Легенда об Амрасе и рыси (гет)

Она вернулась спустя год. Гибкая, дикая, неприрученная. Что влекло ее сюда? В ее планах не было приходить к этой… недикой местности. Но что-то она вспомнила. Что-то как будто из прошлой жизни. Зима юго-востока погнала ее обратно.

Кто-то снова вышел на охоту. На этот раз рысь не боялась. Она осталась стоять на месте, открыто глядя на приближающиеся громкие звуки. Повезло всадникам, что она оказалась сыта. Один из них резко остановился. Другие последовали за ним.

— Тауриэль! — воскликнул кто-то из дружинников.

А Амрод остался сидеть и смотреть на нее. Гнедой жеребец беспокойно пофыркивал, переминаясь с ноги на ногу. Амрод осторожно спустился с коня и не сводил глаз с рыси. Она зарычала.

— Спокойно. Все хорошо.

Сказал, как усыплял. Рысь невольно перестала рычать и показывать зубы, но все равно смотрела дико, скребла когтями землю и навострила уши.

— Я не причиню вреда.

Он осторожно подошел ближе, рысь ощетинилась, но позволила. Наконец он коснулся ее макушки, и тут, словно пелена забвения спала с глаз рыси, и она мгновенно вспомнила своего хозяина.

Она выпучила глаза и тут же начала ластиться и урчать. Охотники дружно охнули и тоже приземлились. Амрод улыбался и сюсюкал кошку.

— Да что там происходит… — возмущенно воскликнул приближающийся Амрас. — Ох, Эру!

Охота удалась не совсем такой, какой планировали лорды, зато весь замок и прибрежные края несказанно обрадовались приходу подруги. По этому поводу учинили даже праздник. И дети больше не слушались мам, которые еще больше боялись одичавшей рыси. Амбаруссар не могли поверить своей неожиданной находке, и теперь ни на шаг не отходили от нее.

— Где же ты была, глупышка? Думал, что погибла, — гладил ее за ухом Амрас.

Вечером была шумная попойка. Хоть куш и небольшой, зато оставались разные припасы и соленья, виноград, варенья, и даже компот, не говоря о старом добром вине и всевозможных сладостях. Весь замок гулял, все лайквенди напились, и только Амрод лежал на земле вдали от прочих взоров и гладил свою кошку.

Не заметив, как уснул, он проснулся среди ночи. Его никто не искал. Надо же, лайквенди до сих пор празднуют. И даже дружинники, и их дамы сердца, танцуют и смеются.

Амрод встал и по привычке пошел к излюбленному месту Амраса и начал глядеть в воду. Он сел на камень, сложил руки на колени и придался мыслям. На миг ему показалось, что он спит.

Она пришла, как видение. И ночь была сказочно прозрачной. Вода почти не шумела, слышны только ее шаги по воде. Она ступала тихо, крадучись, но он все равно услышал. Нагая, в лунных лучах, теперь она не робела, не скрывалась, шла прямо к нему. Он сидел, не в силах оторвать взгляда, и никакие звуки их не потревожили, словно замер мир.

Одно простое движение рук, доселе скрытых под длинными волосами, и плечи оголились, открывая взор всему, о чем он грезил в глубине своей души. Он поднялся, порывисто и резко, и приблизился столь же стремительно. Что там говорят об эльфах? Их души правят телом. Но дух стремился сам, и телу ничего не осталось, как последовать.

Прекрасное видение не испарилось, и дева смотрела на него своими ясными очами, призывая к действию. Амрод не заставил себя ждать. Он прильнул к ее губам. Еще оставалось свободное пространство между ними, как бы обещая прощение грехов, если он отступится, но он в тот же миг решил согрешить. Стиснул в объятиях. И, несмотря на свои одежды, начал действовать.

Она жарко отвечала.