Всё, что нельзя отдать (гет)

Он резко распахнул глаза и тут же зажмурился, пытаясь заглушить головокружение. Реальность загудела тупой болью в висках.

В нос ударили до боли знакомые и оттого особенно ненавистные запахи «Серебряного дракона». Жар, масло, специи. Опять. Лучше бы сразу на виселицу. Или на каторгу. Только бы не это место. Не снова чувствовать себя настолько слабым. С вырванной частью самого себя.

Затёкшие мышцы заныли при малейшем движении. Руки были связаны, но, судя по ощущению, довольно паршиво.

— Вилл, ты очнулась! Наконец-то!

Седрик медленно повернул голову.

На него пока ещё никто не обращал внимания — вся суета была вокруг Хранительницы, к которой тут же кинулись остальные стражницы, толкаясь и перебивая друг друга.

Вилл медленно присела, рассеянно принимая стакан воды из рук Хай Лин.

Седрик снова закрыл глаза. Притворился, что пока не пришёл в себя. И тут — почувствовал её взгляд.

Он даже не видел её, но знал — знал до последней черточки, как распахнуты сейчас её карие глаза. Слегка растерянные. Те же, что смотрели на него в мороке. Те же, что заставили его поверить, что всё вокруг всего лишь иллюзия, подпитываемая его собственным воображением.

— Что произошло?

Взгляд исчез.

— Тарани побежала за тобой и нашла в переулке у портала. Мы так испугались!

— И ты, и Седрик валялись в отключке. Вообще никак было не добудиться. Мы что только не перепробовали! Четыре часа прошло!

— Бабушка сказала, что лучше просто подождать и не тревожить, чтобы твоё сознание нигде не застряло.

Громкие голоса иглами вонзались в затылок.

Седрика замутило. Он глубоко вдохнул, заставляя себя сосредоточиться. Контроль. Нужно было вернуть контроль.

Он заметил лёгкое, тупое давление в боку, сначала неясное, как глухой отголосок. А потом осознал.

Кинжал. Всё ещё был там, за ремнём.

Металл тёплой полосой прижался к коже сквозь ткань.

Седрик мысленно усмехнулся. Вот ведь идиотки. Даже обыскать нормально не смогли. Если вообще обыскивали. В любом случае, это уже не имело значения.

— Седрик? — тихий, неуверенный вопрос.

Ему захотелось скривиться. Только бы не слышать. Находиться в этом месте, слушать её голос, была невыносимая пытка.

Её снова отвлекли.

— Какого черта ты вообще учудила?

— Да, и где его браслет?

— Он попытался провернуть на тебе какой-то очередной трюк и сбежать?

Седрик, сохраняя осторожность, нащупал рукоять кинжала. Сжал в пальцах. Дыхание участилось. Это можно было ещё списать на дурман от пробуждения, но дело было совсем не в этом.

— Всё не так… он просто… Вы должны понять, сейчас важно то, что случилось… важно, что…

— Да что тут объяснять, — холодно отрезал Седрик, не в силах продолжать слушать, выгоняя, выдавливая её из своей головы.

Он выхватил кинжал и быстрым, отточенным движением вонзил его себе в бедро.

Боль была мгновенная. Очищающая. Он выдохнул сквозь зубы, и кинжал вспыхнул мягким светом. Сила снова напитала тело. Самую малость. Но достаточно, чтобы уйти.

— Ссстражницы всё и так правильно поняли.

Он разорвал фартук, которым ему связали руки, и вскочил. Метнулся к двери.

— Седрик! — Хранительница подскочила на ноги. Слегка пошатнулась, ухватилась о стол.

Рука рефлекторно сама дёрнулась к ней.

Что ты хотел? Поймать? Помочь? Серьёзно?

Он замер на мгновение. Его никто не останавливал. Все оторопели, не в силах пошевелиться.

— Значит, вот это твой выбор, Седрик?! — выкрикнула Вилл. — Ты бежишь? Снова?

В груди всё разрывалось. Он не обернулся. Не мог даже взглянуть на неё в последний раз.

Седрик дёрнул дверь, и в тишине звякнули знакомые колокольчики. Секунда. И он исчез.

Портал. Ему нужен был портал.

Как только он вырвется отсюда, из её мира, станет легче. Обещал себе, что станет.

Он увидел слабое мерцание в переулке, свернул резко, задел плечом стену, почти ничего не почувствовал. Портал был неустойчивый и искрился, но, кажется, работал.

Шагнув в него, Седрик провалился в тьму.

Он оказался где-то в лесу. На Меридиане было уже темно. Было сыро и пахло прелыми листьями и разложением. Здесь недавно прошёл дождь.

Он брёл вперёд, не разбирая дороги. Мокрые ветки цепляли одежду. Что-то хрустнуло под ногами. Он не смотрел и ни о чём думал. Просто шёл куда-то, лишь бы не останавливаться.

Затем медленно сел, прислонился к стволу дерева, запрокинул голову и закрыл глаза.

Пульсация в висках не утихала. Она напоминала, что он проснулся. Всё было по-настоящему. Всё действительно случилось.

Это было худшее, что вообще можно было пережить. Сначала — потерять всё, над чем трудился. Что считал важным. Потерять себя самого. Затем спустя мучительные месяцы заключения обрести целый мир. Такой светлый, тихий, полный уюта. Мир, в котором исполнялось всё самое сокровенное. А потом — разрушить его собственными руками.

Он сжал зубы. Под пальцами — влажная кора. Под ногтями — грязь. Внутри была оглушающая, мёртвая пустота.

Хотелось вырвать эти воспоминания из головы. Выжечь. Забыть и вернуться в то время, когда всё было проще. Когда он мог думать, что просто ошибся, не справился. Когда ещё верил, что кому-то был нужен. Когда ещё не знал, что значит — хотеть чего-то для себя.

Теперь, когда он знал, что потерял, свобода, за которую он боролся, стала пустой. Он был готов умереть, лишь бы снова не оказаться в цепях, но в тоже самое время его раздавливала простая, ясная мысль: даже свобода не стоит ничего, если тебе некуда идти. Если ты больше никогда не почувствуешь того спокойствия. Того тихого, уютного счастья. Которое переполняло там.

И всё это — дело рук Саграэля. Больше некому.

Это он влез в его голову, вырастил иллюзию. Выпотрошил его, вытряхнул наизнанку всё самое сокровенное. И втянул Вилл в самую сердцевину.

В то, чего он больше всего боялся. И больше всего хотел.

Что он сделал с её памятью? С её личностью?

Была ли это она?

Седрик прижал ладонь ко лбу. Вдохнул сквозь зубы. И почти зарычал.

Как посмел.

Как Саграэль посмел взять её, извратить, втиснуть в его собственную мечту, подменить её настоящую — лишив даже воспоминаний, с фальшивыми, удобной памятью.

Он должен найти его. Узнать, где заканчивается ложь. Где начинается его собственная вина. И тогда… Разорвать Саграэля. Своими руками. Без магии. Без плана. Просто — за горло.

Он выдохнул, медленно, сквозь стиснутые зубы. Холод обволакивал. Темнота сжималась. Всё горело внутри, как после ожога.

Но хоть на время —

На какое-то жалкое, проклятое время этой ненависти ему хватит.

Хватит, чтобы встать. Чтобы искать. Чтобы не развалиться на куски прямо здесь, под этим гнилым деревом.

Пока что это будет его причиной жить.

* * *

Звон колокольчиков уже затих, но Вилл всё также застыла на месте, вцепившись пальцами в стол.

— Эй, давай преврати нас скорей, — Ирма попыталась её легонько подтолкнуть. — Сейчас догоним и вернём его обратно. Это не первая его подстава, справимся!

— Ну же, Вилл, он сейчас уйдёт! — подхватила Тарани. — У него ещё какой-то странный кинжал, надо торопиться!

Шнурок от Сердца Кондракара был намотан на палец. Она всё тянула его, накручивала и разматывала, будто пыталась убедиться, что он — реальный. Что кристалл всё ещё с ней.

— Вилл? — Тарани окинула её взглядом и присела на стол рядом. — Ты как? В порядке?

Вилл оторвала взгляд от двери и повернулась к подруге. В горле пересохло. Она облизнула губы.

— Сколько ты сказала прошло времени, с тех пор как ты нас нашла?

Тарани встревоженно нахмурилась.

— Четыре часа. Я бежала сразу за тобой. Забежала за угол, увидела, как вспыхнуло Сердце и ты упала. Потом позвонила Ирме с Хай Лин и мы вместе докатили вас до Дракона. Вон на той тележке строительной. То ещё удовольствие было.

— Вы оба как в коме были!

— Четыре часа, значит, — Вилл потёрла лицо руками. — Дело в том, что Седрик и я… мы оказались в другой реальности. И в этом мире для нас гораздо прошло много времени. Месяцы. Почти полгода.

Девочки затихли. Хай Лин положила руку Вилл на плечо.

— Я забыла кто я и откуда. Что-то подменило мою память и всё это время я жила совсем другую жизнь. Я вроде бы была собой, но всё, что я помнила о своём прошлом было подменено, как будто подогнано под тот мир. И всё было такое… реальное.

Теперь и Тарани её приобняла.

— Боже, ты хочешь сказать, что для тебя прошло столько времени?

Вилл кивнула.

— Что там было? — спросила Ирма. — Ты целую вечность выживала одна в чужом мире? Жесть. Что это вообще было за место?

— Да, там было опасно? А Седрик? Это же сущий ад: на полгода застрять с ним в незнакомом измерении.

Вилл криво улыбнулась.

— Вы будете в шоке.