Трилогия о Драко. Draco Dormiens (гет)

Секунду они просто смотрели друг на друга. Затем Гермиона бросилась на совершенно неготового к нападению парня и сбила его с ног. Оказавшись на полу, разъярённая девушка принялась колотить его обеими руками.

— Где Гарри? — кричала она. — Что ты с ним сделал? Где ты его держишь? Я знаю, что ты не мог его убить, он нужен тебе, чтобы готовить Оборотное зелье.

— Гермиона, — Драко не сделал ни малейшей попытки защититься, пока она била его. — Я клянусь, я ничего с ним не сделал…

— Ты лжёшь! — Она схватила его за воротник, дёрнула вверх и припечатала головой о каменный пол. У Драко искры из глаз посыпались, а её рука уже нырнула в карман мантии, выудив оттуда палочку. Направив её в грудь парня, она прошипела: — Если ты причинил ему вред… Если ты отрезал ему пальцы, чтобы приготовить это ужасное зелье, клянусь, я..

— Послушай, — сказал Драко, отчаянно пытаясь оставаться спокойным. — Я у твоего маленького очкастого дружка даже волоска не выдрал, хотя подстричься ему не помешало бы. И ты прекрасно знаешь, что для этого зелья вовсе не нужны его пальцы! Я не варил Оборотное зелье! Это то самое зелье, которое мы выпили на уроке Снейпа. Оно просто не перестало действовать.

Гермиона вся тряслась, но её палочка не дрогнула.

— Ты ждёшь, что я тебе поверю? — спросила она.

Драко взглянул на неё.

— Знаешь, мой отец учил меня Чёрной магии, — вдруг произнёс он.

— Не меняй тему, Малфой!

— Наложи на меня Заклятье Истины, — сказал Драко. — Я покажу как.

— Это же продвинутая Чёрная магия, — произнесла Гермиона, бледнея. — Её использование строго контролируется Министерством…

— Ладно, — вздохнул парень, затем он схватил гриффиндорку за руку и, направив её палочку себе в грудь, выкрикнул: — Веритас.

Сноп чёрного света вырвался из палочки. Драко не раз видел, как отец накладывал Заклятие Истины на людей, но даже представить себе не мог, каково это. Теперь, когда он ощущал это на себе, он понял, почему это заклятие относится к Тёмной магии: в его рёбра будто бы впились два острых крюка, разрывая грудь и обнажая сердце.

— Спрашивай, только быстро, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — Это больно.

Гермиона в ужасе уставилась на него, но быстро справилась с собой и поспешно произнесла:

— Гарри, как Гарри? Он в порядке?

— Да, — ответил Драко. Парень едва мог поверить, что этот странный и почти прозрачный голос принадлежит ему.

Гермиона моргнула.

— Почему ты выглядишь как он?

— Когда мы выпили Оборотное зелье на уроке Снейпа, мы не превратились обратно в себя вместе с остальными. Гарри подумал, что я что-то сделал с зельем, но я ничего не делал. Он мне не поверил и ударил меня, а я дал сдачи и вырубил его. Потом я понял, что все думают, что я это он. И подыграл.

— Зачем?

— Я хотел посмотреть, что из этого выйдет, — сказал Драко. — Подумал сначала, что разузнаю о Гарри, выведаю его секреты и использую их против него. Но всё обернулось по-другому. — Он резко вдохнул. Каждое слово давалось ему с огромным трудом. — Кажется, из-за зелья частичка Гарри перешла ко мне. Я начал вести себя как он и не мог контролировать это. Я спас жабу Невилла и защитил тебя. Я испытываю странные чувства, которые раньше никогда не испытывал.

— Вроде сострадания? — мрачно спросила Гермиона.

— Да.

— Где Гарри?

— Когда я сказал, что отец Драко Малфоя приехал, чтобы забрать сына домой, я не солгал. Только вместо меня он забрал Гарри.

Гермиона не была бы самой умной юной волшебницей в школе, если бы не поняла всю серьёзность ситуации. Девушка вздрогнула, но рука с направленной на Драко палочкой осталась твёрдой.

— Откуда ты знаешь, что с ним всё в порядке?

— Я чувствую это, — произнёс Драко, с удивлением услышав собственный ответ. — Я только сейчас понял это. Это как шрам Гарри. Они с Волдемортом связаны неудавшимся заклятьем, а мы с Гарри теперь связаны неудачным действием зелья. Я почувствовал, как он покинул замок, поэтому и убежал с ужина. И я почувствовал, когда он проснулся.

— И что ты собирался делать дальше? — спросила она. — Остаться Гарри? Кто-нибудь обязательно узнал бы правду. Я ведь узнала. Какой у тебя был план?

— Никакого, — ответил Драко. — Я обдумывал способ добраться до Гарри.

— Почему ты беспокоишься о нём? Не верю, что тебя волнует, жив он или мёртв.

— Слушай, я же говорю, — каждое слово было сродни подвигу, — какая-то часть Гарри сейчас сидит во мне. Она заставляет меня поступать так, как я бы никогда не поступил. Сейчас я полагаю, она борется за свою жизнь. У Гарри сильная воля, наверное, из-за неё голос в моей голове всё время твердит «Иди к Гарри, найди Гарри». — Он ухмыльнулся, но эта гримаса была лишь тенью его прежней отвратительной ухмылки. — Потому что если бы это был всего лишь я, — добавил он, — скорее всего, я бы оставил его умирать.

Гермиона не поддалась на эту провокацию, она продолжила пристально смотреть на него.

— Почему ты поцеловал меня?

— Не спрашивай, — сказал Драко, зажмурившись, но это было бесполезно — он обязан был ответить. — Ты… Ты мне нравишься. Или Гарри нравишься. Трудно сказать.

Он открыл глаза и посмотрел на неё. Секунду они смотрели друг на друга с одинаковым удивлением. Затем на её лице появилась хитрющая улыбка.

— Малфой, — протянула она. — У тебя когда-нибудь был секс?

— Нет, — выдавил он и тут же заорал изо всех сил: — ГЕРМИОНА, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, СЕЙЧАС ЖЕ СНИМИ С МЕНЯ ЭТО ЗАКЛЯТЬЕ!

— Ладно, ладно, — захихикала она. — Фините инкантатем!

Боль и ощущение, будто грудь разрывается на две части, исчезли. Драко тяжело глотал воздух, словно задыхаясь: он чувствовал, будто только что пробежал марафон.

— Гермиона! — сказал он, с ноткой восхищения. — Это было жестоко!

— Прости, — без всякого сожаления произнесла девушка, — мы поспорили с Роном. И ты заслужил это за то, что поцеловал меня и заставил думать, что это был Гарри. — Она встала и, к удивлению Драко, протянула ему руку, чтобы помочь подняться с пола. — Нам надо идти. Тут датчики по всему замку, они обнаруживают Тёмную магию. Кто-то из учителей, скорее всего, уже спешит сюда.

— Точно, — сказал он, поднимаясь, — я помню, об этом было написано в «Истории Хогвартса».

Гермиона замерла и ошеломлённо уставилась на него.

— Ты читал «Историю Хогвартса»?

— Ну да, — сказал он. — А что такое?

— Ничего. Пойдём.

* * *

Когда Макнейр исчез, Люциус Малфой тоже поспешил трансгрессировать, сказав Гарри и Нарциссе, что у него есть дела, требующие его незамедлительного вмешательства. Гарри, не пожелав слоняться без дела и неловко беседовать с матерью Драко, решил провести время с пользой, исследуя особняк и пытаясь найти вход в подземелья. Сириус будет там завтра, и к этому времени Гарри должен быть готов.

Первым делом парень вышел из замка и обошёл его вокруг, пытаясь определить его форму и размеры, но ничего стоящего не нашёл. Сначала поместье показалось ему интересным, хоть и довольно зловещим: замок возвышался над ним громадной чёрной каменной глыбой, чуть поодаль был разбит сад камней, а за ним стояли несколько заброшенных конюшен и весьма унылая беседка. Пройдя вперёд ещё немного, Гарри наткнулся на огромный лабиринт, который гриффиндорец предусмотрительно обошёл стороной: ещё с четвёртого курса он недолюбливал лабиринты. Следом расположился небольшой сад, в котором кустарники были подстрижены в форме различных животных. «Магических существ», — поправился парень: здесь был гиппогриф, феникс, единорог, тролль с топором, дракон и ещё много неприятных существ, которых Гарри не смог узнать. Все они выглядели очень натурально.

Он рассеянно подошёл к кусту в форме тролля и, не удержавшись, ткнул его пальцем, но тут же заорал: тролль вдруг повернул голову и вонзил острые зубы ему в руку. Гарри еле успел отпрыгнуть, прежде чем топор тролля просвистел около его лица. Хоть он и был сделан из веток и листьев, но, тем не менее, издал довольно сильный грохот, ударившись о землю. Парень нащупал в кармане палочку, вытащил её и, направив на тролля, прокричал:

— Остолбеней!

Тот застыл, не закончив движение. Гарри поднялся на ноги и ринулся прочь из сада. Если что-то и удавалось ему хорошо, то это боевая магия, но он не был уверен, как Оглушающее заклинание подействует на кустарник. Рука сильно кровоточила в том месте, где его укусил тролль, и когда он добрался до замка, рукав его рубашки весь пропитался кровью.

Нарцисса вышла к нему навстречу из прихожей и, увидев рану, вскрикнула:

— Драко, что произошло? — Она повернула его руку: зазубренные листья торчали из раны, как острые клыки. — Ты ведь знаешь, что не следует ходить в сад фигур! Твой отец очень разозлится, если… если… — она прервалась на полуслове и потащила его, протестующего, на кухню, где сначала втёрла в его руку фиолетовую мазь, которая очень жгла и щипала, а затем стала перевязывать рану. — Вечером обязательно надень перчатки, Драко, — сказала она. — Если твой отец…

— Вечером? — встревоженно спросил Гарри, мгновенно забыв об укушенной руке. — А что будет вечером?

Закончив, Нарцисса выпрямилась и удивлённо взглянула на него.

— Ты же помнишь, что по субботам у нас всегда гости, — сдержанно проговорила она. — Уже скоро прибудут… коллеги твоего отца.

— Да, точно. Я совсем забыл.

В голове Гарри тут же возник образ ужина дяди Вернона с его коллегами, однако он был уверен, что ужин с Пожирателями вряд ли будет чем-то похожим.

— Мне нужно переодеться? — спросил он, не подумав.

— Драко, — Нарцисса пристально глядела на него, — ты же прекрасно знаешь, что тебе нужно надеть фамильную парадную мантию.

— Точно, — выпалил Гарри, но женщина не спускала с него подозрительного взгляда, и он почувствовал, что пора уходить. — Я тогда пошёл переодеваться, — сказал он, пробираясь к двери. — Ты знаешь эти парадные мантии, столько застёжек… — Нарцисса смотрела на него, будто бы он отрастил вторую голову. Гарри, пятясь, покинул кухню и поспешил в комнату Драко.

* * *

Велев Драко ждать в гриффиндорской гостиной, потому что «я лучше, чем ты знаю, где Гарри хранит свои вещи», Гермиона унеслась наверх и влетела в спальню мальчиков. Раньше она поступала так только в экстренных ситуациях и ещё на Рождество. Дин Томас, собиравшийся было надеть пижаму, заорал и грохнулся за кровать.

— Ты что творишь, Гермиона? — прошипел он, высунув голову над постелью. — Ты могла увидеть… кое-что.

— Дин, я ничего не видела, — торопливо сказала Гермиона. — Честное слово. Я всего лишь прибежала взять кое-что для Гарри. Дай мне пять минут и можешь и дальше оголяться в тишине и спокойствии.

Из сундука Гарри она достала мантию-невидимку, Карту мародёров и пару свитеров на случай, если похолодает. Гермиона оглянулась в поисках чего-то, во что можно бы было всё это сложить, и увидела рюкзак Гарри, лежащий под кроватью.

Она медленно вытащила его. Этот рюкзак был её подарком в честь начала пятого курса. Это был обычный рюкзак, но она наложила на него разнообразные чары: одно — чтобы не порвался, другое — чтобы Гарри мог закрыть его, как на замок, третье — чтобы он мог найти его, если оставит валяться где-нибудь, как он часто делал. Она вручную вышила на нём «ГАРРИ ПОТТЕР ЛОВЕЦ ГРИФФИНДОРА».

Этот рюкзак так сильно ей напомнил Гарри, что она, не удержавшись, всхлипнула. До этого она действовала на автопилоте, стараясь не думать о Гарри, ведь как только она хоть на минуту задумалась бы о нависшей над ним опасности, то сразу же расклеилась бы и стала совершенно бесполезной.

— Эй, Гермиона, — встревоженный Дин подбежал к девушке. Гермиона была не из тех девчонок, которые часто льют слёзы, — не плачь.

— Спасибо, Дин, — сказала Гермиона, поднимая руку, чтобы не видеть его. — И я… ох… Я ценю твоё сочувствие, но я правда считаю, что тебе стоит надеть трусы. Но всё равно спасибо.

* * *

Настроение Гермионы не улучшилось, когда она, спустившись в гостиную, застала Драко, мирно спящим в одном из кресел. Она подошла к нему и стала сверлить его взглядом.

— Просыпайся! — рявкнула она.

— Я не сплю, — открыв зелёные глаза, ровно произнёс он.

— Отлично, — ответила девушка, почувствовав себя глупо. — Я иду за Гарри. Я долго думала, как добраться до него: сначала я хотела взять «Молнию», но вряд ли можно просто взять и улететь из Хогвартса на метле. Поэтому я направляюсь в Хогсмид, оттуда в полночь идёт поезд до Лондона…

Драко поднялся.

— Ты никуда не пойдёшь без меня, — сказал он спокойно, но твёрдо. — Ты никогда не найдёшь поместье Малфоев, оно ненаходимое, как и Хогвартс. И даже если ты каким-то чудом обнаружишь его, там семнадцать проклятий на одних только воротах, и для каждого нужно особое контрзаклятие…

— Малфой, — перебила Гермиона, — я и не думала идти без тебя, так что заткнись. Вообще-то я думала наложить на тебя заклятье Истины, если ты не согласишься помочь мне забраться в твой кошмарный дом.

Теперь настала очередь Драко чувствовать себя глупо.

— Гермиона, ты не можешь просто так использовать Веритас, — отрезал он. — Применять Тёмную магию — это не просто произносить слова.

— Я бы на твоем месте не очень-то распространялась о том, что столько знаю о Тёмной магии, — коротко бросила Гермиона и, закинув рюкзак Гарри на плечо, скрылась за портретом.

Драко поспешил за ней. Его жутко бесило, что она постоянно оставляет последнее слово за собой.

* * *

Гарри сидел на краю малфоевской постели, потирая глаза. Он заснул всего на несколько минут, и ему приснился очень странный сон, в котором он полушёл-полубежал по сумрачной дороге рядом с Гермионой. Видение было настолько ярким и живым, что ему стало казаться, что он действительно был там, с ней. И теперь, когда он проснулся, Гарри с почти физической болью ощутил, как сильно ему её не хватает. Конечно, мысленно возразил себе парень, ему не хватает всего, что связано с Хогвартсом, не только Гермионы.

Он заставил себя подняться и подойти к шкафу, чтобы отыскать «фамильную парадную мантию Малфоев». Это оказалось непростой задачей: у Драко было огромное количество одежды, от длинных бархатных мантий всех цветов радуги до выглядевших ужасно дорого атласных брюк от Dolce & Gabbana. «Его родители, должно быть, потратили на это целое состояние», — подумал Гарри, присвистывая. Одна только коллекция дизайнерских солнечных очков стоила, наверное, больше шестисот фунтов. Больше половины вещей в шкафу совсем не выглядела как одежда волшебников: видимо, ненависть Драко ко всему маггловскому не распространялась на костюмы от Armani.

— Драко!

Гарри подпрыгнул. Голос Нарциссы раздался откуда-то сверху.

— Ты уже готов? Друзья твоего отца уже прибыли!

— Ох, — сказал Гарри. — Я не могу найти парадную мантию!

— Тогда надень что-нибудь чёрное! — отрезала она.

— Ладно! — крикнул он, на секунду задумавшись, стоило ли ему кричать, если она всё равно его прекрасно слышала.

Почувствовав себя невероятно глупо, он начал рыться в шкафу, и уже собирался было выудить парочку чёрных брюк, когда строгий голос матери Драко вновь зазвучал над головой:

— И Драко, никакой маггловской одежды!

Гарри негромко рыкнул, надеясь, что Нарцисса не услышит.

— Я пошлю Антона помочь тебе.

Она замолчала, и в комнате раздался громкий хлопок, будто бы щёлкнули хлыстом. Гарри предположил, что заклятие, позволявшее разговаривать на расстоянии, прекратило своё действие, и с чистой душой стал ругаться под нос. Что ещё за Антон? Какой-то родственник, которого он должен был знать? Всё ещё ворча, он достал из шкафа чёрные атласные брюки, длинную кружевную рубашку и пару высоких чёрных сапог — именно эти вещи показались ему наиболее не маггловскими. Надев их, он почувствовал себя отчаянно глупо.

В дверь постучали, и парень неохотно поплелся открывать. Распахнув дверь, Гарри обнаружил высокого опрятного мужчину в форме дворецкого, который держал в руках длинную чёрную с серебром бархатную мантию. Нужно отметить, что он был прозрачным.

«Ого, — подумал Гарри. — Слуга-призрак. Так даже лучше», — ему было не привыкать к приведениям.

— Ваша мать пожелала, чтобы я принёс Вам это, — ровно произнёс Антон, протягивая Гарри мантию. Гарри взял её, ощутив тяжесть ткани, несомненно, очень дорогой. Расправив мантию, он заметил под воротником серебряную застёжку в форме змеи. Гарри подумал, что будет бесконечно счастлив, если ему больше не придётся видеть ни одной вещи в форме змеи. — Вы забыли её в гостиной, когда были там в прошлый раз.

Гарри застыл, перестав натягивать мантию. Слова призрака фейерверком взорвалось у него в голове. Гостиная. Что-то необъяснимо важное слышалось в этом слове. Что же могло скрываться в этой гостиной?

— Я полагаю, юный мастер Малфой, — сказал призрак, глядя на то, как Гарри пытается застегнуть мантию, — вы скорее управитесь с застёжкой перед зеркалом. Она достаточно сложная. — Если он и подумал, что борьба юного мастера Малфоя с застёжкой выглядит глупо или подозрительно, то виду не подал.

Гарри подошёл к зеркалу, всё ещё размышляя о гостиной Малфоев, и тут же из него вырвался возглас отвращения. Если бы он был девушкой, возможно, он мог бы подумать, что отражение, смотревшее на него, было утончённым и соблазнительным: серебро волос Драко прекрасно контрастировало с чёрной мантией, а серебряная вышивка подчёркивала серые глаза. Но Гарри не был девушкой, и ему лишь показалось, что он выглядит как трансвестит. Кружева, атлас, сапоги с пряжками — ужас!

* * *

Дожидаясь поезда, Драко с Гермионой сидели на платформе станции Хогсмид, когда парень вдруг засмеялся. Девушка с подозрением взглянула на него.

— Что смешного? — нахмурилась она.

— Гарри, — ответил Драко. — Он надевает мою одежду, и она его бесит… Эй! — раздражённо добавил он. — Мне нравится эта рубашка! Она не девчачья!

Гермиона в недоумении уставилась на него.

— Малфой, прошу, перестань следить за ним. Это меня ужасно нервирует. — Замолчав, она стала крутить в руках лямку рюкзака, — Он может видеть, что ты делаешь?

— Да, немного, — ответил Драко. — Но он думает, что это ему снится.

— Почему?

— У Гарри воля сильнее, чем у меня, — нейтрально ответил он. — Наверное, поэтому, мне легко его чувствовать.

— А он… — она начала теребить лямку в руках ещё сильнее. — Он думает обо мне?

Драко взглянул на неё. Его зелёные глаза были непроницаемы.

— Иногда.

Гермиона открыла рот, чтобы спросить что-то ещё, но в этот момент к станции подъехал поезд. На ярко-красном боку красовалась блестящая надпись «ХОГСМИД — ЛОНДОН». Ребята поспешили забраться внутрь и занять свои места. В купе кроме них никого не было.

— Гермиона, — негромко окликнул девушку Драко, — как ты узнала, что я не он?

Гермиона закусила губу. Почему он спрашивает об этом сейчас? У неё не было подходящего ответа: сказать, что он по-другому пах, когда целовал её, было бы глупо. Девушка стала рассматривать его лицо, пытаясь прочесть его эмоции, но не смогла. «Наверное, вот оно!» — облегчённо подумала она.

— Я всегда знаю, о чём думает Гарри, он никогда не старался скрыть то, что чувствует, — начала объяснять она. — Но когда я смотрю на тебя, я вижу только его лицо, но самого Гарри как будто за ним нет. Я не могу понять, о чём ты думаешь.

Драко замолчал, уставившись в окно на ночной пейзаж: они покидали лесистую местность Хогсмида, и теперь мимо них проносились тёмные поля. Изредка мелькавшие небольшие фермы освещала полная бледная луна.

— Хочешь узнать, о чём я думаю сейчас? — тихо спросил он.

— Нет уж, — ответила она. — Уверена, о чём-то гадком.

Она тут же пожалела о том, что сказала, но было уже поздно.

Дальше они ехали в тишине.

* * *

Гарри даже не представлял, что званый ужин с Пожирателями Смерти может быть таким скучным событием, хотя даже без своих масок, добрая половина гостей выглядела довольно мрачно. Во главе стола сидел Люциус, недалеко от него сидели Крэбб и Гойл старшие, такие же огромные и отвратительные, как и их кошмарные отпрыски. Гарри узнал ещё несколько имён: тут были Нотт, Забини, Розье и Франц Паркинсон.

Он надеялся на этом приёме услышать что-нибудь ещё о Сириусе, но этой темы никто не касался. Видимо, из присутствующих только Макнейр и Малфой были посвящены в этот план. Ну и Хвост, разумеется. Скорее всего, они не желали делиться славой с остальными.

Гарри сидел, зажатый с одной стороны Хьюго Забини, братом того самого Забини, что послал ему взрывающуюся метлу, а с другой Элефтерией Парпис, единственной особой женского пола среди Пожирателей. Это была большегрудая дама в чёрной атласной мантии, которая весьма симпатизировала Люциусу: она заливисто хохотала над каждым его словом, часто наклонялась над столом, демонстрируя свою обширную грудь. Нарцисса, занятая тем, что носила подносы с едой из кухни и обратно, не обращала на это никакого внимания.

Внимание Забини же, напротив, было приковано к Гарри: он, не переставая, засыпал того вопросами о Хогвартсе, о том, как развлекаются нынешние слизеринцы. Юноша, которому сама мысль о веселье сейчас казалась слабым и далёким воспоминанием, изо всех сил старался выдумать правдоподобные занятия для Драко и его дружков.

— Ну, мы, естественно, много учимся, — говорил он, — ещё мы играем с пыточными инструментами в подземелье, и, эмм, кое-кто достал нам яйцо василиска, и теперь мы пытаемся его вырастить.

— А это безопасно? — спросил Розье, высокий старик с очень узкими бровями.

Гарри, шокированный тем, что его кто-то слушает, впал в ступор.

— Макнейр сказал, что убьёт его, если он станет слишком большим.

— А мне, к примеру, — сказала Элефтерия, — нравится, когда дети в обучении предоставлены сами себе. Поэтому я и отправила своих сыновей в Дурмстранг, где они уже освоили пятый уровень Тёмных Искусств.

— Это правда, что они заковывают Дурмстрангских студентов в ледниках на несколько дней, если они плохо сдают экзамены? — с огромным любопытством спросил Гарри.

— Не на ночь, — ответила Элефтерия, рассеянно взмахнув вилкой.

Забини повернулся к Гарри.

— А это правда, что Северус Снейп — всё ещё декан Слизерина?

— Да, — ответил Гарри.

Люциус Малфой неожиданно повернулся и плюнул на пол.

— Драко, — процедил он сквозь зубы, — достаточно дружелюбен с Северусом. Несмотря на то, что Северус предал всех нас. Я не раз говорил ему, что это неподобающе, но он не слушает.

Гарри уставился в свою тарелку.

— Северус получит по заслугам, Люциус, — сказал Розье леденящим душу голосом. — Когда мы приведём План в действие.

Гарри никогда не думал, что ему не понравится перспектива того, что что-то ужасное произойдёт с профессором Снейпом, но, тем не менее, он содрогнулся.

— Отец, — вырвалось у Гарри, прежде чем он осознал, что хочет сказать, — мне что-то нехорошо. Разреши мне отправиться в свою комнату.

Эти слова были явной ошибкой. Люциус сверкнул ледяными, полными ярости, глазами. Однако, когда он заговорил, голос его был ровным.

— Конечно, Драко.

Гарри отодвинул свой стул и торопливо пошёл к выходу, но, как только он поравнялся с отцом Драко, тот резким движением схватил парня за руку и прошипел:

— Ты придёшь ко мне в гостиную после ужина, Драко. И ты не опоздаешь.

— Да, — механически ответил Гарри и, высвободив свою руку, поспешил прочь из зала.

Закрыв за собой дверь, он прислонился к прохладной стене коридора и схватился за голову. Слова Люциуса как-то активировали его память, и неожиданно в голове возник разговор, который он слышал четыре года назад: Драко Малфой говорил Крэббу и Гойлу, что его семья хранит самые могущественные Тёмные артефакты под полом в гостиной. Тогда Гарри посчитал, что под половицей есть какая-то секретная ниша, но теперь, сам не зная почему, парень понял, что под полом находился вход в секретные комнаты поместья. Быть может, вход в подземелья тоже находился там.

Пусть шанс быть совсем маленьким, но он должен быть попробовать.

— Антон, — негромко позвал он. — Антон!

В ту же секунду перед ним с кухонным полотенцем в руках возник дворецкий. Он не проронил ни слова, но весь его вид говорил: «Чем я могу Вам помочь?»

— Антон, — зашептал парень, — покажи мне, где находится гостиная. Я забыл.

Как и ожидал Гарри, призрак не выказал и толики удивления.

— Следуйте за мной, мастер Малфой, — спокойно произнёс он и поплыл по коридору.

Он провёл Гарри в просторную и довольно уютную комнату: напротив двери располагался камин, на полу был расстелен широкий персидский ковёр, а большую часть пространства занимали мягкие бархатные кресла. Над каминной полкой висел портрет высокой женщины с громоздким рубиновым ожерельем на шее.

— Спасибо, Антон, — рассеянно произнёс он, и призрак исчез.

Гарри опустился на пол и поднял ковёр, под которым обнаружился люк с круглой железной ручкой. Юноша, не медля, схватился за неё и потянул. Люк легко поддался. Гриффиндорец едва успел взглянуть на серые каменные ступени, исчезающие во тьме, как раздался такой оглушительный крик, что голова Гарри была готова расколоться надвое.

— МАСТЕР ЛЮЦИУС! МАСТЕР ЛЮЦИУС! — верещала женщина с портрета. — СЕКРЕТНАЯ ДВЕРЬ ОТКРЫТА! МАСТЕР ЛЮЦИУС! БЫСТРЕЕ В ГОСТИНУЮ!

Гарри поскорее отпустил ручку люка и отскочил назад, закрывая уши руками, но женщина не переставала кричать:

— МАСТЕР ЛЮЦИУС! СКОРЕЕ!

* * *

В поезде Драко резко открыл глаза.

— О нет… Гарри, чёртов ты идиот, что же ты натворил!