Благосклонность судьбы (джен)

— Черт! Гермиона, Рон!

Гарри осенила одна мысль, и от нее на душе стало просто-таки отвратительно.

— Да, Гарри? — Гермиона взглянула на друга, уже выходящего из Хогвартс-экспесса.

— Гермиона, мы не написали письмо Дамблдору!

Гермиона, однако, слишком взволнованной не выглядела. Она только закатила глаза:

— Гарри, то, что ты у нас настолько безответственный, не значит, что я такая же! Я написала письмо еще вчера утром. Помнишь? Вы тогда с Роном поглощали Берти-Боттс, а я сидела и писала.

Да, точно, так оно и было. Гарри почувствовал, какое облегчение охватило его — Гермиона, как всегда ответственная, позаботилась обо всем, что им на данный момент нужно было.

Словно прочитав мысли друга, Рон сказал:

— Не знаю, Гермиона, что бы мы без тебя делали?

Они прибыли на станцию. Первокурсники направились в сторону озера, чтобы переплыть его на реке, а все остальные, в том числе Гарри, Рон и Гермиона, должны были добраться до замка в каретах, которыми якобы никто не управлял. На самом деле их вели фестралы, которых видел лишь тот, кто видел смерть. И Гарри "посчастливилось" оказаться в их числе.

Все пятеро уселись в карету, и она поехала в сторону замка.

* * *

— Арт, Августа!

— Когтевран!

Ребята уже были в замке. Гарри, Рона и Гермиону увели к первокурсникам, ведь им тоже было необходимо пройти Распределение. Среди нескольких десятков взволнованных малышей они, поступающие на пятый курс, выглядели неестественно. Все первокурсники, да и не только, странно поглядывали на ребят, но если первогодки смотрели с уважением вперемешку с недоумением, то дети постарше — с откровенным непониманием. Под таким пристальным вниманием становилось не по себе.

На секунду Гарри почувствовал взгляд директора. Такое ощущение, как будто он... знал его. Гарри не мог точно сказать, чем вызвано такое чувство, но... Дамблдор смотрел на него, как на знакомого Гарри Поттера, а не как на пятикурсника, переводившегося из Дурмстранга. Дамблдор знал.

— Грейнджер, Гермиона!

Покрасневшая от волнения подруга медленным шагом двинулась к табурету.

В прочем, Шляпа не разочаровала. Не прошло и минуты, как она крикнула на весь зал:

— Гриффиндор!

От Гарри не ускользнуло выражение облегчения на лице Гермионы: видимо, Шляпа предлагала ей Когтевран.

Еще через десятка два имен послышалось:

— Сатер, Гарри!

Сначала он не понял, что вызвали именно его, но, получив совсем не легкий толчок от друга, поплелся к табурету со Шляпой.

"Гарри... Поттер, — Гарри поежился. — Ты уже был на Распределении, верно?"

"Откуда вы... знаете?" — если можно было мысленно спрашивать ошеломленным голосом, то именно так Гарри и спросил.

"У вас написано все в голове... Поттер... Ну что ж. Я так полагаю, ранее, а может быть, и позднее, вы были распределены на Гриффиндор... И вы неплохо там устроились... Хотя... Не может быть, что я не предлагала вам Слизерин. Возможно, мне лучше отправить вас туда?"

"Нет!" — едва сдержавшись, чтобы не прокричать это вслух, взмолился Гарри.

— Гриффиндор!

Полный облегчения, Гарри направился к своему родному столу, за которым он ел уже на протяжении четырех с половиной лет, пусть и в другом времени.

— Добро пожаловать на Гриффиндор!

На Гарри смотрел Ремус Люпин, помолодевший лет на пятнадцать. На лице было на десяток шрамов меньше, почти все морщины исчезли, выражение настороженности отсутствовало. На мантии, куда опрятнее мантии взрослого Люпина, красовался значок старосты.

— Римус, ты знакомишься с новенькими? — услышал Гарри голос Сириуса, конечно, слегка отличавшийся от голоса Сириуса из настоящего. — Ой, мама... Джеймс, ты посмотри!..

И Джеймс посмотрел. Посмотрели все четверо Мародеров, и, кажется, не только они. Ошеломленный Сириус переводил взгляд то на одного Поттера, то на другого. Сами Гарри и Джеймс смотрели друг на друга, как два близнеца, с почти одинаковым выражением лица.

— Можно полюбопытствовать... Ты кто?

Гарри не сразу понял вопроса, но потом собрался и уверенно ответил:

— Я Гарри Сатер.

— Джеймс Поттер... — пробормотал тот в ответ и протянул руку, которую Гарри сразу пожал. — Слушай, — сказал Джеймс как будто между прочим, — а мы случайно не родственники?

— Не думаю, — пожал плечами Гарри, едва сдерживая улыбку.

— Уиблиб, Рональд!

— Уиблиб? — хохотнул Сириус. — Прикольная фамилия...

— Хорошо, Рон не услышал... — хмыкнул Гарри.

Тот как раз подходил к гриффиндорскому столу, не сводя взгляда с Мародеров.

— Где Гермиона? — спросил Рон у Гарри.

Сириус посмотрел на него.

— Та девчонка с умной физиономией? Болтает с Римусом о книгах, — последнее предложение он сказал так, как будто его смешит одно упоминание о книгах.

— Сириус... Блэк? А что ты такой...

— О-о-о! Я популярный! Обо мне даже в Дурмстранге слышали! Джеймс, ты посмотри! Джеймс! Джеймс...

Джеймс не сводил с Гарри глаз. Сравнив его с самим собой, он начал заглядывать то в глаза Гарри, то в глаза Лили, сидевшей неподалеку. Джеймс вновь спросил:

— Так кто ты такой?

Гарри, чуть ли не по слогам, повторил:

— Меня зовут Гарри Сатер. По-моему, я это уже говорил.

— Сириус, ты не знаешь родословной Поттеров? Там никаких Сатеров нет?

— Ни одного! — уверенно сказал Сириус.

— А родословной Эвансов?

— Поженишься на Лили — узнаю.

— Вряд ли ее будут отмечать на семейном древе Блэков...

Лили, наконец, вмешалась в разговор:

— Вряд ли я выйду за тебя, Поттер!

Джеймс отвел взгляд от Гарри и с обидой посмотрел на Лили. Что-то дрогнуло в ее лице, и она поспешила перевести тему:

— Ну, как вам Хогвартс? — обратилась она к Рону и Гарри.

— Вы знакомы? — вмешался Сириус.

Лили закатила глаза, но ответила:

— Да, уже дней пять.

— А...

Сириуса прервал голос директора. Абсолютно все подняли глаза на него.

— Всем добрый вечер! Очень рад видеть тех, кого я уже видел в прошлом учебном году, и тех, кого я увидел только сейчас. С некоторыми из вас, — Дамблдор вдруг остановил взгляд на Гарри, Роне и Гермионе, — я, может быть, уже виделся, просто об этом пока не знаю. Перед тем, как начнется наш пир, я бы хотел сказать пару слов. Во-первых, многие из вас уже знают, что Волан-де-морт, — многие в зале вздрогнули, — набирает сторонников и, к сожалению, некоторые из вас так нелепо верят его посулам о бесконечном уважении и страхе, которые якобы внушают его последователи, и богатстве, которое он обещал всем, кто перейдет на его сторону. — Дамблдор теперь смотрел только на стол Слизерина. — К сожалению, это не так. Вас не ждет ничего, кроме нескончаемого позора, когда Волан-де-морт, — в зале вновь все вздрогнули, — падет. Я хочу, чтобы вы подумали, прежде чем соглашаться на это сомнительное предложение... — После долгой паузы Дамблдор улыбнулся и продолжил, словно не было этих мрачных слов: — Что ж, как я уже сказал, я очень рад видеть вас сегодня на этом замечательном пире. Хочу сказать тем, кто не знает, и напомнить тем, кто забыл, что наш смотритель Филч...

* * *

— Дамблдор и тут Дамблдор! — хмыкнул Рон, когда они втроем поднимались по лестнице. Они решили немного отстать от остальных, чтобы все спокойно и свободно обсудить. — Намеки, намеки и еще раз намеки! Надеюсь, слизеринцы их поняли.

Гарри всю дорогу молчал в раздумьях. Неужели Дамблдор знал, что они не те, за кого себя выдают?

"С некоторыми из вас я, может быть, уже виделся, просто об этом пока не знаю"... Да знает он все!

— Гермиона! — вдруг сказал он. — Ты сказала Дамблдору, что мы из их будущего?

— Нет, а надо было?

— Да нет, я просто спрашиваю...

Дальше весь путь прошел в молчании, и они начали потихоньку догонять остальных.

— Пароль? — это была Полная Дама.

Староста, шестнадцатилетняя кареглазая брюнетка, сказала:

— Без понятия.

— Проходите.