Город Времени (гет)

Вивьен обожала ТАРДИС, и это было взаимно. Ее всегда можно было оставить внутри корабля и заняться своими делами, зная, что там она в полной безопасности и не будет скучать. ТАРДИС создала специально для нее детскую — громадную комнату с мягким пружинистым полом и множеством игрушек, которые менялись по мере того, как Вивьен росла. ТАРДИС даже пела ей колыбельные. Романа едва поверила ушам, когда впервые услышала почти нежное мелодичное гудение, под которое Вивьен моментально засыпала. В отличие от колыбельных, которые пела дочери Романа и которые та слушала с явным интересом, вовсе не собираясь спать.

Романа иногда шутила, что первым словом Вивьен будет «ТАРДИС». Но нет, первое, что произнесла Вивьен, когда ей было чуть больше года, стало совершенно четкое: «Дай!» Ей очень хотелось дотянуться до островков с цветами, вращающихся в водной пыли фонтанов, когда Романа гуляла с ней в Маятниковых садах.

— Все дети как дети, — шутливо пожаловалась позже Романа Доктору, — сначала говорят «мама» или «папа». А эта — «дай».

— Ну правильно, — фыркнул Доктор. — «Мама, дай!»

Когда Вивьен было три года, Романа могла со спокойной душой оставлять ее в ТАРДИС на целый день, пока вела уроки в Продолжительности. ТАРДИС научилась даже кормить ребенка. Лучше, чем Романа, если честно. Поскольку у нее дочь вечно капризничала, отворачивалась от тарелки и требовала чего-нибудь повкуснее. Сливочного пирожного, например. А ТАРДИС каким-то непостижимым образом умудрялась скармливать ей нормальную полезную еду.

* * *

Солнечный свет лился из высоких окон, широкими прямоугольниками ложась на паркет гостиной. Уютно устроившись на диване, Романа читала «Сто лет одиночества», которые ей посоветовала Селия, в то время как Доктор, склонившись над столом, работал над очередным проектом для Города. Время от времени Романа развлекалась, мысленно зачитывая ему отрывки из книги. Она не делала этого вслух, поскольку тогда Доктор прекрасно мог проигнорировать ее, а мысленный голос не очень-то проигнорируешь. Доктор сердился, ворчал, что она мешает ему сосредоточиться, но Романа знала, что на самом деле ему интересно, и эта игра забавляет его не меньше, чем ее.

Хлопнула входная дверь, и несколько мгновений спустя в гостиную влетела Вивьен. Светлые волосы, заплетенные в длинную косу, растрепались, и мелкие кудряшки обрамляли ее лицо. Голубые глаза возбужденно сверкали.

— Мам, пап!

— Что случилось, малышка? — Романа отложила книгу, выпрямившись на диване.

Доктор окончательно забыл про свои схемы, повернувшись к дочери. Вивьен мотнула головой, будто пытаясь собраться с мыслями, после чего затараторила:

— Мы играли в салки — и, кстати, я, как всегда, всех обогнала…

Романа невольно усмехнулась на ее хвастливый комментарий. На самом деле, это было жульничеством со стороны Вивьен: с двумя сердцами и обходной дыхательной системой, она была куда выносливее своих человеческих друзей и гораздо быстрее бегала. Удивительно, что ее вообще до сих пор брали в подобные игры.

— …А потом что-то случилось… Не знаю, как это описать… Будто вокруг меня кружились образы… картины… видения. Я видела Город, такой как сейчас, и немного другой, и почти неузнаваемый. Видела людей — знакомых и незнакомых. И какие-то другие места. И всё в таком хаосе. Это было… страшно. Но и так интересно, и чудесно!

Вивьен замолчала, вопросительно уставившись на родителей. Романа переглянулась с Доктором, и он кивнул. Они думали, у них есть еще пара лет, но, видимо, Вивьен развивалась немного быстрее.

— Ты видела время, — успокаивающим тоном произнес Доктор, улыбнувшись дочери. — Да, в первый раз это немного пугает и сбивает с толку. Но для того здесь мы, чтобы научить тебя управлять своими способностями повелительницы времени.

Вивьен сразу же успокоилась, и в ней проснулось любопытство.

— А почему я раньше такого не видела?

— Потому что была слишком маленькой, — пояснила Романа. — Вообще, способность видеть время открывается годам к двенадцати, но ты у нас, видимо, вундеркинд.

Вивьен довольно заулыбалась.

— А когда будем учиться? — нетерпеливо спросила она, подпрыгивая на месте. — Прямо сейчас? Да? Да?

— Да-да, прямо сейчас, — передразнил ее Доктор, и Романа прыснула.

Вивьен надулась, но тут же снова заулыбалась, когда Романа поманила ее к себе:

— Иди сюда.

Она с готовностью подбежала и плюхнулась рядом на диван. С улыбкой глядя на дочь, Романа подумала, что бесконечно рада тому, что Вивьен растет не на Галлифрее: там ее быстро заковали бы в броню всевозможных правил и приличий, и она растеряла бы всю свою живую непосредственность.

Доктор тоже перебрался на диван, сев рядом с Вивьен. Он повернул к себе ее лицо и прижал пальцы к вискам, велев:

— Посмотри мне в глаза.

Вивьен послушно замерла, и Романа тоже положила пальцы на ее виски, накрывая пальцы Доктора, после чего закрыла глаза.

Полностью сплетя свои сознания, они коснулись сознания Вивьен. Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и доверчиво последовала за ними.

«Никогда не позволяй этого делать никому, кроме того, кому ты абсолютно доверяешь», — прошептала Романа.

«Поняла», — отозвалась Вивьен.

Доктор открыл их объединенные сознания на временной поток и повел по нему Вивьен:

«Внимательно прислушивайся к себе и запоминай ощущения».

Сероватое, будто присыпанное пеплом.

То, что было.

Холодное, льдисто-голубое.

То, что будет обязательно.

Зеленое, насыщенное и немного щекотное.

То, что могло быть, но не случилось.

Бежевое, теплое, мерцающее.

То, что может произойти, а может и не произойти.

Разбегающиеся в стороны и снова сплетающиеся временные линии. То, что можно изменить, и то, что нельзя трогать. Поначалу растерявшаяся Вивьен всё увереннее ориентировалась в потоке времени, осматриваясь, запоминая. Доктор показывал ей путь, Романа страховала, если Вивьен оступалась.

Когда она немного освоилась, Доктор отстранился — это было примерно, как отпустить руки ребенка, когда учишь его ходить. Но они оба продолжали наблюдать со стороны, чтобы вмешаться, если что-то пойдет не так.

Вивьен осторожно сделала шаг, другой. Приблизила одну временную линию, пройдясь по ней, перескочила на следующую. А потом убрала все, оставив одну — своей лучшей подруги.

«Я поняла!» — восхищенно выдохнула она.

«Молодец! — Романа с Доктором произнесли это хором, после чего Доктор добавил: — А теперь возвращаемся: достаточно для первого раза».

И им даже не пришлось подсказывать Вивьен, что делать, чтобы закрыть в сознании поток времени и вернуться в материальный мир.

Ее лицо светилось восторгом.

— Потрясающе! — выдохнула она.

Доктор потрепал ее по голове, а Романа со смехом прижала к себе. Да, когда ты впервые почувствовал временной поток — это незабываемое ощущение.

— В следующий раз поучишься закрывать свое сознание, — сказал Доктор. — Здесь это не к спеху — всё равно, кроме нас, никто не сможет залезть тебе в голову. Но мало ли, где придется бывать.

Вивьен покивала, уже в нетерпеливом предвкушении следующих занятий. Истинная повелительница времени. Романа гордилась своей дочерью, своим невероятным чудом.

* * *

Когда Город Времени окончательно встал на ноги, его жизнь наладилась и вошла в ритм, Доктор заскучал. Строить было больше нечего, с управлением люди вполне справлялись сами, хотя и продолжали постоянно приходить к нему за советами. И даже преподавание в Континууме уже можно было передать другим, чем Доктор и воспользовался, перейдя в статус частного учителя для особой подготовки. Вивьен выросла и уже не нуждалась в постоянном присутствии родителей.

Но больше всего угнетало то, что люди, в отличие от них, быстро старели. Без возможности регенерировать. Конечно, Романа всегда знала об этом. Но одно дело — абстрактное знание, и совсем другое — когда это происходит на твоих глазах. С людьми, которые стали близкими друзьями.

Селия больше не ходила с Романой посидеть в кафе, или поплавать на лодке по реке, или просто побродить по Городу. Она всё больше сидела дома, став слишком слабой, чтобы надолго покидать его. И Романа составляла подруге компанию за чашкой горячего шоколада — любимого напитка Селии.

— Почему вы с Доктором не стареете? — спросила Селия во время одной из таких посиделок, заправив за ухо постоянно выбивавшуюся седую прядь. — Повелители времени бессмертные?

Романа грустно покачала головой:

— Мы стареем. Просто гораздо медленнее вас. А потом регенерируем — мы можем регенерировать двенадцать раз. Повелители времени живут тысячелетиями, наша жизнь намного длиннее вашей, но мы не бессмертны.

— Повезло вам, — усмехнулась Селия и, допив шоколад, устало откинулась на спинку кресла. — А может, и не очень.

Романа собиралась уточнить, что она имела в виду, но Селия прикрыла глаза, будто не в силах сопротивляться сонливости, и Романа со вздохом встала.

— Я пойду, пожалуй. Отдыхай.

— Романа, — окликнула ее Селия, когда она уже почти дошла до двери.

Она обернулась и вопросительно посмотрела на подругу. Та смотрела на нее внимательными и как прежде ясными темными глазами.

— Не грусти сильно обо мне. Я прожила хорошую жизнь и готова уйти.

Романа кивнула и попыталась улыбнуться, хотя больше ей хотелось заплакать.

Доктор встретил ее чуть ли не на пороге и явно ждал ее. Конечно, он не мог не заметить ее эмоциональный всплеск.

«Что случилось?» — мысленно спросил он, когда, войдя в дом, Романа просто обняла его, уткнувшись лицом в грудь.

Она не стала объяснять словами, а просто передала мыслеобразы.

Доктор вздохнул и крепко прижал ее к себе, поцеловав в макушку.

— Именно поэтому я никогда не оставался подолгу на одном месте, — тихо произнес он. — Не хотел видеть, как они увядают.

Однако сейчас сложилась обратная ситуация: они не могли надолго оставить Город, он нуждался в них. Не говоря уже о том, что это было их детище, созданный своими руками дом. И они любили его. Что, впрочем, не мешало иногда отлучаться на какое-то время.

Так что Романа нисколько не удивилась, когда Доктор однажды предложил:

— Давай слетаем куда-нибудь?

Это было вскоре после смерти Питера. Романа охотно согласилась: ей тоже хотелось немного отвлечься, а кроме того она скучала по их прежним приключениям.

И, конечно же, Вивьен захотела полететь с ними. Она никогда не видела ничего, кроме Города Времени, и внешний мир представлялся ей неизведанной сказочной страной.

Вивьен уже училась управлять ТАРДИС — исключительно в теории, зато уж ее выучила назубок. И, конечно, теперь захотела попрактиковаться.

— Можно мне? — попросила она, умоляюще сложив ладони и глядя на отца глазами кота из «Шрека» (да, Доктор как-то познакомил их с шедеврами земной мультипликации).

И Доктор, даже Роману не каждый раз подпускавший к управлению, тут же сдался.

— Спасибо! — подлетев к нему, Вивьен повисла у него на шее и поцеловала в щеку.

Доктор проворчал что-то неразборчивое, но Вивьен уже отпрыгнула к консоли и прошла вокруг, ласково ведя по ней ладонью. ТАРДИС в ответ мягко загудела.

— Как думаешь, старушка, куда нам лучше всего отправиться? — тихо спросила Вивьен, запуская двигатель.

ТАРДИС снова загудела, на этот раз с такой интонацией, будто отвечала.

— Тогда на твой выбор, ладно? — Вивьен включила режим «автопилот» и запустила программу.

Романа удивленно переглянулась с Доктором. Она знала, что Вивьен прекрасно общается с ТАРДИС, но даже не подозревала, что в настолько буквальном смысле. Доктор пожал плечами — он тоже этого не знал, но не был удивлен.

И раздался такой знакомый — и так давно не слышанный — звук дематериализации.

ТАРДИС привела их в причудливый город. На экране появилось изображение громадных небоскребов с плавными закругленными формами, которые соседствовали с небольшими почти деревенскими домиками. Улицы, по которым ходили люди в основном низкорослые с раскосыми глазами, утопали в зелени самых разнообразных деревьев.

Вивьен бросилась к выходу, едва ТАРДИС остановилась, но Доктор схватил ее за руку.

— Стой! — и это был самый суровый тон, которым он когда-либо разговаривал с дочерью. — Никогда не выходи из ТАРДИС, не проверив, что находится снаружи. А может, там воздух не пригодный для дыхания. Или уровень радиации зашкаливает. Или еще что, несовместимое с жизнью нашей расы.

Вивьен осознала, слегка побледнела и, кивнув, вернулась к консоли, чтобы проверить данные. Она была умной девочкой, хотя порой и излишне импульсивной.

Атмосфера снаружи оказалась в норме, а кроме того на экране высветилась надпись: «Земля. Пекин. 7027 год». Наружу Вивьен выглянула все-таки первая. Романа прямо-таки чувствовала исходящие от нее нетерпеливое любопытство и предвкушение.

«Твоя дочь, — насмешливо заметила она Доктору. — Любовь к приключениям в крови». Он усмехнулся и кивнул.

ТАРДИС приземлилась под раскидистым вязом на краю небольшой площади, окруженной одноэтажными деревянными домами. Зато за ними устремлялись ввысь футуристические здания из хрома и стекла. Идущие по своим делам люди были одеты вроде как в комбинезоны самых разнообразных цветов и фасонов и не обращали на пришельцев ни малейшего внимания.

— Предлагаю осмотреться, — сказал Доктор, выйдя последним и закрыв за собой дверь ТАРДИС.

Восхищенно вертевшая головой Вивьен с энтузиазмом закивала. И они просто пошли вперед по широкой улице, обсаженной деревьями. Люди ходили прямо по проспекту, а вот транспорт, представлявший собой машины, похожие на удлиненные капли, летал высоко над их головами.

— По-моему, в Городе Времени стоит ввести такую моду, — заметила Вивьен, мотнув головой на местных жителей и отряхнув юбку собственного воздушного светло-голубого платья. — Очень удобно.

Их комбинезоны действительно выглядели удобными и при этом не лишенными элегантности.

Доктор пожал плечами с видом человека, абсолютно равнодушного к вопросам моды. Романа улыбнулась:

— Попробуй. Может, приживется.

Некоторое время спустя их внимание привлекла суматоха возле одного из невысоких зданий в старинном стиле, на вывеске которого красовалась надпись «Синий кит». Двое мужчин в комбинезонах, похожих на униформу, и заткнутым за пояс оружием, выволокли оттуда слабо сопротивлявшегося молодого парня с заплетенными в косу длинными черными волосами.

— Вы не имеете права! — воскликнул он, дернувшись в попытке вырваться.

Но полицейские (наверное) держали его крепко.

— Статья двести сорок пять: антигосударственная пропаганда, — равнодушно оповестил тот, который был старше.

Парень явно хотел сказать что-то еще, но не успел.

— И тебе никто не давал права слова, — процедил полицейский помоложе и ударил его в живот так, что несчастный согнулся пополам.

Улица вмиг опустела. Прохожие явно не горели желанием привлечь к себе внимание полиции и попасть под раздачу.

Доктор нахмурился и решительно зашагал в их сторону, так что подметавшие землю полы его бесконечного шарфа разлетелись в разные стороны. Вивьен неуверенно посмотрела на Роману, взглядом спрашивая, что им делать и надо ли присоединиться к Доктору. Романа покачала головой: лучше пока остаться в стороне. Вивьен нахмурилась — точь-в-точь как Доктор, — прикусила губу, но кивнула.

— Прошу прощения. В чем провинился этот человек? — вежливо осведомился Доктор.

Старший полицейский смерил его презрительным взглядом:

— Тебя не касается. Иди, куда шел.

Доктор проигнорировал откровенную грубость, будто ничего не слышал.

— Что бы он ни натворил, это не повод избивать его.

Арестованный парень выпрямился и с отчаянием посмотрел на Доктора. Романа видела, как его губы шевельнулись, беззвучно произнося: «Не надо!»

Предупреждение Доктор тоже проигнорировал.

— Правда, что ли? — с издевкой протянул старший полицейский. — А ты кто такой? Сообщник?

— Точно, Сяолун, он сообщник, — радостно согласился младший полицейский. — Надо его тоже взять. А то эти круглоглазые в последнее время совсем обнаглели.

Его напарник кивнул, презрительно скривив губы, и он схватил Доктора, попытавшись выкрутить ему руки. Однако Доктор вывернулся, весело заявив:

— Не надо меня брать — сам пойду. Только без рук, пожалуйста.

Одновременно он мысленно обратился к Романе: «Не вмешивайтесь. Хочу выяснить, что у них тут происходит. И вы пригодитесь мне на свободе».

— Па… — Вивьен рванула вперед, бросаясь на выручку отцу, но Романа схватила ее за руку, дернув обратно и зажав рот.

Вивьен обратила на нее изумленный взгляд.

— Но…

— Ш-ш, — прошептала Романа. — Не привлекай к себе внимание. Доктор хочет разобраться в ситуации изнутри. Мы будем нужны ему позже. На свободе.

Вивьен поморгала, прикусив губу, а потом понятливо кивнула. Доктор бросил на нее почти незаметный взгляд, когда полицейские повели пленников прочь: «Передай, что она умница, и пусть наберется терпения».

Романа улыбнулась и потянула Вивьен в сторону ТАРДИС:

— Папа просил сказать тебе, что ты умница и чтобы ты набралась терпения.

Вивьен вздохнула, в последний раз бросив взгляд через плечо на исчезнувшего за поворотом улицы отца.

— С ним точно всё будет в порядке? — обеспокоенно спросила она.

— Он выбирался и не из таких переделок, — заверила ее Романа, постаравшись за уверенным тоном скрыть собственную тревогу.

Они вернулись в ТАРДИС, где время тянулось ужасающе медленно. Больше всего Романа ненавидела бездеятельное ожидание.

— Знаешь, я никогда не думала, что приключение может быть таким… тоскливым, — со вздохом произнесла Вивьен, когда они сидели в консольной, пытаясь разговорами убить время ожидания.

Романа понимающе усмехнулась:

— Тоже не люблю оставаться в стороне. Но иногда приходится.

Они надолго замолчали — обе слишком переживали, чтобы говорить о чем-то постороннем, а потому предпочитали помолчать. Романа уже готова была все-таки начать собственное расследование, когда Доктор, наконец, заговорил:

«У них тут жесткая тоталитарная власть, которая оказалась в руках не очень хорошего человека. Хуже всего то, что правитель единолично распоряжается системой жизнеобеспечения города, и любая попытка сопротивления заканчивается плачевно. Плюс электронная система слежения за гражданами. Но, несмотря ни на это, есть люди, которые пытаются устроить революцию — их лидер сейчас в тюрьме. Мы неплохо пообщались, и, думаю, я должен им помочь».

«Что нам делать?» — деловито спросила Романа, загнав подальше свое беспокойство и опустив лишние вопросы о его самочувствии: этим она может поинтересоваться позже.

«Люблю твою рациональность, — со смешком заметил Доктор, но сразу же стал серьезным: — Перегоните ТАРДИС на крышу тюрьмы и будьте готовы к неожиданностям».

Он сообщил координаты этой самой тюрьмы и прервал связь.

— Настало время действовать, — сообщила Романа Вивьен и подошла к консоли, чтобы ввести координаты. — Пожалуйста, будь осторожна и не лезь в самое пекло, чтобы мне не пришлось беспокоиться еще и за тебя.

— Мам! — возмутилась Вивьен. — Я уже не маленькая и вполне способна позаботиться о себе.

— Не сомневаюсь, — улыбнулась Романа, запуская ТАРДИС. — Но тем не менее.

Вивьен скривилась, но спорить перестала.

Тюрьма оказалась многоэтажным прямоугольным зданием — в отличие от других высоток, имевших закругленную кверху форму — из черной хромированной стали. Вся его поверхность была ровной и гладкой — ни окон, ни дверей, по крайней мере таких, чтобы были видны невооруженным взглядом.

Когда ТАРДИС материализовалась, крыша была совершенно пуста. Романа осторожно выглянула наружу, и Вивьен последовала за ней. Они замерли возле двери, ожидая и осматриваясь в поисках какого-нибудь люка. Ведь Доктор же собирался как-то сюда попасть, раз хотел, чтобы Романа переместила ТАРДИС именно на крышу.

— Что теперь? — нетерпеливо спросила Вивьен.

Романа пожала плечами:

— Полагаю, скоро увидим.

На этот раз ждать пришлось недолго. На поверхности крыши бесшумно открылся люк, и оттуда появился сначала Доктор (выглядевший взъерошенным больше обычного, но в остальном целый и невредимый), тот паренек, вместе с которым его арестовали, и трое мужчин средних лет. Все, кроме Доктора, были одеты в комбинезоны-униформы и держали в руках оружие. Если бы Романа не узнала паренька, она могла бы подумать, что это тюремная охрана. А так она поняла, что Доктор со своими новыми друзьями сумели обезвредить охрану и позаимствовать их вещи.

Доктор улыбнулся им с Вивьен, но не успел сделать и двух шагов в сторону ТАРДИС, как воздух между ними замерцал, а в следующее мгновение там появилась миниатюрная женщина — с короткой стрижкой, в белоснежном комбинезоне из явно дорогой ткани. Ее окружали четверо вооруженных охранников. Новоприбывшие материализовались лицом к Доктору, следовательно — спиной к Романе и Вивьен, но один из охранников сразу же развернулся, предупреждающе наставив на них оружие. Остальные сосредоточились на беглецах.

— Доктор, если не ошибаюсь? — медовым голосом произнесла женщина. — Наслышана-наслышана.

— Боюсь, это не взаимно, — парировал Доктор, окинув ее пронзительным взглядом. — С кем имею честь?

— О, конечно, позвольте представиться, — в голосе женщины явственно чувствовалась такая же медовая, как ее тон, улыбка, — Ван Чанчунь.

Интересно, «Ван» — это просто фамилия или все-таки титул? Доктор, видимо, решил, что последнее, поскольку приподнял брови с преувеличенно пораженным выражением и поинтересовался:

— Ван? И чем же вы правите?

— Этой страной, конечно, — снисходительно ответила женщина, подтверждая правильность интерпретации.

— Она узурпаторша, Доктор! — прошипел один из появившихся с ним мужчин — высокий для китайца и крепко сбитый, — на Чанчунь он смотрел с откровенной ненавистью.

Она проигнорировала выпад, будто мужчины здесь вовсе не было.

— Зачем вам это отребье, Доктор? — брезгливо произнесла она. — Присоединяйтесь ко мне.

— Весьма щедрое предложение, — насмешливо ответил Доктор, засунув руки в карманы и покачиваясь с пятки на носок. — Особенно после того, как меня посадили в тюрьму.

— О, вы же не будете обижаться на это маленькое недоразумение? — показательно удивилась Чанчунь.

— Я бы не назвал его таким уж маленьким, — проворчал Доктор.

В этот момент тот повстанец, который обвинил ее в узурпаторстве, рванулся вперед с явным намерением схватить ее. Охранники, естественно, выстрелили, красный луч остановил его в броске, и он рухнул на землю. Двое других повстанцев тоже начали стрелять, и засверкали вспышки. Тот охранник, который до сих пор держал на прицеле Роману и Вивьен, отвернулся от них, чтобы принять участие в потасовке.

В начавшемся хаосе Романа с Доктором одновременно рванули к Чанчунь. Романа успела первой, поскольку на нее не обращали внимания телохранители, видимо, посчитав безобидной. Крепко схватив ее и приставив к виску звуковую отвертку (конечно, звуковой отверткой нельзя навредить человеку, но ведь они-то об этом не знают), Романа скомандовала:

— Прекратите! Иначе Чанчунь умрет.

Все замерли: телохранители растерянно, повстанцы торжествующе. Но в этот момент Чанчунь извернулась и ткнула Роману в бок чем-то острым. Она вскрикнула от боли и от неожиданности выпустила пленницу. Романа успела только услышать за спиной испуганный возглас Вивьен, когда в повернувшуюся к ней с торжествующей ухмылкой Чанчунь врезался Доктор, схватив за запястье той руки, в которой она держала тонкий стилет. Оба рухнули на землю и покатились, продолжая борьбу. Вмешаться никто не смел — обе стороны боялись попасть в своего.

Увы, оба не заметили, что были слишком близко к краю крыши, и не успел никто ничего понять, как они, так и сцепившись, сорвались вниз.

— Доктор! — отчаянно вскрикнула Романа, одновременно с полным ужаса криком Вивьен:

— Папа!

Романа в ужасе застыла. Падение с такой высоты гарантировано убьет его так, что он не успеет запустить регенерацию. Хотя… есть одна возможность... Она встряхнулась и велела Вивьен:

— В ТАРДИС!

Повстанцы почему-то посчитали, что к ним это тоже относится и поспешили следом, затащив одного тяжело раненного, а одного то ли убитого, то ли просто потерявшего сознание. Романе некогда было с этим разбираться. И некогда обращать внимание на их недоумение, когда они попали внутрь.

— Мам? — со слезами в голосе спросила Вивьен, когда она торопливо запускала ТАРДИС, чтобы переместиться вниз.

Нажав рычаг, Романа слабо улыбнулась ей:

— Еще есть шанс. Рано отчаиваться.

Вивьен кивнула, прикусив губу, однако в глазах был тот же липкий ледяной страх, который испытывала Романа.

Едва ТАРДИС материализовалась, она выскочила наружу, бросившись к Доктору, Вивьен следовала за ней по пятам. Но Романа, поспешно обернувшись, остановила ее.

— Останься внутри.

Зрелище было не самое приятное. Особенно в том, что касалось Чанчунь, которая упала первой. Да и зеваки уже начали собираться. Правда, близко подойти не решались — все узнали свою правительницу и опасались вмешиваться. Появление полиции — теперь лишь вопрос времени.

— Мы можем чем-то помочь? — нерешительно спросил мальчик, из-за которого всё началось.

Романа подняла на него взгляд — на юном лице четко отражался страх и чувство вины — и кивнула:

— Занесите Доктора в ТАРДИС.

Парень вместе с оставшимся более-менее невредимым повстанцем с готовностью подняли Доктора и по указанию Романы положили на пол возле консоли. После чего она закрыла дверь: так в ТАРДИС не попадет никто посторонний, а что будет происходить снаружи, ее уже не волновало.

— Отойдите все, как можно дальше, — велела Романа и опустилась рядом с Доктором на колени, изо всех сил стараясь не обращать внимание на кровь, бледное лицо и безжизненные застывшие глаза.

Они молча повиновались.

— Что ты собираешься делать? — шепотом спросила Вивьен.

— Попробую запустить его регенерацию, пока еще не поздно. Никогда этого не делала, так что мне понадобится крайняя сосредоточенность.

Вивьен понятливо отступила. И воцарилась абсолютная тишина, нарушаемая только звуком дыхания находящихся здесь людей.

Романа положила ладонь на грудь Доктора и закрыла глаза. Почувствовать его энергетическое поле, слиться с ним, подтолкнуть энергию, вызвать импульс, запустить регенерацию.

Она со страхом приоткрыла глаза, боясь увидеть, что ничего не вышло. Неподвижное тело Доктора охватило знакомое золотое свечение. Романа облегченно выдохнула и улыбнулась, после чего поспешно встала, отходя в сторону. Началось.