Новоиспеченная миссис Уизли (гет)

— Да что с тобой такое?

Невилл посмотрел на Джинни, которая разговаривала с ним. Он совершенно ничего не понимал, что она ему говорит.

— Прости, просто у меня голова уже кругом идет от этих мыслей, — он рассеяно прикрыл руками лицо.

Поднявшись со стула, она подошла к нему и, обняв его, оперлась щекой о его щеку.

— Можешь поделиться со мной своими переживаниями.

Он напрягся, ведь он невыносимо хотел рассказать Джинни о том, что Гермиона беременна, но не мог, потому что пообещал. И даже не потому что она грозилась наслать на него проклятие (ну не была она таким человеком), а потому что он видел в ее глазах удрученность и не смог бы простить себе этого, если бы подставил ее.

— Я не могу, — прошептал он.

— Что-то с пациентом? — поинтересовалась она.

Он ничего не ответил, просто не смог солгать Джинни, потому что она могла бы бросить его.

— Хочешь, приготовлю десерт?

Он кивнул, и она чмокнула его, после чего направилась на кухню. Невилл тяжело вздохнул.

— Джинни, я пойду прогуляюсь, — крикнул он, заглянув на кухню. Джинни бросила «ладно», и он, схватив свою куртку, вышел за дверь.

Даже поздно вечером Косой Переулок был оживленным и переполненным людьми, потому он и любил это место. Джинни же причитала, что не любит бывать там, ведь поблизости магазин ее братьев и квартира Гарри, но Невилл знал, что это не так — напротив, Джинни нравилось бывать и у Гарри, когда у нее был выходной или каникулы, и у Фреда с Джорджем. Да что там говорить, она любила быть рядом со своей семьей, и пускай, она не признается, но все же было грустно быть одной в Хогвартсе.

Он остановился перед витриной «Флориш и Блоттс» и, увидев выставку новых книг по Арифмантике, мгновенно вспомнил про Гермиону. Ему вдруг стало интересно, где она и все ли у нее в порядке. Надо было признать, что ее беременность в отсутствие Фреда проходила тяжелее, чем она считала.

Невиллу внезапно показалось, что если он сейчас не расскажет ему обо всем, то сойдет с ума. С тех пор, как он узнал о ребенке, прошло уже почти две недели, и чувство вины не давало ему покоя. Поэтому, зная правду, было как-то нечестно удерживать в тайне этот важный секрет от Уизли, которым и так не хватало Гермионы и прежнего Фреда.

«Я должен кому-то выговориться», — решил он. Ведь не все же знали Гермиону.

Первым человеком, кого он заметил, была девушка, которая вышла из магазина мадам Малкин и которую он раньше не встречал. Вот и чудесно.

Невилл подошел к ней, когда она рассматривала предложенные продавцом украшения, и, взяв браслет, поинтересовался, как он ей.

— Милая вещица, — сказала она.

— Да вот думаю купить для своей подруги Гермионы. Она беременна, так вот как раз подарю ей. Тем более камешки в нем соответствуют месяцу рождения ребенка, — пояснил он.

Она улыбнулась ему.

— Очень трогательно. Думаю, ей понравится, — перед уходом ответила девушка.

Ему стало легче; купив браслет, он вернулся домой и подарил его Джинни.

* * *

— Я так устала, — прошептала Джинни Джорджу.

— И я, — согласился он.

Они сидели за столиком в «Дырявом Котле» в обществе своих братьев, за исключением Фреда, и их девушек. Гарри должен был появиться с минуты на минуту. Чарли наконец-то удалось отпроситься с работы, и он хотел познакомить своих родных со Стеллой, которая прибыла из Шотландии, где работала в правительстве, чтобы наладить сотрудничество с Министерством Магии Англии.

— Я убью Невилла за то, что он оставил меня здесь одну.

— Его срочно вызвали на работу, так что не думай, что он притворился, что болен или что-то вроде того, — напомнил ей Джордж.

— Все равно, — упрямилась Джинни.

В дверях появился Гарри, измотанный учебой, но несмотря ни на что он улыбался. Поднявшись, Джинни обняла его, и тут кто-то схватил ее за запястье.

Это была Стелла, она со странным выражением лица изучала браслет Джинни:

— Откуда он у тебя?

— Мой парень подарил.

Джинни наблюдала за тем, как взгляд Стеллы переместился на ее живот, после вновь — на браслет, и их взгляды встретились:

— Ты не беременна?

Все замолкли, и братья свирепо уставились на нее.

— Да нет же! — закричала она. — С чего ты взяла?

— Вчера вечером я рассматривала украшения у одного торговца, и какой-то парень попросил меня оценить выбранный им браслет, сказал, что хочет купить его для своей беременной подруги, — пояснила Стелла.

— Ты серьезно думаешь, что эти ребята продают украшения, которых нет у других? — теперь же Билл выглядел гораздо спокойнее, когда убедился, что его сестра не беременна.

— Но он показался таким искренним, и когда я увидела этот браслет у тебя, то я просто подумала, что... но имя, которое он назвал, и впрямь было странным, что мне показалось, будто он придумал его.

— И как ее звали? — поинтересовался Рон. — Брунгильда? — все засмеялись, и он откинулся на спинку стула, уверенный, что все обошлось.

— Нет, что-то вроде... Герман... — она сузила глаза, стараясь как можно быстрее вспомнить. — Гармония...

Джинни наблюдала за тем, как Стелла изменилась в лице, пытаясь вспомнить имя, затем посмотрела на браслет. После того, как он вернулся с прогулки и принес ей украшение, дабы поднять настроение, Невилл выглядел повеселевшим.

«Нет, — подумала Джинни. — Не может быть».

— Я не успокоюсь, пока не вспомню ее имя, — сказала Стелла.

— Случайно не «Гермиона»? — спросила Джинни, решив, что уж лучше перестраховаться, чем потом локти кусать, что не поинтересовалась.

— ИМЕННО! — выкрикнула Стелла. — Он сказал, что это для его подруги Гермионы.

Тут же восемь пивных кружек с треском рухнули на пол.

* * *

— Проваливай! — закричал Фред и так бросил бутылку в дверь, что она со звоном разбилась на мелкие осколки.

— Фред Уизли, немедленно открой дверь, иначе пожалеешь об этом! — предупредила его Джинни.

Проворчав, он поднялся и отворил дверь, потому что прекрасно знал свою сестру — она унаследовала сложный нрав матери, и он понимал, что от слов она уверенно может перейти к действиям.

Открыв дверь, он увидел на пороге всех своих братьев помимо Джинни.

— А где Гарри? — съязвил он.

— Он сказал, что это дело семейное, — пояснил Перси, на которого Фред уже давно повесил ярлык «старосты-выскочки».

Фред со стоном оперся головой о дверь:

— Я сейчас не в том состоянии, чтобы разговаривать.

— Ничего страшного, — заключил Чарли и прошел мимо него в квартиру.

— Ладно, но что я сделал такого, что вы вдруг все решили навестить меня? Что это за вторжение?

Билл поднял одну из кучи валявшихся на диване бутылок из-под огневиски и отдал ему:

— А не многовато ли?

Фред нахмурился:

— Как бы ты себя чувствовал, если бы от тебя ушла жена?

— Я бы сделал все, что было в моих силах, чтобы вернуть ее, — ответил Билл.

— Что, кстати, ты и должен был сделать, — добавил Джордж, подойдя к брату и протягивая ему Отрезвляющее Зелье, которое он привез с собой.

— Не хочу, — заупрямился Фред.

— Придется, иначе ты не вспомнишь, о чем мы с тобой говорили, — заявила Джинни, подбоченясь.

Фред с опаской посмотрел на зелье.

— Если сам не выпьешь, мы с силой зальем его в тебя, — предупредил Чарли.

Нехотя, Фред выпил его: тут же пьянящая дымка сменилась на ужасную головную боль.

— Изверги, — пробормотал Фред. — И что это было прям-таки нужно?

— Невилл видел Гермиону, — начал Перси.

Фред потянулся к бутылке, в которой еще плескался огневиски:

— Не хочу на трезвую голову думать об этом.

Джинни выхватила бутылку из его рук:

— Он видел ее в больнице.

Фред сел, мгновенно забыв про бутылку и головную боль:

— С ней все хорошо?

— Она беременна, — просто ответил Джордж.

Фред покачал головой, не понимая, правильно ли он услышал своего брата:

— Прости, что?

— БЕ-РЕ-МЕН-НА! Она беременна, — повторил Джордж.

Фред снова покачал головой:

— Хватит, ребят. Не смешно.

— «Не смешно»? Ты думаешь, мы шутки шутим? Фред, серьезно, Невилл встретил Гермиону вместе с матерью в маггловской больнице, где она прошла УЗИ и умоляла никому ничего не рассказывать, — в голос заорала Джинни. После слов Стеллы все они направились в Мунго — к Невиллу, чтобы узнать правду. Стоило ему взглянуть на Джинни, как он тут же рассказал все, что ему было известно.

— Да уж, и он, конечно же, никому не рассказал, — пошутил Фред.

— Не веришь? Твои проблемы! — завопил Рон. Все пораженно уставились на него. Он не сказал ни единого слова, когда они заявились к Фреду в квартиру, а теперь его лицо исказилось от злобы.

— Да ладно тебе, Рон... — сказал Фред.

— Нет, не ладно, — оборвал его Рон. — Ты думаешь, что это шутка, но это не так, Фред. Гермиона беременна и почему-то думает, что ты этого не хочешь, вот она и ушла от тебя, но это не делает эту информацию менее правдивой. Гермиона носит ребенка... ТВОЕГО ребенка, а ты сидишь тут и убиваешься огневиски в ничто. Тебя устраивает это все?

Все стояли, будто в рот воды набрали, не проронив ни слова. Оглянувшись, они увидели раскрасневшегося от возмущения Рона и заметно побледневшего Фреда.

— Она... — прошептал Фред.

— Да, — ответила Джинни.

— Боже мой, — он закрыл лицо руками, и его плечи содрогнулись. Они уже начали переживать, что Фред сейчас заплачет, но тут он взглянул на них. — Где она?

— Понятия не имеем, — пожал плечами Перси.

— Я должен найти ее, — быстро поднявшись на ноги, Фред направился к выходу, но внезапно остановился и оглянулся на Рона. — Рон...

— Нет, я до сих пор не могу смириться с тем, что она любит тебя, и, клянусь, я бы отдал все, чтобы это было не так, но не могу. Я так больше не могу, не могу заставить тебя ее разлюбить. И да, я знаю, что это так, видел в твоих глазах, видел, как вы заботитесь друг о друге — вот что важно. Так что знай, если разобьешь ей сердце, я убью тебя голыми руками, — просто сказал Рон.

Фред крепко обнял своего младшего брата, после чего повернулся к остальным домочадцам:

— Пожелайте мне удачи!

* * *

Фред стоял перед небольшим коттеджем, пытаясь собрать всю волю в кулак, часть из которой он потратил на то, чтобы добраться сюда. Он понял, что родители Гермионы не скажут, где она, поэтому он обратился за помощью к Дамблдору. Тот, в свою очередь, сказал ему, что найти Гермиону проще простого, главное — нужно было сосредоточиться на том, как сильно он хочет быть рядом с ней, и тогда он смог бы аппарировать в то место, где она находится на данный момент.

Он сконцентрировался на мысли о Гермионе и аппарировал на побережье Корнуолла, где располагался маленький домик. Он заглянул в окно, ожидая увидеть Гермиону, но там никого не было, кроме растопленного камина и высоких стопок книг, стоящих рядом с диваном.

Он было поднял руку, чтобы постучать в дверь, но остановился. Что он ей скажет? И что она ему ответит? И хочет ли она, чтобы он появился у нее дома? В конце концов, именно поэтому она ушла от него. Да и не хотела она с ним говорить. И вполне возможно ей и без него хорошо живется.

В тот же момент Фред заметил, как кто-то прошел по комнате. Это была Гермиона, которая расхаживала по дому в футболке с «Пушками» и в пижамных штанах, потягивая кофе из кружки. Его сердце замерло; он никак не мог поверить, что видит ее на самом деле, что она не мираж. Она словно светилась изнутри. Взгляд Фреда упал на ее живот. Футболка на Гермионе уже не казалась большой, но и сама девушка почти не изменилась.

Быстро подумав и проанализировав все, он вспомнил, что говорила мать про беременность. До свадьбы Флер и Билла они оставались наедине последний раз в октябре. Если она забеременела бы тогда, то он уже заметил бы, что она разносила футболку, но подобного не было. Если бы ему не сказали, то, возможно, он никогда бы не догадался, что она ждет от него ребенка.

Что могло означать лишь одно: она забеременела в ночь после свадьбы. Получается Гермиона ушла от него не потому что носила его ребенка, а потому что просто так захотела.

Фред почувствовал, как сердце ушло в пятки, но он должен был обо всем ей сказать.

Сделав глубокий вздох, он толкнул дверь, и Гермиона, увидев его, уронила на пол кружку:

— Ф-Фред?

— Привет, — сказал он.

— «Привет?» И это все, что ты хотел мне сказать, бесцеремонно вновь появившись в моей жизни? — сердито спросила Гермиона.

— Я скучал по тебе, — попытался он загладить вину.

Гермиона вздохнула, и весь ее гнев улетучился:

— И я скучала.

Он хотел было подойти к ней, но вдруг остановился.

— Ты как себя чувствуешь? — спросил он в надежде, что она сама скажет ему о ребенке.

— Нормально, — ответила она. — А ты?

— Ну теперь после опохмела более-менее нормально.

Она изменилась в лице:

— Точно?

— Да.

В воздухе повисло напряжение. Они все так же с опаской пялились на друг друга, будто не зная, как себя вести.

Наконец, Гермиона нарушила молчание:

— Как ты нашел меня?

— Дамблдор помог: он сказал, если я достаточно хорошо сосредоточусь, то смогу аппарировать прямо к тебе, где бы ты ни была, и он оказался прав, — объяснил Фред.

— Все в порядке?

Он мягко улыбнулся:

— Да, просто я... хотел узнать, как ты тут.

Гермиона посмотрела, как блеснули глаза Фреда, и почувствовала, как екнуло сердце:

— Как видишь, я очень хорошо себя чувствую, живу одна, как хотела. И да, я буду премного благодарна, если ты уйдешь.

Он застыл на месте, не зная, что ответить, после чего усмехнулся:

— Нет.

Гермиона опешила:

— Что значит «нет»?

— Никуда я не уйду.

Гермиона отчаянно вздохнула:

— Фред...

— Я должен кое-что сказать тебе.

Она скрестила руки на груди:

— Ну ладно, выкладывай.

Фред собрался с мыслями. Ему просто необходимо было рассказать ей об этом:

— Я знаю.

Она удивленно посмотрела на него:

— Что знаешь?

— Я знаю о ребенке.

Гермиона сначала была шокирована, потом ее шок сменился испугом, а после яростью:

— Я убью Невилла!

Фред засмеялся:

— Да нет, на самом деле мне об этом рассказал Джордж вместе с остальными моими братьями и Джинни.

— А где же был Гарри?

— Вот именно об этом я и спросил.

Гермиона потерла переносицу:

— Фред, прости, что не рассказала тебе.

— Почему ты не решилась? — мягко спросил он.

— Не знаю. Я думала, я думала, что... ты не хочешь ребенка. До этих пор, — пролепетала она.

— Я даже думать не стал бы. И знаешь, почему? — он подошел к ней вплотную.

Гермиона взглянула на Фреда, который так загадочно улыбался, будто собирался раскрыть ей свой самый главный секрет:

— Почему?

Он нежно погладил ее по щеке:

— Потому что он твой.

— Что? — переспросила она, не веря своим ушам.

— Я хочу этого, потому что он от тебя. Твой малыш. Я очень хочу, чтобы мы стали полноценной семьей. Честно, — он заботливо дотронулся до ее живота. — Маленькая девчушка с рыжими волосами и глазами, как у тебя.

Из ее глаз полились слезы, и Фред вытер их с ее щек.

— Я хочу, чтобы у всех наших детей были твои глаза, — прошептал он.

— Фред, прошу тебя... — она попыталась выскользнуть из его рук, но он не отпускал ее.

— Я люблю тебя, Гермиона, и говорю это не потому, что у нас будет ребенок. Я уже давно люблю тебя, но даже представить себе не мог, что ты сможешь полюбить меня. Нет, я не заставляю тебя полюбить меня, но прошу дать мне еще один шанс.

— Ребенок... — было начала Гермиона, но Фред перебил ее.

— Когда Рон наорал меня, вопил о ребенке, тогда я понял, что был трусом. Я уже почти сдался, пытался заглушить свои чувства и чуть ли не убил себя этим. Я так больше не могу! Я готов на все, чтобы доказать тебе, как много ты для меня значишь, и чтобы ты полюбила меня.

— Уже, — прошептала она.

— Уже что?

— Я уже люблю тебя, Фред, — она обвила его руками, уткнулась носом в его грудь и заплакала.

Он прижал ее к себе, приподняв. Наконец опустив ее, он встал перед ней на колено и, взяв Гермиону за руку, надел кольца на ее пальцы.

Гермиона погладила его по голове, когда он посмотрел на нее. Они улыбнулись друг другу, и Фред, поднявшись к ее животу, тихо заговорил:

— Привет, я твой папа.

Гермиона почувствовала, как на нее вновь нахлынули слезы:

— Фред...

Он провел рукой по ее животу:

— Это твоя мама. Ты часто будешь слышать, как она будет, возможно, очень громко произносить мое имя, но не переживай, она меня обожает.

Она притянула его к себе:

— Так и есть.

Он медленно поднялся и крепко поцеловал ее, запустив пальцы в ее волосы. Она с большим желанием ответила на его поцелуй. Наконец-то можно было не скрывать свои истинные чувства.

— Как насчет того, чтобы вернуться домой? — спросил он ее после поцелуя.

— Я уже начала думать, что ты не предложишь.