Великое ограбление в стиле Гарри Поттера (гет)

— Тебе придется сказать ему, — нервно вздохнул Гарри, бросив взгляд на взволнованно вышагивающую по полу летней террасы Гермиону.

— Гарри, я не могу это сделать сейчас! Просто не могу! — воскликнула она, плюхнувшись на диван.

— Но почему? — не унимался Гарри.

Он встал со своего кресла, присел рядом с ней на корточки и нежно взял за руку. Она сжала его ладонь в ответ и посмотрела на него карими глазами, в которых сейчас бушевал сумбур различных эмоций.

— Ты не понимаешь, — печально произнесла она. — Это… Я понятия не имею, как сказать ему… рассказать про это.

Гарри молчал.

— Ты пойми, Гарри, — продолжала Гермиона. — Мы многое пережили за те годы, что мы вместе; и после всего, что произошло, как… Как я могу рассказать ему это? Он ведь… Черт!

— Ты ведь не жалеешь? — с надеждой спросил Гарри. — Ну, того, что случилось.

— Нет, — мягко улыбнулась Гермиона. — Точно нет. Нужно идти дальше. И мне, и Драко. Но остается одно — сказать ему.

— Так скажи!

— Если бы все было так просто, Гарри. Если бы!

— Да, — сумрачно согласился Гарри. — Ты говорила. Много пережили, больше десяти лет вместе, бла-бла-бла. Ты не можешь скрывать такое вечно.

— Не могу, — согласилась Гермиона. — И я скажу.

— Ладно, — примирительно согласился Гарри, — проводи меня до камина, не хочу попасться на глаза твоему муженьку. Никогда его особенно не жаловал, но надо признать — он не дурак, сразу поймет, что у нас с тобой есть секрет.

— Хорошо, Гарри, идем, — сказала Гермиона вставая.

Они подошли к камину в одной из гостиных, и Гарри крепко обнял Гермиону.

— Я тебя люблю, — проговорил он.

— И я тебя люблю, — сказала Гермиона и выпустила его из объятий.

Затем Гарри скрылся в камине. Гермиона несколько секунд задумчиво смотрела на угли, прежде чем поднялась на второй этаж их большого дома.

Зашла в ванную комнату, которая размерами больше напоминала просторную спальню, подошла к раковине. Умылась. Затем, растерев полотенцем лицо, подошла к большому зеркалу. Она внимательно вглядывалась в свое отражение, затем стала вспоминать сегодняшние утро и день. Тот момент, когда они с Гарри… Тогда в…

— Вот же черт! — внезапно вскричала Гермиона и быстро сбежала вниз к камину.

* * *

Гарри Поттер вышел из камина в своем доме на площади Гриммо. Он вздохнул. Подозвал Кикимера, велел ему принести себе горячего чаю. Сел в кресло и задумался. Этот день не выходил у него из головы. Гермиона не выходила у него из головы. Особенно когда они… Да, вот тогда, когда они… твою ж!..

Гарри подскочил как ужаленный. Черт! Черт! Черт! Он чуть не задохнулся, когда все понял.

«Так, нужно снова поговорить с Гермионой, немедленно!»

Он запустил руку в шкатулку с летучим порохом, но тут же его камин затрещал, и в нем показалась Гермиона. Первое, что бросилось в глаза Гарри, — паника, застывшая на ее лице. Заметив его шокированное лицо, Гермиона попыталась улыбнуться, но не вышло.

— Гении мыслят одинаково? — с горькой иронией спросила она.

— Да, ты… Ты тоже все поняла? — взволнованно спросил Гарри.

— Да куда уж не понять?

Гермиона присела в кресло, в котором только что сидел Гарри.

— Как она вообще там оказалась, эта сраная Скитер? — зло вопросила Гермиона. — Нет, серьезно! Я ведь специально выбрала маггловскую клинику. Маггловскую, понимаешь?! Значит, территорию, свободную от волшебников — и тем более, вшивых желтушников в образе жуков.

— Спокойно-спокойно! — присел возле нее Гарри. — Тебе нельзя волноваться, помнишь? Мы с этим разберемся.

— Завтра эта тварь опубликует свою сенсацию! — с яростью прошипела Гермиона. — И угадай, что?

— Твой муж читает «Пророк».

— Пятьдесят баллов Гриффиндору! — издевательски воскликнула Гермиона, затем, сделав усилие, продолжила уже спокойнее, но с той же яростной интонацией: — Сплетни его, конечно, не интересуют, но эта информация непременно будет на первой полосе! И я полностью уверена, что там еще будет фотография, в которую впишется название клиники! И мы с тобой в обнимку на фоне! Супер! А! Круче сенсации не придумаешь! Да за такое душу можно продать! Чертова Скитер все-таки уничтожила меня!

— Мы со всем справимся, — сказал Гарри, пытаясь изо всех сил выглядеть спокойным и уверенным, попутно накрывая своими ладонями ее сжатые кулаки. — Твой муж ничего не узнает из прессы. Ты сама скажешь ему, когда сочтешь нужным.

Гермиона вздохнула, пораженно сказав:

— Если бы в названии клиники хоть не стояло слово «репродуктивной».

— Но ты ведь сама говорила, что это одна из лучших клиник такого рода, и…

— Да, я говорила, но если бы это была простая клиника, без указания узкой специализации, то, может, и не стоило бы переживать. И это не было бы такой уж сенсацией, потому что мало ли по какой причине я могла пойти на прием к докторам. А тут «Клиника репродуктивной медицины» — и мы с тобой в тесных объятиях на первом плане. Блеск! — язвительно отчеканила Гермиона.

— Не жалеешь, что я пошел с тобой?

— Нет, — вымученно улыбнулась Гермиона. — Ты был нужен мне, и я не жалею, но теперь у нас… То есть у меня куча проблем. Что делать-то теперь?

Гарри застыл на несколько мгновений, и одна мысль сразу пришла ему в голову.

— Я украду ее записи и фото, — решительно сказал он.

— Ты что?! — опешила Гермиона.

— Единственный выход, чтобы все обошлось, это украсть компромат на нас. Все иные варианты — не катят.

— Гарри, это слишком опасно, — запротестовала она.

— А что ты предлагаешь? Да всех ваших денег не хватит, чтобы выкупить у нее материал. Да и вообще, это, если хочешь знать, не лучшая тактика.

— Но Гарри, тебя поймают, и тогда… Это же кража со взломом! Тебя могут осудить!

— Будешь навещать меня в Азкабане? — подмигнул ей Гарри.

Гермиона возмущенно фыркнула и дала ему легкий подзатыльник.

— Не смешно!

— А по-моему, смешно. Ну, немного, — хитро улыбнулся он. — Гермиона, все будет нормально. У меня все получится. Ты вспомни: мы с тобой грабили Гринготтс. Гринготтс, черт возьми! Думаешь, я не смогу украсть материал у какой-то нечистой на руку репортерши? Да брось!

— Операцию в Гринготтсе мы планировали несколько дней, у нас было Оборотное и... — Гермиона не нашлась, что еще сказать, эмоционально всплеснув руками.

— У меня есть Оборотное. А еще, мантия-невидимка. Все будет отлично! — возбужденно проговорил Гарри, сверкая искрами в глазах.

— Тебе как будто даже нравится эта идея, — проворчала Гермиона.

— Ну, я давно не влипал ни во что подобное, с самой Войны. Так что мне даже любопытно. Буду как Шерлок Холмс и доктор Ватсон, защищу честь леди от непоправимых последствий!

— А я думала, что ты только про квиддич читаешь, — улыбнулась Гермиона.

— Ты плохо меня знаешь, — подмигнул Гарри.

— Гарри… — начала Гермиона, но он перебил ее.

— Гермиона, мне тоже не нужна огласка, ты пойми. Я…

— Я иду с тобой, — решительно заявила Гермиона.

— Ты чего, совсем чокнулась?! — пораженно спросил Гарри. — С ума совсем сошла?! Тебе нельзя, в твоём положении.

— Но Гарри, ты снова будешь подвергать себя риску, и мне это не нравится.

— Со мной ничего не случится, просто небольшое ночное приключение, чтобы вспомнить геройскую юность. Может, мне даже понравится вламываться в чужие дома, — задумчиво проговорил Гарри. — Нет, серьезно, почему весь волшебный мир считает меня героем, может, я прирожденный вор-взломщик?

— Гарри…

— Да все нормально. Может, нам это все просто привиделось и не было там никакой Скитер. А я проверю на всякий случай.

— Ага, привиделось! Нам обоим? Может, мне просто рассказать все мужу сегодня вечером? — неуверенно спросила она. — Ну, тогда и проблемы не будет.

— А ты готова это сделать? Без нервов и лишних переживаний, которые тебе сейчас противопоказаны, — спросил в ответ Гарри.

— Нет, — честно ответила Гермиона. — Не готова.

— Кроме того, проблема никуда не денется. Она снова будет склонять твое имя в прессе. И теперь у нее есть доказательства. Где гарантия, что ты не будешь сильно переживать и это не приведет к трагическим последствиям?

Со вздохом Гермиона опустила голову, признавая, что на этот раз Гарри прав. Ей ни в коем случае нельзя подвергать себя нервотрепке.

— Ну и не парься тогда! — воскликнул Гарри. — Слушай, все хорошо, ясно. Я не против пойти на это. Кроме того, это и мое дело тоже. Как я уже говорил, я не хочу кучи шума вокруг своего имени. Ненавижу шум! Кроме того, твой муж, если увидит это, может запросто прийти и дать мне по морде. В юности я выигрывал с ним схватки, но кто его знает, как будет сейчас.

— То есть ты надеешься, что я с ним поговорю и он не наедет на тебя? — лукаво переспросила Гермиона. — А вот если из газет узнает, тогда караул, конец света!

— Уверен в этом, — улыбнулся Гарри. — Кроме того, мне даже интересно снова испытать что-то подобное. Адреналин, дух приключений. И не думай, что меня поймают, в мантии-невидимке можно трансгрессировать куда угодно. Меня сложно будет опознать и схватить. В самом крайнем случае Рита просто подаст иск, но я знаю, как вывернуться. У меня есть адвокат, кстати. Кроме того, мы с тобой научились обманывать Сыворотку правды, а легилименция без согласия незаконна. Могу еще перчатки надеть, так, на всякий случай.

— У тебя есть адвокат? — недоверчиво спросила Гермиона.

— Да, отличный мужик, хорошо знает свое дело, а что?

— Ну… не знаю…

— Гермиона, это же логично, я столько влипал в юности в неприятности, в том числе и с законом, что просто обязан был озаботиться подобным, не находишь?

— Ты молодец, — сказала Гермиона и погладила его по руке, затем ее лицо приобрело деловое выражение и она продолжила: — У нее в доме наверняка куча охранных и следящих заклинаний.

— Да хоть все заклинания разом. Я справлюсь. Я знаю, как нейтрализовать охранные и следящие чары.

— Хорошо, Гарри, — сдалась Гермиона. — Но я помогаю с планом. И заодно проверю, что ты там знаешь.

— А разве тебе не нужно ждать Малфоя? Сейчас вечер.

— Ну, раз у нас намечается ограбление, то, полагаю, что план важнее.

— Как знаешь.

— Гарри, — серьезно сказала Гермиона. — Пообещай мне кое что.

— Что именно?

— Пообещай, что будешь любить наших детей и защищать их, что бы ни случилось.

— Конечно, буду, — сказал Гарри таким тоном, будто Гермиона спрашивала его, чистит ли он зубы по утрам. — Тебе не кажется, что я уже начал их защищать и заботиться?

Гермиона мило улыбнулась, а затем крепко обняла Гарри.

После обсуждения плана ограбления Риты Гермиона вернулась к себе домой. За окном стояла ночь, и Драко, вероятно, спал. Предварительно она отправляла ему сову, что «все в порядке» и она задержится надолго «по делам», а потому ожидать, что муж будет беспокоиться, не приходилось.

Гермиона прошла в кухню, где налила себе холодного чая и задумалась. Она и Драко были уже более десяти лет вместе, и долгое время все было замечательно и прекрасно. Пока однажды не наступил тот день, когда ее жизнь раскололась на «до» и «после». Затем было несколько тяжелых лет, и вот теперь, когда они вернулись в Англию, в ее жизни произошло что-то новое. Как будто жизнь дала еще один шанс, новую надежду на счастье.

Она думала о Гарри. О ее милом Гарри, готовом прийти ей на помощь что бы ни случилось. Гермионе не нравилось быть «девушкой в беде», которую нужно спасать. И если бы не беременность, она не дала бы ему действовать в одиночку и подвергать себя опасности. Но в ее положении действительно приходилось беречь себя.

И оставался еще Драко. Ее муж, который непонятно как отреагирует на изменение в жизни Гермионы. Но дальше уже не будет по-старому, просто потому, что не может быть, и им обоим действительно пора идти дальше. Однако ей было немного страшно. Страшно открывать Драко свою тайну. Она слишком хорошо его знала, и неизвестно, как такой эмоциональный и чувствительный человек отреагирует на эти новости. Конечно, она надеялась, что все обойдется и в конечном итоге все будет хорошо.

Гермиона поднялась наверх в их спальню. Драко беспокойно ворочался во сне. Она с тревогой смотрела на него. Вдруг он проснулся. Он посмотрел на нее сонными глазами.

— Милая, это ты?

— Да, это я, — ответила Гермиона, стараясь не выдать своего беспокойства.

— Все хорошо?

— Да.

* * *

Гарри Поттер был готов совершить ограбление. Они с Гермионой тщательно разработали план, все проверили по нескольку раз, постарались учесть все самые непредвиденные ситуации. Оставалась реализация.

Для того, чтобы совершить ограбление, Гарри взял несколько необходимых зелий, которые хранились у него как раз для такого случая, парочку артефактов, в том числе и мантию-невидимку. Он надел удобные перчатки на руки и выпил Оборотное, на всякий случай.

У Гарри была лишь одна попытка, чтобы предотвратить катастрофу. Как ни странно, он не чувствовал страха как такового, скорее уж, возбуждение от предстоящего приключения.

Они с Гермионой рассудили, что Скитер вряд ли будет держать снимки на рабочем месте, а значит, они точно хранились у нее дома. Где жила скандально известная журналистка, они знали. Навели справки еще раньше, когда полгода назад она снова по старой привычке начала очернять имя Гермионы Малфой в прессе. Среди прочих нелепостей той приписывали роман с ним, Гарри Поттером.

Это не было новостью для Скитер. Впервые она стала писать о возможных отношениях Гарри и Гермионы еще во время Турнира Трех Волшебников. А с того времени, как стало известно о ее романе с Драко Малфоем, Рита вообще не унималась. Чуть ли не в каждом выпуске она писала, что «амбициозная юная волшебница» подцепила выгодную для себя партию, богатого чистокровного молодого человека, пусть даже и с пошатнувшейся репутацией. Гермиона выставлялась расчетливым манипулятором, которая заманила в свои сети простодушного Малфоя, воспользовалась его уязвимым состоянием после Войны. Рита обвиняла Гермиону в корысти и использовании социального лифта. К тому же Скитер выдала информацию, что Гермиона Грейнджер на самом деле всю жизнь была влюблена в Гарри Поттера, своего друга детства и юности. А «Пожиратель поневоле» Драко Малфой — всего лишь средство для достижения желаемых целей мисс Грейнджер.

Эту историю о расчетливой и коварной Гермионе подхватили другие издания, а не только "Пророк". Волшебники читали подобные истории с большой охотой и желали «продолжения шоу». Издания Магической Британии с удовольствием закрывали подобные потребности населения, попутно обогащаясь. Началась самая настоящая травля в прессе.

Пару раз министр Кингсли Шеклболт пытался сдержать травлю в адрес Гермионы, но из этого ничего не вышло. И он отступил, не желая ссориться с медийными изданиями. Гарри тоже пытался помочь, но его старания не принесли успеха. Его по-прежнему уважали как героя, но все просьбы «прекратить портить жизнь его подруге» успешно игнорировали.

Желая жить спокойно, Драко и Гермиона покинули Британию и поселились во Франции. Там они прожили около девяти лет, поженились, однако позже вновь вернулись в Англию.

Памятуя все это, Поттер не мог допустить, чтобы Скитер и дальше писала про Гермиону что-то, что может навредить ей, даже если на этот раз часть из того, что напишет Рита, будет правдой. Гермиона была беременной, и новая кампания травли в печатных изданиях могла бы навредить и детям. Помимо явного желания защитить дорогого ему человека, Гарри хотелось насолить пронырливой журналистке, украсть у нее материал, который сделал бы ее звездой желтой прессы и помог бы обогатиться.

Он добрался до дома Риты без проблем. Известная журналистка жила не в квартире, а в большом доме, что, по мнению Гарри, несколько облегчало задачу. Оборотное зелье будет действовать часа три, не больше, а потому нужно было действовать быстро. Конечно, на ее замках было много охранных и следящих чар — иначе и быть не могло. Хорошо, что Гарри в свое время обучился контр-заклинаниям для большинства из них. Однако лезть через дверь или окна на первом этаже не представлялось целесообразным. Но вот если подняться в воздух на метле, обработанной чарами невидимости, до окон второго этажа, то тогда можно было рассчитывать на то, что на них нет совсем уж малоизвестных чар.

Рита должна отсутствовать как минимум час, для этого они с Гермионой сочинили письмо от предполагаемого информатора, который за хорошую плату продаст скандальной журналистке фото четы Малфой, которые точно вызовут нешуточный резонанс в обществе.

И сейчас, стоя неподалеку от ее дома и смотря на потушенный свет во всех окнах, Гарри мог надеяться, что Скитер клюнула. Конечно, оставалась вероятность, что она не купится на этот трюк, все поймет и станет поджидать его. Но он не был бы Гарри Поттером, если не был бы готов рискнуть.

Дождавшись благоприятного момента, Гарри сел на метлу и поднялся до окна на втором этаже со стороны заднего двора. Вытащив палочку, он шепотом проверил окно на наличие охранных чар. Да, они действительно были. Но, к счастью, это были несложные чары, которые Гарри мог легко нейтрализовать.

Открыв окно, он влез в дом. Помещение, куда попал Гарри, было спальней, но совсем не уютной. Из чего он сделал вывод, что это, скорее всего, гостевая спальня. Выйдя из комнаты, Гарри оказался в коридоре. Он тут же наложил на себя заклинание, которое делало его невидимым для следящих и охранных чар, которыми, несомненно, был обработан дом. Гарри произнес еще одно заклинание, которое должно было дать ему понять — была ли в доме маггловская техника. Ее не было. Гарри облегченно выдохнул. У волшебников не было камер слежения, а маггловской техники у Скитер нет.

Изначально они с Гермионой предполагали, что фото могут храниться только в сейфе. А сейф, конечно же, в кабинете.

Гарри уже собирался начать искать кабинет, как вдруг что-то внутри настойчиво позвало его в гостиную. Этот интуитивный призыв был настолько силен, что Гарри решил прислушаться к нему. Он спустился на первый этаж и оказался в гостиной. Подсвечивая себе маленьким зачарованным фонариком, свет от которого не мог быть виден кому-то еще, кроме него, Гарри стал рассматривать книжные полки. Прочитав несколько названий, он хотел было рассмеяться, но подавил в себе это желание. Мало ли что!

На корешках книг значилось: «Настоящая женственность. Как найти принца и заставить его плясать под твою дудку», «Магическая сила длинных юбок и волос в жизни женщины», «Как стать женщиной, за которой будут бегать все мужчины», «Как тайно управлять мужчиной, чтобы он не догадался», «Как завоевать мужчину и заставить его быть с тобой, даже если он женат и любит жену», «Как быть женщиной с высокой женской энергетикой».

Некоторые из этих книг были явно маггловского происхождения. Но много было и того, что можно было купить в волшебных книжных магазинах. Рассматривая книги, Гарри вспомнил, что Рита никогда не писала ничего на тему женственности. Повинуясь непонятно какому внутреннему порыву, он вытащил одну из книг и пролистал ее. Заметил закладки в нескольких местах. Он уже хотел поставить книгу обратно на полку, как вдруг заметил что-то коричневое между страниц. Подсветив фонариком, Гарри стал рассматривать и увидел, что это негативы, а приглядевшись пристальнее, чуть не подпрыгнул от восторга. Это были те самые негативы, на которых они с Гермионой обнимались. Спрятав их в карман джемпера, он решил спешно покинуть дом. Выходить через входную дверь или вылезать через окно на первом этаже было крайне опасным, так как и на дверь и на окна были наложены специальные чары, с которыми Гарри предпочитал не связываться, хотя теоретически знал, как их нейтрализовать. На несколько секунд он подумал: «Ну ее, эту осторожность!». Но затем вспомнил предостережения Гермионы и ее настоятельные просьбы не вписываться в эксперименты и действовать максимально безопасно.

Потому Гарри не стал рисковать и поднялся на второй этаж. Он уже был на пути к той самой спальне, через окно которой проник в дом, как вдруг услышал, что входная дверь открывается. Замерев, Гарри стал лихорадочно соображать, что ему делать. По отдаленным голосам он понял, что это не иначе, как хозяйка дома и еще кто-то. Первым желанием было поддаться панике и сбежать поскорее, но непонятно откуда взявшаяся за последние годы рациональная часть Гарри Поттера заставила его замереть и ждать развития событий.

Скитер и ее спутник поднялись на второй этаж. Гарри замер. Рита открыла ключом дверь и пропустила своего гостя вперед. Гарри мягкими шагами последовал за ними.

— Позвольте оставить дверь открытой, на улице душно, — услышал он мужской голос.

— Милости прошу, Дональд.

Гарри замер.

— Так, давайте сразу к делу! — услышал Гарри резкий, деловой тон гостя Риты.

— А дела таковы, Дональд, что в скором времени, предположительно через день, вас, да и весь волшебный мир ждет сенсация. Какая, пока не могу сказать, но знаю одно — никто разочарован не будет. Я выпущу в «Пророке» пару статей, после чего примусь с большей тщательностью раскрывать тему, напишу об этом книгу. Она станет бестселлером, уверяю вас.

Мужчина хмыкнул.

— И вы предлагаете мне купить права на нее.

— Да, стоит договориться заранее. Вы первый, кому я написала.

— А чему будет посвящена книга, можете хоть намекнуть?

— Она о частной жизни представителя одной из самых известных и богатых семей. Простите, но это все.

«Черт ее побери! — лихорадочно подумал Гарри, стоя в мантии-невидимке рядом с приоткрытой дверью кабинета Скитер. — Она и книгу решила написать! Готов спорить на свой первый пойманный снитч, она сейчас говорит о Гермионе!».

— Хорошо, сколько вы хотите? — бесцветным тоном поинтересовался собеседник Риты.

— Десять процентов с продаж, — твердо ответила та.

— Это неслыханно! Никто никогда не получал в нашем издании такую сумму.

— Но это будет стоить того, поверьте. Это известная, очень известная чета молодых супругов, которая в свое время наделала много шума. Люди будут читать о них. А у меня есть парочка жареных фактов, подтвержденных доказательствами. Как раз сегодня я получила еще компромат. Вы обогатитесь на издании этой книги.

— Доказательства подлинные? — спросил мужчина.

— Несомненно. За кого вы меня принимаете, Дон?

— Давайте восемь процентов!

— Десять, и не кнатом меньше! — твердо возразила Рита.

— Хорошо, — спокойно согласился Дональд. — Но при одном условии: мы подпишем бумаги после того, как выйдет хотя бы одна статья.

— Договорились! Позвольте угостить вас кое-чем, мне недавно прислали из Франции.

— Не возражаю. Кстати, Рита, мне просто интересно: ваши э-м-м… жертвы в основном женщины, о которых вы пишете нелицеприятные вещи. Это лишь бизнес?

— Не только, — задумчиво ответила Скитер. — Я ведь журналист, несу людям правду. Они должны знать, кто окружает их, особенно если этот человек считается героем.

Гарри готов был поклясться, что собеседник Скитер после этой реплики расплылся в саркастической усмешке.

— Хорошо, пусть будет так, — иронично ответил он.

Затем они поднялись со своих кресел и вышли из помещения. Гарри стало не по себе, когда эти двое прошли мимо него. Он задержал дыхание. Расслабился он лишь когда они оба скрылись из поля его видимости.

Стараясь не издать лишних звуков, Гарри сначала вошел в ту гостевую спальню, через которую он проник в дом, а затем вылез в окно. Его метла уже стала терять чары невидимости, потому он без лишнего шума поднялся повыше в небо, а оттуда направился в безопасное место, откуда смог трансгрессировать в свой дом.

Оказавшись у себя дома, Гарри скинул мантию-невидимку и заметил, как его руки трясутся. Напряжение и волнение, которое удавалось держать под контролем, вдруг вырвалось наружу. Нащупав негатив в кармане джемпера, Гарри тут же сжег его заклинанием и только тогда вздохнул спокойно. Прикинув все еще раз, он понял, что не допустил ни одной серьезной ошибки и операция по похищению компромата на них с Гермионой прошла успешно.

Утром следующего дня Гарри проснулся от звуков за окном. Оказалось, что это сова из Министерства. Инспектор из Аврората просил впустить его через камин.

Когда просьба была выполнена, взору Гарри предстал человек примерно его лет.

— Мистер Поттер, доброе утро, простите, что помешал.

— Доброе, инспектор?..

— Джонс.

— Инспектор Джонс, что привело вас сегодня ко мне?

— Довольно деликатное дело, мистер Поттер. Видите ли, прошлой ночью дом известной журналистки Риты Скитер был ограблен.

— Правда?

— Да.

Гарри выжидательно смотрел на молодого инспектора, побуждая того продолжить разговор.

— Видите ли, мистер Поттер, она подозревает вас в этом деянии.

— Что? — поперхнулся Гарри.

— Мисс Скитер считает, что вы могли украсть важную информацию из ее дома.

— Какую информацию?

— Не уточнялось.

— Ясно.

— В связи с этим я должен задать вам вопрос: где вы были вчера ночью?

— Насколько я помню, я был у себя дома. И, если вы хотите допросить меня, то вызовите меня к себе по всей форме. Официально. Я прибуду в Отдел со своим адвокатом, и вы сможете спросить все что угодно — в рамках закона.

— Конечно, но, мистер Поттер, зачем нам с вами эти условности?

— Инспектор, все вопросы на официальном допросе в присутствии моего адвоката. И еще, если мисс Скитер желает обвинить меня публично, то я, в свою очередь, подам встречный иск — за клевету. Если не ошибаюсь, наказание — до пяти лет лишения свободы. И скажу сразу, что буду бороться за свое честное имя до конца, пока мисс Скитер не получит хотя бы условный срок. И кроме того, я буду требовать возмещения причиненного мне морального ущерба. Так что прошу это учесть в дальнейшем.

— Я понял вас, мистер Поттер, имею честь откланяться.

— Всего доброго, инспектор.

Поджав губы, аврор удалился, оставив Гарри одного. А Гарри, не теряя времени даром, написал короткую записку своему адвокату.

* * *

К обеду в доме на площади Гриммо появилась Гермиона. Она сразу же бросилась Гарри на шею.

— Ну, как все прошло?

— Все как мы и предполагали. Ко мне заявился чувак из Аврората, и я сказал все, согласно нашему плану.

Гермиона издала громкий вздох.

— Гермиона, не переживай, ничего мне не будет, — стал успокаивать ее Гарри.

— Знаешь, я всю ночь не спала. Я так волновалась за тебя.

— А вот это ты зря. Тебе нельзя переживать, — озабоченно возразил Гарри. — Кроме того, ночью я сработал так, что не подкопаешься. Скитер, может, и умеет портить жизнь людям, но она явно не самая крутая волшебница, и нейтрализовать следящие чары оказалось проще простого. Кроме того, там не было камер, никаких, я проверил заклинанием.

— Как вообще все прошло?

— Знаешь, это, наверное, было самое безупречное ограбление в истории всех ограблений. Мне повезло. Я на какой-то интуиции нашел негативы, почти сразу.

— Удивительно! — воскликнула Гермиона.

— Да, я сам удивился, что все прошло почти без проволочек. Слушай, Гермиона, мы все правильно сделали. Ты знаешь, я слышал, как Скитер разговаривала с каким-то дельцом о написании книги, и готов биться об заклад, эта книга была бы о тебе.

— Что?

— Она написала бы мерзкую книгу о тебе и обо мне, конечно же, и заработала бы на этом кучу денег.

— О боже! — воскликнула она. — Гарри, ты больше не должен ничего такого делать ради меня!

— Не должен, — вздохнул Гарри. — Но я хочу. И ни о чем не жалею. Кроме того, даже если меня вызовут на допрос, дело будет закрыто. У них точно ничего нет на меня. Да и потом, Скитер, скорее всего, испугается последствий. Она может потерять гораздо больше, если ввяжется в эту борьбу. Так что все хорошо.

— Спасибо тебе, — сказала Гермиона, сжав его руки. — Но знаешь, я все же чувствую вину, что втравила тебя в это. Я пришла тогда к тебе на эмоциях.

— Да брось! — отмахнулся Гарри. — Я бы в любом случае это сделал, даже если бы не ты. Но тебе не стоит слишком сильно затягивать с разговором с Малфоем.

Гермиона кивнула.

— Я соберусь. Немного приду в себя и откроюсь ему.

Гарри кивнул, затем лукаво улыбнулся.

— Знаешь, какие книги читает эта Скитер?

С момента ночных приключений Гарри прошла неделя. Его так и не вызвали на допрос. Гермиона за эти дни успокоилась и даже немного расслабилась. Однако она понимала, что пора поговорить с Драко. Она не чувствовала себя полностью готовой к такому разговору. Но она осознавала необходимость поставить точку в этой истории, поэтому приняла решение поговорить с мужем.

Гермиона дождалась, пока Драко придет вечером домой из своего офиса.

— Драко, — срывающимся голосом сказала она, едва муж показался в гостиной. — Нам надо поговорить.

Драко поднял на нее глаза и, увидев крайнюю озабоченность во взгляде, нахмурился.

— Что-то случилось?

— Да, — взволнованно ответила ему Гермиона. — Я… Мне нужно сказать тебе кое-что важное и прямо сейчас.

— Хорошо, — согласился Драко, чувствуя, что разговор будет непростым. — Давай поговорим, а потом пойдем ужинать, договорились?

— Да, хорошо, — нервно кивнула Гермиона.

Драко опустился на софу, приглашая жену присесть рядом. Он озабоченно крутил на пальце кольцо, выжидательно смотря на свою супругу. Последнюю неделю она была странной. Очень странной. Драко был уверен, что она скрывает от него что-то, но не спрашивал, терпеливо ожидая, когда она сама все откроет. И сейчас ее нервозность и обеспокоенно сжатые кисти рук в кулаки пробудили в нем липкое чувство тревоги. Атмосфера в гостиной до того была раскалена их обоюдным молчанием, что, казалось, воздух начнет взрываться сам собой.

— Что ты хочешь сказать мне? — спросил Драко со всем спокойствием, на которое был способен.

Гермиона смотрела на свои сжатые в кулаки руки, нервно покоящиеся на коленях. Ее сердце громыхало о ребра. Да, сейчас она все расскажет, признается, и никакой дороги назад уже не будет. Какую реакцию ей стоит ждать от него? Что случится с ним, когда он узнает?

— Драко, я хотела сказать…

Она остановилась, подавившись собственным признанием. Нет-нет-нет, сейчас или никогда. Больше она не будет утаивать свой секрет.

Драко взял ее руки в свои. Гермиона посмотрела на него с состраданием и надеждой.

«Бедный мой Драко, — пронеслось у нее в голове, — но, может быть, все действительно будет хорошо, он ведь очень крепкий человек, хоть и чувствительный. Так, ладно, надо решаться».

Сейчас и только сейчас!

— Я беременна! — на одном дыхании выкрикнула Гермиона.

— Что? — как будто не понял ее Драко.

— Я беременна! — взволнованно повторила она, пристально всматриваясь в его серые глаза, ища в них искру понимания.

— Ты… что?

— Твою мать, Драко! Я снова беременна! Скажи уже что-нибудь, пожалуйста!

— Ты беременна… — рассеянно пробормотал он, словно не понимая значения того, что она ему только что сказала.

Гермиона со страхом смотрела на него.

— Все хорошо? — спросила она, осознавая, насколько глупо это звучит.

Они все еще крепко сжимали руки друг друга. Затем Драко будто отмер, притянул ее к себе и крепко поцеловал. Они долго целовались, и Гермиона вдруг ощутила влагу на своем лице. Она отстранилась и увидела слезы на лице Драко. Взяв его лицо в свои руки, она прикоснулась своими губами к его глазам.

— Я тебя люблю, — проговорила она.

— И я тебя люблю, — ответил он ей.

— Пожалуйста, скажи мне, как ты? — с надеждой задала Гермиона вопрос, который мучил ее вот уже неделю.

— Я нормально, — непонимающе ответил ей Драко. — А что?

— Точно все хорошо? — переспросила она.

— Да, абсолютно, — ответил Драко, и Гермиона увидела его широкую улыбку, которую не видела уже несколько лет. — Я счастлив, очень.

Она подалась вперед, притянула его голову к своей груди и так крепко стиснула ее в своих объятиях, что Драко поморщился. Но выбраться из плена ее рук никак не представлялось возможным. Он слышал безумное биение ее сердца. А когда она разжала объятья, то стала покрывать его лицо лихорадочными поцелуями. Он не сопротивлялся. Когда же Гермиона закончила, то Драко увидел счастливую улыбку сквозь ручейки слез на ее щеках.

— Как же я боялась этого! Как же боялась! — восклицала Гермиона, чувствуя, как тревога оставляет ее.

— Что с тобой? Чего ты боялась? — спросил Драко, немного сбитый с толку.

— Я узнала где-то неделю назад, но боялась тебе сказать, потому что… — сбивчиво заговорила она. — Потому что после того, что мы пережили, после…

— Смерти Орион, — тихо напомнил он, внезапно помрачнев.

— Да, — печально огласилась с ним Гермиона, — после смерти нашей девочки… ты... Ты же был убит горем — так же, как и я, и я… подумала... Я боялась, что эта новость станет для тебя триггером для возвращения твоей травмы. Мы ведь именно поэтому не собирались иметь детей, по крайней мере, в ближайшее время. Мы едва пережили то, что было, а потом вроде как снова стали жить, вернулись в Англию… Да, не собирались… Но это просто случилось. И мы… — Гермиона всхлипнула, не в силах сдержать эмоции.

Слезы покатились из ее глаз. Она приложила руку к груди, пытаясь унять дрожь.

— Дыши, милая, просто дыши, — участливо сказал Драко, нежно поглаживая ее спину.

Гермиона глубоко вздохнула.

— И мы… Мы смогли сохранить нас, нашу любовь и отношения после смерти Ори.

«Конечно, смогли, ведь я так сильно люблю тебя, а ты любишь меня», — подумал Драко.

Гермиона вспомнила тот день, самый черный день в ее жизни, когда их трехлетняя дочь Орион Малфой скоропостижно и внезапно умерла. Хотелось кричать, обвинять весь свет и Драко в том числе. Но наблюдая, насколько плохо было ему, она сдерживалась. В то время у нее был только он, а у него — она. Потому от ее мужа ни разу не сорвалось и намека на укор в смерти их ребенка. Хотя смерть дочери нанесла сильнейшую травму Драко, который с того времени даже не мог вовсе видеть маленьких детей.

— Я так боялась, что эта новость разбередит старую рану, понимаешь? — снова заговорила Гермиона. — Что ты вспомнишь тот день, когда ее не стало. И я просто не знала, как ты отреагируешь на новость о том, что у нас снова будут дети.

— Дети? — не понял Драко.

— Да, дорогой, это двойня. У нас будет двое детей.

— Ого, — потрясенно выдавил Драко.

— Да, — продолжила Гермиона, желая скорее вернуться к тому, что собиралась высказать. — В общем, я не могла тебе сказать вот так сразу, и, прости, но когда я… Когда у меня возникли подозрения на беременность, я не позвала тебя с собой в клинику. Ведь симптомы могли не оправдаться. И тогда ты…

— Я понимаю, — тихо ответил Драко и нежно чмокнул ее в губы. — Не скажу, что мне совсем не страшно. Страшно, но в то же время я счастлив. Очень счастлив. А моя психологическая травма, похоже, молчит.

Гермиона облегченно улыбнулась. Все ее мрачные страхи последних дней не оправдались, и это вкупе с новой беременностью делало ее счастливой.

— Знаешь, — сказала она, проведя рукой по его груди. — Я… С тех пор, как я узнала, я как будто исцеляюсь. Боль потери как будто… как будто...

— Понимаю, — улыбнулся Драко, нежно погладив ее по руке. — А уже известен пол детей?

— Нет, пока нет. Но у меня есть одно условие, — упрямо произнесла она. — Я хочу, чтобы Гарри был крестным. Обоих детей. Знаю, ты не жалуешь его, но я люблю его как брата, и он поддерживал меня все это время. И я уверена, что он будет любить наших с тобой детей. Я взяла с него слово, он обещал.

Драко рассмеялся, услышав подобное. Да, это его Гермиона. Она совсем не менялась с годами. Ей непременно нужно было взять с Поттера слово. А Гермиона, услышав, как смеется Драко, в который раз залюбовалась этой картиной. Она так давно не видела его таким беззаботным.

— И еще, чтобы ты знал: он пошел на опасное дело, чтобы ты не узнал все раньше времени. И чтобы в прессе на меня не вылилась куча грязи.

— Не понял, — Драко слегка приподнял бровь, и Гермиона, поняла, что ему интересно узнать что случилось.

— Я не хотела подавать тебе лишний раз надежду, я ведь не знала, действительно ли я беременна или у меня просто организм барахлит. Но я переживала, и мне был нужен друг для моральной поддержки. Я взяла с собой Гарри. Мы пошли с ним в одну из лучших маггловских клиник репродуктивной медицины в Лондоне. Ну, потому что в Мунго полно сплетников, и я не хотела, чтобы эта новость просочилась в прессу. Они и так в свое время нас с тобой достали.

А потом, когда мои подозрения подтвердились, я была так счастлива. И я хотела разделить эту радость с близким человеком. Мы обнимались на крыльце клиники, а тут представляешь, Скитер жужжала рядом! И она смогла сделать снимки.

— Поттер узнал раньше меня? — недовольно протянул Драко, не обратив внимания на информацию о Рите Скитер.

— Ну, прости, при других обстоятельствах…

— Ты взяла бы меня с собой.

— Да, но…

— Да-да, помню, наша общая травма, — все еще грустным, но в то же время понимающим тоном ответил Драко, впав на несколько секунд в задумчивость.

— Драко, ты вообще услышал, что я сказала? — нетерпеливо прервала его Гермиона. — Рита Скитер сделала фото, как мы с Гарри обнимаемся на крыльце клиники репродуктивной медицины!

— Ого! — поразился Драко, осознав ее слова. — Но где же сенсация о вашем предполагаемом романе? — весело спросил он. — Я читаю «Пророк», но ничего такого не видел. За такой снимок можно и убить. Скитер стала бы самой известной желтой репортершей. Это же просто клад, а не снимок: поймать тебя за мнимой изменой с Поттером. Я себе даже не представляю, сколько можно было гадких статей написать на эту тему .

— Бери выше, она бы написала целую книгу. И озолотилась бы! — со смехом сказала Гермиона. — Гарри сказал, что сам это слышал.

— Да каждый волшебник Британии прочел бы ее, да еще, готов спорить на свой фамильный перстень, эту хрень перевели бы на другие языки. Так что мы стали бы посмешищем во всем мире.

— Именно.

— Так, стоп, где это Поттер мог слышать про книгу? И как вам удалось предотвратить скандал?

— Гарри выкрал негативы, — просто ответила Гермиона. — Он проник в ее дом и украл их.

— Что?! — оторопел Драко. — Но это же…

— Кража со взломом, — закончила она за него. — Да, он пошел на это ради меня и наших детей. Гарри говорил, что ему самому не хочется становиться объектом внимания людей и желтой прессы, но я уверена, что он это сделал для меня и детей. Ведь если бы статья вышла, то в обществе снова могла бы начаться травля, и, возможно, я бы переживала, а в моем положении это противопоказано. Знаешь, это прозвучит наивно, но я думаю, Гарри уже стал исполнять обязанности крестного.

Драко внимательно посмотрел на нее, обдумывая все услышанное. Гермиона тоже молчала, наслаждаясь вновь обретенным спокойствием.

— Хорошо, — примирительно сказал он.

— Что именно? — улыбнулась она.

— К черту, пусть Поттер будет крестным!

— Правда? — изумилась Гермиона. — Ты вот так просто согласился?

— Да, раз уж он подставил свою задницу, чтобы защитить тебя и детей.

— Спасибо! — воскликнула Гермиона, быстро прильнув к его губам.

— Но не жди, что мы станем друзьями, — предупреждающе заметил Драко.

— Не жду! — сказала она, крепко обнимая его.

— Вот что, сейчас время ужина, может, выберемся в хороший ресторан, раз уж такой повод?

— Договорились, — улыбаясь, ответила Гермиона.

Им действительно предоставился второй шанс, теперь все будет хорошо.

Гарри с чашкой чая в руках рассматривал из окна утренний Лондон. Настроение у него было как нельзя лучше. Только что прилетела сова от Гермионы, с которой она сообщала, что все рассказала Драко и ничего из того, чего она так боялась, не случилось. Новость не стала триггером. И, помимо всего прочего, Драко легко согласился с его кандидатурой на роль крестного отца обоих детей.

«А все же это действительно чертово безумие, — сказал сам себе Гарри. — А еще она странная, нет, правда, Гермиона странная. Будешь ли ты любить наших детей? — передразнил он подругу. — Конечно, черт возьми, буду! В этом вообще можно сомневаться? Это же ее дети, даже несмотря на то, что их отец — чертов Малфой. И даже если оба один в один будут как чертов Малфой. Самое главное, что они будут отпрысками моей самой лучшей и самого близкой подруги.

А вот интересно, если у нас с Чжоу все сложится и я когда-нибудь стану сам отцом, мне тоже ждать целой эпопеи из-за подобной новости?»