Ну всё, товарищи! Финита ля комедия! (джен)

Когда в большом мраморном камине особняка Малфоев погасло изумрудно-зелёное пламя, волшебники приуныли. Многие были растеряны и озабочены — неизвестность пугала и настораживала. Те, кто пришёл из мира мёртвых, смотрели на живых с плохо скрываемой завистью.

— Постойте, а как же второе пророчество? Неужели никто не хочет разобраться и понять, о чём оно? — раздался вдруг голос Гермионы.

— А ведь и правда, — Дамблдор снова уселся в кресло и запустил руку в вазочку с лакричными пастилками.

— Было сказано, что одно путешествие изменит одно событие и вернётся только один. Значит, надо вернуться в прошлое, чтобы воскресить одного человека. Правильно? — лекторским тоном начала рассуждать лучшая ученица профессора МакГонагалл.

— Конечно. И что тут думать? — подал голос Грюм. — Однозначно надо спасти Альбуса Дамблдора. Он ключевая фигура в нашем романе.

Из одной части зала раздались одбрительные возгласы.

— Позвольте, — раздался холодный голос. — А почему бы не рассмотреть мою кандидатуру? Как приписывать мне чужих детей, так это нормально, а как воскресить, так моя фигура ни разу не ключевая, да?

— Правильно! Наш Лорд, между прочим, тоже играл роль не второго плана в каноне, — раздалось из группы его сторонников.

— Ваш Лорд никакой пользы принести не может. От него вред один. Без него как-то спокойнее всем живётся! — выступили вперёд Сириус, Люпин и все Уизли.

— А ваш Дамблдор? — из группы Пожирателей вышли Белла, Креб, Гойл, Нотт и Яксли. — Его же хлебом не корми, дай замутить какую-нибудь заваруху, а потом её же героически разгребать, причём чужими руками! Да-да, мы все читали теорию о Большой Игре профессора Дамблдора. Что он будет делать в вашей спокойной жизни без нашего Лорда?

Завязался оживлённый диспут. Волшебники перекрикивались, пикировались, сходились лицом к лицу, брызгали слюной, доказывая свою правоту, и снова расходились по углам, изрядно охрипшие, но не побеждённые.

Люциус Малфой, как хозяин дома, обречённо курсировал туда-сюда, следя за обеспечением своевременного пополнения ассортимента крепких напитков и закусок, а Снейп отвёл в сторону Драко.

— Я уже второй раз слышу непонятные мне термины. Что такое «фанатская субкультура» и «фанфики»?

— Это творчество фанатов, — ответил Драко.

— Кого?

Поймав непонимающий взгляд Снейпа, Драко рассмеялся.

— Ну ты даёшь, Северус! Поклонники нашей саги придумывают свои истории о нас. Это называется «фанфики». Даже Дамблдор их читает. Это просто чудо, поверь мне. Кстати, у тебя огромное число поклонников, тебя считают самым неоднозначным и интересным персонажем. Твои фанаты не смирились с твоей смертью. Ты для них до сих пор жив.

Снейп скривился.

— А ты бы почитал! — сквозь смех предложил Драко. — Не пожалеешь.

— Ни за что! Вестник алхимика для меня куда интереснее.

— А зря. Скажу тебе по секрету, — Драко склонился к Снейпу и понизил голос, — многие прочат тебе в спутницы жизни — кого бы ты думал? Никогда не угадаешь! Грейнджер!

— ЧТО?! — Снейп посмотрел на крестника, как на умалишённого.

— А я-то тут причём? Не я же это придумываю. Я только читаю.

— Ты читаешь фанфики про меня? — ужаснулся Снейп.

— Ага. И про себя. И иногда даже про Поттера.

— Мерлин, Драко, зачем это тебе? Тебе не хватает впечатлений в реальной жизни?

Драко грустно усмехнулся.

— В моей жизни впечатлений достаточно. Но мне и правда очень не хватает одной вещи. Я бы многое отдал, чтобы ты был рядом. Не духом, являющимся по вызову в пентаграмме, а живым, здоровым и счастливым человеком. А в этих фанфиках ты такой настоящий, словно и правда живой. И счастлив. Пусть даже с Грейнджер.

С этими словами Драко поднялся и направился налить себе вина, а Снейп остался переваривать услышанное, изредка кидая заинтересованные взгляды на Гермиону Грейнджер, почему-то так и не взявшую фамилию Уизли.

На середину зала вышел Гарри Поттер и встал между спорщиками.

— Да замолчите же все, наконец! Давайте не будем скатываться к фанатским фантазиям. В пророчестве было ещё про то, что тот, кто воскреснет, спасёт про́клятую жизнь.

Волшебники разошлись по углам и засовещались. Через несколько минут со стороны Пожирателей снова вышла небольшая группа во главе с Беллатрисой Лестрейндж.

— Как мы все знаем, про́клятая душа была только у нашего Лорда. Значит, надо вернуть Хвоста, то есть Петтигрю, который снова воскресит нашего господина.

Все посмотрели на Питера, который судорожно прижал к груди здоровую руку с выражением крайнего ужаса на остроносом крысином лице.

— Неубедительно как-то, — раздалось со стороны сторонников Дамблдора. — Да у него рук не хватит, чтобы постоянно возрождать своего хозяина!

— Предоставьте что-то более убедительное, — насмешливо парировали оппоненты.

В рядах бывших членов Ордена Феникса раздался неорганизованный гомон.

Отправившись за очередной порцией горячительного, Макнейр заметил, что Драко стоит у широкого окна и с мрачным видом смотрит в сад.

— А что это у нас Малфои ничего не говорят? — вкрадчиво произнёс он. — Хотите снова остаться в стороне, да, Люциус? Драко, вспомни: ты присягал Тёмному Лорду!

Драко повернулся, обвёл взглядом зал и проговорил голосом, полным горечи и отчаяния:

— Астория умирает от древнего родового проклятия. Одного из её предков про́кляли, и это проклятие проявилось именно сейчас и именно в ней.

— Как же так? Почему ты ничего не говорил? Мы ничего не знали, — с обоих сторон раздались сдержанные возгласы удивления и сочувствия.

— А что говорят целители? — участливо спросил Дамблдор.

— Все, к кому бы мы ни обращались, говорили одно и то же: «проклятие неизвестное, что делать — не знаем», — Драко вздохнул, словно всхлипнул, и совсем тихо произнёс: — Короче, если наша история продолжается, то моей жене осталось жить год, максимум два.

— Это было в книге, — негромко произнесла Гермиона и голос её дрогнул. — Я просто не успела об этом рассказать. А когда страницы стали чистыми, я подумала, что теперь этого не случится.

— Что там было? — спросил Драко бесцветным голосом и посмотрел на Гермиону. — Говори!

— В книге Астории не стало летом перед третьим курсом Скорпиуса, — с отчаянием в голосе ответила Гермиона, на её глазах выступили слёзы. — Драко, неужели ничего нельзя сделать? Есть же ритуалы, заговоры, зелья, наконец! — воскликнула она со слезами на глазах.

Драко ответил не сразу. Несколько минут он смотрел в потолок, на его щеках ходили желваки. Потом он взглянул на Гермиону.

— Ты и вправду думаешь, что я просто сидел, сложа руки, и ждал когда… — голос его дрогнул, но он справился с собой и продолжал: — За эти годы я объездил полмира, собирая рукописи, изучая ритуалы. Мне удалось многое отыскать. К сожалению, почти всё оказалось бесполезным. У меня остался один рецепт, но он настолько древний, что никто из ныне живущих не может в нём до конца разобраться. Я отдал баснословные деньги за редчайшие ингредиенты и теперь не могу найти зельевара, способного сварить это снадобье.

Все подавленно молчали. Вдруг раздался голос Снейпа:

— Покажи мне этот рецепт.

Драко удивлённо посмотрел на него, потом, со словами: «Как же я раньше об этом не подумал», сорвался с места и выбежал из зала. Через несколько минут он вернулся с небольшой шкатулкой, из которой бережно извлёк полуистлевший клочок то ли папируса, то ли ткани, густо покрытый неровными строками каких-то символов и едва различимых рисунков.

В полном молчании, то хмурясь, то усмехаясь, Снейп довольно долго изучал рецепт. Потом он посмотрел на Драко и спросил странным, изменившимся голосом, в котором послышалось удивление и, как будто бы страх:

— Ты смог достать частицу Обскура?

Драко кивнул.

Снейп ещё несколько минут смотрел в записи, потом жестом показал, что рецепт ему больше не нужен и задумался, сложив руки на груди.

— Я знаю это зелье, — проговорил, наконец, Снейп. — Я встречал его, когда изучал проклятие, поразившее Альбуса.

— Что? — воскликнул Драко. — И ты можешь создать его?

— Теоретически да. А практически, к сожалению, это невозможно.

— Почему? — Драко почти кричал. — Помоги мне, Северус! Помоги!

— Потому, что меня не существует, — тихо ответил Снейп. — Я умер девятнадцать лет назад, помнишь? Духи не могут варить зелья.

Крик замер в горле Драко, он так и застыл с открытым ртом, глядя на Снейпа полубезумным взглядом.

— Ну конечно! — воскликнула Гермиона, срывающимся от переполнявших её эмоций голосом.— Теперь мы знаем, кого надо воскресить! Он сможет спасти про́клятую жизнь — то есть Асторию — от проклятия!

— Хм, а ведь тело Снейпа так и не нашли, значит, в прошлом ничего не изменится, — задумчиво проговорил Кингсли. — Я поддерживаю миссис Грейнджер.

— Добавлю, что он варил идеальное ликантропное зелье, — добавил Люпин. — Многие из… хм… таких, как я, были бы счастливы снова иметь такое зелье.

— Что ж, тут не поспоришь. Наш Северус превосходный мастер, — согласился Волдеморт. — Я всегда ценил его.

— Решено! — Дамблдор встал. — Северус, ты готов вернуться?

— Это несколько нарушает мои планы, — пробормотал Снейп. — Но проклятие Астории… Было бы интересно… Похоже, у меня нет выбора.

— Всё это замечательно, господа, — подал голос Поттер. — Мы с вами рассуждаем, кого следует воскресить. Но как всё это можно провернуть? Судя по всему, содержание восьмой книги поменялось, и у Нотта может не оказаться маховика времени.

— Да у меня, собственно, и не было его никогда, — раздался голос Теодора Нотта. — Не скрою, один мой знакомый специалист пытался создать маховик времени, но у него ничего не получилось. У меня хранится та самая недействующая модель. Просто, как сувенир. Между прочим, она сделана из чистого золота.

— Вот когда пожалеешь, что будущее изменилось, — с досадой проговорил Рон. — Насколько я помню, все действующие маховики времени были уничтожены больше двадцати лет назад в Отделе тайн. Кто-то из вас знает другой способ вернуться в прошлое?

В зал вошёл Люциус Малфой. Никто не заметил, когда он успел выйти, и теперь Люциус протягивал Драко вещицу, похожую на кулон в виде часов с несколькими циферблатами, висящий на длинной цепочке.

— Вот, сын, возьми. Всё тайное рано или поздно становится явным. Мы с Нарциссой были несколько разочарованы позицией твоей жены в вопросах воспитания единственного наследника нашего рода, но она — член нашей семьи, и, Мерлин свидетель, мы готовы на всё ради спасения её жизни.

Драко потрясённо смотрел то на маховик времени, то на отца. По его бледным щекам потекли слёзы.

— Не сверлите взглядом мою спину, Поттер, — не поворачиваясь, негромко проговорил Люциус. — И не ругайте своих подчинённых. Тайники Малфоев издавна славились тем, что их невозможно найти посторонним.