Кто знает, сколько нам отведено (гет)

Ремус всё же струсил и не решился афишировать их отношения. Но Лили и этим была довольна, потому что лишние расспросы о её личной жизни вызывали бы только проблемы с учёбой, потому что её соседки по комнате были знатными сплетницами. Ей хватило одного раунда расспросов после того, как она в очередной раз отшила Поттера, показав ему палец с кольцом.

— Поезд ушёл, олень, — она улыбнулась самой хитрой улыбкой, на которую была способна. Выражение лица Джеймса было достойно колдографии. Лили с Ремусом придумали этот план, чтобы снизить заинтересованность Джеймса, показав, что она занята, а также намекнув, что она знает его тайну.

Ошарашенный Поттер был вынужден отступить, потому что со второй попытки Лили чуть ли не прямым текстом дала ему понять, что он её не интересует, у неё есть возлюбленный, и если Джеймс продолжит попытки покорить её, она расскажет всем его маленький рогатый секрет. Лили, наконец, вздохнула полной грудью, когда Джеймс оставил её в покое. А его жалобные взгляды побитого щенка можно было и пережить.

Зато Лили делала успехи в анимагии. Она договорилась о дополнительных занятиях с профессором трансфигурации, и под её наставлениями успешно вгрызалась в гранит этой новой для себя науки. Конечно, с полугодом она погорячилась, недооценив нагрузку на последних курсах, так что план был переигран, и теперь она целилась на восемь месяцев. Ей так хотелось утереть нос Мародёрам перед окончанием шестого курса! Лили брал азарт, как и в любой учёбе: она продолжала учиться на высшие баллы, соревнуясь с Ремусом за звание лучшего ученика на их курсе, она делала успехи в анимагии, стремясь догнать Мародеров, и у неё даже оставалось время на свидания с Ремусом.

Они встречались в Выручай-комнате, которую Люпин показал ей ещё в начале года. Эта комната могла принимать любой вид, по желанию того, кто туда входит, и чаще всего они создавали пустую гостиную Гриффиндора, чтобы сидеть на диване, обнявшись, и самозабвенно целоваться.

Ремус объяснил Лили, почему они встречались там, и рассказал ещё об одном секрете Мародеров в лице Карты, которую они разработали пару лет назад. Эта карта показывала местонахождение всех в замке, но не могла отобразить эту комнату и тех, кто внутри. Они прятались там от друзей Ремуса, потому что тот был ещё не готов сказать, что это он подарил Лили колечко, которым она сверкнула перед его напыщенным носом. Это было простое серебряное кольцо, не помолвочное, да и Ремус просто сделал подарок, а не предложение — до этой стадии им было ещё далеко.

Мародёры начали замечать, что Ремус несколько отстранился от них и часто где-то пропадает, но искать его на карте они начали очень нескоро.

* * *

Стоял апрель месяц. И в тот день Лили летела на всех парах в Выручай-комнату, чтобы сообщить Ремусу радостную весть. Ей удалось впервые превратиться!

Она трижды прошла мимо стены, где появлялась дверь в их комнату — а она уже давно начала считать Выручай-комнату их собственной, но ничего не произошло. Лили нахмурилась и заново представила их пустынную гостиную с любимым диваном, на котором они любили ютиться вдвоём, ложась словно ложечки и засыпая в объятиях. Но дверь снова не появилась.

«Я хочу попасть в комнату, где сейчас Ремус Люпин».

Ещё три проходки, и снова ничего. Видимо, такой запрос комната не могла обработать.

Лили озадаченная отошла и устроилась на подоконнике напротив злополучной стены. Они с Ремусом условились встретиться здесь, так что он либо внутри и выйдет, чтобы найти её, либо он ещё не пришёл.

Лили открыла учебник по анимагии и начала повторять основные постулаты, когда внезапно в той стене открылась долгожданная дверь. Лили спрыгнула с подоконника, радостно побежав ко входу.

— Ремус, ты представляешь... — она запнулась посреди фразы, потому что встречал её не Люпин, а Блэк.

Сириус криво ухмыльнулся и крикнул куда-то внутрь:

— Ты должен мне десять галлеонов, Сохатый! Я угадал, что не зря Эванс пропадает вместе с ним, — Сириус победно воздел кулак и пошёл назад в комнату. — Давай, заходи уж, — миролюбиво кивнул он на проход, который норовил за ним закрыться. Любопытство Лили взяло верх, так что она проскользнула в комнату вслед за Блэком, и дверь закрылась.

Она обвела взглядом помещение, где они оказались. Больше всего это было похоже на лабораторию: на нескольких столах стояло около четырёх котлов, в двух из которых бурлили какие-то неизвестные ей субстанции, вдоль стен стояло несколько книжных шкафов и стеллажей с ингредиентами, была доска, исписанная какими-то формулами. Лили сощурилась, пытаясь разобрать кривой почерк — Блэка? Поттера? — и что они пытались изобрести.

— О, узнаю Эванс, — хмыкнул Петтигрю за её спиной. — Наплевать на людей, здесь же знания!

Лили резко обернулась, осматривая оставшуюся часть комнаты, которая больше была похожа на небольшую зону отдыха. Два длинных дивана стояли друг напротив друга, и на них расселись Мародеры в полном составе: Джеймс, скрестив руки на груди и поджав губы, переводил недовольный взгляд с Ремуса на Лили и обратно; Питер похихикивал над сложившейся ситуацией и сидел рядом с ним, напротив них сидел напряжённый как струна Ремус, а рядом с ним вальяжно развалился Сириус, забросив ноги на стол.

— Что всё это значит? — строго спросила Лили, скрестив руки на груди и вставая рядом с диванами.

— О, простите, что помешали вашему свиданию, — манерно протянул Блэк, погладив Ремуса по щеке, чем вызвал волну хохота у Петтигрю и ещё более суровый взгляд у Джеймса. — Я вижу, железной Эванс тоже не чуждо ничто человеческое, вот и решила приручить пёсика.

— Заткнись, Блэк! — Лили пнула его по ногам, и тот с недовольным скулежом поджал их, убирая со стола. — И вообще, двигай отсюда, — она толкнула его в плечо, и Сириус, повинуясь её приказу, переступил через журнальный столик и плюхнулся на диван рядом с Джеймсом, приобняв того за плечи.

— Ах, Джейми, ты посмотри, какая бойкая рыбка не попала в твои сети, — он картинно закатил глаза и под гогот Петтигрю получил в нос от Джеймса.

— Закрой рот, Бродяга, — процедил тот.

Поттер навис над Ремусом и Лили, тяжело дыша.

— Лили, почему он, а не я? — слабым голосом спросил он.

— Потому, Джеймс, что ты о своей неземной любви ко мне орал разве что не с Астрономической башни, тогда как Ремус был рядом со мной в те моменты, когда он был мне действительно нужен, — Лили накрыла ладонь Ремуса своей, и тот чуть шевельнул рукой, переплетая их пальцы.

Джеймс выглядел жалко, глядя на даже столь сдержанное проявление эмоций.

— Ещё потому, что с Ремусом у меня гораздо больше общего, чем с тобой. Мы оба любим учиться и не увлекаемся квиддичем, когда ты на нём помешан, а учишься постольку-поскольку.

— А ты знаешь, что он... — попытался было возразить Джеймс.

— Оборотень? — остальные ахнули. — Да, знаю.

— Но это же опасно! — воскликнул Джеймс.

— Не для меня, — с гордой улыбкой мотнула головой Лили и закрыла глаза. У неё всё получилось сегодня в классе с профессором и обязательно получится сейчас!

Лили уже точно знала свою анимагическую форму и изучила её перед зеркалом после превращения до мельчайшей детали, по рекомендации профессора. Так что теперь превращение было совершить гораздо легче. Её тело пошло волной и начало уменьшаться, нос вытянулся, она покрылась шерстью, почувствовала, как её руки превратились в лапки с мягкими подушечками. Взмах выросшим хвостом, и вот перед Мародёрами на диване села небольшая рыжая лисица. Лили попыталась тявкнуть, но получился странный пищащий звук.

— Лилс! У тебя получилось! — подал наконец голос сидевший до этого молча Ремус. Его глаза светились искренним счастьем.

Лили радостно тявкнула и залезла к нему на колени, свернувшись клубочком. Ремус нежно провёл рукой по её длинной шёрстке.

— Ох, Мерлин, это ты ей рассказал? — дошло, наконец, до Джеймса, откуда Лили знала про его анимагическую форму.

— Прости, Сохатый, — виновато произнёс Ремус. Но в его глазах не было и тени вины, когда он с обожанием смотрел на лисичку на своих коленях.

— Эй, Рыжик, мы можем продолжить разговаривать или так и продолжишь издавать странные звуки? — Сириус с усмешкой смотрел на Лили, которая издала в ответ какой-то булькающий звук, лизнула Ремуса в нос и вновь обернулась человеком, решив не слезать с его коленей, а лишь поерзать, устроившись поудобнее.

Ремус приобнял её за талию, притянув к себе. Джеймс скрипнул зубами, глядя на этот собственнический жест.

— Как ты мог так со мной поступить, Лунатик?

— Сохатый, остынь, — хлопнул его по плечу Сириус. — Нет бы порадоваться за друга!

— Но почему именно она?! — Джеймс взъерошил и без того лохматую шевелюру, обиженно глядя на Лили и Ремуса, которые, казалось, не замечали никого вокруг, смотря друг на друга.

— Эй, земля вызывает Лунатика! — прервал их раздраженный Питер.

— Как я уже сказал, прости меня, Джеймс, — Ремус виновато улыбнулся. — Я не хотел причинить тебе боль.

— Но причинил, Рем, — отрезал Джеймс. — Ты знал, как сильно мне нравится Лили, но просто решил встречаться с ней за моей спиной?!

— Я знал, что ты так отреагируешь... — печально вздохнул Люпин.

— Джеймс, — перебила его Лили, вскакивая с колен Ремуса. — Прекрати. Считать. Меня. Своим. Призом, — она чеканила каждое слово, тыкая Поттеру пальцем в плечо. — Я не вещь, не невеста на выданье и не девочка, которую помани пальчиком — побежит. Я — живой человек со своим вкусом и с правом выбора. И я ни за что не выбрала бы тебя, — отрезала она.

Джеймс сидел мрачнее тучи.

— Почему, Лили?

— Ты мне не нравишься. Ты заносчивый, избалованный, самовлюбленный кретин. Даже Блэк на твоём фоне порой выглядит нормальным, а для него это комплимент!

— Спасибо за похвалу, Рыжик, я польщён! — отсалютовал ей Сириус.

— Несколько лет назад я могла бы выбрать Северуса, пока вы не уничтожили нашу с ним дружбу. Но не тебя.

Джеймс молчал.

— Я могла бы и выбрала Ремуса, потому что вместо снимания подштанников с моего бывшего лучшего друга он пришёл проведать меня. Ему важны были мои чувства, тогда как тебе, Джеймс, всегда было на них плевать.

— Но я пытался показать тебе истинное лицо Снейпа, я пытался защитить тебя! — с пылом возразил он, вскакивая с дивана.

— А ты не думал, Поттер, что мне не нужна защита?! — так же на повышенных тонах отвечала ему Лили.

Ремус тронул её за запястье, и она выдохнула. Закрыла глаза, сосчитала до пяти и смогла удержать себя от желания врезать по этой смазливой роже Джеймса. Лили выдохнула сквозь зубы и села. Джеймс тоже сел, откинувшись на спинку дивана.

— Я сама могу за себя постоять, Джеймс. Я стала анимагом, чтобы доказать Ремусу, что он может не бояться быть со мной. Что меня не нужно будет защищать от него. Это я его заставила встречаться со мной.

— Не говори глупостей, Лилс, — приобнял её за плечи Ремус. — Всё по обоюдному согласию. Хотя не спорю, твоя анимагическая форма — милый и весомый аргумент «за».

Лили улыбнулась ему и, ластясь, как лиса, подползла поближе к нему, вызвав у Ремуса улыбку.

— Я всё равно не понимаю! Что не так я сделал со Снейпом? — на щеках Джеймса ходили желваки, при взгляде на Лили и Рема.

— Да хоть то, что ты его чуть не скормил Ремусу! — воскликнула она. — Не говоря уже про многолетние издевательства и унижения. Я знала Северуса до школы, и то, как вы к нему относились, изменило его. И я думаю, именно это и толкнуло его на темную сторону, — печально закончила она. — Знаешь, Джеймс, если бы не ты, у меня всё ещё был бы друг.

— Да какой он тебе друг, змея подколодная! Чуть что, словами на букву «Г» разбрасываться начинает!

— Я не буду защищать Сева за тот поступок, — качнула она головой. — Но я знала его с шести лет, и до прошлого лета мы продолжали общаться. Как ты думаешь, я бы дружила столько лет со «змеей подколодной»?

— Ты просто не видела его истинной сути!

— Джеймс! — Лили одернула его. — Наш разговор ходит по кругу. Мне не нужна твоя защита и твоя помощь. Я сама справлюсь или попрошу помощи, когда она действительно будет нужна.

Лили встала с дивана и наклонилась, чтобы поцеловать Ремуса.

— Чувствую, мальчики, что вам лучше поговорить без меня. Только не убейте моего волка, пожалуйста, — улыбнулась она и вышла из Выручай-комнаты.

* * *

— Бойкая она, оказывается, штучка, — присвистнул Сириус, когда за Лили захлопнулась дверь. — Как она тебя осадила, Сохатый!

— Заткнись, Бродяга! — шикнул на него Питер, неприязненно глядя что на Ремуса, что на Сириуса, который не встал на сторону оскорбленного Джеймса.

— Сохатый, — начал было Ремус.

— Нет, Лунатик, теперь ты послушай, — перебил его Джеймс. — Я не прощу тебя за это, ты понял?

— Эй, Джейми, ты перегибаешь палку, — похлопал его по плечу Сириус. Джеймс неприязненно скинул его ладонь.

— И тебя, Бродяга, это тоже касается. Карта всё это время была у тебя, почему ты не начал искать Эванс раньше, чтобы заметить, что они оба отсутствуют?!

— Да какое мне дело до этой девчонки? — развел руками Сириус. — Я использовал карту, чтобы пообжиматься с десятками других. Зачем мне единственная, которая не даёт?

— Затем, что она небезразлична мне! — стукнул кулаком по столу Джеймс.

— Твой шанс упущен, братишка, — Сириус словно игнорировал его нервозность. — Ты выбрал неверную тактику, а Реми — верную.

— Но я её занял первым!

— Лили — не вещь, на которую можно применять право первенства, — холодно произнёс Ремус.

— Да какая разница! Зачем ты к ней полез, Ремус? — взвизгнул Питер, вставая на сторону Джеймса.

— Я не лез к ней, — спокойно ответил он. — Я просто повел себя воспитанно. Когда девушка убегает в слезах — почему у тебя не возникло мысли, что нужно проверить, в порядке ли она?

— Да, сама бы поняла, что лить слёзы из-за Нюниуса — пустое дело! Я лишь пытался показать ей его истинное лицо.

— Ты унижал и оскорблял честь и достоинство её лучшего друга, — Ремус, в отличие от Джеймса, который был близок к истерике, говорил спокойно. — Она проливала слёзы, потому что ты лишил её человека, с которым она дружила лет десять. Чтобы ты понимал, это больше, чем мы с вами всеми знакомы.

— Она плохо выбирает друзей и не только, — процедил Джеймс. — А ты теперь у нас в защитники Нюнчика подался?!

— И снова ты обесцениваешь её решения, Джеймс. Она для тебя действительно была просто трофеем, чтобы поставить на полочку достижений? — резонно заметил Ремус. — А против издевательств над Снейпом я был с самого начала. Возможно, Лили права, и мы подтолкнули его к плохой компании.

— Всё, Ремус потерян! У него теперь «Лили права», — передразнил его Питер.

— Ну, если Рыжик дело говорит, не вижу ничего зазорного в том, чтобы это признать, — пожал плечами Сириус.

— Так, Бродяга, проваливай на диван к этому подкаблучнику. Вы с ним спелись! — Петтигрю потянулся через Джеймса, чтобы прогнать Сириуса на соседний диван. — Вот послушай их, как запели, Джеймс! И нужна тебе такая девчонка, что под каблук тебя подомнет, даже не переспав с тобой?

— Наша с Лили личная жизнь вас не касается, — холодно процедил Ремус.

— Ещё как касается, если из-за неё мы теряем сразу двух членов команды. Ты должен её бросить, Ремус! — Питер смотрел на него выжидающим взглядом, Джеймс буравил его таким же.

— Нет, — коротко ответил Люпин. — Я люблю Лили и действительно ценю её мнение и её вклад. Она выучилась анимагии ради меня, вы понимаете?

— Алло, а мы что сделали? — переспросил у него Питер. — Мы это сделали раньше, и раньше знали твой секрет и были с тобой все эти годы.

— И я вам за это безмерно благодарен, — искренне ответил Ремус. — Но я также благодарен и Лили. Если бы не она, я бы похоронил себя заживо, поставив крест на любых возможных отношениях. Простите, но я от неё не откажусь.

— Ты и не должен, — резонно заметил Блэк. — Если ты с ней счастлив, то ни в коем случае не отпускай. Ты у нас не склонен к полигамии, так что если нашёл подружку, то держись за неё, волчара!

Ремус благодарно улыбнулся другу.

— Тогда, видимо, это конец, — подвёл итог Джеймс.

— Остынь, Сохатый, — зевнул Сириус. — Признаем честно, Ремусу она подходит куда больше, так что тебе обижаться глупо. Найдёшь себе другую, а эту оставь Рему. Ты вообще видел его таким счастливым хоть раз в жизни?

— Ну, если его счастье в предательстве друзей... — протянул Питер.

— Ремус, я доверял тебе, — Поттер вздохнул. — Думал, мы пойдём по жизни все вместе, до конца. Но теперь я не готов доверить тебе защищать мою спину в войне, что начинается. Я буду на передовой, с тем, кто меня не предаст, — он кивнул Питеру. — А ты можешь идти своим путём.

— Ты распускаешь Мародёров? — удивлённо спросил Сириус.

— Похоже на то, — криво усмехнулся Джеймс. — Когда мы начинали, мы обещали друг другу, что все решения будем принимать только единогласно. А сейчас согласия среди нас больше нет. Так что это конец.