Белла... (гет)

По пути домой Беллатриса обдумывала слова мистера Олливандера. Хозяином ореховой палочки может быть только умный и бескорыстный человек с горячим сердцем и крепкой выдержкой. Именно Белла, удостоилась такой чести. Кроме того, продавец сказал, что она станет необыкновенной волшебницей… Интересно, в чем именно это проявится? Что такого уж невероятного ей предстоит совершить?

Белла задумчиво посмотрела на лазурное небо. Она все еще не забыла тот день, когда к ним домой объявился сам Волдеморт. Явно приближается война и от них, граждан, зависит, сколько она продлится. От них зависит, чья сторона одержит победу. Белла понимала, что в данный момент мало что из себя представляет: малолетка, которая еще и в Хогвартс-то не приехала, но ведь это изменится. Люди меняются, взрослеют. Что, если став могущественной и образованной, она внесет в ход предстоящей войны огромный вклад? Может, Олливандер намекал именно на это?

Белла вздохнула. Так хотелось собрать о НЕМ как можно больше информации. Если ее родители так трепетали перед этим человеком, а отец даже вступил в волшебную армию у них явно были причины для такого шага. Как, интересно, его настоящее имя? Отсутствие информации создавало таинственную ауру. Учился ли он в Хогвартсе? Если да, то, наверно, был самым талантливым студентом из всех возможных. Теперь школа волшебства и чародейства ожидает ее…

Беллатриса задумчиво поправила черные кудряшки. Сможет ли она стать лучшей ученицей класса? Так, трансфигурация, заклинания, ЗОТИ — тут, скорее всего, конкурентов у нее не будет. За зельеварение Белла тоже не волновалась. А вот на травологию надо будет потратить побольше усилий. Одно дело вызубрить теорию или применить смекалку, другое дело — практика. Придется возиться с растениями, копаться в земле… Беллатриса поморщилась, но ничего не поделать: такова программа. Ну и пусть! Она преодолеет любое препятствие, в том числе и эту незадачливую травологию. Должна преодолеть, должна!

* * *

На следующий день в доме стоял тот особый запах отъезда, который всегда стоит перед важной поездкой. Это запах нового чемодана и портфеля, выстиранной одежды и открытого старого шкафа, где что-то ищется в последний момент; это запах небрежно разбросанных предметов по кухне и каких-то перевернутых чашек. А еще это запах железной дороги, которые в такое утро сам приходит в доме со своими мазутом, шпалами, свистящими паровозами и вокзалами, и от предчувствия встречи с ней еще что-то радостное и пугающее.

— Обязательно напиши о Хогвартсе! — уверенно потребовала Нарцисса. Взрослые рассмеялись ее боевому нраву.

— Скорее небо рухнет, — язвительно отозвалась старшая сестра. Разумеется, она обязательно расписала бы семье о школе, но не могла упустить возможности слегка подшутить. Стрелки на часах плавно приближались к десяти: совсем скоро идти на вокзал. Скоро в школу… Беллатриса мечтательно улыбнулась: новая жизнь манила к себе словно незабываемая сказка. Неужели она испытает прелесть самостоятельной жизни? Неужели этот момент настал, казалось бы, настолько быстро? Девочка даже слегка удивилась, как быстро летит время. Столько лет она просыпалась каждое утро и видела родные стены. Столько лет она всегда пребывала в окружении семьи… И вдруг раз — обновление. Ни привычных обоев, ни стола, ни родителей и сестер… Белла едва удержалась от непрошеных слез: не хотелось показать себя капризной неженкой.

Сердце, однако, ничуть не желало успокаиваться. Когда теперь она вновь увидит дом? Когда по привычке закроется в комнате, погружаясь в мир любимых книг, обнимет мать? Впрочем, все в жизни когда-то начинается и когда-то заканчивается. Есть начало и есть конец.

Утро первого сентября было золотым и похрустывающим, как яблоко. Когда семья Блэков пробиралась по шумной дороге к огромному дымному вокзалу, выхлопы машин и дыхание прохожих блестели в холодном воздухе, как нити паутины. Рядом шли другие семейные пары, ведя за собой детей. Родители толкали перед собой по нагруженной тележке с громыхающей поверх остальных вещей большой клеткой. Совы в клетках возмущенно ухали. Нарцисса крепко вцепилась в руку Беллы, словно не желая отпускать старшую сестру.

— Не переживай так, — ласково подбодрила малышку Андромеда. — Наступят каникулы и все мы встретимся.

— Понимаю, — ровным тоном отозвалась девочка. — Но ведь ожидание не уменьшает времени.

— Хватит горестей, — одернул дочерей Сигнус Блэк. — В жизни вашей сестры наступает ответственный момент: она отправляется получать образование и приспосабливаться к самостоятельной жизни. Вы должны верить в нее и благополучный исход: учеба в Хогвартсе как никак ждет каждого юного мага. Для того, чтобы попасть к нужному поезду, нужно проскочить через барьер между девятой и десятой платформами.

Белла была благодарна отцу за толковое замечание. Ей и самой было грустно расставаться с семьей на столь долгое время, но разве может она что-то изменить в данной ситуации? Кроме того, она едет не на каторгу, а в школу! В школу, где ее будут ожидать верные друзья и интересные события. Барьер, барьер… Девочка смерила отца внимательным взглядом: лицо строгое, серьезное, значит явно не врет. Что же, попытка не пытка. Девочка уверенно двинулась вперед, на всякий случай зажмурив глаза.

Мгновение спустя она их открыла и расплылась в восторженной улыбке. Вокруг толпились дети и родители в трепетном ожидании предстоящей поездки. Красный паровоз пыхтел, будто приглашая как можно быстрее занять места в купе. Скоро, совсем скоро!

— Будь умницей, — наставительно проговорила Друэлла. — Учись как можно лучше и следи за компанией. Пусть это будут приличные люди.

— Разве я когда-то давала повод сомневаться в своем вкусе? — задорно улыбнулась старшая дочь.

— Мы уверены, что никогда не дашь, — кивнул отец. — У тебя все получится. Помни, ты — Блэк.

Попрощавшись с родителями и обняв сестер, Беллатриса мигом вскочила в поезд. Впервые в жизни они расставались на долгое время. Впервые в жизни ей придется жить в окружении абсолютно чужих, незнакомых людей. Девочкой овладевала легкая меланхолия, но поспевала и радость. В стенах Хогвартса крылось немыслимое количество тайн и Белла уверенно поклялась себе, что ее учеба пройдет как можно интереснее.

«Это несомненно», — прошептала сама себе Белла, глядя, как серое, покрытое дымкой, небо затягивают перистые облака.

* * *

Волоча за собой чемодан, неприятно бивший по ногам, Беллатриса Блэк шла по узкому коридору поезда.

— Занято, — это слышалось уже из пятого купе в Хогвартс-экспрессе! Белла едва удерживалась от того, чтобы взвыть от досады, когда удача наконец ей подвернулась.

— Можно? — в очередной раз бросила она, открывая дверь.

— Разумеется, — приветливо отозвался кудрявый блондин высокого роста. Бирюзовые глаза сияли, напоминая о небесной синеве. Услышав голос Эдварда, Беллатриса ощутила немыслимую радость. Весьма приятно ехать в компании столь интересного собеседника, которого она вполне могла бы считать своим другом.

— Рад тебя видеть, — довольно протянул Эдвард, закинув ногу на ногу.

— Это взаимно, — с притворной важностью отозвалась Беллатриса, опустив пушистые ресницы.

За окном мелькали огромное не вспаханное поле, изрядно выгоревшее из-за летней жары; вьющийся ручеек у опушки соснового бора; последние жилые домики лондонских пригородов. Из этих домиков иногда выбегали люди: кто-то изумленно смотрел в сторону, не понимая, откуда исходит звук, а кто-то махал руками, вспоминая те времена, когда сам ехал первый раз в Хогвартс.

— Можно к вам? — в купе заглянул довольно высокий брюнет с карими глазами.

— Конечно, проходи! Эдвард, ты же не против? — Белла повернулась к другу, который приветливо кивнул новенькому, давая свое согласие.

Посетитель удобно устроился напротив ребят. Это был стройный и даже хрупкий мальчик. Он явно не силен в спорте, как подумала Белла. Прямые черные волосы чуть оттеняли бледную кожу. Во всем его облике было что-то, напоминающее ночь. Пронзительные серые глаза резко контрастировали с темными волосами, но при этом добавляли его облику нечто трогательное и хрупкое. Молчание затянулось. Новенький, видимо, не решался начать разговор, но в определенный момент все же вспомнил о правилах хорошего тона.

— Я Рудольфус Лестрейндж, первокурсник. Наш род весьма древний и входит в число «Священных двадцати восьми», из-за чего многие знаменитые волшебники наши родственники.

— А я Беллатриса Блэк, — с усмешкой представилась девочка. — Считается, что наш род самый знатный и влиятельный. Множество семей с нами в родстве, в том числе, к примеру, Мисапиноа Блишвик.

Белла смерила Рудольфуса пристальным взглядом. Ее слегка задело, с каким пафосом он представлялся. На данный момент этот Лестрейндж всего лишь начинающий студент Хогвартса, как и они с Эдвардом. Девочка ни разу не встречала информации про невероятную славу Лестрейнджей.

— Эдвард Эйвери, — кивнул блондин. — Надеюсь, проблема исчерпана?

— Все в порядке, — примирительно махнула рукой девочка. — Рада знакомству. Можешь звать просто Белла.

— Твоя фамилия сразу напомнила о Мисапиноа Блэк, — мягко улыбнулся Рудольфус. — Ходили слухи, что это незаурядная личность, которая сумела заинтересовать великого разведчика Ланселота Роули.

— Его деятельностью действительно можно гордиться, — уверенно подтвердила Беллатриса, вытянув длинные стройные ножки. — Как никак Ланселот выполнял правительственные поручения «особой важности»! Более того, даже два переворота в Японии организовал! Мне кажется, такой человек умел бы заинтересовать любую девушку.

— Умную девушку, — добавил Эдвард. — Ланселот явно весьма образованный человек с высоким интеллектом. С глупышками ему явно не о чем разговаривать. Интересное имя.

— Вспомнил рыцарей Круглого стола, — то ли спросил, то ли подтвердил Рудольфус.

— Именно! — весело заключил Эдвард, разведя руками. — Ланселот Озерный был самым могучим и преданным рыцарем Круглого стола. А потом случайно изменил королю Артуру, из-за чего тот погиб.

— Предатель! — презрительно фыркнула Белла.

— Не совсем, — спокойно поправил подругу Эдвард. — Они с королевой Джиневрой влюбились друг в друга и бежали, а Артур остался без Ланселота и проиграл войну.

— Сердцу, разумеется, не прикажешь, — кивнул Рудольфус. — Но раз уж ты служишь государству нужно думать не только о себе, но и о долге перед Родиной. Сначала нужно разобраться с войной, а потом разбираться в любовных делах.

Пухлая женщина как раз привезла тележку с многочисленными сладостями, и Беллатриса закупила шоколадных бобов для себя и попутчиков, деваться было некуда — общие сладости придают любому спору приятельский характер, особенно, когда едешь в школу первый раз. Беллатриса даже улыбнулась, глядя, как покачивается ее черный чемодан: сама себе она казалась сейчас самостоятельной и взрослой. Тем более, что они с ребятами обсуждают не примитивную чепуху или очередной матч по квиддичу, а интересных исторических личностей, внесших вклад в историю страны.

— Не исключаю, что и нам скоро придется об этом думать, — твердо проговорила Белла, откинув на спину длинные роскошные локоны. — Ситуация нестабильна.

— Намекаешь на Лорда? — догадался Эдвард, быстро освобождая шоколадный батончик от обертки. — Согласен, родители неоднократно это обсуждали. Его позиция вызывает крепкое недовольство у Альбуса Дамблдора, известного как величайший маг мира. Столкновение неизбежно.

— Считается, что Дамблдор защитник грязнокровок, — пригладил челку Лестрейндж. — Но где хоть одно его слово насчет этой самой защиты? Что он сделал-то? В школу стал брать?

— Так их и раньше брали, — поддержала его Белла. — Невелико обновление. Чем они так уж лучше нас, правда? Обыкновенные ребята, а ощущение, будто некие короли. Мы ведь никого не звали в мир силой, не нравится — до свидания, зачем лишние траты? Это как поход в гости. Если гостю не по душе, пусть идет домой, но незачем указывать хозяевам, как им жить.

— Я тоже об этом думал, — протянул Эдвард. — Если вы приходите в наш мир вы играете по нашим правилам.

— Знаете, — схватила Белла шоколадный боб. — Ходят слухи, что Лорда называют Вы-Знаете-Кто. На мой взгляд, глупо. Мы ведь множество людей знаем.

— И заморочно, — подхватил Эдвард. — «Вы-Знаете-…», «Вы-Не-Знаете…». Какой-то детский сад, но причина, видимо, есть. Люди боятся предстоящей войны и создали примету, что если не называть имя врага, несчастий будет меньше.

— Но почему бы не относиться к сопернику серьезно? — вскинула изогнутые брови Беллатриса. — Они ведь в курсе, как его зовут, не так ли? Кроме того, это абсолютно бессмысленно. Не могут же все эти приметы в самом деле влиять на его планы.

Девочка перевела взгляд к окну. Ближе к северу небо снова стало темным. Пошел обложной ливень, закрывавший мокрой пеленой видневшиеся вдали вершины гор. Белла смутно различала, что горные склоны кое-где заросли темными елями. Рудольфус тем временем погрузился в сладостную дремоту, уткнувшись лицом в окно. Белла подумала, что лучше его сейчас не будить: надо хорошенько обдумать разговор.

* * *

Поезд подъехал к Хогсмиду, когда за окном сгустилась тьма. Белла уверенно вышла на платформу и осмотрелась по сторонам. Высокая и стройная зеленоглазая девчонка, чьи золотистые кудряшки были закреплены синим бантом, что-то тараторила своей черноволосой чуть полноватой подруге. Интересно, что они обсуждали? Белла никогда не отказалась бы от дружбы и хотела подойти к девчонкам чтобы познакомиться, но они уже отошли далеко и не обращали ни на кого внимания.

В конце платформы стоял громадный человек с длинной бородой. Это, как Беллатриса прочитала из книг, был настоящий великан, но от него не веяло ужасом. Должно быть, это тот самый Хагрид, про которого рассказывал отец.

— Первогодки, ко мне! Первогодки! — громовым голосом позвал он. В руках у великана был огромный фонарь с белой свечой, которым он отчаянно махал во все стороны. Так вот он какой, Рубеус Хагрид, любящий огромных животных… Белла слышала, что великаны невероятно глупые и нелепые существа. Лучше держаться от Хагрида подальше.

Вокруг него быстро собралась толпа детей. На платформе было шумно, то и дело туда и сюда сновали будущие ученики. Постепенно возле Хагрида собралась группа из продрогших от холода сорока мальчиков и девочек.

— Привет. Все собрались? Тогда вперед! — махнул рукой великан.

Белла села в лодку с Эдвардом и Рудольфусом. Как только в лодку сел последний из учеников, флотилия дружно двинулась от берега. Холодный ветер усиливался, и девочки, несмотря на болтовню, стали кутаться сильнее от дождя. Беллатриса усмехнулась. Отец иногда брал ее на рыбалку, и поездка по ледяному озеру не была для нее новинкой. Девочке показалось, что она видела сквозь толщу мутной воды огромное щупальце кальмара, но, возможно, это была лишь игра воображения.

Наконец, лодки причалили к берегу. Перед изумленными детьми открылся большой высокий замок с многочисленными башенками. Дети поднялись по заросшему травой пригорку и подошли ко входу. Тяжелым движением руки великан открыл ворота и продрогшие от холода дети вошли в огромный вестибюль. Мраморная лестница со множеством горевших на перилах фонарей сразу привлекла внимание Беллатрисы. Надо же какая красота! Какое богатство, какая роскошь! Потрясающе!

Белле казалось, что никогда еще она не видела столь прекрасного места и какое же счастье, что именно здесь, в Хогвартсе, ей предстоит учиться! Не успела она осмотреться, как к детям подошла высокая брюнетка в изумрудного цвета мантии. Эта женщина выглядела очень строгой, хоть и улыбалась ученикам.

— Это первокурсники, профессор МакГонагалл, — гордо пояснил великан.

— Спасибо, Хагрид, — сухо кивнула собеседница. — Следуйте за мной.

Ее явно не стоило злить или ослушаться, как заметила Белла, некая МакГонагалл казалась человеком жестким и весьма уверенным в себе.

Будущие ученики пошли по мраморной лестнице. Белла, как и многие другие, восхищенно смотрела по сторонам, глядя на висевшие по стенам движущиеся картины и бесконечное море летающих свечей. Ближе ко второму этажу стали мелькать призраки, приветствуя новичков. Вдоль каменных стен помещения горели факелы. Наконец, дети остановились в небольшой комнатке, стены которой были украшены разноцветными гобеленами.

Профессор МакГонагалл выдержала паузу, чтобы произнести приветственную речь.

— Добро пожаловать в Хогвартс, — начала она. — Скоро начнется пир в честь начала учебного года. Однако перед этим вам предстоит пройти церемонию распределения. Как вам известно, в нашей школе есть четыре факультета: Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин.

Белла задумчиво посмотрела на гобелен, изображавшего невысокого волшебника на коне. Сейчас он весело шумел, показывая посох своим спутникам. Девочка задумалась над тем, почему в любом списке Гриффиндор всегда первый, а Слизерин — последний. Интересно, куда попадет она сама? Непременно в Слизерин, как родственники, как родители. Этот факультет ее весьма привлекал — там обучались ответственные и амбициозные, талантливые люди.

— Каждый колледж имеет свою древнюю историю и выпустил достойных волшебников, — продолжала тем временем профессор. — После распределения один из колледжей станет для вас второй семьей. Я глава Дома Гриффиндор, но это ничего не значит по отношению к другим колледжам. Идемте.

В огромном зале стояли четыре стола, накрытые новыми скатертями красного, желтого, синего и зеленого цветов. На них стояла золотая посуда, а напротив сидели учителя с директором Альбусом Дамблдором в яркой мантии. Самым необычным был потолок — на нем открывалось небо, озаренное звездами.

Профессор МакГонагалл тем временем поставила перед учениками табурет, а на него — старую остроконечную шляпу, которая начала петь о факультетах Хогвартса и по каким чертам характера определяют, в какой из них попадет ребенок.

Кажусь я не самой прекрасной на свете,

Не стоит решать всё по краю полей.

Я съем себя сразу, как только найдёте

Находчивей шляпу чем я и модней.

Вы ваш котелок начерните до блеска,

Избавьте от складок высокий колпак,

Я — Шляпа из Хогвартса, молвлю я веско

И я превзойти их могу просто так.

Не спрячете вы в голове своей место,

Что мудрая шляпа не сможет найти.

Примерьте меня, и скажу я вам честно,

В какой из колледжей вам стоит пойти.

А может быть вам Пуффендуй предначертан —

Для верности и справедливости дом.

Готов Пуффендуец учиться усердно,

Терпением брать и тяжелым трудом.

Вас ждёт Когтевран, весёлый и мудрый,

Здесь самый смекалистый собран народ,

Проворный, находчивый и остроумный

Хорошего друга в любом тут найдёт.

Быть может вам стоит пойти в Слизерин,

И там обучаясь, науки постичь,

Его ловкачи найдут сотню причин

Любыми из средств своих целей достичь.

Быть может для вас Гриффиндор предназначен,

В стенах его храбрые сердцем живут,

Он рыцарством, мужеством, силой означен,

И все Гриффиндорцы отвагой слывут.

Давай же, дружок, скорей на коня,

Не бойся и колебанья оставь,

В надёжных руках (хоть их нет у меня)

Ты будешь, лишь голову Шляпе подставь.

Беллатриса волновалась. Она обладала всеми качествами, необходимыми для поступления в Слизерин, но неизвестно, как пройдет распределение. Мало ли, что придумает Шляпа… В любом случае Белла обязательно ее уговорит. Слизерин и точка, никак иначе!

Распределение шло своим чередом. Профессор МакГонагалл сухо читала список, и радостные ученики тотчас бежали к своему столу. Краем глаза Белла успела заметить, что родители говорили правду. У каждого ученика по пути от шляпы до стола сам собой появлялся значок колледжа и галстук соответствующей расцветки.

— Эдвард Эйвери!

— Слизерин!

Блондин с гордой улыбкой прошествовал к однокурсникам под восторженные аплодисменты. Беллатриса махнула ему рукой. Удалось, удалось! Время шло, ученики плавно сменяли друг друга.

— Беллатриса Блэк! — подозвала женщина.

Брюнетка набрала в грудь побольше воздуха, изящно распрямила плечи и с достоинством двинулась вперёд.

— Сложный выбор. Весьма сложный. Вижу в вас много храбрости и решительности. Вы необычайно хитры и изворотливы, да и для цели своей готовы сделать что угодно. Ум у вас достаточный. И я, взвесив все ваши качества, — медленно начала шляпа.

«Давай уже, иначе превращу в новое платье Риты Скиттер», — раздражённо подумала Белла.

— СЛИЗЕРИН!

Крайний стол у стены слева разразился аплодисментами. Счастливая волшебница, оставив шляпу, бросилась к будущим друзьям. Ребята радостно аплодировали, приветствуя новую ученицу. Белла не сдержала гордой улыбки. Она верила, она надеялась, ни секунды не сомневалась и результат не обманул ее ожиданий!

— Эндрю Харпер!

Высокий и тощий голубоглазый брюнет таращился по сторонам, даже не додумавшись рот закрыть. Беллатриса, наблюдая за ним, усмехнулась. Явно умом не блещет.

— Слизерин!

— Кристен Вейн!

— ГРИФФИНДОР!

Кареглазая девчонка, чьи черные, как смоль, длинные кудри были заплетены в косички, радостно побежала к приветствующим ее однокурсникам. От охватившего зал шума Белле захотелось заткнуть уши. Какой же Гриффиндорцы все-таки шумный народ! Слов прямо нет от такой невоспитанности.

— Алиса Дирборн.

Девчонка показалась Белле немного странной. Спутанные каштановые волосы доходили ей до пояса, но удивляло не это: у Дирборн глаза навыкате, всё время придававшие ей изумленный вид. Еще и браслет из пробок от бутылок нацепила… Белла не сдержала усмешку — куда, интересно, попадет столь необычная особа и что она представляет из себя как человек?

— КОГТЕВРАН!

Следующий, следующий, еще несколько человек… Белле уже стало надоедать всё это, так как нетерпение и желание узнать факультет неумолимо росло: вот уже Рудольфус.

— Колин Криви!

— Гриффиндор!

Низкорослый кудрявый блондин быстро направился к товарищам. Едва взглянув на его карие хитренькие глазки, можно было определить факультет, который, как говорила МакГонагалл, станет для него семьей. Белла усмехнулась: в этой школе точно не будет скучно.