Простые сложные вещи (гет)

После четвертого нелепо-роскошно-вызывающего букета Санса ощутила отвращение. На внешнюю мишуру она теперь не велась, поскольку поумнела. А вот попытка навязаться так откровенно не вызывала симпатии.

Она четко дала понять, что не заинтересована... И очень жаль, что некоторые люди принимают вежливость за слабость. Мистер Бейлиш решил сломить ее сопротивление.

Алые розы из большой корзины Санса раздала сотрудникам галереи. Два других букета отправила в центр помощи бездомным. Немного красоты серым стенам не помешает. И она принципиально не собиралась брать ни одного букета к себе домой.

Санса не хотела отношений, по крайней мере, не так. Словно ее мнение ничего не значит.

Она могла ему нравиться, но не была обязана проявлять симпатию в ответ. И если честно такой поклонник как Бейлиш вызывал у нее мурашки не из-за страсти. Он был опасен и беспринципен. Санса пережила отношения с одним обаятельным подонком и больше не попадется на удочку порочного очарования. Она слишком ценила свою нынешнюю жизнь, чтобы рискнуть ей.

И меньше всего Санса хотела, чтобы Бейлиш когда-нибудь приближался к Кетти.

Пусть ищет себе другую игрушку.

В том, что она для Бейлиша именно трофей Санса не сомневалась. Об этом очень красноречиво говорил и взгляд мужчины, и его поведение. И она сильно жалела, что не проявила большую щепетильность в поиске инвестора. Сильно выручала Маргери, взявшая на себя все контакты с вышеозначенным мистером и избавившая ее от неприятной сцены. Которая обязательно последовала бы, попытайся он выйти за рамки делового общения.

Самой главной отдушиной как обычно была дочь.

Что бы ни происходило Сансе достаточно было провести с ней немного времени, чтобы успокоиться и обрести душевное равновесие вновь. Она сильная и обязательно справится. Что бы не происходило. А если нет... То всегда можно попросить помощи.

Когда Рамси первый раз "не сдержался" она промолчала, поверив извинениям и даже слезам.

Это потом она поняла, что поглощенная "любимым" отдалилась от всех, кто ей мог помочь или защитить. Даже от семьи. Сансе на тот момент было невыносимо стыдно признать даже самой себе, что все, что у них было это точно не любовь. Когда любят, не бьют, не унижают, не обесценивают...

Она была в ловушке и не видела выхода.

Санса потерла лицо и выключила компьютер — четыре часа. На сегодня хватит. Вся работа сделана, ничего срочного не произошло. Она открыла список продуктов на телефоне, проверяя еще раз, чтобы точно ничего не забыть и не пропустить.

Через жалюзи в кабинет попадали косые лучи солнца и несмотря на выключенный кондиционер жарко не было. Холодный ветер с моря вымораживал город, напоминая, что пришла осень. Пусть теплая и мягкая совсем не похожая на ту, к которой Санса привыкла дома, на Севере. Ее дом теперь здесь.

Санса взяла пальто и поплотней обмотала вокруг шеи темно-синий шарф.

Она вспомнила, как новый сосед, поздоровавшись сквозь зубы, осторожно забрал у нее два тяжелых пакета и нес их от парковки до самой квартиры. И смутился от ее благодарности. Они были едва знакомы, но он помог ей, видя, что Сансе тяжело нести. Огромный мужчина самого зверского вида прячет от тебя глаза... Санса хихикала, как припадочная добрые три минуты после того, как закрыла за собой входную дверь.

Теперь Санса ценила прямоту гораздо больше притворной мины.

Если бы ее попросили дать определение Бейлишу, она бы назвала его — двуличным сукиным сыном.

Санса перегрузила продукты с тележки в багажник. Сколько же в одну маленькую девочку влезает сладкого? При острой нелюбви к кашам и брокколи. Ну, хоть морковкой хрустит с удовольствием, как и яблоками. Но каждый раз, запрещая сластене обжорство лакомствами, Санса ощущала себя едва ли не чудовищем — таким убитым бывал вид Кетти.

Она собиралась поблагодарить нового соседа за его помощь — кексы с изюмом или пирожные...

Налаживание добрососедских отношений — дело непростое, но полезное. Тем более здоровяк ей непонятно почему нравился. Во всяком случае, Санса каким-то шестым чувством ощущала, что он не причинит ей вреда.

Глупость, конечно. Жизнь показала, что в мужчинах она разбирается посредственно.

* * *

Гребаный Тормунд, его гребаная медовуха, которую ему прислали какие-то там родственники из вечной мерзлоты и придурок Бронн — из-за этих кретинов он нажрался почти как свинья. И теперь мается головной болью и тошнотой вместо того, чтобы пиздовать на пробежку.

Сандор заново открыл для себя прелести бега.

Отлично прочищало мозг, никаких мыслей о аппетитной рыжей птичке за стенкой. И никакой, не приносящей удовольствия, дрочки. С пробежки он приползал в таком состоянии, что ничего стоять не могло. Душ и спать.

Он знал свою дурную натуру. Такое милое создание, как Санса не заслужила его неуклюжих и неуместных ухаживаний. Ей стоит щелкнуть пальцами, выстроится целая очередь кобелей. А он слишком стар для всего этого дерьма.

Сандор против воли все равно присматривал за соседками. В том числе за маленькой хохотуньей. Сила привычки не выпускать важных гражданских из под надзора. Город, конечно, не поле боя, но если им понадобится помощь...

В общем оправдания своему любопытству удивительно легко находились. Пусть Сандор предпочитал не подпускать к себе других вообще — одному проще. Никто не разочаруется в нем через некоторое время, поняв какое он в самом деле уебище, а у него самого не будет повода ненавидеть вечно предающих и бросающих других людей.

В его окружении приживались только такие же, как и он битые жизнью хищники.

Тормунд вообще не спрашивал хочет ли он дружить с ним. А с Бронном они слишком давно и прочно знакомы, чтобы разойтись. В конце концов любому иногда нужно дружеское участие или хотя бы его подобие.

Именно последствия дружбы он сейчас переживает.

Он сгреб упаковки из под чипсов, орешков в мусорный пакет и положил туда же пустые пивные бутылки. Формально они собрались посмотреть футбол, а медовуха из-за которой часть вечера смазалась в памяти появилась позже.

Нужно пропылесосить...

Сандор подозревал, что напиток от Одичалого настаивался не столько на меду, сколько на ядреных грибах. Иначе как пусть немаленькая, но вовсе не бесконечная бутыль свалила с ног трех здоровых мужиков? Которые в своей жизни, что только не пили. Особенно сукин сын Бронн.

У него появилось новое правило — не пить то, что приносит рыжий и кудлатый друг.

Сандор любил хорошо отдохнуть, но не так, чтобы чуть ли не подыхать на следующий день.

Звонок в дверь он воспринял без радости.

Если это снова блядские рекламки или сумасшедшие проповедники, то им не поздоровится. Сандор все-таки натянул футболку, сверкать голым торсом перед посторонними не для него. А вдруг там старушка божий-одуванчик, и ее удар хватит? Весело будет объяснять это копам. Здесь, на третьем этаже, жила как раз такая, только натуральная ведьма. Приходила и читала проповедь о покаянии и каком-то огненном боге...

Сандор послал ее, но очень вежливо. Огонь нихуя не очищает душу, зато очень даже уродует плоть.

За дверью стояла красавица-соседка в изящный ручках была тарелка, накрытая салфеткой. Сандор тряхнул головой словно оглушенный пес. Потому что... Что она здесь забыла? И почему сейчас? Когда от него разит перегаром, глаза красные, и он лохматый. Не то что бы его внешность можно было испортить такими мелочами. Просто он совсем не хотел, чтобы птичка посчитала его еще и алкашом в довесок ко всему.

— Здравствуйте, Сандор, — ему подарили яркую улыбку. — Это вам, — и она протянула тарелку.

Занавес... Он не знал, что сказать и вообще кажется его мозг перегорел. Потому что Сандор пялился вовсе не на подношение, а на нее. И это становилось уже неприличным. Как и его мысли... Ему бы сейчас не помешал ледяной душ и новая голова, потому что эта соображать категорически отказывалась.