Компромисс (Compromising) (джен)

В четвертый раз, когда Пиетт увидел лорда Вейдера и Скайуокера вместе, они снова спорили.

Корабль достиг системы Миирода и воссоединился с остальной Эскадрой Смерти, и Пиетт направлялся в кабинет лорда Вейдера на запланированное совещание. Одернув униформу и дважды проверив свой хронометр, дабы убедиться, что пришел вовремя, Пиетт уже собирался нажать дверной звонок, когда услышал из-за двери приглушенные крики. Он как раз взвешивал плюсы и минусы тактического отступления, когда дверь отворилась сама собой.

— Не топчитесь в коридоре, адмирал, — раздраженно позвал лорд Вейдер.

Пиетт поспешил войти. Он удержался и не подпрыгнул от неожиданности, когда дверь снова закрылась, хоть никто к ней и не прикасался.

— Разумеется, лорд Вейдер. Приношу свои искренние извинения, я не хотел прерывать личную встречу.

Оказавшись внутри, он внутренне съежился от своего бездумного выбора слов. Лорд Вейдер стоял, опираясь обеими руками на стол, словно тяжесть всего мира лежала на его плечах, а Скайуокер в дурном настроении, без плаща и все еще без наручников расхаживал туда-сюда по кабинету.

Пиетт старательно избегал мыслей о проклятущем датападе, прочитанном вчера ночью. Но даже щедрые алкогольные возлияния не смогли до конца стереть воспоминания о нем.

— Ты не можешь затыкать мне рот только потому, что не одобряешь мою позицию! — прокричал Скайуокер, яростно жестикулируя, чтобы выразить степень своего неудовольствия.

Пиетт замер, не в силах сделать ничего, кроме как смотреть в ужасе. Сцена из медотсека повторялась, только на этот раз он был на линии огня.

— Вот об этом я и говорил! — рявкнул в ответ лорд Вейдер. — Твое поведение не подобает твоему статусу, а сейчас ты устраиваешь сцену перед членом моей команды.

— А где еще мне устраивать сцены? — раздраженно заметил мальчик, все еще размахивая руками и дуясь. — Непохоже, чтобы я мог куда-то уйти сейчас. И чтобы ты ни говорил, я не позволю себя совратить!

Звезды, спор был хуже, чем в медотсеке. Гораздо хуже.

— Люк, мы обсуждали это. Это твоя судьба.

— Я не верю! Я джедай. То, что ты заполучил меня, ничего не меняет!

— Напротив, это все меняет, — отрывисто бросил лорд Вейдер. Судя по голосу, он был сыт всей этой ситуацией по горло.

Скайуокер нахмурился еще сильнее и проворчал себе под нос что-то подозрительное напоминающее хаттскую брань.

Темный лорд немедленно напрягся и, выпрямившись во весь свой устрашающий рост, разразился гневной тирадой на хаттском, одновременно грозя пальцем.

Мальчишка дернулся, словно от удара током, лицо его побледнело. Затем он вновь обрел самообладание и распалился даже еще сильнее.

Он быстро подошел, пока не оказался прямо перед столом лорда Вейдера, расправил хилые плечи, упер руки в бедра, вызывающе задрал подбородок и продолжил спор на хаттском с тем же более чем странным выговором, что и у милорда.

Пиетт стоял по стойке смирно, глядя прямо перед собой. В голове мелькнула слабая мысль: он и не знал, что Дарт Вейдер свободно владеет хаттским. Какое неожиданное открытие.

Сам он по-хаттски не говорил, но, спасибо ранним годам своей карьеры, проведенным в борьбе с пиратами, был знаком с языком достаточно, чтобы понять, что темный лорд может ругаться похлеще контрабандиста из Внешнего кольца. Скайуокер от него не отставал, но это хотя бы имело смысл, учитывая его татуинское воспитание. И все же странно было слышать столь грязную речь от человека с таким невинным выражением лица.

В конце концов терпение лорда Вейдера лопнуло.

— Довольно! — рявкнул он, ударяя ладонью по столу с такой силой, что Пиетт расслышал хруст пластали. — Ты не обязан все время соглашаться со мной, Люк, но ты должен оказывать мне уважение. Понятно?

Лицо Скайуокера все еще было красным от гнева, и он учащенно дышал, но Пиетт видел, что он пытается успокоиться и обуздать свой темперамент.

— Хорошо, — пропыхтел он наконец, угрюмо приглаживая волосы. — Я собираюсь поработать над катами, найди меня, когда освободишься, ладно?

— У меня есть дела, но будь уверен, дитя, мы продолжим нашу дискуссию, как только я закончу, — зловеще ответил лорд Вейдер, но Скайуокер выглядел скорее довольным, нежели испуганным.

Невозможный мальчишка кивнул и повернулся к Пиетту, видимо только сейчас вспомнив, что тот был здесь все это время. Он застенчиво улыбнулся.

— Простите мою вспышку, адмирал, полагаю, на этот раз моя очередь извиняться за дурные манеры.

— Вовсе нет, коммандер, — жестко ответил Пиетт, не в первый и не в последний раз задаваясь вопросом, почему мальчишка все еще жив, и когда он успел превратиться из самого разыскиваемого Империей преступника в человека, который обращается к главнокомандующему по имени.

Вежливо кивнув Пиетту и бросив на темного лорда безмолвный взгляд, длившийся чуть дольше, чем было уместно, Скайуокер небрежно открыл дверь в личные комнаты лорда Вейдер и скрылся внутри.

Не смея шевельнуться, живо представляя себе список дел, Пиетт стоял и ждал, пока его командующий офицер нарушит молчание.

— Вы ведь никогда не были женаты, адмирал? — наконец произнес темный лорд, разглядывая свой погнутый стол. Голос его звучал более устало, чем когда-либо на памяти Пиетта. Даже более устало, чем после длительной осады, когда он несколько дней подряд сражался на передовой. — Ни детей, ни супругов?

Пиетт покачал головой. Желудок его сжался.

— Нет, милорд, я женат на своей службе. Семья и романтика только отвлекали бы меня.

Темный лорд коротко кивнул; из его вокодера донесся странный гул, возможно, вздох.

— Тогда вы гораздо мудрее меня, адмирал.

Категорически отказавшись обдумывать вытекающие из этого заявления выводы, пока он не окажется на расстоянии в полкорабля от этого места, Пиетт молча протянул командующему офицеру датапад и начал их запоздалое совещание.

* * *

Очевидно, их разногласия, чего бы они ни касались, так и не были разрешены. После того как встреча с Пиеттом завершилась, лорд Вейдер удалился, вероятно, чтобы прервать каты Скайуокера. Пиетт понятия не имел, что такое ката, но отчаянно надеялся, что это какой-нибудь причудливый джедайский ритуал, а не то, что он сейчас напридумывал.

К этому моменту Пиетт уже смирился с обличительными датападами, которые он регулярно получал от своего краснеющего адъютанта. В течение следующих трех дней он получил не менее пяти сообщений о ссорах между этими двумя. Одна из ссор привела к небольшим повреждениям имущества, а еще две переросли в перебранку на хаттском.

Пятая и последняя публичная ссора произошла сразу после ужина. Происходила она на другом языке, который никто из присутствующих не узнал, и неожиданно закончилась тем, что Скайуокер разрыдался посреди превращенной в поле боя смотровой площадки. По общему свидетельству лорд Вейдер просто застыл на добрую минуту, не зная, что делать, а затем положил руку на голову рыдающего повстанца. Упомянутый повстанец бросился в объятия темного лорда — двое очевидцев очень впечатлились, что он не треснулся головой о бронепластины и контрольную панель, но списали это отчасти на джедайские рефлексы — и засопел в его табарды, пока темный лорд не увел его предположительно в свои (их?) комнаты.

Ранним корабельным утром одинокий механик заметил их работающими над TIE-усовершенствованным лорда Вейдера — они погрузились в недра корабля и были перепачканы машинным маслом. Позже в тот же день интендант передал запрос за именем лорда Вейдера на дополнительный TIE-усовершенствованный. Новенький истребитель был доставлен прямиком с верфей Куата, и Скайуокер вновь засиял как солнышко.