Хорошо подготовленный разум - The Well Groomed Mind  (джен)

Я с отвращением захлопнул книгу "Техники выживания и Защитные Заклинания" и вернул ее на полку взмахом палочки. Решение загадки яйца оказалось легче, чем я рассчитывал. Несколько советов от Моуди по магическим языкам, парочка книг из библиотеки и раковина в ванной комнате разбили мои надежды выжить в этом смертельном турнире. Я не знал, чьей была «блестящая идея» с погружением в Черное Озеро в разгар зимы, но если когда-нибудь узнаю, то у меня найдется пара заковыристых проклятий для него. Если подумать, то найдутся более приятные способы самоубийства, чем зимний дайвинг на озере, кишащем опасными тварями. Впрочем, чего еще ожидать от полоумных волшебников, которые отправляют своих детей в пасть к дракону на первом же задании?

Магия потрескивала на кончиках моих пальцев. Я закрыл глаза и глубоко задышал, стараясь успокоить свою магию, прежде чем она вырвется из-под контроля, и мадам Пинс выгонит меня из библиотеки. Мое выживание имеет первостепенное значение. Мне нужно сосредоточиться на своих возможностях и найти способ выжить на этом задании, хотя, до сих пор, мне не приходилось сражаться под водой, а точнее на глубине девятьсот семнадцать футов.

Вариант А: просто нырнуть в Черное Озеро, в середине февраля, не умея плавать — я утону, однозначно и без вариантов.

Вариант B: использовать жабросли. Если верить книге Моуди, что я стащил с тумбочки Невилла, я смогу дышать под водой около часа, в зависимости от свежести ингредиента; но, все равно, утону, если не доплыву до поверхности воды до того, как эффект от жаброслей пройдет.

Вариант C: воспользоваться головным пузырем в сочетании с согревающими чарами — те же проблемы, что и у варианта В.

Короче, когда у меня закончится весь воздух, я буду обречен.

Остается вариант D: научиться плавать за три с половиной недели или раньше.

Вариант E: присоединиться к Миртл в ее туалете — тоже не выход, но ей будет приятна моя компания, если верить ей на слово.

К сожалению, в школьной библиотеке не было никаких книг на тему "как получить необходимые для выживания навыки от лучших специалистов по подготовке". Ни в лавке "Фолианты & Свитки", ни во "Флориш & Блоттс" не было книг, посвященных плаванию. Я подумывал уже обратиться к Гермионе, чтобы она попросила своих родителей прислать мне магловскую книгу по плаванию, но отказался от этой мысли. Гермиона будет задавать слишком много вопросов, а затем настаивать на разговоре с учителем, а тот либо, обвинит меня в попытке привлечь к себе внимание, либо отругает за невежество.

Я скастовал невербальный Тempus, и понял, что потратил тридцать минут, отведенных на сон, на поиски несуществующей книги. Вздохнув, сложил свои вещи и направился обратно в спальню, где провел бессонную ночь, обдумывая возможные решения проблемы.

В пятницу утром я был выжат как лимон и понятия не имел, что делать, стоя перед дверью кабинета Моуди. Дверь распахнулась. Не отрываясь от своей утренней газеты, Моуди (я все еще не мог думать о нем, как о Крауче) указал на ближайший стул. Я пересек комнату и налил себе чаю. Предварительно наложил проверочные чары на чашку и чай. Когда ничего вредного не обнаружилось, я поднес чашку к губам. Жалящее проклятие угодило мне прямо в руку, которой я держал чашку. Естественно, она разжалась от боли, а чашка упала на пол и разбилась вдребезги, заливая мои кроссовки обжигающим чаем.

— Ложка, — прорычал Грюм.

Поняв свою оплошность, я снова скастовал проверочные чары, только, на этот раз, — на ложку. Та засветилась зеленым светом, указывая на наличие яда. Вздохнув, я поднял ее с пола и понюхал. Лимон — необычный запах для яда. Мои плечи поникли. Почему я не могу хотя бы раз нормально позавтракать, без урока бдительности? В прошлом месяце он не проводил подобных проверок. Не имело смысла, поскольку он знал, что я знаю его истинную личину.

Моуди поднял голову и прищурил здоровый глаз.

— Это не похоже на тебя, Поттер. Что случилось? — Он починил мою чашку и достал чистую ложку, на которую я послушно наложил чары проверки.

Грустя по зря разлитому чаю, который Моуди испарил, прежде чем он успел запачкать собой ковер, я налил себе еще одну чашку чая и добавил сахара. Затем обнял чашку руками, борясь с желанием прижать колени к груди.

— Поттер, я чем-то тебя обидел?

Я пожал плечами. Кроме того, что он подкинул клочок бумажки с моим именем в этот злосчастный Кубок, нет.

— Тебя все еще мучают кошмары?

Я вздрогнул.

— Не совсем.

Он положил омлет на мою тарелку и выжидательно посмотрел на меня.

— Выкладывай, — сказал он бескомпромиссным тоном, таким же, как на практике по защите.

— Все дело в том яйце, — прошептал я.

Он резко вскинул голову.

— Ты же говорил, что уже разгадал эту загадку неделю назад.

— Я решил. Это не... — я колебался.

Если бы он хотел, чтобы я погиб на турнире, не рассказал бы мне о драконах. Смерть от лап дракона была бы быстрой и публичной; возможно, общественности было бы этого достаточно, чтобы дискредитировать Дамблдора. Значит, он заставил меня участвовать в турнире по какой-то другой причине, чем просто убить меня у всех на виду. Если я утону на втором туре, вероятно, это сорвет его планы. Если же планы Волдеморта включают в себя мою смерть до конца турнира, шансы на то, что я выживу, все равно, резко стремятся к нулю.

Я закусил нижнюю губу. Даже, когда во время уроков по Окклюменции, я показал ему свои худшие воспоминания детства, он не высмеял меня, не настучал Малфою, и не задавал неудобных вопросов о том, почему я не использовал магию, чтобы защитить себя. Я лично подозревал, что чье-то волшебное вмешательство предотвратило „случайную” самооборону, но не был в этом уверен. Однако это вовсе не означало, что такой вариант не возможен.

— Выкладывай, Поттер.

— Я не умею плавать, — просто сказал я, устав терзаться сомнениями.

Его брови поползли вверх и исчезли под шевелюрой.

— Ну, это действительно проблема. — Он собрал бумаги и отложил их в сторону. — Ешь, — сказал он, и щелкнул пальцами. Появился домовой эльф, одетый в чайное полотенце с гербом Хогвартса. — Принеси костюм для плавания Поттера.

Эльф поклонился в знак почтения и исчез, вернувшись через секунду с парой коричневых шорт и моей квиддичной майкой. Положив все это на стол, он исчез.

— Я не ослышался, вы сказали костюм для плавания, — спросил я, разглядывая самые обычные шорты с майкой, с поправкой на квиддичную эмблему, разумеется.

Губы Моуди скривились в усмешке.

— Считай, что тебе повезло, — мадам Малкин подхватила несколько идей у магглов. В противном случае, ты плавал бы в тунике.

Я вздрогнул. Одежда была и так не очень подходящей для февраля. Я боялся даже представить себе, как тону в средневековой тунике, да еще у всех на глазах. Моуди призвал ручку и блокнот, так как я закончил с омлетом и перешел к овсяной каше и фруктам.

— Ты когда-нибудь плавал раньше, Поттер?

Я закатил глаза.

— Нет, — ответил я со ртом, набитым овсянкой и черникой.

— Не забывай про манеры, — сказал он рассеянно. — Я знаю, что никто не учил тебя плавать. Я хотел сказать, ты когда-нибудь плавал по-собачьи или вообще умеешь держаться на плаву? Заходил в воду глубже, чем по колени?

— Дадли пытался утопить меня в пруду как-то раз.

— А что случилось после?

— Я не уверен. Я помню, как они с Пирсом толкнули меня в воду и пытались утопить. Потом я потерял сознание и очнулся уже в своем чулане. Как я там очутился, не знаю.

— Спонтанное волшебство, скорее всего. Ты уверен, что не держался на плаву?

Я покачал головой и съел еще овсянки.

— Ответь мне честно, сынок. Ты боишься глубоко заходить в воду?

Я передернулся. Да, черт побери, но я никогда не признавался в этом даже себе.

— Я стараюсь этого не допускать.

Он фыркнул, но никак не отреагировал на это заявление. Затем налил себе еще одну чашку чая, на мгновение, перестав изображать Моуди.

— Планы меняются, — сказал он, добавляя кубик сахара. — Вместо дуэли, я буду учить тебя плавать. Сомневаюсь, что у нас есть время, чтобы научить тебя сносно плавать, но, по крайней мере, ты не утонешь. Что ты придумал, чтобы выполнить это задание?

— Жабросли или воздушный пузырь, — ответил я. Но я все еще боюсь подхватить гипотермию.

— Жабросли вполне бы подошли, но тебя будет страшно рвать, когда эффект пройдет. Все равно, тебе нужно знать хотя бы основы плавания и следить за временем. Доза рассчитана примерно на час. Плюс-минус пять минут. Если не хочешь проверять, насколько хорошо плаваешь, советую вынырнуть на пять минут раньше этого срока.

— Будет ли Тempus работать под водой?

— Да, но я закажу тебе водонепроницаемые часы, просто ради безопасности. Я также заранее наложу на тебя следилку. Не спорь.

— Понятно, — сказал я, удивленный этим предложением. Если он не использует мою кровь, его чары ослабнут в течение дня, значит, единственной целью следилки является найти меня. До или после того, как я утону — спорный вопрос.

— Ты умеешь пользоваться заклинанием поиска? Покажи мне.

Я положил палочку на ладонь и протянул руку вперед.

— Указуй! — Приказал я. Она повернулась и указала на север.

— Хорошо. Под водой она работает чуть медленнее, но не существенно. — Он плавно взмахнул палочкой. Потрепанный желтый буклет под названием "Усовершенствованная Карта и Фотографии Местности", напечатанный в Государственной Канцелярии Его Величества, выпущенный в 1942 году, опустился на стол возле моей тарелки.

— Заметки на полях поясняют, как использовать карту совместно с заклинанием. Спроси у мадам Пинс про топографическую карту Черного Озера. Тогда ты сможешь выиграть немного времени. Внимательно изучи карту Хогвартса, чтобы на следующей неделе мы смогли попрактиковаться в использовании карты и заклинаний.

Я кивнул и сунул буклет в сумку. Моуди либо давал мне свои книги, либо сам брал их из библиотеки, по крайней мере, два раза в неделю, так что единственное, что было странным в этой брошюре — это её маггловское происхождение, но у него и так все полки были забиты маггловской литературой, в том числе книгами Шекспира и Диккенса.

Дальше мы завтракали в полной тишине, нарушаемой лишь стуком столовых приборов. Закончив трапезу, я положил стаканчик из-под йогурта на тарелку и выжидательно посмотрел на Моуди.

— Что теперь?

— Иди, переоденься. Будь я проклят, если мой единственный ученик так глупо погибнет.

Я хотел было возразить, что у него сотни студентов, но вовремя прикусил язык, а то еще проклянет меня за лишнюю болтовню. Я собрал свои вещи и направился в ванную, чтобы переодеться. Когда я вышел оттуда, был вознагражден самым невероятным зрелищем — Грозным Глазом Моуди в бордовом купальнике 1900 годов, с черно-белыми тюремными полосками на нем. Шрамы багровыми канатами покрывали его руки и ноги, словно кто-то долго бил его огненной плетью. Как можно выжить после таких ужасных ран и вполне сносно передвигаться?

Моуди постучал костяшками пальцев по своей деревянной ноге.

— Водоотталкивающие чары, — сказал он, заметив, как я разглядываю его ногу и купальник. Крепежные ленты толщиной с мое запястье выпирающие из-под ткани, тянулись к его поясу. Металлический обод на середине бедра четко подчеркивал границу между живой плотью и протезом. Он накинул мантию на плечи и кивнул головой на дверь.

— Проверь свое снаряжение и следуй за мной, — сказал он и двинулся вперед.

Я схватил свою мантию и побежал за ним.

После быстрого подъема на пятый этаж мы остановились перед статуей Бориса Бестолкового, и Моуди повернулся ко мне.

— Прежде чем мы начнем, я хочу, чтобы ты дал слово, что не придешь сюда без моего разрешения.

— Приду сюда? — спросил я.

Он усмехнулся.

— В ванную префектов.

— Прекрасно, — сказал я с неохотой, — я не приду сюда без вашего разрешения.

— Я прослежу за этим. Сосновая свежесть, — сказал он пароль. Я ухмыльнулся. Ну, конечно, маггловское чистящее средство для ванны — самое то для пароля в волшебной школе. — Убери эту самодовольную ухмылку с лица, Поттер, а то я еще передумаю. Уроки плавания не входят в мои служебные обязанности.

Статуя скользнула в сторону, открывая нашему взору сводчатый зал с витражными окнами, ванну размером с маленький бассейн и четыре шезлонга. После того, как мы вошли, Моуди направил палочку на статую, и что-то пробормотал себе под нос.

— Так. Теперь, ванная закрыта на техническое обслуживание. — Еще взмах и портреты замерли. Он скинул свою мантию и повесил ее на крючок.

— Давай, залезай, — сказал он, похромав к бассейну. От взмаха палочки краны открылись, и потекла теплая вода без пены. В желудке закрутился тугой узел, я отбросил свою мантию и на цыпочках подкрался к ступенькам, ведущим вглубь бассейна.

— Я не кусаюсь, — рявкнул Моуди. Смущенно опустив голову, я поплелся вперед. Стараясь не встречаться с ним взглядом, присел на краешке бассейна и опустил правую ногу в воду. Она была теплая, но не горячая, — идеальная температура для плавания. Я шагнул в воду. Она поднялась до середины голени.

Не обращая внимания на Моуди, я уставился на бассейн, разглядывая ступеньки под водой. Дадли сейчас далеко, в нескольких милях отсюда, в Англии, — сказал я себе. Его тут нет. Никто не собирается прыгать мне на голову и душить под водой, — продолжал я уговаривать себя, но мандраж так и не прошел.

Мои руки дрожали. Собравшись с духом, я спустился еще на пару ступенек. Вода поднялась до колен. Я стиснул зубы. Может быть, это была не такая уж хорошая идея. Моуди схватил меня за руку, прежде чем я успел позорно сбежать.

— Попробуй присесть на первую ступеньку, Поттер. Тебе не нужно заходить дальше. Просто сядь рядом со мной и привыкай к воде.

Нервничая еще сильнее, я опустился на корточки и, в конце концов, присел на ступеньку, облокотившись назад о бортик бассейна. Этот шаг дался мне не так легко, как я пытался показать Моуди.

— Поболтай ногами в воде. Закрой глаза и вдохни поглубже. Представь, что ты где-нибудь в очень приятном месте, далеко отсюда. Скажи мне, когда успокоишься.

— А что, если я не смогу?

— Тогда мы будем продолжать попытки, пока не сможешь. Может быть не сейчас и даже не завтра, но, в конце концов, ты преодолеешь свой страх. Тогда, и только тогда, мы перейдем к следующему шагу, — спокойно сказал он.

Я вздохнул и подчинился. Я понятия не имел, как долго пытался успокоиться, прежде чем удалось отодвинуть плохие воспоминания о Дадли, где он топил меня. Мой пульс постепенно замедлялся, по мере того, как я концентрировался на своем дыхании, но тело все еще оставалось напряженным, как будто я подспудно ожидал удара, в любую секунду.

— Портреты могут нас услышать? — спросил я, пытаясь унять дрожь в голосе.

— Нет. Следящие заклинания тоже отключены.

Сжав руки в кулаки, я заставил себя дышать спокойно. Это просто огромная, волшебная ванна. В ней не особенно глубоко. Может быть. Я надеюсь.

— Если парсельтанг — это язык змей, то кто придумал их письменность? У них ведь нет рук. — Я сменил тему, чтобы сосредоточиться на чем-нибудь другом.

Волна прошла по воде и достигла моих ног, когда Грюм оттолкнулся от ступенек и поплыл прочь, давая мне время, необходимое на раздумье. Он остановился на полпути до противоположного конца бассейна.

— Не нужно мыслить так узколобо, — сказал он. — Парсельтанг — это такой же язык, как английский или латынь. Да, он позволяет людям общаться со змеями, но это не мешает людям разговаривать на этом языке друг с другом. Разница только в том, что большинство людей не в состоянии говорить и понимать устную речь на парсельтанге.

Руки мои опустились на ступени, а плечи расслабились.

— Я умею читать по змеиным рунам, но, несмотря на твои попытки научить меня хотя бы нескольким словам, я не могу различать отдельные звуки, тем более, произносить их правильно. А если я умею читать руны, но не способен научиться правильно, произносить слова, то ....?

Я нервно скомкал подол своей рубашки.

— Руны не являются частью языка, — неуверенно ответил я.

— Не совсем. Руны являются, по определению, человеческим изобретением, вот почему ты не понимаешь их инстинктивно. Они были созданы змееустами, а не змеями.

— Существовала цивилизация змееустов? — спросил я, сползая на ступеньку ниже. Вода уже дошла до груди, но разговор отвлек меня от лишних мыслей и удержал от паники.

— В Индии есть развалины, и некоторые археологи утверждают, что такая цивилизация когда-то существовала, основываясь на тамошних раскопках.

— Они волшебные?

— Насколько мне известно, да.

Мои ноги коснулись дна бассейна. Глубоко вздохнув, я встал на нем во весь рост. Это оказалось не так уж страшно, — просто погрузиться в воду. Не было никаких гриндилоу, акул или гигантских кальмаров. Я даже мог видеть дно. Моуди был почти на другом конце бассейна. Он не мог дотянуться до меня. Я был в безопасности, если не обращать внимания на промокшую одежду. Да, это оказалось не так уж трудно. Я могу справиться с этим.

Моуди смотрел на меня с легкой улыбкой.

— Лучше? — спросил он.

— Да, сэр.

Он подплыл ко мне, остановившись в нескольких футах.

— Первый шаг сделан. Через двадцать футов вода достанет тебе до подбородка. Затем ты полностью уйдешь под воду. Не всплывай, пока не почувствуешь нехватку воздуха. Я обещаю, что не дам тебе утонуть.

— Почему? — тревога в моем голосе напомнила нам обоим, что я знал, что он был не тем, кем хотел казаться.

Он тихо рассмеялся.

— Для начала, я ценю свою жизнь достаточно, чтобы не позволить тебе утонуть у меня на глазах. Ты в безопасности, Гарри. Ты контролируешь ситуацию, не я. Когда будешь готов, попытайся нырнуть под воду полностью.

Закусив губу, я оттолкнулся от бортика бассейна и поплыл вперед. Вода медленно поднималась вверх по моей груди. Паника охватывала меня все больше, но я безжалостно давил ее. Если я не хочу утонуть в Черном Озере, то должен преодолеть свой страх. У меня просто нет иного выбора.

— Что дальше? — спросил я, притворяясь храбрым Гриффиндорцем, каким и был для всех кроме Моуди и Дамблдора. По сравнению с сохранением своей личности от расщепления, это было легко.

— Когда будешь готов, сначала погрузи лишь лицо в воду. Не опускай голову целиком. Не забудь перед этим набрать побольше воздуха в легкие, чтобы не наглотаться воды. Затем используй воздух, что остался в легких, чтобы попытаться говорить. Когда воздух закончится, подними лицо и вдохни поглубже. — Он снова лег на воду и поплыл подальше, где дно было глубже, оставив меня в одиночестве.