Волшебный цветок папоротника (гет)

С ненавистью протирая очередную тарелку, Драко искал способ отделаться от занозы по имени Инесе. Милая и стеснительная на первый взгляд, эта малолетка оказалась совсем не промах, стоило им только остаться одним на кухне. Она искала малейший повод, чтобы в очередной раз "нечаянно" задеть его: то плечом, то рукой, то споткнуться на ровном месте, а потом демонстративно растирать "ушибленную" ногу. Во время последней выходки, она превзошла себя, когда присела на стул, якобы повредив лодыжку, и задрала юбку настолько высоко, что обнажила свое тощее бедро и стала... растирать зачем-то и его тоже, периодически поглядывая на Драко. Малфой так опешил, что не сразу понял: прошло около минуты как он пялится на нее. Нет, Инесе его не заинтересовала, и он видел куда более привлекательные девичьи бедра (и куда более округлые), но такое ее бесстыдство перед едва знакомым (да, вообще, незнакомым!) парнем его слегка ошарашило. Она же одернула обратно подол и, встав, как ни в чем не бывало, прошла мимо, снова "случайно" задев его.

"Еще несколько таких минут, и я найду этой салфетке другое применение" — думал Драко, представляя как делает Инесе удушающий прием и "отключает" ее (хотя бы на время, пока он не раскидает эту гребаную посуду по местам).

— Слушай, ты могла бы заняться чем-нибудь другим. Тут немного осталось, и я закончу сам, — проговорил он, отгоняя сцены расправы из своей головы.

— О, что ты! Мне совсем несложно. Я, вообще-то, привыкла ко всему этому, — она неопределенно махнула рукой. — Может, ты немного расскажешь о себе?

Кажется, она ждала такого момента, чтобы познакомиться с ним поближе.

"Вот он, мой шанс!"— ухмыльнулся про себя Малфой.

— Не думаю, что тебе будет приятно узнать меня поближе, — как можно равнодушнее отозвался он, чем, напротив, вызвал в девушке интерес.

— А мне кажется, наоборот, — хитро улыбнулась она ему в ответ. — Я вся — внимание.

«Клюнула!»

— Ну-у... У меня очень тяжелый характер, на самом деле. Я бываю невыносим, когда кто-то со мной не согласен.

— ...

— Я обожаю черный юмор и люблю таким образом подшучивать над своими друзьями и семьей. Однажды, я сымитировал сердечный приступ прямо перед своей матерью, которая не догадалась сразу пощупать пульс и полчаса, заливаясь слезами и захлебываясь в своих рыданиях, металась по комнате, вызывая то одного эль... слугу, то другого, чтобы те как можно быстрее вызвали лекаря. Потом мне банально надоело и я поднялся с пола, тем самым шокировав и мать и э... слуг, — при этих словах он как можно пакостней улыбнулся Инесе, которая и без того смотрела на него с ужасом в глазах. Но на этом Малфой останавливаться не собирался.

— Правда, потом приступ случился у Нарциссы, но, к счастью, она осталась жива. Хех! А еще я люблю крепко выпить. А когда выпью, это вообще... — он покрутил пальцем у виска, одним этим жестом пытаясь показать, каким дурным бывает, когда выпьет. Ему нужно было найти что-то такое, что действительно вызовет отвращение у девушки, поэтому он собирался перебрать столько вариантов, сколько понадобиться, чтобы зацепить ее. И следующая попытка стала "бинго".

— Я очень непостоянен в отношениях с девушками. Меня, вообще, на отношения не хватает. Вот скажи, как можно думать только об одной? Как можно спать только с одной?

Инесе в отвращении скривила губы, а Малфой мысленно поставил себе галочку.

— Не-е-ет, это точно не по мне! — продолжал он. — У одной губы красивые, у другой улыбка, у третьей... Ай, мелочи все это! Но когда перед тобой аппетитная фигура... — руками он очертил в воздухе подобие песочных часов. Инесе нервно налила себе в стакан воды и стала делать глотки, не отрывая взгляда от Малфоя.

— Обожаю толстых! — неожиданно воскликнул он и услышал, как закашлялась его слушательница. — Только представь, хотя тебе это будет тяжело, но вот твой брат меня бы понял. Так вот, только представь, — он, мечтательно прищурив глаза, посмотрел в окно, — она, вся такая... пухлая, теплая, манящая...

"Мерлин, что я несу?!"

— Глядя на нее, я могу думать лишь о непрерывном двухчасовом секс-марафоне. И у нее шикарные, во-о-от такие... — имитируя руками то ли две большие дыни, то ли мячи, — нет, не такие, вот таки-и-ие...

И тут его щеку обожгло чем-то слишком быстрым и резким, а голова, от такой неожиданности, даже дернулась. Он в шоке обернулся и сдавленно закончил, глядя на разъяренную Инесе:

— ...глаза.

Её глаза метали молнии, а лицо было красным, то ли от злости, то ли от стыда из-за услышанного.

— Извращенец! — яростно прошипела она и пулей вылетела из кухни.

Малфой же лишь довольно усмехнулся и потер горящее от пощечины лицо.

"И-и-и, с разгромным счетом Слизерин выигрывает этот матч! Ура!"

* * *

Второе, что беспокоило его после этой девчонки — более чем странная выходка Грейнджер перед её уходом. Она точно спятила. Другого объяснения он не мог найти. Что же, она сама ему объяснит это, когда он доберется до нее.

Небо успело окраситься в фиолетовый цвет и показать всем, желающим посмотреть, огромное количество звезд. К вечеру ветер стал холодным, а ближе к морю стал ощущаться солоноватый привкус во рту. На пляже никого не было видно, не считая какую-то влюбленную парочку, уединившуюся рядом со скалой.

"Ну, где же ты, Грейнджер? У меня совсем нет желания искать тебя по всей округе".

И тут он услышал знакомый смех, доносившийся откуда-то сбоку. Драко повернул туда голову и снова услышал веселящийся голос. Этот звук был очень похож на смех Грейнджер. Он остановился и внимательнее пригляделся к той парочке у скалы. Сердце пропустило удар. Это и была Гермиона. В компании того паренька... Андриса, кажется.

То есть, она позвала его сюда, а сама в это время любезничает с другим? Драко так похож на идиота? Ладно, о своих непонятных эмоциях и чувствах он подумает позже, а сейчас...

— Наверное, это была отличная шутка, но не кажется ли тебе, Грейнджер, что для незнакомого места достаточно ночных прогулок на сегодня?

Они оба даже вздрогнули от неожиданности.

"Как будто их поймали на месте преступления", — презрительно подумал Малфой.

Ее собеседник поднялся на ноги и, отряхнув брюки, протянул Драко руку для пожатия:

— Привет! Меня зовут Андрис.

Драко кисло улыбнулся и, не подав руки навстречу, ответил:

— Не вини себя в этом.

А затем снова обратился к Гермионе:

— Грейнджер, я думал, ты позвала меня для какого-то важного разговора. Оказывается, я зря потратил свое драгоценное время, — и с этими словами он зашагал обратно.

Через несколько минут позади послышались шаги, и раздался взволнованный голос Гермионы:

— Андрис спас меня.

— Мне плевать, — Малфой не намерен был выслушивать глупые оправдания. Не сейчас, когда собственные эмоции сбили с толку его самого.

Гермиона вприпрыжку забежала вперед и, выставив перед лицом перевязаную руку, воскликнула:

— Меня чуть собаки не загрызли!

Драко на мгновение замедлил шаг и в сердцах выплюнул:

— Но ведь не загрызли! — и после этих слов, обогнув шокированную девушку и толкнув ее плечом, продолжил свой путь. Гермиона так и осталась стоять на месте, глядя себе под ноги, а Малфой впервые почувствовал себя подонком.

Полчаса спустя, он лежал в темной, освещенной только лунным светом, льющимся из окна, комнате, на кровати и прокручивал эту сцену в голове снова и снова, и каждый раз на душе становилось гаже предыдущего. Гермионы рядом еще не было. Он слышал, что она уже вернулась. Анна расстроено бегала по гостиной, пытаясь оказать ей медицинскую помощь. И этот Андрис рядом ошивался.

"Тоже мне, герой", — с досадой думал Драко, снова и снова поглядывая на дверь.

И вот, наконец, она открылась, и Гермиона бесшумно проскользнула в нее. Постояв с минуту у порога и глядя на кровать, она, все же, нерешительно подошла и присела на краешек.

Драко не мог ждать более удобного момента:

— Грейнджер.

Гермиона вздрогнула. Видимо, думала, что он уже спал (а может, надеялась).

— Понимаешь, я... — начал Малфой. — Не знаю, что на меня нашло.

Грейнджер точно не ожидала, что когда-нибудь услышит, как Драко Малфой оправдывается перед ней. Но обида была так велика, что она сразу отмела эти мысли.

Гермиона повернулась к нему и посмотрела в глаза. Драко ждал ответ и тоже не отводил своего взгляда. В темноте её глаза казались еще больше и совсем темными, даже черными. При лунном свете кожа была словно из фарфора. Наконец она сказала:

— На тебя "находит" вот уже несколько лет, но вместо того, чтобы воспользоваться предоставленным шансом и хотя бы попытаться исправиться в чуточку лучшую сторону, ты только подчеркиваешь, что остаешься все тем же Драко Малфоем.

С этими словами она отвернулась и, подобрав ноги с пола, прилегла на свое место, повернувшись к Малфою спиной. Драко некоторое время молча смотрел ей в спину, злясь на самого себя, на Гермиону, на Министерство и его задания. Через минуту Гермиона услышала:

— Грейнджер, я и есть тот самый Драко Малфой, и я не собираюсь подстраиваться под всех и каждого, кто недоволен моим характером. Вы, гриффиндорцы, и просто все те, кто считал себя стороной Света, не сможете даже на мгновение понять таких, как мы. Вам глубоко плевать на наши мотивы, на ситуацию, в которой мы могли оказаться, на наши проблемы! Мне было абсолютно похрен на этого зеленого маразматика, собственно, на вас тоже, но я люблю и ценю свою семью так же, как любите и цените свои семьи вы!

Вряд ли хоть кто-то из вас сможет "похвастаться" тем, что вам оказали "великую честь", поселившись в вашем доме и держа в страхе расправы за малейший проступок! У вас все черное и белое, Грейнджер, и в этом ваша беда. Вам не понять... Так вот, катитесь на хер со своими "исправляйся". Я не собираюсь оправдывать чьи-то ожидания! Особенно, ваши!

Он поднялся с кровати и вышел, громко хлопнув дверью.

"Твою ж мать! Вот и извинился!"

* * *

Следующий день не принес Драко никакого удовольствия. Периодически он помогал с делами по дому, познакомился с такими маггловскими изобретениями, как телевидение и бензокосилка. Последняя не оставила никакого приятного впечатления. Во-первых, когда Эдгар впервые ее завел, и она завопила этим своим противным звуком, а Драко как раз проходил рядом, неся воду в лейке на огород для Анны, парень от неожиданности и испуга дернулся в сторону так резко и сильно, что не устоял на ногах и, вместо грядки, сам оказался политым. Во-вторых, когда Эдгар предложил Малфою скосить ею траву, он понял, что страх перед Адским огнем был вовсе и не страхом, по сравнению с тем, который обуревал его от одной мысли, что ему придется держать в руках эту визжащую штуковину и при этом уцелеть. Достаточно тактично отклонив предложение хозяина, ссылаясь на то, что уже занят другим делом, мокрый и злой, он пошлепал к крыльцу дома, закинув попутно куда подальше злосчастную лейку.

Но то, что добило его в конце дня — поручение (с подачи чертовой Грейнджер!)... подоить козу! Доить, мать-её-козу!

Козу.

Доить.

Какого черта у него отобрали его волшебную палочку?! Он вмиг закончил бы всю эту клоунаду. Превратил бы этих магглов самих в козлов. Может, ему стоит выкрасть палочку из сумки Грейнджер? Кажется, МакГонагалл, действительно, чувствовала, что многое наказуемым придется не по душе. Доить его отправили (кто бы мог подумать!) с Андрисом. Как оказалось, в семье Берзиньш дойкой занимается именно он. С того самого дня на пляже отношения между парнями стали натянутыми. Драко абсолютно не улыбалось в принципе идти и доить эту самую козу, а в обществе Андриса этого делать не хотелось вдвойне. Но кто-то же должен показать, как это происходит. Проклиная Мерлина, Грейнджер, Министерство Магии, Андриса и все его семейство, Малфой схватил ведро и отправился на задний двор, шагая рядом с ухмыляющимся латвийцем (усиленно подавляя в себе желание зарядить ему в довольное лицо кулаком). Так уж вышло, что в дверной проем сарая они решили войти одновременно, а потому прошло еще несколько минут, пока оба парня, совсем по-детски, боролись за право зайти первым, толкаясь и пинаясь. Наконец, Драко не придумал ничего умнее и просто треснул своего "учителя" ведром по голове. Тот со стоном схватился за неё, ослабив свой натиск, а Драко воспользовался моментом и с победоносной улыбкой скользнул в проем.

"И это меня недавно назвали извращенцем", — думал Малфой несколько минут спустя, глядя на то, как Андрис доит козу. К слову, "учитель" к тому времени сверкал небольшой шишкой на лбу. Спасибо "ученику"!

— Теперь твоя очередь, садись, — бросил «дояр» Малфою и поднялся с маленького стульчика. А затем злорадно добавил:

— Предупреждаю, она достаточно прохладно относится к чужим, поэтому постарайся ее не злить.

— Ты меня специально в последнюю минуту предупреждаешь? — зашипел Малфой и с опаской покосился на рогатое животное. Ему даже показалось, что оно уже смотрит на него враждебно. Теперь идея украсть грейнджеровскую палочку казалось особенно заманчивой и даже правильной.

"Мерлин! Какой позор! Надеюсь, об ЭТОМ мой отец точно не узнает!" — думал Драко немного погодя, брезгливо глядя на вымя.

Время идет, а коза сама доиться не будет. Он мог бы все послать в мантикорову задницу и просто выйти из сарайчика, оставив ненавистного Андриса один на один с его призванием, но малфоевская гордость уже не позволяла сделать шаг назад и показать себя слабаком перед каким-то жалким магглом. Поэтому, стараясь подавить комок тошноты в горле, он ухватился кончиками пальцев за длинные козьи соски и с силой их сжал. Все, что происходило в следующий момент, явно расходилось с его представлениями о дойке. Коза заблеяла, как шальная и, взбрыкнув, рванула вперед, завалив стульчик и Малфоя, который на нем сидел, а также опрокинув ведро с тем небольшим количеством молока, что успел надоить Андрис. Затем, уже у стены, развернулась и бросилась рогами вперед в сторону обалдевшего Драко. Последний еле успел вскочить на ноги и, словно ошпаренный, бросился к выходу, по дороге отталкивая не только Андриса, но и свою хваленую гордость. Косивший газон Эдгар, немного забыв о включенной косилке, удивленно проводил глазами бегущего мимо иностранного гостя и свою козу, поспешающую этому гостю вдогонку.

Сделав последний рывок, Малфой буквально влетел в дом и захлопнул за собой дверь.

* * *

Солнечный свет заливал всю комнату, но Драко не собирался просыпаться в такую рань. И не встал бы, если бы не услышал негромкий хлопок дверью, а затем голос Грейнджер:

— Малфой, пора вставать. Сегодня самый интересный день, если не забыл.

Драко раздраженно фыркнул в подушку и забрался под нее с головой. Крепче прижав ее рукой, он сонно протянул:

— Грейнджер, сделай одолжение — отвали. Для меня сейчас раннее утро, и я не намерен делать вид, будто бодр, весел и готов покорять любые вершины. Я. Буду. Спать. И да, ты решила, наконец, со мной заговорить, я польщен.

— Но Лиго сегодня! И прежде, чем этот день, действительно, начнется, я должна хотя бы кратко рассказать тебе об этом празднике, чтобы ты знал, чем будешь сегодня заниматься, — Гермиона начала злиться. Она и так не отошла еще от позавчерашнего конфликта и, вообще, зареклась не разговаривать с этим засранцем, но обстоятельства вынудили. В конце концов, ей просто необходимо немного ввести его в курс дела.

— Ты не расслышала? От-ва-ли! — Малфой промямлил это и натянул поверх подушки еще и одеяло, тем самым окончательно забираясь в свою "берлогу".

"Так не пойдет", — подумала Гермиона и направилась к своей сумке за волшебной палочкой. Как только та оказалась в ее руках, одеяло и подушка взмыли в воздух, а Малфой, как укушенный, подскочил с постели и свирепо уставился на девушку, которая уже убирала палочку обратно.

— Чего ты хочешь от меня с утра пораньше? — зло проговорил он. — И мне казалось, что под "экстренной ситуацией" МакГонагалл подразумевала не мое пробуждение.

— Ничего страшного, — невозмутимо ответила Гермиона. — Я уже сказала тебе, что сегодня и есть тот самый праздничный день. Скоро мы должны будет отправиться за травами, а ты даже понятия не будешь иметь, за какими, и зачем вообще. Так что сядь-ка, постарайся "остыть" и послушай меня. Это займет не более нескольких минут.

Малфой продолжал буравить ее взглядом, периодически делая попытки ответить ей чем-то колким, но в на сонную голову, видимо, ничего не шло. Ему просто не оставалось ничего другого, как сесть на место и нацепить на лицо заинтересованный вид. После того разговора ему не особо хотелось с ней общаться. Он запутался окончательно. Сначала грубит ей, потом чувствует свою вину, будто не этим занимался все годы школьной жизни, затем пытается, хоть и достаточно неловко, объясниться с ней и, наконец, снова грубит (да нет, кажется, он кричал). Все было бы иначе, если бы эта зазнайка не повела с ним себя так... Высокомерно? Заносчиво? Обиженно? Нет бы, замять всю ситуацию и успокоиться, так ей обязательно нужно было вставить свое "ты все тот же, Малфой"!

«Да, Грейнджер! Ты не поверишь, но я все тот же! Ладно, в ту ночь и так было сказано достаточно на эту тему».

— Я слушаю тебя, и давай, быстрее.

Следующая фраза вмиг выбила все его мысли из головы, хотя бы тем, что не соответствовала теме разговора вообще.

— Не терпится увидеться со своей Инесе? — только после того, как этот вопрос вырвался, Гермиона поняла, какую глупость ляпнула, и прикусила язык.

— Что? — удивленно переспросил Драко.

"И к чему, вообще, это сказано? Совсем не к месту и не ко времени!"

Но потом зло добавил:

— Сама-то откуда прибежала в такую рань? Небось, этому недорыцарю Андрису доброго утречка желала!

"Мерлин! Что ты творишь?!"

— Что-о? — пришло время удивиться Гермионе.

Они продолжали сверлить злыми взглядами друг другу еще с минуту. Потом она просто решила уступить, а не развивать спор дальше, и сразу начала свой краткий монолог.

— Ладно. В общем, сегодняшний день называют Яновым днем, а иначе, праздником Лиго. Он посвящен языческому богу плодородия Янису. В земледельческом календаре это праздник летнего солнцестояния, и всегда знаменовал окончание весенних работ и начало подготовки к сбору летнего урожая, богатство которого зависело, разумеется, от Яниса. По другим источникам, он посвящен богу песен и веселья Лиго. Поэтому все песни, которые поются в этот день, называют лигованием, а певцов — лиготаями. День перед праздником называют Zāļu diena — Днем Трав, и он посвящен сбору лекарственных трав. Сейчас мы с тобой, вместе с остальными жителями, отправляемся собирать эти самые травы. Все остальное расскажу по дороге и ближе к самому празднику, который начнется с наступлением сумерек. Само торжество поисти не волшебное! — и с этими словами Гермиона встала с кровати. — И, кстати, сегодня именины у всех мужчин и юношей, которых зовут Янис или Ян, а вчера были именины Лиг.

— Погоди-ка, Грейнджер! Уж не хочешь ли ты сказать, что меня кинули сюда за сотни миль, чтобы я пощипал у местных травушку? — от шока Малфой даже злиться перестал.

— Мерлин! Ну почему ты такой невнимательный? — вздохнула Гермиона. — Самые интересные и волнующие моменты будут ве-че-ром! Мы ждем тебя в гостиной.

И с этими словами она вышла из комнаты.