Тридцать один оттенок рыжего (джен)

Сэмюэл Белтон вышел из медицинского центра, пересёк Оксфорд-стрит по Тотенхэм-Корт-Роуд и медленно побрёл в сторону Чаринг-Кросс-Роуд. Внимание его привлекло жуткое пугало в чёрной остроконечной шляпе, стоящее прямо возле книжного магазина. Когда-то они с Пэг любили Хэллоуин. Пэг готовила запеченную тыкву и обязательно пекла много сладостей. Соседские дети обожали печенья-тыковки на яичных желтках, которые могла готовить только Пэг. Своих детей Господь им не дал, но двери их дома всегда были нараспашку в ночь Хэллоуина или Рождества.

— Сладость или гадость? — весело кричали дети, держа наготове свои рюкзачки, пакеты или просто подставляя карманы, когда Пэг или Сэм выходили на порог. Сорванцы знали, что в этом доме сладости будут отменными.

Мимо него прошла женщина с мальчиком, обнимающим огромного плюшевого паука. В витринах тут и там попадались фонари Джека, фигурки скелетов, ведьм, летучих мышей и прочих атрибутов любимого праздника.

Наверное, для Сэма Хэллоуин был связан с волшебством и ожиданием чудес. В детстве ему казалось, что когда-нибудь к нему прилетит ведьма на метле и пригласит прогуляться на какой-нибудь шабаш. Он сам не знал, откуда у него такие фантазии, но часто во сне он и сам летал на метле. А ещё у него во сне была волшебная палочка! Она не была похожа на те глупые подделки, которые продавались в детском отделе торгового центра: пустышка из оргстекла на батарейках, умеющая переливаться разноцветными огоньками. Когда мама купила ему такую палочку, он испытал самое горькое разочарование в своей шестилетней жизни. Волшебные палочки должны быть не такими! Только вот какими?

Мама обнимала его и говорила, что Сэмми вырастет сказочником, будет писать книжки для маленьких детей. Отец ничего не говорил, а только вздыхал и качал головой.

Сказочником Сэм не стал. Да он не написал в своей жизни ни одного завалящего рассказа! Сэм стал бухгалтером. Рядовым бухгалтером в небольшой фирме со средним окладом. Фирмы менялись, Сэм взрослел, встретил чудесную Пэг, которая вернула ему веру в ожидание чуда. Много лет они надеялись, что Господь подарит им ребёнка, потом верить перестали. Жили друг для друга и ждали праздников, чтобы радовать соседских детей.

Сэм разменял пятый десяток, исправно ходил на работу, послушно копил деньги на отпуск, неизменно навещал престарелых родителей по выходным, вовремя сдавал годовой отчёт. Других чудес в его жизни не было.

Этим летом ему стукнуло шестьдесят три, а он чувствовал себя древним старцем. За последние пять лет он похоронил сначала маму, потом отца, а после ушла и Пэг, бросила его, оставила один на один с праздничными витринами.

Кардиолог сказал, что Сэму нужны положительные эмоции, после того, как Сэм рассказал о своём самочувствии. О том, что он чувствует на всём теле кандалы. Они не только брякали цепями на ногах, не давая шагать легко и вольготно. Оковы скручивали внутри. Будто кто-то запихал Сэма в железный обруч в детстве, а потом забыл вытащить. Кардиолог долго измерял Сэма различными приборчиками, написал кучу направлений и велел приходить после праздника.

Сэм не был уверен, что он переживёт праздник.

— Сэр, не проходите мимо! — услышал он голос над самым ухом и вздрогнул. Оказалось, пугало у книжного магазина было живым. В смысле, это был аниматор в костюме ведьмы, предлагающий всем желающим печенье с желаниями, разложенное на подносе, подвешенном на ремне, как у коробейника.

Печенье было упаковано в маленький пакетик с рекламным буклетом магазина со ссылкой на сайт и оранжевой бумажкой с предсказанием.

«Узы», — прочитал Сэм и обречённо побрёл дальше. Ну вот, даже ведьмы предсказывают ему скорую кончину. Кандалы, оковы, какая разница? Его сердце просто устало.

Он чуть не наскочил на коренастого молодого парня с рыжей шевелюрой, появившегося слово из стены. По правде сказать, Сэм в последнее время часто ходил рассеянный, поэтому он нисколько не удивился, что не заметил человека. Однако в девушку, возникшую прямо перед своим носом, он всё же врезался. Сэм уронил пакет с печеньем, а девушка оступилась и угодила ботильоном в лужу — в этом месте был слив ливнёвки.

— Простите! — воскликнула девушка.

— Это вы меня извините, — сказал Сэм. — Я немного задумался.

— Вы не ушиблись? — спросил теперь парень, поднимая пакетик и подавая его в руки Сэма.

— Нет-нет, не беспокойтесь, — поспешил успокоить молодых людей Сэм.

Он приподнял шляпу в прощальном жесте, повернулся в сторону подземного перехода. Молодые люди ещё раз извинились и пошли вперёд, скрываясь как раз в этом переходе, к которому шёл Сэм.

Когда он спустился вниз, до его ушей донёсся обрывок разговора:

— Странно, обычно магглы не могут оказаться прямо на выходе из Дырявого Котла, — сказала девушка.

— Надо будет сказать об этом Перси, пусть их отдел разберётся. А что если бы мы уронили этого бедного маггла на дорогу? — услышал Сэм второй голос, мужской.

— Рон, мой платок весь грязный! Не могу же я идти по улице в таком виде! Надо было аппарировать прямо с Косого переулка.

— До точки аппарации тут два квартала, Гермиона! Никто не смотрит на твою обувь и колготки!

— Так и скажи, что у тебя нет с собой платка!

— Может, Экскуро?

— С ума сошёл? А вдруг кто увидит?

Пару последних реплик Сэм слышал слишком отчётливо, чтобы списать всё на слуховую галлюцинацию. Он медленно вышел из-за угла и уставился на рыжего парня и его девушку.

Парень вздрогнул. В руке его всё ещё оставалась поднятой горизонтально небольшая деревяшка. На лице девушки сменилась гамма чувств. Испуг, облегчение, озадаченность.

— Кажется, он что-то слышал, — вполголоса сказал парень девушке.

— Думаешь, стоит стереть ему память на всякий случай? — спросила та.

Парень попытался убрать штуковину в карман.

— Волшебная палочка, — прошептал поражённый Сэм.

Наконец-то! А ведь он знал, что они совсем другие!

Парень с девушкой во всю тревожно переглядывались.

— Вы маг? — решилась осторожно спросить девушка.

Сэм отрицательно покачал головой.

— Сквиб? — нахмурился рыжий.

— Я — маггл. Так вы называете таких, как я, — печально сказал Сэм.

В переход спустилась компания молодых людей и, громко смеясь, двинулась прямо к станции метро.

— Тут не самое удачное место для разговора, — улыбнулся Сэм. — Может, пойдём дальше? Каждый в свою сторону.

Гермиону Грейнджер обуревали противоречивые чувства. Они с Роном только что невольно нарушили Статут о секретности. Хотя, если разобраться, их вины в этом не было. Да и маггл каким-то невероятным образом был в курсе, что перед ним волшебники. Иначе бы он не знал ни слова «маггл», ни опознал бы в руках Рона волшебную палочку.

— Но… Кто вы? — вырвался вопрос у неё.

Рон посмотрел на неё со значением. Мол, память стереть всегда успеем, а пока неплохо бы на самом деле узнать, что это за фрукт такой, который наскакивает на магов при выходе из секретного прохода с магглоотталкивающими чарами.

Они медленно двинулись по переходу. Рону и Гермионе необходимо было подняться наверх, пройти дворами к точке аппарации и переместиться к дому Грейнджеров, чтобы вместе с Роуз и Хьюго отправиться в Нору через подключённый на сегодня камин — Перси подсуетился. Сэму следовало сесть на автобус и проехать шесть остановок.

— Меня зовут Сэм, — решил всё же представиться Сэм, пока его попутчики шагали рядом, пристраиваясь к его неспешным шагам. — Сэмюэл Белтон.

— Я Рон, — представился парень. — А это моя жена Гермиона.

— Очень приятно, — сказала Гермиона.

— Я всегда мечтал встретить настоящих волшебников, — вздохнул Сэм.

— Но откуда вам известно про… магическое сообщество? — не удержался Рон.

— Мой отец был сквибом, — вздохнул Сэм. — В чистокровных семьях зачастую рождение сквиба считается позором.

— Бред какой, — вырвалось у Гермионы.

— Вы, юная леди, видимо, никогда не были знакомы с законами чистокровных семей, — сказал Сэм.

Гермиона пробормотала что-то невразумительное, Рон хмыкнул и тут же попытался сделать вид, что закашлялся.

— Так вот, в семье моего деда по линии отца рождение сквиба воспринялось как удар по самолюбию. Конечно, так считали не все, но, тем не менее, отец не общался со своими волшебными родственниками. Он женился на магглорождённой. Да, моя мать была магглорождённой. Ну а я даже не сквиб, а просто маггл.

Гермиона с Роном промолчали. А что тут было сказать?

— Перед смертью папа рассказывал, что его племянница, моя двоюродная сестра — она, конечно же, колдунья — искала встречи с папой, пыталась наладить родственные отношения. Она наводила справки, но, кроме того, что я простой бухгалтер, ничего не узнала. Если бы я знал, что меня кто-то ищет, я бы обязательно познакомился с волшебниками. Но увы. Папа рассказал мне об этом слишком поздно. Думаю, та родственница-волшебница давно позабыла про наше существование.

— Как, вы сказали, ваша фамилия? — Рон посмотрел на Сэма как-то странно.

— Белтон. Но это фамилия моей матери. Отец настоял, чтобы фамилия его предков волшебников не продолжалась в нашем роду. В принципе, он бы мог и не упорствовать — у нас с женой нет детей и давать фамилию Пруэтт всё равно некому.

— Пруэтт… — эхом повторили Рон и Гермиона одновременно.

— Простите, а могу я подержать в руках вашу волшебную палочку? Хотя бы минуточку? — затаив дыхание, спросил Сэм.

* * *

Когда Рон с Роуз, а за ними Гермиона с Хьюго за руку показались в камине Норы, приготовления уже шли полным ходом. Артур и Чарли руководили установкой столов, Джордж с Перси размещали фейерверки в саду, Анджелина с Одри резали салаты, дети активно помогали всем сразу.

— Ну наконец-то! — завидев Гермиону, помахала ей Джинни. — Чего вы так долго?

— Рон, пойдём, поможешь столы поставить, — попытался тут же вовлечь в трудовой процесс Рона Билл.

— Сейчас, — сказал Рон, отпуская Хьюго. — Мне надо вернуться к Грейнджерам на минутку. Я быстро.

Джинни заинтригованно подняла бровь, Молли перестала обнимать свежеприбывших внуков, Гарри вопросительно посмотрел на Гермиону.

Отвечать Гермионе не пришлось. В камине раздался шорох, шум, а потом из проёма вылетели сразу две фигуры.

— Вот чёрт, — сказал Рон, поднимаясь на ноги и отряхиваясь. — Пора расширять камин.

Молли с удивлением смотрела на незнакомца, который, надо отдать ему должное, приземлился гораздо грациознее Рона.

Мужчина примерно её лет. Абсолютно лысый, но Молли точно знала, какого цвета у него когда-то была шевелюра...

С минуту они смотрели друг на друга, не отрываясь.

— Вы — сын дяди Игнотиуса… — Молли не спрашивала, она утверждала.

— Да, — кивнул он. — Я — Сэм.

— Это мамин двоюродный брат-бухгалтер, — пояснил сразу для всех довольный Рон.

Молли не удержалась и заключила Сэма в крепкие объятия.

— Добро пожаловать в Нору, Сэм!

Сэм чувствовал, как его оковы на сердце слабеют. В кармане пиджака лежала драгоценная оранжевая бумажка со словом «Узы». Теперь Сэм знал, что ведьма имела в виду семейные.