Теория Чудовищности (джен)

Они просидели почти до утренней зари. К тому времени буря на улице стихла, лишь моросящий дождик постукивал по крыше дома лекарши Ксении. Под бутылочку вина Али рассказал девушке немного о себе, затем отправился наверх отсыпаться, ибо за последние сутки поспать ему удалось в среднем не больше шести часов. Сама же Ксения, проводив ведьмака взглядом, вздохнула, проверила состояние Легкорукой и сама пошла спать.

Поутру на улице стоял густой туман, да такой, что дальше вытянутой руки не видно. Морось продолжала осыпаться на землю, скапливаясь в грязные лужи. Где-то вдалеке защебетали птицы, радуясь новому дню и большому количеству дождевых червей, извивающихся в грязи. Не было ни единого дуновения ветерка, и на улице оставалось промозгло. Где-то на горизонте сквозь густой туман пробивались редкие лучи восходящего солнца. Природа готовилась принять новый день.

Петух одного из дворов, ленивая паскуда, опоздав со временем, заорал во всю глотку, оповещая деревню о новом дне, о том, что пора вставать и заниматься хозяйскими делами. Вскоре люди, зевая и потягиваясь, стали выходить во дворы. Справляли нужду, умывались и шли в дальний хлев, где находилась скотина со всей деревни. Послышались первые голоса ребятни, звуки хлюпающих по грязи ног, выливания чего-то во двор. Деревня быстро просыпалась.

Али тем временем спал, укрывшись одеялом. Глаза он открыл только ближе к полудню. “Вот это я уснул!” — пожурил себя ведьмак, вскакивая с постели, попутно поправляя рубаху и натягивая штаны. Спустившись на первый этаж, он обнаружил, что кровать знахарки застелена, из-за занавески слышались звуки кухонной утвари и тихие женские голоса. Один принадлежал Ксении, бодрый и добродушный. Второй был вялый и болезненный. Скорее всего, это голос подобранной накануне разбойницы. Тогда ведьмак вышел к барышням, расправляя рукой длинные волосы.

— Доброе утро!

— Наконец-то ты проснулся, — разулыбалась хозяйка дома, стоя у печи во вчерашнем сарафане с фартуком на поясе. — Мы как раз собирались завтракать.

— Не поздновато? — удивился Али.

— В самый раз! — махнула рукой Ксения, ловко доставая котелок из печи.

На кровати в углу стены сидела Рута, перевязанная от груди до таза. У неё был крайне болезненный вид. Сероватое лицо, синяки под глазами, волосы цвета горького шоколада висели слипшимися прядями, похожими на ветки кустарника. Она сидела молча, пряча глаза от ведьмака. Тот отвел взгляд, не желая ее смущать.

Пока в доме шла подготовка к трапезе, Али отправился в хлев, дабы накормить заждавшуюся лошадь. Не успел он щёлкнуть замком и отворить дверь, как из загона показалась Асия и радостно заржала, увидев хозяина. Он подошёл к ней и потрепал её мягкую гриву. Пока ведьмак кормил, поил её, он всё время с ней разговаривал. Та, будто в ответ, кивала головой, топала передней ногой или фырчала. Лошадь следовало помыть, но пока на дворе холодно, это слабо представлялось возможным.

Закончив с лошадью и вновь заперев дверь, Али возвращался в дом через основной вход, и тут его окликнули:

— Ведьмак!

Он обернулся и присмотрелся. У оградки стоял вчерашний старик, подсказавший дорогу к знахарке. Потерев бороду, ведьмак подошёл к старику.

— Слушаю.

Старик помялся.

— Милсдарь ведьмак. Помогите нам.

— В чём именно? — Али сложил руки на груди, оперевшись об ограду.

— У нас охотники пропадают, — начал старик. — Уже несколько дней как. Седмицу назад пропали Радко и Юргинс, четыре дня назад не вернулись Жатко, Маркас и Рехор. Вчера бесследно исчез Густас со старшим сыном Лукасом и парой мужиков из соседней деревни.

— Все в одном месте?

— Так да! Они все ходят вон в тот лесок за холмом, — старик указал рукой в нужном направлении. — Там дичи полным-полно, вот туда и ходят. На днях надо кому-то идти, да всем боязно. Помогите, мастер ведьмак!

— Хорошо, помогу.

— Спасибо, милсдарь ведьмак! — старик просиял. — А мы пока вам награду соберём.

Али кивнул и вернулся в дом.

Там вовсю уже витал вкусный запах рыбной похлёбки с зеленью и чесноком, источаемый котелком, стоящим на столе. Возле него примостилась тарелка с ржаным хлебом, несколько картофелин и кувшин с водой. За столом уже сидела Ксения, о чём-то рассказывая Руте. Та сидела на кровати ближе к столу и потихоньку ела похлёбку из древесной миски такой же ложкой, заедая хлебом. Увидев вернувшегося ведьмака, хозяйка наполнила тарелку супом.

— Наконец-то! Давай садись за стол! Мы уже заждались.

Быстро подойдя к столу, Али уселся на табурет и принялся за еду. Дымящийся суп оказался наваристый и вкусный, отдавая пикантной остринкой. Заедая её хлебом и картошкой, Али быстро поглощал пищу, как кот, у которого могут отнять добычу.

— Никто у тебя ничего не отнимет, — будто прочитав его мысли, заверила Ксения, — ешь спокойно.

Рута постоянно при ведьмаке сидела молча, смотря в окно над столом. Хозяйка, заметив это, обратилась к ней.

— Ты не желаешь поблагодарить ведьмака за твоё спасение?

— За спасение? — вскипела она, схватившись от боли за рёбра. — Если бы не его лошадь, я тут бы не сидела.

— Если бы не моя лошадь, рано или поздно тебя бы нашли в канаве, — резонно заметил Али.

— С чего же?!

— С того, что я тебя подобрал и привёз сюда, не оставив помирать от боли и сломанных рёбер в лесу. А поверь, трупоеды тебя быстро бы оприходовали, пискнуть не успела бы, — ведьмак сделал паузу. — Кто-нибудь другой вообще добил бы. Да и сами вы нарвались.

— Меня бы нашли мои друзья! — заявила Легкорукая. — И никто не нарывался!

— Наивная ты девочка, — вздохнула Ксения.

— Во-первых! — Шариф давил тяжелым взглядом строптивую девчонку. — Вы пытались меня ограбить, не я вас. Попытка обернулась бойней. Во-вторых, твои дружки быстро дёру дали, как увидели труп вашего главаря, забыв напрочь про тебя. Ты для них такой же расходный материал, как и они сами. Не надо мне благодарностей. Просто начни новую жизнь. В следующий раз тебя просто убьют, а перед этим попользуют.

Глаза Руты округлились, изо рта вырвался тихий крик души. Она упала на подушку и отвернулась к стене, укрывшись с головой под одеяло. Послышалось тихое всхлипывание.

Ксения взглянула на ведьмака. Он был прав и прямолинеен, чем и задел бывшую разбойницу. Ничего не сказав, она собрала миски и отправилась на улицу мыть посуду. Али вышел за ней.

— Что у вас за чертовщина творится? — спросил Али, как ни в чём не бывало.

— Какая чертовщина? — Ксения уставилась непонимающим взглядом.

— Люди пропадают на охоте.

— А, ты про это... Да, пропадают. Всё никак найти не можем, кто бы помог.

— Ко мне уже обратились за помощью.

— Кто?

— Старик из дальнего дома.

— Казимиж-то? Он объявление давал. И что? Твоё слово? — она отвлеклась от мойки и отбросила волосы за спину.

— Я принимаю заказ.

— Хорошо.

— Что-то не так? — ведьмак почувствовал холод в голосе женщины.

— Всё так, — ответила она. — Вот только ты поаккуратнее с языком. Да, ты её спас, но она тебе ничем не обязана.

Ведьмак хмыкнул.

— Знаешь, я не герой, а она не принцесса. Просто надо оставаться человеком даже тогда, когда это кажется невозможным. Я остался человеком к ней и что-то просить взамен не собираюсь. Можно просто смолчать, — с этими словами он вернулся в дом и поднялся наверх.

Нет, его не задела вся эта ситуация. К нему давно пришло понимание, что, сколько ни делай добра, всё одно будут ненавидеть. За зло хотя бы искренне ненавидят. Хотя, это всё лирика, разбивающаяся о реальность. А реальность такова: ни ты никому не обязан, ни тебе никто не обязан. Человеческие отношения? Тьфу! Когда за правду тебя готовы возненавидеть, о чём может идти речь?

Отогнав от себя эти мысли, Али быстро переоделся в ведьмачью одежду, вынул из туков серебряный меч, закрепив ножны под офискими с саблей. Всё проверив, он прихватил с собой флакон "Ласточки" и "Кошки", после чего отправился в указанное стариком место.

Оно оказалось всего в полутора верстах от деревни. Пройдя чуть вглубь леса, ведьмак осмотрелся. Первое тело — мужчины лет сорока — лежало лицом в землю. Оно пролежало тут почти сутки. Значит, это один из мужиков, что пропали вчера. Перевернув его на спину, ведьмак увидел огромную рваную рану, но не похожую на раны от когтей. Возле трупа остались отпечатки трёхпалых лап и копыт. Пройдя по следам ещё дальше, Али увидел лежащие рядом трупы примерно пятидневной давности. У одного был полностью раздавлен позвоночник и рёбра, лёгкие и сердце тряпками вылезали из открытых переломов. У второго была серьёзная гематома на груди, вероятно, от удара чем-то очень тяжёлым, из-за чего моментально произошло кровоизлияние во внутренние органы, что и послужило причиной смерти. Третий сидел, прислонившись спиной к дереву. Умирал он явно мучительно. Живот вспорот, как секирой, виднелись кишки. Оставшиеся несколько трупов были найдены примерно с такими же причинами смерти, правда одному ещё и голову вырвали с частью позвонков — чуть в стороне и нашлась расплющенная голова. Походив ещё немного, ведьмак нашёл обломок оленьих рогов и кусты, где за ветки зацепился клок тёмной шерсти.

Собрав все находки и факты воедино, Морок пришёл к выводу, это Бес. Причём не старый, но и не молодой. Надо найти его логово. Возможно, там многое прояснится.

Пройдя ещё шагов сорок, ведьмак вышел на опушку. Чуть поодаль в скале разверзлась огромная дыра, уходящая вглубь. Возле входа в пещеру в нос ударил спёртый трупный запах. Прикрывая нос рукой, Али прошёл внутрь, напрягая острое зрение, борясь с желанием использовать "Кошку". Когда глаза немного пообвыкли к темноте, идти стало легче. Пещера оказалось неглубокой, и через десяток шагов ведьмак оказался в тупике, оказавшемся главным залом подземелья. Огляделся. По правую руку от него обнаружилось сильно воняющее мохнатое тело, размером с небольшую повозку. Морок подошёл к нему и осмотрел. Это оказался детёныш беса. Из тела торчали четыре стрелы, а по краям раны — запёкшаяся, почему-то тёмно-зелёная кровь. Осмотрев морду, он вгляделся в глаза. Они источали посмертно застывшую адскую боль и муку. Али вырвал стрелу с наконечником, понюхал, чуть прикоснулся языком.

— Яд! Вот же мрази!

Он обломил наконечник и вихрем помчался обратно в деревню. Ввалившись в дом слегка запыхавшимся, ведьмак прикрикнул на Руту.

— Выйди.

— Что? — не поняла девушка.

— ВЫЙДИ!

Она накинула на себя свою безрукавку и с явным ужасом прошла мимо Морока.

— Будешь уши греть — пожалеешь, что не осталась на дороге, ясно?

Та кивнула и быстро скрылась за дверью.

— Ты обалдел, ведьмак? — Ксения вышла из-за занавески. — Что ты себе позволяешь?

— Ты в курсе, что случилось с охотниками в лесу?

— Нет! Откуда?

— Так вот я тебе объясню, — Али вытащил наконечник стрелы и приставил к носу знахарки. — Ты же умеешь создавать сильно действующие яды?

Ксения с испугом кивнула. Он схватил девушку за шею и прижался к её уху, не отнимая наконечника от лица.

— А теперь быстро и подробно, без лишнего звука, тихо мне объясняешь: кто, зачем и для чего.

— Ну, пришли ко мне восемь дней назад Радко и Юргинс, — начала сквозь слёзы Ксения, — попросили изготовить порошковый яд, на случай, чтобы густой в воде был. Я и сделала. Они забрали, поблагодарили и ушли... Потом уже пропали на охоте.

— За-чем яд?

— Сказали, мышей травить...

— Мышей? Сколько ты за яд взяла?

— Пять крон.

— Тебя не смутило, что обычный мышьяк стоит чуть ли не в два раза дешевле?

— Я не думала. Меня попросили, я сделала.

— Теперь я тебе расскажу, что случилось, — ведьмак сильнее сжал руку на ее шее. — Эти уроды у тебя попросили яд, чтобы на охоте развлечься. И развлеклись. Я не знаю, может, спутали с медведем, но они подстрелили малыша беса. Самцу это не понравилось, поэтому он напал на охотников. Все останки валяются в лесу. Потом бес уже не разбирал, кого убивать. Он был убит горем, что его детёныш умер в мучениях от твоего яда, — ведьмак сделал паузу. — Так что смерть детёныша и всех охотников частично и твоя вина.

Закончив повествование, ведьмак ослабил хватку и одним движением толкнул Ксению на кровать. В его глазах горела ярость, медальон на груди задрожал, а вокруг него мелькнула резкая вспышка магической ауры. Ксения не могла ничего сказать, захлёбываясь слезами. Чувствуя, что теряет контроль над собой, Али моментально сделал глубокий вдох и выдох. Более не говоря ни слова, он прошагал наверх, взял жёсткую небольшую суму из грубой кожи с нужными зельям и маслами, спустился обратно и, пройдя мимо рыдающей хозяйки, направился обратно к пещере.

Его всего трясло от гнева. Медальон на груди дребезжал как сумасшедший. Всё вокруг трещало и содрогалось. Мощная энергетическая аура, источаемая ведьмаком полуэльфом, уже давно себя проявила. Что это — он не знал, а выяснить возможности не было. Но он надеялся на чью-то помощь — какого-нибудь чародея. Гнев часто вызывал эту магию, с которой пока удавалось справляться. До поры до времени. Остановившись у самой опушки, Морок порылся в суме и вынул оттуда эликсир собственного приготовления, названного «Мор», позволяющий гасить эту магию. Выпил, и его пронзила сильная боль от макушки до пят — и тут же всё резко успокоилось. Чуть тряхнув головой, ведьмак расправил длинные, по пояс, волосы. “Эх, надо бы вас подобрать, иначе мешаться будете”, — пронеслось в голове.

Снова подойдя к пещере, он ещё раз осмотрелся. К тому моменту распогодилось, туман рассеялся, высоко над землёй светило тёплое августовское солнце. Птицы щебетали на все голоса, где-то застучал дятел. Шумела листва, задеваемая слабым прохладным ветерком. Удачное время для охоты на чудовище.

Понимая, что бес по своей воле сюда уже не вернётся, пока не учует новых охотников, а на ведьмака чудище вряд ли среагирует, он решил приманить беса. Единственный способ, пришедший в голову — срезать с трупа детёныша кусок мяса. Это негуманно, однако с высокой долей вероятности привлечёт внимание самца. Родная кровь, как-никак. Либо... ждать смельчаков, которые не побоятся войти в лес.

Тяжело вздохнув, Шариф срезал кусок мяса и положил его рядом с входом. Из пещеры отличный сквозняк, а ветер ещё поможет разнестись тухлому запаху гниющего мяса на несколько вёрст. Остаётся только дождаться в укромном месте, благо, уже давно запримеченном в удачно расположенном естественном углублении скалы, немного поодаль от пещеры.

Закидав себя ветками, ведьмак уселся, сложив ноги, и стал дожидаться беса, заплетая белые пряди в две косички, подвязывая к общим смоляным косам по бокам головы, вплетая в один общий конский хвост, лежащий поверх прямых волос за спиной. Это была старинная эльфийская причёска, чаще используемая у эльфов Aen Undod⁽¹⁾. Мать часто рассказывала ему с сестрой про этот древний эльфский народ, про их обычаи и судьбу, так как сама являлась одной из них.

Когда с причёской было покончено, полуэльф погрузился в медитацию.

— Так, что тут у нас? Ага... «Вор из соседней деревни», «Приходи на мордобой в корчму “Задница Чёрта”». Какое интересное название...

Возле доски объявлений, изучая прилепленные бумажки, стоял седой ведьмак на вид не старше шестидесяти лет. Голову украшали абсолютно седые длинные волосы с небольшим хвостом, по скулам и подбородку ровной широкой линией шла белая борода, переходящая под носом в густые усы. Левый глаз пересекал огромный, похожий на полумесяц шрам.

Мужчина искал себе работу, пока есть время до важной встречи, до которой оставалось трое суток. В таком случае можно подзаработать немного денежек. Лишними не будут.

— Вот! — он сорвал объявление:

— «Заказ: охотник на охотников.

Уже как седмицу на охоте пропадают наши друзья, сыны, братья, отцы. С этим надо что-то делать, поэтому предлагаю нанять ведьмака и как можно скорее.

Если Вы это читаете, Мисдарь Ведьмак, обращайтесь в дом напротив.

Спросить Казимижа».

— Это уже интересно.

Седой обернулся к дому за спиной и, ведя за собой лошадь, быстро прошёл к добротной избе. Постучал. Дверь открылась быстро.

— Слушаю вас, господин, — перед ним стоял старик в длинной рубахе, телогрейке и лаптях.

— Вы Казимиж? — осведомился ведьмак. — Я по поводу заказа «Охотник на охотников», хотелось бы...

— Да, — подтвердил хозяин избы. — А вы что, никак общаетесь между собой?

— В смысле? — удивился белоголовый.

— Так заказом уже занимаются.

— Кто?

— Ну... Ведьмак.

— Какой ведьмак?

— Ну, какой-какой?.. Обычный, как вы, только гораздо моложе и черноволосый.

— Ничего себе, такой же... А где это место, не подскажете? И где этот ведьмак?

— Место в полутора верстах отсюда, — ответил старик. — Сам же ведьмак остановился у нашей деревенской знахарки Ксении. Это вам направо и до конца. Её дом ни с чьим другим не перепутаешь.

— Спасибо, отец, — поблагодарил ведьмак.

— И вам удачи в Пути, мастер ведьмак!

Откуда в этой местности выискался ведьмак, а главное, молодой? В голове новость укладывалась с трудом. Может, конечно, он молодо выглядит? Но молодой?! Странно-странно...

Старик не обманул, и дом знахарки перепутать с другими не представлялось возможным. Привязав лошадь к оградке, он прошёл к нарядному большому дому с тесовой крышей, поднялся на крыльцо. Постучал.

— Войдите, — послышалось из-за двери.

Ведьмак вошёл в дом через крохотные сени. Дом оказался очень богатым, разделённым на несколько частей, имел, вероятно, второй этаж или большой чердак, о чём говорил сплошной потолок. Сам же он оказался в большой комнате с кроватью, столом и окном над ним. Чуть правее была кухня. Слева стена с занавеской. На кровати сидела молоденькая девушка с тёмными волосами, перебинтованная от груди до талии. За столом перед ней сидела молодая женщина с рыжими волосами. Её лицо выглядело заплаканным.

— Я не вовремя? — тактично поинтересовался ведьмак.

— Опять ведьмак... — скрипнула зубами темноволосая.

— Да, я как раз по поводу первого.

— Зачем он вам? — подняла красные от слёз глаза рыжеволосая — по-видимому, Ксения.

— Вы Ксения? — уточнил мужчина.

Та кивнула головой.

— Не расскажете, что это за ведьмак такой тут у вас остановился?

Ксения снова кивнула и кратко рассказала про случившееся вчера, про самого ведьмака. Её часто перебивала сидящая на кровати девушка по имени Рута.

— Получается, он сейчас там, в лесу.

— Да.

— Спасибо! — седой ведьмак сделал лёгкий поклон головой и ушёл.

Быстро добравшись на лошади до леса, он направился в чащу. На глаза ему попался свежий труп мужчины. Присев рядом, он стал тщательно изучать его.

— Итак. Мужчина лет сорока. Его уже переворачивали. Грязь на лице старее той, что под ним. Вспорот, как будто он сорвался с кола. А это что? Следы — трёхпалая лапа и копыта. Бес. Так вот чем его вспороли. Рога. Хм... Тут ещё следы: мужская стопа, но ощущение, что ступала маленькая девочка лет пяти, настолько они лёгкие для мужчины. Значит, всё-таки, ведьмак — эльф. Бред какой-то... — седой прошёл по следам и нашёл ещё трупы. — Ещё трое. Поглядим. Эти тут лежат подольше. Странно, почему трупоеды не пришли. Беса испугались? Возможно... — наклонился над трупом. — От позвоночника и рёбер остались лишь крошки, лёгкие вперемешку с сердцем торчат наружу. Отличный перелом, ничего не скажешь... — он переместился к следующему. — Гематома на грудной клетке. Удар либо головой, либо лапой. Скорее всего, головой. Третий отползал уже сильно раненный. Истёк кровью, бедолага. Кишки наружу. Вспорот рогами.

Ведьмак решил дальше идти по тем следам, которые оставил ведьмак-эльф. Пока шёл, его не покидало ощущение какой-то магической ауры, витающей по всему пути следования эльфа. Подрагивал волчий медальон. Было ещё странно, что вереница следов была одна, хотя Ксения сказала, что он возвращался в крайне злом состоянии. Правильно говорят, что лучших следопытов или шпионов, чем эльфы, не найти. Ведьмак это знал, неоднократно принимая заказы на отряды Scoia'tael. Какой же это мороки ему стоило, особенно договариваться с ними, дабы те не нападали на военные караваны, не устраивали диверсии... Скоя’таэлей, чье имя в переводе со Старшей Речи означало “Белки”, очень ненавидели за их нравы и вроде бы хаотичные, но скоординированные действия. Туда входили различные представители древних народов: эльфы, краснолюды, низушки, за исключением монстров и людей. Ох, сколько горя хапнули северяне с Белками в войнах против Нильфгаарда, на чьей стороне те принимали участие.

В этих мыслях белоголовый набрёл на опушку. Следы эльфа тут резко обрывались, а вот следы беса вели дальше — до пещеры невдалеке. Он приблизился к пещере. Прямо перед ней на камне лежал кусок мяса, смердящий на всю округу. Ведьмак всё не мог понять, что же источает эту вонь. Так вот её причина. Ладно. Проигнорировав это, он проник вовнутрь. Здесь, в пещере, обнаружился труп детёныша беса.

— Странно, — мужчина начал осмотр, — я и не знал, что они могут размножаться. Так, труп пролежал тут с неделю. Ага! Вот тут не хватает куска мяса. Но причина смерти, понятное дело, не он. Стрелы. Одна обломана, не хватает наконечника. Пропитаны ядом. Вот что убило малыша-беса, — он задумался. — Интересно, где мой коллега? — с этими словами он вышел наружу.

Солнце припекало нещадно. Спасал только ветер, смердящий вонью гнилого мяса. И ни следа эльфа-ведьмака. Ни запаха, ни магии, которую он оставил за собой, пока возвращался. Ничего. Белоголовый потёр шею.

— Ладно, — прикинул он. — Подожду тут. Попробую сразу двоих перехватить, — и уселся посреди поляны, закрыв глаза.

Просидев так до начавшего заходить солнца, ведьмак уже решил было покинуть злополучный лес, а потом просто пойти с новыми охотниками, когда со стороны глуши послышался неимоверный треск веток, напоминающий табун лошадей, продирающийся через растительность в узком пространстве. Треск сопровождали фырканье и рычание. Тяжёлой рысью к пещере быстро приближалось огромное существо, учуявшее вонь.

Вынимая серебряный меч, белоголовый приготовился принять бой с чудищем. Именно в этот момент на поляне, непонятно откуда, возник смугловатый эльф.

Сидя в укрытии, Морок спокойно медитировал, превратившись в одно большое ухо, ощущая почти каждое колебание воздуха и земли в радиусе нескольких сотен шагов. От его слуха не укрылось приближение ещё одного человека, уверенно двигающегося к поляне. В тот момент он не стал обращать на это внимание, даже когда человек проследовал в пещеру и обратно. Интерес тот вызвал, когда сел посреди опушки. Поняв, что незваный гость не думает покидать своего места, Али, видя всё пространство перед собой сквозь еловые лапы, служившие маскировкой укрытия, присмотрелся к человеку.

Белоголовый ведьмак. Что это именно ведьмак, сомневаться не приходилось. Два меча за спиной, ведьмачий кольчужный панцирь, медальон в виде волка на шее. Кого-то этот мужчина напоминал полуэльфу. Ощущение, что он слышал о нём или как-то с ним связан, и дело не в общем ремесле. Отложив озадачившие его мысли на потом, Морок вновь погрузился в медитацию.

День начал уступать место вечеру. Макушки деревьев прятали за собой заходящее солнце, оставляя от него неровный свет на опушке, погружающейся во мрак. Ветер поутих. Не было слышно птиц, хотя они сейчас должны были начать вечерние переговоры и песнопения, а до темноты ещё оставалось время. Что-то было не так. Али напряг все свои инстинкты, максимально прислушиваясь ко всему, что происходило в округе. Чуткий слух улавливал мерное дыхание белоголового ведьмака на опушке, тело ощущало, как подземные обитатели бегают по прорытым туннелям под землёй.

Через мгновение Морок открыл глаза, почувствовав, как к опушке мчится чудище больших размеров. Удары копыт и лап сотрясали землю. Оно за всё цеплялось, неслось, не разбирая дороги, на запах мяса от родной плоти.

Быстро кинув взгляд на поляну, Али понял, что белоголовый тоже услышал и приготовился встречать беса. Медлить было бесполезно, и ведьмак-полуэльф в пару прыжков выскочил на поляну, прямо перед седым волком.

— Стой! — закричал Шариф, вынимая меч и оборачиваясь к противнику. — Не мешай! Я сам!

— Ты кто такой? — недоумевающе посмотрел на парня белоголовый, не опуская меча.

— Всё потом! — отрезал Морок. — Отойди!

Бес вырвался на поляну. Чудище крупных размеров, покрытое бурым мехом по желтовато-алой шкуре. Голова украшена ветвистыми рогами, на них виднелись подтёки запёкшейся крови. Один обломан. Глаза пылали яростью. Увидев ведьмаков, монстр взревел и бросился на них.

Ожидавший атаки Морок резким движением оттолкнул в сторону коллегу, а сам, резко уходя штопором под бросок, пальцами сложил Аард. От рук вырвался колоссальный по силе поток энергетической волны, отшвырнувший чудище на несколько шагов назад, как будто это небольшой камушек, а не тяжеленное существо. Огромная туша сломала несколько деревьев. Чудовище упало, мотая головой, пытаясь понять, как такое возможно и что произошло. В это же время Али, вытянув руку, направился к нему.

— Тише-тише! — спокойно, дружелюбным голосом произнёс полуэльф. — Я не желаю тебя убивать или причинять вред. Я знаю, что случилось с твоим детёнышем. Прими это, прошу! — ведьмак медленно приближался, глубоко в душе надеясь, что не придётся применять оружие, заведённое за спину. — Уйди из этих мест, но останься жив! Умоляю!

Казалось, что бес понимал полуэльфа. Увы... Он вскочил, ещё сильней взревел и ринулся на парня. Тот уже заранее просчитал путь отхода, сделал резкий отскок с атакой под голову чудища. Сверкнуло серебряное лезвие. Удар снизу вверх обратным хватом меча разрезал шейную артерию, хлынула чёрная кровь. Бес, будто не замечая рану, снова направил рога в сторону ведьмака. В эту же минуту в схватку вмешался второй ведьмак, секанув по бочине, оставляя рану вплоть до задних ног. Монстр снова взревел уже от боли, отвлекаясь на белоголового. Морок метнулся на беса и в один приём оказался на его спине. Ухватившись за рога всячески пытающегося его скинуть чудища, парень нанёс косой колющий удар под череп, от которого чудище сразу же начало заваливаться на бок. Прыжок — и полуэльф, мягко приземлившись, подошёл к тяжело дышащему противнику.

— Прости, — положив руку на голову умирающего беса, произнёс парень с тяжестью в голосе. — Ты не оставляешь мне выбора. Пусть твоя душа обретёт покой, — с этими словами он нанёс смертельный удар в глаз. Бес дёрнулся и шумно испустил последний дух.

Вынув клинок из глазницы, Морок упал на колени перед чудищем. Он не умел совладать с той магией, что была сокрыта внутри него и вытягивала много сил, вкладываемых в особо мощные заклинания, например, усиленный Аард.

Полуэльф тяжело вдохнул прохладный воздух всеми лёгкими и медленно поднялся на ноги. Всё это время за его спиной стоял белоголовый ведьмак.

— Ты всегда, прежде чем начать бой, пытаешься договориться? — мужчина сложил руки на груди, испытующе глядя на Али.

— Вместо бухтения лучше помоги мне, — Морок обернулся к белоголовому. — Надо труп захоронить в пещере вместе с детёнышем.

— Угу. И произнести что-то вроде: “Жил с честью и погиб с честью”, — съехидничал старый ведьмак.

— Надо будет — и это сделаю! — Морок зло посмотрел на него. — Либо помогай, либо не мешай, — с этими словами парень направился к туше беса и с большим трудом начал затаскивать ее вглубь скалы.

— И зачем я в это ввязываюсь?.. — вздохнул белоголовый, направляясь на помощь молодому коллеге.

Бес не был особо крупным, но весил не меньше четыреста с половиной фунтов. Проблем с тяжестью добавляли и ветвистые рога, цепляющиеся за всё на свете, не давая нормально протиснуться в достаточно широкий проход пещеры. Видимо, бес, когда здесь жил, входил, склоняя голову набок, дабы не цепляться ими. Теперь же его с трудом затаскивали два ведьмака, без какой-либо возможности повернуть голову. Геральт из Ривии, а именно так представился Али старый ведьмак, прозванный Белым Волком или Мясником из Блавикена, предложил просто отрубить голову, но полуэльф отмёл это предложение и предпочёл обрубить рога и сделать из них некий трофей. Бесы, как и олени, могут сбрасывать рога, а значит, это куда более гуманно, чем рубить башку. Аккуратно избавившись от рогов, что тоже стоило немалых сил, они наконец втянули тушу монстра в пещеру, на середину скального зала. Малыша беса подтянули и положили под бок самца.

— И? Что дальше? — поинтересовался Геральт.

— Надо набрать сухих веток и сжечь тела, чтобы трупоеды даже не учуяли их, а потом завалить вход, — разъяснил план действий Али.

— Не слишком ли много чести простому чудовищу?

— Чудовищу поневоле, — поправил полуэльф. — Если бы охотники ради забавы не убили детёныша, бес и близко бы к ним не подошёл.

— А как так случилось, что детёныша подстрелили? — недоумевал Геральт.

— Чёрт его знает... — со вздохом пожал плечами парень. — Наверное, отбился от самца или просто гулял возле дома. Тут охотники-то и вышли. Как сказали в деревне, никто охотиться за чудищем не собирался. Они даже не знали, что оно здесь живёт. Скорее всего, думали медведя подстрелить. Вопрос, зачем тогда ядовитые стрелы? Ай... — он махнул рукой. — Давай не будем об этом и займёмся делом.

Геральт кивнул.

Меньше чем через четверть часа оба ведьмака обложили наломанным сухостоем тела бесов, создав эдакий смертный одр. У Али нашёлся в сумке краснолюдский спирт — отличная основа для эликсиров и замечательное горючее, если под рукой нет масла. Геральт воспользовался правом старшего и лично облил тела и ссохшиеся ветки и стволы мёртвых деревьев. Полуэльф подошёл к бесам и каждому в отдельности приложил руку от сердца к голове, выражая тем самым уважение не только к чудищам, но и Матери Природе.

— Эльфская кровь, — улыбнулся белоголовый.

Морок отошёл от тел на несколько шагов к выходу, увлекая за собой Геральта. Уже у самого выхода, парень сложил пальцы в Игни, но ничего не произошло. Поначалу ничего не произошло. Волк думал, что молодой ведьмак что-то делает не так. Хотел было сам пустить огонь, как обомлел, увидев шар огня, появившийся в руке полуэльфа. Шар разросся до пары пядей в объёме, и Али запустил его в сторону сметного одра. Пропитанные спиртом брёвна с ветками и тела моментально объяло зеленовато-голубого оттенка пламя до самого свода. В нос ударил запах горящей плоти и шерсти с примесью приятного аромата горящих поленьев.

Время уже было за полночь, когда огромный костёр догорел, оставив после себя древесные и костные угольки. Разметав останки по всей пещере с помощью Аарда, Али и Геральт, разрушив вход всё тем же ведьмачьим знаком, направились в сторону деревни.

Путь от леса до деревни пролегал по полям через холм. Хоть и бури, что бушевала прошлой ночью, не было, уже потягивало холодом. Две трети августа были позади, природа потихоньку готовилась к осени. Снова заморосил прохладный дождик из небольших тучек, вяло тащившихся по беззвёздному небосводу куда-то на Восток. Шелестела под ногами трава. Где-то завывали волки, стрекотали цикады, сверчки да кузнечики. Пофыркивала и цокала рядом с Геральтом его лошадь Плотва бурой масти, ведомая за поводья.

Ведьмаки вышли из-за холма и им открылся вид на спящую деревню. Та стояла как бы в низине, и отсюда была видна вся как на ладони. Окна хат смотрели чёрными стёклами, и лишь в одном был виден свет. Дом знахарки.

— Кажется, тебя ждут, — заметил Геральт, кивая в сторону дома Ксении.

— Мало причин, по которым ждут, — вздохнул парень.

— И какие?

— Выселить побыстрее.

— Выселить? За что? — шрам на лице Волка растянулся от удивлённого взгляда.

— Взорвался я сегодня со всей этой ситуацией с Бесом, — лицо Али исказили злость и отчаяние. — Ведь это Ксения изготовила яд для охотников, и ей в голову даже не пришло, зачем он им нужен.

— Считаешь, что она виновна в мразном поступке тех охотников? — несколько повысив голос, спросил Геральт. — Кажется, она виновата в этом ровно столько, сколько мы, ведьмаки, убивая всех, кого закажут.

— Если ты идиот — выполнишь заказ без доли сомнения, — парировал Морок. — У нас есть выбор и желание, отказаться нам или выполнить его. Прежде чем совершать поступок, подумай о последствиях. Задайся вопросами. Ксения могла задаться вопросом, но она просто сделала свою работу, и тем самым навлекла смерть на тех ублюдков, на обычных парней-охотников и на детёныша, из-за которого и начались все эти смерти.

— Ох, молодой ты ещё, — тяжело вздохнул белоголовый ведьмак. — Ты не задумывался, что, откажи она им — с ней могли сделать то, о чём даже мне страшно подумать? Изнасилуют — это полбеды. Могли сжечь дом, прирезать где-нибудь. Такие, как ты выразился, ублюдки пойдут и на такое.

— Я задумывался об этом, — остановился Али, дойдя с Геральтом до входа в деревню, — но мне это тяжело принять. Задав простой вопрос «зачем», можно было решить вопрос по-иному.

— Ну, задала бы? И что? Сказали бы они правду?

— Нет, конечно. Они солгали, сказав, мол, мышей травить. У неё возникли подозрения, но она ничего не стала говорить. Ни старосте, ни кому-то из селян. Вот что странно!

— Это не странно, Али, — кошачьи глаза Геральта смотрели на парня. — Она не знает, кому можно доверять и кто её заложит в итоге. Пойми её правильно и прости. Она виновата, не спорю, но лишь в том, что создала яд. Не она взяла в руки лук и ядовитые стрелы. Не она пошла в лес на развлекательную охоту. Ещё она живёт одна, без мужика, который её бы защитил, хотя и это не гарантия безопасности, учитывая, что она чародейка, хоть и очень низкого профиля.

— Вот и вопрос, кто страшнее: чудовища или люди, — философски заметил Морок. — Когда ты помогаешь, спасаешь от поноса или страшных ран, а тебя за просто так могут убить соседи, побоявшись тех, кто посильнее, или потому что умеешь владеть магией.

— Такова сущность многих людей, — Геральт развёл руками. — Сегодня ты для них друг, а как только отказал в чём-то или задал лишний вопрос, могут и отомстить. Это касается не только чародеек, друидов и всей нашей магической братии, — Волк сделал паузу. — Во время Третьей Северной войны в Новиграде при мне сжигали не только их, но даже эльфов, низушек, допплеров и всех тех, кто хоть как-то отличался от людей. Как ведьмаков тогда ещё под нож не пустили, не понимаю, но поверь, как только чудища обмельчают или вовсе сгинут, люди с превеликим удовольствием пустят кровь и нам. Тем, кто встанет на пути изничтожения иных рас, отличных от людей. Пастух сменится над стадом, но стадо не изменится.

— Всё от пастуха зависит, — полуэльф опёрся спиной о въездной столб. — Если пастух не сумеет стадом управлять грамотно, грош цена такому правителю.

— Вот только стадо имеет свойство бунтовать, когда их иллюзорные свободы ограничивают. Люди, существа, которые готовы гнаться за иллюзией свободы, а не за Настоящей Свободой.

— Главный принцип Свободы — это определённые ограничения, — подтверждая слова ведьмака, кивнул Али. — Если дать Её без рамок, люди задохнутся.

— Кому ни дай, она всех опьянит, — хмыкнул Геральт. — Ладно, это очень тёмный лес, но я рад, что тут мы с тобой согласны.

— Ну да, — полуэльф почесал ровную бородку. — Слушай, Ксения тебе сказала, что она чародейка?

— Нет, — мотнул головой Волк. — Я почувствовал, когда зашёл про тебя спросить. Она рыдала, что и вызвало некую ауру. Но с твоей она не сравнится! Кстати, не расскажешь, как ты создаёшь знаки такой высокой мощности, и почему от тебя так и веяло магией? — Геральт вновь скрестил руки на груди.

— Как-нибудь в следующий раз, — Али не хотелось пока открывать такие тайны.

— Ну ладно, — не стал мучить его расспросами белоголовый. — А куда ты держишь путь, если не секрет?

— В Оксенфуртскую Академию, — ответил Морок.

— О! Так нам по пути, — лицо Геральта озарилось улыбкой. — Не желаешь присоединиться ко мне?

— Буду не против поучиться чему-то новому у Геральта из Ривии, — Морок улыбнулся в ответ. — Где будешь ночевать-то?

— Да всего в шагах ста разобью ночлег, — Геральт махнул головой за деревню.

— Хорошо, — кивнул Али. — Я к тебе присоединюсь скоро.

— Не стоит, — отрицательно покачал головой седой ведьмак. — Отоспись нормально в тепле и не мотайся по полям. Ещё успеется. Завтра утром прибуду к её дому, — Геральт запрыгнул на лошадь. — Бывай! — и устремился в объезд деревни на свой ночлег.

— Бывай, — тихо попрощался вслед полуэльф, направляясь к дому знахарки.

Он тихо открыл дверь и вошёл в дом. Тут было тепло и уютно. Пахло сушёными травами. На столе горели три свечи, освещая комнату. Не успел Морок опомниться, как наткнулся на сидящую на кровати Руту, сверлящую его взглядом, как сверлит глазами жена, дождавшаяся мужа-алкаша из корчмы.

— Ты чего не спишь? — шёпотом поинтересовался полуэльф, глядя на Руту.

— А ты где шляешься, ведьмак недорезанный? — вторя шёпоту Морока, потребовала ответа девушка. — Ночь-полночь! Я её с таким трудом спать утолкла, — она кивнула на занавеску, за которой находилась спальня Ксении. — Волновалась о тебе.

— Польщён, — парень медленно прошёл к столу, где стоял кувшин с водой. — Ты чего не сопишь в две ноздри, девочка?

— Ой, как бы я хотела меж глаз влепить, да толку мало, — Рута упала на кровать, крякнув от боли. — Как тебя звать-то, я запамятовала?

— Али, или проще — Морок, — оторвавшись от кувшина, шепнул ведьмак. — Пойду, лошадь накормлю, а то с этой охотой даже возможности не было.

— Сиди уже! Она всё сделала, — девушка накручивала прядь волос на палец.

— Не понял, — парень уставился на Легкорукую.

— Чего не понял? Она накормила, напоила твою лошадь, я вычесала гриву и хвост, — гордо прошептала девушка.

Лицо Али исказила гримаса полного непонимания услышанного.

— Чего смотришь на меня, как будто из красивой барышни я резко обратилась в болотную бабу? — девушка тихо захихикала.

— Если бы это было так, — Али с трудом проглотил воду, застрявшую в глотке, — твоя башка валялась бы где-то там, — он кивнул в сторону кухни.

— Какие мы грозные! — голос девушки прозвучал наигранно. — Спать иди, умник!

— А ты чего такая весёлая? — парень опёрся о край стола, вернув кувшин на место. — Вчера готова была на куски порвать, утром тоже добротой не блистала. Или ты тут по закромам полазила, бутылку Эст-Эст нашла и в одно лицо вылакала?

— Вылакала... Я тебе кошка, что ли? — её глаза игриво блеснули в неровном свете свечи. — Просто я осознала, что была не права. Ты действительно не просто ведьмак, готовый рубить бездумно головы. Даже тот факт, что ты спас меня, с какой болью ты отнёсся к ситуации в лесу...

— Так ты уши грела? — перебил Руту Али.

— Ничего я не грела, — громким шёпотом отпарировала она. — Мне Ксения всё рассказала. Про тебя рассказала, что знала.

— Ну, раз такой разговор, может, немного поведаешь о себе? — ведьмак выдвинул табурет, готовясь к тому, что услышит.

— Да, собственно, рассказывать нечего... — Рута уселась на кровати, скрестив под собой ноги. — Родилась в Гелиболе, что в Редании. Мать умерла при родах, и я осталась одна с отцом. Мне было пятнадцать, когда началась Первая Северная война против Нильфгаарда. Отца призвали в армию. Потом бой под Содденом. Гарнизоны, отвратная еда. Вторая Северная война. Отца убили в августе у Яруги. На тот момент я была в одном из гарнизонов, обучалась военному делу, хотела пойти по стопам отца. Когда стало известно о разгроме на Яруге, пришёл приказ об отступлении всех ближайших частей. Мы отступили, но нас атаковали Скоя’таэли в тыл. Нас разгромили, а меня взяли в плен. Мне дали выбор: либо сражаться на стороне Севера, либо на стороне Нильфгаарда в составе “Белок”.

Девушка сделала паузу, потянувшись к кувшину. Ведьмак подал его ей в руки. Сделав большой глоток, она продолжала:

— Меня там обучили всему: стрелять из лука, биться на мечах, в частности, на колющих. Убивать, чтобы жертва не мучилась. Я овладела умением выслеживать, читать следы. Но с тобой вчера этих навыков мне оказалось недостаточно, — Рута потёрла рёбра.

— Тут уж прости, — Али развёл руками.

— Не за что просить прощения, — она удобней уселась. — Недооценила, вот и последствия. Но это уже другая история.

Наш отряд разбили уже в Третьей Северной под Каэдвеном, куда вместо помощи союзникам вторгся Радовид, мать его, Пятый Свирепый. Как назло, мы оказались в том районе. Ну, нас заодно с каэдвенцами пустили под нож. Я, как и немногие Белки, умудрилась слинять. Уже потом я узнала, что этот психопат начал уничтожать всех нелюдей.

Я долго скиталась, не знала, куда пойти. В реданскую армию нельзя, для них я враг. Обратно к нильфам тоже, для них я дезертир. В общем, прибилась к разбойникам, что грабили караваны и странствующих одиноких смельчаков.

— Значит, вчера вы собирались меня просто грабануть, да не тут-то было, — усмехнулся полуэльф.

— Значит, так, — покосилась на него Легкорукая. — Дальше ты знаешь.

— Знаю, — кивнул в ответ Морок. — Ладно, я спать. И тебе советую.

— Давай-давай, спокойной, — пожелала она, укладываясь спать. — Свечи задуй.

Морок задул свечи и поднялся наверх, пройдя мимо глубоко спящей хозяйки дома. Сбросив с себя всю броню, ведьмак упал на кровать и погрузился в сон.

Геральт сидел на пригорке, жаря на костре купленную давеча куриную тушку, медленно покручивая её на палке, посыпав приятной, сладковатой на запах зерриканской приправой. Пахло так, что ему хотелось как можно быстрее проглотить её, хоть бы и целиком. Язычки огня ласкали тушку, потрескивая дровами и капающим на них жиром. Редкий ветерок с радостью танцевал с огнём, заставляя его менять направление пламени. Тихо пощипывая траву за спиной, привязанная к дереву, гуляла Плотва.

— Хорошо-то как... — ведьмак с удовольствием потянулся, жадно поедая курицу глазами.

Помимо еды, разум Геральта был занят мыслями о новом знакомом.

— Кто же ты такой? — разговаривал тихо сам с собой ведьмак. — Ведь неспроста ты сюда попал. Ведьмак-полуэльф! Кому сказать, у виска пальцем покрутят.

Он подбросил немного хвороста в огонь. Пламя радостно, будто жаждало новой порции топлива, заплясало, затрещало.

— И что это за магия, коей ты владеешь? Как бы так намекнуть, кому следует, о тебе?..

Еда была готова. Жадно разломав тушку, так, чтобы мяса осталось ещё на несколько дней, Геральт с удовольствием проглотил два крылышка с хлебом, запивая Реданским Светлым пивом. Поздний ужин был поистине богатым, по меркам ведьмачьей жизни в пути. Закончив с едой, Геральт, дабы не ложиться спать на полный желудок, сделал сотню отжиманий, подбросил в костёр пару поленьев и улёгся возле него спать.

1) Aen Undod — единый народ расы эльфов, существовавший задолго до Сопряжения Сфер.

Вернуться к тексту