осторожно коснулась его губ своими и невольно почуяла аромат вишневого вина, которое мы пили. Затем я прижалась к губам чуть сильнее и отстранилась со словами:

— Обычно первые поцелуи у парочки робкие. Это могут быть вот такие нерешительные касания, поверхностные поглаживания губ, нежные прикосновения.

Прихватив его подбородок, я провела подушечкой большого пальца по его нижней губе и, дождавшись, когда он невольно приоткроет рот, приникла к его губам в поцелуе. Аккуратном и ласкающем. Потом, обхватив его верхнюю губу, я провела своими губами чуть влево, а затем попробовала на вкус нижнюю и вернула движение вправо, скользнув своими губами по его. Остановившись коротким поцелуем в уголок его губ, я хихикнула и заметила:

— Затем влюбленные становятся смелее и начинают экспериментировать. Поцелуи становятся дольше и глубже.

Таньтай Цзынь прервал меня, видно решив потренироваться и самостоятельно воплотить озвученное. Он целовал, повторяя за мной мои предыдущие касания, хоть и не был так осторожен. Тоже пьян что ли?

Перехватив инициативу, я углубила поцелуй, временами касаясь кончиком языка его губ, ловя дыхание. Когда Цзынь освоился и стал отвечать тем же, я прервала поцелуй и, отклонившись чуть в сторону, прилегла на его плечо, уткнувшись носом в его шею. Потом и вовсе сползла пониже, устраиваясь на его груди и, слушая как бьется его сердце, пояснила:

— Интерес по изучению друг друга растёт, интенсивность поцелуев, как видишь, увеличивается — пробубнила я, устало прижимаясь к его груди и почти засыпая продолжила — И наконец, они находят точку того соприкосновения, что приводит их желания к единству и тогда они начинают двигаться в унисон. Так и начинают постигать чувственные поцелуи. Там и трепет, и дрожь, и ленивая тягучесть, и неспешность движений навстречу друг другу. Вскоре, они теряют разум и осторожность — тогда поцелуи становятся страстными. Ну, а дальше...уже не про поцелуи в губы. Точнее не только — усмехнулась я и подытожила:

— Урок закончен, Ваше Величество. Пора спать — прошептала я едва внятно и, перестав бороться со сном, начала засыпать, в надёжных руках парня, уткнувшись носом куда-то чуть выше его солнечного сплетения.

* * *

Сиу заснула так внезапно, что я не сразу опомнился. Еще минуту назад она целовала меня в губы, и я даже, кажется, что-то почувствовал и собирался продолжить, чтобы понять точнее, что это было за чувство, желал найти отклик с ее стороны. А теперь она смирно лежала в моих объятиях, тихо дыша.

На секунду мелькнула эгоистичная мысль разбудить ее:

— Тоже мне, учитель. Заснула на уроке.

Но потом я отринул это желание. Пусть спит. Всё-таки она много выпила. Кажется, даже больше, чем я сам.

И вот Сиу уютно устроилась у меня на груди, в кольце моих рук, а я поддерживал ее, чтобы она случайно не сползла на пол во сне. Двигаться не хотелось. Это чувство было таким необычным. Ощущение тяжести тела, тепло от ее дыхания, словно проникающее под его кожу, так близко к его сердцу. Так ощущается чье-то доверие? Рождая дрожь и трепет внутри него, заставляя замереть без движения и прислушиваться к своим ощущениям, бояться потревожить сон, нечаянно прервать эту незримую связь.

Он разбирал это новое чувство в себе и думал. А также вспоминал последние месяцы, всё что связывало его с Е Сиу.

Решение влюбить ее в себя, чтобы удержать рядом, его попытки вызвать чувство в этой необычной девушке — в душе, что пришла к нему из другого мира, чтобы помочь. Далеко не сразу он поверил в это, не скоро перестал искать подвох в том, что она делала для него или двойной смысл в том, что говорила.

Но время и камень точит. Она исподволь приучила его к себе, заставила нуждаться в ее присутствии рядом. Она стала источником его радости, ни с кем он так часто не улыбался и искренне не смеялся. Он разделял с ней все эмоции, разбирался в своих и чужих чувствах. Он не боялся быть с ней самим собой, не притворяясь, не скрывая истинные мысли и планы. Он отдыхал душой рядом с ней. Он тоже доверял ей?

Эти ее пароли уже давно только забавляли его, он не видел в них особой необходимости, ему казалось он хорошо узнал ее и наверняка почувствует, если она будет не она. Но Сиу так забавно сердилась на него и отчитывала за беспечность, если он забывал про эти мурр-пароли. Впрочем, в последнее время и не было много случаев, когда эти пароли нужно было произносить, ведь с тех пор как они стали ночевать вместе, они почти не разлучались, не теряли друг друга из виду.

Она стала столь привычной рядом с ним, что никто уже не удивлялся ее присутствию, куда бы она его не сопровождала, многие уже и не замечали. Она стала его константой — постоянной величиной в его жизни. Уже и не представлялось как он будет без неё.

Но может быть теперь она не уйдёт? Может быть она уже начала влюбляться в него? Ведь чувство любви необъяснимо, может возникнуть в любой момент и из-за какой-нибудь мелочи. А они уже даже целовались.

Поначалу он не почувствовал ничего особенного от прикосновений губ Сиу и даже начал убеждаться в ее правоте, в том, что без наличия обоюдного чувства поцелуи — это ерунда. Но потом мелькнула какое-то неясное ощущение, то ли трепет, то ли желание похожее на голод или жажду. Это была страсть? Или так проявляется любовь при поцелуях. Хотя нет, по всему, что он изучал, любовь это нечто духовное, а его ощущения были в большей степени физическими.

И всё-таки, права была Сиу, талдычащая, что без чувства нет смысла в поцелуях, что именно наличие чувства порождает поцелуи? Или был прав он — что от поцелуев может зародиться чувство?

Что ж, время покажет. Нужно продолжать эксперимент. Но это всё подождет до завтра, а сейчас всё же стоит лечь на кровати. Всё тело уже затекло.

Таньтай Цзынь, вынырнувший из своих дум, повёл плечами и постарался осторожно встать. Сиу не проснулась. Тогда Цзынь взял девушку на руки и перенёс на кровать.

Рассматривая спящую девушку, он решал, стоит ли освобождать ее от заколок и верхнего ханьфу. Решив, что стоит, ведь обычно она всегда так делала и кроме того, так она лучше отдохнет, он потянул за концы пояса. Но когда пояс развязался и полы ханьфу невольно стали расходиться в стороны, он отчего-то смутился. Точнее это было не смущение, но он почувствовал себя неудобно, словно он вор, берущий без спроса, будто он совершал преступление.

Мотнув головой, прогоняя подобные мысли, он оставил свое намеренье раздеть Сиу и просто укрыл ее одеялом. Затем он и сам улёгся рядом.

Сон всё не приходил, хотя недавно глаза сами закрывались. Поворочавшись с бока на бок, он посмотрел на мирно сопящую девушку рядом и понял чего ему не хватает. Придвинувшись к Сиу вплотную, он просунул свою руку под ее шею и переложил ее голову с подушки на свою грудь. Приобняв ее за плечи, он подтянул их одеяло повыше и закрыл глаза. Теперь, чувствуя тяжесть ее головы на груди и тепло тела рядом, он словно успокоился и вскоре умиротворённо заснул.

* * *

Пянь Жань этой ночью решила, что помедитировать на крыше, под светом полной луны, не помешает. Настроение было так себе.

Она бы с удовольствием похихикала над незадачливым Таньтай Цзынем, с его попытками влюбить в себя супругу, да и над самой Е Сиу, которой предстоит урок поцелуев, но сделать бы это она хотела в обществе Цинъюя, заодно забавляясь его смущением — обычное дело, когда она поднимала с ним в разговоре подобные темы, как любовь и секс.

Но, к сожалению, уйти от неприятного разговора не вышло. Тогда я удачно сбежала от Цинъюя с Сиу, потом была на приеме у императора, но стойкий генерал Е всё же дождался меня и подловил на выходе из дворца. Там и поцапались.

Хотя какие с ним ссоры? Этот заяц даже не даёт хорошенько разозлиться. Кажется, он вообще мастер по избеганию конфликтов. Очень уж талантливо избегает всего, что может доставить дискомфорт.

Однако, в этот раз уж очень ему хотелось докопаться до меня и выяснить действительно ли я бы согласилась на предложение императора учить его целоваться, если бы Е Сиу не взяла роль учителя на себя?

А я возьми и скажи правду: «Мол, конечно. Что такого? Тем более, за это я бы получила противоядие и смогла бы стать свободной и пойти куда угодно».

Но Е Цинъюй не был таким же понимающим, как его сестра в этих деликатных вопросах. «Пуританин он, что ли?» Изменился в лице и коротко кивнув ушёл.

Ну вот и что мне теперь, извиняться? Да за что?! Он мне никто: ни брат, ни муж, ни начальник. И с кем целоваться, и по какой причине, только мое дело. Надумал поди себе про меня, какой-нибудь светлый образ создал в голове, а мне теперь соответствовать?! Ага, счаз⁽³⁾, разбежалась…

Я бухтела так до вечера и вот решила совместить приятное с полезным: успокоить нервы вином и посамосовершенствоваться под луной, продлевая свою молодость и красоту. Но эти мысли никак не давали расслабиться.

«Вот мужики, вечно насоздают проблем — ворчала Пянь Жань — Что Е Цинъюй, с его какими-то идеалистичными виденьями отношений, что Таньтай Цзынь, со своей идеей обучения, читай методом манипуляции».

Но император хотя бы материалистичен ⁽⁴⁾, а вот как бы Цинъюя научить проще относиться к жизни?

«А кстати, чего это я одна тут мучаюсь? Надо бы виновника озадачить. Пусть сам поможет разобраться в проблеме, которую создал» — решила пьяненькая Пянь Жань и, спрыгнув с крыши, отправилась к Цинъюю.

В его комнатах, выделенных ему Таньтай Цзынем во дворце, как раз удачно была готова горячая ванна. Хитро ухмыльнувшись, я скоренько скинула одежду, попутно накидала в ванну красных лепестков роз из корзинки с мылом и, погрузившись в воду, стала поджидать своего буку-зайца.

«В конце концов, он же мужчина. Значит не устоит — размышляла лиса — Так и помиримся и всё станет как прежде».

* * *

«Ну где там этот генерал шарится? — раздраженно думала лисица — Я тут уже скоро совсем в теплоте разомлею и засну».

Она уже минут как двадцать развлекала себя тем, что притапливала плавающие на поверхности лепестки, временами прислушиваясь к происходящему снаружи.

Там, два солдата, приставленные к генералу, несли свой караул у дверей и травили несмешные анекдоты, ожидая, когда им дадут команду «вольно». Цинъюй, судя по всему, никогда не заставлял своих адъютантов сторожить его сон.

«Ну и прекрасно, значит никто им "свечку держать" не станет» — фыркнула Пянь Жань.

— Генерал Е — наконец, услышала она — Вода для купания уже готова.

«О да, и вода готова, и я уже вся в нетерпении» — подумала лиса.

Услышав ответ парня, которого поджидала, лиса взбодрилась и, добавив в ванну еще лепестков, приготовилась встречать хозяина дома.

Тот, зайдя в дом, привычно положил свое оружие на специальную стойку, снял верхний доспех и уже начал снимать наручи, когда услышал плеск воды из ниши с ванной. Ворвавшись же туда, ему предстала ошеломляющая картина:

Соблазнительная обольстительница-лисица, в его ванне, среди алых лепестков, порозовевшая от горячей воды, и, судя по всему, полностью обнажённая.

Последняя мысль ошпарила его сознание словно кипятком и он, покраснев, опомнился и повернулся спиной, растерянно спрашивая:

— Пянь Жань, что ты здесь делаешь?

— Ванну принимаю — лениво ответила та, добавляя еще горячей воды, с помощью ковшика.

— У тебя в комнате нет горячей воды? — предположил Цинъюй, не оборачиваясь.

— Почему же, есть — ответила Пянь Жань и, подплыв к краю ванны, начала медленно подниматься, цепляясь руками за бока и плечи парня, как за опору.

— Вот только не кажется ли тебе, что ты излишне задержался с ответом? — уточнила она, одновременно прижавшись к спине парня.

Почувствовав же, как вздрогнул Цинъюй, она довольно усмехнулась и, проводя ладонью по его груди и животу, заметила — Невежливо так долго заставлять даму ждать.

— Что же ты ответишь мне, м? — спросила лисица, разворачивая Цинъюя к себе.

Цинъюй вспомнил тот их короткий разговор, произошедший примерно месяц назад.

*

Она тогда сказала, что женщины обычно не живут без любви, а вот мужчины вполне могут. Хотя, конечно, находятся и такие глупцы, которым любовь необходима.

Цинъюй тогда решился признать свои чувства к ней, но Пянь Жань остановила его, сказав:

— Ты неплохой человек, поэтому я тебе сразу скажу: если ты ищешь серьёзных отношений, то это не ко мне — и дождавшись, когда Цинъюй откроет рот для вопроса, перебила его следующими словами — Но, если ты просто хочешь развлечься — я к твоим услугам. Подумай и реши, я подожду твоего ответа. Но не слишком долго.

*

Сейчас же Пянь Жань спрашивала его решение, но сама не ждала слов.

Она жаждала его действий, поэтому уже начала развязывать пояс его ханьфу. Заметив это, он перехватил ее руку и, метнувшись к ширме, забрав один из слоев ее красного наряда, накинул ей его на плечи, торопясь прикрыть ее наготу. А потом опять повернулся к ней спиной.

Лиса хмыкнула этой неуместной учтивости:

«Стойкий оловянный солдатик? Крепкий орешек? Ничего и не такие орешки раскалывали».

Пянь Жань нехотя запахнула ханьфу, раз уж он отказывался поворачиваться к ней лицом, пока она не одета, и снова, подобравшись поближе, прильнула к его спине, затем резко разворачивая того к себе.

— Е Цинъюй, ты вообще мужчина? — насмешливо спросила она и начала ощупывать его со словами — Дай-ка, проверю.

Проведя ладонью по его груди, шее, а затем и щеке, она потянулась к его губам, но вместо поцелуев получила одни слова:

— Пянь Жань, с тех пор как ты спасла меня, я влюблён в тебя. Человек ты или демон, что ты делала раньше — для меня всё это не важно.

— Какой же ты дурачок — вздохнула Пянь Жань, отстраняясь, и досадливо добавила — Ладно, так и быть, поясню для недалёких. Ты же учился в Сяояо, верно? Что ты знаешь о нитях любви?

Цинъюй еще не понял к чему это, но послушно ответил:

— Нити любви есть у каждого живого разумного. Без них невозможно любить.

Лисица хмыкнула и отстранённо произнесла:

— Когда-то я была замужем, его звали Цзян Жао. Я отдала ему свои нити любви, когда он отправился на войну. А он не вернулся. Так я и утратила свои нити любви.

Цинъюй замер от осознания этой правды, что неожиданно открыла ему Пянь Жань, а та продолжила:

— Ты очень похож на него. Он тоже был таким же суровым воякой, прямым и честным, только и делал что сражался — горько усмехнулась она, разглядывая лицо Цинъюя.

— Выходит, ты спасла меня только потому что… — начал понимать парень, когда она прервала его.

— Именно — подтвердила она его догадку — Я бы не спасла тебя, на том поле боя, отдав свои силы, если бы вы не были так похожи.

Пянь Жань пропустила сквозь пальцы его волосы и, погладив плечи, произнесла:

— Нитей у меня нет, и ты понимаешь, что это значит: я никого не смогу полюбить и тебя, в том числе. Но ты приятен мне внешне, похож на моего возлюбленного, и поэтому я предложила тебе приятно провести время — закончила она и намекающе дёрнула его за пояс, прижимая к себе.

— Но, что, если я всё равно хочу быть с тобой до конца жизни? — глухо задал вопрос Цинъюй, не вырываясь, но и не отвечая на ее действия.

Пянь Жань замерла на миг, а потом медленно улыбнулась и протянула:

— Вот как. Хорошо. Может тогда и имя сменишь? — спросила она и предложила — Называй себя Цзян Жао.

Цинъюй изменился в лице от такого предложения, а лиса усмехнулась:

— Что такое? Даже имя поменять не готов? Ну и какая же это любовь?

— Пянь Жань — взял ее за плечи Цинъюй и объяснил свое нежелание идти на эту уступку — Если я пойду на это, то не только унижусь, но и испорчу воспоминания о ваших с Цзян Жао отношениях.

Теперь настал черёд лисицы меняться в лице.

Она терпеть не могла, когда кто-то упоминал ее прошлое, поэтому и предпочитала молчать о нём, а тут он влез со своей непрошенной заботой о ее прошлых чувствах.

Раздраженная она процедила:

— Е Цинъюй, я думала ты просто дурак, а ты видимо еще и импотент — насмехалась она и заметила — Ладно, я поняла, ты слишком правильный и не пойдешь на такое. Не беда. В мире полно мужчин готовых повеселиться со мной — гордо заметила она, решив ударить побольнее напоследок, и развернулась уходить.

Не выдержавший всего этого, Цинъюй схватил уходившую Пянь Жань за руку и дёрнул на себя, возвращая в свои объятия. Схватив ту за плечи, он с раздражением впился в ее губы поцелуем, сметающим все возможные возражения, не дающем лисице сказать еще каких-нибудь неприятных слов.

Сейчас он просто хотел удержать ее, не дать натворить глупостей — пойти к другим мужчинам, что воспользуются ее уязвимостью.

Если ей так это нужно, он даст ей всего себя, чтобы она и думать забыла о других. Не хочет слышать от него слов любви, признаний, обещаний, разговоров о будущем? Пусть.

Пусть остаются только эти сумасшедшие поцелуи, объятья, ласки и жар их тел. Пусть хоть так, но они будут вместе. Столько сколько получится.

Да, он хотел ее всю и навсегда, но судьба редко бывает благосклонной к людским желаниям. Он всё равно будет заботиться о ней и защищать. Даже от самой себя.

---

Примечания:

Лисички в ванной https://pin.it/2fp1nGuml и https://pin.it/2seV3HQdh — Один в один же, да?

Еще про лисье соблазнение https://pin.it/1z0Unnq2f https://pin.it/5mKrGSE97 https://pin.it/3EFVlSHog https://pin.it/267Doq3P3

---

1) Хули-цзин (кит. трад. 狐貍精, упр. 狐狸精, пиньинь húli jīng) — в китайской традиционной мифологии волшебная лиса, лиса-оборотень, добрый или злой дух. Также используется как метафора в значении «обольстительница, искусительница, соблазнительница». Соблазняет, как правило, ради поглощения энергии.

Вернуться к тексту

2) К слову, тоже молодец — быстро их язык выучил, чтобы изучать древние книги. Для меня там до сих пор сплошные кракозябры, хотя и изучали мы их вместе, я знаю значения лишь некоторых из них.

Вернуться к тексту

3) Прим.от авт.: Счаз — специальное разговорное, карикатурное "сейчас".

Вернуться к тексту

4) Материалистом могут называть человека, относящегося к действительности сугубо практически, рассудочно, отрицающего всё идеальное, возвышенное, заботящегося о выгодах, поглощённого материальными интересами. Трезво оценивающего реальность.

Вернуться к тексту