Приказа верить в чудеса не поступало (гет)

В квартире было тихо, прохладно и как-то пусто. Сашка после очередной ссоры засел у бабушки, домой не заглядывал, на звонки отвечал неохотно и сухо и почти сразу бросал трубку. На службе который день был очередной завал — бумажной работы накопилось предостаточно, к тому же на район одно за другим сыпались происшествия, требующие непременного присутствия начальства, так что домой Ирина возвращалась только поспать. Впрочем, со сном в последнее время тоже возникали проблемы, и даже снотворное, уже привычно хранившееся в тумбочке рядом с кроватью, не очень-то помогало — уж слишком тягостные возникали мысли.

Она ждала взрыва.

Это ведь было вполне ожидаемо и логично — возмущение, вспышка, бунт. И если большинство, не ослепленные яростью, еще могли подумать, успокоиться и признать ее правоту, оставался один — Терещенко. Там, на складе, во время очередного собрания, едва дослушав ее признание и готовясь наброситься с кулаками, он не выглядел адекватным и способным трезво и отстраненно мыслить, что и неудивительно — личные мотивы всегда сильнее любых доводов разума. И кто знает, каких последствий можно теперь ожидать... В том, что последствия непременно будут, и будут очень тяжелыми для всех, она нисколько не сомневалась — запущенный ею самой страшный механизм смертей теперь, когда стала известна правда, остановить будет уже невозможно. А ведь тогда она просто хотела спасти их всех, но оказалась в итоге убийцей, причинившей страдания стольким людям, врагом для тех, кого так отчаянно защищала... Все-таки жизнь — сука та еще.

Знать бы еще, откуда ожидать удара и как отвести беду...

* * *

Опять.

Глухарев недовольно вздохнул, еще с порога уловив запах пригоревшей еды и противно-сладковатых валериановых капель. Сбросив обувь и повесив пальто на крючок, прошел в кухню, убеждаясь в своей правоте: на столе лежала забытая телефонная трубка, рядом валялся пузырек с валерьянкой, а от выключенной плиты ощутимо тянуло гарью.

— Нин! Нинок, — позвал Сергей, попутно открывая холодильник и оглядывая полки — есть хотелось зверски.

— Ой, Сереж, ты уже вернулся? — Только спустя пару минут хлопнула дверь ванной, и на кухне появилась жена, старательно пряча глаза.

— Да решил сегодня пораньше свинтить, а то так замотался с этим договором, скоро забуду, как малые выглядят. Нинок, ты мне зубы-то не заговаривай, — велел строго. — Они опять звонили?

Нина торопливо кивнула и, не сдержавшись, тихонько всхлипнула.

— Понятно, — нехорошим тоном протянул Глухарев и отвернулся к окну. В кухне повисла тяжелая, неприятная тишина.

— Сереженька, — неуверенно начала Нина, с опаской взглянув на мужа, — а может, ну их? Подпишешь эти чертовы бумаги, и... Да бог с ними, с деньгами, они ведь и тебе угрожают, и детям...

— С ума сошла, что ли? — как-то подозрительно спокойно поинтересовался Сергей. — Взять и за красивые глаза им все отдать? Да твои родители этот бизнес на своем горбу столько лет тащили... А теперь что, каким-то уродам все подарить? Да твой отец меня первый проклянет, когда узнает, что я в его отсутствие такое учудил.

— Что же делать? Они же не отстанут, Сереж. Это пока только звонят, что же дальше-то будет? Я уже Иришку боюсь на улицу отпускать, пока с Владиком гуляю, то и дело вздрагиваю...

— Ничего, придумаем что-нибудь. — Наконец обернулся и даже выдавил улыбку. — Тут голодным труженикам дают хоть что-нибудь? Не дрейфь, Нинок, щас поужинаем и начнем думать. Есть у меня кое-какие мысли...

* * *

Ирина бессмысленно скользила взглядом по строчкам лежащего перед ней документа, затем, не выдержав, отшвырнула бумагу от себя. Откинувшись на спинку кресла, некоторое время посидела с закрытыми глазами, затем снова взялась за документ.

— Вот зараза! — выругалась спустя пару минут, убедившись, что в тексте ей ничего не привиделось. Первым порывом было схватить трубку и властно рявкнуть: "Зотова ко мне!", Ира даже потянулась к телефону, но вовремя притормозила. В самом деле, что она ему предъявит? Что нехороший мальчик Миша Зотов утаил от начальства результаты вскрытия убитого у них на районе подростка? А нехороший мальчик Миша Зотов в ответ театрально поднимет брови и невинным тоном заявит, что ни о каких результатах ничего знать не знал и никакую экспертизу в глаза не видел — районный отдел убийствами не занимается, это дело СК. И возразить на это ей будет нечего...

Трубку Ира все-таки подняла, и, дождавшись ответа, отчеканила:

— Савицкий? Зайди ко мне.

— Охрене-еть, — протянул Рома, вслед за начальницей вчитавшись в экспертизу. — И Зотов тебе ничего не сказал? Как думаешь, почему?

— Да тут и думать нечего! — взвилась Ира, раздраженно дернув плечом. — Ясное дело, ему заплатили, чтобы шума не поднимал, типа, все по обоюдному согласию было, никакого насилия, а уж теперь, когда парень мертв, это никакого значения не имеет.

— Да ладно, Ир! Не, Зотов, конечно, тот еще отморозок и гад, но это уж как-то... Тем более если он бывший "палач", он таких мочить должен был, а не деньги от них брать.

— Это смотря какие деньги, — цинично усмехнулась Ирина. — Некоторые за неприлично большую сумму и мать родную продадут, не то что о какой-то экспертизе промолчат. Он же не мог знать, что я сама этим делом заинтересуюсь и захочу лично все детали выяснить. И потом, одно другому не мешает. Может, он сначала деньги возьмет, а потом выждет момент и грохнет Шатохина по-тихому.

— Да-а, дела, — только и смог выдать Савицкий, покачав головой. — И что теперь с этим счастьем делать?

Ира, несколько раз нервно пройдя по кабинету, наконец замерла у стола.

— Вот что, Ром. Мы сколько угодно можем гадать, но без реальных фактов предъявить Зотову нам нечего. Следить за ним опасно, тип он хитрый, осторожный, к тому же сам опер, слежку сразу срисует. Разве что... — бросила взгляд на календарь. — Шатохин должен вернуться сегодня. Если наши догадки верны, то есть шанс засечь их с Зотовым встречу. Если, конечно, Шатохин с ним еще не расплатился. Но другого варианта все равно пока нет, так что остается только этот. Да и вообще, если Шатохин в чем-то замешан, нам это будет не лишним узнать. Ну а там уж решим, как действовать.

— Понял, Ир, все сделаю, — с готовностью кивнул Рома и снова покачал головой: — Но какая же мразь этот Зотов...

* * *

Редкий спокойный вечер Ирина решила посвятить не работе над отчетом, который никак не могла закончить, не встрече с давно надоевшим любовником и даже не материнскому долгу, снова пытаясь наладить отношения с сыном, а себе любимой. Сначала неприлично долго проторчала в спа-салоне, омолаживаясь и расслабляясь, затем с удовольствием выпила кофе в уютном недавно открывшемся ресторанчике, потом гуляла по магазинам, спустив в итоге внушительную сумму. Вернувшись домой, долго релаксировала в ванной, предвкушая тихий вечер с чашкой чая и легкомысленным, безмерно наивным, но забавным любовным романчиком — идеальное средство, чтобы отвлечься от жести вокруг.

План удалось выполнить ровно наполовину — Ира, выбравшись из ванной, как раз вытирала волосы полотенцем, когда нетерпеливо затрещал телефон.

— Ир! — забился в трубке подрагивающий голос Измайловой. — Ира, беда! Ромка в больнице! Сотрясение мозга...