Великое ограбление в стиле Гарри Поттера (гет)

С момента ночных приключений Гарри прошла неделя. Его так и не вызвали на допрос. Гермиона за эти дни успокоилась и даже немного расслабилась. Однако она понимала, что пора поговорить с Драко. Она не чувствовала себя полностью готовой к такому разговору. Но она осознавала необходимость поставить точку в этой истории, поэтому приняла решение поговорить с мужем.

Гермиона дождалась, пока Драко придет вечером домой из своего офиса.

— Драко, — срывающимся голосом сказала она, едва муж показался в гостиной. — Нам надо поговорить.

Драко поднял на нее глаза и, увидев крайнюю озабоченность во взгляде, нахмурился.

— Что-то случилось?

— Да, — взволнованно ответила ему Гермиона. — Я… Мне нужно сказать тебе кое-что важное и прямо сейчас.

— Хорошо, — согласился Драко, чувствуя, что разговор будет непростым. — Давай поговорим, а потом пойдем ужинать, договорились?

— Да, хорошо, — нервно кивнула Гермиона.

Драко опустился на софу, приглашая жену присесть рядом. Он озабоченно крутил на пальце кольцо, выжидательно смотря на свою супругу. Последнюю неделю она была странной. Очень странной. Драко был уверен, что она скрывает от него что-то, но не спрашивал, терпеливо ожидая, когда она сама все откроет. И сейчас ее нервозность и обеспокоенно сжатые кисти рук в кулаки пробудили в нем липкое чувство тревоги. Атмосфера в гостиной до того была раскалена их обоюдным молчанием, что, казалось, воздух начнет взрываться сам собой.

— Что ты хочешь сказать мне? — спросил Драко со всем спокойствием, на которое был способен.

Гермиона смотрела на свои сжатые в кулаки руки, нервно покоящиеся на коленях. Ее сердце громыхало о ребра. Да, сейчас она все расскажет, признается, и никакой дороги назад уже не будет. Какую реакцию ей стоит ждать от него? Что случится с ним, когда он узнает?

— Драко, я хотела сказать…

Она остановилась, подавившись собственным признанием. Нет-нет-нет, сейчас или никогда. Больше она не будет утаивать свой секрет.

Драко взял ее руки в свои. Гермиона посмотрела на него с состраданием и надеждой.

«Бедный мой Драко, — пронеслось у нее в голове, — но, может быть, все действительно будет хорошо, он ведь очень крепкий человек, хоть и чувствительный. Так, ладно, надо решаться».

Сейчас и только сейчас!

— Я беременна! — на одном дыхании выкрикнула Гермиона.

— Что? — как будто не понял ее Драко.

— Я беременна! — взволнованно повторила она, пристально всматриваясь в его серые глаза, ища в них искру понимания.

— Ты… что?

— Твою мать, Драко! Я снова беременна! Скажи уже что-нибудь, пожалуйста!

— Ты беременна… — рассеянно пробормотал он, словно не понимая значения того, что она ему только что сказала.

Гермиона со страхом смотрела на него.

— Все хорошо? — спросила она, осознавая, насколько глупо это звучит.

Они все еще крепко сжимали руки друг друга. Затем Драко будто отмер, притянул ее к себе и крепко поцеловал. Они долго целовались, и Гермиона вдруг ощутила влагу на своем лице. Она отстранилась и увидела слезы на лице Драко. Взяв его лицо в свои руки, она прикоснулась своими губами к его глазам.

— Я тебя люблю, — проговорила она.

— И я тебя люблю, — ответил он ей.

— Пожалуйста, скажи мне, как ты? — с надеждой задала Гермиона вопрос, который мучил ее вот уже неделю.

— Я нормально, — непонимающе ответил ей Драко. — А что?

— Точно все хорошо? — переспросила она.

— Да, абсолютно, — ответил Драко, и Гермиона увидела его широкую улыбку, которую не видела уже несколько лет. — Я счастлив, очень.

Она подалась вперед, притянула его голову к своей груди и так крепко стиснула ее в своих объятиях, что Драко поморщился. Но выбраться из плена ее рук никак не представлялось возможным. Он слышал безумное биение ее сердца. А когда она разжала объятья, то стала покрывать его лицо лихорадочными поцелуями. Он не сопротивлялся. Когда же Гермиона закончила, то Драко увидел счастливую улыбку сквозь ручейки слез на ее щеках.

— Как же я боялась этого! Как же боялась! — восклицала Гермиона, чувствуя, как тревога оставляет ее.

— Что с тобой? Чего ты боялась? — спросил Драко, немного сбитый с толку.

— Я узнала где-то неделю назад, но боялась тебе сказать, потому что… — сбивчиво заговорила она. — Потому что после того, что мы пережили, после…

— Смерти Орион, — тихо напомнил он, внезапно помрачнев.

— Да, — печально огласилась с ним Гермиона, — после смерти нашей девочки… ты... Ты же был убит горем — так же, как и я, и я… подумала... Я боялась, что эта новость станет для тебя триггером для возвращения твоей травмы. Мы ведь именно поэтому не собирались иметь детей, по крайней мере, в ближайшее время. Мы едва пережили то, что было, а потом вроде как снова стали жить, вернулись в Англию… Да, не собирались… Но это просто случилось. И мы… — Гермиона всхлипнула, не в силах сдержать эмоции.

Слезы покатились из ее глаз. Она приложила руку к груди, пытаясь унять дрожь.

— Дыши, милая, просто дыши, — участливо сказал Драко, нежно поглаживая ее спину.

Гермиона глубоко вздохнула.

— И мы… Мы смогли сохранить нас, нашу любовь и отношения после смерти Ори.

«Конечно, смогли, ведь я так сильно люблю тебя, а ты любишь меня», — подумал Драко.

Гермиона вспомнила тот день, самый черный день в ее жизни, когда их трехлетняя дочь Орион Малфой скоропостижно и внезапно умерла. Хотелось кричать, обвинять весь свет и Драко в том числе. Но наблюдая, насколько плохо было ему, она сдерживалась. В то время у нее был только он, а у него — она. Потому от ее мужа ни разу не сорвалось и намека на укор в смерти их ребенка. Хотя смерть дочери нанесла сильнейшую травму Драко, который с того времени даже не мог вовсе видеть маленьких детей.

— Я так боялась, что эта новость разбередит старую рану, понимаешь? — снова заговорила Гермиона. — Что ты вспомнишь тот день, когда ее не стало. И я просто не знала, как ты отреагируешь на новость о том, что у нас снова будут дети.

— Дети? — не понял Драко.

— Да, дорогой, это двойня. У нас будет двое детей.

— Ого, — потрясенно выдавил Драко.

— Да, — продолжила Гермиона, желая скорее вернуться к тому, что собиралась высказать. — В общем, я не могла тебе сказать вот так сразу, и, прости, но когда я… Когда у меня возникли подозрения на беременность, я не позвала тебя с собой в клинику. Ведь симптомы могли не оправдаться. И тогда ты…

— Я понимаю, — тихо ответил Драко и нежно чмокнул ее в губы. — Не скажу, что мне совсем не страшно. Страшно, но в то же время я счастлив. Очень счастлив. А моя психологическая травма, похоже, молчит.

Гермиона облегченно улыбнулась. Все ее мрачные страхи последних дней не оправдались, и это вкупе с новой беременностью делало ее счастливой.

— Знаешь, — сказала она, проведя рукой по его груди. — Я… С тех пор, как я узнала, я как будто исцеляюсь. Боль потери как будто… как будто...

— Понимаю, — улыбнулся Драко, нежно погладив ее по руке. — А уже известен пол детей?

— Нет, пока нет. Но у меня есть одно условие, — упрямо произнесла она. — Я хочу, чтобы Гарри был крестным. Обоих детей. Знаю, ты не жалуешь его, но я люблю его как брата, и он поддерживал меня все это время. И я уверена, что он будет любить наших с тобой детей. Я взяла с него слово, он обещал.

Драко рассмеялся, услышав подобное. Да, это его Гермиона. Она совсем не менялась с годами. Ей непременно нужно было взять с Поттера слово. А Гермиона, услышав, как смеется Драко, в который раз залюбовалась этой картиной. Она так давно не видела его таким беззаботным.

— И еще, чтобы ты знал: он пошел на опасное дело, чтобы ты не узнал все раньше времени. И чтобы в прессе на меня не вылилась куча грязи.

— Не понял, — Драко слегка приподнял бровь, и Гермиона, поняла, что ему интересно узнать что случилось.

— Я не хотела подавать тебе лишний раз надежду, я ведь не знала, действительно ли я беременна или у меня просто организм барахлит. Но я переживала, и мне был нужен друг для моральной поддержки. Я взяла с собой Гарри. Мы пошли с ним в одну из лучших маггловских клиник репродуктивной медицины в Лондоне. Ну, потому что в Мунго полно сплетников, и я не хотела, чтобы эта новость просочилась в прессу. Они и так в свое время нас с тобой достали.

А потом, когда мои подозрения подтвердились, я была так счастлива. И я хотела разделить эту радость с близким человеком. Мы обнимались на крыльце клиники, а тут представляешь, Скитер жужжала рядом! И она смогла сделать снимки.

— Поттер узнал раньше меня? — недовольно протянул Драко, не обратив внимания на информацию о Рите Скитер.

— Ну, прости, при других обстоятельствах…

— Ты взяла бы меня с собой.

— Да, но…

— Да-да, помню, наша общая травма, — все еще грустным, но в то же время понимающим тоном ответил Драко, впав на несколько секунд в задумчивость.

— Драко, ты вообще услышал, что я сказала? — нетерпеливо прервала его Гермиона. — Рита Скитер сделала фото, как мы с Гарри обнимаемся на крыльце клиники репродуктивной медицины!

— Ого! — поразился Драко, осознав ее слова. — Но где же сенсация о вашем предполагаемом романе? — весело спросил он. — Я читаю «Пророк», но ничего такого не видел. За такой снимок можно и убить. Скитер стала бы самой известной желтой репортершей. Это же просто клад, а не снимок: поймать тебя за мнимой изменой с Поттером. Я себе даже не представляю, сколько можно было гадких статей написать на эту тему .

— Бери выше, она бы написала целую книгу. И озолотилась бы! — со смехом сказала Гермиона. — Гарри сказал, что сам это слышал.

— Да каждый волшебник Британии прочел бы ее, да еще, готов спорить на свой фамильный перстень, эту хрень перевели бы на другие языки. Так что мы стали бы посмешищем во всем мире.

— Именно.

— Так, стоп, где это Поттер мог слышать про книгу? И как вам удалось предотвратить скандал?

— Гарри выкрал негативы, — просто ответила Гермиона. — Он проник в ее дом и украл их.

— Что?! — оторопел Драко. — Но это же…

— Кража со взломом, — закончила она за него. — Да, он пошел на это ради меня и наших детей. Гарри говорил, что ему самому не хочется становиться объектом внимания людей и желтой прессы, но я уверена, что он это сделал для меня и детей. Ведь если бы статья вышла, то в обществе снова могла бы начаться травля, и, возможно, я бы переживала, а в моем положении это противопоказано. Знаешь, это прозвучит наивно, но я думаю, Гарри уже стал исполнять обязанности крестного.

Драко внимательно посмотрел на нее, обдумывая все услышанное. Гермиона тоже молчала, наслаждаясь вновь обретенным спокойствием.

— Хорошо, — примирительно сказал он.

— Что именно? — улыбнулась она.

— К черту, пусть Поттер будет крестным!

— Правда? — изумилась Гермиона. — Ты вот так просто согласился?

— Да, раз уж он подставил свою задницу, чтобы защитить тебя и детей.

— Спасибо! — воскликнула Гермиона, быстро прильнув к его губам.

— Но не жди, что мы станем друзьями, — предупреждающе заметил Драко.

— Не жду! — сказала она, крепко обнимая его.

— Вот что, сейчас время ужина, может, выберемся в хороший ресторан, раз уж такой повод?

— Договорились, — улыбаясь, ответила Гермиона.

Им действительно предоставился второй шанс, теперь все будет хорошо.