Мальчик-Которого-Нет - 2 (гет)

Довольно быстро стало ясно, что впереди за деревьями притаилось озеро. Но раньше, чем мы выбрались на его берег, на пути попалось что-то по-настоящему удивительное — из-за снежных сугробов вынырнуло что-то синевато-зеленое, выбивающееся из общей черно-белой гаммы.

— Что это? — невольно спросила я, вытягивая шею. — Что там такое?

— Зеркало Слез, — ответил декан.

— Это оно? — удивился Драко. — Так оно здесь? Ух ты!

— Что такое Зеркало Слез? — обратилась я к приятелю.

Малфой покосился на Снейпа, но тот лишь плечами пожал, позволяя студенту самому принять решение.

— Это… пруд, — не очень уверенно начал блондин.

— Пруд? — переспросила я недоверчиво.

— Подожди, сейчас увидишь.

Через полминуты мы подошли вплотную к необычному явлению. На первый взгляд казалось, будто какой-то великан просто обронил совсем рядом с озером позеленевший от времени бронзовый диск футов десять в поперечнике, но на самом деле это был идеально круглый маленький пруд. Вода его, совершенно непрозрачная, отливала бирюзовой зеленью и оставалась неподвижной даже под порывами ветра. Снежинки недолетали до поверхности, испаряясь, будто на горячей сковородке, но от Зеркала исходил не жар, а пронизывающий холод. В магическом спектре поверхность озера закручивалась несколькими радужными воронками, перемещавшимися, расширявшимися пульсационно, то темневшими, то выцветавшими до белых точек света.

— Что это такое? — спросила я, инстинктивно пряча руки за спину.

— Никто толком не знает, — ответил Драко. — Говорят, несколько магов, пытавшихся исследовать Зеркало Слез, бесследно исчезли. Но существует легенда.

— Шагайте дальше, — велел декан, огибая пруд и направляясь к озеру.

— Рассказывай, — велела я Малфою, подхватив его под руку и потянув вслед за профессором. — Что там за история?

— Ну там даже не история, — предупредил сокурсник. — Скорее… миф! Ничем не подтверждено же.

— Не томи.

— Давным-давно встретились юноша и девушка и очень сильно полюбили друг друга, — кашлянув, приступил к повествованию приятель. — Но их семьи то ли просто враждовали, то ли одна из семей была против из-за происхождения второй семьи…

— Статусный конфликт, — скривилась я. — С него начинается половина историй.

— Молодые люди не могли с этим смириться и решили сбежать туда, где их никто не знает, и где они смогут жить вместе без оглядки на родню, — продолжил Драко. — И для этого они собирались использовать семейную реликвию девушки — зеркальный портал.

— А такие есть? — спросила я с искренним интересом.

— Конечно, — кивнул Малфой. — Они не все одинаковые, но зеркальных порталов очень много! Это был самый распространенный тип связи и перемещения до изобретения транспортных каминов. Да и теперь очень популярный… — он наморщил лоб и замолчал на пару мгновений, — в Восточной Европе, да, крестный?

— Всюду, где распространены представления о том, что арка камина или печи — граница между живым и мертвым, — ответил профессор, — идея транспортных каминов не прижилась.

— О? — воскликнула я. — Вот как? Вы много об этом знаете, сэр?

— Нет, — спокойно признал Снейп. — Мне это неинтересно.

— Значит, маггловские сказки про Бабу Ягу не на пустом месте основаны? — заинтригованно выпалила я. — И про наливное яблочко на серебряном блюдечке?

Снейп неопределенно пожал плечами и лишь уточнил:

— А вы интересуетесь сказками славян?

— Это же сказки! — подняла я палец в назидательном жесте. — Кто же сказки не любит?

Подхватив полы мантии, я носком ботинка вычертила на снегу кривоватый круг, слепила из снега шарик и с очень серьезным видом положила тот в центр рисунка. А после выдернула из рукава волшебную палочку и под фырканье декана с улыбкой повела ею, выписывая окружности:

— Катись, катись, яблочко!

— Поттер, — одернул меня зельевар, — не паясничайте.

— По серебряному блюдечку, — не дав себя сбить, проговорила я. — Покажи ты мне на блюдечке города и поля, леса и моря, гор высоту и небес красоту!

Договорив, я хихикнула, но через миг никому из нас было не до смеха, когда палочка в моих руках завибрировала, из нее прямо в нарисованный круг хлынул поток серебряного света. Снейп отреагировал мгновенно. Я не успела моргнуть, как оказалась отброшена в сторону и от круга, и от собственной волшебной палочки.

— Что это такое? — воскликнул Драко, цепляясь за мантию профессора, который встал между нами и опасностью. — Харо, ты что творишь?

— Эй?! — возмутилась я, глянув на приятеля. — Да ничего не должно было случиться! Это просто присказка из сказки! Маггловская!

Потянув ткань снейповской мантии, я взглянула на происходящее из подмышки зельевара и ошарашено просипела:

— Какого радужного пони!

Там, где я минуту назад нарисовала круг, сияло и шло мелкой рябью что-то серебристо-серое, а в воздухе, плавно двигаясь по спирали вверх, плыло золотисто-белое яблоко.

Несколько минут картина никак не менялась, и Снейп, выставив перед собой мощный щит, плавно скользнул ближе. Мне даже почудился черный дымный шлейф под его ногами.

— Сэр, что там? — дрожащим голосом спросила я.

Понаблюдав за яблоком несколько минут и наложив несколько сканирующих заклинаний, декан странно на меня покосился и разрешил нам подойти.

— Только вы, Поттер, могли такое учудить, — сказал профессор, а я, онемев от изумления, рассматривала взявшийся из ниоткуда диск серебряного зеркала, на котором при каждом обороте парящего яблока отражалось что-то новое: какие-то незнакомые улицы, заснеженные равнины, скалы с бьющимися о них волнами и плывущие по небу облака.

— Э? — только и могла выдавить я. — Что сразу Поттер?

— А кто? — поддержав декана, покачал головой Драко и поднял мою палочку.

— Так что это такое? — спросила я.

— Ровно то, что заказывали, — ответил профессор. — Наливное яблочко на серебряной тарелочке. Похоже на превосходно выполненную трансфигурацию высшего порядка.

Я мысленно выдохнула и кивнула Малфою, принимая свою палочку.

— Значит, не настоящее следящее зеркало? — уточнила я.

— Кто вас знает, — пожал плечами декан. — Похоже, вам законы не писаны, так что не удивлюсь, если вы реально создали задуманное. Диагностика воспринимает это как измененную форму воды.

Я кивнула и решительно навела палочку на яблоко.

— Эй, может не надо? — схватил было меня за локоть Драко.

— А? Почему?

— С тебя станется не отменить, а еще что-нибудь сотворить, — объяснил парень.

— Дурное дело не хитрое? — со смешком сказала я, кидая Отменяющее.

За спиной раздался внезапный смех Снейпа. Мы с Малфоем в изумлении воззрились на профессора, а тот лишь взмахнул полой мантии, разворачиваясь, и зашагал к озеру, продолжая посмеиваться.

— Впервые такое вижу, — поделилась я с блондином.

— Да я тоже, — кивнул Драко.

Сунув палочку в рукав, я потянула приятеля вслед за деканом.

— Так чем там кончилась история с Зеркалом? — спросила я, пыхтя и отмахиваясь от веток кустарника.

— А? — нахмурился Малфой. — А! Они договорились, что девушка убежит первой, а ее возлюбленный — через какое-то время, чтобы никто не смог связать эти два происшествия в одно. Уйдя далеко от дома, девушка бросила на землю имевшийся у нее зеркальный портал, расширила его и настроила на переход в определенное место. Маг должен был найти ее через месяц. Но ни через месяц, ни через полгода молодой человек не явился. Девушка не выдержала и вернулась к месту, где оставила портал.

— И что же она увидела? — спросила я.

— Тело убитого возлюбленного, — ответил Драко. — Его исполосовали режущими заклятиями. Он истек кровью, не дотянувшись до портала всего несколько дюймов. А те, кто это сделал, специально оставили все, как есть, чтобы волшебница увидела последствия.

— Кошмар какой, — вымолвила я. — А дальше?

— Говорят, волшебница долгие недели не покидала того места, оплакивая гибель любимого. Когда какой-то маг набрел на ту полянку, то не увидел ни самой волшебницы, ни убитого молодого человека, лишь маленький пруд с зеленой водой, на дне которого просматривался зеркальный портал. Он тронул ту воду, желая достать портал — и она оказалась на вкус, как слезы, соленой… и холодной, как замерзшее разбитое сердце, — поэтично проговорил Малфой. — Маг испугался и, вернувшись домой, рассказал об увиденном другим. После волшебники несколько раз натыкались на тот пруд, но обходили его стороной, лишь отмечая, что вода в нем с каждым разом становится все более зеленой. А само это место назвали Зеркалом Слез, сохраняя в тайне его местонахождение.

— Печальная история, — вздохнула я.

— Кто-то как-то предположил, что на самом деле эта история не о каких-то неизвестных магах.

— А о ком? — вздернула я бровь.

— О Серой Даме и Кровавом Бароне, — ответил Драко.

— Серьезно? — громко фыркнула я.

— Не веришь?

— Да я и в другую историю о них не верю, — ответила я.

— Правда? — удивился Малфой.

— Конечно, — я кивнула. — Сам подумай, тот, кто становится призраком, в посмертии выглядит ровно так, как и в момент смерти. Привидения ничего не могут в себе изменить.

— И что? — нахмурился Драко.

— А то, что Серая Дама носит наряд по моде 11-12 веков, а Кровавый Барон одет так, как принято было веке где-то в 17-м! — воскликнула я.

— Но ведь есть же целая история, — опешил Малфой, но потом задумался: — Но да… Они не выглядят как люди, жившие в одну эпоху.

— Толстый Монах явно ближе к Серой Даме по времени, — добавила я.

— Но тогда… откуда взялась вся эта история? — спросил Винс.

Я пожала плечами и предположила:

— Легенды на то и легенды. У нее кровавая рана, у него кровавая рана. Оба влачат свое существование в старинном замке. Оба молчаливы. Достаточно одного человека с тягой к трагичным, но романтичным историям — и вот уже Кровавый Барон убивает Серую Даму в порыве гнева и кончает с собой, осознав случившееся. Но могло ли так быть в реальности? Опустим вопрос внешнего вида. Мог ли маг быть влюблен в Елену? Да. Она в него? Вряд ли.

— Почему? — спросил Грегори.

— Ну… Елена, наверное, попросила бы помощи у человека, которому доверяла, — предположил Малфой. — Если уж она собиралась сбежать от Ровены, украв диадему.

— Именно, — кивнула я. — Но Елена не только не доверилась кому-то, но и не пожелала вернуться, когда ее нашли. Да и… могла ли Ровена послать за дочерью человека, который был известен своим неуравновешенным поведением? Живи Барон в одно время с Еленой, я больше поверю в то, что он хотел на ней жениться, но и она сама, и Ровена ему отказали. Барон не успокоился, а узнав о побеге, и вовсе решил, что для него это шанс вывернуть все в свою сторону. Выследить непокорную девушку, угрозами… даже насилием подавить ее волю, а после вытребовать у Ровены согласие в обмен на диадему. Ну или все еще проще. Елена не собиралась сбегать, но под заклятием Империо и не такое сделаешь. Похищение же диадемы было устроено специально, чтобы разозлить Ровену, и та, в случае чего, не поверила дочери. Но чары Подвластия спали, Елена попыталась удрать от похитителя, завязалась драка…

— Пророчу вам славу сказочника, Поттер, — прервал меня Снейп.

— Но, сэр, разве легенда правдива? — вскинулась я.

— На самом деле никому из приведений нельзя верить до конца, — сказал декан. — Особенно тем, что любят поболтать. Призраки — лишь отпечаток сознания. Они не очень четко помнят момент своей смерти, о своей жизни — лишь яркие моменты. Бытие же призраком воспринимают совсем не так, как живые. Для них время течет иначе, события непоследовательны, они легко забывают и «вспоминают» то, чего никогда не было. Могут кого-то запомнить, подружиться с живым, но могут уже через минуту не помнить состоявшийся разговор.

Я покивала, соглашаясь с деканом.

— Больше верится, что к смерти Елены причастен Пивз, — озвучила я с улыбкой и тут же позабыла обо всем, стоило декану отступить и позволить нам увидеть сияющее под лучами полуденного солнца озеро. — Ох!

Лесное озеро было невелико, стоя на пригорке, мы вполне могли различить противоположный берег, заросший камышом. Корка льда покрывала воду лишь ближе к земле, в центре же озеро было темным, с купинками зеленеющих островков.

— Тут есть теплый источник, — пояснил декан мой не озвученный вопрос. — Даже в самые суровые зимы озеро не замерзает до конца.

— И зачем мы здесь, сэр? — спросил Драко.

— Скоро узнаете, — уклончиво ответил Снейп и повел нас вдоль правого берега, где кусты росли не так густо.

Мы доверчиво шли за магом, оглядываясь по сторонам. Чары Легкого шага все еще действовали, без этого было бы сложно пробираться через заросли по рыхлому снегу, под которым пружинили и хрустели завалы из сосновых иголок и мелких ивовых веточек. Тут и там белый покров расступался, проглядывала темная влажная земля. Несколько раз попадались столь четкие ямки, что становилось ясно — снег растаял там, где его промяло своими копытами какое-то животное.

— Тут бывают кентавры? — спросила я профессора. — Или единороги?

— Кентавры не забираются так далеко в Запретный лес, — ответил Снейп. — Тут не их территория.

В затылке на миг стало холодно от мысли о притаившихся где-нибудь поблизости фестралах, но я тут же отмела безумную догадку, ведь эти создания должны быть мне видимы, да и копыта у них совершенно иной формы, не как у лошадей. А дальше случилось то, чего никто из нас, малышни, не мог и ожидать. Из зарослей, бесшумно раздвигая ветви и глубоко проминая снег, выступило самое настоящее чудо.

— Не шевелитесь, — едва слышно приказал декан, но его слова были излишни. Мы четверо не только шевелиться, но и дышать на несколько мгновений забыли.

К озеру, двигаясь уверенно и величественно, шагал единорог. Не то бледное существо, что любой ученик школы хоть раз, но видел на опушке Запретного леса, а нечто совершенно иное. Этот единорог все еще походил на лошадь, но был раза в два крупнее, с величественным рогом, от которого во все стороны разлетались радужные искры, с шелковистой белоснежной гривой, искрящейся на солнце, будто нетронутый снег, с волнистой густой шерстью цвета едва тронутых рассветным румянцем облаков.

Единорог остановился на минуту, заметив нас, но после столь же плавно и неспешно продолжил свой путь. Видимо, мы не показались ему хоть сколько-то опасными, и не мудрено, ведь один только рог этого существа мог бы проткнуть взрослого человека насквозь. Дойдя до замерзшего берега, единорог бесстрашно скользнул дальше, пока не добрался до воды, и принялся медленно пить, позволяя нам себя рассматривать. Исчез зверь столь же величественно и спокойно.

— Это единорог? — сипло спросила я и прокашлялась. — Единорог? Но почему те, что живут возле Хогвартса, совершенно другие? Те… да они совершенно неволшебные!

Сорвавшись с места, я поспешила к кустам, где прошел зверь, с крохотной надеждой, что на веточках остался хоть один волосок из гривы или хвоста.

— Там тоже обитают единороги, — сказал декан. — Но да, выглядят они иначе.

— Почему? — спросил Драко, которого, похоже, тоже удивил внешний вид единорога из глубины Запретного леса.

— Несколько веков назад тогдашний директор Хогвартса решил, что разведение единорогов принесет школе и ему лично хороший доход. Он нанял охотников, выследивших и усыпивших около дюжины животных, а после переместивших их в загоны рядом с замком. Приручить тех единорогов не вышло, они порывались сбежать обратно, через несколько лет их пришлось отпустить, оставив лишь жеребят. Директор был раз этой маленькой удаче, пока егеря, присматривавшие за живностью в Хогвартсе, не начали замечать, что каждый следующий единорог рождается все мельче, все более похожим на обычную лошадь. Единорогов пробовали выпустить обратно в лес, но дикие сородичи их не приняли. Так до сих пор и живут в Запретном лесу настоящие единороги, никогда и никого к себе не подпускающие… И звери, по вине людей растерявшие все свое волшебство. Поттер, хватит шарить по кустам! Ничего вы не найдете.

— В смысле? — возмутилась я, выползая из зарослей камыша с жиденьким пучком волосков. — Так вот же!

После моей находки слизеринцы растеряли весь свой лоск и полезли ко мне в кусты, но волосы единорога, будто спелые ягодки земляники, оставались для них невидимыми. Только декан нашел парочку.

— Спасибо, — выбравшись на тропку, сказала я и поклонилась лесу в ту сторону, куда ушел единорог.

Зельевар взирал на мою добычу с вожделением, но и не подумал отнимать. А я лишь пожала плечами, отсчитала из пучка девять волосков и вручила остальное профессору.

— Спасибо, сэр, увидеть настоящего единорога — настоящий подарок!

Снейп бережно спрятал волоски в платок и кивнул мне.